Я буду ждать на темной стороне. Книга 4. Глава 19

— Плолопцшсвтыцшол… ыЫЫвоовв.. Шшшааааа! — своеобразно улыбнувшись новобранцам, генерал, этот морщинистый, лишенный половины зубов, и, по сути, полуслепой старик, посмотрел куда-то в небо, после чего подняв вверх руку, поприветствовал присутствующих бодрой фразой, чей смысл, если его можно было перевести на более вменяемый язык, значил что-то вроде: «Добро пожаловать на фронт!».

Застыв на месте под пронизывающим суховеем, новобранцы тщетно пытались уловить суть посыла старика, то и дело напрягая свой слух. И поскольку это занятие так и не принесло никакого результата, вскоре плюнув на все, ребята принялись рассуждать вслух его выступление, обливая помоями жизненный уклад их тренировочной базы, пока не заиграл гимн.

— У нас его исполняли дважды в день, — делился своими впечатлениями с новоявленными знакомыми один тип, попав сюда чисто из-за ротации, — когда флаг поднимали, и когда опять спускали… Так зае*ло, словами не передать! За день инструктор и так заебывает в доску тренировками, а ты потом ещё на финише стой, и песнопения начальству устраивай!

Дальнейшая его речь потонула в приветственной речи, принадлежавшей их командиру Джмыге Бонифацию Варфоломеевичу, с трудом уговорив старого генерала отпустить этих ребят на фронт.

Давно утратив контроль за происходящим на фронте, тот дал свое «добро» на подобную инициативу. Тем более в условиях дефицита живой силы перебирать особо «кадрами» не приходилось, и надо было работать с тем, что есть.

Развернув карту с маршрутом предстоящей экспедиции, инструктор Майк принялся её изучать. Однако узнав, на каких территориях новобранцам придется пройти свое первое боевое крещение, не сдержавшись, невольно ужаснулся:

— А это кто вообще придумал?

— Он, — указал один из бойцов на командира.

Мужчина с удивлением на него покосился, сворачивая карту.

— Старина совсем ёбу дался…

Как ни старался Джмыга Бонифаций Варфоломеевич предусмотреть до мелочей предстоящую экспедицию, каждая вылазка на позиции заканчивалась непредвиденными обстоятельствами.

По этой причине отправляясь на передовую, бойцы должны были быть готовы не только к тому, что их убьют, либо они попадут в плен, но к очередному безумию со стороны своего командира и его ближайших соратников. По этой причине вылазка на передовую являлась для новичков сплошным банзаем.

— Сегодня состоится ваша первая вылазка, — командир остановил свой хмурый взгляд на Драгомарецком, вновь напялившего на себя во время построения розовую пижаму, — но прежде чем вы начнёте свои бесчинства на вверенных вам территориях, я хочу напомнить вам о главном правиле, которое будет действовать для вас на протяжении противостояния с врагом. Пока не убьете хоть одного противника — вы никто. А сейчас я назову имена тех, кто успешно сдал норматив во время экзамена, заслужив право поехать на передовую и проявить себя на новом поприще. — Выхватив из рук инструктора Майка громкоговоритель, со словами: «Открываем расстрельный список», он принялся зачитывать вслух фамилии новобранцев.

Откликаясь, каждый боец делал шаг вперед. И едва с перекличкой было покончено, оставшись доволен проделанной работой, Джмыга Бонифаций Варфоломеевич обратился к ним с последним пожеланием:   
 
— На этой оптимистической ноте я буду вынужден с вами расстаться. Успехов в боевой и политической подготовке. Надеюсь, вернетесь… Не все, — последнюю фразу он произнес чуть тише, чтобы её не могли расслышать, после чего покинув трибуну, он ушел готовиться к вылазке на передовую.

Для поддержания боевого духа новобранцев на сцену вышла специально приглашенная по такому случаю певичка, и, скользнув радостным взглядом по ряду парней, продекларировала вслух стихотворение, посвященные нелегкой деятельности живых и давно канувших в небытие бойцов: 

Ты пьёшь свой бред из крови светлячков,
из тьмы флаконов с запахом безумия.
И корчится на дне моих зрачков
долготерпенье спящего Везувия…

Там — за окном — сшибаются галактики.
Я пью тебя, хоть мне давно пора домой.
Мы бесполезны, исходя из практики.
Жизнь обойдётся и без нас с тобой

Его строчки выглядели эксцентрично, но будучи заняты собственными мыслями, присутствующие даже не вникали в их суть, терпеливо ожидая окончания церемонии. И едва с чтением «пронзительной» поэзии было покончено, певица всем поклонилась и ушла прочь, покидая сцену под звуки бурных аплодисментов.

— А теперь всем внимание!!! — заорал инструктор Майк Найтмен, обращаясь к новобранцам. — Надеюсь, вы готовы распрощаться с собственными жизнями?!

Ребята утвердительно кивнули, приняв его намек за шутку.

— Тогда по коням!!! — крикнул он, взмахнув рукой в сторону громоздившейся перед их взорами колонной. — Начинаем инвентаризацию!


Стараясь держаться так, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, Егор предпочел затеряться в толпе, когда оторвавшись вскоре от остальных, он поплелся за Мефодием, стараясь  занять лучшие места перед отправкой на фронт.

«Коней» оказалось несколько. Это было преимущественно не до конца заржавевшие БТРы, на фоне которых перед отправкой сфотографировался Драгомарецкий, отправляя позже этот снимок своей бабке и одновременно выставляя его на своем аккаунте в социальной сети.

— Подходим ближе… Ближе, я сказал! — то ли так ругаясь, то ли привыкнув так разговаривать, инструктор Майк тщетно пытался заманить будущих бойцов на бронетранспортер. — Занимаем места!

Расположившись по обе стороны техники, двое помощников производили обыск новобранцев перед их непосредственной посадкой на БТР.

Так, пропустив впереди себя троих, один из вояк сосредоточил внимание на Сукасяне, но прежде чем допустить бойца к машине, он на всякий случай обыскал его униформу, сканируя любопытным взором любую мелочь на несоответствие содержимого из списка вещей, которые разрешалось взять с собой на передовую.

Взобравшись по ступенькам на технику, Магир едва успел поймать бронежилет, который швырнул ему инструктор. Вслед за этим бойцом к ребятам подошел и лопоухий Христос, попрощавшись сегодня с утра со своей матерью по имени Цыля.

— Куда, еврей? — осведомился у него один из помощников командира, тоже акцентируя внимание на нестандартной внешности этого парня. 

— К евреям, — смущенно проронил курчавый новобранец, пряча свой взгляд. 

— Еврей, когда платить будешь?! — отовсюду послышался негромкий смех.

Оставив этот вопрос без ответа,
Христос потупил взор, и очередной раз открыв рот, словно у него все время был заложен нос, молча полез в машину, стараясь спрятаться в укромном месте, чтобы никому не мешать. 

Не в состоянии избавиться от пораженческих мыслей, и особенно боясь, как бы их не прочитало начальство, обвиняя его в паническом настроении, Егор немного нервничал, впав в некий ступор перед посадкой на технику. И немного замешкавшись в самом начале, пропуская вперед одного сослуживца за другим, в итоге он оказался в числе тех, кто замыкал состав штурмовой бригады имени Шекспировича, «доукомплектовавшись» на крышке бронетранспортера.

Устав обыскивать будущих вояк, к концу посадки помощники командира уже не столь пристально проверяли новобранцев. Поэтому решив, что его ранец не будут обшаривать, сделав селфи на фоне военной техники, Драгомарецкий пошагал к своим, ненадолго остановившись перед посадкой, чтобы отправить бабуле очередное фото.

Сегодня на нем были короткие черные брючата и розовая курточка с капюшоном, к которому крепились кавайные заячьи уши. Хрупкую шею юноши украшала клетчатая арафатка, а на спине красовался рюкзак в виде «зЁбры», украшенный цветными значками и различными булавками.

— А это ещё что такое? Где твоя униформа, боец? — рявкнул на него инструктор, с удивлением покосившись на его кавайную курточку. — Мы не в цирк едем, а на передовую, где вы будете копать окопы и строить блиндажи! 

— Мне так удобнее, — отрезал Драгомарецкий, не собираясь с ним пререкаться. 

— Еб твою мать, сынок! Да в таком наряде тебя будет видно даже с орбиты космического корабля, а уже молчу про вражеские дроны! Сразу засветишь наши позиции! Это так ты собрался отвоевывать Ф.?

Схватившись за поручни, Драгомарецкий поставил ногу на подножку лестницы, собираясь подняться наверх и взобраться на машину, когда в следующий момент инструктор Майк подхватил его за шиворот и швырнул на землю, приказав шагать обратно в часть и переодеться в униформу. Вот только застывший на месте новобранец и слышать ничего не хотел о каком-то переодевании.

Накануне он с таким трепетом утюжил свой наряд, что идея одеваться во что-то другое, к примеру, ту же скучную форму, что была на других, казалась ему кощунственной. Но даже понятия не имея, что подобные капризы могли стоить ему жизни на поле боя, несмотря на все риски, менять свои привычки Драгомарецкий не собирался.

— Да ладно, пусть едет, в чем хочет, — бросил подошедший к ним Джмыга Бонифаций Варфоломеевич, не желая из-за каких-то пустяков переносить поездку. — Врагу, мне кажется, будет все равно, что за форма будет на нашем бойце, если тот так и научился за это время правильно пользоваться оружием. 

Проверять содержимое его рюкзака, где лежали гостинцы от бабули, никто не стал.

Устроив ему разбор полета касательно внешнего вида, обыск личных вещей новобранца инструктор Майк почему-то упустил из внимания. И оставшись в итоге без проверки, Кирилл полез на бронетранспортер со своими вещами, часть которых на передовой ему вряд ли пригодиться.

Тем не менее как не хотел командир ускорить погрузку бойцов, а все-таки сами сборы рисковали затянуться на пару часов. То новобранцы не могли правильно рассесться на местах, то не хватало техники, часть которой пришлось оставить в прошлый раз догорать в поле после неудачных попыток штурма. Как пройдет все в этот раз, сказать не мог никто.

Прорицателей в части не существовало. И как тщательно не готовилось бы высшее командование к выполнению очередного задания, стараясь заранее просчитать все способы действия при любых возможных условиях, каждый раз ситуация складывалась таким образом, что проще было сломать систему и действовать согласно сложившейся обстановке, ничего не загадывая наперед, чем жалеть потом о нарушении плана.

— Так, я не понял, что это на БТР за братская могила?! — раздался вдруг голос возмущенного инструктора Майка, который рассадив всех новобранцев, заметил в последний момент, что командиру совсем не осталось места. Хоть бери и езжай на выполнение боевого задания без него! — Я сколько раз говорил, чтобы больше двадцати новобранцев на БТР не садилось, так нет же… Оно, понимаешь, позабирается на технику, позанимает лучшие места, а начальству потом некуда приткнуть свою задницу…

Перехватив обреченный взгляд Бонифация Варфоломеевича, который был не в состоянии сегодня с ним спорить, инструктор Майк по-своему расценил его намек. И бросившись во все тяжкие, лишь бы услужить начальству и тем самым заработать дополнительные «плюшки», он принялся расчищать для него «дорогу», перелезая прямо через бойцов и брошенные рядом вещи.

— Ну, я же инструктор! — оправдывался он перед ребятами, пресекая на корню все их попытки проявить свое недовольство. — Я могу себе позволить подобные действия!

Без особых проблем пробираясь дальше, инструктор Майк не стеснялся шарить по чужим вещам, пробуя их на вес, словно это могло вызвать перегруз техники, и она потом вряд ли сдвинется с места при попытке выехать на дорогу.

— А теперь готовим деньги за проезд! — рявкнул инструктор, останавливаясь посреди проделанного им пути и выпрямляясь в полный рост.

Услышав столь «заманчивое» предложение, новобранцы переглянулись между собой.

— У меня льготный, — улыбнувшись, Мефодий полез рукой в карман своей униформы, и, вытащив оттуда распечатанный по липовой форме военный билет с вписанными туда данными своего отца, тут же протянул его инструктору. — Не видите? Я — ветеран.

— Где же это ты успел наветеранить, солдат?! — отобрав у него этот псевдодокумент, инструктор порвал его на мелкие кусочки на глазах у изумленного новобранца и выбросил, посчитав ей документ на территории данной воинской части недействительным.

Разобравшись, таким образом, с не в меру предприимчивым бойцом, чье чувство юмора пришлось ему не по вкусу, Майк Найтмен полез себе дальше, цепляясь ногами за чужие сумки и лежащие на полу ящики со снарядами.   

— Еврейчик, пересядь, — обратился он к Христосу, переступая также и через него. — Не вставай! Не ты... — коснулся он плеча Назара. — Ты сиди! — Как вдруг его внимание привлек ранец Драгомарецкого.

Вновь поддавшись охватившей его мимолетной вспышке гнева, инструктор разразился руганью, не щадя на этого парня свой словарный запас:

— Что ты, блять, с бандурой этой ездишь?!

— Это мой рюкзак! — плаксиво отозвался Кирилл, хватая свою «зЁбру» за ручки и подтягивая её поближе к себе.

Не хватило денег на рюкзак в стиле хаки, купил обычный. Один хрен, где хранить вещдоки, если ему посчастливиться попасть в плен. 

— Ничего не знаю, — отрицательно кивнул Майк Найтмен, протягивая руку к его ранцу. — Лишний багаж здесь запрещено перевозить. Поэтому, хочешь ты этого или нет, но осла твоего мне придется вышвырнуть за борт. Он только зря занимает чужое место…

— Это не осел, а зЁбра! — Драгомарецкий был на грани того, чтобы в очередной раз устроить перед всеми истерику.

И это когда они с минуту на минуту должны были выдвинуться на позиции, где было не место подобным эмоциям!

— Выкинь рюкзак, я кому сказал! — продолжал настаивать Майк Найтмен, тщетно пытаясь отвоевать лишние сантиметры свободного пространства на технике для командира.

— Не могу! — завопил Драгомарецкий, вцепившись в эту «зЁбру» мертвой хваткой и посматривая на инструктора как на самого заклятого своего врага.

— Рюкзак свой выкинул отсюда, я сказал!

— Никогда! — зловеще сверкнув глазами, Драгомарецкий рассвирепел не на шутку.

Сидевшие поблизости парни даже слегка ужаснулись его реакции. Ещё никому из них не приходилось видеть пугливого и беспомощного сослуживца в состоянии аффекта.

Уразумев наконец-то, что одними угрозами проблему не решить, особенно когда дело касалось столь упрямого новобранца, кое-как изловчившись, он схватил парня за холку, и, выдрав из его рук эту «зЁбру», вышвырнул рюкзак со всем содержимым за борт.

— Так, а там что такое?! Ну... — добравшись наконец до Новаковского, инструктор Майк чуть не споткнулся о какую-то железяку, лежавшую вблизи него. — Кто это тут гранатомет мне под ноги поставил? Не развернуться, не пройти… Хотите, чтобы я специально споткнулся и свернул себе шею, падая с БТР, и некому было вас потом муштровать?! Не дождетесь! 

— Сейчас уберу, — пообещал ему Егор, потянувшись к оружию, чтобы переставить его в другое место.

Увы, братия штурмового отряда настолько плотно заполнила своими телами пространство на транспорте, что нечего было и думать о том, чтобы отвоевать немного лишней «территории» не только для начальства, но и дополнительного вооружения.

— Убирай, давай! — поторопил замешкавшегося новобранца инструктор Майк. — Не то по ушам сейчас надаю… Будешь, как он-то Чебурашка. — Это был намек на лопоухого Христоса.

После этой фразы со всех сторон раздался громкий смех будущих бойцов.

— Ой, «смешно»! Ой, «смешно»! — негодовал инструктор, запутавшись в маскировочной сетке, после чего подобравшись к какому-то невозмутимому новобранцу, одернул его за шиворот, забыв фамилию.

— Да, — повернулся к нему тот.

— А ну... Убери свою лысую голову оттуда!

— Так это не голова, а ящик со снарядами.

— Мне без разницы, — процедил инструктор, двинувшись дальше.

Успев за время построения значительно проголодаться, Магир развернул перед собой ящик для хранения гранатомета, заменившего ему стол, и тут же расстелил на нем сверху газету, раскладывая на его поверхности порезанные помидоры с огурцами, и пару луковиц. Правда стоило ему приступить к трапезе, который он хотел насладиться по полной, словно он был пассажиром поезда, чей состав вот-вот должен был отправиться с привокзальной платформы, к нему подкрался инструктор Майк. 

— Солдат, хватит бухать! Тут командиру места не хватает, а оно тут разложилось... 

Завернув всю его закусь в газету, он выбросил все это на землю, после чего став напротив пустовавшего сидения, которое по идее принадлежало командиру, почесав затылок, подбил его ногой, обращаясь к новобранцам:

— Почему здесь пустое место?

Переглянувшись между собой, те промолчали, ничего ему не ответив.

Не дождавшись от них какого-либо внятного объяснения ответа, инструктор Майк схватил за плечи сидевшего рядом Мефодия, и, не обращая внимания на выраженное негодование новобранца, пересадил его на пустовавшее место. Задача была выполнена на все сто, с этим поспорить было нельзя. Правда, теперь образовалось пустота на месте, где ранее сидел сам Мефодий Савельев.

Из-за того, что все вокруг суетились подобно мартышкам в тесной клетке, перебегая с одной техники на другую, окончательно запутавшись, инструктор Майк никак не мог посчитать, сколько бойцов ему надо было отправить на позицию.

Ничего не скажешь, года шли, и ему становилось все труднее работать с молодежью. Из-за чего некоторых он посчитал по два раза, а некоторых — и вовсе обошел вниманием, даже не засчитав их присутствие. Его поведение напоминало поведение обеспокоенной наседки, которая никак не могла собрать в кучу всех своих цыплят.
 
— А теперь почему ЗДЕСЬ пустое место? — обернувшись, инструктор Майк с недоумением покосился на хохотавших новобранцев, тщетно пытаясь понять, кого из ребят здесь не хватало.

По правде сказать, он был уже не рад тому, что взвалил на себя такую ответственность. Выполнение подобнго задания оказалось ему не по зубам, но отступать уже было некуда.

Недолго думая о последствиях принятого им решения, в конце концов, он плюнул на это дело, и, посчитав, что хуже уже не будет, как ни в чем не бывало продолжил свои обыски. Времени до отбытия на фронт оставалось все меньше  и меньше. 

— Что ты хочешь?! Сядь на место и успокойся! — схватив Драгомарецкого за шиворот, Майк Найтмен вновь усадил парня на место, помешав ему спуститься вниз и подобрать с земли свой ранец.

Расставив руки и ноги, тот завис на пару секунд над землей в позе лягушки, пока его не затащили обратно на БТР сослуживцы.

— Ну, что? Все загрузились? — прикрикнул на них инструктор после завершения процесса «инвентаризации», когда позади него раздался обреченный голос Драгомарецкого:

— А можно обратиться к вам по одному вопросу?

— Свои личные дела надо решать до начала поездки, а не во время, — напомнил он ему о сводке негласных правил, распространявшихся на всех, кто пребывал на территории данной части.

— Мне надо срочно выйти, — пролепетал Кирилл, бросая печальные взгляды в сторону  валявшегося на траве ранца.

— А я уже ТУТ сходил! — похвастался своей находчивостью Христос, улыбаясь смурному инструктору.

Не обратив внимания на его сообщение, Майк Найтмен отдал приказ водителю отчаливать, когда в районе двигателя послышался какой-то хлопок и техника остановилась. 

— Выполнение поставленной боевой задачи на этом, похоже, и закончилось, не успев даже толком начаться, — насмешливо хмыкнул Мефодий, потеряв всякую надежду встретиться вживую хотя бы с одним бойцом из армии противника.

Сидевшие рядом ребята согласились с таким утверждением. 

— Это все из-за тебя, ублюдок! — проворчал Новаковский, толкая в бок Христоса под новый взрыв хохота вокруг.

Книга 4. Глава 20

http://proza.ru/2023/12/08/842