Капитан и верблюды

                Капитан Зарук и верблюды. 

 Однажды в субботний вечерок, после трудовой недели и очередного скандала с женой, старший смены ГАИ капитан Зарук, дабы очистить совесть и забыться, ушёл в гараж к любимой "Копейке" и,.... ПРИНЯЛ ЛИШНЕГО..
  Пил он один, сидя на диване перед зеркалом, чокаясь и беседуя с таким же огорчённым партнёром в зазеркалье, контролируя каждую фразу и каждый свой жест, дабы не обидеть приятеля, поднося рюмку к зеркалу. Он уже знал, что если рюмки с партнёром разойдутся и тот уйдёт не попрощавшись, это верный знак: привет "кирпич" пора сворачивать… 
   Сон срубил его как-то сразу и в нокаут. Тело обмякло и расползлось по драному дивану.
 … ОН ЛЕТЕЛ В ТРУБУ.
   К СВЕТУ.
   И ТАМ, В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ ПЕРЕД НИМ РАЗВОРАЧИВАЛАСЬ УДИВИТЕЛЬНАЯ, СВЕТЛАЯ КАРТИНА, КАКАЯ МОЖЕТ ЯВИТЬСЯ В ВООБРАЖЕНИИ ТОЛЬКО ЛИШЬ НАСТОЯЩЕГО ХУДОЖНИКА,
 каким и был Зарук в глубине своей бездонной души.
 
  МОСКВА - ЛЮБИМАЯ СТОЛИЦА, БЛАГОУХАЛА ЦВЕТАМИ. ТЕЧЕНИЕ ТРАНСПОРТНОГО ПОТОКА  НЕ ПРЕВЫШАЛО УСТАНОВЛЕННОЙ В ГОРОДЕ
  МАКСИМАЛЬНОЙ СКОРОСТИ, А УРОВЕНЬ СО2 В АТМОСФЕРЕ НЕ ПРЕВЫШАЛ НОРМУ.
  Капитан Зарук в белом парадном милицейском костюме с аксельбантами и широкополой белой шляпе шёл по Тверской. А навстречу его судьбе шла Фея, она же Нагая пастушка из чешского кинофильма, виденного им в детстве в 1966 году.
  Она была в чём–то прозрачном и манящем. Она не шла, она летела на противоположной стороне улицы, мимо Елисейского гастронома, медленно отводя взгляд от ярких затоваренных витрин и ветерок развевал её золотые кудри.
- Я зде-е-ся-я-а,- крикнул Зарук, не отрывая глаз от пастушки, но она его не слышала. Он ещё раз попытался докричаться до объекта вожделения, и не услышал своего собственного голоса….
   Тогда КапитаН принял в этой ситуации единственно правильное решение, он сунул свисток в рот, дунул, и поднял золотой полосатый жезл.
 Мгновенно, на всех перекрёстках до самого Кремля, зажегся красный свет. Движение на Тверской замерло и Зарук ступил на «зебру»- пешеходный переход, «зебра» была красной и мигала,... Зарук ускорил шаг.
   Его вовсе не удивило, почему покраснела «Зебра», он думал только о ней, о Фее, и мечтал лишь об одном: поскорее посадить её к себе в «Жигули-копейку», застрять в пробке, а там, была-не была и будь,что будет, излить ей душу, порвать её как грелку, а потом умереть в её в объятьях. Прямо в пробке!!!....
   Он отдавал себе отчёт, что «порвать Феню, то есть, Фею «как грелку»- это уголовное преступление, но сделать что-либо или вернуть взад он ничего уже не мог.
   Ни пробок, ни «копейки» на улице не было. Все плановые, .. запланированные грёзы и мечты  капитана начали расползаться и лопаться, как мыльные пузыри, прямо у него на глазах.
   Вместо автомобилей по Тверской степенно двигались различные и диковинные животные. И все на улице, как прежде, спешили, но с другой скоростью. Страх обуял капитана и, дернув, неожиданно для самого себя, пастушку за одеяние и прижав её в спасительные объятия, Зарук взглянул на кремлёвскую звезду и перекрестился.
   И дошло тогда до капитана, осенило, что бензин в Москве кончился!
   Открыв рот и разминая грудь нагой Пастушки, вдыхая натуральный воздух, смотрел Зарук на проезжую часть и не узнавал её. Москва была как-будто прежней, но что-то стало в ней не так:
   По Тверскому бульвару поспешали не автомобили. Цугом, друг за другом, у перекрёстка спешились и ждали зелёный свет... какие-то ослики с наездниками, видно с тем народом верхом, что победнее.
- Видно, эти на Жигулях раньше ездили, - смекнул капитан.
  Их догоняли арабские скакуны, унося седоков на Каменный мост и по бульвару на Калининский проспект. Зарук догадался..
- А-а-а,видать эти на «БМВ» и на «Мерсах» раньше рассекали. Тем временем большая тень накрыла
капитана и Пастушку:
   Это степенно плыли мимо «Интуриста» индийские слоны, подвозя в корзинах, закреплённых на спинах, депутатов к зданию Государственной Думы.
   
   Среди слонов и лошадей крутился инспектор Вертянкин. Он ловко разводил движение, пользуясь свистком, звук которого был похож на «тпррр!!».
   Другой звук свистка Вертянкина был похож на «ЦОБ-ЦОБЕ» - это, видно, для ишаков, и «ГОП-ГОП» – это для быстроногих  «малолитражных» страусов с молодыми мажорами на спинах птиц, видимо, пересевших с «Корветов» и «Порше». 

   В КАКОЙ–ТО МИГ ВСЁ ДВИЖЕНИЕ НА ТВЕРСКОЙ ЗАМЕРЛО И ЗАЗВУЧАЛИ ФАНФАРЫ. ВСАДНИКИ СТРЕНОЖИЛИ СВОЙ ТРАНСПОРТ,СТАЛИ БРАТЬ ЛОШАДЕЙ, ИШАКОВ ПОД УЗДЦЫ И ОТВОДИТЬ К ОБОЧИНЕ.
КАЮРЫ С СОБАЧЬИМИ УПРЯЖКАМИ, ОЛЕНЬИ И ВОЛОВЬИ  ПОВОЗКИ, ЯКИ И БЫКИ - ОСТАНОВИЛОСЬ ВСЁ ДВИЖЕНИЕ.
 ВДАЛИ, СО СТОРОНЫ МАЯКОВКИ В СТОРОНУ КРЕМЛЯ, ПОД КОРОТКИЕ ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЕ ЗВУКИ ФАНФАР И ПИСКЛЯВЫХ ОХОТНИЧЬИХ РОЖКОВ, ПОЯВИЛСЯ КОРТЕЖ ДВУГОРБЫХ ВЕРБЛЮДОВ. СПИНЫ И ГОРБЫ ЖИВОТНЫХ БЫЛИ ПОКРЫТЫ ЗОЛОЧЁНЫМИ ПОПОНАМИ, УВЕНЧАННЫМИ ВОСЬМИКОНЕЧНЫМИ ИМПЕРАТОРСКИМИ ЗВЁЗДАМИ.
КОГДА ВЕРБЛЮДЫ ПРИБЛИЗИЛИСЬ, ЗАРУК ЧЁТКО РАЗГЛЯДЕЛ СИДЯЩЕГО ВЕРХОМ НА ПЕРЕДНЕМ ВЕРБЛЮДЕ САМОГО ПРЕЗИДЕНТА. ОН БЫЛ В КАЗАЧЬЕЙ БУРКЕ И В СОБОЛИНОЙ ШАПКЕ. ЗАРУК НА МИГ ОЦЕПЕНЕЛ, ГЛЯДЯ В ГЛАЗА ПРЕЗИДЕНТУ, И ПЕРЕСТАЛ МЯТЬ ДЕВУШКУ.
ГЛАВА СТРАНЫ УЛЫБНУЛСЯ КАПИТАНУ И КРИКНУЛ, УДАЛЯЯСЬ:
- ТАК ДЕРЖАТЬ, КАПИТАН!
- СЛУЖУ СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ,- ОТВЕТИЛ ЗАРУК, ПОДНЯВ РУКУ К ШИРОКОПОЛОЙ БЕЛОЙ ШЛЯПЕ И ПРЯЧА ЗА СПИНУ НАГУЮ
ПАСТУШКУ ФЕНЮ, КОТОРАЯ ОКАЗАЛАСЬ ПОЧЕМУ-ТО РЕЗИНОВОЙ И СТАЛА СДУВАТЬСЯ...

ЗАРУК ПРОСНУЛСЯ В ХОЛОДНОМ ПОТУ, СЕЛ НА КРАЙ ДИВАНА И ЗАДУМАЛСЯ.

 - БЕЗ БЕНЗИНА, НА ВЕРБЛЮДАХ, ЧИСТЫЙ ВОЗДУХ, СО-2, ДВАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ,... ПЛЮС МИГРАНТЫ. И КАЖДОМУ ПО ЛОШАДИ?
ВСЁ ЭТО, КОНЕЧНО, ХОРОШО.
ОДНО ПЛОХО. ДЕРЬМА  В СТОЛИЦЕ БОЛЬШЕ БУДЕТ. ОДНОЗНАЧНО!



1998