Каннибал по долгу службы

(Из серии «Рассказы за рюмкой бренди»)

С Михалычем я познакомился весной 2010 года, когда меня на пару дней занесло в Барселону. Незадолго до прибытия в этот во многих смыслах интересный и необычный город я связался с давно обосновавшимся там Борисом Д. – мутноватым бизнесменом, с которым мы в начале девяностых  поучаствовали в паре достаточно успешных проектов. Было решено встретиться, пообщаться, пропустить по рюмке-другой, вспомнить былые дни, обменяться новостями... Ну как это обычно бывает при встрече старых, много лет не видевшихся знакомых. Я также подумал, что Борис возможно покажет мне в Барселоне что-нибудь интересное, чего нет в туристических справочниках и что может показать только местный житель. Оно примерно так и получилось: хотя он и не показал мне ничего интересного в самом городе, но зато показал мне Михалыча. Не уверен, впрочем, что входило в планы Бориса: может быть, он хотел показать мне Михалыча, а может и показать Михалычу меня (хотя ума не приложу, чего во мне-то такого уж интересного)

Так или иначе, встретиться договорились вечером в популярном баре «Эль Парадисо». Войдя в бар за пару минут до назначенного времени, я увидел, что Борис уже ждет меня, сидя за небольшим столиком в полуприватном уголке этого уютного и весьма стильного заведения. К некоторому моему удивлению он сидел там не один, а в компании элегантного седовласого русскоязычного господина лет шестидесяти пяти, с военно-спортивной выправкой и «типично западноевропейской внешностью».

Я, кстати, так и не  услышал ни имени, ни фамилии этого человека, ибо Борис, представляя его мне, назвал его просто «Михалыч», добавив при этом краткую, но претенциозную характеристику: «заслуженный ветеран советских и российских спецслужб».

Само собой разумеется, абсолютно любой человек может назваться «ветераном спецслужб» (хоть российских, хоть американских, хоть даже уругвайских – если, конечно, в Уругвае есть спецслужбы). Более того, реальные ветераны таких организаций о подобном своем опыте как правило не распространяются – так что такое представление вызвало у меня скептично-ироничную реакцию, которую я, разумеется, постарался скрыть. Однако Михалыч это все-таки почувствовал, так как в ходе дальнейшей беседы несколько раз дал понять, что человек он и в самом деле вполне серьезный, бывалый и к тому же весьма осведомленный.

В самом начале нашей непринужденной беседы Михалыч «как бы между прочим» сообщил, что владеет «скромной пролетарской виллой» (это было его выражение) в небольшом но достаточно известном поселке на каталонском побережье, давно и плотно облюбованном российскими и украинскими криминальными авторитетами, а также реальными ветеранами КГБ, ФСБ и ГРУ. Затем – опять же «как бы между прочим» упомянул о некоторых событиях из моей непростой жизни, мало известных широкому кругу, а также назвал имена некоторых моих немецких, канадских, литовских и американских друзей и знакомых и даже «как бы к слову» сослался на некоторые наши с ними разговоры политического характера, о которых вроде бы никому, кроме нас, не должно было быть известно. Тем самым Михалыч продемострировал, что имеет доступ к неким специальным закрытым банкам информации, равно как и показал, что к нашей встрече он заблаговременно подготовился. Возможно, он также рассчитывал привести меня в замешательство от его осведомленности, но это ему, пожалуй, не удалось. В моей жизни секретов практически нет, хотя бы потому, что по моему глубокому убеждению шила в мешке ие утаишь, и всё тайное рано или поздно становится явным. Кроме того, согласно моему скромному опыту, вскрывшиеся тайны часто наносят намного больший вред, чем был бы нанесен, если бы они изначально не были тайнами. Хотя, конечно, впечатление Михалыч произвел однозначно.

Затем разговор плавно перешел на некоторые события жизни самого Михалыча. В частности, он поведал нам, что, будучи «специалистом широкого профиля» (это – тоже его выражение), он долго работал в Африке: сперва в ЮАР и Намибии, а позже – в некоторых местах посевернее и поближе к экватору. В частности – в одной из бывших французских колоний, в которую он однажды доставил партию ракет «земля-воздух» для передачи одному из «дружественных» племен. В ходе этого рассказа Михалыч заявил: «Вот вы, наверняка думаете, что такие люди как я люто ненавидят Запад и НАТО, а ведь это совсем не так! Не скрою, мне довелось с НАТОвцами немного повоевать, но в некоторых ситуациях я порой дружил с ними, выпивал, беседовал, а один раз даже, представьте себе,... ел НАТОвца!»

- А вот с этого момента нельзя ли поподробнее? – несколько бесцеремонно спросил я, и Михалыч охотно поведал историю, произошедшую с ним как раз во время «служебной командировки» на земли вышеупомянутого африканского племени.

Племя это жило почти в каменном веке, но его представители были «пытливы и любознательны» (и это - тоже выражение Михалыча), и обучить их пулять подаренными им ракетами особого труда не составило. Проявляя не только любознательность, но и склонность к практическим экспериментам, вождь и шаман племени решили тут же испытать освоенное чудо техники и, не долго думая, засадили одной из ракет по пролетавшему над их селением французскому военному самолету. Им удалось подбить самолет, который упал и взорвался в джунглях неподалеку. Отряд воинов указанного племени, вооруженных копьями, луками и автоматами Калашникова, направился к месту падения самолета и среди обломков обнаружил обгоревшее тело французского летчика. Воины доставили труп в своё селение, где в честь успешного испытания зенитных ракет был устроен большой пир. На пиру подавались различные местные деликатесы, включая запеченное на углях мясо погибшего пилота. Михалычу же, как почетному и уважаемому гостю, была оказана особая честь: ему предложили первым отведать человечины. Само собой, Михалыч был обязан соблюдать дипломатический этикет и отказаться от такой чести не мог, да и не посмел бы.

- Ну и как? Вам было вкусно? – Спросил я, уже не скрывая циничной усмешки.

- Да даже не знаю, что вам сказать, - ответил Михалыч, - я толком-то и не распробовал, так как кусочек был очень маленький и к тому же сильно сдобренный солью, перцем и всякими местными приправами, а добавки я, извините, не попросил.

Между тем, время  нашей беседы пролетело незаметно, и вскоре мы заметили, что перевалило уже далеко за полночь, и нам пора прощаться и расходиться. Так что мы трое вежливо раскланялись.

С тех пор я никогда не встречался с Михалычем и даже не слышал о нем. На связь со мной он тоже не выходил (ни мне, ни, я надеюсь, ему это было не нужно, тем более, что под конец нашей встречи мы визитными карточками не обменивались). Однако я его запомнил, как запомнил и только что пересказанную вам  историю, которая подтолкнула меня к выводу о том, что каннибализм «по долгу службы» далеко не всегда ограничивается лишь поеданием «вражеской» мертвечины, а часто идет гораздо дальше. В фигуральном смысле, разумеется.

Виктория, 02.12.2023