Амулет. Глава пятая

Зная, что супруг предпочитает работать без антисоветчиков под рукой, я убрала сумку в уголок и пошла в ближайшую комнату. Буду разбирать барахло.
 Судя по всему, продавший нам этот дом мужчина после смерти родителей даже не заходил сюда. Не только в кухне, но и в комнате всё осталось, как было при прежних хозяевах.
 Александр упомянул, что мужчина во сне сказал: «Я тут немного побуйствовал, когда Наташи не стал». Отсюда я делаю вывод, что супруга ушла первая. После буйства мужчина попытался навести в доме порядок, но сделала это не умело, со свойственными многим (не всем) мужчинам огрехами.
 Постель застелена жаккардовым покрывалом один край которого сантиметров на 5-7 короче другого. Поверх покрывала, как стародавние времена, одна подушка лежит, а вторая стоит скособочившись. Венчает эту композицию небрежно накинутая салфетка ручной работы. Она, как и покрывало, висит неровно.
 Моё внимание привлекает старенький комод. Почему раньше в каждом, или почти каждом, доме были комоды?
Такое впечатление, что это мебель ручной работы. Или раньше их делали из досок?
 Мне, по непонятной причине, хочется начать с нижнего ящика. Прежде, чем наклониться к нему, взгляд зацепился за очень старое фото. Хотя, скорее это всего, это относительно новая фотография, просто она переснята со старой.
 Успеваю отметить, что изображённые на нём люди одеты в стиле начало XX века и улетаю в далёкие дали.
Перед мои мысленным взором появляется чопорная девица. Она явно не простая крестьянка, да и обстановка вокруг не крестьянская. Девица сидит надув губы. Она возбуждена и раздражена одновременно.
 Наконец, девица начинает говорить:
- Я тоже не в восторге от того, что папенька решил отдать меня Владимиру в жены. Я понимаю, что это в интересах не только нашей семьи, а наших двух семей, потому готова подчиниться. А что сделал Владимир? Это же позор для обеих семей: сбежать за неделю до венчания с этой деревенщиной!
 Девица обхватывает руками голову.
- Не представляю, что теперь с нами будет! Я слышала разговор папеньки с маменькой. Они уверены в том, что без объединения ни мы, ни они долго не протянем. Беда в том, что у них, помимо Владимира, нет сыновей. Только две дочери. Мне не за кого выйти замуж. У нас и вовсе я одна.
 Откуда-то из-за моей спины слышится голос:
- Может быть можно найти вам другого жениха?
- Время! Понимаешь? Будет упущено время! Папенька говорил, что одни мы и зиму не протянем.
 Девица встрепенулась.
- Васильевна, помнишь, ты как-то рассказывал мне про Романиху? Она ещё жива?
 Голос за моей спиной растерянно отвечает:
- Не знаю. Мне уже 69, а Романиха на 8 или 9 лет старше меня.
 Девица вскакивает.
- Даю тебе сутки: если жива привези её! Не сюда, конечно. Пусть у садовника становится. Скажем, что это какая-то его родственница.
Картинка меняется.
 Я вижу подслеповатую старуху. Она с трудом держится на ногах, стоит опираясь на клюку. Говорит грубым, похожим на мужской, голосом:
- Я могу сделать так, чтобы он вернулся к тебе, но плата за это может быть несоизмеримо высокой.
 Перед моими мысленным взором появляется рука, которая что-то суёт в руки старухе. Голос девицы:
- Этого хватит? Если мало, я сниму с себя…
- Я не о материальном. Я о…
- Не имеет значения! - перебивает девица. - Просто он должен жениться на мне. Это всё, что мне сейчас нужно.
- Но…
- Я сказала, ты услышала никаких «но»!

Ещё одна смена картинки.
 Всё та же девица, теперь она значительно старше и одета просто, сидит на лавке, держа в руках ребенка 1,5-2 лет и раскачивается из стороны в сторону. Непонятно разговаривает она сама с собой или говорит кому-то, кого я не вижу.
- Говорила, мне Романиха, что плата за её деяние может быть несоизмеримо высокой, да я её не слушала. Вышла всё же замуж за Владимира и что с того?
 Она помолчала словно ожидала или выслушивала ответ на свой вопрос.
- Только начало исправляться положение наших семей - грянула революция. Батюшка попытался отстаивать своё добро и был растерзан. Матушка не пережила этого.
 Женщина вновь помолчала.
- Мы с Владимиром сбежали. Спаслись благодаря тому, что переоделись в тряпьё. От всех этих передряг, ребёночек родился раньше времени и не смог выжить. Почти 6 лет не получалось родить, а когда родила Владимира убили. Осталась я с этой уродиной одна.
 Она молчит, словно слушает кого-то невидимого для меня.
- Я правду говорю! Рука недоразвита, на лицо страшная. Не понимаю в кого она такая уродилась? Как пить дать- это мне наказание за содеянное.
 Меня словно выбрасывает из видения.
 Я вновь вижу фотографию. Всмотревшись в нее, понимаю, что девица из моего видения - та самая девочка-подросток, что стоит здесь со своими родителями.
 Единственное, что меня смущает - явное сходство между мужем и женой. Они не точная копия друг друга, но имеют много общих черт. Возможно, это двоюродные брат и сестра.
 Интересно, а Владимир был иной крови или тоже имел родственную связь со своей женой?
 Вероятно, в этом и кроется причина внешнего вида Светланы, её недугов.
 Взгляд перемещается чуть вправо, и я вижу её портрет.