Ну и культура в городе

          Это было ещё до развала Советского Союза. Мне было пятнадцать лет, и я, как многие мои знакомые девчонки того времени, вёл дневник. Но дневник это был особый, совсем не такой, как у них. Скорее это было собрание цитат и мыслей великих людей, что когда-то заинтересовали меня, и мне не хотелось больше с ними расставаться. Вот я и записывал то, что когда-то удивило меня или показалось мудрым или оригинальным.
          Но были среди этих записей и житейские сценки, происходящие со мной, которые я тоже иногда фиксировал по ходу дела.
          Я вспоминаю сейчас, какими мы все росли романтиками, правильными. Жили по совести, по уму. Какие мы романтические песни пели. Мне кажется, что мы все тогда были патриотами. Мы не «молились» на рубль, а хотели что-то делать, созидать. Хотели оставить своей стране весомое творение рук своих. По крайней мере, я таким в точности и был, в свои 15 лет.
          А дневник в это время был для меня своеобразной отдушиной, в нём было всё, чем жила душа моя, на что откликнулась, наблюдая жизнь.
          Хочу предложить вам из дневника одну житейскую зарисовку того времени.
          Я ехал в город со своего дачного участка на стареньком дребезжащем всем своим нутром небольшом автобусе. По мере того, как ближе подъезжали к городу, народу в автобусе становилось всё меньше, и ко мне подсела одна бабушка. Как будто моя старая приятельница, она сразу же начала разговор со мной громко и словоохотливо:
          «Я вот из деревни еду, дочкину квартиру нынче сторожу. Они-то в отпуск уехали. Смотрю: в городе-то живут иные люди, совсем не культурные. Вот женщина сейчас молодая ехала с девочкой. Девочка чихнула. У неё и сопельки, и брызги в разные стороны. А утереть-то её и нечем. Что ж это за мать-то такая у неё? Ведь платочек всегда надо иметь. А нет, - так тряпочку отрежь какую. Ведь мало ли, что с ребёнком случится. У меня их семеро было, детей-то. Я всегда, куда шла с ними, всегда платочек имела. Мне вот 82 года теперь. У меня 15 внуков, девять правнуков. И я до сих пор, если куда иду с дитём, всегда платок имею обязательно. Я ж из деревни. А тут все городские, а этого не понимают»
.          Я поразился, глядя на совсем ещё не старое лицо:
           «Неужели вам 82 года?»
           « Да, милый».
           «Глядя на ваше лицо, такое молодое, этого не скажешь».
           «А ещё меня всегда коробит от того, как молодая мать выходит погулять из подъезда дочкиного дома, с колясочкой. И тут же садится на скамеечку, и достаёт пачку сигарет, закуривает. Так и сидят вместо того, чтоб ходить и гулять, - сидят и покуривают. Ты не смотри на моё лицо, выгляжу- то я молодо, лет на 60 всего. Это оттого, что муж у меня хороший. За все шестьдесят лет, что мы вместе, он меня не то что дурой, а просто Людой никогда не называл. Всё - Людочка, Людочка…. И не пьющий он у меня, и не курящий, а трудолюбивый и работящий, и очень добрый. Он у меня, как Лев Толстой, который всегда говорил, что в любой ссоре надо уступать друг другу. Вот он меня всегда жалел и всегда мне уступал, любил, значит. И я за это была ему благодарна и тоже старалась уступать.  Он для меня – самый лучший из всех! А посмотри сейчас - сколько разводов! Чуть что сразу разбежались, а главная вина – гордыня, неуступчивость и глупость. Не задумываются о своей дальнейшей судьбе. А главное о судьбе детей. А ведь потом всю жизнь жалеют об этом. Но зато посмотри на руки мои. Да, руки изработанные. Дак, ведь как не работать-то! Мы с мужем всю нашу жизнь работали. Вон детей каких хороших подняли, внуков, а теперь и правнуки к нам приезжают. Золотые ребята все».
          Мы подъезжали к моей остановке, а старушка все говорила, и говорила и при этом, от неё исходило такое тепло и добродушие, что её не хотелось прерывать, а хотелось слушать и слушать дальше. И, смотря на эту внешне не старую женщину, с натруженными и набухшими венами руками, на её простую, опрятную одежду, хорошее доброе чувство к ней переполняло меня.
          И на прощанье я от всей души пожелал ей здоровья. Пожелал ей увидеть ещё и своих праправнуков. Пожелал здоровья её мужу, ибо его свет и тепло согрели через жену и меня в эти самые минуты.