дом-лад... народная энциклопедия...

приставим ладони с крепко прижатыми пальцами друг к другу «шалашиком – получили букву Л;
соединим большие пальцы горизонтально
– в наших руках буква А;
поставим вертикально локти на стол
- вот мы создали букву Д;
а всё вместе – «написали» слово ЛАД, «построили» ДОМ;
ДОМ-ЛАД, ЛАД-ДОМ;
как жить в доме?
ладом жить…

лад в музыке – сочетание, согласованность звуков по высоте, их взаимозависимость, воплощённая в конкретной звуковой системе;
строй музыкального произведения;
лад – согласие, причём согласие действенное, практическое,
это дружественность, это и способ, манера, образец;
лад, в ладу – согласно и стройно;
происходит от общеславянского, означающего «мир, порядок»;
от этой же основы с помощью темы  –а и слово «лада» - милый, милая;
интересно отметить, что слова «мир» и «милый (-ая)» образованы от одной основы, которую можно обнаружить в древнеиндийской основе «mayas» (посредством суффикса  -л-), которая имеет значение «радость, удовольствие»;
лад – мир – согласие – радость…

обратимся к роднику живого русского языка,
обратимся к словарю Даля:
лад: мир, согласие, любовь, дружба, отсутствие вражды, порядок;
мир да лад, тишь да крышь;
где мир да лад, там и Божья благодать;
с кем мир да лад, так тот мне и брат;
в лад да в меру;
и не в лад, да ладно;
не надобен и клад, коли в семье лад;
и глуп ино молвит слово в лад;
ладом – общим согласием, всем миром;
сядем рядком, да побаем ладком;
лады, ладушки, приговариваем мы младенцам, уча их бить в ладошки;
ладо, лада – милый, милая:
кабы знать, что тут милой ладе спать;
вона наши ладушки (молодые) идут;
я сама пойду, милу ладу найду;

лад есть дом, а  дом есть лад; одно без другого не бывает;
обращаясь в миньярское прошлое, в первую очередь иду по улице Спартака, пройду-зайду в родимые места, пройду по саду-огороду, обойду все хозяйственные постройки и в дом зайду;
долгое у меня получается путешествие:
крыльцо, веранда, сени, дом: прихожка, кухня, «большая» комната, печь;
долгое, потому что прошлое меня объемлет живо,
и само путешествие – мысленное, воображаемое;
кто меня в доме ждёт?
а вот по улице пройду и не единожды;
и улица совеем иная, и дом изменился;
дни и годы идут своим чередом,
а во мне по-прежнему жива мечта, детская, наивная, безумная:
вернуться…

особенная уютность  дома в долгие зимние вечера;
от печи идёт «усыпительное», дремотное тепло;
придёшь с горки сплошным ледяником-снеговиком;
рукавички – сосульки, штаны стоймя стоят, пальто - колом;
рукавички в печурки, пальто – на печку,
штаны поставишь около печки, а сам прижмёшься
к горячим кирпичам, глаза закроешь –
какое ласковое, родное  тепло!
на печке мы не спали – слишком жарко, а около печки, когда приходили с улицы, сразу к ней;
по вечерам все собирались в комнате; все вместе и каждый занимался своим делом; все вместе слушали радиоспектакль  или концерт; папа читал газеты, мама что-то вышивали, сестрёнка играла в куклы, брат доучивал уроки, а я читал приключенческую книжку;
особенно знаменательными были воскресные дни;
мама вставала, как и летом, очень рано; доила корову, кормила домашнюю скотину; топила русскую печь и пекла беляши, а после того, как печь прогорит и выстоится, ещё и выпекала пироги сладкие, всякие разные кокурки (тесто, кудревато закрученное и посыпанное сахаром – к чаю),
ватрушки; более всего мы любили беляши и пельмени, но со временем сильно я заскучал по ватрушкам;
ватрушки были изумительные;
тесто рассыпчатое, корочка тоненькая, на корочке слегка зарумянившийся творог, а на донышке – сладкая водичка;
мама ставила какое-то необыкновенное тесто;
творог, как и большая часть продуктов, был свой – домашний;
пироги – вкуснее вкусного не едал!
где она, домашняя еда?
где они,  домашние молоко и сливки, творог и простокваша,
домашние яички, солёное и копчёное сало, мясные пироги и пельмени?
ладно хоть картошка и всякая овощь и яблоки, груши, сливы, арбузы и дыни со своего сада-огорода;
очень сильная жаль, что сало и мясо не научились ещё на грядках выращивать;

изба красна пирогами, но и порядок везде у нас был;
издалека, сейчас, по прошествии многих лет, да и тогда, когда только переехали из Миньяра в Ашу, та миньярская жизнь всегда мне представлялась каким-то самоцветным царством, в которое уже никогда не придёшь;
был заведённый ритм, порядок, было согласие и дружественность;
мама вела дом; на ней было столько хозяйственных домашних забот, я до сих пор не могу понять, когда мама всё успевала;
конечно, в патриархальной семье глава дома – муж, хозяин;
и папа, хотя и с одной рукой, все мужские хозяйственные дела исполнял,
мы с братом по мере сил ему помогали;
но эти все сугубо мужские дела были вне дома: двор, огород (копка, уборка урожая, за поливку мы с братом отвечали), картошка в поле, покос, дрова, поправить- починить в доме и во дворе; снег вывозить со двора, копать весной канавы для стока талой воды, это мы с братом;
хочется или не хочется делать – да кто будет спрашивать?
надо! и мы понимали, зачем – надо!
а на маме и уборка, и готовка, и стирка, и баня, и уход за домашней скотиной, пока мы были маленькие;
подросли, стали и маме помогать, но у мамы всегда работы было много;
мама  «отвечала» и за школу: собраться-одеться, приготовить школьные принадлежности к учебному году, и за  наши успехи в учебной деятельности;
надо сказать, что сильно нас учёбой не донимали, не настраивали на учёбу ради оценок; учишься – учись; ругали – за разгильдяйство;
однажды брату поставили двойку, как и всем в классе, за то, что не прочитал роман Достоевского «Преступление и наказание»;
вечером был целый семейный совет, ругали и стыдили, а мне была наука – учиться как можно лучше, но и так во мне было стремление  учиться:
хочу всё знать!

январские морозы под сорок; заводской гудок подаёт сигнал: в школу не идти (а гудок подавали, когда было минус тридцать пять и ниже);
мы считали особым шиком в школу всё-таки притащиться и с лёгким сердцем идти домой – уроков нет;
дома положили сумки, переоделись и – на горку кататься на всём, на чём возможно и невозможно; стынуть и деревенеть, имея про запас тёплую и ласковую печь;
русская печь, подтопок – печь, как добрая бабушка-матушка, согреет, приласкает, обоймёт, пожалеет;
домашность и уютность;
я очень не любил побелку; дом пуст, все вещи на веранде, и жизнь становится какая-то не настоящая, случайная;
когда побелка закончится?
и какой же был праздник, какое приподнятое настроение, когда мама выстирает,  накрахмалит, выгладит, развесит  шторы, занавески, тюли, разложит вышивки, расставит на подоконниках цветы,
и в доме опять запахнет пирогами…

уютность, чудное единодушие бывало и тогда, когда выключали свет;
соберемся мы все впятером на кухоньке, кое-как усадимся, затеплим свечку, если есть, а то обычно марлю в чашку с подсолнечным маслом;
загорелся фитилёк, темень сгрудилась, в трубе ветер воет, а плита подтопка раскалилась до малинового цвета и сквозь щели между кружками просвечивает огонь, потрескивают дрова, мама с папой что-то рассказывают, а мы слушаем и ждём, когда лампочка загорится;
что-то таинственное, волшебное проявляется в доме;
а как только свет включат, то вся сказочность исчезает,
а тепло, домашность, уютность – здесь, с нами и в нас;

любил на кухне один сидеть;
свет выключить,
подождать, когда глаза к темени привыкнут, «прозреют»;
гудит, беснуется ветер, твёрдые снежинки-крупинки стучат в заледенелое окно; на оконном стекле – ледяные узоры, по которым можно сочинять всяческие истории; там столько дорожек, такие интересные ели и невиданные  деревья и цветы, и замки – сказочные царства-государства;
что мне чудилось, виделось, слышалось в такие вечера?
дом наш среди злодейских ветров и морозов;
дом наш весь в снегах;
улицы, городок, леса-горы – всё занесло;
одни-одинёшеньки мы в застылом свете;
за деревянными стенами лютая льдистость,
а у нас – печка, тепло, чайник шумит на подтопке,
и никакая злая стужа к нам не проберётся…

в любое время дня и ночи, в любое время года, всегда –
родимое, родное – дом;
летом – в саду-огороде, на речке, в лесу, на покосе;
а прийти домой – тишина, прохлада и, словно иномирье, оключённость от всего шумного и чрезмерного;
осенью слушать и смотреть в окно, как льёт и льёт бесконечный дождь,
как в мутных лужах пузырятся упавшие капли;
у протопленной печки листать книгу…
весной – ручьи и капели;
дом снаружи и изнутри весь солнечный, пронизан лучами;
в тенях – голубой, а на солнце – блещущий золотом;
домой забежать, перехватить что-нибудь и на улицу
сооружать запруды и мерить лужи;
никогда лужи  не измеришь точно, обычно получается, что зашёл дальше, чем нужно, зачерпнул и – полные сапоги воды;
надо бежать домой, выливать воду и постараться из всех сил высушить сапоги до прихода родителей;

дом на улице Спартака в Миньяре –лучший дом на земле;
удобный, уютный,  душевный и радостный;
лучший дом на земле, потому что было два входа: хозяйственный и «чистый»;
была  веранда,  в которой мы пережидали плохую погоду, а в летний период там и жили;
удобный дощатый настил, который шёл вдоль веранды к крыльцу, к бане, к туалету; и в сухой день и в непогоду можно было всюду дойти босиком;
доски мы с братом мыли-скоблили каждый день к приходу родителей с работы;
лучший дом на земле, потому что был огород-сад, была баня;
на хозяйственном дворе бегали цыплята и кудахтали куры,  кукарекал Петя-петушок,  царствовала корова Марта, а дворняжка Шарик и  кот Васька бдительно исполняли свою службу;
были улица, речка, стадион, скала,
покос, печёная картошка на костре, катание на льдинах и плотах, езда по неведомым дорожкам на велосипеде,
друзья самолучшие, леса-горы…
дом на улице Спартака – лучший дом на земле…
место, где тебя ждут…

читаем у Даля:
дом; строение для житья; изба со всеми ухожами и хозяйством;
крестьянский дом, изба, хата, хижина, палаты, дворец, усадьба;
домец, домик, домок, домочек, домищек, домишечка;
держать дом, вести дом – вести хозяйство, ведать распорядком;
открытый дом, хлебосольный дом;
дом, семейство, семья, хозяин с домочадцами;

просим к нам всем домком опричь хором;
и тесен дом, да просторен он;
в гостях хороша дневка, а дома лучше того;
полон дом, полон и рот;
будь как у себя дома;
мило тому, у кого много всего в дому;
дом не велик, да лежать не велит;
домом жить, обо всём тужить;
дом вести, не лапти плести;
дома и солома едома;
что в поле ни родится, всё в доме пригодится;
каково кому на дому неведомо никому;
каков Дёма, таково у него и дома;
в гостях хорошо, а дома лучше;

дом на Дубовой больше изба крестьянская, чем дом;
не опалубленный; крыльцо открытое, сени. небольшие, маленькая кладовка;
в доме – прихожка, кухонка, «большая» комната, и за печкой, отгороженная шифоньером, спаленка;
сам дом хорош, но речки – нет, до леса – далеко и друзей нет;
особенно тоска меня грызла в осенние ненастные долгие сумерки, когда с северной стороны наползали угрюмые свинцовые тучи и зимой, когда по неделям мели метели и избушки-домики заносило по самые окна;
но опять же в зимние вечера, когда в трубе гуляет зловещий ветер, как было по домашнему уютно и вкусно печь на раскалённой плите кружочки картошки;
охотников печь картошку на плите не находилось; бабушка в гости ушла; мама занята домашними делами; брат в кругу друзей, у сестрёнки свои игры, только мы с папой были энтузиастами картошечного печенья;
я лез в подпол, набирал картошку покрупнее, потом её мыл, чистил, разрезал на кружочки; папа руководил процессом;
картошку на кружочки резал прямо  на стол;
папа посыпал их солью, мы тщательно всё перемешивали и наступал долгожданный момент:
на раскалённую плиту я раскладывал кружки;
а так как, плита раскалена, то картошка пеклась очень быстро;
только положил и надо поворачивать;
вилкой собирал испечённую и раскладывал следующую порцию;
и вот она, вкуснотища! ещё горячая, с коричневой корочкой и с чёрными точками-подпалинами, а где и подгоревшая, - до чего же вкусная!
можно было есть просто так, а можно было обмакивать в постное масло;

ещё одно из очень памятных и сильных впечатлений;
июльская жара, палит неимоверно; солнце жжёт и сжигает, а надо что-то и делать; и какое же блаженство, когда весь иссушённый палящим зноем,
когда уже и руки поднять не можешь после всяких дел, зайдёшь в сенки, а там такая прохлада, и у старого комода, который мы перевезли с Миньяра (папа с одной рукой сделал!), на табуретке стоит, прикрытое фанеркой, ведро с холодной, необыкновенно вкусной колодезной водой!
испьёшь водицы и – ожил, опять можно за работу;



мы переехали на Толстого; зимой ходил на Дубову горку, скидывал и расчищал снег; лето помогал бабушке по всякой хозяйственной части;
я любил помогать бабушке, любил бывать у неё;
у бабушки был во всём порядок, а в доме, если такое где и  возможно, абсолютная чистота, идеальная гармония:
домотканые половики, матерчатые ковры на стенах, занавески, шторки снеговой чистоты, вышивка, цветы, часы ходики, стол ручной работы, ручной работы комод, скатерть на столе, разрисованная ляписом в крупные цветы;
обстановка самая скромная,
но до чего уютная и душевная в своей тихости и покое;
белая, расцвеченная вышивкой, тишина,
тиканье ходиков,
накрытый обеденный стол, наливка-настойка из подпола…
а если жара, то у бабушки обязательно в подполе бачок холодного кваса;
а я пока крашу крышу, то весь квас и выпью…

как я молил…кого?
как я молил, что бы этот тихий согласный мир никогда не кончался…

бабушки не стало, мама с папой стали держать на Дубовой огород;
папа завёл кур;
зимой я скидывал и чистил снег,  колол дрова, рубил срезки;
как и при бабушке выполнял всякие другие хозяйственные работы;
топил подтопок, а пока печка нагревается, пёк на плите картошку,
поминал бабушку…

изба, истьба, истъба; общеславянское, заимствованное из древнегерманских языков (stuba – тёплое помещение, отапливаемое помещение);
изба, истопка, истпки, избёнка, избёночка, избушка, изобка, изобочка;
жилой крестьянский дом, деревянный дом; жилая горница, комната, чистая половина;
чёрная или курная изба – изба с печью без трубы;
белая изба, изба по белому – изба с печью и трубой;
изба рубленая, бревенчатая, четырёхстенная, если с перерубом, - пятистенная, если с двумя прирубами – шестистенная;

не красна изба углами. а красна пирогами;
изба не без крыши;
всего дороже честь сытая, да изба крытая;
своя избушка, свой простор;
всякая избушка своей кровлей крыта;

дом на Толстого мне сразу приглянулся:
просторный, веранда есть, большая кладовка, а ещё – баня!
а ещё – речка сразу за огородом,
а ещё – гора Липовая, и всё почти в центре города;
это была радость!
много мы там потрудились; с папой поставили новую баньку вместо старой;
в саду навели порядок, поменяли местами веранду с кладовкой, печь переложили, да много ещё чего…
и здесь, на Толстого, как и в Миньряре, как и на Дубовой, осеннее цветенье, зимние вьюги и морозы, весенние ручьи, дрова, снег, огород, починка забора, замена столбов, поправка и крашение крыши и другие  работы;
а самое «толстовское» было-были
речка, Липовая гора, вишнёво-яблоневый сад, баня, в доме маленький «мой отдельный кабинет» и веранда;
веранда, которая с весны по осень безраздельно принадлежала мне;
там был читальный кабинет, там я начинал свои первоначальные литературные опыты, там начинались  акварели и гуаши;
там и тёплые июльские ночи, и мерцание звёзд, и яблоня во дворе…
ветви с тихим шорохом задевают крышу, яблочный аромат на веранде,
добрый, вдохновляющий свет настольной лампы, сверхволнение и сверхпереживание насущного мгновения:
обязательно, обязательно что-то в этой жизни я должен сделать значимое и доброе, иначе зачем я здесь…

и ещё запали мне в душу на всю жизнь театральные постановки и фильмы, которые я смотрел в то время (родители в 1970 году, после переезда на улицу Толстого, купили телевизор): «Маскарад», «На всякого мудреца довольно простоты», «Гроза», Белое солнце пустыни»,  «Король-олень», «Гамлет», «Отелло», балет «Спартак»…

брат служил в армии, потом поступил в военное училище, и мы по вечерам собирались на кухне уже не впятером, как в Миньяре, а вчетвером;
от печки шло ласковое тепло, и были пироги на столе, и ароматный чай…

прошло несколько лет и я уже с Людмилой и с дочкой обосновались на улице Толстого; здесь родилась и наша младшенькая, и при всех бытовых сложностях и сложностях взаимоотношений с родителями, мы были вместе, вчетвером, и старались установить свой распорядок и быт; такой, какой был в доме на улице Спартака и в доме на улице Кормильцева в Копейске, где всем управляла Анна Степановна, бабушка Людмилы, человек соборный…
и была у нас по субботам баня, пекла Людмила пироги…
девчонки наши всё лето проводили на речке,
а зимой собирались мы на кухне и слушали завыванье снежного ветра,
 и пекли на раскалённой печи картошку;
от печки-матушки, от чистоты и порядка в доме, домотканых половиков,
вышитых салфеток и скатертей, всяких ручной работы «накидушек»,
от книг,  от музыки веяло уютностью и доброй домашностью, ласковостью, пониманием и теплом;
а в лето я вновь обосновывался на веранде, читал, а ещё больше писал гуаши;
и были для нашей семейственности, для нас четверых очень своими и дом, и сад, и речка, и гора Липовая;
и по вечерам мы слушали и танцевали под музыку;

-девчонки, какую пластинку поставим?
-весёлую!
-ну тогда «Цумайлэ»!

как не вспомнить и наш миниатюрный домик в Точильном!
в нём были четыре махонькие комнатки:
прихожка, кухонька, комнатка, спаленка;
была, конечно же, и добрая печь;
и был ритуал;
с работы придём, уже подстывает в домике, хотя с утра и топили;
надо вновь топить; несу дрова, промёрзшие, ледяные, несу растопку;
дрова в подтопок, берёсту под дрова, трубу открыть;
и вот робкий огонёк, и вот уже и пламя, и вот уже и тепло пошло –
и ладно, и хорошо, и добро…

печь-матушка, в ней столько человечного, столько поэтичного…
она и греет, она и объединяет;

натопим, поужинаем, чаю попьём, и у нас начинается «кино»;
фильмоскоп включаю, экран на потолок, вставляю диафильм – обычно это красочно разрисованная сказка -  ложимся втроём на пол, дочку в серединку, и погружаемся в сказку, проживаем в сказочном царстве-государстве, где всегда зло несёт заслуженное наказание, а добро торжествует…

а вот в квартире печки нет;
слов нет, гораздо в квартире удобнее и времени больше для самостоятельных занятий, но что-то потеряно, раз печки нет;
человек, он такой;
не было своего жилья, как мы мечтали о квартире, как торопили время,
чтобы жить своим домом; как старались обустроить квартиру по своему вкусу, нарядить, беречь чистоту, порядок, уютность и домашность;
и как же мы рады, когда в Точильном затопляем печку, - такое оно, тепло, родное, такое оно – из детства…
хоть и избушка у нас там, но до чего родна;
ладно, и без дворцов хорошо…

как оно по-прежнему душевно в Точильном, в нашем огороде-саду-лесе;
в избушке печь затопить, смотреть на огонь и ждать,
когда пойдёт тепло из топки,
а вечером натопить всласть
и писать или читать что-то о человеках и смысле жизни…

девчонки выросли, девчонки наши взрослые,
разъехались, далеко от нас,
а когда приезжают, собираемся мы по-прежнему на кухне;
пахнет пирогами, и пироги на столе, и ароматный чай,
и о чём только мы ни переговорим;
жаль только, не получается девчонкам нашим приехать в одно время;
может быть и соберёмся вновь вчетвером  и вспомним…

приставим ладони с крепко прижатыми пальцами друг к другу «шалашиком – получили букву Л;
соединим большие пальцы горизонтально
– в наших руках буква А;
поставим вертикально локти на стол
- вот мы создали букву Д;
а всё вместе – «написали» слово ЛАД, «построили» ДОМ;
ДОМ-ЛАД, ЛАД-ДОМ;
как жить в доме?
ладом жить…

*на фото - работа автора