Когда играешь с негупым пользователем

     Могуч Оньсей при любом прогнозе погоды ! Когда пророчат вильфанды безбожные о хорошо и славно - никакой  " Байрактар " до середины не дотянет, а когда сгущаются атмосферные фронты - то и говорить незачем. Разумеется, Сидней Рейли немало читал о Сибирской стороне, углублялся вплоть до Сигизмунда Герберштейна и кратких записок Татищева, имеющих в основе рапорты Дежнева, но сбегая от чекистов на Северный фронт, он обдуманно сразу же за Вологдой повернул на Восток. Блистательный агент британской разведки, друживший с Лоуренсом, качавший на коленке будущего полковника Стерлинга и угощавший мороженым симпатичного шустряка Флеминга, давно стал живой легендой, поначалу с присущим большевикам высокомерием недооцененный ведомством Феликса. Чекисты, перехватив написанную давно расколотым шифром записку, тут же отрядили специальные заградотряды, рассредоточившиеся по тонкой полосе чугунки, для обычной проверки документов, вымогательств и мародерства, неизбежно сопутствующих любой революции в любой стране мира, даже не предполагая, что хитроумный импровизатор, увидев из окошка вагонного клозета вставшую поперек пути дрезину с бойцами Красной армии, просто спрыгнет с подножки, имея тормозящий состав прикрытием от скучающих взоров полупьяных солдат, расхристанных и несдержанных, будто революция изначально отменяет субординацию и дисциплину, впрочем, так оно и было. Рейли добрался до заброшенной лесопилки, спалил в костерке документы и задумался. Путь на Юг был наглухо перекрыт развивающимся наступлением пролетариев на конях, как жулик Троцкий наименовал переметнувшихся казаков, не посчитавших нужным хотя бы спороть лампасы, хотя обитателям коренной России и, тем более, гибнущим под острыми клинками белогвардейцам было плевать на расовое или иное сословностью происхождение убивающих, пролетарий на коне или природный казак - дело второе, первым башку бы свою уберечь от взмаха шашки ; западное направление бурлило вечной неустроенностью Украины, черт ногу сломит в стремительно меняющейся политической карте проклятой окраины, если не махновцы, то бундовцы пустят беглеца на консервы, и не думая проверить документы, просто по желанию ; оставался Восток. Но самая суть лихолетья, поразившего Россию, проистекала из безбрежных просторов страны, соединенных лишь хрупкой ниточкой железной дороги, бесславная судьба чехословаков трогала оголенные нервы Сиднея, но другого выхода просто не было, к тому же, мыслил он, пробиваясь к ближайшей станции, сразу же Кругобайкалом возникнет альтернатива : уходить к Унгерну в Монголию, к Семенову в Китай или, чем черт не шутит, к клоунам Меркуловым.
     - Это у вас на России Енисей, - хмыкнул заросший до глаз рыжей бородой чалдон, засовывая за опояску топор, - а у нас Оньсей.
     Рейли хотелось сказать, что ему насрать на диалекты, но встретившийся у самой станции мужик показался не вызывающим доверия, просто опасным он выглядел, но пробраться в эшелон в паре было тактически выгоднее, одиночка привлекает больше внимания, тем более, горько усмехнулся агент, с такой барской рожей.
     - Да не ссы ты, барин ! - хохотнул варнак, плотным телом прошибая подлесок насквозь. - Там эшелон не простой, он карательный отряд барона Дрейдена везет.
     " Только этого мне не хватало, - опешил Рейли, сбавляя ход, - какой - нибудь очередной псих, захвативший бронепоезд ".
     - Он, конешно, - бурчал бородач, оглядываясь, - стебанутый напрочь, от имени своего природный " фон " отринул на Великой войне, патриотом был, пока не разочаровался. Захватил в Яссах у Дроздова бронепоезд, собрал с миру по нитке команду, по - флотски наименованную экипажем, и объявил борьбу с культурой в виде революции.
    - Маодзедунство, - пошутил Рейли, прибавляя шаг.
    - Уж не знаю, - сморкнулся на тропу сибиряк, - какое у него там дзунтство, но человек странный. Смотри, - оглянулся он на вновь замедлившего шаги Рейли, - не понравится ему рожа твоя - шлепнет.
    Они вылезли на насыпь и побежали к уже распустившему пары бронепоезду. Опытным глазом Рейли отметил сразу два английских локомотива, пропитываясь невольным уважением к неведомому барону, а уж орудия главного калибра и подтянутые матросы в чистой форме привели его в нездоровое возбуждение, он даже больно ущипнул себя за ляжку, не время расслабляться и петь дифирамбы всего лишь соблюдающему Устав императорской армии командиру, вон, тот же Дроздов вывел своих людей с блеском, а чем кончил ? Презрением и пренебрежением врангелей и деникиных, не простивших офицеру достоинства и талантов, так и сожрали, не поперхнулись. Да и его ли одного. А Марков, Неженцев, тот же Каппель, ставший единственно благодаря талантам боевым генералом, младший Пепеляев - все они кололи глупые глаза генштабистов, до сих пор воевавших по рецептам Клаузевица и Мольтке. Потому - то Рейли и понял одним из первых, что большевики непременно победят, они мастерски приспособились к новой обстановке мобильных банд, практически не подчинявшихся никому, железной волей и большой кровью организовались, а уж величайший политик Ленин, не раздумывая выбросивший из партийного учения весь европейский марксизм, нисколько не подходивший оставшейся по сути - то разинской и пугачевской России, имел все шансы закрепиться и оседлать взятую на хапок страну.
    - Ты чего все выбарматываешь - то ? - спросил мужик, подавая руку Рейли, с силой втягивая его на орудийную платформу бронепоезда. - Вслух говоришь. Барону это понравится.
    Мужик преобразился, уже не сморкался и не отплевывался, не коверкал язык, даже бороду снял одним резким движением, скинул азям и портки, и вот перед Рейли стоял настоящий боцман в парадной форме и даже с ярко начищенной медной дудкой на груди.
    - Дидько, - представился он, гвардейским жестом бросив пару пальцев к лихо сдвинутой на левый глаз бескозырке, - первый заместитель командира бронепоезда  " Генерал Шкуро и мать милосердная сальмонелла " барона Дрейдена. Айда, товарищ шпион, в штаб - вагон. Там самого Солжа - гэгена чествуют вином и салом, претерпел старец, а не сломался.
    Он что - то говорил, но Рейли не слушал, думая о том, что ему несказанно повезло жить в такое странное время в самой странной стране на планете. " После такого и помирать веселее ", - тряхнул головой Сидней Рейли, идя представляться барону Дрейдену.