11. Бесси

ЖДАТЬ НОВОЙ ВСТРЕЧИ КАЖДЫЙ ЧАС, И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ У НАС ПУТИ ИНОГО

    Будильник на половину восьмого завести я забыла, но он мне, в общем-то, и не понадобился, потому что в отличие от моментально вырубившегося парня, не нашедшего сил переместиться на кровать, я, подложив под голову Дюамеля одну из pillow, разбросанных по углам, закуталась в сдернутую с матраса простынь и лежала подле мерно дышащего Самсона, вперив в разбавляемые красками утра предрассветные сумерки. Пару раз я вырубалась минут на двадцать, но внезапно налетевший сон, покидал меня так же быстро, и с первыми лучами солнца я, приподнявшись на локтях, налюбовалась лежащим на животе юношей, на выпростанной из покрывала ноге которого подрагивали озорные sunny bunnies, отпечатывающие на слегка загорелой skin цветочный узор полупрозрачных занавесок.
    Стараясь производить как можно меньше шума, я сложила одежду в аккуратные стопочки, не удержавшись, зарылась носом в куртку бойфренда, отмечая, что она источает аромат ненавязчивого парфюма, а затем, наспех сполоснув подмышки и лицо, пренебрегла процедурой омовения, желая - звучит чертовски ванильно - оставить на своей коже, помнящей касания любимого человека, незримые следы волшебной ночи и капли его пота, впитавшиеся в мою грудь, были величайшей на свете драгоценностью, и пускай я звучу как девчуля с поехавшей на далекие острова кукушкой, я не видела причин стыдиться того факта, что до умопомрачения влюблена в Самсона и счастлива ублажать его двадцать четыре на семь, коль ему того захочется.
    Мама, встававшая ровно в семь every day, включая субботу и воскресенье, as always, возилась на кухне, стараясь взбить тесто для блинов обычной вилкой, дабы не разбудить меня визгом работающего миксера. Отец, уже перекусивший холодным сэндвичем, запихивал в тубус какие-то чертежи. Родители занимались своими обычными делами, даже не подозревая, что мой world претерпел колоссальные изменения, значительно сузившись до крошечного шарика, в котором был заключен Дюамель - средоточие уюта и спокойствия среди переменчивого хаоса проносящихся vorbei событий. Проскользнув в свою комнату, я, натянув сужающиеся книзу джинсы, пыхтя, застегнула молнию, втягивая живот так, что обозначились ребра и, накинув на плечи кардиган, провела подушечками пальцев вдоль позвоночника спящего fellow, с сожалением понимая, что отведенное неземным наслаждениям time утекло, и нам пора вновь надевать на лица маски и исполнять навязанные социумом роли.
    - Guten Morgen, - промурлыкала я, водя кончиком носа по его щеке. - Уже больше семи. Просыпайся, котеночек, пора знакомиться с будущей тещей.
    Парень, взмахнув чрезвычайно длинными, точно dragonfly’s wings ресницами, распахнул веки и, резко сев, заключил меня в медвежьи объятия, отчего я негромко ойкнула и, потеряв равновесие, повалилась на пол, сплетаясь с ним конечностями, а моя физиономия залоснилась от pleasure точно смазанный маслом блин.
    - Ты потрясающая! - Самсон осыпал зону моего декольте короткими поцелуями, которые как стрелы, пронзали и без того размякшее аки губка для мытья посуды heart. - Съедемся сразу же после выпускного, ладно? а может, в колледж поступить погодим, и насладимся друг другом сполна?
    - Отличная идея, - проворковала я, поглаживая его поясницу и легонько куснула за мочку уха расшалившегося мальчишку. - Тем более что у меня до сих пор нет ответа на стандартный вопрос «кем хочешь стать, когда вырастешь?». а еще круче колесить по штатам, нигде подолгу не задерживаясь и ночуя в мотелях.
    Вынув из портфеля свежую футболку с остроумной надписью «don’t be a cunt, please», годную для первого завтрака в доме девушки, он, запихнув в карман смартфон, перемахнул через windowsill и помог мне  like a true gentleman затащить внутрь табурет. Встав перед зеркалом, я покопалась в сундучке с украшениями и, сменив серьги, нацепила на запястье подаренный бабушкой на десятилетие браслет, а указующий перст левой руки украсила купленным на ярмарке кольцом с имитирующей алмаз стекляшкой. Затерявшаяся где-то заколка вынудила меня воспользоваться шпильками и настрочить в айфон напоминание самой себе забежать в магазин косметики и приобрести упаковку удобных «крабиков». Мои космы, доставшиеся от daddy, пористые и толстые, вились на концах, и сладу с ними не было никакого. Однажды, вдохновившись видеороликом, где миниатюрная женщина легким движением of palms выпрямляла локоны с помощью круглой щетки, я, по наивности решила повторить сей трюк, и в результате вывихнула запястье, разбила вдребезги фен и получила свалявшиеся в колтуны пряди у лица. Для того, чтобы избавиться от брашинга, намертво вцепившегося в hair на макушке, мне пришлось потратить часа два, параллельно выслушивая причитания расстроенной Иви, купившей новомодный агрегат для сушки волос чуть ли не за тысячу таллеров.
    - Может, мои старые термобигуди придадут твоей голове более сносный вид, - вздохнула родительницы, с сомнением покосившись на кое-как заплетенную косу, и я, сочтя, что хуже не станет, приперлась в школу (Дюамеля, слава Эрешкигаль, тогда еще в нашем классе не было) с укладкой как у родившейся двести лет назад Весты Кардо, актрисы немого кино, и Кендалл Эпплби не переминула собезъянничать и притащилась через день с причесоном а ля «хамфриканская роскошь», когда влажную шевелюру заплетают на ночь в десятки тоненьких косичек: чтобы по прошествии нескольких часов распустить и, сбрызнув лаком получившееся безобразие, шокировать публику зверским начесом, вышедшим из моды еще в 1925 году.
    - Пересядь на заднюю парту, дура, - возмущалась нервная Ангелика Юнгквист, которой обзор на доску закрывала кудрявая башка обожающей эпатаж Кендалл. - Какого лешего ты завязала хвост на макушке? Похожа на драную метелку, честное слово.
    - Лососни тунца, - ощетинилась плохо воспринимающая критику Эпплби. - Тебя забыла спросить!
    Я, помнится, внимала перепалке между одноклассницами с постной миной, опасаясь фырчком навлечь на себя гнев скандалисток. Короткие стрижки, к слову, не шли мне совершенно, так что, запасясь придающими блеск бальзамами и несмывашками, я щеголяла с пучком, но сегодня мне захотелось отметить смену социального статуса кардинальным преображением, поэтому я, поразмышляв немного, вынула шпильки и позволила каскаду отливающих на солнце красным волос рассыпаться по плечам и тронула брови щеточкой с фиксатором, придав им более аккуратную форму.
    Убедившись, что father покинул дом, я, подскочив к переливающей сироп из банки в пиалу матушке, приобняла ее за талию и, чмокнув в щеку, оповестила о том, что мой бойфренд появится с минуты на минуту, дабы представиться официально. В том, что миссис Торнтон не станет смущать Самсона бессмысленными вопросами о семье и увлечениях, я не сомневалась. Mother отличалась крайне добродушным характером, почти никогда не повышала голос, даже когда я случайно разбила ее любимый светильник, зацепившись за элемент декора рукавом, так что Дюамель совершенно зря волновался и ерзал на стуле, ожидая, что разрешившая обращаться к ней по имени женщина завалит его silly questions about family and hobbies.
    - Доча, разумеется, упомянула, что ты красавчик, - прощебетала Иви, пожимая руку не знающему куда деться от смущения юноше. - Но я не думала, что ты настолько ослепителен.
    - На самом деле он - спустившийся с Олимпа Аполлон, - хихикнула я, кладя ладонь на колено Дюамеля. - До чего хорош собой!
    - Заглядывай к нам почаще, Самсон, - предложила мама, краем глаза косясь в придавленный сахарницей авантюрный роман и ведя себя так, словно не произошло ничего экстраординарного. - И, если хочешь, возьми с собой банан или грушу, перекусишь на перемене.
    - She’s amazing! - восторженно повторял fellow всю дорогу до школы. - По-белому завидую тебе. Моя постоянно ворчит и грозится сдать в приют за непослушание, заставила Валериана драить унитаз в наказание за сломанную дверь, а платье, которое Веспер сшила сама, сожгла на заднем дворе, крича, что она опозорит все семейство, щеголяя в dress на бретельках.
    - Зато с папашей мне не повезло, - пожаловалась я, с неохотой вспоминая his cold sights, от которых ломило в затылке, а сердце ухало в пятки. - Порой стремно выйти попить воды, лишь бы не сталкиваться с не выражающим ничего лицом мистера Торнтона. Он реально жуткий, и это говорит тебе та, что росла в его присутствии.
    Когда вдали показался высокий забор, за которым, утопая среди раскидистых вязов и пеканов виднелось трехэтажное здание основного корпуса, я перебросила Samson’s arm через свое плечо, чтобы все были в курсе, что мы - пара, продефилировала по усыпанной листьями дорожке мимо скамейки, где с ручным зеркальцем в руке восседала моя соперница, планировавшая воспользоваться Дюамелем как вещью, надругаться над простачком, совратить и оставить на растерзание своим прихвостням, и сдавленное шипение из уст Кендалл показалось мне the best sound, I’ve ever heard in my life. Да, не факт, что она моментально отвянет от паренька, которого я заполучила прежде, чем она попыталась разрушить его репутацию, и все же, надеюсь, Эпплби поостережется переходить мне дорогу, поскольку даже учитывая нежелание Бесси вступать в открытые конфликты, постоять за себя я умела и типичной тихоней, которую шпыняют все, кому не лень, не являлась.
    - Зачем тебе этот балаган? - нахмурился Самсон, стоило мне прилюдно поцеловать его в коридоре. - Обязательно афишировать наши отношения?
    - В дикой природе, - процедила я, делая нарочито сердитое лицо, - альфа-самка заявляет свои права на выбранного спутника и зорко следит, чтобы к ее избраннику не приближался никто.
    - Обсудим это после уроков, - буркнул недовольно мой бойфренд и скрылся за поворотом, а я, крепко задумавшаяся в стремлении подобрать подходящие для объяснений слова, набросала черновик речи на клочке линованной бумаги, вырванной из блокнота и на автомате срисовав схемы строения инфузорий, едва не сбила с ног поджидающую меня у входа в столовую Кендалл, писклявым голосом полюбопытствовавшую, что связывает меня с Дюамелем.
    - Вообще-то я не обязана отчитываться перед тобой, - промолвила я, отметив бегающие глазенки своей нежеланной собеседницы. - But for you, darling, так и быть, сделаю исключение. Я трахнула его прошлой ночью, поэтому ищи себе другую игрушку и не вздумай подкатывать к моему ненаглядному, потому что в гневе я страшнее, чем твое лицо без косметики, усекла?
    - Откуда тебе стало известно о моих планах на Хэллоуин? - взвыла на весь этаж Эпплби, вылупив зенки. - Ты нарочно все подстроила, свинья!
    - Следи за языком! - не теряя самообладания, произнесла я, удерживая на цепях беснующуюся shadow of my soul, жаждущую прибить грубиянку на месте. - За фэтшейминг тебя по головке не погладят, а из нас двоих расстройство пищевого поведения у той, кто пьет йогурты и репостит на своей страничке цитаты из паблика «Мы свободны от жира». А конкретно о том, что ты собираешься растлить одноклассника, мне напела ма-а-аленькая птичка.
    Развернувшись на каблуках, я устремилась по лестнице вниз и, матерясь про себя как заправский сапожник, заметила сидящего под elm tree Самсона, жующего банан. Отмахнувшись от звавших присоединиться к ним подруг, я плюхнулась на жухлую траву рядом с юношей, привалилась к его плечу и не нашла ничего лучше, как попросить прощения за утренний цирк. Если до Сонни дойдут слухи о том, что Кендалл запала на него, он не придаст им особого значения, да и разыгрывать спектакль после того, как я расставила все точки над i, смысла не имело. Мне до головокружения и ломоты в челюстях импонировала скромность моего мальчика, и все же я слегка раскрепостила его, научила не стесняться выражать свои мысли, без пиетета употреблять такие выражения как «you are sexy, baby» и «I wanna fuck your pussy, my goddess», а когда он, упав во время пробежки, сломал руку, я, пользуясь тем, что он сделался менее подвижным, занималась с ним любовью в позе наездницы и наконец испытала взрывающийся фейерверк, которым на женских форумах величали именуемую оргазмом серию непроизвольных мышечных сокращений.
    Мы целовались за кулисами актового зала на обеденных перерывах, занимались петтингом в машине моего отца, когда он отправлялся в командировки. Ласки in the car посреди поля, в то время как над нашими головами раскинулось мерцающее мириадами звезд cielo, пожалуй, были одними из самых запоминающихся моментов того безумного теплого ноября. Раза два в месяц Самсон приходил в гости, и мы, запираясь у меня под предлогом обсуждения общих проектов, предавались сладострастным играм, and time летело со сверхзвуковой скоростью, приближая нас к точке невозврата, преодолев которую, мы никогда не вернемся в те беззаботные temps, когда все казалось простым, а уродливая тень, отбрасываемая гигантским монстром на наши крошечные фигурки, медленно и неотвратимо заслоняла небеса, разрезая полотно de la vie на «before» и «after».