de omnibus dubitandum 1. 84

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (1572-1574)

    Глава 1.84. КУРИНАЯ ВОЙНА…

    В начале июля 1537 года под Львовом, куда отправился король, собралось 150 тысяч шляхты. Возбужденная ходом последнего сейма и недоверием к королю, шляхта в лагере у деревни Збоиски разделилась на многочисленные сеймиковые собрания, сопровождавшиеся возгласами и угрозами.

    Толпами руководили буйные Зборовские, Мартин и Петр, юрист Ташицкий, Сераковский и т.п. Король, испуганный движением, обещал отказаться от розыска государственных имуществ на основании метрики, отказался от так называемой «поволовьей подати» т.е. от таможенного сбора со скота, выкормленного шляхтой, другие же требования он отчасти уважил, отчасти обещал передать на рассмотрение сейма.

    Сейм 1538 года удовлетворил основные требования шляхты, касающиеся как способа розыска королевских имений, так и освобождения от таможенных сборов.

    В бунте шляхты, прозванном в насмешку «куриной войной», внутренняя политика короля снова потерпела поражение. Отсутствие реформ, соответствующих запросам времени, вызвало ослабление государства, за которым последовали внешние поражения: территориальные потери в борьбе с Великим князем Московским, отречение от соперничества из-за Чехии и Венгрии, секуляризация орденской Пруссии и уклонение от войны с турками.

    Новый Великий князь Московский Василий III Иванович [1505-1533], подобно своему отцу, стремился к захвату литовских земель, а в особенности - к подчинению Смоленска, составляющего ключ для овладения Белой Русью.

    По истечении срока перемирия 1503 года он нашел в интригах князя Михаила Глинского удобный случай для того, чтобы вторгнуться в литовские земли. Князь Глинский, подозреваемый в убийстве короля Александра, опасаясь наказания за убийство литовского сановника Яна Забжезиньского, поднял бунт против Сигизмунда, намереваясь оторвать от Польши русЬкие земли и образовать из них для себя отдельное государство.

    Для достижения цели он обратился за помощью к Великому князю Московскому, который, заключив союз с Молдавским господарем Богданом и ханом крымских татар, напал на Литву. Быстрое прибытие короля с польскими наемными войсками и литовцами, которыми предводительствовал князь Констанин Острожский, некогда пленник Москвы, задержало наступление князя Василия.

    Битва под Оршей (1508 г.) заставила его отступить и заключить вечный мир на условиях перемирия 1503 года. Имения Глинского, который со своими родственниками должен был искать убежища в Москве, подверглись конфискации. Князь Василий, обманутый в надеждах, искал случая нарушить мир. Он заявлял претензии к Сигизмунду из-за неуважительного отношения к вдове Александра Елене, по поводу принуждения ее к католицизму и т.п.

    Наконец, Московский князь нарушил вечный мир и осадил Смоленск. Укрепленный город отражал атаки и выдержал бомбардировку из трехсот орудий, но пал от измены. Население крепости, взбунтованное стараниями Глинского, отказалось повиноваться старосте Сологубу, после чего Великий князь въехал в ворота Смоленска (1514 г.). Это поражение не смогла вознаградить большая победа под Оршей, одержанная Константином Острожским месяцем позже: Польша на 96 лет утратила важнейший стратегический пункт в отношениях с Московией.

    Нападению Москвы способствовала враждебная Польше политика Габсбургов, которые стремились лишить Ягеллонов господства, а равно и влияния в Чехии и Венгрии. Император Максимилиан в целях приобретения чешско-венгерского трона для своей семьи заключил союз с врагами Польши, побуждал Московского князя Василия III Ивановича к нарушению вечного мира и к войне.

    При взятии Смоленска деятельное участие в этом принимали немецкие инженеры и пушкари. Угрожающее поведение императора заставило Сигизмунда искать спасения в родственных связях с Габсбургами.

    В 1515 году в Вене состоялся конгресс, в котором кроме императора участвовал Сигизмунд и его брат Владислав. Условленные здесь брачные союзы детей Владислава - Анны и Людовика с внуками Максимилиана - Фердинадом и Марией, казалось, удовлетворяли как Габсбургов, так и Ягеллонов.

    Император благодаря родству с Ягеллонами в случае прекращения их династии, обеспечивал своему дому права на Чехию и Венгрию. Владислав же в родственных связях с Габсбургами видел обеспечение себя самого и сына в борьбе с турками.

    Сигизмунд своим родством с императором избегал тайных сношений его с Москвой и прочими врагами Польши. В действительности, все выгоды Венского конгресса излились исключительно на Габсбургов.

    Когда в 1526 году сын Владислава Людовик Ягеллончик пал в битве с турками под Могачем, чешско-венгерский трон занял его шурин Фердинад Австрийский. Король мало добился наследства после брата и племянника, в конце концов, он отрекся от претензий на Чехию и Венгрию и даже женил на дочери Фердинанда Елизавете своего сына Сигизмунда-Августа.

    Нападения Москвы, спровоцированные дипломатическими интригами императора, затруднили Сигизмунду действия против Великих магистров Тевтонского ордена, уклонявшихся от обязательств Торуньского трактата. Преемник Тиффена, саксонский ландграф Фридрих, отказался принести ленную присягу как Альбрехту и Александру, так и Сигизмунду, его примеру последовал также сын королевской сестры Софии Альбрехт Бранденбургский. Император Максимилиан и Великий князь Московский Василий III Иванович подстрекали Альбрехта.

    В 1520 году Сигизмунд начал с племянником войну, во время которой он занял почти всю орденскую Пруссию. Альбрехт, мало поддерживаемый со стороны Германии, занятой Реформацией, решил перейти в лютеранство и превратить владения ордена в свои наследственные.

    Сигизмунд согласился на секуляризацию ордена, желая, с одной стороны, упорядочить прусские дела для оказания поддержки Людовику Чешско-Венгерскому в борьбе его с турками, с другой стороны, опасаясь, что Альбрехт может протянуть руку гданьскому бунту и поднять против Польши всю Пруссию. В Кракове был заключен договор, в силу которого Альбрехт был признан прусским наследственным князем с обязательством приносить ленную присягу польскому королю. В случае прекращения линии Альбрехта прусское наследство должно перейти к потомкам его братьев.

    В 1525 году Альбрехт на краковском рынке принес королю ленную присягу. Соглашаясь на секуляризацию Пруссии, Сигизмунд не только отказался от случая включить тевтонские владения в состав Польши, но и навлек на себя подозрения в поддержке протестантизма.

    Кроме территориальных потерь в Литве, утраты влияния в Чехии и Венгрии, а также допущения наследственного князя в Восточной Пруссии, Польша терпела с юга нападения перекопских татар и молдавских господарей. Опустошая русЬкие земли, татары затрудняли упрочение в них колонизации, господари вместо оплота против турок были несчастьем для Польши, ввиду их соглашений с врагами Польши и нападений на Червонную Русь и Подолию.

    Чтобы обезопасить себя от притязаний Богдана, наследника господаря Стефана, король Александр обещал выдать за него замуж сестру Елизавету. Когда Сигизмунд взял назад это обещание, то навлек на Польшу нападение господаря, над которым гетман Николай Каменецкий одержал большую победу на Днестре (1509 г.). Богдан вынужден был заключить мир и возвратить документ, обещающий ему королевскую сестру. Подобное же поражение потерпел позже господарь Петрило в битве с гетманом Яном Тарновским под Обертыном (1531 г.).

    Сигизмунд не заботился об укреплении своего верховенства над Молдавией, чтобы не дразнить Турцию, у которой господари искали покровительства. Невзирая на призывы папы к войне с мусульманством, Сигизмунд, помнивший поражение дяди под Варной и племянника под Могачем, поддерживал с турками дружественные отношения. С учетом внутренних поражений и соединенных с ними внешних неудач в выгодном свете представляется та решительность, с какой Сигизмунд закончил инкорпорацию Мазовии.

    Сыновья Земовита III который, принес ленную присягу Казимиру Великому, разделили между собой Мазовию: Земовит IV получил княжества Плоцкое и Равское (с землями Гостыньской и Сохачевской), Януш I Варшавское и Черское. Из сыновей Земовита IV Казимир получил Белзское княжество, данное отцу в приданое Владиславом Ягелло, Земовит V получил княжество Равское, а Владислав I Плоцкое. После бездетной смерти Казимира (1442 г.) Белзское княжество возвратилось к Короне, Равское же досталось после Земовита V Владиславу I Плоцкому.

    Из сыновей Владислава I Земовит VI получил Плоцкое княжество, а Владислав II Равское. После бездетной смерти обоих князей Казимир Ягеллончик включил в состав Короны сначала княжество Равское с гостыньской землей (1462 г.), затем сохачевскую землю (1475 г.), Плоцкое же княжество отдал в лен Янушу II, правнуку Януша I Варшавско-Черское. После бездетной смерти Януша II Ян Альбрехт присоединил Плоцкое княжество к Польше (1495). В остальной части Мазовии, т.е. в Варшавско-Черском княжестве, правил брат Януша II Конрад III Рыжий, женатый на Анне Радзивилл.

    Сыновья Конрада III умерли, не оставив потомков: сначала старший Станислав (†1524 г.), затем Януш III (†1526 г.). Из линии Мазовецких Пястов остались только сестры покойных: София, выданная за венгерского палатина Стефана Батория, и незамужняя Анна, повенчанная потом со Станиславом Одровонжем, сыном подольского воеводы.

    Мазовшане старались перенести лен в женскую линию, но король воспротивился этому и присоединил наследие Пястов к Польше. В 1529 году мазовецкие сановники и послы заняли место в сейме. Мазовия имела особых наместников, назначаемых королем; она сохранила также свои статуты и обычное право.

    Наместник (вице-регент) Горыньский составил запись правовых мазовецких обычаев, получившую королевское утверждение и имевшую обязательную силу до 1576 года. Единственный сын Сигизмунда Старого и Боны Сигизмунд II Август [1548-1572] уже в 1530 году, когда ему было десять лет, был признан литовцами Великим князем, а поляками - королем с условием, что после вступления в управление государством он произведет «экзекуцию прав», или преобразование государства. Требованием этой экзекуции, вьщвинутой, но не проведенной при Сигизмунде I, шляхта встретила молодого короля, когда он, получив известие о смерти отца, прибыл из Литвы в Польшу. Под “экзекуцией прав” понимали решение многих политических и общественных дел, а именно: мобилизацию незаконно розданных королевских имуществ и отмену «инкомпатибилизма”*, урегулирование отношений шляхты к духовенству, заключение более тесной унии Литвы и Пруссии с Короной, введение национальной церкви и т.п.

*) в современной философии сложилась следующая классификация учений о свободе воли и детерминизме: 1. Если детерминизм истинен, а свобода воли в таком случае возможна, то это – компатибилизм. 2. Если свобода воли возможна как метафизическая характеристика человека, то это – метафизическое либертарианство. 3. Если детерминизм истинен, а свобода воли не существует, то это – жёсткий детерминизм. 4. Если детерминизм и свобода воли несовместимы и абсурдны, то это – жёсткий инкомпатибилизм. Примерно так можно различать различные концепции свободы воли.

    Прежде же всего, тоже под лозунгом «экзекуции прав” шляхта атаковала короля по вопросу о браке, заключенном королем с Варварой Гаштольд. Спустя два года после смерти первой жены Елизаветы Австрийской, Сигизмунд-Август во время пребывания в Литве тайно женился на вдове троцкого воеводы Гаштольда, урожденной Радзивилл.

    Светские и духовные сановники считали этот брак, заключенный без разрешения сената, оскорблением закона, а их мнению последовала и шляхта. Дело Варвары, причисленное к тем, которые требовали «экзекуции”, сделалось главным предметом обсуждения Петроковского сейма 1548 года. Сановники: Великий коронный маршалок Петр Кмита, примас Дзежковский, генеральный великопольский староста Андрей Гурка, поддерживаемые Боной, - не щадили упреков и угроз по адресу короля, ораторы посольской избы тоже требовали, чтобы король покинул Варвару.

    Сигизмунд Август, невзирая на то, что имел на своей стороне немного друзей, выдержал эту атаку и не согласился на развод с женой. Спустя два года после закрытия Петроковского сейма Варвара была коронована Гнезненским архиепископом.

Рис. Сигизмунд II Август и Барбара Радзивилл

    Если в столкновении из-за Варвары Сигизмунд-Август одолел все препятствия и настоял на своем, то в других делах он пошел вслед за движением шляхты. Со времени Петроковского сейма 1562/63 года, на который король явился в сером шляхетском кунтуше, он разошелся с непопулярной в стране политикой можновладства, опираясь на посольскую избу, Сигизмунд II взял под свое руководство преобразование государства.

    Требования шляхты об “экзекуции имущества” и отмене “инкомпатибилий” были направлены против можновладства. В XV и XVI веках многие королевские земельные владения перешли в руки панов путем залога под наличные деньги за доставку вооруженного отряда или другую услугу. Возвращение их из частных рук увеличило бы доходы королевской казны, освободило бы таким образом и шляхту от податей, которые сеймы по необходимости одобряли, вопреки Кошицкому договору, обязывающему землевладельцев к платежу только двух грошей с лана. Король, не желая вооружать против себя сенаторов, противился редукции имуществ, заложенных после статута Александра, и отмене “инкомпатибилий”, вследствие чего шляхта шумела и отказывала в податях.

    На Петроковском сейме, начавшемся в декабре 1558 года и окончившемся в 1559 году, земские послы, желая приступить к «экзекуции” демонстративно рвали и бросали под ноги Сигизмунда-Августа свои собственные привилегии на королевские имущества, которыми они незаконно владели. В конце концов, король решил пойти навстречу шляхетским требованиям, вопрос был решен на «экзекуционном» Петроковском сейме, начавшемся в ноябре 1562 года и окончившемся в марте 1563 года.

    Было постановлено истребовать все королевские имущества, которые после 1504 года путем залога перешли в частные руки. Четвертая часть доходов с королевских имений (kwarta) была предназначена на так называемую поточную оборону, т.е. на содержание постоянного войска для защиты Украины и Подолии от татарских нападений. “Инкомпатибилии” также были отменены. На этом же «экзекуционном» сейме был улажен спор шляхты с духовенством из-за подсудности.

    При Сигизмунде-Августе общество, не ограничиваясь голым отрицанием, требовало церковной реформы в духе принципов Реформации и совершенного освобождения от католической обрядности.

    Итальянец еврей Франц Станкар занялся реформой польских церквей. Изгнанный из отечества, он пребывал некоторое время в Швейцарии и Семиградье, затем по протекции сестры Сигизмунда-Августа Изабеллы Заполни, получил кафедру еврейского языка в Краковской академии. За свои выступления против католицизма он, по приказанию краковского епископа Мацеевского был заключен в тюрьму, из которой убежал с помощью друзей и нашел себе убежище у Николая Олесьницкого в Пинчове. Олесьницкий, ревностный приверженец Реформации, снесшись с протестантами, решил воспользоваться Станкаром для проведения реформы, которая единством догматических и обрядовых принципов сплотила бы иноверцев и усилила бы энергию их в борьбе с католицизмом.

    Следуя совету Станкара, Олесьницкий удалил из Пинчовского костела иконы, приказав их сжечь, затем изгнал из местного монастыря монахов. В Пинчове было введено лютеранское богослужение и причащение под двумя видами. Непосредственным последствием этого был эдикт 1550 г., который католическое духовенство выбило у короля.

    Сигизмунд-Август пригрозил еретикам изгнанием из страны, недопущением в сенат и к должностям, предписывал старостам помогать духовенству в искоренении ереси. Вследствие королевского эдикта монахи возвратились в Пинчон. Многие протестантские проповедники, в числе их и еврей Станкар, опасаясь преследований, бежали за границу. Фактически же опасность для нововеров была не очень велика: им симпатизировали даже некоторые католические епископы.

    Преемник Мацеевского (†1550), Андрей Зебжидовский, был другом Лисманина, епископов Куявского Яна Дрогоевского и Холмского. Якова Уханьского уличали в склонности к Реформации. В церквах не прекращалось протестантское богослужение, причащение, как и прежде, практиковалось под двумя видами. Олесьницкий пригласил в Пинчов священника Мартина Кровицкого, который должен был продолжать работу еврея Станкара, бежавшего в княжескую Пруссию. Кровицкий, ученик Меланхтона, женился и распространял учение Цвингли: отвергал веру в присутствие тела и крови Христа в причащении. Примеру Олесьницкого последовало много малопольских панов: Станислав Стадницкий из Дубецка, Мартин Зборовский из Стобницы, Николай Длуский из Ивановиц и много других. В Кракове действовал Лисманин, сторонники реформы были и при дворе Боны Сфорцы и короля.

    По мере усиления Реформации шляхта отказывалась платить десятину духовенству и освобождалась от церковной подсудности. Когда епископы стали привлекать к своему суду более выдающихся пропагандистов ереси, то шляхта, видя в этом посягательство на свои права и свободу, еще ревностнее стала выступать против католицизма, чтобы сломить преобладание духовенства. Она брала под свою защиту женившихся священников и чужеземцев, распространявших ересь. Шляхта требовала свободы слова в религиозных вопросах.