Проебишн

Я очень люблю спрашивать детей про их любимые и нелюбимые слова. На русском ли, на английском - неважно. Делая это, я, хитрюга, преследую чисто утилитарную цель - позволить им перетряхнуть свой словарный запас и вытащить оттуда что-нибудь, казалось бы, совсем уж невытаскиваемое. Потому как мозг надо неустанно стимулировать, мозг - он сложная штука, но ленивая, и ему только дай возможность закопать что-нибудь в своих глубинах.

Раскопки обычно заканчиваются сюрпризами и всеобщей радостью - ибо любимыми (если мы про английский) неизменно оказываются слова, звучание которых напоминает что-то смешное в русском (moody - «человек настроения» - муди). Или вот baby - что, скажете вы, тут смешного? А смешно, когда его произносят как «бабу». Или бедный несчастный cycling, который, даже будучи зазубрен до дыр, всё равно произносится как «суклинг». И всем смешно. Мне, признаюсь, тоже.

Но помимо смешных, знаете, чарты неизменно возглавляют слова, которые имеют свой пусть и не особо очевидный, но тем не менее наличествующий аналог в русском. Дети любят слово snow (сравните со «снег»), milk (молоко), autumn (осень), golden (золотой, чуть поразмыслив, это же «жёлтый», г поменялось на ж, д на т, - языки, заимствуя слова, любят играться такими буквенными штуками, да. Редукция гласных, трансформация согласных - оо, насыпьте побольше!) И это не про заимствования, типа ketchup (кетчуп) или banana (банан), с ними-то всё понятно; это про более глубокие связи, объединяющие языки и ведущие нас к общему пра-языку, над которым лингвисты бьются уже веками. Моё скромное мнение - он был. Этот праязык. Всяко. По-любому. Дай боги дожить до тех времён, когда его существование официально признают. Пока есть лишь догадки и спекуляции.

Вернусь к словам. Когда дети теплеют и до них начинает доходить, что языки-то, оказывается, более похожи, чем на первый взгляд кажется, я «включаю осьминога». Осьминог - по-английски «octopus». Почему так? Да, когда возможно, я пытаюсь объяснить, что лежит за словом и почему оно звучит именно так, а не иначе - ибо это, я убеждена, помогает этому самому слову усвоиться в голове. Так вот, octopus - это от греческой цифры octo - восемь. У осьминога ведь 8 ног, да же? Дав время усвоиться этой информации, я чуть позже спрашиваю - так сколько, думаете, углов в фигуре октагон (рисую её на доске)? Восемь, молодчины! А вот посложнее задача - почему «October»? Там ведь тот же корень, octo? Они начинают считать, но октябрь неизменно оказывается десятым месяцем, но никак не восьмым. Все в замешательстве. И тогда я начинаю объяснять про кадендари, и про то, что октябрь когда-то был восьмым и всякое такое. Радует, что часто в группе оказывается пара-тройка ребят, которые в теме и которые могут «пояснить за календари» ешё лучше тебя.

Отвлеклась опять, простите. Мы говорили про смешные слова. Так вот, всегда, когда мы с детьми затрагиваемм эту тему, я вспоминаю историю, рассказанную папой, в мои лет примерно 11. Папа лет за 25 до этого был студентом ДВВИМУ - Дальневосточного высшего инженерного морского училища имени адмирала Г.И.Невельского, и английский им вбивался жёстко и нещадно, наших ребят в тельняшках ведь планировали отправлять с разными заданиями в Сингаруры и прочие страны. И вот, на выпускном экзамене был текст, из которого надо было выделить самые значимые слова и прочитать их вслух. Папа выделил слово prohibition и прочитал его громким своим голосом, как «проебишн». С чётким таким русским акцентом. Он всегда был бунтарём. Будь в экзаминационной комиссии иностранные граждане, они бы не поняли, - ну, мол, русский акцент, что такого. Но в комиссии были русские граждане, и они «проебишн» оценили, и дали папе высшую оценку и цветной диплом.

Вот какая штука. Папы уже нет, но слово prohibition всё ещё есть. Может, потому и копаюсь в языках, - потому что пытаюсь раскопать в них папу? Но ничего, ещё встретимся там, в заоблачных облаках, и посмеёмся над этой историей, как раньше.

Пока же буду играться словами с детьми и рассказывать им про «проебишн» (16+).