Туберкулёз

Туберкулез. Часть 1.
Конец 16-ого года,  я живу в Москве, в дешевом хостеле с зэками и выступаю со стендапом. В комедии у меня всё очень хорошо складывается, но мне нужно искать работу, потому что стендап существует только в мире комиков и в нём тебе не платят. Понимаю, что почему-то, не могу этого физически сделать, что-то мешает. Вдруг, начинаю чувствовать упадок сил. Начинаю потеть по ночам, терять в весе, перестаю выступать. Кашляю и с кашлем выходит кровь, много крови. Всё о чем додумывается моя тупая башка: «походу горло поцарапал». На пятый день кровохарканья, решаю, что пора уезжать домой и взяться за лечение. Приезжаю домой, говорю: «я походу чуть с легка заболел, когда кашляю кровь из легких выходит, наверное, какой-то грипп сильный», мне отвечают: «****ат, ****уй флюорографию делать».  Делаю флюорографию, мне говорят: «ну это туберкулез, тут всё видно».  Я слово туберкулез пару раз в жизни слышал, даже не понимал что это значит, звучит, вроде, не весело. Дают направление в туб диспансер, приезжаю туда. Выглядит всё как тюрьма: находится за городом, везде сосны, высокий забор. Захожу к врачу, он смотрит флюорографию: «ну всё понятно, придется ложиться к нам». Думаю: «ну ладно, полежу, недельки три-четыре, вылечусь, еще успею на второй сезон открытого микрофона съездить, на фест». Врач добавляет: «лежать минимум пять месяцев, дальше посмотрим по вашему состоянию». Я ахуел.

Туберкулез. Часть 2.
Врач говорит: «у вас ранняя стадия, закрытая форма, вы навряд ли кого-то заразить могли, но на всякий случай, пусть дети, с кем вы контактировали, сделают пробу на манту». Блин, так вот для чего эту хрень нам в школе делали, я-то думал, над нами опыты ставили. Я заселяюсь в больницу, внутри всё, точно так же как и снаружи, выглядит как тюрьма. Мне назначают девяносто уколов, по одному в день, двадцать пять капельниц, по одной в день и двадцать таблеток в день, на весь срок пребывания. Если туберкулез меня не прикончит, то лечение точно это сделает. От некоторых таблеток меня штормило как от дешевой синтетической наркоты.  Многие пациенты вообще не хотели лечиться, выбрасывали таблетки в унитаз, им просто нравилось жить в больнице и есть в столовке на халяву. Главная проблема в больнице был, разумеется, алкоголь. Врачи сказали всем пациентам: «это очень сильные препараты, они и антибиотики и практически химиотерапия, как при раке, так что не вздумайте пить алкоголь. Ясное дело, все они пили. Никогда не забуду день, когда вся палата пила целую ночь, через пару часов они все проснулись утром, смотрят что недопили и продолжили пить, я такого ****еца никогда в жизни не видел. Как-то по коридору в туалет иду, смотрю, на полу человек лежит, а под головой подушка, медсестра говорит: «ну а че, он напился, вырубился, как проснется, пусть в палату идёт». Таких случаев тьма была.

Туберкулез. Часть 3.
Админить в МХС было единственным, что меня спасало. Единственный проводник со старым стендаперским миром, к которому я принадлежал. Заходишь в группу и погружаешься во всю эту непередаваемую атмосферу небольшого стендап комьюнити. Все друг друга знают, все на приколе, на угаре, на тонком юморе и на иронии. То Каргин закинет стёбный конфликт с Петросяном, то уже Чапарян с Рептилоидом. Выходишь из группы, а в палате два типа дерутся, потому что не поделили таблетку Лирики. Вам что таблеток мало, ****аты, вы их и так двадцать штук в день пьёте. В один день нам подселили полумертвого старика, он весил килограмм тридцать от силы, жить ему оставалось недолго. К нему каждый день приходили его внуки, орали, забирали паспорт, чтобы что-то там на себя оформить и уходили. Когда никто не видел, он воровал у соседей сигареты и шел в туалет. Наверное побыстрее умереть хотел. Нужно постараться не поехать кукухой, как же тут не *** делать. Всё чем я занимался, это читал книги, пытался абстрагироваться от тупого ****ежа не о чём и выходил гулять на улицу по пять-шесть часов, лишь бы не находиться как можно дольше в этой ****ой больнице.

Туберкулез. Часть 4.
Большинство пациентов были бывшими зэками, эту болезнь чаще всего в тюрьме подхватывают. Многие привычки у них так и остались тюремными, например они оторвали ободок от унитаза и становились на него ногами, когда ходили по большому, потому что именно так им пользуются в тюрьме. Интересно, как там пацаны в Алиби выступают, там такие же гавенные и одновременно легендарные майки, как и раньше? Пока материал попишу, как вернусь, думаю, буду выступать чуть поувереннее. Хорошо, что все эти зэки полумертвые, и на меня не выебуются, хотя я предпочел бы ****ится с ними, чем отбиваться от разговоров о тупой ***не. Интересно, как там стендап клуб на арбате, там всё еще приходят на мероприятия в огромном красивом зале по десять человек зрителей? Выступил бы там сейчас. Надеюсь, они начнут собирать побольше. Один сосед по палате говорит: «если я умру, я не попаду в ад, я никого девственности не лишал, кроме жены», второй говорит: «я сел в двадцать, вышел в тридцать, сейчас мне тридцать два, вся жизнь впереди», третий говорит: «только попробуйте трахнуть мою медсестру, я люблю её», четвертый говорит: «вы все кубаноиды, ненавижу вас».  Потом они все вместе набухались. Видел, вышел стендап для парамаунт камеди, круто. Я туда тоже редактировался, сказали материал слабый, поднокопить еще, сделать плотнее. Как вернусь в Москву, постараюсь там сняться. Пока выпью пиразинамид и рифампицин, и постараюсь уснуть.

Туберкулез. Часть 5.
Тараканы мешают спать, капающий кран мешает спать, мысли о стендапе мешают спать. Представляю, как я возвращаюсь в Москву и разьебую сцену. Скоро, подождите, скоро. Хорошо у них там всё, да? Смотрю в МХС, в тусовке уже появляются какие-то новые комики. По любому бездари ****ые. Кроме злости у меня уже ничего не осталось. От осознания несправедливости мира, пена заливает рот, а кровь глаза. Я и без всего этого гавна очень сильно похудел, выгляжу как скелет. Каша, банан, бутерброд, двадцать таблеток, мой дневной рацион. Я здесь уже долго, мне ****а. Давно не улыбался, и не собираюсь. Захожу в вк, а стендап в России и вправду набирает обороты, только без меня. Удалил вк. Бороться со смертью, куда не шло, но бороться с завистью это уже слишком. Меня трясет от ненависти ко всему. Ухожу в себя. Тяжело иметь нереализованные амбиции, чувство, будто разум в какой-то клетке находится, в ней ты не можешь быть свободен. В соседней палате кто-то умер, а жалости у меня осталось ноль. Только на секундочку в вк зайду, что там пацаны пишут. А, в стндап на тнт пробуетесь, куда я всегда мечтал попасть, больше вы мне не друзья, всё, сдаюсь, я ****улся в край, признаю, извиняюсь, хватить, блять. На ровном месте, разум сам себя разьебует, это всё амбиции ебаные виноваты. Раз в месяц, мне делают рентген легких. По последнему сказали, что я выздоровел. Потерпи, скоро выпишут. Ты справился. Вроде как. 

Туберкулез. Часть 6.
В больнице я был самым молодым пациентом. В двадцать лет заработал денег на туберкулез, а чего добился ты? Хахаха. Прошло пять месяцев, я выздоравливаю, выписываюсь из больницы. Так как я был там самым молодым, я был симпатичен врачам, и они решили отправить меня в санаторий в горы. Мне на это было пофиг. Мне на всё было пофиг. После пяти месяцев в этом безумии, что-то во мне изменилось. Всё же, решил поехать, может, пойдет на пользу здоровью. Приезжаю в Карачаево-Черкесию, это было самое красивое место на земле из всех, где я был. Но мне было пофиг. В первый же день, пошел в местную библиотеку, набрал книг и читал, не выходя из комнаты. Мне было на всё пофиг. Так прошел месяц, я вернулся домой. Врачи решили отправить меня в санаторий опять, на этот раз, на море. Мне было пофиг. Но я снова поехал. Приезжаю, вижу очень красивый пляж, но мне на него пофиг. Где тут библиотека? Сисястые милфы в бикини на пляже говорят: «привет». Я говорю: «мне пофиг». Их сиськи мне говорят: «слышь, хаченыш, тебе с нами пофиг не будет». Я говорю: «посмотрим». Их сиськи в ответ: «посмотрим». Они выиграли. Я начал исцеляться.
 
Туберкулез. Часть 7 (финал).
Я полностью здоров и душой и телом. Пора бы вернуться в Москву и продолжить заниматься стендапом. Но что-то держит мои ноги. Провинциальное болото, ах тыж ****ый рот, начинает засасывать меня. Не успел оглянуться, оп и работа уебанская появилась, оп и лада седан, оп и телочки со станицы, оп и убивающий тебя комфорт маленького города. Чуть проходит время, и ты уже сидишь в своей Гранте и тянешь «сухого», вместе братом. Траву я курил, чуть ли, не каждый день,  а чем еще заниматься. Сколько раз курил, столько раз и ездил за рулём. Только попробуй заявить мол: «я накуренный, не могу вести», ты че, пацаны засмеют. Накуриваться перед работой в супермаркете или кондитерской, чтобы хотя бы пару часов не думать о том, на сколько тупой ***ней ты занимаешься, было лучшей идеей.  Один раз я сильно перекурил и моё сознание исчезло, а когда появилось, я уже находился в другом месте. Я не понимал, что происходит, шел к двери, а она отдалялась, исчезал и снова появлялся в другом месте. Когда эффекта от травы стало мало, даже как-то попробовал какого-то доморощенного гавна, которое жестко держало меня сорок восемь часов. За эти двое суток я, разумеется, ездил за рулем из города в город, абсолютно не контролировал процесс, но благо, знал эти дороги наизусть, и мышечная память справилась за меня. Сквозь весь этот поток деструктивных и нерациональных действий, в глубине души была лишь одна мысль: «ты проебал возможность стать комиком». ****ый трус, легко плыть по течению и делать то же, что и все остальные, для этого никакой храбрости не нужно. Я взял себя в руки. Начал откладывать по чуть-чуть деньги с зарплаты. Как накопилось восемьдесят тысяч, бросил всё, собрал свои вещи и уехал в Москву. Осталось извлечь урок из пережитого, быть сильным и не плакать по ***не.