de omnibus dubitandum 14. 78

ЧАСТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ (1611-1613)

    Глава 14.78. СЕРЬЕЗНЫХ АРГУМЕНТОВ НЕ ОСТАЛОСЬ…

    3/13 июня 1611 г., после падения Смоленска и предполагавшегося всеми участниками наступления поляков на Москву, новгородцы решили исключить из уравнения лишние переменные и порвали с ополчением, сдав город Делагарди.

    Бутурлин, пограбив город, удрал в подмосковные таборы. Новгородцы отправили посольство в Швецию за Карлом-Филиппом и принялись наводить относительный порядок в своих владениях. Призвание Карла-Филиппа не признали ни Псков, ни пограничные крепости. Попытки взять их с наскока провалились. Делагарди запросил подкрепления.
 
    Нужно сказать, что в 1611-12 годах участники сделки были более-менее довольны друг-другом. Новгород (Немогард - Л.С.) сохранил относительный порядок в хаосе гибели Московии (Московского государства - Л.С.). Делагарди разгромил основные казачьи шайки (или отряды, разница на тот момент уже стиралась), обеспечив торговлю и относительную сытость. Отбирать земли у новгородцев Делагарди не пытался, крестить никого в лютеранство (протестанство - Л.С.) не пробовал, поэтому пользовался относительной лояльностью подданных Новгородского
 (Немогард - Л.С.) государства.

    Отношения с первым ополчением были разорваны, а вот со вторым Делагарди по факту договорился о военном и династическом союзе.

    У князя Пожарского появился очень интересный герб, у второго ополчения – крепкий тыл. Последнее письмо, в котором князь Пожарский зовет (NB) Карла-Филиппа на московский престол, датируется ноябрем 1612.

    В Москве уже, вовсю кипели предвыборные страсти. Появись там шведский принц с новыми Синеусом и Трувором (двором и дружиной, если кто не силен в старошведском), и многие его поддержали бы. Возможно, именно поэтому казакам в феврале пришлось штурмовать двор князя Пожарского и доходчиво объяснять ему политику партии, сильно расходящуюся с его обещаниями, данными шведам в Ярославле.
 
Рис. Печать князя Дмитрия Пожарского, много воевавшего с поляками и никогда - со шведами. Принято считать, что львы там от герба Владимира. Ну-ну. Какое отношение стародубский князь (с характерным гербом в виде старого дуба на щите) имеет к Владимиру, я еще подумаю. Но какое отношение имеет лев к Владимиру? Что характерно - аналогичных львов на шведском гербе вы найдете без каких бы то ни было сложностей. Из открытых источников

    Карму партии Карла испортило жестокое приведение под шведскую руку пограничных крепостей. Падение Ивангорода, Яма, Копорья, Нотебурга, которые формально перешли под власть Новгородского (Немогард - Л.С.) государства, а фактически в прямое подчинение Швеции, сопровождалось массовыми расправами с гарнизонами и населением.

    Но главной проблемой стало отсутствие самого принца и задержавшееся в Стокгольме новгородское посольство. Это, так напоминало поведение Сигизмунда III Ваза «Васа» [польско-шведского короля и московского царя  (Короля польского и Великого князя литовского, а с 1594 по 1599 гг. — Короля шведского) Дмитрия Ивановича, с 1605 г. «Лжедмитрия I» - Л.С.], самого ненавистного человека в Московии в 1612 году, что их загребли под одну гребенку и ждать шведа отказались.

    Стране нужен был царь для наведения элементарного порядка и продолжения руской реконкисты. Михаила называли «казачьим цариком», но тут не нужно обманываться, московские казаки=стрельцы 1613 года были по большей части разоренными дворянами и посадскими людьми, которым нужен был царь, чтобы вернуть свои законные имения и лавки. На одни и те же земли претендовали по несколько собственников (получивших их от разных смутных царей). Худой и несправедливый для кого-то порядок был всё лучше хаоса предшествовавших пяти лет.

    Почему же королевич опоздал? Ему было банально не до этого. А потом не пустила мама.

    Параллельно с успехами Делагарди войну Швеции в мае 1611 года объявила Дания. Кальмарская война стала кошмаром для Швеции и лично Карла IX. Датский король Кристиан летом 1611 разгромил шведскую армию под Кальмаром. Карл бежал с поля боя и свалился с нервным срывом. Густав-Адольф тоже не смог поправить положение.

    Осенью 1612 года разгромленная Швеция приняла унизительные условия мира в виде миллионной контрибуции, обеспечиваемой оккупацией датчанами Эльвсборга – главного торгового порта Швеции и свободной торговлей на Балтике, выгодной как раз Дании. Шведам было не до Новгорода (Немогарда - Л.С.) с его посольством.
 
    Замирившись с датчанами, новый король Густав взялся за Новгород (Немогард - Л.С.) уже по-взрослому, но столкнулся с сопротивлением матери.

    Всю зиму и весну 1613 года вдовствующая королева сопротивлялась уговорам придворных, к которым, в конце концов, присоединился и король Густав Адольф, убеждавший ее в государственной необходимости поездки своего младшего брата на восток.

    Необычно мягкая зима, сделавшая непроезжей сухопутную дорогу из Швеции в Финляндию вокруг Ботнического залива и крайне опасным морской путь через свободное ото льда штормовое Аландское море, помогли матери задержать сына возле себя на полгода, но с наступлением лета серьезных аргументов против этого путешествия у нее не осталось.

    «Принцу нужно время, чтобы получить образование, достойное его будущих высоких обязанностей!» — все еще пыталась остановить совместное наступление приближенных королева, однако она и сама понимала, что этот довод выглядит крайне неубедительно в глазах ее оппонентов.

    Учиться можно сколь угодно долго, а вот московиты, устав от пустых шведских обещаний, в любой момент могли договориться с Польшей. В конце концов, королева сдалась, выдвинув единственное условие: Карл Филипп доедет только до Выборга «и никоим образом не дальше».

    Продолжение поездки в Новгород (Немогард - Л.С.) и, возможно, далее в Москву могло состояться лишь после заключения договора на избрание Карла Филиппа с уполномоченными всех областей (Московского государства – Л.С.) России, а не только находившегося под шведским контролем Новгородского государства. Принца сопровождала внушительная эскадра из пяти кораблей со свитой и охраной. Путешествие принца из Стокгольма в Выборг заняло целых двадцать два дня и едва не обернулось трагедией.

    Неподалеку от пролива Фурусунд в северных стокгольмских шхерах корабль Карла Филиппа, шедший при сильном попутном ветре, налетел на песчаную мель. К счастью, корпус выдержал удар, и парусник удалось стащить на глубину.

    Новости о том, что в Москве уже избрали великого князя, некоего Михаила Романова, достигли Стокгольма уже после отплытия Карла Филиппа, но даже тогда предприятие не казалось безнадежным. «Московиты при известии о прибытии Карла Филиппа в Выборг будут униженно ползать перед ним», — самоуверенно рассуждал Делагарди в июле 1613 года.

    Представители Новгорода (Немогарда - Л.С.) не участвовали в избирательном Соборе в Москве, и его жители по-прежнему считали себя подданными «Карлуса Филиппа Карлусовича». Прибытие королевича на границу Новгород (Немогард - Л.С.) отмечал пушечными салютами, трехдневным колокольным звоном и благодарственной службой в Софийском соборе. Митрополит Исидор и воевода Одоевский решили действовать согласно прежней договоренности с руководителями ополчения и потому спешно снарядили в Москву посольство во главе с архимандритом Дионисием, отправившееся в путь в августе. Еще раньше, как только стало известно о прибытии в Выборг Карла Филиппа, новгородцы отправили в Москву с этой вестью боярина Якова Боборыкина, правда, мигом переметнувшегося к Романову.