Одесский терминал

(рассказ)

Я за Одессу вам веду рассказ,
И за нее играет моя лира,
И верю я, что недалек тот час,
Когда Одесса станет центром мира.

1. Как все начиналось.

Идея создания нового маршрута для транспортировки нефти из Каспийского региона в Европу возникла у украинских националистов в начале девяностых годов. Главной целью, которая при этом ставилась, было повышение энергетической безопасности Украины и укрепление ее позиции в качестве транзитной державы. На самом же деле украинские национал-коммунисты хотели турецкую нефть складировать у себя, чтобы получать нефтедоллары. 15 февраля 1993 года Президент Украины подписал Указ о строительстве морского нефтяного терминала «Южный». Он должен был стать воротами, через которые каспийская нефть будет поступать в Украину, а также исходной точкой нефтепровода Одесса-Броды.

Строительства терминала хотели и одесские авторитеты: Александр Ангерт (Саша Ангел) и Владимир Галантерник. Ангел в 1980 году был осужден за убийство при попытке ограбления. Ему назначили высшую меру — расстрел. После апелляции расстрел был заменен на 15 лет тюремного срока. Вышел он на свободу в эпоху перестройки. Сразу примкнул к Виктору Куливару (Карабасу) и стал его преемником. Карабас установил контроль над всем нефтяным портовым бизнесом, доверив получение прибыли Ангелу. В 1994 году Ангерт стал финансировать кандидатов в мэры Одессы.  Его самый перспективный бизнес–проект в это время — международная торговля оружием сулил огромные барыши, но им заинтересовался Интерпол. Итальянская полиция арестовала судно, груженное оружием, которое направлялось в Югославию.
Ангел оставался хозяином Одессы до 2001 года, когда уехал в Англию.

Украинские экологи считали, что деятельность терминала серьезно нарушила бы баланс экосистемы Черного моря. Две части терминала предполагалось разместить на Одесской банке, которая является местом размножения 60% рыбы Черного моря. В поселке Южное предполагалось сконцентрировать химических и нефтехимических предприятий. Это значительно увеличили бы риск техногенной катастрофы. Проливы нефти при перегрузке неизбежно привели бы к загрязнению грунтовых вод и подземных природных резервуаров, которые представляют особую ценность в этом засушливом регионе. Украинские власти шли на нарушение Международной конвенции по обеспечению готовности на случай загрязнения нефтью, борьбе с ним и сотрудничеству от 30 ноября 1990 года и Бухарестской Конвенции (Конвенции о защите Черного моря от загрязнения) 1992 года, которую подписали РФ, Болгария, Турция, Грузия, Румыния и Украина.

2. Борьба за рынок оружия.

До открытия экологического лагеря против строительства Одесского нефтяного терминала в 1994 году произошло следующее событие. Весной в Одессе базировался 318-й дивизион десантных кораблей, часть личного состава которого решила служить России. Некоторые корабли выходили из гаваней и меняли советский военно-морской флаг на андреевский. Из Одессы в Севастополь попытались отправить судно «Челекен» с радионавигационным оборудованием всей базы. Украинское командование задержало судно, поставило у него караул из пограничников и морских пехотинцев. Командир дивизиона Феоктистов распорядился разблокировать «Челекен». Матросы навели автоматы на морских пехотинцев и заставили их покинуть базу. Судно ушло в Севастополь.
9 апреля 1994 года Феоктистова схватили люди в камуфляже. Комдива отвезли в комендатуру и закрыли в камере. Десантники Болградской дивизии ВДВ ворвались в штаб, всех повязали, начали бить, забрали деньги. Матросов и офицеров раздели до тельняшек, погрузили в грузовики и отправили на военный полигон в Чабанку. Там их допросили представители военной прокуратуры. Офицеров вместе с семьями посадили в поезд и отправили в Россию. Матросов распределили по лояльным Украине воинским частям. 10 апреля на месте 318-го дивизиона был сформирован Западный морской район ВМС Украины.

3. Мнение политиков.

Коммунисты не имели влияния в Одессе и не делали заявлений по проекту строительств нефтетерминала. Троцкисты и «еврокоммунисты», ради рекламы, были готовы поддержать любую партию, в том числе и нацистов.

Экологическое движение Украины в 1990-е годы было расколото.

Гринпис Украины на проблему строительства НПК под Одессой не обращал внимания. Его дирекция заявила, что у них нет ни людей, ни средств, для проведения акции протеста.
Организация была занята детскими автобусными турами по стране. Слет активистов в феврале 1995 года в Киеве носил рекламный характер.

Другие экологические организации страны стали пропагандировать фашизм. Например, тернопольская НКО «Зелена планета» была исключена из Международного Социально-экологического союза за шовинизм и махровый национализм.

Григорий Гончаренко, председатель Киевской городской организации «Зеленый свiт» придумал теорию экологических границ.

Партия зеленых Украины обратилась к Европе с призывом строить международную сеть нефтепроводов.

В.А. Садул, представитель Зеленой Рады УЕА «Зеленый свит» призвал россиян «отказаться от права наводить порядок у соседей».

Украинские экологи, которые участвовали в международном экологическом лагере протеста под Одессой, были лишены финансовой поддержки американского ISAR.

4. Алла Ильинична Шевчук.

Акцию в городе Южное организовали не «москали», а Одесский Социално-экологический союз. Руководителем организации, еще со времени существования Советского Союза, была Алла Ильнична Шевчук. Она знала о всех  строительных нормах и правилах, изучала экологические законы Украины. Алла руководила «Экологическим клубом» газеты «Вечерняя Одесса», организовала большую газетную кампанию, посвященную строительству нефтяного терминала в Южном и посвятила этой проблеме книгу «Умрет море— умрем мы». Краевед Михаил Бинов посвятил этой красивой женщине отдельный очерк «Море и сад» в своей книге «Ты одессит, а это значит...».

5. Участники международного экологического лагеря.

В работе международного экологического лагеря протеста принимали участие жители городов: Киева, Харькова, Запорожья, Одессы, Южного, Донецка, Чебоксар, Москвы, Нижнего Новгорода, Дзержинска, Боровска, Химок, Липецка, Кокошкино и Бостона. Среди участников были члены разных организаций: Социально-экологического союза, «Ecodefence», «Хранителей радуги», Лиги Зеленых партий и др.

6. Едем в Одессу.

В июне Олеся Цымбалюк позвонила Яну Шелдину на домашний телефон и пригласила на экологическую акцию в Одессу. Он поехал через Киев, где его ждала боевая подруга. В дороге они вспоминали палаточный лагерь в Жигулевске.

В июле 1994 года Ян и Олеся уже шли к палаточному лагерю протеста через сухое постриженное поле. Вечер. У моря, где с одной стороны дикое поле, а с другой стороны скалы, уже размещалась стройплощадка по возведению нефтяного терминала. Скоро показались и палатки.

В лагере они легли навзничь у костра. Над ними было южное небо Украины. Костер потрескивал. Пламя костра бросало таинственный отблеск на молодых экологов. Глазам, привыкшим к свету, все еще вокруг костра казалось черным-черно. Только золотой круг, в котором грелись у огня Ян и Олеся, казался им обжитым и уютным.

- Хочешь, я подарю тебе звездное небо, - сказал Ян.
- Как это небо?
- А вот смотри!
Ян достал пустую стеклянную банку.
- А банку-то зачем?
- Это и есть южное небо!
- Чего?! Что за глюки?
- Если долго на банку смотреть, то можно увидеть звёзды…Как в планетарии.
Рядом шумела хорошая компания экологов. Все трудности и неудачи остались там, в темноте. Вечер был наполнен беседами и пением любимых песен.

7. Крановщик.

У крановщика Вадима Рогальского был тяжелый день. Чтобы не ночевать в кабине он отправился к ребятам-экологам. Дома его никто не ждал. Спешить некуда. Он предложил экоактивистам выпить бутылочку водки.
- Мы не будем. В лагере запрещены наркотики и алкоголь.
- Как это?
- Пьянство у нас всегда обсуждается на общем собрании. Активиста могут «повинтить», сказать что он был пьян. СМИ напишут, что экологи – это тусовка алкоголиков.
- Ясно, но я то, могу выпить?
- Пейте на здоровье.
- Я был счастлив, когда впервые поднялся в кабину крана. Я замер от восторга. Весь мир, как на ладони. Дух захватывает. У вас же все еще будет впереди.
- А вам не страшно работать на высоте?
– Подниматься не страшно, но тяжело. Приходится отдыхать на площадках. Кран надо осмотреть, проверить все механизмы.

Крановщики стали часто приходить в лагерь протеста. Они соглашались, что нефтяной терминал нанесет вред природе, а утром, выспавшись в палатках, шли на работу, чтобы строить этот вредный объект.

8. Южное. Порт Южный.

Утром следующего дня Ян, Олеся и украинские экоактивисты пошли в город Южное (порт Южный).

В 1973-м году на берегу Григорьевского (Малого Аджалыкского лимана) началось строительство морского торгового порта «Южный» и Одесского припортового завода. Работники этих огромных предприятий нуждались в жилье. Рядом был поселок Новая Сычавка. С 1978 года ее переименовали в Южное (Южне). Количество жителей в поселке достигало тридцать тысяч человек. Он застраивался исключительно высотными домами. В 10 км к востоку от города находится курорт и виноградники Коблево.
В поселке было всего семь основных улиц: Химиков, Строителей, Ленина, Приморская, проспект Григорьевского десанта, Ново-Белярская и Коммунальная; 4 микрорайона. Только один перекресток регулировался светофорами. Фактически это был пешеходный город. Пассажиров возил один автобус, исполняющий роль общественного транспорта. Парки, скверы, площадь, набережная – места, где днем и вечером можно с удовольствием гулять без шума и суеты. Порт Южный находится там, где Аджалыкский лиман соединяется с морем.

Ребята пошли на Площадь Победы к ДК «Дружба», где обычно размещался информационный пикет. Жителям раздавали листовки и призывали участвовать в лагере протеста. Вечером пикетчики шли отдохнуть на центральный пляж, находящийся прямо под Приморским парком. Побережье – это отвесные глиняные обрывы. Вода обычно очень мутная, песок темный и грубоватый, но молодежи не привыкать.

9. Одесса.

Активисты проводили пикеты и на улице Дерибасовской в Одессе. Небольшая, но очень уютная, пешеходная  Дерибасовская улица была застроена домами XIX и начала XX веков. Множество аптек, банков, маникюрных салонов, магазинов, кафе и других заведений. Об этой улице поется в песнях и говорится в анекдотах.

Город Одесса выглядел запущенным и заброшенным. Тротуары были разбиты в хлам. Дома не ремонтировались и медленно разрушались. Дышать не чем. Запыленная Одесса, несмотря на обилие зеленых насаждений.
 
Огромное количество агентств недвижимости. Объявления в витринах и на стендах. Все продают квартиры и бегут из Одессы.

Портовые «новые украинцы» обитали в дорогих магазинах, бутиках, ресторанах. Тело все в татуировках, с «голдами» (золотыми изделиями). Они демонстрировали  презрение к окружающим: ставили машины на тротуар, разбрасывали бутылки и мусор на улице, могли избить за то, что не так посмотрел.

Серость в Одессе во всем. Полные покупателей «комиссионки»  и «секонд-хенды». Одесситы донашивали европейское тряпье.

В городе было три барахолки: у Северного рынка, у Южного и у Староконного. Тряпячники продавали ненужные и старые вещи: книги, монеты, технику, одежду, инструменты и др. Когда то это были подарки от родных и знакомых. Предметы советского быта. Люди приходили сюда из-за нищеты и бедности. Это был отчаянный способ выжить, успокоиться.

«Западенцы» (западные украинцы из Винницы) обитали на Привозе и студенческом общежитии университета. Именно там процветал махровый национализм, хотя все говорили на русском языке.

Одесситы называли свой город «Адеса». Коренные жители говорили на хорошем и правильном русском языке. Для них характерна «одесская пляжность», болтливость и боязливость. Как будто они продолжают жить в Советском Союзе.

Культура сохраняется, несмотря на отсутствие денег. Музеи, галереи, выставочные залы и библиотеки испытывали финансовые трудности, находились в затяжном ремонте. В театрах стала господствовать пошлость.

Экологи разговаривали с одесситами, высказывали свои тревоги и опасения по поводу строительства нефтяного терминала. Некоторые молодые люди ходили с плакатами. Население же верило в сказки о счастливом будущем.
- Терминал решит проблемы с работой, деньги пополнят бюджет, - утверждал потомственный одессит, убеждая экологов прекратить акцию протеста.
- Миллионы тонн грузов в год: угля, руды, стройматериалов, аммиака, фосфоритов и другой «химии». Мы разбогатеем.
- В порту работают 3000 человек. Зарплата квалифицированного докера достигает 1600 гривен в месяц, что по нынешнему курсу превышает 9000 рублей. Наш порт - госпредприятие. На прибыль порта и припортового химзавода развиваем выросший многоэтажный город Южный, - высказался диспетчер порта А. Григоращенко.
- Люди обеспокоены проблемами экологической безопасности проекта, хотят иметь полные и достоверные сведения о том, насколько он экономически выгоден Одессе и области, не несет ли угрозы окружающей среде, причерноморской курортной зоне города, здоровью населения, - сказал экоактивист Ян Шелдин из Тольятти.
- Да, у нас в 1991 году была аварии. При загрузке иностранного судна произошел выброс газа. Погиб матрос - он захлебнулся в воде, выпав за борт. После этого в порту стали действовать служба экологического мониторинга, медпункт и служба реанимации. Порт является режимным объектом. В состав его военизированной охраны входит 130 человек. Возможность проникновения на территорию посторонних лиц практически исключена. Безопасным объектом будет и нефтяной терминал, - сказал диспетчер.
- Голод на информацию служит причиной разного рода слухов и домыслов о проекте, порождает многочисленные вопросы. А пресса почему-то обходит их молчанием, - сказала какая-то женщина.

10. Выборы в Одессе.

Экоактивисты появились в Одессе как раз в разгар выборной кампании: губернатор Владлен Ильин выступал за строительство нового нефтяного терминала, который в рамках проекта «Одесса-Броды» принес бы буквально миллионы прибыли. Руслан Боделан, бывший  председатель Одесского облисполкома (с января 1991 по март 1992 года) был против строительства. Его поддерживал кандидат в мэры – Эдуард Иосифович Гурвиц. Действующий мэр Одессы – Леонид Алексеевич Чернега четко придерживался нейтралитета, чтобы не выглядеть врагом природы.

- Какой еще терминал? Они хотят все море нам испоганить! - кричал Гурвиц возмущенно на митинге.

Эдуард Иосифович объявил войну «торгашам». Он призывал «упорядочить торговлю», привести торговые точки к архитектурным и санитарным нормам. Все его выступления транслировал телеканал «АРТ». Известная одесская журналистка Людмила Чекова убеждала горожан, что Костусев «подлец», а голосовать нужно за Гурвица – «он наш, он честный».

Саша Ангел организовал инсценировку покушения на другого кандидата в мэры – Алексея Костусева. Кто-то ночью выстрелил в дверь его квартиры. Кандидат в мэры стоял на лестничной клетке в спортивном костюме и нервно курил.
- Завтра же вывезу жену и семью, и никто не будет знать, где они, – сказал Костусев в интервью своей телекомпании «Ирен-ТВ».

Молодые экологи не участвовали в этих политических дрязгах. Они в своих листовках писали, что нефтяной терминал убьет лиман и превратит Одессу в гигантское нефтяное море.

11. Захват стройплощадки.

Вечером, когда все активисты собрались у костра, Илья Романов предложил завтра захватить стройплощадку. Его поддержала одесситка Алла Шевчук. «Партизаны» («Партизанское движение») согласились участвовать в акции. На общем собрании всегда пытались все решить с помощью консенсуса. Никто никого ни к чему не принуждал, так как у лагеря не было начальников.

13 июля строители заметили, что молодые экологи забрались на их строительную технику. Охранники их не заметили. Они пытались выгнать ребят, но не получилось. Более двух часов молодые люди сидели, приковавшись цепями к технике и заграждениям. Дул сильный, пронизывающий ветер. Краны слегка шатались. Воздух был чистый. Некоторые залезли на стрелы башенных кранов. Там они размахивали черными флагами. Их было хорошо видно снизу. Журналист Влад Тупикин сфотографировал Илью с друзьями. Часть активистов залезла в кабины бульдозеров и экскаваторов.
- Что случилось? - спросил рабочий у охранника.
- Экологи стройплощадку захватили и не уходят.
- Ну, значит, работать не будем, пойдем отсюда, - сказали строители и ушли отдыхать.
Бригадир пообещал активистам свернуть все работы, но водители «КрАЗов» продолжали подвозить стройматериалы.
Активисты пригласили по телефону телевидение «АРТ». Скоро приехали журналисты и сняли репортаж.
- Угрожают, не дают производить строительные работы. Я сегодня с ними разговаривал, они хотят закрыть стройку и лишить Одессу доходов, — пояснял инженер компании.

Вечером представитель строительной компании заявил, что работы приостановлены до арбитражного суда. Суд был намечен на 21 июля. Он должен был рассмотреть противоречия в постановлениях различных органов власти, касающихся строительства терминала.

12. Одесский «Беркут».

В УВД по Одесской области поступило сообщение о нескольких людях, забравшихся на стройплощадку.
- У нас тут, в городе Южное, произошло происшествие – хулиганы забрались в спецтехнику и мешают проведению работ, - позвонил инженер строительной компании.
- Сейчас сотрудники полиции выехали на место. Там они разберутся в обстоятельствах, — сказал дежурный.
Ночью, когда экологи спали, приехал ОМОН. Люди в черном с нашивками МВД быстро выскочили из микроавтобусов и начали всех молотить дубинками. Действия этих, с позволения сказать, «правоохранителей» отличались какой-то звериной и совершенно немотивированной жестокостью. Они таскали за волосы девушек, называли их «шалавами» и «проститутками», носками берцев били по почкам, уничтожали имущество участников палаточного лагеря. Били профессионально - так, чтобы не оставалось синяков. Веселились, как могли. С остервенением они выдергивали палатки и громили все в лагере. После зачистки одесский ОМОН погрузился в машину и поехал на базу.

База «Беркута» располагается на границе двух старинных одесских районов — Молдаванки и Бугаевки. Небольшой, тихий и ничем неприметный 2-й Разумовский переулок. С одной стороны стройка, с другой — большие железные ворота черного цвета, которые охраняют два бойца, вооруженные автоматами АКМС.

Утром спецназовцы построились на плацу, послушали благодарность от начальства в свой адрес. После построения все пошли в душ и на завтрак.

- Все надоели! Экологи со своими митингами, пикетами и захватами! Надоели начальники, отдающие дурацкие приказы! Что-то пиво не лезет, - говорил омоновец Миха своему другу в одесском баре «Восход» на Тираспольской площади.

13. Разведка.

После погрома экоактивисты провели общее собрание. Илья предложил перенести протест за границы палаточного лагеря.
- Одесситы должны больше узнать об этой проблеме и нашем сопротивлении.
- О проблеме жители Одессы почти не знают. Наших информационных пикетов недостаточно.
- Нужна шумная акция, которая разбудит Одессу.
- Предлагаю отправить несколько разведчиков в город, чтобы выявить объекты, которые имеют отношение к строительству терминала, - предложил Илья.
Олеся Цымбалюк и Ян Шелдин решили исследовать припортовую и приморскую улицу Суворова (Приморська вулиця) в Суворовском районе Одессы. Скорее всего, там и должен был находиться офис.
С начала они шли по Приморскому бульвару. Это одна из красивейших улиц Одессы. Здесь растут столетние платаны, каштаны, клены и липы. Пешеходный бульвар проходит над обрывом параллельно берегу моря. Потемкинская (Приморская, Гигантская, Бульварная, Городская) лестница спускалась к морскому вокзалу. Над лестницей находился памятник одесскому градоначальнику Армануде Ришелье (Дюку).   Ян вспомнил кинофильм Сергея Эйзенштейна «Бронеосец Потемкин». 
У многих одесситов с улицей Суворова (сейчас Приморской) связаны неприятные впечатления. Она постоянно меняла название: Литейная, Набережная, Приморская, Морская, Халтурина, Старостина. В 1994 году эскалатор, который связывал Приморский бульвар и улицу Суворова был закрыт из-за нерентабельности. Олеся же хотела на нем прокатиться.
Улицу можно считать одной большой стеной. По всей ее длине можно увидеть огромную каменную стену из ракушечника, которая напоминает змею. Эта подпорная стена должна была защищать склоны от сползания к морю.
Ребята сходили в Лунный (Детский, в советское время Пионерский) парк под правой частью Приморского бульвара. Он был закрыт для посещений и огорожен забором, но ворота были открыты. Олеся и Ян зашли посмотреть. Парк казался заброшенным и неухоженным. Дорожки заросли травой. В кустах валялись пустые бутылки. Ребята посмотрели внутренности Потемкинской лестницы, где неформалы оставили свои граффити. Скоро нашли развалины рыбного ресторана Общества официантов. На каменной стене был обнаружен барельеф Максима Горького, созданный руками одесских пионеров. Пошли дальше и вышли к бывшему бассейну.
- Здесь раньше пионеры из судомодельного кружка запускали управляемые модели. Потом открыли танцевальную площадку, - сказала Олеся.
Во время прогулки ребята набрели на неказистый одноэтажный домик садовников «Горзелентреста», прилепившийся к склону.
По заросшей и загаженной дороге-серпантину ребята поднялись к Воронцовской колоннаде.
Развалины дома №1. Здесь раньше была мореходная школа. На здании железнодорожного ведомства сохранилась мемориальная доска о переименовании улицы в 1969 году. Значительная часть улицы Суворова проходила вдоль Одесского морского торгового порта.
Морской вокзал (ул. Суворова,6) недавно отремонтировали. Большую часть первоначальных интерьеров заменили на более современную отделку. Вместо складов на подземном уровне устроили огромный концертно-выставочный зал, расширили внутренние помещения морвокзала и устроили яхт-клуб.
Скоро Ян и Олеся нашли офис. На улице Суворова, 40 находилась компания  «ПАО «Одессанефтепродукт» (часть Одесского перевалочного комплекса, контролируемого группой «Приват»). которая проводила операции с нефтеналивными грузами и являлась «перевалочным предприятием». Она была создана в июне 1994 г. на базе Одесского госпредприятия по экспорту и импорту нефтепродуктов.

14. Захват особняка.

18 июля в 8 часов 30 минут пятьдесят активистов приехали на первом автобусе в Одессу и заняли двухэтажное здание компании. Двадцать человек осталось в палаточном лагере. Олеся и Ян остались в лагере.
Экологи бегом по пустому шоссе добирались до особняка. Один из москвичей держал черный флаг. Молодые люди в мятых майках зашли во двор особняка. Экологов встретил одинокий сторож.
- Спокойно, батя, без истерики, дом захвачен, - сказали ему.
- Пожалуйста, всем покинуть помещение, особняк захвачен, мы движение «Хранители Радуги», требуем закрытия незаконной стройки нефтяного терминала и намерены встретиться с директором НПК и министерской делегацией, - сказал Илья.
- Да, мы требуем встречи с комиссией, будем держать особняк, пока комиссия с нами не встретится, - поддержал требование один из «партизан».
Женщины, которые только что пришли на работу, взяли нужные папки и ушли домой, на всякий случай не оглядываясь.
Активисты бегали по коридорам и блокировали швабрами, стульями, столами балконные двери, пожарные входы и чердачные лазы. На главную решетчатую дверь повесили замок, обмотали и проволокой, сделали крест-накрест несколько прутьев арматуры. Илья повесил на крыше черное знамя.
Работники конторы и сторож ушли, не оказывая сопротивления. Оставалась только уборщица на главной лестнице.

- Тетка, виш баррикады везде, тебе пора уходить, - обратился к ней «партизан».
- Не, ребятки, мне домыть еще тут надо, начальство мне потом даст, боррикады ваши, если я тут не домою, хоть вы тут стройте, что хотите, хоть не стройте, я тут домыть должна.
Пришлось эвакуировать ее силой.
Особняк был захвачен.

На улице работала съемочная группа. Влад Тупикин снимал все на фотокамеру.

Вечером приехал «Беркут» - спецподразделение Управления по борьбе с организованной преступностью. Омоновцы вышли из автобуса. В руках у них были ружья, стреляющие газом. Они окружили здание.
- Внимание! Вы нарушаете законы Украины. Освободите здание, иначе мы применим физическую силу, - кричал милицейский мегафон.
- Мы не выйдем, пока не будут выполнены наши требования.
Так как защищать баррикады запрещалось законом, активисты расположились в главном зале, сцепившись друг за друга.
Никакого силового сопротивления действиям милиции.

«Беркутовцы» сломали дверь особняка.
- Пять минут вам даем, потом будем газом вас выкуривать, - сказал командир «Беркута» в черном берете и с автоматом.
- Нет! Встречу с комиссией, вот наши требования...
- Без санкции прокурора милиция не может применять силу и газ против невооруженных людей.
- Кто у вас главный? - с интересом спросил начальник.
- У нас нет главных, - ответили несколько голосов.
- С кем тогда мне разговаривать? - упорствовал командир.
- Разговаривайте со всеми.

«Беркут» задержал на улице съемочную группу лагеря протеста. Девушку-фотографа ударили по камере. Пленка была засвечена. Влада с видеокамерой при задержании избили.

Омоновцы вызвали одесского прокурора. Он приехал на машине.
- Что такое у вас здесь творится? - спросил прокурор Дмитрий Монохиди у экологов.
- Вот мы захватили особняк, требуем закрытия незаконной стройки нефтяного терминала и намерены встретиться с директором НПК и министерской делегацией, отстаивающей проект строительства...
Прокурор внимательно выслушал всех, задал несколько вопросов.
- Все правильно вы говорите, сидите тут, сколько хотите, я сейчас «Беркут» убираю, оставляю здесь двух милиционеров, которые будут следить за порядком, чтобы вы тут не подожгли дом, ребята вы мирные, я смотрю, ничего такого, - сказал он на прощание.
Около особняка остались только два милиционера.

Вдруг приехали корреспонденты городских газет и телекомпаний «АРТ» и «Ирен-ТВ». Они бегом бросились в особняк. Стали все снимать и задавать вопросы. Самым активным был журналист «Одесского вестника». Через час все уехали.

Экологи стали думать, что делать дальше. В особняке еды не было, только кислый виноград, который рвали из окон. Денег ни у кого не было. Послали девушек в магазин за газировнной водой и батоном. Палаточный лагерь находился на расстоянии 40 километров. Блокаду решили снять и идти домой в Южный.

15. Арбитражный суд.

21 июля в десять часов утра в здании Одесского облисполкома открылось заседание арбитражного суда, которое рассматривало решение Одесского областного совета о приостановке выполнения решения Коминтерновского райсовета народных депутатов о выдаче государственного акта на земельный участок, выделенный под строительство нефтетерминала на территории Сычавского Совета.

В 12 часов 15 минут «Хранители Радуги» пришли на маленькую площадь Коммуны (сейчас Думская) к зданию горсовета. Они стали вбивать клинья между тротуарных плиток, а потом установили палатку, исписанную лозунгами. Илья, Ян и Олеся залезли внутрь. Царила напряженная обстановка ожидания, ребята нервничали.

В 1994 году проходили первые выборы в независимой Украине. Все депутаты избирались по одномандатным округам. Чтобы выборы в каждом отдельном округе были признаны действительными, явка должна была составить 50% плюс один избиратель. Если этого не происходило, назначалось переголосование. Чтобы победить, кандидату нужно было набрать больше половины голосов, иначе назначался второй тур, в котором участвовали два кандидата, пользующиеся наибольшей поддержкой. Если же и на переголосовании оба не набирали 50%, проходил третий тур.

Первая сессия горсовета второго созыва состоялась 20 июля 1994-го. Мэром тогда же стал Эдуард Гурвиц. Он еще не принял все дела.

- Вы что? – спросил заместитель председателя исполкома областного совета Валерий Сергеевич Балух.
- Мы - то. Мы блокировали стройку, захватывали особняк, теперь мы у вас, будем заниматься агитацией, будем разговаривать с народом.
- У вас нет санкции на пикет.
- А это не пикет.
- У вас нет санкции на митинг.
- А это не митинг. Это агитационная палатка.
- Ваша палатка мешает работе арбитражного суда.
- Нет. Она помогает решению проблемы.
- Ну ладно. Сейчас вам будет палатка...
Валерий Сергеевич Балух окончил с отличием юридический факультет Одесского государственного университета и был избран судьей. Затем работал председателем Белгород-Днестровского райсуда Одесской области, заместителем начальника отдела юстиции Одесского облисполкома. С 1986 года Валерий Балух руководил отделом админорганов Одесского обкома КПУ. Он писал статьи, стихи и рассказы. В начале девяностых годов вместе Людмилой Акимовой пытался решить проблему бродяжничества в Одессе.
В этом году Балух был назначен заместителем главы Одесской областной государственной администрации. Он решил вызвать ОМОН.

В 13 часов 10 минут приехал автобус с омоновцами. Заместитель начальника городского УВД сыпал угрозами в адрес пикетчиков, ударил камеру и сшиб объектив у Влада Тупикина. Арестовали всех сидящих у палатки и отвезли в участок – Приморский РОВД. Всего двадцать два человека. Если кто-то подавал голос, тут же подбегали к нему и избивали. Не давали людям сходить в туалет. Все задержанные активисты объявили голодовку. В суде участники акции потребовали предоставить им адвоката, и были отпущены. Однако им было приказано явиться в суд, в сопровождении адвоката 22 июля в 15 часов. Олеся, гражданка Украины, была осуждена без адвоката и получила предупреждение. Ян и Илья были с санкции прокурора арестованы на 30 суток для проведения следствия. Они, сидя «обезьяннике», рассказывали милиционерам об анархии. Позже они были также отпущены «до суда».

16. Суд.

На судебном процессе присутствовало 60 экоактивистов. Половина – граждане России.
- Мы на территории другого государства, без консула мы судиться не будем, - сказал Илья.
Все отказались подписывать документы.
Задержанных собрали в большом конференц-зале.
- Мы курить хотим.
- Нельзя курить, - ответил конвоир.
- А вы знаете, что по такой-то конвенции это приравнивается к пыткам.
- Ты же эколог, должен думать об окружающей среде.
- В суде мне о другом думается.
Арестованные требовали присутствия консула России. Прокурор жаловалась на бездействие милиции, допустившей «такое» в центре Одессы.
Судья Бачурин выписал всем небольшие штрафы. Он считал, что Уголовный кодекс должен вести правоохранительную, а не карательную функцию. Закон дает всем конституционные права, и ограничивать их надо очень бережно. Карательной функцией можно сломать человеку всю жизнь. Количество нарушений уменьшается профилактическими действиями.
- И что же вы, вот так сейчас, опять вернетесь в свой лагерь и будете дальше бузить? – спросил судья экоактивистов после заседания.
- Да, как только вы сейчас нас отпустите, мы прям туда едем и опять, все по-новому.

Стройка была заморожена.

17. Коминтерновское.

28-го июля группа экологов прибыла электричкой со станции Береговая (порт Южный) на станцию  Черноморская районного центра  Коминтерновское (сейчас Доброслав). Там состоялась сессия Коминтерновского (сейчас Лиманского) районного совета народных депутатов. Она рассматривала вопрос об отмене постановления об отводе земель под строительство одесского нефтеперевалочного комплекса (НПК). Ребят на заседание не пустили, поэтому они решили организовать пикет у здания райсовета на улице 40-летия Освобождения. Они требовали прекращения строительства НПК. Журналистов, которые присутствовали на сессии, рассказали, что конкретного решения принято не было, но для рассмотрения этого вопроса будет создана комиссия. Коминтерновские депутаты боялись принять решение. Областной совет был против строительства нефтеперевалочного комплекса, а Верховный Совет Украины был за этот проект.

18. Акт для Валерия Балуха.

В Южном ситуация снова ухудшилась. Строители возобновили свою работу. На общем собрании международного экологического лагеря был составлен акт, свидетельствующий о том, что вопреки решению областного совета и в нарушение ряда статей закона Украины «Об охране окружающей природной среды» и Земельного Кодекса Украины на стройплощадке нефтеперевалочного комплекса продолжали вести работы. Документ передали Валерию Сергеевичу Балуху. К акту приложили сопроводительное письмо с просьбой «проявить акты соответствующего реагирования согласно данным ему полномочиям».

19. Блокада стройки.

29 июля в 7 часов 30 минут участники лагеря снова стали строить баррикады на стройплощадке и приковываться цепями к технике.

Ян висел на стреле башенного крана со своим черным флагом в руках. Было очень ветрено. Продувало и глаза слезились.
Внизу суетились строители. 

Рабочие обратились за помощью в милицию. Им не хотелось терять зарплату за простой.
Милицейская машина подъехала к строительной площадке в 10 часов 30 минут.
- Внимание всем! В соответствии с решением областного совета объект закрыт. Просим рабочих и участников акции покинуть территорию площадки, поскольку дальнейший контроль за соблюдением решения областного совета будут отвечать правоохранительные органы, - заявил заместитель начальника городского УВД
К вагончику штаба строительства подъехал заместитель председателя исполкома облсовета Валерий Балух.
- Выражаю благодарность всем участникам лагеря за передачу акта и осуществление контроля за ситуацией на стройплощадке.
- А как же стройка? - спросил бригадир крановщиков.
-  Надзор за выполнением решения областного совета берут на себя органы МВД. На стройплощадке будет организован дежурный пост милиции, ставящий своей задачей недопущение рабочих на объект с целью продолжения работ, - сказал Валерий Балух.

Вечером Олеся была дежурной. Вместе с Алиной они сварили отменную кашу и борщ. За едой ребята обсудили победу над противником.

20. Враг не спит.

Однако противник не успокоился. Первого августа Верховный Совет Украины принял Постановление № 93/94-ПВ «О строительстве нефтеперевалочного комплекса (терминала) в Одесской области». Закон требовал, чтобы сессия областного Совета согласилась на строительство. Она этого не сделала. Президиум областного Совета отреагировал: «своим решением Верховный Совет Украины, по нашему мнению, продемонстрировал несостоятельность в решении вопросов, затрагивающих коренные интересы миллионов людей, пренебрежение принятым им же законам...».

5 августа был снят дежурный пост милиции на стройплощадке НПК. Через несколько дней возобновился подвоз стройматериалов по трассе, и появились признаки начала строительных работ.

21. Пиррова победа.

15 августа участники лагеря снова захватили краны, прицепы машин со сваями, разгрузочные площадки. Рабочие не смогли выгрузить строительные материалы и их увезли на склад. Стройка остановилась. Международный палаточный лагерь был закрыт. Экологи устроили пир - суп с двумя банками тушенки на 35 человек. Некоторые отметили победу бурно, с алкоголем, как водится на Руси, и уснули в палатках. Утром 16 августа немного передохнули, и стали собираться по домам.
Расставаться было грустно.
- До свидания, ребята! – сказала Олеся новым друзьям.

22. Будущее НПК.

Сам нефтяной терминал ввели в эксплуатацию в 2003 году, меньше чем через два года после достройки нефтепровода Одесса - Броды. Он работал с переменным успехом, так как изначально был политической аферой. Нефть из другой страны не могла поставляться. Украина не могла тогда рассчитываться за нее валютой, ее просто не было. Из России страна получала нефть на бартерных условиях, в долг и дешевле, чем стоила в других государствах. Не было конкретного политического решения о том, из каких стран она может поставляться.
Нефтяной терминал не принимал танкеры в период с 2011 по 2017 гг., а также с 2018 по 2020-й. Вторая очередь строительства нефтепровода до польского города Плоцк так и не была достроена. Польская сторона не проявила заинтересованности в развитии проекта, так как не получила финансовых гарантий со стороны Украины.