Сиреневый бульвар. Глава 3

Утро было свежее, промытое ночной влагой, безветренное и  тихое.
И настроение Вирджинии тоже было легким и благостным, будто ей отпустили разом все грехи.
И все дела, запланированные на этот день, удались.
Их было нескончаемо много, но к вечеру, на удивление, она уже сидела у аквариума, с удовлетворением перебирая документы для поездки в отпуск.
Затем прилегла, ощутив острыми лопатками ворс ковра и слушая, как тихо клокочет аквариум, насыщая кислородом воду для пучеглазых рыб.
-Как вы без меня месяц?-беспечально подумала Вирджиния и ей пришла в голову мысль, что если она попросит Ивана приходить к ней раз в три дня, чтобы покормить рыб, он сочтет это за счастье.
Каким блаженством было лежать на ковре, ощущая его мягкость затылком и спиной и думать про то, что осень за окном пока не подарила ни одного пасмурного дня, и что впереди еще много золота и блеска из Генуи, и много покоя и любимой работы с рифмами чудесных поэтов, и много всего впереди, и много счастья! 
И выходные, которые вот-вот наступят!
Когда-то давно Вирджиния сделала открытие, что ожидания праздников, их предощущение, гораздо слаще и приятней, чем сами праздники.
Трепет ожидания дарит душе сладкую дрожь, такое ни с чем не сравнимое вибрато радости.
И эта лелеемая внутри радость живет в тебе, как дитя, дышит, подает признаки жизни, чтоб однажды выйти на свет и сделать этот мир ослепительно ярким.
Да, несомненно она умела чувствовать себя счастливой, аккумулировать внутри эту радость…

 Едва уловимая тучка, слегка лишь прикоснувшись к сознанию, напомнила, что нет в ее жизни главной радости - радости быть матерью.
 Вирджиния мотнула головой, гоня эту тучку, помешавшую на миг пребывать в счастливом блаженстве.
Не открывая глаз, повернула голову к письменному столу, вспомнив, про глянцевые  новые томики переводов.
- Вот мои дети,- с гордостью подумала она.-  И еще внутри меня, еще не родились. Чудесные мои дети, с четкими строками, с звучными рифмами, с красивыми и значительными фразами…
Спасительная мысль вполне примирила с действительностью.
Вирджиния долго разглядывала своих рыб, приложив ладонь к стеклу.
Глупые рыбы подплывали, через стекло, как ручные, тыкались в ладонь. Ткнувшись, отплывали в глубину аквариума.
Аквариум подарил Вирджинии возлюбленный, очень надеявшийся на долгую совместную жизнь.
Ему хотелось большой семьи.
Детей с игрушками на ковре, собак, кошек, канареек в клетках; словом, всего того, чего хотят мужчины, уже имея за плечами большой жизненный опыт и умеющие ценить тепло семьи.
Дорогой ковер тоже напоминал о нем, и тоже был из числа подарков, авансом принесенных на алтарь будущей семейной жизни.
Он видел в Вирджинии мать своих будущих детей, без них  семейная жизнь не могла обрести смысл.
Но большой опыт и на этот раз не подвел его.
Будучи умным и великодушным, он быстро понял, что его представления о гармонии бытия немного отличаются от ее картинки счастья. И исчез из ее жизни без скандалов и упреков.
Повстречав его не так давно, Вирджиния узнала, что искомое им так настойчиво, наконец, найдено.
 Его новая избранница отнюдь не отличалась красотой и изяществом, зато родила ему мальчика и девочку.
И в загородном доме, вместе с детьми, радостно и дружно  жили две собаки, кошка и попугай.

Посидели с ним в ресторанчике, посмеялись, вспоминая прошлое.
Смотрел он на нее по-прежнему тепло и ласково, мягко держал за руку.
Но, спустя час, заторопился, оставив ее  наедине с кофе и щедрыми чаевыми официанту, сославшись на то, что сына надо забрать с тренировки.
Выйдя на улицу, улыбнулся ей через стекло и приложил к нему ладонь: - Мне с тобой было хорошо… Я не забыл. Люблю…-

Вирджиния поймала себя на том, что приложила ладонь к аквариуму таким же жестом, как это сделал он при их последней встрече.
- Что ж... Дай бог ему счастья, он так к нему стремился...- подумала она о нем.- А у меня завтра Сиреневый бульвар. И…Генуя…И мои стихи… И, вообще, пора спать.
Правда, с утра в субботу ее мучили сомнения - зачем идти, о чем говорить, что с этим делать?
Ну, один раз сделала глупость… Совершенно спонтанно. За это не казнят. Бог простит.
Второй раз тоже зачем-то…
И опять? Нет, пожалуй, она неисправима!
А идти -то надо, обещано…
 И сама это предложила. Вот ведь, господи, вразуми!
 Нет-нет, срочно в Геную!
Там есть кафедральный собор Сан-Лоренцо, прекрасный, весь пронизанный светом…
Свет проникает в окна, двери, щели - отовсюду!
И полосы света словно ставят крест на всей прежней грешности, зачеркнув ее навсегда; там мне станет легче, там я найду, наконец, ответы на все вопросы, что мучают годами…
И за него заодно помолюсь, за мальчика…

Вздыхая и сомневаясь, Вирджиния все же собралась с духом и пошла на Сиреневый пешком.
Дорога до бульвара неспешным шагом заняла у нее не более сорока минут и Вирджиния мысленно представляла себе, как Иван кормит ее рыб и потом пешком идет той же дорогой, что и она сейчас до Сиреневого бульвара и на это у него уходит полдня.
- Не придумывай ерунды,- возражала она себе самой.- Не нужно ни о чем его просить! Это породит ненужные мысли, чувства, надежды. Не умрут твои рыбы! Придумается что-то…
Но, идя, так и не пришла к правильному решению и отодвинула его от себя легко, имея впереди приличный запас времени.
               
Студент подготовился к встрече. Он держал в руке букет кленовых листьев, предназначенных явно для нее.
Спасибо тебе, что ты не вздумал купить мне настоящие цветы!
А то бы я изнемогла от пошлости ситуации!
А с листьями это ты хорошо придумал, спасибо, умница. Листья - это мило и ни к чему не обязывает!
Подошла она с улыбкой. И он улыбался в ответ.
 И снова при встрече с ней его залило краской.
- Мне б твои годы,- подумала Вирджиния. - Чтобы все принимать всерьез и за чистую монету; чтоб краснеть, бледнеть, волноваться, смеяться, огорчаться, плакать! Господи, неужели у меня это все уже позади?
А он, он даже не подозревает, какое это счастье - его двадцать лет, невзирая ни на что!
Похоже, студент сегодня был поистине счастлив, не подозревая, что виной всему его двадцать лет, когда можно прийти на свидание, улыбаться и волноваться, надеяться, ждать с букетом в руках…
- Признавайтесь,- строго спрашивала Вирджиния и лицо студента мгновенно вытянулось - что он успел сделать не так?- это ваше первое свидание, Иван? -
Он облегченно выдохнул и кивнул, протягивая ей свой букет.
- Мы будем сидеть на этой скамейке или она навеки проклята? - пошутила она.
Иван покосился на сиденье скамьи, похоже, сидеть ему хотелось больше, нежели ходить.
-Н-нет, давайте пойдем! - предложил он не очень уверенно, догадавшись, что она сама будет на этом настаивать.
На бульваре было людно - суббота. День был ясен, свеж и румян.
Вирджиния забыла свои сомнения и ей стало хорошо.
Навстречу пробежали две девушки -худенькие, длинноволосые, пленительные своей юностью.
Они оживленно болтали и даже не взглянули на Вирджинию с ее спутником.
- Иван, а Иван! Скажите мне, вам какие девушки нравятся? Блондинки? Или все-таки, брюнетки? Рыжие, может быть? - веселилась провокаторша Вирджиния.
- Не скажу! - проворчал студент, пытаясь эхом отозваться на ее беззаботный тон. - Ни за что не скажу! Секрет!
- Это еще почему?- в шутку обиделась Вирджиния.- Признавайтесь немедленно!
-Ни за что! Не было такого уговора! - смеялся и Иван.
-Ах, вы, несносный мальчишка! Что за тайны? - вволю нахохотавшись, возмущалась она.
-Тайны тут ни при чем,- отвечал он.- Просто вы обещали рассказать о себе, вот и все! Ваша очередь!
-Ах, я обещала, да? Ах, оказывается, моя очередь! В самом деле?
-Да, вы обещали! Было дело, обещали!
-Значит, обещала? Значит, у нас с вами было дело? А, знаете, сколько обещанного ждут?
-А я никуда не тороплюсь!
- Вот я вас, настырный! - пригрозила Вирджиния и кинула букетом в Ивана. Студент не растерялся, подхватил пригоршню листьев и обрушил на Вирджинию.
Обоим было смешно и весело.
 -Спасите! На помощь! - крикнула Вирджиния и пустилась бежать.
Иван подался было следом.
Но тут же затормозил и грузно уселся на газон.
Отбежав, Вирджиния вернулась.
- С ума сошла! Это переходит всякие границы! Где мои мозги? - ругала себя она.
Настала неловкая тишина.
Вирджиния подошла совсем близко к студенту и встала над ним.
Так и молчали; он сидя, она стоя. Только галдели дети на аллее бульвара и неподалеку от них на газоне подростки гоняли мяч.
Мяч подкатился к ногам Ивана.
-Подайте мячик, пжалста! - крикнули им.
 Иван стал неуклюже подыматься, взял мяч в руки и метнул подросткам. Они молча ждали, поймали мяч и ушли подальше от странной пары.
Студент отряхивал джинсы. Потом разогнулся и сказал: -Я тоже играл когда-то… Не в этой жизни.
Вдвоем вышли на аллею, Вирджиния взяла Ивана под руку и обмякшая,  шла с ним рядом, молча приноравливаясь к его шагам.
-Иван, зачем я вам сдалась, скажите на милость?- спросила Вирджиния отчаянно  и голос ее дрогнул.- Что нас может связывать? У меня…у меня дети такие, как вы! И муж.
Студент молчал.
-Зачем я вру? Из - за стихов и романов, я стала делать сочинение и  из своей жизни тоже! Фантастическое сочинение…И кому? А главное, зачем?
Что же, что со мной не то? Кризис среднего возраста? Может, я устала? Но отчего? От самой себя, вот отчего.
Я недоела самой себе. - появилась неотвязная мысль.
- Простите меня, Иван! Зачем я вам это рассказываю? Вы спросили меня - я вам ответила.- Вирджиния поежилась.- Давайте присядем, я хочу присесть!
Студент кивнул и послушно направился к  ближайшей скамейке.
- Нет, не сюда,- пойдемте на траву! - позвала Вирджиния.
- Вам не будет холодно? - спросил студент с неподдельной заботой.
-Не бойтесь, я не неженка!  - уверила Вирджиния и они сели под кленом. Клен неслышно сыпал листвой.
Вирджиния обняла колени руками, Иван сделал тоже самое.
К нему на рукав упал лист, он взял его и прибавил к нему еще несколько.
Снова получился букет.
Он положил листья на колени Вирджинии.
Она виновато взглянула на Ивана и сказала: - Иван, хотите, почитаю вам стихи?
Он молча кивнул и неотрывно смотрел на  профиль Вирджинии, пока звучали стихи.
Закончив, она легко  вздохнула и опустила голову в колени.
-Еще… - еле слышно попросил Иван.
- И вот мы в сентябре,- начала Вирджиния, помедлила и продолжала уже до конца,- в который раз и снова…
Мы в эту дверь вошли
И нет пути назад.
И на губах дрожит несказанное слово
И листья лету вслед летят, летят, летят…
Дороги заметут метелью золотою,
Как стаи мотыльков, присевших отдохнуть.
И каждый, как ладонь с предсказанной судьбою,
В которой нам обещан долгий-долгий путь.
А осень, госпожа в пунцовом кринолине,
Закроет мокрый зонт, присядет на траву,
На нитку соберет пурпурные рябины
И полный грусти взгляд закинет в синеву.
Ах, этот вечный взгляд пришелицы Джоконды!
В сентябрьской тишине трепещет на ветру.
И нет пути назад. И только ловят окна
Щемящий солнца луч, проснувшись поутру…
Студент сидел, повернув лицо к Вирджинии и упрятав подбородок в сгиб руки, обнимающей колени.
-Это ваши стихи, - скорее догадался, чем спросил.- Они чудесные…
Она молча кивнула, не глядя в его сторону.
- Вы спросили меня сегодня, - он смущенно задвигался, наморщил лоб,- кто мне нравится? Блондинки или? Мне нравитесь вы!  Только сказать не умею…
- Ну, вот оно…- подумала Вирджиния, горько усмехнулась и затрясла головой, словно пытаясь забыть, о чем только что было сказано и услышано ею.- Даже мое вранье не спасает… Теперь-то я как уйду? Да и надо ли мне уйти?-
-А ведь это вы, Инна, госпожа осень! Вы на нее похожи…Такая же пришелица…И такая же прекрасная, от вас голова кружится. Вы…вы появились - и ничего не надо говорить. Не надо никаких слов. Вы есть.
 С этим мне ничего уже не поделать... - сказал Иван и наступило молчание.
Мяч, правда, по-прежнему стучал, дети галдели, но после сказанного, это словно потеряло свое настоящее звучание, как будто дверь прикрыли.
- Зачем, зачем я сказала неправду? Как теперь из нее выпутываться? Хотелось красивой истории про семью, которой нет и не было толком…- пульсировали мысли в голове.- Ну, что ему до того, есть ли у меня муж? Думала, что это может стать препятствием для его чувства? Как наивно! Ты же взрослая, опытная! Как ты могла? Даже имя свое настоящее не открыла ему! Теперь поневоле я должна продолжать эту нечестную игру…Ведь невыносимо думать, что этот влюбленный по уши мальчик будет считать меня лгуньей! Какая же у меня псевдожизнь, господи… Скорей в Италию! Там я забуду этот бред…И он забудет. У молодых быстро раны заживают. Всего-то несколько месяцев или лет- и обрастет толстой шкурой, над сегодняшней встречей посмеиваться будет…
- Иван,- сказала Вирджиния прерывая молчание и словно встрепенувшись,-дайте-ка вашу ладонь! Посмотрим, что там у вас?-
Он послушно раскрыл ладонь у нее перед глазами так осторожно, словно там сидел мотылек и мог в любую секунду упорхнуть от  дуновения ветерка.
Наклонившись над рукой студента, Вирджиния долго разглядывала ее, придумывая, что бы сказать, чтобы уйти от тягостного молчания.
Иван уткнулся лбом ей в плечо и закрыл глаза.
-Ничего не говорите мне из того, что вы там увидели…Ничего не хочу знать о себе. Нет пути назад,- так, кажется, в ваших стихах говорится? - в  его словах слышалось отчаянье.
Продолжая держать его руку, Вирджиния порылась в сумке, достала авторучку и написала на раскрытой ладони номер телефона.
Иван открыл глаза, отстранился и спросил: -Что это?-
-Это номер психологической службы, где вам смогут помочь днем и ночью… - сказала она с озорной улыбкой.
-Нет! Вот еще!- резко сказал студент и отдернул руку.- Обойдусь!-
Руку он спрятал в карман.
-Если честно, это просто мой номер телефона,- засмеялась Вирджиния.- Зря вы так испугались! Можете звонить в любое время, днем и даже ночью.-
И, увидя просиявшее его лицо, добавила: -Нет, ночью звонить не смейте! Ночью извольте спать, чтоб глаза не слипались на парах !-
Энергично поднялась и протянула руку: - Встаем, раз-два! -
Иван протянул ей руку, но встать постарался сам, не напрягая ее. Закачался, привыкая стоять.
- Господи, цены б не было твоему чувству…лет двадцать назад…- подумала Вирджиния. - Почему жизнь такая ? Почему одним она дает много, другим совсем ничего? Хотя, тем, кому дает, с них потом и спрашивает… Или, сперва дав, после отнимает…
- О чем вы сейчас подумали? - спросил Иван, когда они вышли на аллею.
 -Это слишком сложно, чтобы ответить коротко…А впрочем, я думала о том, как много мне лет…- ответила Вирджиния.- И еще о том, как ваша, Иван, любовь могла бы кого-то осчастливить.
-А как вы думаете,  кто-то  мог бы сделать счастливым меня? - спросил студент.
-Еще как! - закричала Вирджиния прямо в ухо Ивану.- Вы плохо искали, Иван! Вы -лентяй! Самый настоящий лентяй!-
- Как умею… - пробурчал студент, но Вирджиния быстренько раскусила, что фокус удался: настроение стало другим, легким.
-Этого я и добивалась с самого начала…Еще с того дня, когда ты вышел из своей проходной! - хотелось крикнуть ей.
Но, не говоря ни слова, она крепко взяла его под руку и, как буксир  тяжелую баржу, потащила по аллее к выходу с бульвара.
-Ну вот, теперь у вас есть мой телефон…- сказала она, прощаясь. -Можете мне позванивать. Я очень нуждаюсь в слушателях  стихов! Только не злоупотребляйте своим свободным временем! Учтите, моих стихов может не хватить!-
-Тогда я буду просить вас читать их на бис… - сказал Иван и долго смотрел ей вслед.
-Ну и  хорошо,- подумала она.- По телефону легче…