По-соседски

          Роман, толстомордый, краснощёкий, как говорится, морда кирпича просит, поселился по соседству с нашей квартирой – однушку сдают и пересдают в который уж раз. Выходил он на лестничную площадку покурить в одних трусах, садился на корточки и курил, а выкурив сигарету, окурок не складывал в баночку, стоящую на подоконнике специально для курящих, а бросал в щиток. Окурков набралось уже так много, что закрыть трансформаторный ящик стало невозможно. Однако он продолжал складывать, нимало не смущаясь этим обстоятельством. Это очень не нравилось соседям, но никто не хотел с ним связываться – себе дороже. Сидит орясина в одних трусах, через резинку которых переваливается, как облако в пасмурный день, пивной живот. А плевать он хотел на всех!
          Сначала он жил один, и мы недоумевали: почему один? По возрасту должен быть семьянином, но чем чёрт не шутит, бывают же такие мужики, которые не торопятся заводить семью. А может, он в разводе?
          Как-то раз мы услышали через стенку своей квартиры дикую ругань. Сосед ругался матом с женщиной, вероятно, с бывшей женой, пришедшей к нему с ребёнком за алиментами. Слышалось всхлипывание, потом плач навзрыд, крик ребёнка, но его голос, злой, жестокий, был неумолим.
          Женщина с ребёнком стала бывать чаще, но по-прежнему слышалась ругань – Роман не унимался. Доносился плач женщины, ребёнка, но животный крик мужика застывал в воздухе угнетающе. Работал ли он, или бил баклуши, мы не могли понять.
          Я как-то увидела его в яркой красной куртке рядом с джипом. "Возможно, его машина, - подумала я тогда." Ну что ж, он в такой поре, когда мужчина, уважающий себя, имеет машину. Значит где-то работает, если имеет вездеход.
          И вот снова, возвращаясь от подруги, я увидела его во дворе около машины. Красная куртка распахнута. Он, казалось, ждал кого-то или чего-то. В сумерках я не могла разглядеть некоторые тонкости. Поднимаюсь на восьмой этаж, открываю дверь в свою квартиру – оглушительная тишина. Что за чёрт, в чём дело? Из темноты донёсся слабый голос моего мужа:
- Свет отключили, узнай, в чём дело?
- Ты давно сидишь в темноте?
- Да уже минут пятнадцать
          "Странно, - подумала я, - везде огонь, на площадке у всех горит свет, а только у одних нас света нет. Что за дьявольщина?"
Стучусь к соседям в надежде, что кто-нибудь поможет. Мужчин, как назло, в квартирах не оказалось, и только один сосед, сантехник по профессии, вышел на площадку, посмотрел щиток и, ни слова не говоря, ушёл к себе. Мой полуслепой дед выглянул, но посмотреть, что же произошло, не смог. Тут и поднимается на лифте сосед, морда кирпича просит.
- Что случилось? Может, помочь вам по-соседски?
- Помогите, - взмолилась я. Дед нервничает, передача по телевизору идёт о Колчаке, захватила его, а света нет.
- Конечно, по-соседски, как не помочь! – воскликнул он и стал смотреть щиток, а потом и говорит:
- Коротыш, тут явно коротыш. Надо посмотреть на кухне.
Я и впустила его в дом. У меня в руках свечка. Я освещаю пространство, но не настолько, чтобы хорошо видеть.
- Меня зовут Роман, а как вас? Я ответила, а он заявляет:
- Здесь нужны инструменты. Схожу к себе и принесу.
          Появляется с ящиком инструментов. В руках у него обыкновенная отвёртка. Он тычет ею в розетки и выключатели, вскрывает их – всё ищет коротыш.
- У меня бригада три человека. Я в ней главный. Мы ездим по деревням, помогаем пенсионерам – не сидеть же им без света и тепла. Да тепло у них есть – топят печки дровами, а вот без электричества им не обойтись. Платят нам хорошо. Ещё бы. Мы быстро устраняем неполадки. Они довольны. Деду надоела его болтовня, и он сказал:
- Здесь не может быть короткого замыкания. Вы, Роман, что-то не там ищете. Короткое замыкание, когда две фазы – это опасно, тогда всё плавится, на чём контакт держится. В выключателе короткого замыкания не может быть. Надо смотреть щиток, там достаточно одного проводка нарушить, и свет погас.
- Ах, да. Надо посмотреть щиток. Вышел на площадку и сказал, окончательно нас добивая:
- У вас вышел из строя пакетник.
          Что это такое, я, конечно, не понимала абсолютно ничего.
- Что же нам делать? – робко спросила я.
- Я могу съездить в РИО и купить. Там всё есть.
- А вы успеете? Магазин работает до девяти вечера, а сейчас без двадцати минут девять.
- Успею. У меня машина во дворе. Одна нога здесь, другая там. Дайте только тысячу, я сразу и поеду. Успею, обязательно успею.
Я и подала ему тысячу. Сидим с дедом, ждём. Не прошло и двадцати минут, а Роман снова у нас.
- Неужели успел?
- Конечно, успел. Одна нога здесь, другая там. Ждите, сейчас загорит.
Вспыхнул свет, и мы ошалели от радости. А Роман вваливается к нам и говорит:
- Ну вот, по-соседски помог вам.
- Сколько мы должны за работу? – спросил дед.
- Четыре тысячи. Это ещё немного. Мне платят и больше. А с вас беру по-соседски.
- Отдай, бабуля.
          Я вдруг засомневалась, не облапошивает ли он нас? Особенно такие мыслишки стали бродить в моей умной головушке после того, как Роман, морда кирпича просит, рассказывал, как он "зарабатывает" деньги. Это у него здорово получается в сельской местности, в деревнях где доживают свою старость бывшие трудяги.
          Я пошла за кошельком. Заглянула в него – новенькая двухтысячная купюра зашуршала в моих руках. И что за расценки такие бешеные? Кто их устанавливает?
- Роман, у нас только две тысячи, надо до пенсии как-то дотянуть, - сказала я.
- Что ж, хорошо, я подожду. Только вы обязательно отдайте.
- Отдадим, когда получим пенсию, - подтвердила я.
- Знаешь, мать, отдай, наладил же, - сказал мой чрезвычайно доверчивый муженёк, когда Роман вышел от нас.
          Спать я не могла. Ночь прошла в мучениях со сном. И точила мысль о том, что наш сосед, морда кирпича просит, не он ли всё подстроил, чтобы с доверчивых стариков сорвать куш. Говорил же он что-то о деревне, где он со своей ордой вытряс из стариков немалые деньги. Дурак он что ли? Или умником себя считает?
          Брезжило, понемногу светлело. Я по-прежнему не спала. Решение пришло само собой: решительно постучала к соседу, пусть он мне отдаст старый пакетник, если поставил новый. Сомневаюсь! Открывает Роман, на лице явный испуг.
- Роман, отдайте мне старый пакетник, пусть мой зять Саша посмотрит и, может быть, отремонтирует. У него золотые руки.
- Да вы что, я его на мусорку выбросил, - нагло отреагировал он.
- Когда выбросил? Ночью что ли?
- Да вечером выносил мусор и выбросил.
- Хорошо, я пойду пороюсь в мусорке и найду его. Как он выглядит? Мусорная машина ещё не приходила, и я найду.
- Как выглядит? Да вы и не найдёте, раз не знаете, как выглядит.
          Теперь уже сомнения мои укрепились окончательно. Надул, надул, подлец, оставил нас в дураках.
          В полдень вернулась из командировки дочка. Я к ней со своими сомнениями.
- Мама, но почему вы такие доверчивые, пустили в дом чужого человека, явного мошенника. Почему не позвонили Саше? Пойдём к участковому и узнаем, что это за фрукт.
          Участковый заглянул в компьютер и воскликнул:
- А не Роман ли это Круглов?!
         Мы написали заявление и ушли. Участковый не стал долго ждать, следом за нами пришёл и постучал в дверь, но никто ему не ответил. Вероятно, Роман уехал оболванивать других доверчивых пенсионеров.
          Поздно вечером раздаётся звонок. Подхожу к двери, а там морда кирпича просит. Он протягивает мне бумаги.
- Что это такое? – с раздражением заявляет он. – И это по-соседски?
- Всё верно, вызов к участковому. И я закрываю перед его носом дверь. Через несколько минут снова звонок. Стоит передо мной Роман и голосом таким мягким, сердечным умоляюще просит:
- Заберите, пожалуйста, своё заявление. У меня жена, дети. Их кормить надо.
- Жена, дети. А ты думал, дубина стоеросовая, когда нас дурил? Здоровый мужик, а нас обкрадываешь, - сказал дед.
- Я вам помог и другим старикам помогаю.
- Чем ты помогаешь? Сначала напакостишь, а потом денежки срываешь. Стариков обманывать - это великий грех.
- Сколько я вам должен? Мы по-соседски, по-соседски с вами разберёмся. Только заберите заявление. Я вам всё верну. Что-то заблудился совсем, ничего не помню.
- Зато я хорошо запомнила. Верните мне три тысячи. И он протягивает уже приготовленные деньжата.
          Да, мы попались на его удочку и заглотнули крючок, как оголодавший ёршик.