КВАзи-звери

Казалось бы, ну чего бояться лягушек? Тем более, розовых. Домашних, в аквариуме.
А вот...

Конфетно-букетный период со вторым мужем у нас принял лягушачье-червячную форму. Ян работал в секретной фирме (- Куда едешь? –Военная тайна. – Что везешь? – Патроны). Там не забалуешь. А в моём журнале прогуляться час-полтора, когда номер еще только формировался, за грех не считалось. И мне доверили добывать  в рыбных рядах на базаре живой корм для шпорцевых розовых лягушек.
Это значило найти деда, наловившего в луже на окраине вишнёвого цвета червячков, купить улов и принести домой.

Вот тут самый ужас и произошёл, когда я в первый раз пришла в гости к Янису и его лягухам. Он мне сказал пойти посмотреть на них.
Зашла, включила свет. Подошла к столу. Увидела одну толстую лягушку, одну стройную. Обе светло-розовые.
Они тоже увидели меня. Нет, здрасьте в ответ на мое приветствие  не сказали. Они подплыли к краю аквариума, высунули из воды две головы и по две верхних руки. Широко открыли рты и стали этими руками, растопыренными пальцами загребать в свои пасти предполагаемый корм. Глядя мне в глаза совершенно осмысленными глазами. Мол, пришла, дай скорее пожрать!

Я не из пугливых, но тут мне поплохело.
Ян разрулил ситуацию кучей червей, которые кинулись врассыпную спасаться от розовых маньяков за травинками и под камешками.
Ага, щас. Всех до одного выследили и заглотили.

Откуда они взялись и на кой чёрт понадобились любителю природы? А Татьяна Роз-ва подарила.
Говорит, такие  хорошенькие, маленькие, розовенькие. Еще и африканские шпорцевые. А, ну тогда, конечно.
И стали они жить. От них стали ждать приплода. Стройный розовый супруг увивался вокруг подруги. А она все расширялась в талии и везде и превратилась в некрасивую толстую тётку, неспособную рожать детей. То есть, метать икру. Он бы в Африке к другой ушёл, фертильной, а тут куда денешься из аквариума...
Но дважды в месяц Ян устраивал лягухам банный день. Пересаживал их в банку с отстоянной водой, мыл аквариум, заливал  туда чистую воду и запускал хозяев в родной дом. Однажды после процедур он мне велел не спать ночью, слушать.
И да – услышала. Это были такие трели – радостные, звонкие, похожие на птичье пение, но никак не на кваканье обитателей болот.
Пел самец. Наслаждался чистотой, благодарил за заботу. Очень трогательно.

P.S. А что Татьяна? Пришла как-то полюбоваться своими шпорцевыми. Увидела, как обезобразилась дама. Это бы ладно. Но когда парочка начала загребать пальцами в широко открытые рты, требуя еды и проникновенно глядя в глаза, Танюшка сползла по стенке. Отпаивали сердечными каплями.