Берсеневы. Часть 3. Глава 33

  Лизе было страшно из-за того, что Миша быстро слабел от кровопотери...

        Сначала он еще мог отвечать, но с каждым словом речь давалась ему все труднее...

        У него кружилась голова, он был бледен, у него похолодели руки, губы приобрели синеватый оттенок, а на лице выступил холодный пот...

        Он все время просил пить и тяжело дышал...

        Докторица нахмурилась и спросила у Лизы:

        - Ты не знаешь, какая у него группа крови?

        - Четвертая отрицательная. - ответила Лиза. - У меня такая же. Я могу быть донором.

        - Отлично. - отозвалась докторица.- Можем считать, что на первый момент две дозы крови у нас уже есть - твоя и моя. На первое время достаточно. Юлия, когда ты нас высадишь и поедешь назад, позвони своим коллегам - пусть поищут подходящих доноров... Группа крови у нас редкая...

        - Не пугайте Лизу... - прерывисто попросил Миша.

        - Не напрягайся, родной. - ответила Лиза. - Береги силы. Они тебе еще пригодятся.



        До МКАД Михаила довезли менее, чем за час...

        Оставалось самое неприятное - дорога по Московским пробкам, но и тут Берсеневым сопутствовала удача...

        Автомобилей на улицах, даже центральных, в этот день было относительно немного, а спецсигналы автомобилей ДПС и возглавившей кортеж машины Московской Скорой, в которую Мишу решили не перегружать ради экономии драгоценного времени, разгоняли все машины на пути этого импровизированного кортежа....

        Дорога была практически свободна, и автомобиль Юлии Николаевны и по городу, ехал, по Московским меркам, очень быстро, но Лизе, думающей только о том, что муж истекает кровью, вновь казалось, что машина еле движется...
 
        Несомненной удачей было и то, что Миша все время был в сознании...

        Это внушало доктору Мартыновой определенный оптимизм и надежду на то, что кровопотеря не окажется фатальной...

        Лиза все время поила мужа водой и разговаривала с ним...

        Она рассказывала ему, по каким улицам они едут, говорила о каких-то пустяках, обещала закатить грандиозную пьянку, когда он выздоровеет, мечтала о том, как они следующим летом вместе пойдут на рыбалку и будут варить уху на костре, и так далее...
 
        Михаил смотрел на жену уже затуманивающимся взглядом, а также часто закрывал глаза, а потом, повинуясь голосу Лизы, зовущей его, с видимым усилием их открывал...

        Наконец, они добрались до Садового кольца...

        На их счастье, движение было относительно свободным и здесь...
 
        - Мишенька, мы уже на Садовом... Скоро приедем. Как ты?

        - Скорее бы...

        Через несколько показавшихся Лизе бесконечными минут они проехали мимо Курского вокзала...

        - Мишенька, мы почти добрались до Красных Ворот... Потерпи, родной... Через пять минут будем на месте...

        - Если на углу с Орликовым переулком, у Минсельхоза, никакая сволочь не устроит пробку... - прошипела Юлия Николаевна.

        - Пусть... с тобой... все... время... будет... - прошелестел Миша и закрыл глаза.

        - Лариса Александровна! Он потерял сознание! - в ужасе закричала Лиза.

        Серые лучистые глаза, затуманенные болью и слабостью, открылись с явным усилием...

        Пересохшие губы разомкнулись, и Лиза услышала тихий прерывистый шепот:

        - Что бы... ни случилось... ты... пожалуйста...

        На сей раз, закрыв глаза, Михаил открыть их снова не смог...

        Он потерял сознание буквально за две минуты до того, как машина Юлии Николаевны въехала на территорию больницы...

        И так бледная, Лиза потеряла контроль над своими эмоциями и в ужасе завопила:

        - Миша!!! Мишенька!!!



        В Склифе транспорт, на котором привезли Мишу, кроме врачей, встретили вставший ради такого случая с постели не вполне протрезвевший Леонид Николаевич, и Костик...

        Михаила выгрузили из автомобиля на каталку и сразу, бегом, повезли в операционную...

        У Лизы и Ларисы, сразу заявивших о том, что они могут быть донорами, взяли кровь для переливания...

        Юлия немного передохнула, покурила, выпила кофе в больничном кафе и повезла Анну Михайловну выселять Клавдию и менять замки в квартире, чтобы потом съездить в Поселок за Шапокляк...

        Суета закончилась – наступило время тревожного ожидания, которое тянулось издевательски медленно...
 


        Докторица позвонила Вадиму-младшему и попросила его привезти питание для Лизы...

        - Я есть не буду. - предупредила женщина.

        - Почему?

        - Не смогу...

        - Должна... - ответила Лариса Александровна. - Ты сдала кровь для переливания... После этого полагается хорошо поесть и отдохнуть...

        - Не могу...

        - Ты обязана это сделать ради Миши... - объяснила женщине Лариса Александровна. - Ему может потребоваться еще доза твоей крови. Если ты не поешь, ее у тебя не возьмут...
 
        - Я попробую... - прошелестела Лиза.

        - Ты чего разоралась в машине?

        - Вы не поняли, что Миша попрощался со мной?

        - Нет. - ответила докторица. - С чего ты взяла? Нес мужик в бреду какую-то абракадабру...

        - Он просто оба раза не закончил фразу. - ответила Елизавета Николаевна. - Первая - "Пусть с тобой все время будет свет моей любви...", а вторая - "Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи, счастливо живи всегда...". Теперь понятно?

        - Что-то очень знакомое... - напряглась Лариса.

        - "Ноктюрн"... - всхлипнула Лиза. - Старая песня на стихи Роберта Рождественского... Ее поет Кобзон... Когда-то пел и Миша... Для меня...

        - Ничего, девочка, выздоровеет - опять споет... - попыталась успокоить Елизавету Николаевну доктор Мартынова.

        - Вы считаете, что Миша выживет?

        - Будем надеяться... - ответила докторица. - Молись, дорогая... За жизнь мужчины, даже в бреду объясняющегося тебе в любви, молись жарко, истово, не умом, а сердцем... А мы с Вадимом по пути домой заедем в храм и тоже помолимся...



Продолжение следует...