Бумеранг

1.
После дождей, которые лили не переставая вот уже неделю, затянув всё небо тяжёлыми фиолетовыми облаками, пробирался робкий луч света, отталкивая их по сторонам, завоёвывал всё больше пространство. На помощь ему пришёл ветер, который понёс облака дальше, оставляя за собой густые белые клубни. И вот уже на небе господствует солнце, согревая и лаская землю своими могучими лучами.
Детвора выбежала на улицу, бегая по лужам, обдавая прохожих мутными брызгами. А вот пятилетний мальчик в шортах насыщенно синего цвета и ярко-красной футболке стоит среди лужи и горько плачет, боясь гнева мамы.




Анжелика, наблюдая за ним с окна третьего этажа многоэтажного дома, думает: «Какой счастливый малыш! У него есть мама, которая поругает, отшлепает, а потом пожалеет», а ее мама прикована к постели. Анжелика втайне ждет тревожного набата, ведь у нее кроме матери никого на свете нет. Так получилось, что ее мама никогда не рассказывала о своей родне, а Анжелика не интересовалась, ей было хорошо с мамой. Друзей, близких знакомых у матери не было. Анжелика с детства не помнила, чтобы к ним кто-либо приходил. Жили они нелюдимо. Фотографии были только Анжеликины, и то, которые с садика и школы. Мать фотографироваться не любила. Анжелика воспринимала это нормально. Мать у нее была некрасивой. На одной щеке оставленный след ожога, вследствие этого левый глаз прикрыт, а правый прищурен. Когда она, разговаривая, поворачивала голову к собеседнику и исподлобья смотрела на него, это делало ее более уродливой. Она об этом знала и старалась уходить от разговоров или при разговоре не смотрела на собеседника, что ее делало угрюмой.









Анжелика привыкла видеть ее такой и не представляла ее другой. Ей казалось, что ее мама, как и все мамы на свете, самая лучшая.






У Галины, матери Анжелики, был совершенно седой волос, который она никогда не красила. Следить за собой она не умела и не хотела. Одевалась для того, чтобы не быть голой, а зимой не замерзнуть. Работала Галина в туберкулезной больнице санитаркой. Она была старательной и безотказной, чем пользовались все, особенно молодые девушки, студентки медицинского института. Им нужно было куда-то идти именно в свое дежурство, и получалось так, что она бессменно находилась на работе.







Работая в женском коллективе, который про всех знал всё с мельчайшими подробностями, она умудрялась так, что никто ничего не знал о ней. Когда ее доводили расспросами, она говорила:







- Родни у меня нет. Мужа никогда не было. У меня одна дочь, которую вы видели.
Анжелика была полной противоположностью матери. С детских лет предоставлена сама себе, могла бродить допоздна по улице. Могла зайти в любую квартиру, попросить покушать. Запросто сидела с женщинами на лавочке, с детской наивностью рассуждать о жизни. Могла подраться с мальчишками, если они обижали ее или кошек.







И вот совсем неожиданно Анжелика расцветает алым бутоном. Она становится нежным созданием, которое может присниться только в сладких грезах. В ней удивительно сочеталась нежность с неприступностью пантеры. Золотисто смуглая кожа с темно-коричневым водопадом волос. А эти колдовские, чуть раскосые, глубиной моря зеленые глаза – загадка для всех!








Когда Галина заболела и слегла в постель, Анжелике пришлось идти работать.
Она окончила курсы парикмахеров и сейчас работает с такими же молодыми девушками, как и сама. Она не может так задорно смеяться, но они ей нравятся.







Каждая со своим характером, но вместе — здоровый, весёлый коллектив. Ей нравится этот огромный зал, где помещается десять рабочих мест, разъединённые между собой уютными просторными кабинками с двумя вертящими креслами; сверкающие, манящие к себе большие зеркала, которые буквально зазывают к себе девушек крутиться возле них; улыбки, которые им дарят благодарные клиенты, недаром их салон называется «Улыбка».





Парни вьюном крутятся возле ее точеной фигуры, которая даже в белом халате парикмахера выглядит изящно.
Сейчас ее тревожило состояние матери. Она боялась, что ее мама умрет, что ее с нею не будет. «Тогда наступит ночь, и утра никогда не будет», — тоскливо думала Анжелика. Она присела на скамейку рядом с постелью матери, взяла ее высохшую жилистую руку. Мать открыла глаза и тепло посмотрела на дочь.






- Анжелика, дочка… - хрипло сказала она.
Анжелика не знала, плакать или смеяться. Ее мама после долгого забытья узнала ее.
- Детка, у меня мало времени, а много надо сказать. Заточила я себя еще при жизни в могилу. Да и ты обделенная лаской была... Я люблю тебя, ты была моей отдушиной. Но у меня... есть еще один человек, которого я очень люблю... Это твой отец! Я была еще молодой, когда влюбилась в твоего отца. Ты не думай, что я всегда была такой уродиной...








- Мама, не надо. Ты у меня самая красивая! Мне не надо никого! Ты у меня одна!
- У меня мало времени, ты слушай меня... Мне надо сказать... Я хочу, чтобы ты его нашла и сказала своему отцу, что я всю жизнь хранила его в сердце! Мне было семнадцать лет, когда я полюбила... Ты, дочка, на меня похожа, как одно лицо, только глаза и кожа в тебе его, а так ты моя... - Она начала судорожно глотать воздух. Ей было тяжело говорить. Уж слишком грустные воспоминания, а она слаба.
- Мама, мне не нужен никто! Не трать время, силы...









Мы почти не дружили, сразу поженились. Любила я его, ой как сильно! Когда он уходил на работу, я, как смышленая собачонка, сидела у окна, дожидаясь его. А он… Он любил меня, но был страшным гулякой. Бывало, сидит дома, я всячески угодить стараюсь, лишь бы не ушел. Да куда уж там, встает и уходит. Плачу я, причитаю. Не пускаю, угрожаю, что уйду.
- Что мне, во двор нельзя выйти? – обижался он. – Я уйду буквально на двадцать минут. Понимаешь, мне надо.
Я-то знаю, не придет, не первый раз говорит. Но отпускаю, что мне делать? Он уйдет, а я опять к окну.









Призывала я и к Пресвятой Богородице, и к Николаю Угоднику, и свечку ставила, чтобы верным был, одну меня любил. Потом не выдержала, ушла к родителям. Прибежал на коленях, умолял вернуться. Говорил, что в жизни никогда больше не изменит мне. Простила я его. В очередной раз поверила.








Родители видели, что не будет ничего хорошего с нашего брака. Говорили мне, чтобы я не уходила от них, но я не послушала их. Ушла я с ним. А он привел меня домой, отлупил и ушел. Дома его три дня не было. Проревела я все это время, и решила я тогда покончить с собой. Вынашивала я план неделю. Меня стало тянуть со страшной силой на Нуру.





Подошла я к реке, и тут ты ножкой стукнула меня в живот. Почувствовала я возрождение новой жизни, перелом во мне произошел. Поостыла я к мужу. А мужчины седьмым чувством понимают, когда над женщиной силу теряют. Испугался! Начал дома ночевать. А уж узнал, что беременная, тут и цветы пошли, и комплименты в мой адрес. Счастлив был. Показал он, как любить может. И подумала я тогда, что рай увидела!









Ни разу я о родителях не вспомнила, невольно причинив этим им боль, ведь я одна у них была и бесповоротно ушла. Уехали они и адрес не оставили, но я тогда об этом не думала. Позже поняла, что этим грех на себя взяла.






Но счастье мое длилось недолго. Поселилась к нам молодая соседка. У нее муж военный, часто в командировках был, вот она глаз и положила на моего мужа. Я ходила к ней, просила, чтобы она оставила его, не зазывала. Она только смеялась. Обидно мне стало, и я сказала, что ее мужа уведу.









И вот как-то я возвращалась поздно домой... Она меня подкараулила и плеснула мне уксус на лицо. Она всегда завидовала мне, моей красоте, и засмеялась так странно! Подумала я тогда, что ведьма она. Оковал меня страх! Что делать?! Если он меня красивую не ценил, что будет, если приду уродиной домой?!







Пошла я на вокзал и, не задумываясь, купила билет на первый попавшийся поезд. Денег только и хватило доехать до Целинограда. Мне бы в больницу обратиться, ведь операции делают, да не думала я о красоте. Уехала я из Караганды, а душа там осталась с ним.








Не знаю, дочка, что сейчас с ним?! Где он? Может, с ней живет?! Но ты его найди. Скажи ему, что, умирая, простила я ему всё!
Галина тяжело задышала, и вместо голоса шипящие звуки пошли.
- Мама, не умирай, мама, я тебя прошу! – сквозь темноту слышала она отдаленный голос дочери.









Галине казалось, что идет она по длинному коридору. Ей было нечем дышать. Она чувствовала, что задыхается, но совсем недалеко от нее она видит переливающие в разные цвета ворота, за которыми свет. Вдали виднеется цветущий сад, зеленые горы, беседка вся в цветах, овальной формы лазурное озеро. Она слышит пение райских птичек, там много воды. Еще немного пройти, и там свобода. Там рай! Ей хочется бежать туда, но что-то держит, она не может сдвинуться с места. Галина изо всех сил пытается сделать шаг отяжелевшими ногами. Вдруг она видит женщину всю в черной одежде. Лица у нее нет, но она слышит, что женщина смеется. Галина закрывает уши, но смех не прекращается.










- Что, испугалась безымянной уйти? Ты решила, что я тебя заберу?! А вдруг отпущу?! Что делать-то будешь? Расскажи, расскажи дочери, откройся, а я возьму и отпущу тебя. Ха-ха-ха.
Галина поняла, что это смерть с ней разговаривает, смеется ей в лицо! Играется с ней. Страшно ей стало: «Может, правда, еще не пора умирать?» Но тут же отбросила эту мысль: «Нет, пусть берет, я уже давно ходячий труп. Дочь найдет отца, будет с ним. У меня душа спокойная будет».
А смерть смеется:
- Правильно, Галина! Уйдет она к отцу. Он здоровый, богатый, и забудет она тебя. Будешь лежать на постели одна, меня звать, а я глуховатая стала. Ха-ха-ха.
Галина открыла глаза и увидела дочь, которая стояла возле нее с бледным лицом и сжимала ей руку. - Дочка, дай мне вина.
















- Мама, - удивилась Анжелика, что мать просит вино. Ведь она по большим праздникам пила вино, но, подумав, сказала: «У нас дома нет вина».
- Принеси, - потребовала Галина. У нее страшно давили вески, мысли путались, сомнения жгли душу: «Зачем открылась дочери. Вдруг правда смерть сказала! Уйдет от меня... А что я хотела? Что я ей дала? Может, с ним ей будет лучше?» И захотелось ей глоток вина, как спасение.









- Думай, Галина, думай! Зачем тебе вино? Ты уже начала, заканчивай или ты передумала умирать? Ха-ха-ха. Да только не забывай, не от тебя это зависит. Я пошутила, я, наверное, ха-ха-ха... - услышала Галина опять смерть. Она так громко смеялась, облокотясь на Анжелику.






- Отойди от нее. Я тебе нужна! Бери меня! – вслух произнесла Галина.
- Мама, ты что? С кем разговариваешь?! – затревожилась Анжелика за рассудок матери.
- Иди, дочка, куда я просила, - строго сказала Галина.
- Я попозже зайду. Ха-ха-ха, - сказала смерть и удалилась. Отпустила Галину, ну на сколько?!














Когда Анжелика пришла из магазина, мать спала, а когда проснулась, она вела себя так, как будто ничего не говорила.

2.










Анжелика была хорошим мастером своего дела. У нее были свои клиенты, к некоторым она ходила домой и подстригала всю семью.






Вот и сегодня в свой выходной день Анжелика, надев мини-юбку черного цвета, которая великолепно сидела на ней, показывая красивые длинные ноги; черные туфли на низком каблуке и белую блузку, взяв нужный инструмент в сумку, перекинув ее через плечо, пошла к своим клиентам.






Когда она позвонила в дверь к очередной клиентке Бахыт, дверь открыл ее брат Аскен.






Увидев Анжелику, он подумал: «Нельзя быть такой красивой! Да какой из нее парикмахер? Вон стоит как великолепно! А что за чудо ее прямой тонкий носик, пухленькие губы?!».








Анжелика уверенно, как будто она здесь жила, прошла в комнату, заплела волосы в тугую косу, надев на нее зеленую резинку, стала подстригать Бахыт.






Затем Бахыт попросила, чтобы Анжелика подстригла ее брата. Она усадила Аскена на стул перед зеркалом, где сидела сама. Аскен сидел как зачарованный. Анжелика крутила его головой в разные стороны, присматривая, как лучше подстричь. Потом, пощупав его волосы, чтобы узнать их структуру, начала стричь.








Аскен старался улыбаться ей в зеркало, перед которым его стригли, но она словно не замечала этого. «Надо же, какая серьезная девушка, — подумал он, — нужно спрятать улыбку, а то подумает, что я дурочек».







Аскен не любил подстригаться, не любил, когда его трогают за волосы, но ее руки, они нежно прикасались к его волосам. Ее отсутствующий взгляд его не только пленил, он его со страшной силой притягивал. Эта девушка пробудила в нем страсть. Он прикрыл глаза, нужно было прийти в себя, но тщетно. Он не мог, чтобы не улыбаться.








Бахыт на казахском языке, чтобы не поняла Анжелика, начала воспитывать его.
Анжелика, улыбнувшись лучезарной улыбкой, чисто по-казахски сказала:
- Ничего тут странного нет. Он молодой парень, я молодая девушка. И это вполне естественно между молодыми людьми. Не надо все так буквально воспринимать.
- Где Вы научились такому произношению? - не удержался он от вопроса.
- Не знаю, все удивляются моему произношению. Мама с детства учила меня казахскому языку и привила к нему любовь.
- А кто Вы по нации? – не успокаивался Аскен.
- Я русская и горжусь этим... Извините, но мне надо еще к одной клиентке.
Анжелика расплела косу, расчесала волосы массажной щеткой, положила ее в сумку и удалилась.

3.





На улице уже с утра стояла жара. В салоне парикмахерской было душно. Девчата сняли с себя всё, что было можно, и, надев белые халаты, стояли в кучке, дожидаясь клиенток, о чем-то бурно беседуя.









Анжелика делала последние штрихи в прическе одной из клиенток.
- Спасибо, дочка, хорошая прическа. Я думала, мне такая не пойдет. Вижу, ты на своем месте.
- Спасибо за похвалу, бабушка. Приходите еще, - буднично сказала Анжелика и подошла к девчатам.
- Анжелика, ты что это около бабуси прыгала? Она рада была, если бы ты просто расчесала ее.
- Иначе не могу, - как-то с удовольствием ответила Анжелика, - а вам бы только хихикать.
- Да мы знаем, почему ты так выплясывала перед ней, - не унималась толстушка Ирка. Она была ленивой, недолюбливала старательных и всегда говорила: «Чтобы я раздиралась за копейки…».
Увидев, что клиентка Анжелики подошла к молодому парню, который припарковал новенькие «Жигули».








«Жигули» темно-синего цвета к самому проходу парикмахерской, она почему-то сразу определила, что всё из-за Анжелики.
Девчата тоже заметили, что парень не торопится уезжать. Он стоял близко возле них, и они, оценивающе разглядывая его, перешептывались. Он казался им обыкновенным парнем, только что высокий. Он был в светлых брюках, светло-бежевой рубашке с коротким рукавом, которая на нем казалась влитой. Видя, что на него смотрят, он смутился и начал протирать лобовое стекло машины. В наше время его смущение девчатам казалось диким!















- Почему? – спросила Анжелика.
- Вон видишь, с кем она приехала?
- Мне все равно, с кем она приехала и на чем, - безразлично ответила Анжелика.
В парикмахерскую зашли несколько женщин, и все разом разошлись по рабочим местам.
После работы Анжелика зашла в магазин, взяла батон, пачку чая и направилась к выходу, где столкнулась с парнем, который привозил клиентку.















- Здравствуйте, Анжелика. Вы меня не узнаете? – спросил он.
- Нет, - категорически ответила Анжелика, подумав: «Откуда он знает мое имя?»
- Вы приходили к сестре подстричь ее, но и заодно подстригли меня, - не отставая от нее, объяснил он.








- Очень приятно, что Вы меня оценили как мастера и привезли свою бабушку ко мне подстригаться, - сказала Анжелика. Хотя ей не очень, так скажем, приятно, что ее, молодую, красивую, оценивают как мастера, а никак спутницу жизни или хотя бы как подругу, с которой приятно провести вечер.










- Даже так, я и не заметил Вас. Девушки смотрели в мою сторону, а Вас… Надо же, Вас я не заметил, - с едва заметной улыбкой сказал он.
«Ну, язва! Явно видел меня!» – немного даже злясь, подумала Анжелика.
А он, разговаривая с ней, любовался ею. Он не узнавал себя. Было такое впечатление, что за него кто-то другой говорит. Околдовала она его, лишила сна, покоя. Время перестало существовать для него. В силу своего характера он не мог вот так просто взять и подойти к ней. Он нашел выход другой – всех своих знакомых возить в парикмахерскую, где она работает, и вот дошла очередь до одной из бабушек.











- Если Вы будете привозить ко мне клиенток, я только благодарна буду Вам, - чуть с кокетством сказала Анжелика и ушла.








Аскен рос серьезным парнем. На четвертом курсе Целиноградского сельскохозяйственного института решил жениться на однокурснице. Она была, как Аскен, смуглой и кареглазой. Одевалась модно и со вкусом. Не было в ней сверхъестественной красоты, но она ему нравилась своим непредсказуемым поведением.



4.





Анжелика особых чувств не питала к Аскену, но он пробудил в ней жизнь. Она стала более придирчива к своим нарядам. Ей даже захотелось куда-нибудь сходить. Безразлично куда: можно в городской парк, можно в кино, а можно в драмтеатр. Ей вдруг захотелось вылезти из-под панциря.








Анжелика вышла из парикмахерской, сегодня она не торопилась, сегодня ей хотелось подольше побыть на свежем воздухе, просто, ни о чем не думая, идти домой. Проходя мимо сельскохозяйственного института, она вздохнула. Когда-то она мечтала поступить в этот институт, но заболела ее мама, и она вынуждена была идти работать.



- Здравствуйте, Анжелика! – услышала она голос Аскена.
«Надо же было встретиться, он нарядный в черном костюме при галстуке, а я в старой длинной юбке, да еще эта зеленная кофта, которая делает меня старше года на два», – подумала Анжелика.
- Вам не кажется, что мы встречаемся даже тогда, когда не хотим? – спросил Аскен, словно прочел ее мысли.





Анжелика улыбнулась и тихо пошла. Он шел рядом.
— Вы далеко живете? – спросил Аскен.
— Рядом.







Они шли, беседуя обо всем и ни о чем, и незаметно подошли к ее дому. Анжелике совсем не хотелось заходить в подъезд. Аскен смотрел на ее губы все с большей страстью. Его обуяла жажда поцелуя. Аскен подошел к Анжелике, протянул руки, он уже слышал соленый привкус ее губ.







Анжелика вывернулась из-под его рук. Она стала как те холодные, бездушные русалки, которые выплывают из воды, чтобы навсегда забрать души парней.
И вот она заговорила нежным певучим голосом:
— Аскен, мы первый раз прошлись с тобой по улице. Нам было хорошо! Давай оставим этот вечер, неомраченный ничем. Не надо торопиться, пусть останется приятное воспоминание!
















Дома его ждала Гуля. Апа, увидев Аскена сияющим, поняла, что он был у своей парикмахерши, и, не выдержав, спросила:
- Аскен, тебя не слишком часто подстригают? А то бы и Гулю отвел.
Гуля насторожилась, но она была умной и промолчала. Уже через два дня она вычислила Аскена. И вот она сидит в кресле. Анжелика смотрит, как лучше подстричь ее.
- Девушка, Вам пойдет более короткая стрижка. У вас круглое лицо, маленькие аккуратные уши, волнистый волос. Вам очень хорошо будет. Вы согласны? - спросила Анжелика.
- Я в Ваших руках и считаю, что Вы не ошибетесь! – глуховатым голосом сказала Гуля.
- Почему? Если Вы против, я могу подстричь, как Вы желаете.
- Нет-нет, стригите, как считаете нужным. Я согласна. Мне нужно как никогда быть красивой.













Анжелика приложила всё свое умение, подстригая эту симпатичную девушку. Рядом стояла следующая клиентка. Увидев, как преобразилось лицо Гули после стрижки, захотела именно такую стрижку. Анжелика посмотрела на нее и однозначно сказала, что ей нужна стрижка более удлиненная.
Но какое у всех было удивление, когда Гуля начала кричать, что Анжелика изуродовала ее.
— Девушка, вам идет эта стрижка, — произнесла оскорбленная Анжелика.
— Девушка, да Вы на глазах преобразились, — подтвердила клиентка, не поняв истинных намерений Гули.
— Нет, — кричала Гуля, — мне не нужна такая прическа!










Она, правда, была в истерике, увидев Анжелику, так как поняла, что невозможно пройти мимо такой красоты. Поэтому вышло всё естественно.






На крики прибежала заведующая. Усадила Гулю в кресло и давай ее причесывать, сбивать волос и успокаивать. Девчата во все глаза смотрели на заведующую. Заведующая, которая всегда была высокомерная блондинка с пышной, немного старомодной прической, одевалась модно, дорого, говорила быстро, свысока, тут, как курица, распустив крылья, раскудахталась перед ней. Но клиентка не успокаивалась, просила книгу жалоб и предложений.













Анжелика не выдержала и принесла книгу и, наклоняясь к клиентке, громко сказала:
— На, пиши. Ты высохшая вобла и так некрасивая, а когда кричишь, похожа на старую тридцатилетнюю деву.
Гуле словно успокоительную таблетку дали. Она тупо посмотрела на Анжелику и выскочила.
— Ты что наговорила? — строго спросила заведующая. Она опять стала их заведующей.
— Да жаль девчонку, она теперь три дня рот не откроет от шока! — смеялись девчата.





5.






Аскен уже два часа кружил вокруг парикмахерской, не смея зайти. Увидев однокурсника неподалеку от парикмахерской, обрадовался.



















Аскен сразу обратил внимание, словно профессионал, что Сергею уже нужно привести свой пышный светло-русый волос в порядок. А точнее, сходить к парикмахеру. Но если бы это и не требовалось ему, он все равно нашел бы аргумент. Аскен, широко шагая, подошел к Сергею и поздоровался с ним за руку. Руки у Сергея были такие холеные, что могла позавидовать любая девушка. Вообще, Сергей был симпатичный парень, у него правильные черты лица, голубые глаза, нежная кожа и весь такой элегантный, но ростом мал.
















Когда они зашли в парикмахерскую, клиентов не было, Анжелика убирала свое рабочее место.
- Анжелика, здравствуй. Познакомься, это Сергей. Он хочет, чтобы ты его подстригла, - сказал Аскен, пытливо смотря на Анжелику.
- Я женский мастер, а не мужской. Улавливаешь разницу?! - равнодушно посмотрев на Сергея, сказала Анжелика.
- Воспитание желает быть лучшим! – изрек Сергей.
- Аскен, если ты не хочешь со мной ругаться… - начала говорить Анжелика нежно-холодным голосом русалки, снимая с волос резинку и помотав головой, распустила их.









Аскен быстро сориентировался.
- Понял. Сергей, тебе туда, - повернув его лицом к мужскому залу, сказал Аскен.
У Сергея все внутри похолодело. Его позвали, а потом пнули, как паршивого котенка! И кто?! Опять Аскен! Он спокойно, как только ему это удавалось, подошел к выходу.
- Иди за своим дружком, - сказала Анжелика, видя, что Аскен не собирается уходить. Ей это льстило.
- Мальчик уже вырос, сам дойдет, - ответил Аскен, взяв Анжелику за руку. Анжелика лукаво посмотрела на него. Аскен непроизвольно потянулся к ее губам. Она, опрокинув назад голову, засмеялась. Девчата, которые стояли в сторонке и шептались об их отношениях, вообще замолчали. Они никогда не слышали, чтобы Анжелика смеялась, да еще так задорно. Обычно она едва улыбалась, и то только губами, а глаза были грустные. А тут не на шутку разошлась: щеки горели, глаза блестели.

6.











Ревность Гули возрастала с каждым днем. Аскен ходил, совершенно не замечая ее. А этот его сияющий, радостный вид ее сжигал. Она уже не знала, любит его или ненавидит! Она мучилась, испытывая унижение брошенной! У нее нарастала жажда мести. А тут еще Сергей каждый раз при встрече не упускал возможности рассказать, как Аскен стелется перед парикмахершей:









- Увидишь, она девка битая, я с ней один раз виделся и сразу определил, она им крутит, как хочет! Ты ему не нужна. Они поженятся, вот увидишь!
Прошло время, и боль, ярость, злость опять ударили вспышкой. Сегодня Сергей сообщил, что Аскен с Анжеликой собираются отдохнуть на природе.











Дул свежий ветер, можно сказать, что было даже прохладно, но ей стало жарко, хотя она была в легком в мелкий горошек платье. Гуля расстегнула две верхние пуговицы платья, немного оголив красивые упругие груди. Видя, что Гуля заметалась, Сергей загадочно сказал:
- Он просил, чтобы я ему помог машину отремонтировать. У него что-то с тормозами.
- Ты что, в друзья ему записался? – недоверчиво спросила Гуля.
- У меня такая же марка машины, почему не помочь, если ему понадобился слесарь…
- Истинно у него что-то с тормозами, если тебя попросил! Какой ты слесарь? Ты же белоручка. Ты свою машину не ремонтируешь.
- Почему, я технический человек и, если требуется, я смогу, - с неуловимой иронией сказал Сергей.













Гуля внимательно посмотрела на Сергея, он старался быть равнодушным, но в голосе все же были заметны нотки раздражения, а уверенный колючий взгляд говорил о том, что он задумал недоброе.
- Тебе на пианино играть идет, а не тормоза ремонтировать. Ты что, хочешь, чтобы они погибли?
- Это ты хочешь! – спокойно, даже с какой-то издевкой произнес Сергей.
- Я?… Допустим, а ты при чем?
- Я тебе помогу!
Гуля зашла домой и сразу села на диван, прижав под себя ноги. Душа ныла старой скрипкой! Отец что-то говорил. Гуля отрешенно посмотрела на него и ушла в спальню.












Ночью ей снились кошмары с гнетущими видениями, от которых она проснулась. Ее сознание прорезала острая, жгучая боль. Гуля только сейчас поняла, что может произойти непоправимое. Ее любимого человека может больше не быть! По квартире пронесся страшный, удушающий крик.
Отец пулей заскочил к ней в спальню.
- Гуля, что случилось? Гуля! – тряс ее отец.
- Папа, папа, я не хотела... Папа!













Она обхватила его руками и рыдала, уткнувшись ему в живот. Растроганный отец стоял, опустив как плети руки, не зная, что предпринять, чтобы успокоить свою дочь. Такой плач он слышал, когда ей было пятнадцать лет. Дети, услышав от взрослых, что ее мать сбежала с другим мужчиной от отца, бросив красавцу дочь, обидевшись на Гулю, кричали ей вслед, что она подкидыш. Аскар выскочил во двор разъяренным волком. Вот и сейчас он стоял в томлении души. Его единственная дочь страдает. Он заметил еще вчера ее заторможенное поведение. Немного придя в себя, Аскар обнял ее.

















- Папа, я боюсь! Боюсь, что случится непоправимое! Сергей… Сергей что-то сделает! Я его люблю!
- Сергея?! – спросил отец. Он был удивлен. Он знал, что его дочь влюблена в Аскена. Знал и об распавшихся отношениях из-за какой-то парикмахерши. А тут она объявляет, что любит Сергея. У Аскара была какая-то неприязнь к этому парню, хотя он ничего плохого ему не сделал. Аскар даже поморщился от такого признания.
- Нет, Аскена! Она отобрала у меня его! Я ее ненавижу! Пусть она умирает! А Аскен… Нет! Если это случится…
Гуля сбивчиво рассказала отцу про подозрение, что может произойти, если Сергей осуществит свой план.
















Аскар быстро надел брюки, футболку, взял на тумбочке ключи от машины, которая стояла во дворе. По телу шла мелкая дрожь, руки тряслись, он никак не мог попасть в замочную скважину машины «Волга». Он, сорокадвухлетний мужчина, здравомыслящий, ощущал страх. Необъятная тревога растекалась по его жилам, заполняя каждую клеточку.










Машина шла с бешеной скоростью, мысли так же крутились в голове. «Может, ничего этого и не было?! Что я скажу Аскеру? Знаешь, Сергей… Нет, надо, прежде чем лететь до людей, подумать… Что я скажу?..» Но скорость он не сбавлял, что-то мешало ему это сделать!











Аскар постучался в дверь и, не успев ничего подумать, как ему открыли дверь. Это была апа.
- Доброе утро, — поздоровался с ней Аскар, — извините, Аскен дома?
- Доброе утро, — ответила апа, — проходите. Аскена дома нет, он пошел за машиной. Она стоит во дворе у девушки. Они уже, наверное, уехали.
От этих слов у Аскара подкосились ноги.
- А… дайте мне воды, — бледнее сказал Аскар.
Когда апа вынесла воду, Аскара уже не было.




7.





Анжелика была благодарна судьбе за встречу с таким интересным парнем, как Аскен. Он как-то свободно зашел в ее сердце.










Смотрела Галина на свое сокровище и любовалась: «Какая же она у меня складная да пригожая. Как ей идут эти шорты и желтая с большим разрезом футболка, которая оголила ее плечо. Хорошо, что она полюбила хорошего человека. Видно, и он ее любит. Умру я, хоть она одна останется». И так ей легко стало на душе.

















И вдруг опять пришла смерть, да всё к детям клонится, смеется:
— Что, Галина, отправляешь свою дочь?! Ха-ха-ха. Скучно мне без тебя! Ха-ха-ха.







Я скоро вернусь… Подожди.
А у Галины мысли одни: детей от нее спасти. Вот и говорит она смерти:
— Нагнись ближе, хочу тебя поближе рассмотреть. Что это люди тебя боятся, не уж ты такая страшная?!
Смерть и купилась на это.
— Это я-то страшная?! Ха-ха-ха! А ты у нас красавица писанная! Лежишь тут страшило господне! Смотри, любуйся, — и она нагнула холодное, костлявое лицо к Галине.













Галина слышит, как смерть дышит, жутко ей стало смерти так близко в лицо смотреть, да за Анжелику страшнее. Открыла она глаза и прямо в белое, как шар, лицо самой смерти посмотрела. А смерть смеется.
















«Пора», — подумала Галина и схватила ее за горло, почувствовав между пальцами пустоту. Было такое впечатление, что она сжимает просто свои пальцы, но или от страха, или от бессилия Галина не могла расцепить пальцы.







— Отпусти, — шипит смерть на Галину, — совсем страх потеряла? Со мной борьбу затеяла, глупая баба. Откуда силы взяла?! Что вы, люди, за народ? Лежала смерти просила. Умирать собралась. А тут сил набралась. Не боишься последние силенки отдать?












Галина молчит. Она и сама знает, что небогата силой, поэтому не хочет зря в диалог со смертью вступать. А та поняла ее и подумала: «Взяла ты меня хитростью, вот и я тебя этим же возьму. Истину говорят, что встретишь человека — он тебе не друг, он тебе не враг, он твой учитель!» И пошла смерть на хитрость.









— Правду, правду говорю, — клянется смерть.
Аскар остановился. Он только сейчас опомнился. Ведь он не знает, где живет Анжелика. Гуля говорила, что она живет по улице Монина. Вот эта улица. Но какой дом? Сердце бешено стучало, готовое вырваться, словно хотело самостоятельно полететь к Анжелике. Аскар не понимал своих чувств. Он был готов отдать жизнь за девчонку, которую никогда не видел.















Он стоял на пустой улице и смотрел в темную бездну окон пятиэтажных домов. «Ну и что? Теперь куда?» – панически думал Аскар.












Аскара словно кто-то развернул. Он шел в комнату, так как будто кто-то толкал его в спину.
Но что это?! Аскара пробил удар молнии. Со стены на него смотрит как будто Галина и в то же время не Галина. Это портрет молодой девушки в школьной форме. Он подошел к стене вплотную. «Нет, это не Галина!» — прозвучало в его ушах. Он подошел к кровати, где уже спокойно лежала женщина.














За долгое не житье Галина почувствовала прилив крови в жилах! Она узнала Аскара. Он стоял перед ней полный жизни, такой же красивый и стройный, как двадцать два года назад. Ее дорогой человек пришел! Но он подходит к ней! «Нет, нельзя, чтобы он меня узнал! Аскар дорогой, ты мой человек! Жизнь моя, любовь моя!» Она закрыла лицо руками… и тут же увидела быстро сменяющие друг друга картины ужаса:
Анжелика в огне с протянутыми руками; Анжелика над пропастью; Анжелика в агонии.
Аскар, нагнувшись над ней, спросил таким родным баритоном, как и раньше.












- Кто ты?!
У Галины перехватило дыхание, и она явно опять услышала хохот смерти.
- Нет! – вырвался стон души. - Спаси дочь! Аскар, спаси, я тебя заклинаю.

8.












Аскен ехал осторожно, как бы боясь разбить хрупкое, только что зарождающее счастье! Он словно нес на руках Анжелику, боясь оступиться. Когда они проезжали пост ГАИ, дежурный не устоял перед соблазном похвалить водителя, который в столь ранний час ехал предельно внимательно, соблюдая все правила уличного движения.








Аскена бросило в жар. У него даже уши загорелись. Она так просто, легко произнесла эти слова. А он?!… Вместо того, чтобы признаться ей в любви… Вот он, случай! Аскен жмёт на скорость. Машина понеслась по шоссейной дороге, которая вилась длинной лентой вдоль подлесков и озёр.











Следующий пост ГАИ Аскар пронесся мимо со скоростью 100 км/час. Дежурный ГАИ выскочил из здания поста с целью остановить лихача, но его машина уже была далеко. Дежурный быстро садится в машину «Нива» и следом за ним.












Вот они уже рядом. Аскар подает протяжный звуковой сигнал. Они не реагируют. Он мигает им светом фар, перегнав «Жигули», машет Аскену рукой. Бесполезно! Аскар в отчаянии едет впереди зигзагом.
















Аскен не хочет пугать Анжелику. Она и так вытянулась вся вперед и смотрит на «Волгу». Аскен мысленно призывает себя к спокойствию. У него появляется приступ признания Анжелике в любви. — Анжелика, дорогая, я очень тебя люблю! Я хочу сказать тебе, что я в жизни никогда никого не видел красивее тебя! Я никогда не думал, что красота может совмещаться с мудростью! И если произойдет чудо… Я попрошу твоей руки и сердца у твоей матери!
















Вдруг Аскен видит «Волгу», прилипшую к его «Жигулям». Они рядом. Аскен интуицией осознает, что «Волга» идет ведущей, а его «Жигули» ведомые, и они как одно целое медленно спускаются в кювет.









Аскен выходит из шокового состояния и обходит машины. Колесо слева «Жигулей» и с правой стороны «Волги», не расцепившись, еще крутились.
Рядом стоял дежурный ГАИ с открытым ртом и фуражкой набекрень.