Паутина. Книга вторая. Глава восемнадцатая

Глава восемнадцатая

1978 год, ноябрь. Урсуна выходит на тропу войны.

      Прошло уже два года, а Павел в посёлке Прибрежном так и не появился. Чтобы как-то унять душевную боль Урсуна брала свой карабин и на целый день уходила в тайгу. Просто для того, чтобы побродить среди безмолвия в полном одиночестве. Ей хотелось забыться!.. В зимнее время было проще. Начинался сезон охоты на белку, тут уж не до переживаний. Но наступало лето, и боль возвращалась.
      И вот снова наступила осень. С утра выпал снег. В этот раз его было много и, похоже, лёг он надолго. Урсуна вышла из дома, встала на лыжи и устремилась в лес. Сегодня она прокладывала лыжню по давно забытому маршруту. Когда-то, в пору серьёзного увлечения биатлоном, она проходила по этому пути каждое воскресенье, невзирая на холод и непогоду. Лыжня уводила девушку к одному заветному месту, туда, где находился её личный огневой рубеж. За плечами неизменная мелкокалиберная винтовка, в карманах пригоршни пуль. До огневого рубежа десять километров. Эту дистанцию Урсуна пробегала в быстром темпе. Потом, не дожидаясь, когда её дыхание придёт в норму, делала серию выстрелов по ели, одиноко стоящей на открытом месте, и пробегала круг протяженностью в три километра. И снова - серия выстрелов и круг... И так до бесконечности, пока мишень не будет поражена.
      Мишенью ей служили еловые ветви у места соприкосновения со стволом. Одной пулей такую ветвь не срежешь. Приходилось потрудиться, пока основание не превратится в тонкий измочаленный ремешок и ветвь безвольно повиснет под своей тяжестью. Это была предварительная разминка перед сложным финалом. Теперь предстояло сделать последний решающий выстрел, который сбивал эту ветвь на землю. Самый трудный! Перебить тонкую кожицу с пятидесяти метров - задача сложная! Если ветка падала с первого выстрела, сердце девушки наполнялось гордостью! Но такое случалось редко, обычно на это у неё уходило две-три пули...
      Чтобы ветви срезались равномерно со всех сторон, Урсуна стреляла с разных позиций. Здесь главное - не повредить ствол. В результате, через несколько лет таких тренировок, вся площадь под елью покрылась толстым слоем веток. Куча поднялась почти до двух метров. Местные охотники, случайно набредая на это странное дерево, поначалу ломали голову над непонятным явлением. И действительно! Кому это понадобилось срубать большие еловые лапы с огромного дерева? И главное - зачем?! Но скоро их острый внимательный взгляд задерживался на необычных срезах на стволе, обнаруживал пули от мелкокалиберной винтовки, застрявшие в древесине. И сразу всё становилось понятно. Со временем эту ель стали называть елью Урсуны.
      С тех пор прошло много лет. Урсуна начала забывать дорогу к своему дереву. Но память - удивительная штука! На подсознательном уровне девушка продвигалась вперёд и была полностью уверена, что идёт в правильном направлении. Уже через сорок минут появились знакомые признаки заброшенного стрельбища. Вот сосна с двойным стволом. Урсуна всегда проходила мимо неё, заходя на очередной круг. Заметная сосна - ни с чем не спутаешь: Один ствол дерева стрелой уходит в небо, другой - почти у самого основания свернул в сторону. Потом-то он тоже устремился вверх, но седловина осталась. Когда-то, уставшая от бесконечных кругов, она садилась на этот ствол и делала себе передышку...
      Урсуна остановилась у сосны, села, закрыла глаза... Ей уже двадцать четыре года. Кто виноват, что она до сих пор одна? В посёлке все её сверстницы давно замужем - у многих уже дети есть. А соседский Митька давно посматривает на неё заинтересованным взглядом. И парень, в общем-то, неплохой! Хороший охотник и почти не пьёт! Что ей ещё надо?..
      Память возвратила Урсуну на два года назад, в те самые дни, когда в их доме появился Павел. Сколько сил она потратила на то, чтобы поставить его на ноги! А он, дурной, как только поправился, взял её за руку и почти насильно потащил за занавеску. И она не сопротивлялась. Почему она тогда уступила? Может потому, что слишком ярко светились его голодные глаза? Слишком часто, прикасаясь к нему своими руками, она изнемогала от желания согреть его своим телом... Бедный, он тогда и ходить-то как следует не мог. А всё туда же!.. Девушка поёжилась от сладких воспоминаний. Нет, она не выкинет эти мгновения из своей жизни! Она будет бороться за своё счастье до конца!
      Урсуна открыла глаза и встала. Через десять минут она уже вышла к своей ели. Обошла её вокруг, выискивая глазами самую нижнюю ветку, сняла с плеча карабин. Мелкокалиберная винтовка давно осталась в прошлом, теперь в её руках серьёзное оружие. Она сбила ветку пятым выстрелом!


      Вернувшись домой, Урсуна поставила карабин в угол и взглянула на мать. Та молча опустила голову, отвела глаза. Письма опять нет. Да и будет ли вообще - все сроки давно уже прошли. С тяжелым сердце она разделась и ушла к себе, за занавеску. Глядя в маленькое зеркальце на своё отражение, она мысленно разговаривала с Павлом. Рассказывала, как ей плохо без него. Так плохо, что взяла бы и полетела. Вот только где теперь его искать? Да и стоит ли? Может, он теперь и не вспоминает про неё?.. Урсуна обхватила голову руками и заплакала.
      Занавеска качнулась в сторону, в закуток зашли родители. Иван Матвеевич положил руку ей на плечо:
      - Перестань! В конце концов, жизнь на этом не заканчивается! - в голосе отца прозвучали тревога и искреннее сожаление. Ему было больно наблюдать, как мучается дочь, но где сейчас найти подходящие слова? Подумав, он добавил: - У нас в посёлке много неженатых парней, выберешь себе кого-нибудь. Вон Митька с тебя глаз не сводит!
      - А мне кого-нибудь не надо! - сквозь слёзы проговорила Урсуна. - У меня Паша есть!
      - Зря ты так, дочка, - вмешалась Амана. - Если до сих пор не прислал весточку, значит, не нужна ты ему. Ну сама подумай. Он парень городской, он к другой жизни привык. Однако, погорячился немножко, наобещал тебе лишнего. А вернулся домой, опомнился. Может, встретил там другую - дело-то житейское. Ты прости его и забудь.
      Глаза девушки полыхнули огнём. Урсуна резко повернула к матери своё заплаканное лицо:
      - Как у вас, мама, всё легко!.. Прости, забудь!.. А если он нуждается в моей помощи? А что, если с ним случилась беда? Ведь он без паспорта. Любая проверка документов для него может плохо закончиться...


      Амана с сочувствием посмотрела на дочь. Душой она её понимала. Да и как не понять! Когда-то, много лет тому назад, она тоже полюбила беглого. Прошло четверть века, а она помнит, словно это было только вчера. Его привёл в дом отец. Тоже всего ободранного, тощего, с подмороженными щеками. Правда, Иван пришёл на своих ногах. Небритый, он походил на древнего старика.
      Их семья тогда жила в бревенчатом балагане - якутской юрте. Посередине камелёк, очаг - место для приготовления пищи. Именно здесь семья проводит большую часть времени. Тесно, а что делать? Тут же стоял крепкий стол и несколько лавок. По бокам, под маленькими окнами, у стены, стояли ороны (нары, огороженные занавесками). Здесь спала вся их многочисленная семья. Ивану определили место у самого входа. Амана часто заходила к нему, чтобы смазать обмороженные щёки барсучьим жиром и накормить тёплой похлёбкой.
      Старик был интересен ей, он многое в этой жизни повидал. Он рассказывал Амане про город Муром, про обычаи русских людей. Его живые глаза внимательно рассматривали девушку, вводя её в смущение. Но однажды отец принёс домой бритву, и Амана наблюдала, как старик бреется. Оказалось: он совсем не старик - он даже моложе её отца. И тогда Амана потеряла покой.
      Всё это закончилось свадьбой. Иначе и быть не могло, в этом суровом краю мужчин на всех не хватает. В их семье было пятеро детей и все - дочери. Она, самая старшая! Ей тогда было тоже двадцать четыре года.


      ...Амана с горечью вздохнула:
      - И такое может быть! Но ты-то ему чем поможешь?!
      Урсуна закрыла лицо руками и застыла, как изваяние. Иван Матвеевич взял супругу за руку.
      - Пошли отсюда! - сказал он. - Наша девочка уже взрослая, сама разберётся!
      Всю ночь за занавеской горел ночник. А утром, когда мать ушла на дежурство, Урсуна начала упаковывать свой рюкзак. Аккуратно уложила на дно коробки с патронами. Рядышком с рюкзаком положила чехол с карабином. Иван Матвеевич молча за ней наблюдал. Такой решительной он свою дочь ещё не видел. Сердце старого охотника сжалось от нехорошего предчувствия. Он подошел ближе и спросил:
      - Ты не на войну ли собралась, дочка? Зачем тебе столько патронов?
      - Пригодится! - кратко ответила девушка. - И не надо меня уговаривать, я уже всё решила! Я договорилась с Митькой, он меня на снегоходе до района подбросит. А там уж на автобусе до ближайшей станции как-нибудь доберусь... - подчиняясь внезапному порыву, Урсуна кинулась к отцу, обняла его руками. - Папа, хороший мой, позволь мне из атласа один листочек вырвать. Тот самый, где река Межа поворот делает. Попробую отыскать его там. Ты же видишь - не могу я без него!
      Иван Матвеевич понимающе кивнул головой.
      - Значит, всё-таки Зареченск?
      - Зареченск! Только раньше я в Саратов поеду, хочу познакомиться с его семьёй. Передай маме, когда вернётся с работы, что я её очень люблю! И прости свою непутёвую дочь!


      Спустя шесть суток Урсуна была в Саратове. Стояла у ворот большого частного дома с палисадником и не решалась дотронуться до калитки. Большие берёзы дружелюбно шелестели золотистыми кронами у неё над головой. Охваченные порывами ветра жёлтые листья отрывались от веток и медленно падали под ноги. Урсуна впервые почувствовала неуверенность. А вдруг мать права и у него есть жена. За это время она вполне могла родить... Или ходит сейчас с большим животом!.. Нет, только не это! Этого она уже не выдержит!
      Сзади подошла молодая женщина с большой продовольственной сумкой.
      - А я давно вас заметила! - сказала женщина, поглядывая на чехол с карабином. - Думаю, что это за гостья к нам пожаловала? Да ещё с ружьём! Вы наверное Урсуна?
      - Да! - удивлённо ответила девушка. - Как вы догадались?
      - Мне Павлик вас очень хорошо описал. Вы проходите, не стесняйтесь, - женщина открыла калитку, пропуская гостью вперёд. Зайдя в дом, она включила электрический самовар. Стала выкладывать из сумки на стол продукты: варёную колбасу, сыр, сливочное масло в пакете. - Сейчас будем чай с вами пить.
      - А вы, наверное... - начала было Урсуна, но хозяйка её перебила.
      - Да, я его старшая сестра Ольга. Наши родители давно уже умерли... Как только узнали, что с Павликом случилось несчастье, так и начали резко сдавать. - Ольга всплакнула. - Нам же сказали, что он геройски погиб при выполнении какого-то там задания... А оказалось... Когда я его увидела живого, думала схожу с ума!
      - А где сейчас Павел? - осторожно спросила Урсуна.
      - А ты разве не знаешь? - удивилась Ольга и внимательно посмотрела на гостью. - Он же собирался к тебе. Но сначала решил заехать к другу куда-то там... Я уже забыла, как это место называется.
      - Зареченск?
      - Точно, Зареченск! Только он не собирался там долго задерживаться. Сказал, поживу с недельку, посмотрю и вернусь к своей Урсуне. А ты вон какая! Красивая! Теперь я его понимаю. А я вот живу одна в этом большом доме...
      - Он не вернулся! - сказала Урсуна.
      - Не вернулся?.. Как жаль!.. - Ольга внезапно запнулась. В это время закипел самовар. Задребезжала крышка, вверх со свистом вырвались клубы пара. Ольга кинулась к самовару, выдернула из розетки шнур. Ее лицо стало бледным.
      - Ты думаешь, с ним что-то случилось? - дрожащим голосом спросила она.
      - Он же без документов. А вдруг в дороге проверка!..
      Ольга беспомощно посмотрела на Урсуну:
      - Ты знаешь, я как-то об этом не подумала. Бедный Павлик! Он же у нас самый маленький... Я ведь его на этих вот руках носила...
      - У вас должны быть ещё две сестры? - поинтересовалась Урсуна. - Мне Павел рассказывал.
      - Есть, - ответила Ольга. - Надежда и Вера. Но они обе замужем и живут отдельно. А я вот самая старшая и... одна! Вот ведь как бывает! Я думаю, тебе стоит с ними познакомиться. Ты же поживёшь у меня?
      Урсуна помотала головой.
      - Прости, не могу. Сегодня переночую и - в Зареченск! Похоже, его надо искать там! - она вынула из рюкзака сложенный вчетверо листок из атласа и аккуратно его расправила. - Так, что у нас там?.. Станция Таёжная...
      - Если найдёшь его, - попросила Ольга, - дай нам знать. Он ведь у нас один. Ты знаешь, меня очень беспокоит этот Зареченск. Что это за город такой, что там люди пропадают? И на карте его нет.
      - Я обязательно его разыщу! - ответила Урсуна.


      И вот она едет в поезде, смотрит в окно, за которым ничего не видно! Из головы не выходят слова Ольги: "Что это за город такой, что там люди пропадают?.." Утром поезд прибудет на станцию Таёжная. Как пережить эту долгую ночь?.. Осторожно, чтобы не разбудить соседей, она вышла из купе. Остановилась у окна. Всё та же беспроглядная тьма - хоть бы огонёк какой промелькнул!.. Точно такая же тьма сейчас у неё в душе.
      Из своего закутка выглянула проводница. Долго смотрела, потом спросила:
      - Что, девонька, не спится?
      Урсуна смутилась.
      - Не спится. Муторно как-то на душе! И темень за окнами - ни звёзд, ни луны.
      - Да, недружелюбный край! Я и то, когда проезжаю по этим местам, чувствую себя неуютно! - призналась проводница. - А ты заходи ко мне. Посидим, поговорим... Я вот чайку организую... Ты сама-то откуда будешь?
      - Я из Якутии.
      Урсуна зашла, поделилась своими сомненьями. Поведала о том, что ищет человека, исчезнувшего бесследно в этих краях. Проводница слушала внимательно.
      - Странное дело, - сказала она. - В последнее время на этой станции никто не сходит. Да и не заходит тоже. Помнится, как-то два года назад там один паренёк сошел. Так его уже военный патруль ждал. Прямо у выхода из вагона на моих глазах и забрали. Уж не тот ли это человек, которого ты ищешь?
      Урсуна насторожилась.
      - Паренёк, говорите? Как он выглядел?
      - Обычный парень. Высокий, симпатичный. Серая куртка с капюшоном, а на голове шапка из ондатры. Я ещё подумала, на дворе октябрь, а он в шапке меховой. Не по сезону это... Девонька, ты чего?..
      Урсуна сидела бледная, как мертвец. Эту куртку и ондатровую шапку она сама ему покупала в поселковом магазине. Лучшего тогда не нашлось. По словам проводницы получается - Павла на этой станции ждали! Но откуда они про него узнали? Кто им мог об этом сообщить?.. Урсуна машинально взяла предложенную ей таблетку, запила водой. Постепенно стала приходить в себя. Словно из тумана возникали слова проводницы:
      - ...Обычно поезд в Таёжной не останавливается. Просто сбавляет ход и идёт дальше. Говорят, там теперь запретная зона.
      - Запретная зона, говорите? - переспросила девушка.
      - Так люди говорят! - пояснила проводница. - Но никто ничего толком не знает. Я думаю, девонька, тебе туда нельзя!
      "Проводница, пожалуй, права, - подумала Урсуна, - мне туда соваться не стоит". Теперь её мысли работали быстро. Она выкинула из головы всё второстепенное, концентрируя своё внимание на самом главном.
      - А перед Таёжной есть ещё станция? Такая, чтобы можно было свободно сойти?
      - Есть, - кивнула проводница. - Часом раньше будет Елань. Там много сходит народа, и тебе там сойти будет в самый раз!


      Первое, что сделала Урсуна в Елани - она пошла в столовую и хорошенько подкрепилась. Тут же, на столе, развернула свою карту. Получалось: от Елани до Зареченска километров двести пятьдесят - триста. Далеко, но она дойдёт. Она будет там через трое суток. Нужно только всё время двигаться на восток. На половине пути, рано или поздно, она непременно выйдет к реке и тогда уже не заблудится.
      Для этого ей придётся приобрести хорошие охотничьи лыжи. Спортивные не подойдут - на них трудно будет передвигаться по нетронутому снегу. Судя по карте, по пути ей не встретится ни одного населённого пункта. Выходит, дорогу искать нет смысла. Здесь нужен компас... Насчет лыж она не сомневалась. В Сибири лыжи продаются в любом сельмаге. А уж в таком городе, как Елань, она приобретёт их без проблем. Нужно только дождаться, когда откроются местные магазины. А вот компас?..
      Как бы там ни было, часа через три Урсуна уже находилась за чертой города. За плечами у неё удобно разместился рюкзак и расчехлённый заряженный карабин. В рюкзаке помимо патронов, личных вещей и небольшого количества продуктов, находился маленький удобный топорик, купленный в охотничьем магазине. На ногах добротные лыжи, в руках лыжные палки. Её глаза смотрели на восток.
      День выдался солнечный! Это радовало - по солнцу легко ориентироваться. Лыжи хорошо скользили; молодое тренированное тело, истосковавшееся по серьёзным нагрузкам, без лишнего напряжения прокладывало лыжню по незнакомому пути. Похоже, здесь не ступала нога человека, зато следов зверей и птиц было в избытке. И Урсуна легко их читала... Вот лисьи следы, а вот пробежал заяц-беляк... Она могла бы пойти по этим следам и добыть зайца себе на ужин. Но сейчас не тот случай, чтобы тратить время на пустяки. Нужно максимально использовать короткий день, пока достаточно сил и хорошо катят лыжи. И Урсуна выкладывалась полностью. Как когда-то в юности на соревнованиях по биатлону.
      Вечером Урсуна разыскала под снегом валежник. Нарубила лапника, устлала им место под большой сосной и развела костёр. Вскрыла ножом банку тушенки, разогрела на углях и съела. В этой же банке растопила снег и утолила жажду. После уселась на лапник, прислонившись спиной к сосне и стала глядеть на догорающие угли. В руках она держала карабин.
       В пятнадцати километрах отсюда она видела волчьи следы. Трудно предположить, что волки появятся здесь - следы были старые. Но всё же нужно быть начеку! Она решила не спать. Просто посидеть, подремать у затухающего костра, а утром, как только начнёт светать, снова тронуться в путь...
      Тлеющие угли навевали сон. Урсуна стала глядеть по сторонам. Вот из темноты засветились чьи-то глаза. "Наверное лиса, - подумала девушка. - Или росомаха... Вряд ли волки. Она тогда бы услышала волчий вой". Поднявшись, она подкинула сучья в костёр. Валежник весело затрещал, рассыпаясь искрами. Расслабившись, Урсуна закрыла глаза и неожиданно уснула.
      Утром она снова была полна сил. Немножко побаливали мышцы, но разве это может её остановить! Девушка растопила снег на тёплых углях, позавтракала и встала на лыжи. Она поставила себе цель: непременно сегодня дойти до реки.
      В этот раз ориентир пришлось держать по мху на стволах деревьев. Были и другие малозаметные признаки, о которых Урсуна отлично была осведомлена. Всё-таки она родилась и выросла в тайге! Солнце сегодня не удосужилось появиться, возможно, ближе к вечеру разыграется метель. Это послужило дополнительным стимулом поторопиться - девушка ускорила шаг.
      В полдень на снегу появилась первая позёмка. Погода стремительно портилась. Ветер усилился, идти стало трудней. Лыжи, подбитые камусом, скользили плохо. И тут она впервые увидела мелькающие за стволами деревьев серые тени. Это, несомненно, были волки! Они её заметили и теперь уже не отпустят! Урсуна сняла со спины карабин, дослала патрон в патронник. Страха она не испытывала. Ей доводилось встречаться с волками, и она хорошо изучила их повадки. Вот чего ей сейчас не хотелось, так это быть застигнутой врасплох. "Будем надеяться, что вас здесь не так много. Уж пятерых-то я успею завалить!" - подумала она. Дальше идти не имело смысла...
      А тени мелькали совсем уже близко. И вот перед ней, метрах в десяти, вышел крупный самец. Урсуна подняла ствол. Волк прыгнул в сторону, но быстрая пуля его настигла. Зверь кувыркнулся в воздухе и упал замертво. Пуля пробила ему голову. Урсуна обернулась - сзади тоже были волки. Они рассредоточились и медленно подступали. Их оскаленные пасти и злобные безжалостные глаза были повсюду. Волки, абсолютно уверенные в своей победе, не спешили... А зачем? Жертва одна, и расстояние до неё неумолимо сокращается.
      Однако меткие выстрелы охладили их пыл. То там, то тут они падали с пробитыми черепами. Урсуна не могла позволить себе промахнуться: волков было слишком много - перезарядить карабин она не успеет...
      Стая затаилась. Возможно, волки ожидали команды для последнего решительного броска, но вожак лежал на снегу и не подавал признаков жизни. Это небольшое затишье спасло девушку. Где-то, совсем рядом, находились братья Зайцевы. Для близнецов уже начался охотничий сезон, и они вышли перед наступлением темноты проверить капканы. Увидев незнакомый лыжный след, близнецы переглянулись, взяли ружья на изготовку и пошли по этому следу. А потом они услышали выстрелы...
      Стая неумолимо приближалась. Урсуна в последний раз нажала на курок, и ещё один волк уткнулся мордой в снег. Тогда она отложила карабин в сторону и достала из рюкзака топорик. В душе не было страха, она приготовилась достойно умереть. Но, прогремели одновременно два выстрела и ещё два зверя, заскулив, закатались по снегу, оставляя вокруг себя розовые пятна. Остальные, мгновенно оценив ситуацию, отступили. К месту побоища приблизились два охотника, настолько похожие друг на друга, что девушка подумала, уж не снится ли ей всё это? Может, волки растерзали её, и сейчас она находится на том свете?..
      - А ты метко стреляешь! - сказал один из них.
      - Я, однако, дочь охотника! - ответила Урсуна и почувствовала, как по телу пробивает запоздалая дрожь. Теперь, когда она поняла, что опасность миновала, самообладание её покинуло и навалилась страшная усталость. Она стала заваливаться назад, но сильные руки подхватили, не дали упасть...
      - Сними с неё лыжи, - сказал один охотник. - Видишь, девушка не в себе.
      - Да уж! - ответил второй. - Пережить такое не каждому по силам... Сможешь донести?
      - Смогу! Она же лёгкая, как пушинка...

* * *

Следующая глава: http://proza.ru/2023/12/02/949

К началу книги: http://proza.ru/2023/10/02/1186