Прабабушка и муралисты Глава 19

Повесть


Глава 18

Глава 19,
в которой герои приходят в гости к покойнику, чтобы поговорить о планах и мечтах

Может, товарищу капитану и не хотелось уходить, но он этого никак не показал. Попрощался, повернулся, исчез. Павлик вздохнул с облегчением. Пронесло.
А в кладбище ничего пугающего не оказалось. Просто странно было, что оно – настоящее. Не в компьютерной игре, не в книжке, а под ногами. И вообще со всех сторон. Правда, если вверх смотреть, там лес как лес. Но внизу вместо подлеска густо растут ограды из крашеных металлических прутьев – так густо, что Павлик засомневался, можно ли между ними пройти.
Однако проходы были – узкие кривые тропинки, заросшие по краям высокой травой и от этого ставшие ещё уже.
Прабабушка, не оборачиваясь, уверенно петляла между оградами. Ни одного вопроса по поводу Кости не задала – ну, идёт и идёт с ними человек, не мешает. Один раз полуобернулась: «Здесь осторожно, можно пораниться». Действительно, на тропинку вылез наглый железный угол, увенчанный золочёной пикой. Такой не сбавляя шага не обогнёшь. Кто ж так огораживает, мысленно возмутился Павлик, и сам себе ответил: понятно кто – живые. Покойнику эти дополнительные двадцать сантиметров земли ни к чему. Он посмотрел на высеченный в камне портрет, и толстомордый, не старый ещё покойник ответил ему неприязненным взглядом.
Наконец, дошли.
– Ну, заходите, – сказала Пра. – Я с гостями, Павел Андреевич.
За давно не крашеной оградой стоял невысокий памятник с овальной фотографией. Разобрать черты в полумраке было трудно, но надо же – ещё один Павел!
Прабабушка присела на скамеечку. Помолчала, потом посмотрела на ребят и вдруг засмеялась.
– Ох, парни… Обычно-то я здесь одна. Расскажу ему, как работа идёт – и домой, а тут про работу и говорить нечего, потому что… Короче, вот, Павел Андреевич, познакомься, – обратилась она к памятнику, – это правнук твой Паша, это друг его Костя, и такая у нас заварилась катавасия, что в двух словах не расскажешь. Поэтому коротко сообщаю, что работу я временно откладываю и погружаюсь в социально значимый проект под названием…
Она посмотрела на Костю, потом перевела взгляд на Павлика. Мысли у того беспомощно заметались.
– Раскрасим город? – сказал Костя.
– Отлично! – воскликнула Пра. – «Раскрасим город»! Прекрасное название. А работа подождёт. Не возражаешь?
Сверху оглушительно каркнула ворона.
– Значит, договорились. Понимаете, парни, я Павлу Андреевичу обещала книжку его закончить.
– А что за книжка? – спросил Костя.
– Краеведческая, про наш город как раз. Когда появился, что на этом месте раньше было. Очень Павел Андреевич эти места любил, хотел, чтобы у города свой музей появился. Он много написал, закончить вот не успел – так что теперь я по его наброскам работаю. И обязательно закончу! Должна. Но пока придётся сделать паузу.
Павлик посмотрел на уже почти невидимого Павла Андреевича. Ещё и его, выходит, подвёл…
– То есть, ты из-за нас свою мечту бросаешь?
– Во-первых, не бросаю, а беру маленький отпуск. Во-вторых, какая же это мечта? Книга – это план. А план что? Бери и делай, что напланировал. Ничего тебе не мешает.
– Ну да, ничего не мешает, – сказал Павлик и набрал воздуха перечислить, что может ему помешать, если у него вдруг появится план.
– Ничего. Кроме лени, конечно, – отрезала Пра, и Павлику пришлось выдохнуть. – А мечта, она как недостижимая звезда…
Она выразительно подняла глаза к предполагаемым звёздам, но ночное небо было бледноватым, подсвеченным с закатного края. Никаких звёзд.
– Короче, мечта – это то, что тебе самому не осилить. Нужно какое-нибудь чудо в помощь.
– Типа волшебной палочки?
– Примерно. Потому что мечта – это масштаб!
При слове «масштаб» Павлик как наяву увидел Дэна, как тот говорил про картины величиной с дом. У Дэна-то наверняка есть мечта… О себе Павлик такого сказать не мог. Всё, что приходило в голову, на мечту не тянуло, и ещё неизвестно, тянуло ли на план.
– Как на луну полететь, да? – спросил он наугад.
– С луной сейчас неоднозначно. Пока люди в космос не летали, конечно – это была полноценная, качественная мечта. А теперь что – учись хорошо, спортом занимайся, в лётное училище поступай, подавай заявку в отряд космонавтов. План!
– У Славки мечта разрядником по боксу стать, – сказал задумчиво Костя.
– Тоже план. Он станет, это я тебе как директор школы говорю. Видел, как он кружочки рисовал? Целый лист, ровненько, как под копирку! Такой и чемпионом станет. Чемпионом чего, не знаю, но сомнений никаких. А с мечтой всю жизнь прожить можно. Рядом с ней сам вырастаешь, чтобы быть достойным своей мечты. Даже если она не исполнится, это ничего не меняет. Так что мечтать надо… возвышенно. А то учился у нас один мечтатель, ковбойские сапоги очень хотел. Такие тогда самыми модными были, с вышивкой, со скошенными каблуками, как в кино. Вот он о них и мечтал.
Прабабушка вздохнула, и стало понятно, что судьба у мечтателя не задалась.
– Ну и прибился к шайке таких же мечтателей, ограбили палатку на рынке. Недели в мечте своей не проходил. А надо было мечтать сниматься в кино про ковбоев! Чувствуете разницу? И ведь способный был парень. Так что мечта – дело серьёзное, тут с головой подходить надо. Будешь мечтать правильно, а главное, терпеливо, глядишь, и волшебная палочка материализуется.
– Я придумал! – воскликнул Павлик. – Надо мечтать изобрести волшебную палочку!
Вот ведь, кажется, хорошо пошутил, но никто не засмеялся.
– Это уже не мечта. Это утопия. От слова утопили.
Прабабушка поднялась.
– Пора. Холодает. До свидания, Павел Андреевич. Ты уж там держи за нас кулаки – дело-то серьёзное. Подробности я тебе потом расскажу.
Она погладила верхушку памятника и вышла.
Назад шли помедленнее, но у обратной дороги есть удивительное свойство – она всегда оказывается короче. В пять минут они почти добрались до выхода, и прабабушка неожиданно остановилась.
– А тебе на какой участок? – спросила она Костю. – Не в эту сторону?
Интересно, откуда она про Костину маму знает, удивился Павлик.
– В эту, – неохотно проговорил Костя.
В этой стороне не было памятников, только горки из прислоненных друг к другу венков. Костя показал нужное место. Там, перед портретом, прямо на свежевскопанной земле лежал букет живых цветов, но какого они цвета, было уже не разобрать.
– Ты положил?
– Тётка… Наверное, она.
– С тётей, значит, живёшь?
Не скажет, подумал Павлик. Костя молчал. Пра открыла калиточку в низкой ограде, зашла.
– Один я живу, – сказал Костя. Он тоже вошёл внутрь. Места там было совсем мало, но и Павлик не захотел оставаться снаружи. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу.
– Я, когда маленькая была, тоже хотела одна пожить. Чтобы без всяких взрослых. В слоне.
– В слоне?
– В слоне. Прочитала про одного французского бродяжку, который в статуе слона жил. В Париже на площади такая стояла. Слон огромный, а внутри пустой, и дырка в животе. Так он в него залезал и жил себе с удовольствием. Представляешь? Постель там у него была настоящая, сеткой со всех сторон закрытая…
– А сетка зачем?
– От крыс. Крысы там тоже с удовольствием жили. Вот крысы мне и помешали.
Мальчики посмотрели на неё озадаченно.
– Ну, помешали не в том смысле, что был подходящий слон, и можно было в него переселиться. Просто стала прикидывать, каково это – жить в одиночестве, как Гаврош. Бродяжку этого Гаврошем звали. Он такой же как вы был по возрасту… ну, примерно. И вот представьте: он целый день шатается где-то, свобода у него, приключения и всякое такое, а в слона возвращается – никого, кроме крыс. Ну не крысам же рассказывать, что у тебя интересного сегодня было. Может, ты смертельной опасности избежал! Или инопланетянина встретил! А в жизни даже и без приключений самое приятное – это рассказать кому-то свою историю, и чтоб этот кто-то всё спрашивал, что же там дальше было… – Она вздохнула. – Но главное – никто тебя в этом слоне не ждёт. Никто за тебя не волнуется, в окошко не выглядывает… Да и ты ни за кого не переживаешь. Живёшь как крыса какая-нибудь. Нет, что ни говорите, – повысила она голос, хотя никто ничего не говорил, – пустой слон… то есть, пустой дом – грустный дом.
 А сама одна живёт, подумал Павлик и даже хотел это сказать, но не успел – Пра его опередила.
– Конечно, когда тебя дома ждёт любимая работа, это другое дело. Работа всё-таки не крыса. Но вот Паша ко мне на лето приехал, и так приятно за него поволноваться – да, Паш?
Она повернула к нему голову, и, хотя ничего уже не было видно, Павлик был уверен, что она ему подмигнула.

Продолжение: глава 20 http://proza.ru/2023/12/15/1057