Маска великолепной женщины
В детстве он взрослел с радостью! Но случилось непредвиденное: он повзрослел… не туда. Стал тем, кем вовсе не хотел быть, а вернуться и снова взрослеть, но уже правильно – невозможно. Да и сил таких, наверное, нету…
– Ну, здравствуй!
Молодая, красивая женщина в греческой тунике и с оранжевой лентой в волосах вошла в комнату, минуя закрытую наглухо дверь.
– В-вы кто будете? – озадаченно произнёс Лёша.
Гостья недовольно повела плечиками и присела на подлокотник кресла в дальнем углу комнаты.
– Я муза, малыш.
– Оч-чень приятно!..
– Приятно?! Ах, ваше филологическое сиятельство! Вам оказывается приятно… – Муза нахмурила бровки и перешла «на ты». – Выбирай фонемы, малыш! Сам Пушкин бегал за мной, как мальчик, а алкаш Рембо мог не пить сутками, только б я стояла рядом. Так-то.
Высокомерный тон гостьи встряхнул Лёшкино самосознание. В нём проснулась порода. Он взял со стола зубочистку и небрежно выдохнул:
– И чё?
Муза встрепенулась.
– Узнаю... Вылитый Митрофан!
* * *
Отец Алексея, Митрофан Денисович Волгин, значился в реестре творческих людей как крутой писатель-почвенник. Сам Валентин Распутин говаривал: «Я за Россию стоять буду с Митрофаном!» От Ольги Анисимовны (искусствоведа в третьем поколении) Денисыч «родил» сына Алексея. Лёша с детства мечтал быть футболистом. Кумиром его детского воображения был гений советского футбола Эдуард Стрельцов. Всё, что печаталось о Стрельцове в советской спортивной прессе, Лёша бережно вырезал и вклеивал в самодельный альбом, сшитый из ученических тетрадей.
Родители видели в Алексее интеллектуального творца, водили в Консерваторию, а мяч прятали в гардероб или закрывали на ключ в кабинете Митрофана. Лёша, как мог, сопротивлялся, но, уступив воле родителей, сдал экзамены в МГУ на филологический факультет и даже защитил диплом, выпорхнув в жизнь филологом с специализацией «Древне-византийское искусство рукописной книги».
* * *
– Может, прогуляемся? – гостья улыбнулась и пальчиком повела над головой, изображая то ли невидимую корону, то ли зонтик. – На улице, так сказать, звездопад снега!
Алексей кивнул в знак согласия и потянулся ка свитеру.
– Э, нет, мы не полярники! – ласково возмутилась муза и направилась к двери. Лёша попытался на ходу надеть хотя бы тапочки, но услышал: «Нет-нет-нет!»
Одолев несколько дверных проёмов (закрытых, но совершенно прозрачных), они вышли... на поле летнего футбольного стадиона. Во всю ширь сверкал на солнце огромный изумрудный газон. Белоснежные штанги ворот обрамляла новая светло-розовая сетка.
– Иди, – муза отпустила Лешину руку, – иди же!
Ёжась от удовольствия, Алексей побежал вразвалочку через поле к угловому флажку, у которого вырос, как гриб, белый с чёрными ромбами настоящий футбольный мяч. Подцепив его подъёмом стопы, Лёша принял мяч на грудь, сбросил вниз, почеканил коленями, перебросил через голову, развернулся, снова поймал на стопу и выкатил под удар...
Пока Алексей упражнялся с мячом, муза расположилась на тренерской скамье и, сложив ладони рупором, поминутно выкрикивала через поле: «У нас только пятнадцать минут. Бей!» Её голос дробился на сотни сверкающих салютинок, высвечивая годы принудительного филологического труда в мёртвой тишине библиотек и пыльных запасниках музеев мира. То, что все эти унылые сакральные учреждения были, как теперь говорят, в шаговой доступности от великого Уэмбли и восхитительного Сантьяго Бернабеу, ровным счётом ничего не значило. Футбольное счастье с некоторых пор стало недоступно молодому филологу.
Но сегодня всё было иначе! Каждая секунда, проведённая Алексеем на поле, напоминала процесс деления радиоактивного урана с высвобождением запредельного множества нереализованной жизненной энергии! И если на атомных станциях это процесс происходит управляемо (за редкими Чернобыльскими исключениями), то Лешино «деление» было абсолютно свободно и походило на пиршество духа! Да-да, именно пиршество духа он обрёл в эти пятнадцать минут.
…Эффектным дриблингом протаранив виртуальную защиту противника, Лёша обработал мяч под правую ногу и прицельно ударил по воротам.
– Гол! – воскликнула Муза, перекрикивая тысячеголосый рёв виртуальных болельщиков Сантьяго Бернабеу. – Он забил, он сделал это!
– ;Bien hecho! ;Bien hecho!* – скандировали трибуны.
Муза стёрла пёрышком набежавшую слёзку и повторила в умилении:
– ;Oh, Dios m;o!** Он сделал это – вылитый отец!
Затем она подцепила ноготком тончайшую полупрозрачную вуаль телесного цвета и аккуратно стянула с лица маску великолепной женщины, обнажив морщины пожилой, видавшей виды житейской кариатиды.
– Как же много надо иметь свободных сил, чтобы вернуть хоть на время утраченную справедливость! – улыбнулась она, складывая за спиной крылья.
*;Bien hecho! – Молодец! (исп.)
**;Oh, Dios m;o! – О, мой Бог! (исп.)
Свидетельство о публикации №223120101440
Екатерина Пудовкина 27.12.2023 21:07 Заявить о нарушении
С уважением, Борис.
Борис Алексеев -Послушайте 28.12.2023 17:35 Заявить о нарушении