Сомнамбула и детектив

Автор: Аллан Пинкертон
***
ВЕЛИКИЕ ДЕТЕКТИВЫ.
1. - МОЛЛИ МАГУАЙРС И ДЕТЕКТИВЫ.
2. -ЗАБАСТОВЩИКИ, КОММУНИСТЫ И ДЕТЕКТИВЫ.
3. -КРИМИНАЛЬНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ И ДЕТЕКТИВЫ.
4. -ОБРАЗЦОВЫЙ ГОРОД И ДЕТЕКТИВЫ.
5. СПИРИТУАЛИСТЫ И ДЕТЕКТИВЫ.
6.ЭКСПРЕССМЕНЫ И ДЕТЕКТИВЫ.
7.СОМНАМБУЛА И ДЕТЕКТИВЫ.
8. КЛОД МЕЛНОТТ Как ДЕТЕКТИВ.
9. МИССИСИПСКИЕ ПРЕСТУПНИКИ И ДЕТЕКТИВЫ.
10. ЦЫГАНЕ И ДЕТЕКТИВЫ.
11.-БУХОЛЬЦ И ДЕТЕКТИВЫ.
12.- ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ФАЛЬСИФИКАТОР И ДЕТЕКТИВЫ.
13.-ГРАБИТЕЛИ БАНКОВ И ДЕТЕКТИВЫ.
14.-СУДЬБА ВЗЛОМЩИКА И ДЕТЕКТИВЫ.
15.-ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ И ДЕТЕКТИВЫ.
16. -ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ВОРЫ И ДЕТЕКТИВЫ.
17.-ТРИДЦАТЬ ЛЕТ в качестве ДЕТЕКТИВА.
18.-ШПИОН ПОВСТАНЦЕВ.

"Умственными качествами Аллана Пинкертона были суждение о фактах, знание людей, способность концентрировать свои способности на одном предмете и настойчивая сила воли. Загадочная проблема
преступления, против которых его жизнь была посвящена представил свою мысль, был
решаемая почти мгновенно и, по-видимому, благодаря его интуиции.
Полузакрыв глаза, он видел сцену, на которой было совершено преступление, читал
каждое движение преступников и неизменно приходил к правильному
выводу относительно их поведения и вины ".
_ Новое издание униформы в матерчатом переплете, иллюстрированное.
Цена за том._ $1.00.G. W. Dillingham Co., Издательство НЬЮ-ЙОРК.

УБИЙЦА И ГАДАЛКА.
Автор:АЛЛАН ПИНКЕРТОН.

АВТОР КНИГ
"КУРЬЕР И ДЕТЕКТИВ", "СПИРИТУАЛИСТЫ И ДЕТЕКТИВЫ",
"ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ВОРЫ И ДЕТЕКТИВЫ",
"ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ФАЛЬСИФИКАТОР И ДЕТЕКТИВЫ",
"МОЛЛИ МАГУАЙРС И ДЕТЕКТИВЫ" И т.д. И т.п.
НЬЮ-ЙОРК: У. Диллингем Ко., издательство._
АВТОРСКОЕ ПРАВО, У. Б. КИН, КУК и КО., 1875.
АВТОРСКОЕ ПРАВО, 1903, ДЖОАН ЧАЛМЕРС.

_ The Somnambulist._
Представляя публике мой третий том детективных рассказов, я хочу еще раз обратить внимание на тот факт, что истории, содержащиеся в этом сборнике, как и в случае с их предшественниками в серии, являются буквально верно. Все инциденты в этих случаях действительно имели место
как связанные, и сейчас живы многие свидетели, подтверждающие мои заявления.
Курьер Марони живет в Джорджии, будучи освобождённым во время войны. Миссис Марони тоже жива. Любой, кто желает убедить себя в абсолютной правдивости этого повествования, может сделать это,
изучив протоколы суда в Монтгомери, штат Алабама, где Марони был осуждён.
Факты, изложенные во втором томе, хорошо известны многим жителям
Чикаго. Молодой Брайт был в лучшем обществе во время своего пребывания в
Клифтон Хаус и многие из его друзей будут помнить его. Его отец
сейчас в основном интересуется бизнесом в Нью-Йорке, Чикаго и Сент-Луисе.
События, связанные с похищением "Двух сестер", будут
с готовностью вспомнены У. Л. Черчем, эсквайром, из Чикаго, и другими. В
рассказ "Александр-гей," француз, будет установлено в рамках уголовного
записи в Сент-Луисе, где он был осужден за подделку документов.

Так что с рассказами этого тома. Персонажи "Детектива и
Сомнамбулы" будут легко узнаваемы многими читателями в Юг. Поскольку семья Драйсдейл все еще жива и занимает весьма респектабельное место в обществе, населенный пункт указан неверно, и
повсюду используются вымышленные названия.В силу своеобразия обстоятельств, факты,
изложенные в "Убийце и гадалке", известны только узкому кругу, но их легко можно подтвердить. Капитан Самнер никогда не был проинформирован о средствах, используемых для воздействия на его сестру, и его первые знания о них будут получены при чтении этой книги; но он
вспомнит свой собственный визит в "Люсиль" и, несомненно, увидит, что
дело было организовано именно так, как я сказал.

Читая эти истории, читатель, вероятно, придет к
выводу, что обнаружение преступников - это очень простое дело, и
что любой человек с умеренным уровнем интеллекта мог бы сделать то же самое
также хорошо. В определенной степени это верно, но не полностью. После того, как план
принят, привести его в исполнение несложно; но для формирования плана, который позволит реализовать следующие цели, требуются опыт,
рассудительность и такт
реальные факты, связанные с преступлением. После этого поимка
преступника - лишь вопрос времени.

Законный, честный детективный бизнес все еще находится в зачаточном состоянии, но
это ремесло, в том виде, в котором оно обычно ведется в настоящее время, приближается к достоинству
искусства - черного искусства, к сожалению, целью которого является точное
определите процент от награбленного, который удовлетворит преступников
и настоящих владельцев, а оставшуюся часть распределите между так называемыми
детективами.

На самом деле, эти ребята хуже, чем признанные
преступники, поскольку они грабят под видом честных людей и мало бегают
или никакого риска, в то время как настоящие воры берут свою жизнь в свои руки.
Можно с уверенностью сказать, что среднестатистический детектив предпочел бы быть в союзе
с преступниками этого города, чем выступать против них, и подавляющее
большинство таковыми являются; и пока такое положение дел не будет нарушено
таким образом, преступники, у которых есть деньги, наверняка избежат наказания.

АЛЛАН ПИНКЕРТОН.
ДЕТЕКТИВ И СОМНАМБУЛА.
_ ГЛАВА I._


Около девятнадцати лет назад я наслаждался кратким отдыхом от обычной деловой суеты в Чикаго. На самом деле у меня было только одно или два важных дел на руках, и поэтому я был готов принять столь нужен отдых. В то время мой бизнес и близко не был таким обширным, каким он стал
с тех пор, и мое Агентство не было так хорошо известно, как сейчас; поэтому я
был несколько удивлен и рад получить письмо от Аткинсона,
Миссисипи, в котором меня просили немедленно отправиться в этот город, чтобы расследовать
недавно совершенное там крупное преступление. Я намеревался посетить свой
бывший дом в Данди на неделю или десять дней, но, получив это
письмо, я отложил свой отпуск на неопределенный срок.

Письмо было написано мистером Томасом Макгрегором, кассиром Городского банка
Аткинсона, и к моим услугам обратились все сотрудники
банка. Обстоятельства дела были, короче говоря, что
платить-кассир, были жестоко убиты в банке около трех или четырех
месяцев прежде, и было за сто тридцать тысяч долларов
украли. Мистер Мак-Грегор сказал, что нет расходов нельзя жалеть для обнаружения
преступники, даже если деньги не были взысканы; что бы
важным фактором, конечно, но сначала искали объект был
поимка убийц бедного Джорджа Гордона, опоздавшего кассира.

Уже договорившись о своих делах на время кратковременного отсутствия, я был полностью готов
к путешествию, и следующим поездом я мчался на юг, в сторону Аткинсона.

Я приехал туда ранним утром, в один из самых восхитительных дней
ранней весны. Я променял бурые поля и голые деревья
сырого и морозного Севера на благоухающий воздух, распускающиеся цветы и колышущуюся
листву солнечного Юга. Контраст был самым приятным для меня в моей
потом устал и перетрудился состояние, и я чувствовал, что через несколько дней в этом
климат восстановил бы мои силы более эффективно, чем пребывание в течение
нескольких недель в переменчивой и ненастной погоде северного
Иллинойса. Для санитарных, а также бизнес-причинам, поэтому, у меня не было
повод пожалеть о своем южном путешествии.

Моим предполагаемым персонажем был спекулянт хлопком, и таким образом я смог
навести множество справок о городе и его жителях,
не вызывая подозрений. Конечно, у меня должен быть значительный
бизнес в банке, и, таким образом, я мог бы проводить частые совещания с
сотрудниками банка, не выдавая своей истинной цели посещения их. Я
отправил записку мистеру Макгрегору по прибытии, просто представившись
под вымышленным именем, и вскоре получил ответ с просьбой ко мне
прийти в банк в восемь часов вечера. Затем я провел день в прогулке по городу и составил общее представление об окрестностях этого места.
Аткинсон в то время был городом среднего размера, приятно расположенным недалеко от
северной границы штата. Окружающая местность была хорошо орошаемой
и лесистой, состоящей из чередующихся пахотных земель и холмистых возвышенностей.
Жители города были разделены на два основных класса:
владельцы магазинов, механики и чернорабочие составляли основную часть
населения; в то время как капиталисты, плантаторы и профессионалы были
самыми влиятельными. Большинство из этих последних владели загородными резиденциями или
плантациями за пределами города, хотя они также содержали свои городские
заведения. Небольшой ручей, называемый Роки-Крик, огибал
одну сторону этого места, и многие из самых красивых домов были
расположены на этой красивой речушке или рядом с ней. Весь внешний вид
Аткинсона и окружающей местности указывал на бережливое, состоятельное население.
К своему удовольствию, я побродил по городу и вторую половину
дня провел в отеле, где познакомился с несколькими профессионалами
округа. Я обнаружил, что зимой и весной в отеле останавливались многие из лучших
семей, и вскоре я завел
знакомство с несколькими джентльменами. Они встретили меня с
характерным южным гостеприимством, и я был рад видеть, что моя
роль шотландского спекулянта была довольно легкой; по крайней мере,
казалось, никто никогда не подозревал о моей истинной цели визита к Аткинсону.

В назначенный час я отправился в банк, и на улице меня встретил мистер
Макгрегор, с которым меня познакомили днем. Он провел меня внутрь
через отдельный вход, и через несколько минут к нам присоединился
Александр Баннатайн, президент, и Питер А. Гордон, вице-президент
банка. Мистеру Баннатайну было около пятидесяти лет, но выглядел он намного старше
старше из-за его постоянной и изнурительной работы юристом в течение
ранней части своей жизни. Сколотив большое состояние благодаря успешной
практике и разумным инвестициям, он отошел от активной деятельности.
занимался своей профессией и присоединился к нескольким старым друзьям в банковском бизнесе
. Мистеру Гордону также было около пятидесяти лет. Он
разбогател благодаря наследству и увеличил свое состояние на двадцать
лет пристального внимания к бизнесу. Он был холост, и Джордж
Гордон, убитый банковский кассир, приходился сыном
своему дяде; следовательно, существовала дополнительная причина для поимки и
осуждения убийц. Возвращение крупной суммы денег
украденных само по себе было бы важным соображением, но г-н
Гордон был готов потратить весьма экстравагантные суммы в обнаружении
преступников, хотя деньги никогда не может быть обнаружен.

Мы усадили нас за стол в комнате кассира, и я готов
обратите внимание на все факты, то известно от Господа подарок.
"Теперь, г-н Bannatine, - сказал Я, - пожалуйста, расскажи мне все, что связано с
дело, которое может быть для меня."
"Что ж, мистер Пинкертон, я не был связан с банком так долго
и так тесно, как мистер Макгрегор, - сказал мистер Баннатайн, - и, возможно, у него были
лучше сначала вкратце обрисуйте связи молодого Гордона с банком".
"Джордж Гордон был принят к нам на работу около пяти лет назад", - сказал мистер
Макгрегор. "Ранее он работал нашим агентом в одном из внутренних
городов, а когда он достиг совершеннолетия, ему предложили место
кассира. С тех пор его услужливый нрав, вежливые манеры
и добросовестное выполнение служебных обязанностей расположили к нему всех его
коллег и вселили в него доверие всех людей, с которыми
он контактировал. Его характер был безупречен, а преданность долгу - безупречна.
он был выше всех соблазнов; он никогда бы не пожертвовал ни мгновением ради
удовольствия, которое следовало бы посвятить бизнесу ".

"Были ли у него знакомые среди расторопных мужчин и женщин этого места?" Я
спросил.-"Нет, сэр, ни одного", - последовал быстрый ответ. "Мы не смогли
узнать, были ли у него какие-либо знакомые даже среди этого класса".
"Хорошо, пожалуйста, перейдите, чтобы определить все обстоятельства, связанные с
убийство", - предложила я.-"Меня в то время не было дома, - сказал мистер Макгрегор, - но я могу привести вам много фактов, а мистер Гордон может добавить к ним. Джордж имел привычку
оставаться в банке в нерабочее время с целью оформления своих бухгалтерских книг
поскольку он также выполнял функции бухгалтера. В очень напряженные
сезоны его иногда задерживали на работе до глубокой темноты, хотя это было необычно. Иногда клиенты приходили в банк в нерабочее время, и Джордж обслуживал их, или я делал это
в моем присутствии. Мы оба были очень осторожны при приеме посторонних после закрытия банка, и мы никогда никого не пускали внутрь, кроме известных бизнесменов и старых клиентов банка. Мы
временами у нас были крупные суммы на руках, и Джордж часто говорил, что мы
не могли проявлять слишком большую осторожность в управлении нашим бизнесом. Я упоминаю
это, чтобы показать, что он не был беспечен в своих привычках, но что,
напротив, он всегда принимал величайшие меры предосторожности против мошенничества или
насилия ".-"Были ли среди вас клиенты, которые имели привычку приходить поздно?"
Спросил я.-"Да, их было несколько", - ответил мистер Макгрегор. "например, мистер
Фландерс, ювелир, привозил свои самые ценные украшения
каждый день после обеда, чтобы положить их в наше хранилище; он складывал их в маленькую шкатулку и оставьте это здесь около пяти часов. Затем наш окружной клерк, мистер
Драйсдейл, часто останавливался, чтобы внести вклад в случаях, когда другие
стороны платили ему деньги в нерабочее время. Он был очень близок
с Джорджем, и он иногда заходил повидаться с ним и гулял с ним
после того, как его работа была закончена. Уолтер Паттерсон также был одним из
близких друзей Джорджа, и он часто оставался с Джорджем до
девяти или десяти часов вечера. Помимо них было несколько
наших ведущих плантаторов, кто придет в восемь часов, чтобы
внести средства или получить наличные для использования рано утром на следующий день".
"У молодого Гордона были ключи от хранилища?" Я спросил.
"О! да", - ответил мистер Макгрегор. "Меня часто вызывали по делам
на несколько дней, и он обычно исполнял обязанности кассира в мое отсутствие. У него была
привычка всегда носить ключи с собой, но его дядя
посоветовал ему не делать этого, так как они могут быть отобраны у него бандой
отчаянных личностей, а банк ограблен. Поэтому он отказался от
привычки брать ключи с собой домой после наступления темноты. Просто
примерно во время убийства у нас был один из самых оживленных сезонов, которые когда-либо
были известны; урожай хлопка был огромным, а продажи шли очень быстрыми темпами,
так что наши депозиты были необычайно большими. Однажды утром я обнаружил, что мне
нужно на несколько дней уехать в Гринвилл по очень важному делу.
Перед отъездом я дал Джорджу подробные инструкции по всем вопросам, которые
могли потребовать внимания во время моего отсутствия; однако по дороге на
склад я почувствовал, что кое-что забыл. Я не мог
определить, что это было, но я поспешил вернуться, чтобы спросить, не может ли он вспомнить
что-нибудь еще, по чему ему мог бы понадобиться мой совет. Я нашел его
беседующим со своим другом, мистером Драйсдейлом. Отозвав его в сторону, я сказал:
"Джордж, я могу тебе еще что-нибудь посоветовать?"-"Нет, думаю, нет," ответил он, " вы вернетесь так скоро, что если есть если что-нибудь новое, он может подождать, пока ты вернешься.-"Ну, быть очень осторожными, - продолжала я, - и не допускайте, чтобы прийти
здесь после наступления темноты. Возможно, это ненужная предосторожность, но мне было бы
легче, если бы я знал, что во время моего отсутствия в банк никого не пускали.'
"Очень хорошо, - ответил он, - я позволю войти только одному или двум моим личным
друзьям. Не будет никакого вреда в том, чтобы впустить их, потому что они
станут дополнительной защитой в случае любого покушения на банк ".

"Я не мог возражать, и поэтому мы расстались. Меня не было около недели,
когда, уладив свои дела в Гринвилле, я вернулся сюда.
Первое известие, которое я получил, было то, что Джордж Гордон был найден убитым в
банке тем утром, поскольку преступление было совершено накануне вечером.
Теперь я позволю мистеру Питеру Гордону, дяде Джорджа, рассказать обстоятельства,
насколько они ему известны ".

Мистер Макгрегор был осторожным, методичным человеком, ему было около шестидесяти лет. Он
всегда говорил прямо по существу, и в своей истории он, очевидно,
не пытался делать выводы или каким-либо образом повлиять на мое суждение.
Тем не менее, он показал, что на него действительно подействовало
убийство молодого Гордона, и я увидел, что должен получить от
него более ценную помощь, чем от обоих других двоих. мистер Гордон был очень взволнован,
и временами он едва мог говорить, думая о своем убитом
племяннике. Его история была рассказана медленно и мучительно, как будто детали были
почти слишком много для него. Все-таки он чувствовал, что ничего не должно быть
заброшенные который будет помогать мне, и так он переживал себя, чтобы сказать все
маленькое происшествие на страшное преступление.

"Я очень отчетливо помню день убийства, мистер Пинкертон", - сказал он. "Мистер Баннатайн был вынужден посетить свою плантацию в то утро, и поскольку мистер Макгрегор был в отъезде, как он уже сказал вам, я провел большую часть дня в банке с Джорджем. Он был вполне компетентен управлять всем бизнесом самостоятельно, мистер Пинкертон, потому что он был очень умным и
заслуживающим доверия молодым человеком, точной копией моего дорогого брата, который был
утонул двадцать лет назад, оставив меня воспитывать Джорджа, как собственного сына;
но, как я уже говорил, в тот день я составил Джорджу компанию в банке, больше
из соображений безопасности, чем потому, что он нуждался во мне. Что ж, в тот день мы получили
большую сумму денег в банкнотах и монетах, и я помог
Джордж положил деньги в хранилище. Когда банк закрылся, Джордж сказал
что он должен поработать до пяти часов, а потом пойти домой ужинать. Мне
не терпелось пойти в свой магазин, так как в тот день было очень много работы, и
У меня не было возможности заняться своими делами, поэтому я уехал
банк в четыре часа. Мы с Джорджем поселились в отеле, и во время
обеда он пришел поздно, так что я закончил раньше него. Около семи
часов Джордж спустился в магазин, куда я зашла после обеда.
Он посидел немного и выкурил сигару со мной, а потом сказал, что он
должны вернуть в банк, так как ему предстоит много работы, чтобы закончить на
книги; он сказал мне, кроме того, чтобы не сесть за него, так как он может быть вполне
поздно ночью он вернулся домой."

"Присутствовали ли какие-либо другие люди, когда он это говорил, мистер Гордон?" Я
спросил.
"Да, там был сапожник по имени Штольц, которому Джордж только что заплатил за
пару сапог. Мистер Фландерс, ювелир, тоже был там, и у него была
шкатулка с драгоценностями, которую Джордж должен был запереть в сейф. В тот день в его магазине было так
много покупателей, что он не смог
забрать коробку раньше. При этом присутствовало еще несколько человек, я
теперь припоминаю, что вы спрашиваете меня об этом, но я не думал об этом
раньше, и я не могу вспомнить их имена ".
"Ну, я думаю, мы можем это выяснить", - ответил я. "Пожалуйста, продолжайте. Кстати,
один вопрос: Джордж вообще что-нибудь пил в течение дня?
"Нет, сэр, абсолютно ничего. Джордж много курил, но он
никогда в жизни не пил в баре; все его молодые друзья скажут вам
то же самое. Иногда он пил вино за своим собственным столом или столом друзей
, но никогда не пил ни в каком другом месте. Он ушел из моего магазина около
половины восьмого, и Фландерс пошел с ним, чтобы оставить свои
украшения. Магазин Фландерса находится рядом с моим, и вскоре он вернулся и немного поболтал
со мной. С тех пор он сказал мне, что не заходил в
банк, но что он просто передал коробку с драгоценностями Джорджу на
ступеньках частного входа, и Джордж сказал ему: "Я не буду просить тебя
заходи, Фландерс, потому что у меня слишком много работы, и я не могу
развлекать тебя ". Это последние слова, которые, как известно,
произнес Джордж ".Здесь волнение мистера Гордона было настолько велико, что он не мог говорить в течение нескольких минут, но, наконец, он продолжил:"В тот вечер я лег спать около десяти часов и поздно спустился к завтраку на следующее утро. Я не видел Джорджа нигде в окрестностях отеля,но я не придал этому значения, так как предположил, что он пошел в
банк. После завтрака я побрился, выкурил сигару, а затем отправился в свой
магазин. Через несколько минут человек по имени Ролло, у которого есть счет в
банке, вошел и сказал:"Мистер Гордон, что случилось в банке сегодня утром? Сейчас
уже больше десяти часов, а все по-прежнему закрыто".
"Что? - воскликнул я. - банк еще не открылся! Мой племянник, должно быть, болен,
хотя вчера вечером он был вполне здоров. Я немедленно пойду с
вами в банк, мистер Ролло.'-"Один из моих клерков сопровождал нас, и по прибытии в банк мы обнаружили столяра по имени Брид, пытавшегося проникнуть внутрь. Я ходил и стучал по
передняя дверь несколько раз, но никто не пришел. Затем я подошел к отдельному
входу и подал сигнал, постучав, чтобы те, кто внутри, знали, что
один из сотрудников банка находится у двери. У нас был частный сигнал, известный
только офицерам полиции, так что я был уверен, что что-то не так
когда обнаружил, что он остался без ответа. У меня было ужасное предчувствие в моем сердце, что
произошло что-то ужасное, и я собирался поспешить в
отель, чтобы посмотреть, там ли Джордж, когда я небрежно положила руку на
ручку и повернула ее; к моему удивлению, дверь поддалась.

"К этому времени снаружи собралась довольно большая толпа, привлеченная
необычным зрелищем закрытого банка и стуком в двери. Я
поэтому оставил мистера Ролло и мистера Брида сдерживать толпу от входа
через боковой вход, в то время как мы с моим клерком распахнули тяжелые ставни
в этой комнате, где мы сейчас сидим. Затем мы вошли в главный банк
через вон ту дверь, и пока я открывал наружные жалюзи, которые
исключив всякую возможность попадания света, мой клерк прошел за банковскую стойку
. Внезапно он обо что-то споткнулся и упал, а когда поднялся,
он сказал, что пол мокрый. В этот момент я распахнул одну из
ставен и одновременно услышал крик ужаса моего клерка.Подбежав к стойке, я оглянулся и увидел ужасное зрелище. Мой бедный мальчик..."
Чувства мистера Гордона снова взяли верх, и прошло некоторое время, прежде чем он
смог продолжить. Наконец он смог продолжить свой рассказ, хотя он был
часто вынужден сделать паузу, чтобы вытереть его слезы.
"Тело моего племянника лежал на полпути между столом и дверью ;
он был, очевидно, стоящий на его столе, когда он был поражен, как это было
показали направление, в котором кровь spirted. Он был
убит тремя ударами по затылку, прибор, используемый
будучи тяжелым отмена молоток, который мы нашли неподалеку, взбитые с
кровь и волосы. Первый удар был нанесен чуть сзади левого уха
когда Джордж стоял за своим столом; затем он отшатнулся назад
на два или три шага, прежде чем упасть, а второй и третий удары были нанесены
его ударили, когда он лежал на полу. Хотя было очевидно, что
одного первого удара было достаточно, чтобы вызвать смерть, убийца
стремился завершить свою работу так, чтобы исключить любую возможность неудачи.

"Сцена была самой ужасной; тело Джорджа лежало в луже крови, в то время как
парты, стулья, стол и стена были забрызганы крупными каплями, которые
вытекли при нанесении ударов. Я никогда не забуду то
ужасное утро, и иногда я просыпаюсь с ужасным ощущением удушья
и думаю, что я только что повторил отвратительный опыт того дня.
"Ну, я сразу заподозрил, что убийство было совершено в включить убийцу, чтобы ограбить банк. Я знал, что у Джорджа не было врагов, которые покушались бы на его жизнь, и не могло быть никакой другой цели в убийстве его внутри банка. Наружная дверь хранилища была слегка приоткрыта,
и как только я убедился, что мой племянник мертв - что действительно было очевидно
, тело было довольно холодным - я послал своего клерка позвонить мистеру
Ролло и мистер Брид вошли в банк, а он остался у двери. Я сказал
ему послать любого человека, которого он может увидеть снаружи, за шерифом и
коронер. Как я уже говорил, дверь хранилища была слегка приоткрыта, и когда
другой джентльмен присоединился ко мне, я привлек их внимание к положению
всего, что было до того, как я вошел в хранилище. Я нашел ключи в замке
внутренней двери, и, открыв последнюю, мы увидели, что все
внутри было в большом беспорядке. Не проводя никакого осмотра, я закрыл
и запер обе двери, а замочные скважины заклеил скотчем и
сургучом. Я решил оставить все как есть до проведения
дознания. Вскоре прибыли шериф и коронер, а также присяжные
это было немедленно раскрыто, так как к тому времени новость распространилась по всему
городу, и банк был окружен почти всеми лучшими людьми в
заведении. Вызвать присяжных, следователь положил на бригадира имя
Мистера Дрисдейла, самый близкий друг Джорджа, но оказалось, что он
не было в толпе на улице, и, когда они посылали за ним, он умолял так
трудно быть свободны, что его отпускают.
"Дознание проводилось в этом помещении, но из банка ничего не было вынесено
кроме тела и отбойного молотка. Больше присяжные ничего не выяснили
чем то, что я вам сказал, и поэтому они отложили заседание, чтобы дождаться
осмотра нашего хранилища, когда вернутся мистер Макгрегор и мистер Баннатин,
в надежде, что там можно будет найти какую-нибудь зацепку. Я забыл упомянуть
что мы нашли в руке Джорджа банкноту Плантаторского банка Джорджии
номиналом в сто долларов. Она была крепко зажата, и
он упал на ту сторону, так что убийца этого не заметил.
Вот она, частично запачканная кровью ", - и мистер Гордон протянул мне банковскую
купюру. Затем он продолжил:"Был отправлен посыльный, чтобы сообщить мистеру Баннатину о
катастрофа, и он прибыл в город почти одновременно с мистером
Макгрегором, который уже направлялся домой, когда произошло убийство. Поскольку
Г-н Баннатин хорошо знаком со всеми последующими событиями, я
предпочитаю, чтобы он дал отчет о наших действиях с тех пор ".
Мистеру Гордону явно было очень больно говорить на тему
убийства его племянника, и мистер Баннатайн охотно подхватил нить
этой истории. Он так долго практиковался в адвокатуре, что его стиль напоминал
стиль допрашиваемого свидетеля, и он всегда был осторожен, чтобы дать
его авторитет всякий раз, когда он излагал факты, выходящие за рамки его собственных наблюдений.Его свидетельство имело для меня величайшее значение, и я очень подробно записывал
по мере того, как он рассказывал.
_ ГЛАВА 2._
Я получил известие об убийстве Джорджа Гордона около полудня от
посыльного от мистера Гордона. Я немедленно поехал в город и отправился в
банк, куда прибыл около двух часов. Следствие не было завершено,
но по предложению шерифа присяжные отложили заседание до следующего
утра. Причина смерти, согласно показаниям доктора Хартмана
и доктор Ларимор, было сотрясение мозга, вызванное тремя
отдельными ударами по затылку; удары могли быть нанесены
отбойным молотком, который, по словам мистера Гордона, был найден рядом
клянусь телом. Последний был удалён с отелем по подготовке на похороны.
"Мистер Гордон, мистер Макгрегор и я затем приступили к открытию банка,
взяв с собой шерифа, чтобы он помог нам в поиске улик, которые помогут в
обнаружении преступников. Мы впервые открыли все ставни, чтобы дать как
много света, как возможно. Затем мы рассмотрели интерьер банка;
снаружи прилавка вообще ничего не было найдено, но внутри мы
обнаружили несколько важных следов убийцы. Камин свидетельствовал о том, что в нем недавно что-то сжигали. Решетка была идеально чистой все лето, и мистер Гордон сказал мне, что так оно и было, когда он уходил из банка в четыре часа. Характер пепла - как меня
заверили опытные химики - указывал на то, что одежда была сожжена,
и, исследуя ее, я нашел несколько пуговиц; вот они ", - сказал он.
добавлены четыре или пять железных пуговиц и обугленные остатки
двух или трех роговых пуговиц."Когда я шарил в легкой золе под решеткой, - продолжил
Мистер Баннатайн, - я нашел скомканный и обуглившийся с одной стороны лист бумаги.
конец; его внешний вид указывал на то, что он использовался для разжигания огня в
каминной решетке. Аккуратно развернув его, он оказался фрагмент
обратите внимание, что для $927.78; подпись, часть даты, и суммы
внимание, остались uncharred, но большую часть верхняя часть полностью
сожгли. Подписи, которые А. П. Дрисдейл, наши уважаемые графство клерк".
Г-н Bannatine здесь мне показали этот фрагмент выдавливается между двумя
продолговатые кусочки толстого листового стекла. Я рассматривал его несколько минут, а
затем положил рядом с кнопками для дальнейшего изучения.
"Среди нескольких найденных клочков бумаги, - продолжил мистер Баннатайн, - был
еще один, который мы нашли под телом Джорджа, пропитанный кровью.
Убийца, очевидно, уничтожил все листки бумаги, которые смог
найти; но этот, вероятно, лежал на полу, и когда Джордж
упал, он был скрыт его телом. Это, и обратите внимание, только
документы нашли на стол или об пол банка, у которых надписи на них; даже корзины для мусора и их содержимое были сожжены. Вот бумага, мистер Пинкертон; мы бережно сохранили ее
потому что подумали, что она может натолкнуть на что-нибудь детектива, хотя для нас это не имело особого значения ".С этими словами он протянул мне бумагу. Это был обрывок почтовой бумаги, размером примерно три на шесть дюймов. Она была окрашена в коричневато-красный цвет кровью бедного молодого Гордона; но под пятном были отчетливо видны
следы пера убитого человека. На одной из них было несколько цифр
сторона, расположенная как примеры в дополнении, хотя они были разбросаны
небрежно, как будто он проверял баланс и использовал этот
фрагмент для проверки своих дополнений. Обратная сторона была пустой. Я положил
этот документ рядом записку, и г-н Bannatine продолжил свой рассказ:
"Затем мы открыли сейф и пересчитали деньги; это было легко сделать,
поскольку мы обнаружили, что все свободные деньги исчезли, оставив лишь небольшое
количество монет и несколько пачек банкнот. Последние были
выставлены партиями по пять тысяч долларов каждая и завернуты в
ярко-красная папиросная бумага. Джордж примерно за неделю до этого вложил таким образом более ста тысяч долларов, а убийца вообще не прикасался к этим пакетам; таким образом, мы были избавлены от убытков, которые несколько подкосили бы нас. Как бы то ни было, потеря в банкнотах составила около ста пяти тысяч долларов, в то время как ровно двадцать восемь
тысяч долларов в золотых орлах и двуглавых орлах также пропали.
через несколько дней после убийства один из рабов полковника Гарнетта нашел две
двадцатидолларовые золотые монеты в старом месте переправы через Роки Крик, всего в
за городом, и мы пришли к выводу, что грабитель
бросил их там; но, конечно, мы не смогли идентифицировать золотые монеты,
и поэтому не могли быть уверены. Коронер закрыл расследование
на следующий день, и присяжные вынесли вердикт о смерти от рук
неизвестного лица или лиц. На похоронах присутствовали люди со всей
округи, и была продемонстрирована общая решимость не жалеть
усилий, чтобы привлечь убийц к ответственности; крупные вознаграждения были предложены
губернатор, банк, чиновники округа и некоторые другие
были наняты лучшие детективы страны, но все безрезультатно.
Когда золотые монеты были найдены, несколько близких друзей Джорджа
организовали вечеринку, чтобы прочесать прилегающий лес в поисках следов
преступников, поскольку считалось, что они могли разбить лагерь в этом
близость, до или после содеянного. Все близкие друзья Джорджа
присоединились к поискам, за исключением мистера Драйсдейла, который был настолько потрясен
этим ужасным происшествием, что был совершенно подавлен. Однако эта сторона ничего не нашла
как и различные детективы,профессионалы и любители, расследовавшие это дело, добились
малейшего прогресса в разгадке тайны. Мы решили
предпринять еще одно усилие, мистер Пинкертон, и поэтому мы послали за
вами, чтобы вы помогли нам. Возможно, вы увидите какой-то след, который другие
упустили из виду; вы можете предпринять любые шаги по своему выбору, и вам не нужно экономить
никаких затрат. Если вы добьетесь успеха, мы щедро заплатим вам, помимо
предлагаемых вознаграждений "."Одно из правил моего агентства, - ответил я, - запрещает прием
награды; следовательно, я хочу, чтобы это понимать заранее, что мой единственный сборы
будет соответствовать моему обычному графику цен, и я этого не ожидаю
ничего больше. Это мой неизменный обычай, независимо от того, идет ли речь об
убийстве, поджоге, краже со взломом или простой краже; количество детективов и
время, в течение которого они будут наняты, будут определять сумму, которую я потребую ".
Затем мы согласовали финансовую часть нашего соглашения к нашему взаимному
удовлетворению, и я начал свое расследование.
"Каких детективов вы до сих пор нанимали, мистер Баннатайн?" Я спросил.
"Сначала я изложил это дело двум нью-йоркским детективам, которые были
мне очень рекомендовали, - ответил он. - но они не смогли предложить никакой
удовлетворительной теории для работы, и, пробыв здесь три или четыре
недели, они сказали, что убийство, должно быть, было совершено кем-то из членов организации
о банде азартных игроков; они думали, что убийца, вероятно, отправится в
Новый Орлеан, чтобы обменять свои деньги, и что было бы легко узнать,
отправившись в этот город, имел ли какой-либо игрок необычную сумму
денег примерно в то время. Эта версия нас не очень удовлетворила,
и поэтому детективы вернулись в Нью-Йорк. Затем мы наняли двух
детективы из Нового Орлеана, но и они оказались столь же безуспешными. Затем мы
отложили рассмотрение дела примерно до месяца назад, когда услышали такой
благоприятный отзыв о том, как вы вели дело большой сложности, что начали обсуждать целесообразность привлечения вас при расследовании этого дела. Чем больше мы слышали о вас, тем больше мы были удовлетворены, и, наконец, мы уполномочили мистера Макгрегора написать вам
по этому вопросу ".-"Что ж, мистер Баннатайн, я сделаю все, что в моих силах, - ответил я, - но вы не должны ожидать от меня чудес. Теперь я задам вам ряд вопросов
вопросы, и я желаю вам, чтобы ответить на них, безотносительно к их
очевидно, дрейф. Кто были близкими друзьями Джорджа Гордона?"
"Мистер Фландерс, мистер Драйсдейл, мистер Паттерсон и мистер Генри Карутерс; я
думаю, они были единственными, с кем он был действительно очень близок; не так ли, мистер Гордон?"-"Да, у Джорджа было очень мало закадычных друзей", - ответил мистер Гордон.
"Кто такой мистер Карутерс?" Я спросил.
"Он сын богатого плантатора, живущего в нескольких милях от города",
ответил мистер Баннатайн."Где он был днем накануне убийства?"
"Он зашел в банк на несколько минут, - сказал мистер Гордон, - и спросил
Джорджа, чтобы провести с ним воскресенье на плантации; затем он поехал домой ".
"Были ли какие-нибудь незнакомые люди в банке или около него в тот день?"
"Насколько нам удалось выяснить, ни одного; почти каждый человек, которого я могу
вспомнить, видел в тот день, был покупателем или горожанином, которого я знал ".
"Когда Джордж перестал носить ключи от сейфа с собой домой, где он их оставил?"
"В этом столе есть потайной ящик, который открывается нажатием вот этой
ручки, вот так, - сказал мистер Макгрегор, подбирая действие к слову. - мы использовали
для хранения ключей там".- Кто-нибудь, кроме вас четверых, джентльмены, знал это тайное место?
"Я уверен, что никто другой этого не знал", - сказал мистер Макгрегор.
"Было ли Джорджу необходимо открывать сейф той ночью, или он мог
выполнить свою работу, вообще не заходя в хранилище?"
"Ему нужно было поработать с журналом и бухгалтерской книгой, и ему пришлось бы воспользоваться
ключами, чтобы вытащить их из хранилища. Однако ему не нужно было открывать
внутренний сейф, где находились деньги ".
"Открывает ли ключ от внешнего хранилища обе двери?"
"Нет; но для удобства они висели на одной цепочке".
"Были ли бухгалтерская книга и журнал на столе Джорджа, когда вы вошли в банк,
Мистер Гордон?"-"Нет, сэр; они были убраны на свои обычные места в хранилище".
"Были ли на них какие-либо следы крови?"-"Вообще никаких; они были совершенно чистыми".
"Не могли бы вы сказать по их внешнему виду, проделывал ли Джордж какую-либо работу
над ними в ту ночь?"-"Да; я уверен, что он проделал большую работу; фактически, он закончил все
записи на сегодняшний день"."Были ли пропажи каких-либо бумаг, кроме денег?"

"Да; одна или две пачки старых чеков, чеки и т.д. Были использованы для того, чтобы
помочь сжечь одежду убийцы. Они были упакованы в пакеты
с помощью тонкой проволоки, и мы нашли проволоку в решетке ".

"Тогда эта записка, подписанная "Александр П. Драйсдейл", могла быть извлечена
из одной из этих посылок?"
"Полагаю, что да; я не знаю, откуда еще она взялась; не так ли, мистер
Макгрегор? переспросил мистер Гордон, несколько сбитый с толку.

"Нет, я никогда не задумывался о том, откуда это взялось", - сказал мистер Макгрегор. "Я
предполагаю, что мужчина развел костер из старых бумаг и фрагментов
корзин для мусора, а затем использовал эту записку, чтобы поджечь их от лампы".
"Значит, не было использовано никаких ценных бумаг?" Продолжил я."О, нет; бумаги были старыми пачками, просто хранились как архивы банка".
Затем я взял записку и взглянул на нее; когда я это делал, что-то
привлекло мое внимание, отчего кровь забурлила в моих венах с
лихорадочной скоростью. Сохранилось достаточно даты, чтобы показать, что она была нанесена
некоторое время назад, в год убийства, следовательно, она вряд ли могла принадлежать одному из
архивов. Кроме того, вексель, в случае оплаты, будет возвращен изготовителю,
аннулирован; в случае неоплаты он будет храниться среди векселей к получению, во внутреннем сейфе; ни в том, ни в другом случае его нельзя было спрятать среди старых
чеки и черновики. Это рассуждение быстро промелькнуло у меня в голове, и я
понял, что этот клочок бумаги может играть важную роль в
трагедия ведь. Я не образуют какой-либо определенной теории на
мгновенный, но все же у меня есть предчувствие, что я затронул
Весна, которые могут открыть окна из этой темной загадкой, и пусть в
свет. Я не показал своим спутникам, что я думаю, но продолжал задавать вопросы.
"Был ли мистер Паттерсон в банке в день убийства, мистер Гордон?"
"О, нет; в то время его не было в этой части страны; он был в Мобиле несколько недель".

"Я так понял, вы сказали, что мистер Фландерс. не заходил с Джорджем дальше
отдельной двери; заметил ли он, что кто-нибудь стоял поблизости, когда он уходил? "
"Нет; он остановился только на мгновение, пока Джордж отпирал дверь, и
затем отдал ему шкатулку с драгоценностями, чтобы он убрал ее. Джордж пожелал ему спокойной
ночи, заметив, что не может пригласить его зайти, так как будет слишком
занят, чтобы развлекать его. Затем мистер Фландерс вернулся прямо в мой магазин;
но на следствии он сказал, что слышал, как Джордж запер за собой дверь
и что он никого не видел в здании "."Вам что-нибудь известно о его обстоятельствах в то время?
Он нуждался в деньгах?""Нет, действительно; на его счету был большой баланс. Почему, конечно же, вы не видите никаких оснований подозревать мистера Фландерса?" сказал мистер Макгрегор.
"Я не говорю, что я кого-то подозреваю, - ответил я, - но я хочу собрать
всю возможную информацию. Теперь, пожалуйста, скажите мне, насколько велик остаток
на счету мистера Фландерса".
Мистер Макгрегор немедленно просмотрел бухгалтерскую книгу за предыдущий год и
сообщил, что остаток, причитающийся мистеру Фландерсу на момент убийства,
составлял более двенадцати тысяч долларов.

"Видите ли, мистер Пинкертон, - продолжал он, - мы привели в порядок наши бухгалтерские книги
на эту дату, и, таким образом, мы точно знаем, как обстояли дела со счетом каждого человека в тот день ".-"Ну, обнаружили ли вы, что кто-нибудь из этих джентльменов, которые имели привычку
заходить в банк в нерабочее время, были в долгу перед банком, или
что в то время у них не хватало денег?" - Небрежно спросил я.
"Я знаю, что ни у кого из них не было долгов перед банком", - ответил мистер Макгрегор;
"нуждался ли кто-нибудь из них в деньгах особенно, я не могу сказать".
"Пытался ли кто-нибудь из них в последнее время занять в банке?"
"Нет; на самом деле, ни один из них не снял причитающийся им остаток".
"Пожалуйста, дайте мне список их остатков на тот день", - сказал я. "просто
дайте мне справку о суммах, приходящихся на счет каждого".
"На счетах которых мы должны дать вам?" - спросил Мистер Мак-Грегор, по-видимому
интересно, что я имела ввиду.

"Хорошо, дайте мне имена мистера Фландерса, мистера Паттерсона, мистера Драйсдейла
и мистера Карузерса; также дайте мне знать, был ли у кого-нибудь из этих джентльменов
предоставлял ли какой-либо кредит в банке в течение этого года, и если да, то сумму,
дату и т.д., а также было ли выдано поручительство или обеспечение любого рода ".
Мистер Макгрегор и два других джентльмена были совершенно озадачены
на мою просьбу, но они выполнили мои желания, и я записал
отображенная в моей записной книжке.

Остатки средств были следующими: Паттерсон - 2 472,27 долл.; Драйсдейл - 324,22 долл.;
Карутерс - 817,48 долл.; и Фландерс - 12 263,03 долл. Никто из них не брал
кредитов в банке, за исключением Карутерса, который однажды превысил свой
счет почти на триста долларов, но он не дал расписки, поскольку был
годен на любую сумму. Никто другой не дал записку в банк, или
чтобы кто-либо другой, насколько было известно, в течение нескольких лет.
"А теперь, джентльмены, - сказал я, - пожалуйста, отведите меня в банк и покажите мне
именно так выглядело это место, когда мистер Гордон впервые обнаружил, что
Джордж был убит ".- мистер Гордон с большим усилием поднялся и открыл дверь, соединяющую
частный офис с главным банком. Очевидно, ему было очень больно
но он не сжался. Повернувшись ко мне, он сказал:

"Мистер Пинкертон, пусть мистер Макгрегор пойдет первым и зажжет лампу;
затем я поступлю точно так же, как поступил тем утром, и укажу точное
расположение всего в банке ".

Мистер Макгрегор соответственно зажег большую лампу, которая отбрасывала мягкий свет
сияние озарило весь интерьер, и они вдвоем передвинули мебель в
то положение, в котором она была найдена в то роковое утро. Мистер
Затем Гордон показал мне точное положение тела, место, где лежала бумага
, отбойный молоток и следы крови. После того, как мне
все показали, я постоял и обдумал этот вопрос в связи с
окружающей обстановкой и попытался воспроизвести сцену убийства
в своем собственном воображении. По крупицам, я привел некоторые из окружающих меня
собственного удовлетворения, и, когда я вернулся в кабинет, у меня было
у меня в голове сложилась четкая теория. Не то чтобы я настолько сузил круг своих
подозрений, чтобы сосредоточить их на каком-то конкретном человеке - я еще не зашел
так далеко, - но моя теория была полностью обоснована, и я был уверен, что
тщательно изучив это, я вскоре должен обнаружить некоторые следы
виновной стороны. Сотрудники банка следовал за мной молча, и на
возобновив свои места, я сказал:

"Джентльмены, я хотел бы потратить день на то, чтобы взвесить показания по этому делу,
прежде чем я смогу высказать вам какое-либо мнение по этому поводу. Я хотел бы воспользоваться этой
отметим, меморандум, и кнопок в мою комнату, и завтра вечером
Я расскажу вам, к каким выводам я пришел. Это удовлетворительно?"

"Конечно; мы не хотим действовать поспешно, мистер Пинкертон, - сказал
Мистер Баннатайн. - тогда мы встретимся с вами завтра в тот же час".

"Я не хочу показаться нетерпеливым, - сказал мистер Гордон, - но не могли бы вы
сказать мне сейчас, получили ли вы какую-либо подсказку из того, что мы вам рассказали
, которая позволила бы вам узнать больше?"

Тревога мистера Гордона была столь велика, что я захотел
немного облегчить его душу; но, с другой стороны, я не хотел без необходимости вселять в него надежду
, чтобы не произошло чего-нибудь непредвиденного, что разрушило бы мои планы.
полностью теория. Я ответил, поэтому:

"Мистер Гордон, я могу подумать, что теперь у меня есть подсказка, которая, по зрелом размышлении,
может оказаться бесполезной; следовательно, я предпочел бы взять паузу в один день, прежде чем высказывать
свое мнение ".

"Вы правы, мистер Пинкертон, - сказал он, - я чувствовал бы себя хуже, если бы мои
надежды возродились только для того, чтобы снова рухнуть, чем если бы я никогда ничего не ожидал
. Не торопитесь, а затем сообщите нам результат ".

"Есть еще два вопроса, на которые я хотел бы получить ответы", - сказал я.
"Возможно ли, чтобы кто-либо проник в банк силой? Это
были ли какие-либо признаки, указывающие на то, что убийца мог
проникнуть сюда во время отсутствия Джорджа на ужине?

"Нет, вообще никаких. Шериф сделал очень тщательном изучении всех
окна и двери", - ответил Г-н Мак-Грегор. "Он думал, что банда
игроков, которые останавливались здесь несколько недель, могли бы использовать щипцы на
ключ от боковой двери после того, как Джордж запер его, и что они
потом награбленное на Джорджа, на его столе, и убил его; но появились
нет доказательств, что такой случай был".

"Хорошо, знал ли кто-нибудь, кроме вас троих, джентльмены, частный сигнал,
по которому те, кто находится внутри банка, могли определить, что человек у двери,
был одним из банковских служащих?"

"Я не уверен в этом, - сказал мистер Гордон. - возможно, кто-то из наших
известных друзей был с нами, когда мы получили доступ в
банк, но я не могу сказать, что я думаю, что они когда-либо изучали сигнал ".

"Вы, однако, думаете, что Паттерсон, Драйсдейл, Фландерс или Карутерс
могли _ знать об этом?"

"Да; на самом деле, обдумав это, я совершенно уверен, что мистер Паттерсон
и мистер Драйсдейл действительно знали это".

"Ну, я не думаю, что у меня есть еще какие-то вопросы", - сказал я. "Я буду
здесь ровно в восемь часов завтра вечером, и если вы
захотите связаться со мной до этого времени, отправьте мне сообщение, и я
позвоню в банк. Это не привлечет внимания, поскольку предполагается, что мой бизнес
заключается в закупке хлопка, и визит в банк не будет
считаться необычным ".

Затем я взял на себя бумаги и т.д. и отправился в свой номер в отеле
. Я просто взглянул на кнопки, и банкнота, спешно, как я
знал, что они могли служить только в качестве доказательства corroboratory в случае
получаем слабую цепочку доказательств. Затем я обратился к записке, которую
изучал долго и тщательно. Я был убежден, что оно датировано совсем недавно,
на момент убийства, хотя
была видна только последняя цифра даты. Наконец я просмотрел окровавленный лист бумаги, который
Джордж был почти весь исписан цифрами. Я с первого взгляда увидел, что на нем
не было материалов для чтения, но я начал просматривать его цифры наполовину
механически, мысленно следуя его добавлению, чтобы убедиться в этом.

Внезапно мой взгляд упал на две цифры внизу листа. Они
были помещены вместе, и их отличие было написано ниже; они были
намного бледнее остальных, поскольку были сделаны карандашом, а не
чернилами. Вероятно, именно из-за этого факта их никогда не замечали
раньше, так как глубокое пятно затрудняло их четкое различение
без пристального наблюдения. Как бы то ни было, они подействовали на меня как
удар электрическим током, и мне пришлось несколько
минут походить по комнате, чтобы успокоить нервы. Было странно, что эти едва заметные линии
должны были сказать так много, но казалось почти, как будто убитый человек
прошептал мне имя своего убийцы. Цифры, которые там были указаны
: 927,78 и 324,22 доллара. _ Одним из них была сумма
наполовину сожженной банкноты Драйсдейла; другим была сумма его баланса
в банке._

Я засиделся допоздна, размышляя над возможным разгадыванием
этой тайны, и когда я, наконец, лег спать, я был удовлетворен относительно
личности убийцы. На следующий день я встал поздно и потратил
вторую половину дня на то, чтобы последовательно разложить доказательства,
чтобы иметь возможность представить их сотрудникам банка в наиболее удобном виде.
убедительным тоном. Затем я прогулялся по городу для разминки. Во время своей
прогулки я посетил ювелирный магазин мистера Фландерса и
офис окружного клерка.

Мистер Фландерс был пожилым джентльменом с очень мягкими и вежливыми
манерами, и весь его внешний вид заставил бы любого считать
невозможным, что он мог совершить убийство.

Мистер Драйсдейл, окружной клерк, был приятной наружности мужчиной около сорока
лет. Он принадлежал к нервному, сангвиническому типу; был тихим и
вежливым, но надменным и сдержанным с незнакомцами; он выглядел худым
и усталый, как будто он слишком много работал, и седоватый просто
видна в его волосы и усы.

Я разговаривал с ним около получаса, представляя, что я
незнакомец, желающий получить информацию о плантациях
округа. Он отвечал на мои вопросы вежливо, но как можно короче,
и я видел, что мое присутствие, по-видимому, наскучило ему, и мешало выполнять
его обязанности. Собираясь уходить, я попросил его записать имя и
адрес какого-нибудь надежного поставщика хлопка в мою записную книжку, и он выполнил это
с большой охотой. Затем я вернулся в отель и терпеливо ждал, пока
восемь часов.




_ ГЛАВА III._


Придя в банк, я обнаружил, что трое джентльменов ждут меня с большим
нетерпением. После обычных приветствий мы сели за стол. Я
разложил свои заметки так, чтобы с ними было удобно обращаться, и начал излагать свои
выводы:

"Джентльмены, я подошел к этому делу с большой осторожностью и
много думал над ним. Помимо важности затрагиваемых интересов
, есть и другие причины, которые заставляют меня проявлять осторожность при формировании
и высказывании мнения; другие детективы, обладающие способностями и опытом, имеют
был сбит с толку; прошло несколько месяцев с тех пор, как были
совершены преступления; и, наконец, теория, на основе которой я рассуждал, привела меня
в таком направлении, что ничто, кроме сильнейшей убежденности в моей собственной
разум позволяет мне сделать заявление, которое я сейчас собираюсь
дать вам. Позвольте мне, прежде всего, тогда, рассмотреть дело, а показать на цепочке
доказательств, как мне кажется:

"Джордж Гордон, по-видимому, был молодым человеком с более чем средними
способностями банковского служащего; он был осторожен в своих привычках, и в это
конкретное время он недавно получил особое предупреждение от мистера
Макгрегор; следовательно, вполне вероятно, что он бы необычно
осторожно впускают только тех, с кем он был хорошо знаком.
Опять же, расположение мебели и внешний вид
следов крови показывают, что Джордж стоял за своим столом и что его
ударили сзади. Теперь он закончил свою работу над книгами и убрал
их. Что же тогда он делал? Есть только одна вещь, которая проливает
хоть какой-то свет на этот вопрос - банковский счет, который вы нашли у него в руке.
Из его наличия я делаю вывод, что он занимался денежными операциями; действительно,
Я могу сказать, что он, должно быть, либо его получения или уплаты его.
Что он получал, это не вероятно, убийца был, вероятно,
короткие средств; отсюда я заключаю, что он был выплачивать. Также
ясно, что сумма, должно быть, была крупной, о чем свидетельствует номинал
банкноты - сто долларов.

"Эти факты и умозаключения заставляют меня поверить, что убийца был
личным другом Джорджа и клиентом банка; и я могу сказать
, что я пришел к такому выводу вчера вечером, слушая
свидетельство вас троих, джентльмены, до того, как я обнаружил какие-либо
подтверждающие доказательства. Теперь я приведу некоторые дополнительные моменты,
которые я выдвинул с тех пор; но я хотел бы, чтобы вы сначала
сказали мне, подлинна ли эта подпись ", - сказал я, указывая на
Имя Александра П. Драйсдейла на записке.

"О да, в этом нет никаких сомнений", - сказал мистер Макгрегор; "Я прекрасно
знаком с его подписью, и у меня нет никаких сомнений, кроме
того, что он подписал это сам".

"Что ж, джентльмены, теперь я приведу возможный случай, и вы увидите
насколько близко он соотносится с настоящим делом. Я предположу, что
богатый, утонченный человек с положением в обществе должен испытывать нехватку денег
для удовлетворения насущных потребностей; он близок с сотрудниками
богатого банка; однажды вечером он приходит туда, и его принимает его друг,
исполняющий обязанности кассира. Он объясняет свое смущение, и его друг соглашается
одолжить ему сумму, которая ему требуется. Друг заканчивает свою работу,
убирает свои книги и подсчитывает необходимую сумму. У заемщика есть
небольшой остаток на счету, и он выдает расписку на разницу.
Затем кассир открывает сейф, достает пачку банкнот и начинает
чтобы отсчитать сумму. Дверцу сейфа оставляют открытой, и посетитель
видит внутри стопки банкнот и золотые рулоны. Состояние
наличными в пределах его досягаемости, и только человеческая жизнь стоит у него на пути.;
его недоумения и замешательство обрушиваются на него с еще большей силой, когда он
видит перед собой средства, с помощью которых он может избежать их власти раздражать
его. Подобно Танталу, умирающему от жажды с водой у самых губ,
этот человек смотрит на богатство, сложенное в сейфе. Оглядевшись вокруг, он
видит, как его друг медленно считая жалких сотен его получить;
рядом лежит тяжелое оружие, которое до сих пор использовалось в невинных деловых
целях; еще один взгляд в сейф - и им овладевает безумие; его
мозг - настоящий ад борющихся страстей; снова мысль
в его голове вспыхивает: "Только жизнь между мной и этими деньгами". Он
хватает тяжелый молоток и наносит своей жертве страшный удар за
ухом; когда последняя падает безжизненной, убийца наносит ему еще два удара
чтобы убедиться, что по делу не будет свидетелей для дачи показаний.
Дело сделано, и не остается ничего, что могло бы помешать ему захватить
содержимое сейфа. Но сначала он должен защитить себя от
опасности быть обнаруженным; с этой целью он тщательно снимает свою окровавленную
одежду, собирает все остатки бумаги в пределах видимости и разбирает
корзины для мусора в качестве топлива. Однако ему нужно больше пламени, и он
берет несколько пачек старых бумаг, чтобы раздуть огонь посильнее; затем его
взгляд падает на листок бумаги, лежащий на столе, и он скручивает его
нервно поднесите зажигалку, чтобы передать огонь от лампы к массе материала в камине.
материал в камине. Разгорается пламя, и вскоре одежда
превращаются в пепел. Он украдкой упаковывает пачки банкнот и
рулоны монет, а когда забирает столько, сколько может унести,
бесшумно ускользает, не оставляя никаких следов своей личности. Никто не видел, как он
входил или выходил; его положение вне пределов досягаемости подозрений; все
улики были уничтожены в камине, и ни один свидетель его вины
не может быть вызван. Так он думает; и по мере того, как проходит месяц за месяцем
, детектив за детективом в отчаянии отказываются от расследования, по мере того, как
возбуждение угасает в общественном сознании, и по мере того, как друзья
покойный, по-видимому, отказывается от безнадежной задачи поиска
убийцы, его уверенность становится полной, и он больше не боится
обнаружения.

"Но остановитесь! когда его жертва упала окровавленным трупом к его ногам, были ли уничтожены все
свидетели? Нет, джентльмены; каким бы беспомощным и безжизненным ни было это тело
, оно все же имело силу отомстить за себя. Правая рука конвульсивно
сжимает банкноту, и она скрыта от глаз из-за принятого положения
при падении; листок белой бумаги, испещренный случайными цифрами, также
покрыт и быстро пропитывается кровью; фрагмент бумаги находится
найдено под решеткой, скручено так туго, что сгорело только
частично; наконец, направление следов крови показывает, что первый удар
был нанесен с левой стороны. Итак, джентльмены, как вы думаете, сможете ли вы прочесть
показания этих немых свидетелей?"

"Боже мой! Я не знаю, что и думать", - сказал мистер Гордон.

"Я понимаю, к чему ведут ваши подозрения, - сказал мистер Баннатайн, - но я
еще не до конца уверен, могу ли я рассматривать доказательства в том же свете, что и вы
. Пожалуйста, продолжайте и расскажите нам обо всех ваших подозрениях и ваших причинах ".

"Да, мистер Пинкертон, - сказал мистер Макгрегор, - кого вы подозреваете?"

"Джентльмены, - торжественно ответил я, - я не пришел к поспешному заключению по
этому вопросу, и я не стал бы обвинять какого-либо человека без веских
оснований считать его виновным; но я думаю, что когда я соединил
собрав все ссылки, которые я собрал, вы согласитесь со мной в
моральной уверенности в том, что Джордж Гордон был убит Александром П.
Драйсдейл, и никто другой".

"Продолжайте, продолжайте, мистер Пинкертон", - сказал мистер Гордон в большом волнении. "Это
кажется невозможным, но у меня в голове есть несколько небольших фантазий, которые
, кажется, подтверждают эту теорию. Расскажите нам все ваши выводы и как вы
добрались до них."

"Ну, во-первых, я убежден, что Джордж в ту ночь мог впустить в банк только своего близкого друга.
во-вторых, удар был
нанесен сзади, с левой стороны, что показывает, что убийца был
вероятно, левша. Мистер Драйсдейл удовлетворяет обоим этим условиям; я
посетил его сегодня и видел, как он записывал адрес в моей записной книжке своей
левой рукой. В-третьих, у меня здесь банкнота на сумму 927,78 доллара, подписанная "Александр П.
Драйсдейл; "подпись, по вашим словам, подлинная, и, кроме того, вы сказали мне
вчера, что у вас не было записки мистера Драйсдейла по какой-то причине
годы. Поразмыслив, вы увидите, что эта записка не могла быть
взята из пакетов банковских архивов, которые были сожжены, поскольку она никогда
не могла быть туда положена; более того, она датирована "1856 годом" и должна была быть
был сделан некоторое время назад, в прошлом году. А вы не обратите внимание, я
предполагаем, что оно было обращено в ночь убийства. В-четвертых, у меня есть
неопровержимое доказательство этого факта на этом листке окровавленной бумаги".
с этими словами я предъявил листок, на котором Джордж делал свои
расчеты.

"Как! где!" - воскликнули мои слушатели.

"В нижней части этого листа вы найдете пометки светлым карандашом трех
чисел, расположенных как пример вычитания, в то время как все остальные - это
сложения чернилами. Цифры следующие: сначала 1 252,00; затем 324,22; и
927,78 ниже строки. Баланс мистера Драйсдейла составлял 324,22 доллара, а
сумма этой записки с его подписью составляет 927,78 доллара. Мне кажется, что
если бы он хотел получить 1252,00 долларов, и Джордж вычел сумму из
своего баланса в банке, 324,22 долларов, из суммы, которую он хотел получить,
1252,00 долларов, и что мистер Драйсдейл затем выписал свой чек на разницу,
$927.78. Что вы думаете о моем свидетеле, джентльмены?

Трое джентльменов склонили головы над бумагой достаточно надолго,
чтобы убедиться, что цифры действительно там были, а затем они
в молчании вернулись на свои места. Я внимательно наблюдал за их лицами, когда
делал свои выводы, и видел, как выражение их лиц менялось от
недоверия к неуверенности, затем к изумлению, наконец, постепенно переходящему
в половинчатую веру; но когда они сели, позитивная убежденность
это было видно по каждому лицу.

"Как это возможно, что эти факты никогда не были обнаружены раньше?"
воскликнул мистер Баннатин.

"Это очень просто, - ответил я. - до сих пор поиск проводился
на неверной основе. Похоже, все усилия были направлены на то, чтобы угадать, кто
мог совершить это деяние, а затем найти доказательства для его осуждения. Мой
план во всех подобных случаях состоит в том, чтобы сначала изучить представленные мне доказательства
совершенно непредвзято; затем, сформировав теорию путем
рассуждений на общих принципах применительно к фактам в моей
обладание, я продолжаю искать какого-нибудь человека, который будет отвечать
условиям моей теории. Я могу найти больше одного, и тогда я буду обязан
делать каждого такого человека объектом моего внимания до тех пор, пока я не получу
убедительных доказательств его невиновности или вины. Человек, на которого моя
теория навлекает подозрение, возможно, до сих пор считался
вне подозрений; но этот факт ни в малейшей степени меня не останавливает
от рассмотрения обстоятельств, мотивов и действий этого человека под
, так сказать, микроскопом; ибо опыт и наблюдения научили меня
тому, что самые трудные преступления для фиксации на преступнике - это те, которые
были совершены людьми, чья предыдущая репутация была незапятнанной.
Итак, вы никогда не связывали мистера Драйсдейла с этим делом, потому что
вам никогда не приходило в голову подозревать его; но если бы вы просмотрели
отшлифуйте таким же образом, как это сделал я, вы пришли бы к
тому же выводу. Это реальный момент, когда услуги
опытного детектива наиболее ценны. План, по которому должна проводиться детективная
операция, так же важен, как и метод
процедуры. Найти человека, который скрывается от правосудия, его преступность
быть хорошо известным - задача небольшой сложности по сравнению с
труда участие в загадочных случаев, там, где, по-видимому, ничего
осталось выявить преступника. Я не претендую на особую заслугу в этом деле,
поскольку улик оказалось больше, чем предполагалось, но я
изложил вам свое представление о правильном способе проведения расследования,
просто чтобы показать вам, как я привык работать. Позвольте мне теперь спросить, есть ли у
кого-нибудь из вас сомнения относительно целесообразности направления моих детективов
по следу мистера Драйсдейла, чтобы определить степень его
связь, если таковая имеется, с убийством Джорджа Гордона?"

- Ни малейшего, - решительно заявил мистер Баннатайн. - кажется почти
невозможным, чтобы он был виновен; но перед лицом сильного
из множества обвиняющих обстоятельств, приведенных вами, мистер Пинкертон, я могу только
сказать: "Продолжайте свою работу по-своему ". Невиновным нечего
бояться, а виновные не заслуживают пощады ".

"Аминь", - сказали оба других джентльмена.

"Каков ваш план?" - спросил мистер Гордон.

"Ну, господа, - ответил Я, - я был поражен какой-то сильный
точки сходства между Дрисдейл и один из персонажей Бульвер,
Eugene Aram. Вы знаете, что единственное доказательство, которое мы можем предъявить против
Драйздейл, является косвенным, и что мы не могли получить
обвинительное заключение в силу его; еще менее судимость за убийство.
Кроме того, на карту поставлена крупная сумма денег, и желательно
вернуть эти деньги, а также осудить убийцу. Мы должны
продолжить, таким образом, с большой осторожностью, чтобы нам победить наших собственных планов
преждевременные действия. Я разработал схему получения прямых доказательств
вины Драйсдейла, и с вашего согласия я приведу ее в действие
немедленно ".

Тогда я дал подробности моего плана, и господ, хотя и несколько
нервная, как к результату, наконец согласился с ним.

На следующее утро я уехал из Аткинсона в Чикаго, куда прибыл должным образом,
немного поправив здоровье после поездки на Юг. Я немедленно послал за
Тимоти Уэбстер, одна из самых моих экспертных детективы, которому я дал полный
дело в Atkinson. Я объяснил ему все обстоятельства,
связанные с этим, и проинструктировал его о плане, который я разработал. Миссис
Кейт Уорн и молодому человеку по имени Грин было поручено помогать
Вебстер, а также вся необходимая маскировка и одежда были подготовлены в
сжатые сроки.

Миссис Уорн была первой леди, которую я когда-либо нанял, и это была одна
из самых ранних операций, в которых она участвовала. Как детектив, у нее
не было начальника, и она была леди такой утонченности, такта и
осмотрительности, что я без колебаний доверял ей некоторые из моих самых
сложных начинаний.

Он будет понятен читателю, что у каждого детектива ежедневно
отчеты ко мне, и что я постоянно направлял деятельность по почте или
телеграф. Это всегда было моим неизменным обычаем, и никакие важные
шаги никогда не предпринимаются без моего приказа, если только не возникнут обстоятельства
, которые не допускают задержки.




_ ГЛАВА IV._


Примерно через неделю после моего отъезда из Аткинсона туда прибыл джентльмен
вечерним поездом и направился в отель. Он был умным,
проницательным, приятным деловым человеком, около тридцати пяти лет, и он
производил впечатление на всех, кто с ним знакомился, как джентльмен со способностями и
энергией. Он расписался в реестре как "Джон М. Эндрюс, Балтимор", и
хозяин вскоре узнал от него, что он пришел, чтобы Аткинсон проживать
навсегда, если он может попасть в бизнес-там. Г-н Эндрюс была
очевидно, человек немалого достатка, хотя он не издал ни показная
дисплей, и не говорил о его собственность, как будто он заботился, чтобы
внушить людям мысль, что он был богат. Тем не менее, через несколько дней стало
общеизвестно, что он сколотил немалое
состояние, работая брокером по продаже хлопка в Балтиморе, и что у него есть
значительную сумму наличными для инвестирования, когда желаемая возможность должна
Предложение. Этот факт, вкупе с его приятными манерами, сделал его общество
это было настоящим приобретением для города, и вскоре он подружился со
всеми постоянными постояльцами отеля, а также со многими известными жителями
этого места.

Через несколько дней после приезда мистера Эндрюса отель принял еще одну не менее
популярную гостью. Она назвалась миссис Р. К. Поттер и сказала, что ее целью
посещения Аткинсона было поправить свое здоровье. Ее сопровождал
ее отец, мистер К. Б. Роуэлл, приятной наружности седовласый пожилой
джентльмен, но он задержался лишь для того, чтобы удобно осмотреть ее
поселился, а затем вернулся в их дом в Джексонвилле, штат Флорида, поскольку
его бизнес требовал его немедленного присутствия там. Миссис Поттер была
изысканно выглядящей брюнеткой; она была бездетной вдовой, и
ей можно было дать лет тридцать. Она была высокой и
грациозной, а ее занимательная беседа сделала ее всеобщей любимицей
среди дам в отеле. Строго говоря, она не была инвалидом,
но семейный врач порекомендовал ей поехать на
сухой воздух северной Миссисипи на несколько месяцев, чтобы избежать
дождливая, туманная погода во Флориде в это время года.

Примерно через неделю после своего приезда она отправилась с двумя другими дамами, миссис
Таунсенд и миссис Рихтер, исследовать красоты Роки-Крик. Они
приятно провели день в лесистых ущельях, и только после пяти
они вернулись. Прогуливаясь по одной из
самых приятных улиц города, они заметили даму, стоявшую у
ворот элегантного особняка с большой территорией.

"О! это миссис Драйсдейл, - сказала миссис Таунсенд. "Вы знакомы с ней, миссис
Поттер?"

"Пока нет, хотя я слышал о ней так часто, что я чувствую себя почти
как будто я знал ее".

"Что ж, я думаю, вы очень понравитесь друг другу", - сказала миссис Рихтер,
"и мы вас с ней познакомим".

Подъехав к воротам, поэтому дамы представили миссис Поттер в связи
форма.

"Я собирался навестить вас, миссис Поттер", - сказала г-жа
Драйздейл", но мой младший ребенок еще недостаточно хорошо, и я не пошла
в любом месте в течение нескольких недель. На самом деле, я всегда веду себя как дома
и я всегда ожидаю, что мои друзья откажутся от церемоний и будут навещать меня
гораздо чаще, чем я навещаю их. Я надеюсь, вы не будете ждать меня, миссис
Поттер, поскольку сейчас я очень занята домашними делами, я буду
рада видеть вас в любое время, когда вам захочется заглянуть ".

"Я буду очень рада обойтись без формальностей", - ответила миссис
Поттер: "и вы можете рассчитывать на скорую встречу со мной".

После некоторого дальнейшего разговора три леди продолжили свой путь домой
пешком, оставив миссис Драйсдейл все еще ждать своего мужа. Вскоре он был
видел дам, быстро шагая по улице в сторону своего дома. Он
был на противоположной стороне, так что он просто поклонился им, и поспешил
на.

"Кажется, за последний
год в мистере Драйсдейле произошли большие перемены", - сказала миссис Richter. - Мой муж говорил об этом на днях.
Он сказал, что Драйсдейл становится по-настоящему необщительным. Я надеюсь, что это не так
он становится рассеянным ради своей жены, которая прекрасная женщина ".

"Да, она, кажется, самая преданная жена и мать", - сказала миссис Поттер.
"Возможно, перемена в мистере Драйсдейле вызвана проблемами в бизнесе".

"О нет, это невозможно", - сказала миссис Таунсенд. "он действительно очень богат
и поскольку он не занимается никаким постоянным бизнесом, он не может быть
стесненный в финансовом отношении. Нет, я объясняю его недавние странности
религиозными сомнениями; он не был в церкви с прошлой осени ".

"Это так давно?" - спросила миссис Richter.

"Да, я помню это, потому что он не пошел на похороны бедных
Джордж Гордон, и он не присутствовал службы с тех пор."

"Ну, если он действительно находится в религиозные проблемы, министр должен посетить
его и давать ему советы", - отметила госпожа Richter.

Пока они шли к гостинице, они перевели разговор в
другой канал не приходя ни к какому выводу относительно причины-Н
Драйздейл по чудачества.

Несколько дней после этого миссис Поттер призвал Миссис Дрисдейл и прошло
днем очень приятно. Когда мистер Драйсдейл вернулся домой, он был очень
вежлив и приятен; казалось, он был рад видеть, что его жене весело,
а когда миссис Поттер поднялась, чтобы уйти, и муж, и жена горячо попросили ее
приходить почаще.

"Через день или два я уезжаю на свою плантацию, - сказал мистер Драйсдейл,
- и я надеюсь, что вы навестите мою жену, пока меня не будет, так как я боюсь, что ей
может быть одиноко".

"С кем вы едете?" - спросила миссис Драйсдейл.

"В отеле остановился джентльмен из Балтимора", - ответил мистер
Драйздейл", и он говорит вложить деньги в землю, так что я
хотел взять его, чтобы убедиться, старый Bristed место рядом со мной. Сейчас это идет
к краху, но если бы такой человек, как мистер Эндрюс, взялся за это, он мог бы заставить
это окупиться. Он кажется очень умным и приятным; я полагаю, вы встречались
с ним, миссис Поттер? "

"О да, его представили мне в первую неделю моего пребывания здесь", - ответила
Миссис Поттер. "Мне кажется, он джентльмен-южанин с большой долей
проницательности настоящего янки".

"Я тоже так считаю, - сказал мистер Драйсдейл, - и если он купит
Вместо Бриста, он присоединится ко мне в некоторых улучшениях, которые очень
необходимы ".

"Что ж, добрый день, миссис Драйсдейл", - сказала миссис Поттер; "Я уезжаю
через день или два покататься верхом, и, возможно, я остановлюсь здесь на несколько
минут на обратном пути ".

"Сделайте это, миссис Поттер; мы будем рады вас видеть. Добрый день."

Вернувшись в отель, миссис Поттер еще некоторое
время оставалась в гостиной, а поскольку вскоре после этого вошел мистер Эндрюс, они провели приятный
тет-а-тет перед ужином.

На следующее утро мистер Эндрюс отправился за столяром, чтобы тот изготовил
маленький книжный шкаф для его номера, и служащий отеля направил его в
магазин мистера Брида. Последний сказал, что он действительно очень занят, но
что он мог бы нанять молодого человека, который жил с ним в пансионе, для выполнения этой работы.

"Он хороший работник?" - спросил мистер Эндрюс.

"Я думаю, что да, - ответил Брид, - хотя я не уверен, поскольку он приехал сюда
всего позавчера из Мемфиса. Он служил в свое время в
торговля, однако, и он должен быть в состоянии сделать книжный шкаф, аккуратно."

"Хорошо, пошлите его ко мне, Мистер породы, и я устрою ему испытание. По
кстати, кто был тот джентльмен, который только что прошел мимо? Я видел его несколько
раз, но никогда не встречал в обществе".

"Это был мистер Питер А. Гордон", - сказал Брид. "Он также останавливается в отеле,
но он редко общается с другими мужчинами, кроме как по делам".

"Я удивлен этим, - заметил мистер Эндрюс, - потому что он выглядит как
от природы добродушный человек, но у него очень печальный вид".

"Да; он так и не оправился от шока, вызванного убийством его племянника прошлой
осенью; раньше он всегда был очень общительным и гостеприимным, но теперь он
кажется слишком подавленным, чтобы заботиться об обществе. Возможно, вы слышали о
ужасным образом был убит молодой Джордж Гордон?

"О, да; я припоминаю, - сказал мистер Эндрюс, - обстоятельства были
описаны мне вскоре после того, как я прибыл сюда. Джордж Гордон, похоже, был
прекрасным молодым человеком, и я не удивляюсь, что старый джентльмен оплакивает
его потерю ".

"Он был одним из самых многообещающих молодых людей, которых я когда-либо знал", - тепло сказал мистер Брид
. "и, говоря о бедном Джордже, напоминает мне, что я заметил сильную
сходство с ним в этом молодом рабочем, живущем со мной в пансионе. Обычно Я
не так это и воспринимают, но вчера он поскользнулся на мою куртку,
который был просто как Джордж носил, и сходство было
замечательно."

"Вы были одним из первых в банк на следующий день после убийства, были
так ли, Мистер порода?"

"Да, и это было ужасное зрелище. Удивительно, как мистер Питер Гордон
сохранил присутствие духа; он не сломался, пока не обнаружил, что
надежды найти убийцу нет ".

"Неужели никто никогда не был заподозрен?" - спросил мистер Эндрюс.

"О да, несколько человек были арестованы - игроки и бездельники, - но
все они убедительно доказали свою невиновность".

Мистер Эндрюс проявил значительный интерес к убийству, и мистер Брид
рассказал все, что было известно об этом. Когда он собирался уходить, мистер
Эндрюс сказал:

"Что ж, это очень загадочное дело, и я не удивлен, что мистер
Гордон так удручен; эта ужасная сцена, должно быть, всегда у него перед глазами.
Кстати, не позволяй своему молодому человеку одеваться в серое, когда он приходит в мою
комнату; меня постоянно будет преследовать подозрение, что это было
привидение ".

"Пожалуйста, никому не говорите об этом", - конфиденциально попросил мистер Брид.;
"Мне не следовало упоминать об этом самому, потому что молодой Грин был напуган
он чуть с ума от этого не сошел. Как я уже говорил, когда он носит свою
повседневную одежду, никто не заметил бы никакого особого сходства, но в
этом особом стиле одежды сходство было действительно тревожным. Он был
так напуган, что в будущем он будет очень осторожен, чтобы его не видели ни в какой
одежде, подобной одежде бедного Джорджа ".

"Разумеется, я не стану упоминать об этом, - сказал мистер Эндрюс. - Пришлите его
ко мне сегодня днем".




_ ГЛАВА V._


Расставаясь с мистером Бридом, мистер Эндрюс нанес визит мистеру Драйсдейлу в
офис последнего.

"Надеюсь, я не буду мешать вашей работе, мистер Драйсдейл", - сказал он. "Я
в настоящее время я бездельник, но я стараюсь уважать рабочее время
других людей, и поэтому, если я побеспокою вас, дайте мне знать об этом ".

"О! вовсе нет, уверяю вас, - тепло ответил мистер Драйсдейл. "Я никогда не бываю
очень занят, а как раз сейчас мне совершенно нечего делать. Действительно, я хотел бы
У меня было больше дел - отсутствие постоянной работы изматывает меня. Мне нужно
чем-то постоянно занять свой ум ".

"То есть там, где вы и чем я отличаюсь", - сказал Эндрюс; "я работал довольно
жесткие на протяжении двадцати лет, и теперь я готов отдохнуть. Я не хочу
полностью бездельничать, но мне нравится отдавать значительную часть своего времени тому, чтобы
отдых".

"Раньше я тоже так чувствовал", - сказал Драйсдейл, как будто его мысли были далеко
отсюда; затем он поспешно добавил, как будто опомнившись: "Я имею в виду, что
Временами я чувствовал это, но мне всегда нужно возвращаться к тяжелой работе
снова. Ты будешь готов отправиться на мою плантацию в следующий понедельник? "

"Да, понедельник меня устроит так же, как и любой другой день", - ответил Эндрюс.
"Когда мы вернемся?"

"Я не собирался оставаться там больше, чем три или четыре дня,
если вы хотите остаться дольше. Если приемлемо для вас, мы будем
вернуться в четверг после обеда".

"Это позволит мне присоединиться к нашей группе верховой езды на следующий день", - сказал
Эндрюс. "Хорошо, я буду готов выехать в понедельник утром. А теперь мне
пора идти; я остановился только для того, чтобы узнать, когда вы будете готовы
уйти ".

"Мне жаль, что вы не можете остаться дольше", - сказал Драйсдейл. "Я надеюсь, что вы
будете заходить без церемоний, когда вам захочется".

Во второй половине дня молодой Грин, столяр-краснодеревщик, зашел к мистеру
Эндрюсу и поднялся в комнату последнего. Предстоящая работа, должно быть,
потребовала долгих объяснений, поскольку Грин оставался почти
час. Когда он выходил, мистер Эндрюс сказал ему:

"Если мы не сможем вернуться в четверг, вы должны быть там в пятницу в то же
время. Вам лучше осмотреть место до этого ".

В понедельник мистер Драйсдейл позвонил в отель сразу после завтрака
и застал мистера Эндрюса полностью готовым к поездке на плантацию. По мере того как они
выезжали из города, настроение мистера Драйсдейла, казалось, быстро поднималось, и он
так успешно развлекал свою спутницу, что, когда они добрались до
плантации, они довольно хорошо узнали друг друга.
Драйсдейл был человеком с прекрасным образованием и очаровательными манерами; он действительно
обладал большим красноречием, и его способности были намного выше среднего уровня, но
обстоятельства его жизни не были такими, чтобы развить его
способности и дать волю его честолюбию; следовательно, он, по-видимому, становился
разочарованный, кислый и угрюмый. По крайней мере, такое впечатление сложилось у
многих его друзей, и они объясняли постепенное
изменение его манер в соответствии с вышеупомянутой теорией; а именно, что он был
жертвой разочарованных амбиций.

Во время своего пребывания на плантации джентльмены обычно проводили свои
вечера вместе, в то время как утро посвящали делам
Драйсдейл и "Охоте Эндрюса". Плантация требовала большого
внимания как раз весной, и время Драйсдейла было довольно
насыщенным. Эндрюс легко завязал знакомство с соседними
плантаторами и проводил большую часть своего времени в поездках по
стране. Он был весьма благосклонен к покупке плантации Брист, поскольку
Драйсдейл надеялся, но владелец хотел продать вместе с ним другое заведение,
а Эндрюс не хотел покупать оба. Драйсдейл предположил, что к осени
владелец будет готов продать его отдельно, и посоветовал Эндрюсу
повременить до тех пор.

В четверг Эндрюс выехал на съемку рано, договорившись вернуться в
полдень, чтобы Аткинсон пораньше стартовал, так как время, необходимое для поездки
туда, составляло около четырех часов. Однако он забрел так далеко, что
вернулся он только в два часа, и они не садились на лошадей
до трех часов. К этому времени они стали гораздо более близки
, чем можно было ожидать при столь коротком знакомстве, и Драйсдейл
выказывал заметное удовольствие в компании своего нового друга. Во время
первой части поездки он был таким же блестящим и интересным, как
возможно, но по мере того, как они приближались к городу, он начал терять свою
жизнерадостность и стал почти мрачным. Оба джентльмена были довольно
уставшими, и вскоре они позволили разговору почти полностью прерваться.

Были ранние сумерки, когда они добрались до берега Роки-Крик, примерно в
миле от дома Драйсдейла. С этого места пейзаж был смелым и
живописным; дорога временами проходила через густые заросли леса
и пересекала множество оврагов и скалистых ущелий, следуя общему
направлению извилистого ручья. Дневной свет быстро угасал в темноте .
ночь, хотя объекты все еще мог отличить достаточно хорошо
расстояние ста ярдов. Когда они подъехали к одному из поросших лесом
холмов, по которым проходила дорога, они оказались отрезаны от любого очень
расширенного обзора, за исключением одного направления. Здесь Эндрюс на мгновение придержал свою
лошадь, чтобы в последний раз взглянуть на красоту пейзажа, в то время как
Драйсдейл проехал на несколько ярдов вперед.

Место было довольно дикое, и, возможно, немного странно; справа был
густые леса, растущие на некотором расстоянии над дорогой, который изогнут вокруг
склон холма примерно на полпути к гребню; слева холм быстро спускался
к ручью, вдоль которого тянулся густой пояс леса, который
виднелся лишь случайный отблеск воды; крутой
склон холма между дорогой и лесом был почти очищен от
подлеска, но он был заполнен большими валунами и ползучими лианами;
за вершинами леса местность простиралась вдаль, растворяясь
виды по мере того, как ночной туман начал формироваться и расползаться по ландшафту.
Остановившись на мгновение, Эндрюс пришпорил свою лошадь и двинулся вперед как раз в тот момент, когда
Драйсдейл издал возглас ужаса. Когда он подошел, то увидел, что
Драйсдейл остановился и судорожно сжимал поводья;
краска отхлынула от его лица, и он сильно дрожал.

"В чем дело, Драйсдейл?" - спросил Эндрюс, подъезжая к нему.

"Боже мой! посмотри туда!" - сорвалось с пепельно-белых губ Драйсдейла, когда он указал
вниз по склону холма.

На расстоянии примерно пятидесяти ярдов фигура молодого человека
спускалась по склону к лесу. Он шел медленно,
размеренным шагом, не поворачивая глаз ни направо, ни налево. Он был
на вид ему было около двадцати пяти или двадцати шести лет, и его лицо
свидетельствовало об интеллекте, способностях и энергии. В этот момент его курс был
почти параллелен направлению дороги, и был виден только его
профиль. Он был одет в деловой костюм из светло-серой одежде,
но он был без шляпы на голове, и его вьющиеся волосы были слегка подкинул на
вечерним бризом. По мере того, как он удалялся от дороги, его затылок
обнажался все больше, представляя собой самое жуткое зрелище.
Густые каштановые пряди были спутаны в массу запекшейся крови, а большие
капли крови медленно стекали по его пальто; вся задняя часть
черепа, казалось, была раздроблена, в то время как смертельная бледность его лица придавала
ему вид трупа.

Драйсдейл, казалось, на мгновение собрался с мыслями и громко,
но хрипло крикнул:

"Скажите! вы, сэр! Кто вы и куда направляетесь?"

Хотя его голос мог быть слышен на большом расстоянии, фигура
продолжила свой путь, даже знаком не указав, что она
услышала оклик.

"Что, черт возьми, на вас нашло, Драйсдейл?" - спросил Эндрюс.
"На кого вы кричите таким диким образом?"

"Разве ты не видишь того человека внизу по склону?" спросил он в совершенной агонии
страха и возбуждения. "Смотри! прямо на одной линии с той остроконечной скалой; да ведь он
всего в нескольких ярдах от нас. Боже мой! не может быть, чтобы ты не видел
его! "

"Честное слово, Драйсдейл, - сказал Эндрюс, - если вы будете продолжать, я подумаю, что
вы сходите с ума. О каком человеке вы говорите? Вокруг
никого не видно, и либо ты пытаешься подшутить надо мной, либо твое
воображение крайне неприятно разыгралось ".

- Эндрюс, смотри, куда я показываю, меньше чем в десяти стержнях отсюда, - сказал Драйсдейл в
хриплый шепот, схвативший Эндрюса за руку; "Вы хотите сказать, что
вы не видите человека, медленно идущего к ручью?"

"Я хочу сказать", - ответил Эндрюс, сознательно, "что нет человека в
вид отсюда, как на склоне холма или где-либо еще."

"Боже, помоги мне", - пробормотал Дрисдейл, как фигура исчезла в
лесу", то это, должно быть, привидение."

"Мой дорогой друг, - сочувственно сказал Эндрюс, когда они продолжили свой путь.
"Боюсь, у вас жар; вам, вероятно, показалось, что вы видели
что-то, и вы суеверны по этому поводу, потому что я этого не делал.
посмотри на это. Скажи мне, что это было ".

К этому времени они прошли некоторое расстояние от того места, где
Драйсдейл видел видение, и к нему начали понемногу возвращаться силы
. Было очевидно, что он все еще очень расстроен, но он
постарался не обращать внимания на этот вопрос.

"О! это не имело никакого значения, - сказал он, - но мне показалось, что я видел
человека, пересекавшего ту поляну ".

"Ну и что из этого?" - спросил Эндрюс. "Он выглядел опасным парнем?"

"Да, очень опасная на вид, действительно," то, вдруг, словно озаренный
правдоподобная мысль, он добавил: "Я думал, что это был негр с пистолетом; ты знаешь,
каково мое мнение о разрешении рабам иметь огнестрельное оружие, и
этот парень выглядел таким негодяем, что я действительно встревожился. Вы
уверены, что никого не видели?"

"Совершенно уверен", - ответил Эндрюс. "Я боюсь, что вы слишком много работали,
и что вы заболеете. Я скажу твоей жене, чтобы она хорошо ухаживала за тобой
несколько дней, чтобы ты перестал видеть призраков и диких негров
, бродящих повсюду с оружием ".

"Нет, действительно", - сказал Дрисдейл, спешно; "пожалуйста, ничего не говорите моей жене; она
только бы тревожить ее понапрасну".

"Что ж, послушайся моего совета и отдохни немного", - сказал Эндрюс. "У тебя нервы не в порядке.
слегка трясет, и ты, конечно, будет плохо, если ты продолжишь работу так
постоянно."

Вскоре Драйсдейл погрузился в угрюмое молчание, и когда они добрались до его
ворот, он представлял собой действительно жалкое зрелище. Он пригласил Эндрюса поужинать
с ним, но поскольку приглашение было сделано исключительно для проформы,
последний извинился и немедленно поехал в отель. Он случайно
встретил миссис Поттер в гостиной, но остановился всего на несколько минут, чтобы
поговорить с ней, так как был слишком голоден и устал, чтобы развлекать
очаровательную вдову.

Было всего около семи часов, и миссис Поттер предложила миссис
Таунсенд и нескольким другим леди и джентльменам прогуляться.
Соответственно, они прогуливались по приятным улицам, наслаждаясь
ароматным весенним воздухом и часто останавливаясь у ворот своих друзей, чтобы
поболтать несколько минут. Когда они проезжали мимо дома Драйсдейлов, миссис Поттер сказала:

"Я хочу забежать на минутку поговорить с миссис Драйсдейл; я обещала остановиться
здесь во время нашей завтрашней прогулки верхом, но поскольку она откладывается, я хочу
сказать ей, чтобы она меня не ждала".

Остальные гости остались у ворот, а миссис Поттер вошла внутрь. Ее
проводили в библиотеку, и миссис Драйсдейл сразу же спустилась вниз.
Объяснив цель своего визита, миссис Поттер спросила, не присоединятся ли мистер
и миссис Драйсдейл к компании на короткой прогулке.

"Я с сожалением должен сказать, что мой муж совсем плохо," сказала г-жа
Драйздейл. "Сегодня он вернулся с плантации в сильной лихорадке и
возбужденный, а сейчас он находится в каком-то нервном бреду. У него и раньше были один или
два приступа, но ни один из них не был настолько серьезным, как этот ".

"Я искренне надеюсь, что он не заболеет", - сказала миссис Поттер. "Что
Думает доктор?"

"О! он не хочет приглашать врача, - ответила миссис Драйсдейл. - он говорит, что я
лучший врач, которого он может нанять, потому что я могу его успокоить ".

Только тогда, миссис Поттер услышал тяжелые шаги, начала ходить взад и
вниз над головой.

"Нет, он возник", - сказала госпожа Драйздейл", и я должен найти его стимуляции
комнате, и что-то бормотал, как сумасшедший человек. Вы должны извинить
я должен пойти успокоить его ".

"О, конечно; я сожалею, что отозвал вас. Пожалуйста, дайте мне знать, если я
я могу сделать для вас все, что угодно. Если мистер Драйсдейл серьезно заболеет, не
бойтесь обратиться ко мне. Я прекрасная медсестра, и ничего не будет
дай мне большего удовольствия, чем вам помочь; или, по крайней мере, я мог бы посмотреть
после того, как дети."

"Вы очень добры, миссис Поттер, и я буду рад принять вашу
помощь, особенно потому, что дети так любят вас; однако я
надеюсь, что болезнь Алека будет лишь временной".

Затем миссис Поттер удалилась, и компания медленно побрела обратно в отель
.

Как и предполагала миссис Драйсдейл, болезнь ее мужа была очень непродолжительной, и в
через два или три дня он вернулся к своим обязанностям в здании суда. Однако внешне он
несколько изменился: его лицо было изможденным, фигура
слегка сгорбленной, а рука дрожала. Казалось, что он больше, чем когда-либо
прежде, избегал общества, и по пути в здание суда всегда
выбирал наименее посещаемые улицы. Перемена в его внешности и манерах
была замечена лишь немногими, кто ранее был с ним близок; в
этом маленьком кругу его эксцентричность объяснялась значительными
жесты, указывающие на выпивку, и это было понятно тем, кто его знал
лучше всего то, что спиртное стало причиной гибели еще одного замечательного парня.

Одной из особенностей, которую он проявил, было большое пристрастие к обществу
мистера Эндрюса, и в течение следующей недели они были вместе каждый день. Он
часто упоминал в разговоре с Эндрюсом о причуде, который разыгралось его
воображение, когда он возвращался с плантации, и,
хотя Эндрюс всегда относился к этому несерьезно и смеялся над ним, он, очевидно,
я много думал об этом. Казалось, для него было своего рода облегчением
обсудить это с Эндрюсом, и поэтому последний обычно потешался над ним.




_ ГЛАВА VI._


Через несколько дней после возвращения Драйсдейла с плантации миссис Поттер
и еще несколько человек отправились на верховую прогулку. Они чрезвычайно наслаждались
днем, и на обратном пути уже темнело, когда они добрались до
города. Когда группа проходила по улице, на которой
Драйсдейл жил, миссис Поттер и еще одна леди отстали от остальных,
а основная группа была на значительном расстоянии впереди. Миссис Поттер
предложила им пустить лошадей во весь опор, чтобы обогнать
своих друзей. Миссис Роббинс, ее спутница, согласилась, и они помчались
тронулись вместе. Однако лошадь последнего была быстрее из двух, и
Миссис Поттер была примерно в пятидесяти или шестидесяти ярдах позади, когда они
приблизились к Драйсдейлу. На улице никого не было видно,
и по обе стороны было так много листвы, что дорога была совершенно
скрыта от взглядов разбросанных домов.

Внезапно миссис Роббинс услышала крик и падение позади себя; быстро
натянув поводья, она повернула назад, по дороге обогнав лошадь миссис Поттер без всадника
. Вскоре она обнаружила миссис Поттер , лежащую на обочине дороги,
стонавшая от сильной боли. Миссис Роббинс не остановилась, чтобы задать какие-либо
вопросы; она видела, что миссис Поттер тяжело ранена, и знала, что
помощь должна быть оказана немедленно. Поэтому она, поскакал вверх
доехать до Дом Дрисдейл, и наскоро рассказал, что случилось.
Менее чем за три минуты мистер Драйсдейл соорудил импровизированные носилки
из плетеного дивана и матраса и позвал четырех крепких негров
чтобы отнести это за собой, пока они с женой спешили к дороге.
Там они обнаружили миссис Поттер и миссис Роббинс, поддерживающих ее. Она сказала
что она испытывала сильную боль из-за тяжелой контузии и возможного
вывиха коленного сустава, а также что у нее были некоторые
повреждения внутренних органов. Через несколько минут они осторожно положили ее
на диван и отнесли в дом. Она бережно положил на
постели, и миссис Роббинс ремонтом своего коня, чтобы ехать за врачом.
Последний по прибытии сказал, что едва ли может сразу определить степень травм
миссис Поттер, но он думает, что они не приковали
ее к постели больше, чем на неделю или две. Она спросила, может ли она быть
ее перевели в отель, поскольку она не хотела злоупотреблять гостеприимством миссис Драйсдейл
. Миссис Драйсдейл, однако, отказалась слышать о такой вещи, как
удаление больного человека из ее дома, и сказала, что ей
следует наслаждаться обществом миссис Поттер в достаточной степени, чтобы компенсировать небольшие
неприятности. Поэтому было решено, что миссис Поттер должна оставаться до тех пор, пока
она не сможет ходить без посторонней помощи. Ей очень быстро становилось лучше, но
по-видимому, у нее сильно болело колено, и она проводила большую часть времени
в своей комнате или на диване под верандой, куда ее обычно носила ее толстая негритянка
няня.

[Иллюстрация: "_ Вскоре она обнаружила миссис Поттер, лежащую на обочине дороги,
стонущую от сильной боли._" - Страница 64.]

Несколько дней спустя миссис Поттер лежала без сна в своей комнате около
семи часов утра. Комната мистера и миссис Драйсдейл была рядом с
ее комнатой, и фрамуга над смежной дверью была открыта, так что
все, что говорилось в одной комнате, было легко слышно в другой. Миссис Драйсдейл
Поттер услышал, как Драйсдейл встал и открыл жалюзи, чтобы впустить утреннее
солнце. Едва он это сделал, как резко вскрикнул и рухнул в
кресло.

- В чем дело? - спросила миссис Драйсдейл в большой тревоге.

"Да ничего," ответил он, "я не чувствую себя хорошо".

"Я думаю, что вы не," сказала миссис Дрисдейл, "для вас
нос кровоточат ужасно. Да ведь она по всей подушке и полу, и ведет
за дверь. Вы, должно быть, спускались по лестнице ".

"Да, да, - поспешно воскликнул он, - я действительно встал ночью. Я... я
не очень хорошо себя чувствую... Пожалуй, я снова прилягу".

"Я могу что-нибудь для вас сделать?" - с тревогой спросила его жена.

"Нет, пока ничего. Просто занимайтесь своими домашними
делами, как обычно; со мной скоро все будет в порядке ".

Миссис Драйсдейл видела, что ее муж нервничает и раздражителен, поэтому она
быстро оделась и спустилась вниз, чтобы заняться своими домашними обязанностями. Когда
Завтрак миссис Поттер был готов, она сама принесла его наверх и остановилась
поговорить несколько минут.

"Вы знаете какое-нибудь средство от кровотечения из носа, миссис Поттер?" она
спросила. "Прошлой ночью у моего мужа был довольно сильный приступ, и он пошел
вниз на переднюю веранду, а затем по усыпанной гравием дорожке, думая, я
полагаю, что физические упражнения остановят это. Должно быть, она ужасно кровоточила,
потому что я видел следы крови на всем пути к воротам ".

"Я полагаю, он позволил этому течь, вместо того чтобы пытаться остановить поток", - ответила
Миссис Поттер. "Некоторые люди думают, что иногда это полезно для здоровья,
и поэтому они позволяют носу кровоточить столько, сколько ему захочется".

После еще нескольких замечаний миссис Драйсдейл снова спустилась по лестнице. Миссис Драйсдейл
Поттер слышал, как мистер Драйсдейл мечется на кровати в соседней
комнате, бормоча что-то себе под нос, а иногда произнося вслух такие
выражения типа: "О, это ужасно!" - "Что это значит?"- "Мой
Боже! что могло это сделать?"

Через некоторое время он стал тише, но не выходил из своей комнаты до тех пор, пока
после полудня. Вскоре после того, как он встал, мистер Эндрюс позвонил, чтобы повидаться с ним, поскольку
не смог застать его в офисе.

"Я подумал, что вы, возможно, заболели, и поэтому зашел повидаться с вами", - сказал он.

"Я очень рад, что ты пришел", - ответил Драйздейл. "Я был немного
приболела, и я, чтобы подбодрить меня."

"Пусть нас совершить короткую прогулку", - сказал Эндрюс; "упражнения пойдут вам на
хорошо."

Как они пошли прогуляться, Эндрюс указал на кровь и сказал::

"Кто-нибудь пострадал в вашем доме?"

"Нет... да... то есть ничего серьезного; один из моих негров порезал себе руку этим
доброе утро, - ответил Драйсдейл, содрогаясь. "Я не могу смотреть на кровь без того, чтобы
меня не затошнило", - объяснил он, увидев, что Эндрюс удивляется его
волнению.

Когда они продолжили прогулку, Эндрюс заметил, что Дрисдейл был очень
эгоцентричным, и так они побрели вниз по улице, не разговаривая.
Их маршрут пролег мимо банка, и когда мистер Макгрегор стоял
на ступеньках бокового входа, он сердечно обратился к ним.

"Здравствуйте, джентльмены". он спросил. "Не зайдете ли вы на несколько
минут? Я не видел вас с момента вашей болезни, мистер Драйсдейл; не так ли
зайдете немного отдохнуть?"

Услышав приветствие Макгрегора, Драйсдейл вздрогнул, как ужаленный, и
сильно задрожал. Он шел, опустив глаза, так что
он не видел мистера Макгрегора, пока к нему не обратились.

"Нет, спасибо", - ответил он. "Я думаю, у меня не будет времени... То есть я
обещал своей жене скоро вернуться. На этот раз вы должны извинить меня".

Он поспешил с нервным жестом вежливости, и он не оправится
его спокойствие, пока несколько минут спустя. Эндрюс проводил его до
его дома, и по дороге они договорились заехать на плантацию Драйсдейла, чтобы
короткий визит в следующий понедельник. Обосновавшись на время
запуск и возвращения, Эндрюс отклонил приглашение пообедать с
Драйздейл в тот вечер, и они расстались. На обратном пути в отель Эндрюс зашел в магазин Breed's
и там нашел Янг Грина,
человека, который изготовил его книжный шкаф. Они поговорили всего несколько минут,
а затем Эндрюс ушел в свою комнату, где оставался до конца
дня.

В понедельник Эндрюс и Драйсдейл Р.на рассвете он отправился на плантацию,
и настроение последнего, казалось, быстро улучшилось после того, как он покинул
непосредственную близость Аткинсона. Во второй половине дня Эндрюс взял свое ружье
и отправился в лес, но, похоже, ему не очень хотелось
стрелять во что-либо, поскольку вскоре он занял позицию, откуда командовал отрядом
полный вид на дом. Примерно через полчаса Драйсдейл вышел и
медленно направился к небольшой группе деревьев, примерно в пятистах ярдах
от дома. Здесь он прислонился к дереву и остановился, чтобы осмотреться
во всех направлениях; затем он начал шагать размеренным шагом
по прямой линии. Остановившись, он начал внимательно изучать землю
в течение нескольких минут, и, наконец, он, казалось, остался доволен своим
осмотром и вернулся в дом.

В течение оставшегося времени своего пребывания на плантации Эндрюс и
Драйсдейл постоянно были вместе, и последний, казалось, находил
самое большое удовольствие в обществе первого. Он часто возвращался к
теме призраков и привидений и всегда заканчивал обсуждением
характера явления, которое он увидел на обочине дороги. Нет
сомневаюсь, что она произвела глубокое впечатление на него, ибо он никогда не уставал
говорим об этом. Эндрюс смеялся над ним, высмеивал его живое
воображение, задавал ему перекрестные вопросы и рассуждал с ним об
абсурдности его галлюцинации, но все безрезультатно; Драйсдейл
самым упрямым образом утверждал, что видел привидение.

В пятницу они должны были вернуться в Аткинсон, и утром Эндрюс
поехал навестить соседа. Однако его так гостеприимно
приняли, что он ушел только после двух часов дня,
и было почти три, когда они отправились домой. Поскольку
уже смеркалось, когда они добрались до берега Роки
Крик, и Драйсдейл находился в состоянии сильного нервного возбуждения.

Подъехав к месту, где Драйздейл видели призраков и прежде, он продолжал
недалеко в стороне Эндрюса, и старался казаться равнодушным. Внезапно
он со слабым стоном схватил Эндрюса за руку и сказал:

"Эндрюс, посмотри! посмотри! ради Бога, скажи мне, разве ты этого не видишь?"

Говоря это, он указал на тот же самый жуткий предмет, который видел
раньше. Там, прямо перед его глазами, промелькнуло изображение убитого
Джорджа Гордона.

"Ну вот, я боялся, что ты снова совершишь ту же глупость", - сказал Эндрюс
успокаивающим тоном, словно желая отвлечь его внимание от призрачного
друга. - Что, черт возьми, с тобой происходит?

"Скажи мне, скажи мне, Эндрюс," ахнул Дрисдейл, в такой ужас, что его
пересохло в горле, и дрожащие губы с трудом выговаривают слова;
"разве ты не видишь, что ужасный человек, близкий к забору, идем в сторону
крик?"

"Я говорю вам, мой дорогой друг, - серьезно ответил Эндрюс, - что вы
страдаете от самой неприятной галлюцинации. Абсолютно никакой
человек или любой движущийся объект в поле зрения, кроме тебя и меня.

В этот момент отчетливо послышался приближающийся стук копыт
, и Драйсдейл повернул голову, чтобы посмотреть в ту сторону, откуда
они пришли. Когда я снова стал искать призрака, его нигде не было видно.

"Эндрюс, он исчез - земля поглотила его", - сказал он.

Он упал бы со своей лошади, если бы Эндрюс не подхватил его
за талию, и как раз в тот момент, когда он это сделал, мистер Брид и мистер О'Фаллон,
агент станции подъехал верхом, по одному с каждой стороны от них.

- Что случилось с мистером Драйсдейлом? - спросил О'Фаллон.

"Разве вы этого не видели? Скажите мне, призрак прошел мимо вас?" Нетерпеливо спросил Драйсдейл
поворачиваясь к новоприбывшим.

"О чем вы говорите? Что вы имеете в виду призрак?'" спросил Г-н
Породы, в Великом изумлении.

"Призрак, я сказать--вообще ни видишь ужасную цифру перейдут из
внезапно взгляд в сторону ручья, вон там?"

- Я ничего не видел, мистер Драйсдейл, - сказал О'Фаллон. - А вы, Брид?

"Ну, я не знаю, что мистер Дрисдейл означает призрак", - сказал породы,
умышленно; "но я думаю, что я что-то видела там. Я не мог
скажите, на что это было похоже. Почему вы называете это призраком, мистер Драйсдейл?"

"Потому что я видел его дважды близко ко мне, и Мистер Эндрюс не был
увидеть его совсем", - ответил Drysdale с большим трудом. "Я начал
думать, что это, должно быть, было игрой моего воображения, но теперь, когда вы
увидели это, я знаю, что это был призрак".

Дрисдейл был таким беспомощным, что надо было за один джентльмен
поездка по обе стороны от него, чтобы удержать его в седле. Прибыть на него
место, они помогли ему в дом, и оставил его во главе его
жена. Он сразу же лег в постель, и ночью он сильно страдал
. Миссис Поттер слышала, как он стонал, метался и бормотал до
почти рассвета.

История о призраке вскоре была свободно распространена О'Фаллоном и
Бридом, хотя они вообще не смогли описать явление. До сих пор, это
создается довольно ажиотаж, и результаты были не очень выгодно
рядом, по той причине, что не негр, будут вынуждены пройти
вдоль той части дороги с наступлением темноты; действительно, там было великое множество
образованных белых людей, которые бы не проехать мимо визита в одиночестве на темной
ночь.

Драйсдейл был заперт в своей комнате на несколько дней, в течение которых
у него не было посетителей, кроме Эндрюса. Было любопытно наблюдать, какое
сильное предпочтение он оказывал своему новообретенному другу.

Как раз в это время я решил сам еще раз навестить Аткинсона, и по моему
приезду туда у меня было длинное интервью с господами Баллантайном, Макгрегором
и Гордоном. Я объяснил им все шаги, которые я предпринял, и они
к своему великому удивлению узнали, что мистер Эндрюс, миссис Поттер и
Мистер Грин были моими детективами. Призраком был Грин, чье сходство с
юный Гордон оказал большую помощь в осуществлении плана. Миссис Поттер
добровольно упала с лошади, чтобы попасть в
Дом Дрисдейл, и именно она окропила кровь за Драйздейл по
одежда и вниз по дорожке. Уладив все наши планы, я вернулся в
отель, где без труда смог добиться личной беседы с
мистером Эндрюсом и мистером Грином.

Я дал подробные инструкции Эндрюсу, и он сообщил миссис Поттер о моих
пожеланиях, одновременно передав ей еще одну большую бутылку крови.




_ ГЛАВА VII._


Около часа ночи миссис Поттер встала, тихо оделась
и крадучись вышла из дома. Она подошла к ближайшему месту на берегу
ручья и начала капать кровью из своей бутылки. Она пролила маленькими
порциями всю дорогу до дома, по дорожке перед домом, в
холле и, наконец, проскользнув в комнату Драйсдейла, она разбрызгала
малиновые капли по его подушке. Затем она отправилась спать.

Когда она проснулась утром, то обнаружила миссис Драйсдейл в очень тревожном
состоянии духа. Она сказала, что на ее мужа снова напали
кровотечение из носа, и что он был довольно слаб от потери крови.
Миссис Поттер глубоко сочувствовала миссис Драйсдейл, но она могла помочь
ей только добрыми и утешительными словами.

Едва семья закончила завтракать, как несколько
соседей пришли в сильном возбуждении. Они сказали, что кровь
была обнаружена на траве недалеко от того места, где видели призрака, и
что вокруг нее собралась целая толпа. Они обнаружили другие
следы крови через определенные промежутки времени вдоль дороги, и, следуя направлению
, в котором они ехали, было обнаружено, что они вели прямо к
Дом Драйсдейла. Теперь возник вопрос, пошел ли раненый из
дома к ручью или наоборот. Драйсдейл был ужасно взволнован
, узнав о находке, и вскоре у него началось что-то вроде бреда.
Было известно, что он серьезно болен, так что соседи вскоре
удалились. Многие думали, что это кровь грабителя или негра
подлого вора, который, возможно, пришел в дом Драйсдейла, чтобы что-то украсть, но которого
спугнули до того, как он добыл что-либо награбленное. Кровь
могла быть от старой раны. Другие, более суеверные,
верили, что призрак каким-то образом ответственен за кровь. Однако никто
не смог разгадать тайну, и это усилило ужас,
который история о привидении внушила неграм.

Теперь Драйсдейл был прикован к постели и никого не хотел видеть, кроме своей
жены и Эндрюса. Он настаивал на том, что он не был болен, а только бежать вниз по
непосильным трудом, и поэтому отказался от врача. Влияние Эндрюса на него
было больше, чем у кого-либо другого, и было ясно, что последний
полностью завоевал его доверие. Поскольку теперь я был убежден, что
Драйсдейл, несомненно, признался бы через короткое время, я вернулся в Чикаго,
оставив все руководство операцией на Эндрюса.

Несколько ночей спустя миссис Поттер беспокоила зубная боль, и она
большую часть ночи пролежала без сна. Внезапно она услышала шаги в комнате Драйсдейла
, а затем увидела, как Драйсдейл прошел мимо ее окна на веранду. Он был
одет в тапочки и ночную рубашку, и его действия были настолько странными
что она решила последовать за ним. Поспешно надев какую-нибудь темную одежду,
она осторожно поспешила за ним. Ночь была ясная, безлунная, и
она смогла различить его белую фигуру на значительном расстоянии.
Он быстро подошел к ручью и прошел по его изгибам небольшое
расстояние; затем остановился на несколько минут, как бы размышляя. Это позволило
Миссис Поттер спрятаться неподалеку в каком-нибудь подлеске, откуда она
могла более внимательно наблюдать за ним. К своему великому удивлению, она увидела, как он
зашел в ручей на мелководье и начал пробираться против
течения. Очень скоро он остановился и наклонился, опустив руки в воду
, как будто что-то нащупывал. Через несколько минут он вынырнул
ручья, на противоположной стороне от той, по которой он вошел,
и пошел по тропинке к пешеходному мостику, ведущему через ручей к его
дому. Как только она увидела, что он возвращается, она поспешила домой
как можно быстрее, прибыв туда всего за несколько секунд до него.

На следующее утро Драйсдейл появился за столом для завтрака впервые
за несколько дней. Он отметил, что чувствует себя намного лучше, но он ничего не сказал
ни о своей ночной прогулке, ни о своей жене, поскольку она спала в
отдельной комнате; однако она, вероятно, не знала об этом.

Ни миссис Поттер, ни мистер Эндрюс не могли себе представить, с какой
целью Драйсдейл совершал свое паломничество к ручью в такое ночное время,
тем более что он всегда выказывал величайшее отвращение к этому
поблизости, с тех пор как он впервые увидел призрака. Я был не менее озадачен
когда мне сообщили о его странностях, но я решил использовать этот
инцидент на случай, если он снова сделает то же самое. Поэтому я
поручил Эндрюсу, чтобы Грин каждую ночь наблюдал за домом, одетый в
свой костюм для призраков. Затем он должен был "следить" за Драйсдейлом, когда последний
вышел, и, если представится благоприятная возможность, он должен был
предстать перед ним у всех на виду в роли призрака.

К этому времени, Дрисдейл уже достаточно поправился, чтобы присутствовать на его
в служебные обязанности, но он всегда страстно желала иметь Эндрюс с ним.
Эндрюс был очень ободряюще ему рассказали, показали хороший интернет
симпатии, и таким образом, они превратились в очень близких друзей. Поэтому он
заверил Драйсдейла, что будет рад предоставить ему как можно больше
своего общества, если это доставит Драйсдейлу хоть какое-то удовольствие.

"Вы очень добры, мистер Эндрюс, - сказал Драйсдейл. - возможно, вам это покажется
странным, но я испытываю чувство облегчения, когда я с вами, особенно
в последнее время. Интересно, если я когда-нибудь быть лучше", - размышлял он жалобно.

"Поэтому, конечно, мы надеемся на ваше скорейшее выздоровление", - сказал Эндрюс,
весело. "Вы позволяете тривиальным вещам занимать ваш разум, и вы должны
прекратить это, ибо ваше здоровье этого не выдержит".

"Хорошо, я попытаюсь", - слабо ответил Драйсдейл.

Однажды вечером миссис Драйсдейл сидела рядом с миссис Поттер, ожидая
возвращения своего мужа. К этому времени миссис Поттер уже могла сидеть,
и даже немного передвигаться по комнате.

"Боюсь, здоровье моего мужа ухудшается", - сказала миссис Драйсдейл.

"Боюсь, что так тоже," ответила миссис Поттер", - и мне жаль думать
что я ношу на вас одновременно; но, надеюсь, будет хорошо
скоро, и тогда я помогу Вам позаботиться о нем."

"Вы были не в тягость, что угодно, миссис Поттер, наоборот, ваш
компания была для меня большим утешением. Но я подумала, что если бы мой
муж попробовал сменить обстановку и образ жизни, это было бы большим подспорьем для
него. Мне будет его очень не хватать, но я бы пошла на любые жертвы, чтобы увидеть его
восстановлено здоровье ".

За чайным столом миссис Драйсдейл сказала:

"Я только что разговаривал с миссис Поттер о твоем здоровье, Алек, и я
подумал, что если бы ты уехал на время, смена обстановки и
привычек жизни была бы очень полезна. Почему бы тебе не поехать в Новый
Орлеан с мистером Эндрюсом? Он всегда говорит о поездке туда, но ему
лень начинать. Вы оба могли бы очень весело провести время, и я знаю,
это пошло бы вам на пользу. Вы вернулись бы такими же здоровыми и счастливыми, какими
всегда были ".

"Я подумывал о том, чтобы поехать туда или в какое-нибудь другое место", - сказал он.
Драйсдейл: "Но я не могу уехать прямо сейчас. Я думаю, поездка пошла бы мне на пользу,
и как только я почувствую, что могу это сделать, я попрошу Эндрюса поехать со мной ".

В течение нескольких дней ничего интересного не происходило. Грин внимательно наблюдал
каждую ночь, но Драйсдейл не появлялся. Эндрюс дважды приглашал Драйсдейла на охоту
но каждый раз Драйсдейлу удавалось добраться до
дома засветло. Грин продолжал свои бдения больше недели, и он
начал думать, что в них нет никакого смысла. Но однажды вечером, когда он лежал
за кустом, наблюдая за домом, он вдруг осознает белый
фигура, бесшумно скользящая мимо него. Хотя он был предупрежден,
призрачная неподвижность, с которой оно двигалось, сильно напугала его,
прежде чем он вспомнил, что это Драйсдейл. Он немедленно последовал за фигурой
и отметил каждое его движение. Точно так же, как он делал вначале
, теперь он продолжил движение и, пройдя небольшое
расстояние вверх по ручью, он нагнулся, нащупал что-то на дне, а затем
вышел. Медленно направляясь домой, он прошел в нескольких футах от
Грина, который произвел значительный шум, чтобы привлечь его внимание; но,
Драйсдейл прошел прямо, не глядя ни направо, ни налево, и
Грин не смог сыграть призрака из-за отсутствия зрителей.

Рассказ Грин был точной копией рассказа миссис Поттер, и я был
озадачен этим новым ходом. Когда я сидел в своем офисе в Чикаго,
передо мной лежал отчет Грина, и в моей голове мелькнула мысль, что
возможно, часть украденных денег была спрятана на дне ручья.
Вспомнив о золотых монетах, которые были найдены на берегу ручья
, я предположил, что остальное золото было зарыто где-то в
русло ручья. Я не сомневался в конечном возвращении всех
денег, и поэтому я решил отложить это дело до тех пор, пока у меня не будет полных
доказательств вины Драйсдейла.

Через несколько дней после полуночные прогулки, Дрисдейл предложила Эндрюсу принять
еще один визит на плантацию, говоря:,

"Мой надзиратель сообщил мне, что ему нужно очень много вещей, и я
думаю, мне лучше самому выйти и посмотреть, что требуется. Я бы хотел
, чтобы ты поехала со мной, потому что, по правде говоря, я почти боюсь ехать
одна ".

"Я действительно буду очень рада поехать; когда мы отправимся?"

"Давайте начнем с понедельника и вернемся в пятницу, как и раньше", - ответил Драйсдейл.

"Очень хорошо", - сказал Эндрюс. "Я буду готов вовремя".

При первой же возможности Эндрюс сообщил Грину об их предполагаемом
визите и сказал ему, что для обеспечения успеха их плана
для него было бы лучше всего отправиться на плантацию также на
Среда или четверг. Таким образом, он мог быть под рукой в своем призрачном качестве
когда бы ни захотел. Грин пообещал быть в определенном месте, недалеко от
плантации, в среду днем, чтобы получить инструкции от
Эндрюс, и все их приготовления были затем завершены.

Эндрюс позавтракал с Драйсдейлом перед отъездом в понедельник утром.
и за столом миссис Драйсдейл сказала:

"Черт возьми, миссис Поттер настолько поправилась, что, я думаю, мы поедем
на плантацию в среду или четверг и проведем день или два с
вами".

"Это будет восхитительно, - ответил Драйсдейл, - и мы будем искать вас
с большим удовольствием".

"Что ж, если дамы придут в это время, я надеюсь, что они принесут нашу
почту, потому что я ожидаю важное письмо", - сказал Эндрюс.

- О, конечно, - сказала миссис Драйсдейл. - и если что-нибудь помешает нам
по приезде я отправлю ваши письма со слугой ".

Эндрюс написал мне о предполагаемом посещении плантации, и
ему не терпелось получить любые инструкции, которые я мог бы прислать, прежде чем он
вернется в город.

Двое джентльменов сели на лошадей и ускакали легким галопом. Драйсдейл
казался в лучшем расположении духа, чем когда-либо за последние несколько недель, и к
тому времени, когда они добрались до плантации, он был довольно весел. У него
было много дел, и Эндрюс оказывал ему очень значительную
помощь. Они были постоянно заняты до полудня среды,
когда миссис Дрисдейл и миссис Поттер приехал в карете, приведение
почта. Как и ожидал Эндрюс, для него было письмо, в котором я
проинструктировал его, чтобы Грин явился Драйсдейлу в небольшой роще
деревьев, где он так странно вел себя во время их последнего визита. От
По поведению Драйсдейла в этой роще я пришел к выводу, что часть денег
была зарыта там, и поэтому я счел это подходящим местом для появления
призрака.

Прочитав мое письмо, Эндрюс заметил, что он был бы обязан пойти
к Аткинсону, чтобы отправить телеграмму, поскольку его письмо требовало немедленного
ответить, но чтобы он вернулся в тот же вечер. Это, конечно, было
только предлогом уехать, чтобы встретиться с Грином, и поэтому его лошадь сразу привели
, и он ускакал. Грин был пунктуален на рандеву, и
Эндрюс дал ему подробные инструкции; он должен был оставаться в поле зрения
дома, расположенного сбоку от небольшой рощицы, до тех пор, пока не представится возможность
появиться перед Драйсдейлом. Затем Эндрюс отправился в долгую поездку
по стране, чтобы отложить свое возвращение на плантацию до
наступления темноты. Вечером миссис Поттер сказала ему, что Драйсдейл
в тот день он посетил литтл-гроув, но она, конечно, не смогла
последовать за ним.

На следующий вечер, после ужина, Эндрюс предложил совершить небольшую прогулку,
и они отправились все вместе. Случайно они свернули в направлении
маленькой рощицы, упомянутой ранее, и все были в прекрасном
расположении духа. Миссис Поттер, однако, была вынуждена идти очень медленно из-за
своего поврежденного колена, и миссис Драйсдейл составила ей компанию; два джентльмена
поэтому были на некотором расстоянии впереди, когда достигли
опушка рощи. До этого Драйсдейл был необычайно весел, но
когда они вошли в тень, он начал терять свою веселость, как будто ему предложили что-то
неприятное. Теперь приближались сумерки,
он повернулся к Эндрюсу с некоторым раздражением и сказал:

"Не ходи в это мрачное место; давай останемся на открытой дорожке. Я
никогда не хотел бы заходить в такое..."

Слова замерли у него на языке, и он чуть не упал от испуга.
Там, пересекая их путь в мрачных тенях рощи, был тот самый
ужасный призрак с его жутким лицом, размеренной походкой и спутанными волосами.
Он скрылся в глубине рощи, а Драйсдейл наблюдал за ним
как осужденный преступник. Как она ушла в тень, он упал на
землю, как мертвые, и Эндрю звал на помощь. Миссис Дрисдейл
поспешила в большую тревогу, и взяла голову мужа на коленях, в то время как
Миссис Поттер растерла ему руки и поднесла свой винегрет к его ноздрям.
Мистер Эндрюс быстро позвал нескольких негров из дома, и они отнесли
своего потерявшего сознание хозяина в его комнату. Вскоре он пришел в себя
, но был в плачевном состоянии. Малейший звук заставлял его
вздрагивать, как человека с белой горячкой, и он бормотал
постоянно сам с собой. Наконец он схватил Эндрюса за руку и сказал:

"Эндрюс, разве ты не видел этого ужасного призрака?"

"Нет, действительно; я не видел никакого призрака", - ответил Эндрюс. "Кто-нибудь из вас видел
это?" - продолжил он, поворачиваясь к дамам.

Они обе ответили отрицательно.

"Если бы такое действительно было, мы, безусловно, должны были увидеть
это", - сказала миссис Поттер.

"Ну, я знаю, что я видел это, и страшно подумать, что я должен
единственный, кому эта вещь появится", - сказал Дрисдейл.

Эндрюс протянул ему глоток бренди, которое значительно придало ему сил
договорились, и он снова заговорил о призраке.

"Я не могу понять, Эндрюс, почему ты этого не видел", - сказал он. "это
прошло в пятидесяти футах от нас, и это было действительно ужасно".

"Это, конечно, очень странно", - ответил Эндрюс. "Вот три человека
которые этого не видели, но вы настаиваете, что видели. На что это было похоже
? Вы еще никогда не описывали мне этого ".

Драйсдейл ничего не ответил, но на его лице вновь появилось выражение ужаса.
и он потянулся за еще одной порцией бренди, которую ему подали.

"Это, конечно, должно быть какое-то заболевание мозга", - сказала миссис Драйсдейл,
со слезами на глазах ", потому что ему часто кажется, что он видит странные картины, и
Я боюсь подумать, что произойдет. Если бы он только отправился на какой-нибудь
водопой и отдал себя под опеку надежного врача,
ему бы вскоре стало лучше ".

"Врачи не могут мне помочь, моя дорогая", - сказал он, с
большим усилием овладевая собой. "Не беспокойся, но дай мне немного поспать
и мне станет лучше".

Мистер Эндрюс и миссис Поттер покинули комнату через несколько минут, поскольку мистер
Драйсдейл, очевидно, хотел, чтобы его оставили в покое. У них было достаточно возможностей
посоветовались, и они решили, что Грину лучше остаться поблизости
на всю ночь, чтобы понаблюдать за домом и рощей.

"Если это будет сделано", - сказала миссис Поттер, "я пойду и мириться
обед, который можно взять с ним, поскольку если он будет оставаться там все
ночью он не будет в состоянии получить что-нибудь поесть, и ты знаешь, что
голодный призрак не может сделать, а также один, который неплохо кормят".

Вскоре она приготовила обильный обед и добавила к нему маленькую бутылочку вина,
которую подарила Эндрюсу. Он немедленно поспешил в рощу и
нашел Грина в том месте, где они договорились встретиться. Он отдал еду
Грину и сказал ему внимательно следить за домом всю ночь;
в случае чего он должен был постучать в окно комнаты Эндрюса,
которая находилась на первом этаже. Затем Эндрюс вернулся в дом,
оставив Грина обедать, пить вино и наблюдать.

Ночь была влажной и теплой, и насекомые были особенно активны,
так что дежурство Грина было не из самых приятных. Часы тянулись медленно
перевалило за полночь, когда он увидел белую фигуру, появившуюся из темноты.
дом и приблизиться к маленькой роще. Он спешно набрал открытом месте
где, в вызвездило, он мог бы быть ясно видно, и, как
Драйздейл передовой, он медленно ходил к нему. К удивлению Грина,
Драйсдейл прошел в двух футах от него, никак не заметив его присутствия
они прошли так близко друг от друга, что Грин был вынужден
отступить в сторону, но Драйсдейл медленно шел, пока не достиг
гроув. Здесь он обошел секунду или две, а затем вернулся в
дом. Зеленый тут же постучал в окно Эндрюса и связано то, что было
произошло. Поскольку никаких новых событий не произошло, Грин вернулся в лес
где он привязал свою лошадь, а затем поехал обратно к Аткинсону.




_ ГЛАВА VIII._


В пятницу утром Драйсдейл появился за завтраком и попытался казаться
естественным и непринужденным. Он рассказал о своей необычной галлюцинации, но его
замечания были просто повторением тех, которые он часто делал раньше.
Эндрюс снова попросил его описать внешность призрака,
но Драйсдейл, казалось, был не склонен продолжать разговор на эту
тему, и поэтому разговор был прекращен.

Сразу после ужина они отправились на Аткинсона, господа
верхом, а дамы в карете. Поскольку Эндрюс не мог предложить никакого
благовидного предлога для их задержания, миссис Поттер была вынуждена сделать все, что
в ее силах. Сделав два звонка знакомым, живущим вдоль
дороги, она смогла задержать их прибытие намного позже, чем хотелось Драйсдейл
, хотя и недостаточно поздно для ее цели. Было слишком рано
чтобы Грин появился, так как по дороге ехало так много людей
чтобы его могли увидеть другие и уловка была раскрыта.

Было совершенно очевидно, что Драйсдейл находился в плачевном состоянии. Он был
уверен, что видел призрак Джорджа Гордона, и он был в состоянии
мгновенного страха и неизвестности. Он питал мысли уходя
место, но он не смел. Как и Юджин Арам, он представлял себя
постоянно преследуемым духом своей жертвы, и он боялся, что
другие увидят это и обвинят его в убийстве. Его здоровье быстро ухудшалось
его фигура была истощенной, щеки впалыми, глаза измученными и
ввалившимися. Было очевидно, что только вопрос времени, как скоро он сознается или
сойдет с ума.

Грин продолжал свои ночные дежурства около дома, и снова однажды ночью
Драйсдейл вышел к ручью и вел себя так же, как и раньше. На этот раз,
однако, он был одет, и когда он проходил мимо Грина на расстоянии вытянутой руки,
казалось почти невероятным, что он не заметил его. Грин
приложил особые усилия, чтобы определить точное место, где Драйсдейл
искал в воде, и он тщательно отметил это место, установив по камню с
каждой стороны берега, противоположной тому месту, где остановился Драйсдейл.

На следующую ночь миссис Поттер встала и пошла в комнату Драйсдейла,
где он спал один. Затем она капнула немного крови на его подушку,
на пол и вокруг кровати. Затем, отключившись, она оставила след
как и раньше, от дома к Роки-Крик. Драйсдейл пришел в ужас
на следующее раннее утро, когда увидел пятна крови. Он жалобно застонал,
расхаживая по комнате, а затем последовал за пятнами к главным
воротам. Увидев, что они продолжались и после этого, он вернулся с
самый удрученный и беспомощный взгляд. Миссис Поттер видела, как он вошел в свою комнату,
и, посмотрев в замочную скважину смежной двери, она была
это позволило увидеть, что он был занят отстирыванием пятен на полу
и постельном белье. Он не появился за завтраком, но его жена
сказала миссис Поттер, что ночью у него был еще один сильный приступ кровотечения
и что вследствие этого он был очень слаб.

До полудня миссис Поттер зашла навестить мистера Драйсдейла, которого
застала в сильном физическом и психическом расстройстве. Ему не терпелось увидеть
Мистер Эндрюс и его жена сразу же отправили сообщение в отель. Примерно через
час пришел Эндрюс.

"Мне жаль, что вы так плохо себя чувствуете сегодня утром", - сказал он. "Ты был
очень хорошо смотрел вчера вечером. В чем беда? Разве вы не хотели
мне идти к врачу?"

"Нет, благодарю вас; я должен прожить без физики", - ответил
Драйсдейл. "Вчера вечером я чувствовал себя необычно хорошо, но прошлой ночью у меня был сильный
приступ кровотечения, и я очень слаб".

"Могу ли я что-нибудь для вас сделать?" - спросил Эндрюс.

"Ну, да; в моем офисе есть кое-какие бумаги, которые следует отправить по адресу
Капитан Роуленд, плантатор в западной части графства, и поскольку
важно, чтобы они были доставлены как можно скорее, я был бы очень
признателен, если бы вы получили их и отправили ".

- Конечно, конечно, - сказал Эндрюс. - где мне их найти?

"Они лежат в левом ящичке моего письменного стола в кабинете
, и вы можете отправить их Дэну. Марстон, который живет рядом со зданием суда.
он очень верный и заслуживающий доверия. Любой может сказать вам
где его найти ".

"О, я знаю Дэна", - сказал Эндрюс, "он выполнил для меня несколько поручений.
Где твои ключи?"

"Они лежат на бюро, там; но, Эндрю, я хочу, чтобы вы пришли
после того как вы отправили документы. Я всегда чувствую себя лучше, когда слышу
как ты разговариваешь; когда я один, я продолжаю думать об этом духе, и я
скажу вам, это ужасно. Ты вернешься, не так ли?"

"О, Конечно, я буду рада составить тебе компанию, пока вы находитесь под
погода".

Когда Эндрюс начал доставать ключи, внезапная мысль пришла ему в голову
и он первым делом пошел в свою комнату, где взял немного крови,
которой у него было предостаточно. Затем он пошел в личный кабинет Драйсдейла
и капнул кровью на стол, стулья и пол, а также на
обертку бумаг капитана Роуленда. Он был хорошо известен заместителю
клерку, и поэтому никто не ставил под сомнение его право подходить к столу Драйсдейла. На
выйдя из кабинета, он запер дверь и поспешил обратно в
Дом Драйсдейла с бумагами. Он вошел в комнату Драйсдейла в
возбужденном состоянии и сказал:

"Ну, Драйсдейл, у вас, должно быть, шла кровь в офисе, потому что
кровь на ваших стульях, столе и на этих бумагах; посмотрите туда!"

Говоря это, он протянул пакет с тускло-малиновым пятном.
Шок был слишком силен для Драйсдейла, и он мгновенно потерял сознание. Это было
некоторое время назад он пришел в себя, но, наконец, снова смог говорить.

"Пожалуйста, снимите обертку с этих бумаг, - слабым голосом попросил он, - и положите
их в другое. Это копии документов по делу, которое сейчас находится в суде,
и я бы не хотел, чтобы они вышли в таком состоянии ".

Эндрюс согласился привести их в порядок перед отправкой, и
затем он вышел, чтобы заняться этим. По дороге в город он встретил мистера
Макгрегор, которому он рассказал о том, что он сделал, и о его последствиях.

"Мистер Макгрегор, - продолжил он, - я думаю, было бы неплохо
разбрызгать немного крови в банке, на полу и на столе, где
молодой Гордон обычно вставал; кроме того, чтобы нанести немного крови и волос на
отбойный молоток. Сделайте это вечером, а утром договоритесь, чтобы кто-нибудь
зашел с вами в банк; тогда история будет
распространяться до тех пор, пока Драйсдейл ее не услышит, и это может оказать на него сильное
воздействие. Я думаю, мистер Пинкертон одобрил бы этот план, если бы он
был здесь ".

Мистер Макгрегор положительно оценил это предложение и согласился действовать
в соответствии с ним как можно скорее. Затем Эндрюс вернулся в
офис Драйсдейла, вытер пятна крови и завернул бумаги капитана Роуленда в
новую обертку. Проводив, он вернулся и прошел
днем с Драйздейл.

Последний был в ужасном состоянии; он казался человеком, страдающим
гидрофобией, настолько чувствительными были его нервы и настолько подавленным был его
разум. Его мысли могли вращаться только в одном направлении, и это было к
раскаянию и страху.


 "Это только чувство вины,
 Как безумие больного мозга в его лихорадочном настроении.
 Наполняет светлый воздух призрачными ужасами
 И бесформенными формами страха ".


Благодаря советам Эндрюса я осознал, что ситуация приближается к
кризису, и поэтому я немедленно отправился к Аткинсону, чтобы быть
готовый к любой чрезвычайной ситуации. Я прибыл туда в то самое утро, которое выбрал мистер
Макгрегор, чтобы осуществить свой проект по окроплению банка кровью. Он
по очевидной случайности устроил так, что два плантатора вошли в банк
вместе с ним, и на самом деле случилось так, что четыре джентльмена присутствовали в десять часов,
когда он открывал банк. Они вошли все вместе, и
когда мистер Макгрегор опустил жалюзи, он вошел внутрь банка
ограждение. Делая это, он внезапно издал восклицание, которое заставило
остальных последовать его примеру.

"Что это может значить!" - сказал он взволнованным тоном.

Другие джентльмены собрались вокруг ужасной сцены и осмотрели
кровь, которая растеклась лужей на полу, а также пятнами на мебели
и стене. Отбойный молоток, запачканный кровью и облепленный
волосами, лежал рядом, и каждый вспомнил, как выглядело это
место на следующее утро после убийства Джорджа Гордона.

"Что могло случиться?" - спросил старый мистер Гордон, который только что вошел.
"Конечно, прошлой ночью здесь никого не убивали".

"Ах! Боюсь, это сделал дух бедняги Джорджа!" - воскликнул О'Фаллон, который
был очень суеверным человеком. "Это выглядит точно так же, как и в тот роковой
утро, за исключением того, что тела здесь нет. Его дух, должно быть, обеспокоен
тем, что не удалось обнаружить его убийцу ".

К этому времени, Фландрии и ряд других, вошли в банк, и
возникновение вещей есть, вскоре был распространен по всему городу.
Волнение по поводу убийства возродилось во всей своей первоначальной важности,
и появилось много предположений об этом таинственном деле.

В то утро Драйсдейл чувствовал себя довольно бодро, и около полудня он спустился
к своим воротам. В то время как там проходили несколько его соседей, направлявшихся в
их дома, и всем им не терпелось рассказать ему о новой
сенсации в банке. Услышав новости, Драйсдейл потащился
в дом и лег спать. Там он лежал, жалобно стеная и всхлипывая
и когда Эндрюс позвонил днем, он был настолько беспомощен
что Эндрюс настоял на вызове врача. Через короткое время он
вернулся с доктором Спрэгом, который осмотрел пациента и прописал ему лекарство
. Доктор Спрэг сказал, что Драйсдейл быстро поправится при надлежащем
количестве отдыха и сна. Бодрствование и нервное раздражение , казалось ,
с ним были проблемы, и доктор сказал Эндрюсу, что он
прописал морфий. Он сказал, что опасаться нечего,
если только не поднимется температура, и если проявятся какие-либо симптомы
необходимо будет немедленно позвонить ему.

Покинув Драйсдейл, Эндрюс пришел ко мне с докладом. Я договорился с
мистером Макгрегором посетить ручей той ночью, чтобы осмотреть место,
которое так часто посещал Драйсдейл. Поэтому я отправил Эндрюса
обратно с предложением остаться с Драйсдейлом на ночь. Такая договоренность
Драйсдейлу это очень понравилось, и он был весьма тронут добротой Эндрюса
. Я также поручил зеленый, чтобы посмотреть дом Дрисдейл, с тем чтобы быть
готов предстать перед Дрисдейл, если он вышел из своего дома. Он
должен был пересекать и повторно пересекать путь Драйсдейла, пока Драйсдейл не обратит на него
внимания, в то время как Эндрюс должен был немедленно оказаться рядом, притворяясь
что он заснул во время своей вахты, а внезапно проснувшись
и обнаружив, что Драйсдейл исчез, вышел на его поиски.

Я сказал мистеру Баннатину и мистеру Макгрегору, чтобы они привезли тачку и кирку,
и большой лопатой вместе с ними, так как нам, вероятно, следует необходимость двух последних
чтобы выкопать золото, а тачка будет удобно носить его
дома. Все было предусмотрено заранее, и я был уверен в
успехе нашей экспедиции.




_ ГЛАВА IX._


Ночь была ясной и светлой, и все благоприятствовало нашей
работе. В двенадцать часов мы встретились, как было условлено ранее, и поспешили к
берегам Роки-Крик, в то место, которое Грин указал мне
в тот день. Добравшись до назначенного места, я сбросил пальто и
зашел вброд в ручей. Вскоре я нашел большой плоский камень, который отодвинул
в сторону. Я только начал копать под ним, когда подбежал Грин
и сказал мне, что Драйсдейл вышел из дома, и что он был всего лишь на
небольшом расстоянии позади. Мы быстро спрятались в кустах, и
всего за пару минут Дрисдейл оказался. Зеленая мимо него взад и вперед,
несколько раз, но Драйздейл не обращали на него внимания, чего угодно. Внезапно
у меня мелькнула мысль, что он ходит во сне, и я
вскоре убедился, что так оно и было. Все его полуночные прогулки теперь были
это было учтено, и не было ничего странного в том, что он не заметил Грина. Так
велика была тревога и нервный страх открытие, что он
не могли бы отдохнуть в тихом, и он был вынужден посетить место, где его
окровавленное сокровище было скрыто, даже в часы отдохновения.

Теперь он, как и раньше, вошел в ручей вброд, но оставался там гораздо дольше
времени, чем обычно, так как не смог найти большой плоский камень на его
привычном месте. Наконец, он обнаружил, куда я его бросил, и он
немедленно вернул его на место в ту самую дыру, откуда я его взял. Затем он
вернулся в дом и лег спать.

Я снова убрал камень, и пока мистер Макгрегор орудовал киркой,,
Я энергично работал лопатой. Через несколько минут, мы заключили шт
из дерева, который вернул глухой звук. Это побудило нас возобновить
деятельность, и мы были щедро вознаграждены, откопав большую коробку из-под сыра,
вес которой служил достаточным доказательством ценности ее содержимого.
Поставив плоский камень на место, где мы его впервые нашли, мы положили коробку на
тачку и по очереди покатили ее к берегу, где вскоре мы
вскрыли его и обнаружили, как мы и ожидали, что он полон
золотых монет в руло. Подсчет этой крупной суммы денег был
довольно утомительным, но в конце концов он был выполнен удовлетворительно, и
результат показал, что не хватает всего восьмидесяти долларов.

Сотрудники банка были в высокой радости, и они спросили меня, Могу ли я
была надежда восстановить бумажные деньги.

"Если я не ошибаюсь, - ответил я, - я найду и бумажные деньги,
в течение двадцати четырех часов. Я пойду к плантации Дрисдейл уже завтра
ночь, и поиск земле в ту группу деревьев, из которых вы
мы уже так много слышали. Я думаю, мы найдем там все бумаги
деньги ".

На следующий день Драйсдейл и Эндрюс постоянно оставались вместе; действительно,
Драйздейл, похоже, не готовы дать Эндрюс, оставьте свой взгляд на
момент. Он был совершенно беспомощны и инертны. Вечером я встретился со своими
спутниками предыдущей ночи, и мы поехали на
плантацию Драйсдейла, захватив с собой необходимые инструменты. Мы привязали наших лошадей в
роще, а затем Грин повел нас к тому месту, где Драйсдейл
осматривал землю. После тщательного осмотра нашим темным
фонари, мы обнаружили кусок дерна, который был, очевидно, взят
вверх, по краям еще не вступил с окружающей территории. Мы
быстро подняли его и начали копать под ним; как и раньше, наши поиски
были вознаграждены через несколько минут труда. На глубине двух футов мы
наткнулись на большой ящик для свечей, который мы осторожно выкопали и поместили в
одну из наших колясок. По-видимому, в этом
месте больше ничего не было спрятано, и поэтому мы заменили землю, утрамбовали ее и положили кусок
дерна обратно на его место. Затем мы вернулись в Аткинсон, куда и прибыли
незадолго до рассвета. Сотрудники банка немедленно открыли коробку и
пересчитали находившиеся в ней бумажные деньги; было установлено, что они
точно соответствуют сумме, украденной из банка. Пачки банкнот были
возвращены в коробку, которая затем была заперта в хранилище.

Я отправил инструкции Эндрюса миссис Поттер, чтобы она снова использовала
кровь около дома Драйсдейла, и я также приказал Грину наблюдать
ночью. На следующее утро Эндрюс сообщил, что Дрисдейл по
ужас, узнав, крови было больше, чем он когда-либо показал
раньше, и что он быстро выходил из строя. Поэтому я провел
консультацию с сотрудниками банка.

"Итак, джентльмены, - сказал я, - мы вернули деньги, и у нас есть
достаточные доказательства, чтобы осудить убийцу. Я думаю, пришло время
арестовать его; не так ли?"

По правде говоря, я сам был в нелегком расположении духа. Я был морально
уверен в вине Драйсдейла, но у меня не было юридических доказательств, которых было бы
достаточно, чтобы осудить его в случае, если он будет настаивать на своей невиновности.
Более того, я взял на себя ужасную ответственность, пойдя на такие крайние меры
меры с ним, ибо есть опасность, что он может сойти с ума без
исповедуя свою вину, и в этом случае моя позиция была бы
очень опасно. Меня должны были обвинить в том, что я свел его с ума, не имея
надлежащего оправдания своим действиям, и результат мог бы быть
самым катастрофическим для меня. Того факта, что я, неизвестный мужчина с Севера,
довел до безумия высокомерного джентльмена-южанина, было бы
достаточно, чтобы повесить меня по упрощенному процессу линчевания.

Тот факт, что часть денег была найдена на его плантации, означал бы
это было бы лишь косвенным доказательством, поскольку другой человек мог закопать его
там, а также в Драйсдейле. Его посещения мест, где были спрятаны деньги
, не доказывали его вины, поскольку он был сомнамбулой,
и, разгуливая во сне, он не отвечал за свои действия. Миссис
Поттер предложил мне, что он мог бы спать-гулять ночью
убийства, и (пока в таком состоянии,) он мог бы следовал
убийца к тому месту, где было запрятано золото; тогда бы ничего
странно, что он должен идти на то же место в его последующих
ночные скитания.

Таким образом, легко понять, что в течение оставшегося времени моего
общения с этим делом я находился в крайне напряженном расположении духа.
Действительно, когда я приехал производить арест, трудно было бы сказать,
кто из нас, Драйсдейл или я, были более взволнованы. В ответ на мой вопрос
Мистер Баннатин дал мне указание следовать тому курсу, который я сочту нужным, поскольку все они
были полностью удовлетворены моим руководством делом. Я узнал
от Эндрюса, что Драйсдейл посетит свой офис во второй половине дня, поскольку
были некоторые важные дела, требующие его внимания. Драйсдейл должен был
сказал Эндрюсу, что намеревается передать управление на время своему
заместителю, чтобы тот мог отправиться в Новый Орлеан с
визитом на несколько недель, и он хотел, чтобы Эндрюс сопровождал его
он. Он и не думал, что мается смыкались вокруг него так
быстро, и, что он никогда не должен начинаться на его предполагаемой экскурсии.

Решив немедленно арестовать его, я отправился в офис старого
друга мистера Баннатина, адвоката, который составил необходимые письменные показания
на основании которых я предложил подать заявление на получение ордера. Затем я обратился к
шериф, и попросил его предстать вместе со мной перед мировым судьей,
в то время как я дал письменные показания под присягой в отношении ордера, который я хотел, чтобы он выполнил
.

"Что такое ордер?" - спросил шериф, когда он шел вместе с
меня.

"Это довольно важное дело, - ответил я, - и мистер Вуд, адвокат, составил
письменные показания под присягой, и вы увидите обвинение
через несколько минут".

- Хорошо, - сказал шериф. - пойдемте к сквайру Бейкеру.

К счастью, мы нашли правосудие в одиночку, и заявил, что я пожелал
получить ордер, я вручил ему заявление, которое я имел
подготовился. Он осторожно поправил очки и начал читать документ,
но через минуту или две внезапно вздрогнул и выронил документ,
в крайнем изумлении. Он пристально посмотрел на меня и сказал:

"Вы хотите обвинить мистера Драйсдейла в убийстве Джорджа Гордона?"

Услышав это, шериф был не менее удивлен и сказал:

"О! ерунда; этого не может быть. Да знаете ли вы, мой дорогой сэр, что
он один из лучших джентльменов и один из самых благородных людей в
Аткинсоне? Вы, конечно, шутите."

"Нет, я вовсе не шучу", - ответил я. "Я, конечно, знал, что вы
был бы сильно удивлен и шокирован, но доказательства слишком ясны, чтобы
допускать какие-либо сомнения. Вопрос был тщательно изучен г-ном
Баннатин, мистер Гордон и мистер Макгрегор, и именно по их просьбе
Я пришел за ордером. Однако вскоре я смогу убедить вас в его
вине ".

- Ну, ну, это почти невероятно, - сказал сквайр Бейкер, - но если мистер
Bannatine и Мистер Мак-Грегор убежден в том, я полагаю, там должен быть сильным
основания для подозрений, ибо они оба очень осторожны люди. Я, конечно,
надеюсь, однако, что это может оказаться ошибкой, и что г-н
Драйсдейл сможет доказать свою невиновность ".

Затем я привел факты к присяге, и ордер был выдан. Шериф
спросил меня, когда он должен произвести арест, и я сказал ему, что Драйсдейл
в это время был в своем офисе, и его нужно немедленно арестовать. Соответственно, мы
отправились прямо в его кабинет, где застали его с Эндрюсом. Когда
Вошел шериф, Драйсдейл сказал:

"Как поживаете, мистер Рингвуд? Присаживайтесь".

"Нет, я благодарю вас, мистер Драйсдейл", - сказал шериф сочувственным тоном;
"Дело в том, что я нахожусь здесь по очень неприятному делу, и я не могу остаться
лонг. У меня есть ордер на ваш арест, мистер Драйсдейл".

"Ордер на меня! за что?" - хрипло воскликнул Драйсдейл.

"Это за убийство Джорджа Гордона", - ответил шериф.

"Кто обвиняет меня? Я..."

Драйсдейл смог только прокричать вышесказанное, прежде чем упал обратно на стул
почти безжизненный. Через несколько минут он немного пришел в себя, и
шериф сказал:

"Присутствующий здесь мистер Пинкертон дал письменные показания под присягой по этому обвинению, и он, кажется,
знаком с основаниями для обвинения вас; предположим, вы пройдете
с нами в банк ".

Драйсдейл пристально посмотрел на меня мгновение, а затем сказал:

- Позвольте мне взглянуть на ордер.

Он дрожал, как осиновый лист, пока читал это, а когда
закончил, выразил готовность пойти с нами, если Эндрюс
тоже пойдет. Это было после окончания банковских часов, и банк был закрыт,
но офицеры впустили нас. После того, как дверь закрылась, я повернулся
к Драйсдейлу и сказал:

"На меня возложена неприятная обязанность, мистер Драйсдейл, предъявить вам обвинение в
убийстве Джорджа Гордона в этом банке; вы можете что-нибудь отрицать?"

Это был сигнал для Грина, и когда я закончил говорить, он перешел от
за столом, где он сидел, напротив того места, где
упало тело Гордона. Он был загримирован точно так же, как Гордон, как и в
предыдущих случаях, и хотя он был в поле зрения всего секунду, этого было
достаточно. Драйсдейл вскрикнул и упал безжизненным, когда кажущийся призраком
исчез в хранилище. Это было сделано так быстро, что даже шериф
был озадачен, не сумев определить, что это было за видение. Снадобий были
применены, и вскоре Драйздейл возродился.

"Великий боже!" - воскликнул он. "Где Джордж Гордон? Я уверен, что он был
здесь. Ты видел его, Эндрюс?

Никто не ответил, и, видя, что мы все смотрим на него в
изумлении, он вскочил на ноги, воскликнув:

"Я отрицаю обвинение, вы сделали против меня; это-ложь, в каждой
частности".

"Тогда, мистер Драйсдейл, - сказал я, - вы, вероятно, будете отрицать, что зарыли
золото, которое было взято из этого банка, в русле Роки-Крик.
Вот оно, - добавил я, открывая коробку, которая стояла рядом.

Он ничего не сказал, но опустил голову и глубоко вздохнул.

- Будете ли вы также отрицать, что закопали бумажные деньги в роще неподалеку от вашего дома?
дом на вашей плантации? Я продолжила, показывая ему коробку со свечами.

Он по-прежнему ничего не сказал, и я жестом попросила Эндрюса подготовить Грина
к повторному выступлению. Затем я продолжил говорить.

"Все эти деньги были идентифицированы как украденные из
банка; они были найдены, как я уже говорил. У меня также есть здесь частично сгоревшая твоя записка
, которую ты использовал, чтобы разжечь огонь в камине. Я
исследовал эти фрагменты пуговиц и обнаружил, что они в точности
похожи на те, что были на пальто, которое вы привезли домой из Нового Орлеана только что
перед убийством; они были найдены вон там, в камине, где вы сожгли
ваше пальто, но от них осталось достаточно, чтобы их опознать. Но если вы
не удовлетворены этими доказательствами, которые мы можем доказать, что вы виновны,
Я даже вызову самого убитого человека, чтобы он дал показания против вас ".

Пока я говорил, Грин медленно выскользнул к нам, с белым, застывшим лицом
и окровавленными волосами. Драйсдейл закрыл лицо руками, упал в
кресло и пронзительно закричал:

"О! Боже мой! Я виноват! Я виновен!", и он откинулся, но не
обморок.

Грин мгновенно ретировался, откуда и пришел, а Драйсдейл продолжил
говорить, как будто получил облегчение, признавшись в своем преступлении.

"Да, я виноват, и я страдал от ужасных мучений с
тот страшный вечер. Я не знаю, что заставило меня это сделать, но с тех пор я никогда
не знал ни минуты покоя. Мои мысли были заняты этим
деньги постоянно, и даже во сне они мне снились. О! это
ужасно!"

"Вы когда-нибудь ходили искать его ночью, мистер Драйсдейл?" Я спросила, как
Я хотел знать, осознает ли он свой сомнамбулизм.

"О нет, я бы не осмелился приблизиться к нему, но он всегда преследовал меня".

"Как ты докатился до убийства Джорджа?" Я спросил.

"Я не могу сказать, - ответил он сдавленным голосом. - все произошло как во сне".
"Какой у вас был мотив?". - спросил он. - "Я не могу сказать, - ответил он. - "Все произошло как во сне".

"Какой мотив у вас был? Вы, конечно, могла бы получить деньги без
прибегая к грабежу, гораздо менее убийство".

"Нет, я не мог. Люди думают, что я богат, но факт в том, что я потерял
много денег на спекуляциях, когда поехал в Новый Орлеан, за несколько
месяцев до убийства, и хотя у меня есть большая собственность, я
у меня не было свободных денег, и я не мог как следует обрабатывать свою плантацию из-за нужды
об этом. Я купил семь рабов у человека в Новом Орлеане, и я
не мог за них заплатить. Он требовал у меня денег, около тысячи двенадцати
сотен долларов, и я пришел в банк, чтобы забрать деньги у
Джорджа. На банковском счету у меня было всего триста долларов, и поэтому я отдал свою расписку
на остаток. Пока Джордж отсчитывал деньги, мной овладело
что-то вроде безумия, и я ударил его большим молотком, который
случайно оказался под рукой. Затем я унес деньги и закопал их,
с тех пор я ни разу к ним не прикасался. Это было проклятием для меня.
Это все, что я могу сейчас сказать ".

Я повернулся к мистеру Баннатину и сказал:

"Я думаю, что теперь я сделал все, что мог сделать в этом вопросе".

"Да, вы выполнили свою задачу, и теперь закон должен следовать своим
курсом", - ответил он. "Мистер Рингвуд, вам лучше взять на себя ответственность за мистера
Драйсдейла".

Драйздейл поднялся с кресла, устало и сказал::

"Я рад, что конец пришел наконец. Этот роман был убить меня
дюймов, и я рад, что признался."

Затем шериф тронул его за плечо и сказал, что он должен идти.

"Да, я готов, - ответил он, - но, пожалуйста, позвольте мне сказать несколько слов
конфиденциально, Мистер Эндрюс, я хочу отправить сообщение с моей женой:" он
добавила, всхлипнув.

Затем они с Эндрюсом вошли в небольшой отдельный кабинет, и Эндрюс
закрыл за собой дверь.

"Эндрюс, друг мой, - судорожно проговорил Драйсдейл, - я умоляю тебя сообщить
эту новость моей бедной жене. Да поможет Бог ей и детям. Скажи ей, что
Я чувствую себя лучше после того, как признался, и, что бы ни случилось, она должна сохранять
мужество. А теперь, мой дорогой друг, до свидания. Скажи шерифу, чтобы он приехал
сюда и отвез меня в тюрьму ".

Он тепло пожал Эндрюсу руку, когда тот шагнул к двери, но
прежде чем последний добрался до нас, мы услышали звонкий звук
пистолетного выстрела. Мы одновременно бросились в маленькую комнату, но
было слишком поздно. Там, дрожа на полу, с пулей в его
мозг, лежал убийца Джордж Гордон. Преступление и возмездие
произошли в одном и том же здании, всего несколько футов разделяли место,
где упали два тела. Сомнамбулист ходил по земле
в последний раз.


КОНЕЦ.




УБИЙЦА И ГАДАЛКА.




_ ГЛАВА I._


Одним знойным днем летом 185-го года я приехал в Чикаго с гастролей
Я путешествовал по Южным Штатам. Я справился с
частью накопившихся дел, которые, как я обнаружил, ожидали меня, когда
в приемную вошел джентльмен и спросил одного из моих клерков, может ли он
немедленно принять меня по какому-то очень важному делу. Мистер Говард увидел
судя по внешнему виду джентльмена, это дело должно иметь большие
последствия, и, следовательно, я провел посетителя в свой личный кабинет,
не задавая никаких вопросов.

"Мистер Пинкертон, я полагаю?" сказал Джентльмен, как он подошел к
меня.

"Да, сэр," ответил я. "что я могу сделать для вас?"

Он достал из кармана письмо и протянул его мне. Я жестом пригласил его
сесть, пока я буду читать письмо. Я обнаружил, что оно от моего старого друга
Чепмен, юрист из Нью-Хейвена, штат Коннектикут, представляет предъявителя,
Капитана Дж. Н. Самнера. В письме говорилось, что капитан Самнер был
жителем Спрингфилда, штат Массачусетс, неподалеку от которого у него была
ферма. У него было умеренное состояние, и он был весьма уважаемым человеком. Mr.
Чепмен был знаком с ним много лет, в течение которых он всегда
сам ложится в вертикальном, прямой манере, свободной от всех
упрек. Однако в последнее время он оказался вовлечен в некоторые очень серьезные
трудности на Западе, и мистер Чепмен посоветовал ему встретиться со мной и
заручиться моей помощью, чтобы выпутаться из своих проблем. Mr.
Чепмен заявил, что он уверен, что если кто-либо
может помочь капитан, я был лучшим человеком, чтобы проконсультироваться.

Я не видел мистера Чепмена несколько лет, в последний раз это было
когда я занимался одним делом, которым он интересовался. Он
был особенно известен как юрист по уголовным делам, которого нанимали довольно часто
как для обвинения, так и для защиты. Мы были лучшими друзьями,
и отпустили много шуток друг над другом. Он не упоминал
о характере проблем капитана в своих письмах, предоставляя
Капитану самому разобраться с этим.

Пока я читал письмо, я чувствовал, что Капитан
пристально наблюдает за мной, как будто желая прочесть мои мысли. Когда я
закончил, я сказал:

"Капитан Самнер, я рад познакомиться с вами. Приветствую любого, у кого есть письмо от моего
старого друга Чэпмена ".

Говоря это, я смотрел прямо на него и оценивал всю его внешность.

На вид ему было около пятидесяти лет, но он очень хорошо
сохранился, в его темных вьющихся волосах не было видно ни единой седой пряди.
Он был чуть выше среднего роста, и его тело было
пропорционально мощный, его конечности, будучи хорошо сложенное и мускулистое. Его
ясные карие глаза откровенно смотрели из-под густых прямых бровей,
в то время как крупный римский нос и массивный подбородок придавали его лицу выразительность
твердость и решительность. У него были белые и правильные зубы, а его
улыбка была необычайно милой и выразительной. Его лицо сильно загорело от
он долго подвергался воздействию непогоды, и его руки были большими и твердыми. Он был
одет в спокойный, аккуратный костюм из серой ткани, хорошо сидящий, но простой, и
в нем не было ничего кричащего или безвкусного. Его единственными
ювелирными изделиями были золотые часы с цепочкой и кольцо с печаткой и необычным,
простым камнем, которое он носил на мизинце левой руки. Я пристально смотрела
на него около двух минут, что примерно столько времени, сколько
Мне нужно, чтобы составить правильное мнение о характере человека. Я был очень
благоприятно впечатлен его внешностью, и я готов слушать его рассказ
с большим интересом, чем я должен был проявить, будь он менее честным,
выглядящим надежным человеком.

Он начал разговор, в то время как я все еще смотрел прямо ему в лицо
.

"Мистер Пинкертон, - сказал он, - я много слышал о вас из
различных источников, и я не думал, что мне когда-либо понадобятся ваши
услуги; но недавно, консультируясь с мистером Чепменом относительно
возможный изъян в праве собственности на мою ферму, я также изложил ему некоторые другие проблемы
которые, по его признанию, были настолько серьезными, что требовали совета
и помощи человека с определенной подготовкой и опытом.
отличается от его. Он так настойчиво убеждал меня изложить вам свое дело и
заручиться вашей помощью, что я, наконец, решил последовать его совету, и
вот я здесь ".

"Когда вы приехали?" - Спросил я.

"Около недели назад. Я некоторое время оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, что мои трудности
уменьшились, ----"(и он нервно провел рукой по волосам,
глубоко вздыхая) - "но я обнаружил, что они увеличились, во всяком случае.
Мистер Пинкертон, когда я ушел с моря и поселился на своей ферме,
Я думал, что мои заботы и огорчения закончились, и что я могу найти в
мир и спокойствие загородной жизни, богатая награда за трудности я
пришлось пережить и при этом зарабатывать достаточно, чтобы уйти. Мой отец, также был
моряк много лет, и, пройдя лучшую часть своей жизни на море,
подобным образом, ему удалось прожить свои последние двадцать лет в мире и
контент на его ферме; там я рос и воспитывался, пока не стал достаточно взрослым, чтобы пойти
до моря. Я следовал его примеру; но, вместо того, чтобы наслаждаться тишиной
он это сделал, я обнаружил, что мои серьезные неприятности только начинаются. Если бы я
был на море, у меня не было бы никаких страхов, потому что там я чувствую себя как дома.
Независимо от того, как дул ветер или бушевало море, я всегда проводил свой
корабль в целости и сохранности. Я мог читать приметы погоды и мог
заметить приближение опасности со стороны стихии. Я знал, что мои враги
были там, и это было половиной победы. Здесь, на земле, я считаю, это так
разных; мои худшие враги приходят ко мне с улыбки и приветствия
друзьями; они выражают самые нежные пожелания о моем благополучии, и душ
по мне знаки их любви; потом, изрядно выиграл
уверенность в себе, они отвернутся от меня, когда я меньше всего этого ожидаешь, и ударить меня
жестоко. Я простой, прямолинейный человек - часто раздражительный и несправедливый, я
знаю - и все же я никогда не уклоняюсь от опасности, когда вижу ее; но само
природа моего воспитания сделала меня неспособным справляться с хитростью
и коварством моих ближних. Говорят, что вы, мистер Пинкертон, обладаете
способностью проникать в сердца людей сквозь обман и
уловки, с помощью которых они пытаются скрыть свой истинный характер, и вы
единственный человек, который может мне помочь. О, как бы я хотел вернуться в море, далеко
от всех своих проблем. Меня бы мало заботило, если бы я никогда
не вернулся ".

Он говорил тихим голосом, но тон был ясен до последнего, когда его
слова прозвучали очень патетично. Когда он закрыл, его голова склонилась вперед, и он
сидел, пристально глядя на свое кольцо в позе скорбного созерцания прошлого.

"Возможно, вам лучше немного подождать, прежде чем рассказывать мне свою историю:" я
предложил.

"Да, - ответил он, взглянув на свои часы, - сейчас пять часов, поэтому я
отложу свое заявление до завтра; хотя я бы предпочел
сделать это сейчас, если бы у меня было время. История длинная, и мне придется
отнять значительную часть вашего драгоценного времени, рассказывая ее. Будет
не могли бы вы назвать час, когда я могу встретиться с вами завтра, чтобы сообщить вам
все факты по делу?"

Я уже заинтересовался капитаном и, поразмыслив
мгновение, как мне лучше всего организовать другие свои дела, чтобы предоставить ему
необходимое время, я сказал ему прийти в девять часов следующего утра. Он
сказал, что будет пунктуален в назначенной встрече; затем шагнул
вперед, взял меня за руку и сказал очень впечатляющим тоном: "Мистер
Пинкертон, я встречусь с вами, если буду жив. Я не боюсь смерти; я
встречался с ней десятки раз, лицом к лицу, и никогда не уклонялся от
это; но теперь я должна позаботиться о себе. Если я не приеду, просто поищи
меня в моем пансионе ".

Я быстро взглянула на него, но не увидела ничего плохого в его уме.
Глаза у него были прозрачные и естественные; всем своим видом показывал, что он будет
простой, тупой матрос, мало склонны придумывать воображаемых опасностей. И все же,
в его поведении была глубокая меланхолия, которая показала мне, что это было
не какое-то естественное заболевание, которого он боялся, и которое заставило меня воскликнуть:

"Почему, капитан, вы боитесь насильственной смерти, не так ли?"

"Да, - ответил он, - но я не могу сейчас вдаваться в подробности. Я
постараюсь спастись и встретиться с вами завтра утром, но если я не приду,
пожалуйста, отправьте мое тело в Коннектикут, чтобы его похоронили рядом с остальными членами моей
семьи ".

Затем он попрощался и вышел, оставив меня размышлять о его
странном поведении и гадать, какие опасности окружали
его. Я был так доволен его откровенной, мужественной простотой, что был
полон решимости оказать ему всю возможную помощь.




_ ГЛАВА II._


В девять часов следующего утра капитан Самнер вошел в мой личный
кабинет, и я немедленно запер дверь, чтобы не мешать. Я
заметил, что он, по-видимому, был гораздо более доволен, чем
предыдущим вечером; но я ничего не сказал, предпочитая, чтобы он рассказал свою
историю по-своему. Он начал немедленно, не тратя времени на
предисловия:

"Мистер Пинкертон, я знаю, что вы всегда заняты, и что время для вас - деньги
; поэтому я буду как можно более краток. Чтобы начать правильно,
Я должен немного углубиться в историю моей семьи. Мой отец владел фермой недалеко от
Спрингфилда, штат Массачусетс, где моя мать воспитывала семью, пока
он был в море. Он был таким же прекрасным моряком, как и все, кто когда-либо ходил по палубе, и
стал капитаном одной из регулярных линий Ост-Индской пакетной
компании, когда был еще совсем ребенком. У меня был брат, который умер очень
молодым, оставив меня единственным мальчиком в семье. У меня было две сестры,
однако, Люси и Энни. Мой отец брал меня с собой в море, когда я был
совсем мальчиком, и он провел меня через такой тщательный курс мореходства
и навигации, что к тому времени, когда он был готов сложить с себя капитанство
и, удалившись на свою ферму, я получил повышение до должности первого помощника.ели в
той же очереди. Это было в 1836 году.

"Примерно в это время умерла моя мать, и мои сестры взяли на себя ведение
домашних дел на ферме. Моей старшей сестре Люси, ныне миссис У. Р.
Лукасу было двадцать два года. Она была девушкой с очень твердым
характером и с тех пор зарекомендовала себя лучшей из жен, будучи
очень домашней и любящей домашние удовольствия. Энни, моей младшей сестре, было
восемнадцать лет, и тогда она была моей особой гордостью и восхищением;
как, впрочем, и была всю свою жизнь. Она была высокой и стройной, но
хорошо сложенной и грациозной. Черты ее лица были правильными и
выразительная, и цвет ее лица был очень нежным; тем не менее, он сохранил
свою свежесть до сих пор, вместо того, чтобы поблекнуть, как это бывает у большинства
чистый, мягкий цвет лица. Она была тогда, и до сих пор красивая женщина.
Она была очень жизнерадостной и остроумной, любила общество, и плевать
для домашнего занятия, чем гей-время в большой компании. Ее
очень баловали и баловали, поскольку она была самой молодой и красивой,
так что ей не часто приходилось практиковать самоотречение.
вероятно, отчасти это связано с отсутствием сдержанности в ее ранние годы
что она никогда не имела твердость характера и приверженность добру
принципы, как Люси".

Капитан тяжело вздохнул, и замолчал на минуту или
два. Я протянул ему стакан воды со льдом, который он машинально выпил. Он
затем продолжил:

"Как я уже говорил, я стал первым помощником капитана, когда мой отец ушел в отставку.
Компания была богатой, ей принадлежало несколько судов, так что шансы
на повышение были очень хорошими. Моим самым близким другом был молодой человек
по имени Генри Тайер. Мы долгое время были товарищами по кораблю и прошли
одновременно прошел школу навигации. Он был основательным моряком
, осторожным, тактичным офицером и настоящим другом. Он был
всеобщим любимцем из-за своего веселого нрава, и вскоре мы
стали как братья. Всякий раз, когда мы возвращались из плавания, я приносил
Генри уехал на ферму, чтобы провести несколько дней, и примерно во время моего
повышения по службе я обнаружил, что он тепло привязался к Энни. При каждой
возможности он забегал повидаться с ней, и в каждом иностранном порту, в который мы
заходили, он обязательно покупал для нее какой-нибудь редкий и любопытный подарок.
Энни отвечала взаимностью на его привязанность, и однажды, после того как я совершил
два или три коротких рейса в качестве первого помощника, я вернулся на ферму и
обнаружил, что Энни носит обручальное кольцо. Я со смехом спросил ее, когда это
должно было состояться, и она ответила, сильно покраснев, что они должны были
пожениться по возвращении Генри из его следующего путешествия. Я знал, что Энни
очень любила общество джентльменов, поэтому я посоветовал ей попытаться преодолеть
свой вкус к одежде и обществу; поскольку, когда она была замужем, ее
муж подолгу отсутствовал бы дома, и тогда это не выглядело бы
хорошо, что ей уделяют много внимания в его отсутствие. Казалось, она
признала силу моих замечаний и сказала, что должна сделать все, что в
ее силах, чтобы Генри был счастлив.

"Вернувшись в Нью-Йорк, я обнаружил, что Генри только что назначен
первым помощником капитана, и что я так понравился компании, что они пожелали
чтобы я принял командование новым кораблем, который они строили. Я с радостью
принял командование, и поскольку корабль не был готов к выходу в море, я вернулся
на ферму, где провел два месяца. Я был несколько раздражен поведением Энни
время от времени, поскольку она получала и, по-видимому, наслаждалась
внимание нескольких стильных молодых людей, больше, чем подобало девушке
которая была помолвлена и собиралась замуж. Я часто наезжал в Нью-Йорк, чтобы
присмотреть за оснасткой нового корабля, так что я мало что знал о
ее знакомых; но однажды, по возвращении, я увидел прекрасный аметист
кольцо на пальце Энни.

"Где ты взяла это кольцо, Энни?" Спросил я.

Она весело рассмеялась и сказала:

"О! это не мое; джентльмен одолжил мне его, чтобы я поносила его несколько дней ".

"Однако у меня сложилось впечатление, что это было подарено ей, и я испугалась
она забыла Генри; поэтому я сказала:

"Это как-то странно действует, Энни. Ты помолвлена с Генри, и
вы должны знать, что это не так, и оскорбление его для вас
получить подарок от другого молодого человека. Если бы Генри узнал об этом, это вызвало бы проблемы.
'

"Она признала правду в том, что я сказал, но была полна решимости не
признавать, что поступила неправильно; поэтому она пришла в ярость и
сказала как можно более насмешливо;

"О! значит, тебя оставили здесь присматривать за мной, не так ли? Что ж, тогда просто доложи
ему, что я в любой день могу найти мужа получше, чем он. Я не
собираюсь запереться, как монахиня в монастыре, ради любого мужчины.'

"Я сказал ей, что у меня не было желания играть роль рассказчика, но
что я говорил только для ее блага; ее совесть должна сказать ей, что она
поступала неправильно. В заключение я попросил ее больше бывать дома и
таким образом подготовиться к более домашней жизни. После этого я не видел кольца
но Энни вела себя по отношению ко мне очень отстраненно; ее действия
показывали так же ясно, как если бы она сказала, что она рассматривает меня в
свет неразумного стража, который хотел лишить ее всего
наслаждение. Ее легкомысленность и порочность доставляли мне много хлопот, и я
очень боялся, что она станет безрассудной после моего отъезда. Она была моей
любимая сестра, впрочем, и не важно, как она может относиться ко мне, я могу
никогда не теряй мою любовь к ней.

"Первое путешествие в мой новый корабль, был очень длинным, и, на мой
возвращение, я обнаружил, что было много изменений за время моего отсутствия. Генри
и Энни какое-то время были женаты, и Генри тогда был далеко в море.
Поскольку мой отец умер вскоре после нашей свадьбы, Энни жила одна
в Нью-Йорке, куда я и навестил ее. Она была приятно расположена, и
казалось, у нее было все, что только можно пожелать. Люси также была замужем,
и жила в Морристауне, Нью-Джерси. Старая усадьба была
продана после смерти моего отца, вырученные средства были разделены между моими
сестрами. Мне осталось несколько тысяч долларов, которые я положил в
банк вместе со своими сбережениями.

"По моему возвращению из очередного дальнего похода, я был рад узнать, Генри в
дома с Энни, и они, казалось, более преданы друг другу, чем когда-либо.
После этого я видел Генри всего дважды - один раз в Сингапуре и один раз в
Калькутте. Тогда он был так же сильно влюблен в Энни, как и в первый раз.
женился на ней, и он сказал, что она сделала его совершенно счастливым. В последний
раз, когда я встречался с ним, его только что уведомили, что по возвращении в Нью-Йорк ему будет предоставлено
командование прекрасным кораблем; следовательно, он был в
приподнятом настроении.

"Когда я в следующий раз прибыл в Нью-Йоркскую гавань, я счел своим первым долгом навестить
Энни. К моему большому удивлению, я обнаружил, что она преподает музыку в
Бруклине с очень высокой зарплатой. Ее музыкальное образование было очень
основательным, так что она была совершенно компетентна; но я не видел
необходимости в том, чтобы она преподавала. У нее был один ребенок, но он умер в
младенчество, и она жила в фешенебельном пансионе. Я позвонил
вечером, намереваясь попросить ее составить мне компанию на прогулке, но она
была окружена блестящей компанией, среди которой было несколько
джентльменов, и все уделяли ей большое внимание. Она была очень
стильно одета, и, к моему большому отвращению, она, казалось, кокетничала
с несколькими своими поклонниками. Когда обо мне доложили, она повела меня в
библиотеку, словно беспокоясь о том, чтобы компания в гостиной не узнала
, что такой упрямый, обветренный моряк, как я, был ее братом.
Тем не менее, она говорила очень любезно и, казалось, была рада меня видеть. Она извинилась
что не пойдет гулять со мной на том основании, что у нее было
назначено сопровождать остальных участников вечеринки в театр; но она
сказала, что, если я зайду в другой вечер, она с радостью пойдет. Я был
несколько озадачен ее окружением и манерами, и я решил
спокойно поговорить с ней как можно скорее.

"На следующий день, я отправился в Бостон по очень важному делу, и, на мой
возвращение, я нашел Энни погрузилась во всех веселость и диссипации новый
Йоркская модная жизнь. Она, безусловно, обладала очень элегантной и
стильной внешностью; и все же у меня защемило сердце, когда я посмотрел на нее. Сколько радости
то дал бы мне иметь нашли ее в тихом маленьком доме ждать
с нетерпением возвращения Генри.

"Я некоторое время разговаривал с ней о ее делах и убеждал ее вести
более спокойную жизнь; но она настаивала на том, что Генри одобряет ее нынешний
образ жизни; конечно, я больше ничего не мог сказать.

"Генри не такой безрассудный, как ты", - говорила она. "Он знал, как
мне будет одиноко, пока его не будет, и поэтому сказал мне не делать этого
хандрить и тосковать, но попасть в хорошее общество и стараться быть веселой и
счастливой.'

"Тем не менее, у меня было неопределенное чувство, что Энни в опасности, и я написал
Люси о ней, попросив Люси убедить ее порвать с гейской
жизнью, которую она вела. Вскоре после этого я снова вышел в море, и во время
моего отсутствия Генри получил под командование один из лучших кораблей в
линейке. Два года пролетели незаметно, но, поскольку в это
время я совершал короткие рейсы в Вест-Индию и обратно, я часто
виделся с Энни в Нью-Йорке. Казалось, она становилась все более и более отчужденной от
однако я и ее поведение вызывали у меня большое беспокойство. Я видел некоторые
вещи в ее поведении, которые, хотя и не абсолютно неправильно, были, к
мой разум, далеки от должного; кроме того, она проявила беспечность
внешность не становится замужней женщиной.

"Моя следующая серия путешествий была очень долгой, и я смог увидеть Энни
всего один или два раза за несколько лет. Сейчас ей было тридцать два года,
и она была необычно и поразительно красива. Примерно в это же время я вернулся
из длительного круиза и обнаружил, что Энни все еще преподает музыку в Бруклине.
Она была одета так же элегантно, как всегда, и казалась очень самодовольной и
довольной. Я пригласил ее прогуляться со мной, и мы отправились в сторону
одного из небольших городских парков. Когда она шла рядом со мной, ее черты
были полны оживления, а глаза сияли здоровьем и удовольствием, я
подумал, что никогда прежде не видел никого более прекрасного. Я не удивлялся
тому, что Генри так гордился ею или что он так баловал ее.
Мы немного прогулялись по парку, а затем уселись в
тихом месте.

"Сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз получал известия от Генри?" Я спросил.

"Разве ты не знаешь, что мы поссорились несколько месяцев назад?"
ответила она с усилием, ее лицо сильно покраснело.

"Энни, ты хочешь сказать, что вы с Генри расстались?" Спросила я, очень
потрясенная такими новостями.

"Да, именно это я и имею в виду. Генри стал так строг и несправедлив со мной
что я пожаловалась ему на его обращение. Одно слово влекло за собой другое,
пока, наконец, он не впал в неистовую ярость и не бросил меня.'

"Услышав, как Энни рассказывает в такой холодной, бесцеремонной манере, как она
прогнала одного из лучших мужей, которые когда-либо жили, я был совершенно
как громом пораженный. Я боялся, что нечто подобное может произойти, но
теперь, когда это действительно произошло, я едва ли знал, что делать или говорить.

"Возможно ли это, Энни!" - сказал я. "Куда он делся?"

"Я не знаю, - ответила она. - он покинул свой корабль и уехал".

"Но в офисе знают, куда он отправился, не так ли?" Спросил я.

"Нет, он покинул свой корабль в срочном порядке. Компания пыталась удержать его,
но он не хотел оставаться; и, в конце концов, он ушел, никому не сказав,
куда он направляется, - ответила Энни, начиная плакать.

"Мне показалось, что она плакала больше для того, чтобы отвлечь мое неудовольствие, чем
потому что скучала по Генри; но она была моей любимой сестрой, и я все еще
любил ее. Следовательно, хотя я глубоко сожалел и осуждал ее действия, я
не мог найти в себе сил охарактеризовать ее поведение так, как оно
того заслуживало.

""Энни, разве ты не полностью виновата в этом? Вспомни, сколько раз
Я предостерегал вас от того курса, которого вы придерживались. Расскажите мне, что
привело к вашему расставанию ", - попросил я, наконец.

"Сначала она отказывалась что-либо говорить; но, в конце концов, я вытянул это
до ушей Генри дошли слухи о том, что у нее была привычка принимать
много внимания от некоего джентльмена и что он
очень часто сопровождал ее в театр.

"Но, - сказала она, - в этом не было ничего плохого".

"Затем, несколько раз, Генри попросил ее посещать театр с
его; но случилось так, что она почувствовала сильную боль каждый раз. Это
Генри завидно, и спросил он ее, насмешливо, почему у нее никогда не было
головная боль, когда некий джентльмен по имени. Эта насмешка привела к взаимному
взаимные упреки и горькие языка с обеих сторон, пока Генри ушел
в нарастающей ярости.

"Я мог видеть всю проблему. Генри страстно любил ее, и ее
поведение привело его в отчаяние. Я решил искать его
повсюду, в надежде снова свести их вместе и добиться
примирения.

"За день до того, как я отправился в свое следующее плавание, я увидел прекрасное кольцо с бриллиантом
на пальце Энни.

""Энни, - печально спросил я, - чье это кольцо?"

"Конечно, мое", - ответила она. "Ты что, никогда его раньше не видел?"

"У тебя, должно быть, много денег, чтобы купить такие ценные украшения
а что, - сказал я. 'Я думаю, что вам показать очень плохой вкус, чтобы отобразить его в этом
время, когда ты знаешь, что твоя глупость привела своего мужа от вас, - я
добавил, сердито.

"Она молча опустила голову, как будто ей действительно было стыдно, и я ушел,
чувствуя себя почти виноватым за то, что так резко с ней разговаривал.

"Мое следующее путешествие было в Ост-Индию, и я наводил справки о Генри
в каждом порту, помимо того, что "разговаривал" с каждым судном, которое встречал в море, но никто
ничего не мог мне о нем рассказать. Стало очевидно, что он не только
уволился со службы в компании, но и исчез из всех
населенные пункты, где его знали.

"По возвращении в Нью-Йорк я поспешил повидаться с Энни ранним вечером
. Она была одета для оперы и, очевидно, ожидала кого-то
. Она была весьма удивлена, увидев меня, но бросилась в мои
объятия и очень нежно поцеловала, спросив, не слышала ли я
каких-нибудь новостей о ее дорогом Генри. Когда я рассказал ей о моем слабом успехе,
она притворилась, что очень сожалеет, хотя, по-видимому, не позволила
своему горю помешать ей наслаждаться.

"Хорошо, Энни, - сказал Я, - вы не одеты, чтобы идти куда-то, не
вы? Расскажи мне все об этом.

"Да, - ответила она, - я собиралась пойти в оперу с мистером Патмором,
но если вы не хотите, чтобы я шла, я останусь дома. Вы должны остаться, чтобы
познакомиться с ним; он один из самых совершенных джентльменов, которых я когда-либо встречала. Он
родом из Массачусетса, но сейчас владеет большим отелем в Гринвилле, штат Огайо.
Мы с миссис Паттмор такие хорошие друзья, и все дети
высокого мнения обо мне. Я вышла к ним в гости в Гринвилл
дважды, и они сделали мое пребывание очень приятным, что я всегда говорю на своих
дом своим домом. Г-н Pattmore в город по делам, и я получил
сегодня утром он прислал мне записку с приглашением пойти в оперу ".

"Как раз в этот момент вошел мистер Паттмор, и нас представили друг другу.
Это был хорошо сложенный мужчина примерно сорока пяти лет, с очень
приятными, непринужденными манерами. Его волосы и усы были черными как смоль, а
черты лица были довольно приятными. Его глаза были большими и черными, но
беспокойными и змеиными; я заметил, что он никогда не смотрел прямо мне в лицо
, когда разговаривал со мной. Он был одет по последней
моде, и на нем было много украшений. Они оба настаивали, чтобы я
сопровождать их в оперу, но поскольку я была неподобающе одета, я
вежливо отказалась, и они пошли без меня.

"Ранее я узнал в офисе компании, что они
ничего не слышали о Генри, поэтому я с грустью вернулся на борт своего корабля,
почти решив отказаться от морской жизни. Мне было тогда пятьдесят
лет, и я подумывал о покупке фермы, где я мог бы жить в свое
удовольствие. Я знал, что Энни оказалась в опасном положении для красивой
женщины - осталась одна, и некому было посоветовать или удержать ее, - и я хотел
беру ее с собой, чтобы уберечь от искушения. Поэтому я
написал Люси, поинтересовавшись ее мнением и попросив посоветовать Энни
отказаться от ее нынешнего образа жизни.

"Люси написала длинное письмо в ответ: она сказала, что очень боится
между Энни и Патмором что-то не так; когда Энни была
в Гринвилле, Люси дважды писала, прося ее приехать в
Морристаун, где жила Люси; Энни обещала приехать, но
так и не приехала. Паттмор, по словам Люси, был видным политиком в
Гринвилле, и он с нетерпением ждал выдвижения своей кандидатуры на
конгрессмен. Миссис Паттмор была очень хорошей женщиной, с приятной внешностью и
приятными манерами; она была очень домашней в своих вкусах, и ей нравилось
заботиться о своем доме и детях. В живых было трое детей
. Старшему сыну было около двадцати одного года, а остальные
двое были совсем молоды. Отель мистера Паттмора был очень ухоженным и
популярным, и предполагалось, что он богат.

"Письмо Люси значительно усилило тревогу, которую я испытывал за Энни,
и мне очень хотелось немедленно сложить с себя командование, чтобы
поселитесь с ней на ферме и, таким образом, избавьте ее от соблазнов
города геев. Я был уверен, что ничего больше не потребуется, кроме
уединенной, тихой жизни в течение нескольких месяцев, чтобы подготовить ее к тому, чтобы оказать Генри
радостный и нежный прием по его возвращении. Обстоятельства, однако,
не позволили мне отказаться от своего судна в то время, и, по
серьезной просьбе директоров компании (в которую я вложил
значительную часть своих сбережений) Я согласился совершить еще один или два круиза
. Соответственно, я отправился в Ост-Индию в последний
время, и совершил очень быстрое и благополучное плавание. Я продолжил свои
расспросы о Генри Тейере, но не смог получить никаких известий о нем.
Вернувшись, я позвонил Энни и застал ее на своей прежней
должности преподавателя музыки в Бруклине. Она сказала, что миссис Паттмор
так настойчиво убеждала ее посетить их, что она приняла приглашение
дважды за время моего отсутствия.

"Едва я добрался до Нью-Йорка, как меня снова увезли; мой корабль
был спешно загружен грузом для Рио-Жанейро, и я снова отправился в плавание под
командованием. Поездка была спекулятивным предприятием, которое привело к очень
с пользой для дела, и по возвращении я попросил освободить меня от дальнейшей
службы. Мне было тогда пятьдесят три года, и я нуждался в отдыхе.
Компания обошлась со мной очень любезно, и я продал свои акции по высокой
стоимости. Уладив свои дела с компанией, я поспешил
повидаться с Энни; но я был удивлен, обнаружив, что она переехала в Гринвилл,
где преподавала музыку младшим детям мистера Паттмора.

"Некоторое время назад я купил ферму недалеко от Спрингфилда, штат Массачусетс,
и, узнав, что в документе была небольшая неточность, я отправился
в Нью-Хейвен, чтобы проконсультироваться с адвокатом - вашим другом мистером Чепменом - относительно
титула. Находясь там, я написал Энни, прося ее приехать и жить со мной на
ферме. Она сразу же ответила, что у нее
контракт на должность преподавателя на шесть месяцев и что она не может покинуть
Гринвилл до истечения этого срока. Она сказала, что Люси просила ее
нанести визит в Морристаун, но что она была вынуждена отклонить
приглашение по той же причине. В заключение Энни умоляла меня
навестить ее в Гринвилле.

"Поэтому, как только я уладил свои деловые дела, я отправился в
Гринвилл, чтобы погостить несколько дней. Энни, казалось, была очень рада меня видеть, и
казалось, что у нее отличное здоровье. Я повторил свое предложение, что она
должна приехать и вести хозяйство на моей ферме, и она, казалось, была благосклонна
к этому соглашению, хотя и попросила время подумать
об этом. Я сказал ей, что после моей смерти я оставлю ей все свое имущество, и
что тем временем у нее должно быть все, что она пожелает. Я также пытался
поговорить с ней о Генри, но она отказывалась многое говорить и, казалось,
хотела верить, что он мертв.

"Я обнаружил, что ей очень мало приходилось делать как учительнице, поскольку дети были
слишком молода, чтобы учиться; но она была очень привязана к Гринвиллу, поскольку, используя
ее собственные слова, "там было так много модных людей". Она использовала
кататься с мистером и миссис Паттмор, а иногда и с мистером
Паттмор один, часто уезжая на пятнадцать-двадцать миль вглубь страны
. Мне совсем не понравилось, как она себя вела, и я решил
приложить все усилия, чтобы убедить ее вернуться со мной в Массачусетс.
Этот визит, мистер Пинкертон, состоялся около двух месяцев назад.

"Пробыв в Гринвилле несколько дней, я отправился навестить Люси в
Морристаун. У нас был долгий разговор об Энни, и, наконец, Люси
призналась мне, что она опасается, что Энни была _enceinte_.

"Боже мой, Люси! это невозможно! - воскликнул я. "Наша семья
никогда раньше не подвергалась такому позору; она всегда сохраняла
свою чистоту. Нет, нет, этого не может быть".

"Я не _sure_! - сказала Люси, - но я знаю, что есть что-то
что с ней случилось, и я очень боюсь, что она испортила женщина.'

"Я едва знал, что сказать или сделать, простое подозрение было таким ужасным
ударом".

Тут капитан сильно взволновался; на
его лбу крупными каплями выступил пот, и он часто делал долгие паузы, пока
продолжал. Иногда эмоции полностью овладевали им, так что он
не мог говорить.

"Ну, - продолжал он, - Люси написала Энни, и обратно пришел ответ, полностью
подтверждающий ужасные подозрения. Энни свободно призналась, что она
Всем направлениям расходились от центра, и что Pattmore был отцом ее нерожденного ребенка. Она
сказала, что они с Патмором нежно любили друг друга, и что ей
невыносима мысль о расставании с ним.

"Моим первым побуждением было проклясть ее и никогда больше не видеть; но мою старую
любовь к ней нельзя было отбросить, и жалость вскоре сменила
гнев. Я мог видеть, что Паттмор околдовал ее своими
очаровательными манерами, и она была полностью под его влиянием. Я
решил спасти ее от разоблачения и позора, если это возможно, и,
поэтому немедленно отправился в Гринвилл. Я намеревался поговорить
с Энни суровым и возмущенным тоном, но она бросилась мне навстречу с
таким радостным возгласом, что мой гнев растаял, и на глаза непрошеные навернулись слезы
.

"О! Энни! Энни! - воскликнула я. - что ты наделала! Как этот человек
приобрел такую ужасную власть над тобой, что заставил тебя забыть свои
брачные обеты и жить с ним в позоре? У тебя нет угрызений
совести? Подумай, что почувствовала бы наша святая мать, если бы увидела ее
маленькую Энни во власти бессердечного распутника. Возвращайся со мной
немедленно, и я все забуду. В уединении моей фермы тебе
не нужно бояться огненного языка скандала, и я буду отцом
твоему ребенку ".

"Она стояла, опустив глаза, пока я говорил, но когда я закончил
закончив, она начала яростно защищать свое поведение, в ходе
которого она повторила все обычные аргументы тех, кто хочет облегчить
свою совесть, когда находится на пути к падению.

"Г-н Pattmore, сказала она, был настоящим джентльменом; он любил ее, и она
возвращается его любовь; это была правда, к несчастью, что оба они были
женат, но природа уже предназначил их друг для друга, и она предпочитала
чтобы соблюдать законы природы, чтобы те общества; Миссис Pattmore был очень
прекрасная женщина, но она не смогла сделать своего мужа счастливым.

"Доктрина свободной любви была полностью одобрена Энни, которая узнала
все это наизусть, и она расширенный самых необычных теорий в
оправдание ее поведения.

"В течение многих лет, - сказала она, - она занимала первое место в сердце Паттмора,
и он щедро тратил на нее свои деньги; бриллиантовое кольцо, которое было у меня
среди подарков, которыми он осыпал ее, были роскошные платья, которые она носила, ценное ожерелье и многие другие
ювелирные изделия. они
любили друг друга как муж и жена, и как только миссис Паттмор должна была
умри мистер Паттмор, он сделал бы Энни своей законной женой.

"Я видел, что она была полностью увлечена, но я попытался показать ей
насколько ложными были ее рассуждения и к каким порочным выводам это могло привести
. Я спросил, забыла ли она Генри, который мог вернуться в
любой момент; она не могла выйти замуж, пока не получит развод. Кроме того,
тот факт, что они с нетерпением ждали и желали смерти миссис
Паттмор, был почти эквивалентен совершению убийства, поскольку
желать смерти любого человека было морально так же плохо, как и убивать этого человека.

"У нас был долгий разговор, и, наконец, Энни согласилась присоединиться ко мне в
Спрингфилде через короткое время. Поэтому я вернулся на ферму и
приготовился остепениться. Я не получил ответа на несколько писем, которые я
написал Энни, но, наконец, она прислала мне короткую записку, в которой говорилось, что она
передумала и что ей следует остаться в Гринвилле. Я немедленно
ответил, что больше не позволю ей оставаться там, и я
затем пошел проконсультироваться по этому вопросу с мистером Чепменом. Он признал, что
он ничего не может сделать, поскольку Энни сама себе хозяйка; но он посоветовал мне
встретиться с вами, мистер Пинкертон, и получить ваш совет и помощь. Поскольку это было
очень деликатное дело, затрагивающее честь моей семьи, мне не понравилось
говорить о третьей стороне, как я боялся, что история может быть
публично известно, и репутация Энни будет испорчено. Я
поэтому сказал ему, что мне не следует консультироваться с вами, если это возможно
избежать этого.

"Пока я мысленно обсуждал, что лучше сделать, я получил
записку от Энни, в которой она просила меня приехать к ней, поскольку она опасалась, что должно произойти что-то
серьезное. Я сразу же отправился в Гринвилл и узнал
что она решила устранить доказательства своей вины, сделав
аборт. Я изо всех сил пытался отговорить ее от шага, который мог привести
в своей смерти, но она была непоколебима в своей решимости не ждать
для естественного рождения ребенка. Она сказала, что если я останусь с ней
пока она не поправится, она вернется со мной в Спрингфилд и никогда
больше не увидит Паттмора. Она с большим чувством говорила о Генри, и она казалась
такой глубоко и по-настоящему раскаивающейся, что я, наконец, подчинился ее желаниям,
и согласился остаться с ней, пока ей не сделают операцию. Я
решил сначала отвезти ее погостить у Люси в Морристауне, и
соответственно, она приготовилась уехать из Гринвилла.

"У нее было долгое частное интервью с Паттмором перед отъездом, и когда
она вышла, я увидел, что она проливала горькие слезы. Когда я подошел к
офисному столу, чтобы оплатить счет, я увидел Паттмора в комнате клерка в задней
части офиса, и он тоже казался очень удрученным. Я едва мог
удержать свои руки на его горле, когда вспомнил о его злодействе; но я
огромным усилием воли обуздал свой гнев, поскольку знал, что личная встреча
между нами это только выставило бы позор моей сестры напоказ всему миру. По нашему
приезду в Морристаун у нас с Люси состоялся долгий разговор с Энни, который был
меня это далеко не устраивало, поскольку я видел, что она все еще была без ума от
Паттмора.

"Я подумал, что лучше всего уехать подальше от мест, где нас знали
во время суда над Энни, и поэтому я привез ее в Чикаго. Здесь
Я получил доску в очень приличной семье, где были только
несколько другие границы. Энни не показывают ее состояние в ее внешности
на всех, и никто не мог заподозрить ее. Я нашел
врача по имени Энфилд, который был известным специалистом в подобных случаях, и
Энни сразу же попала к нему на лечение.

"Я знал, что я собирался помогать в совершении большое преступление, но я
почувствовала, что я должна щит Энни в опасности, и я поддался ее
пожелания в этом вопросе. Энфилд был экспертом в таких вопросах, и за
короткое время он довел Энни до конца в целости и сохранности. Она быстро поправлялась,
когда однажды, войдя в ее комнату, я обнаружил там Паттмора. Я вышел
немедленно, так как боялся находиться с ним в одной комнате;
но, когда он ушел, я умолял Энни никогда больше не допускать его к себе.
ее присутствие. Она не давала никаких обещаний и, в конце концов, снова впала в
обморок. Придя в себя, она сказала, что умрет, если не сможет видеть
Паттмора, и я был вынужден оставить эту тему до тех пор, пока она не станет
сильнее. Pattmore оставался в городе два дня, и она настояла на том,
он с ней много времени.

"Я боюсь, что вы сочтете меня очень слабым и глупым за то, что я позволил
это; но я никогда не мог ни в чем отказать Энни. Я знал,
более того, что в таком случае жесткие меры только подольют масла в
огонь, и поэтому я продолжал потакать ей, надеясь, что со временем она
постепенно восстановила бы свое нормальное состояние и увидела бы глупость своего
поведения.

"Паттмор сказал ей во время своего визита, что он возлагает большие надежды на
выдвижение демократической партии в Конгресс; и, поскольку демократическая
партия имеет значительное большинство в этом округе, выдвижение будет
это равносильно выборам. Он также сказал, что здоровье его жены ухудшается
и что она, казалось, слабеет с каждым днем. Я мог видеть по
поведению Энни, когда она сказала мне это, что она надеялась стать
партнером Паттмора в наслаждении веселой жизнью Национальной столицы, хотя она
не сказала этого прямо.

"Однажды она подняла тему завещаний и сказала, что, по ее мнению,
каждый, кто владеет собственностью, должен составить завещание. Она сказала, что в противном случае
имущество человека в случае внезапной смерти может быть съедено
адвокатами и судебными чиновниками. Я признал справедливость ее замечаний и
сказал ей, что я должен последовать ее предложению. В это время мне пришлось уехать на Восток
по делам на несколько дней, и по дороге я оставил
письмо и посылку у Паттмора, которые Энни попросила меня доставить.
Находясь в Нью-Хейвене, я нанял мистера Чэпмена для составления моего завещания. Люси была
попросил меня оставить все мое имущество Энни, поскольку у нее было достаточно средств для
себя и детей, в то время как Энни не на кого было рассчитывать за честную
поддержку, кроме меня; соответственно, я составил свое завещание таким образом.

"По возвращении в Чикаго я поспешил в наш пансионат, чтобы повидать Энни,
и, к моему сильному отвращению, застал с ней Паттмора. Видеть, как он
ласкает мою бедную сестру, было для меня невыносимо: и, хотя мне удалось
удержаться от какого-либо личного насилия над ним, я использовала
самым суровым языком, каким только можно охарактеризовать его злодейство, и в
выражаю свое презрение к нему. В заключение я сказала ему, что наш
роман должен закончиться здесь и сейчас; что он никогда больше не должен обращаться к моей сестре
или пытаться увидеться с ней; и что если он посмеет пренебречь моим
требуйте, он должен отвечать за последствия. Они оба виновато опустили головы
пока я говорил, а когда я закончил, Паттмор вышел из комнаты
не сказав ни слова. Я узнал, что он уехал из города в тот же день.

"Я также немедленно вышел из дома, будучи слишком взволнованным, чтобы спокойно поговорить
с Энни; но я вернулся после ужина и поговорил с ней, как
нежно, как можно на неуместность и греховности ее поведения. Она
казалось очень стыдно, и так раскаивается, что мои надежды на спасение
ее, значительно вырос. Со слезами на глазах она пообещала
преодолеть свою нечестивую любовь к Паттмору и никогда больше его не видеть. Я
однако заметил, что, когда я говорил о своих усилиях получить известия о
Генри, она была очень равнодушна; но она обещала вернуться
Спрингфилд со мной, как только она умела путешествовать, и вопросы начали
чтобы веселее смотрят на будущее.

"День или два спустя она получила письмо от Паттмора, в котором говорилось, что
его жена была серьезно больна, и врачи считали, что ее жизнь
в опасности.

""Что с ней?" - спросил я.

""Я не знаю", - ответила она; "Мистер Паттмор не говорит, в чем заключается ее
болезнь".

"Я тогда очень резко высказался о Паттморе и сказал, что он, прежде всего
других мужчин, был ненавистен мне, потому что погубил ее. Она ответила в
его защиту, и, поскольку наш разговор, казалось, мог стать ожесточенным, я
вышел, чтобы дать время нашим темпераментам остыть. По моем возвращении,
Я обнаружил, что Энни вышла из дома впервые после своей болезни,
но вскоре она вошла, сказав, что вышла на короткую прогулку, чтобы
размяться. К ней вернулось хорошее настроение, и она стала больше похожа на саму себя
, чем когда-либо. Она снова подняла тему завещаний,
и я сказал ей, что составил свое завещание, когда был в Нью-Хейвене. Она
спросила меня об этом, и я сказал ей, что сделал ее своей единственной наследницей,
и что она будет жить в комфортных условиях, когда я умру. Она
казалась очень довольной этим и сказала, что я дорогой, хороший брат;
но она надеется, что пройдет много времени, прежде чем она станет наследницей
моего имущества.

"Кто знает? - сказала она, смеясь. - может быть, я умру первой".

"Это возможно, - сказал я, - но маловероятно. Такова природа,
Я должен был умереть на много лет раньше тебя; а моряки, как говорится,
недолговечны.'

"О, ерунда!" она ответила: "Ты такой просоленный и загорелый, что
протянешь еще лет пятьдесят".

Затем она весело побежала в соседнюю комнату и принесла бутылку
эля, чтобы вознаградить меня, как она сказала, за то, что я был хорошим. Она налила по бокалу
каждому из нас, и мы выпили за здоровье друг друга. Примерно через полчаса
Мне стало очень плохо; меня ужасно рвало, в то время как мой
кишечник, казалось, горел огнем. Погода была очень теплой, и я приписал
свое недомогание каким-то съеденным мной фруктам, с которыми эль был не согласен.
Я страдал от агонии всю ночь, но к утру я стал спокойнее, и
боль постепенно оставила меня.

"При дневном свете я случайно взглянула на свое кольцо и с удивлением увидела
что камень стал кремово-белым - верный признак того, что моя жизнь
в опасности. Я знаю, вы назовете меня глупым и суеверным, но я
ничего не могу с этим поделать. Вера в достоинства этого кольца - часть моей натуры
и она всегда была для меня безошибочным ориентиром. Это кольцо
неизменно предсказывает мою хорошую или плохую судьбу ". И с этими словами
Капитан протянул кольцо, чтобы я мог его увидеть.

Я посмотрел ему прямо в лицо, ожидая увидеть в его глазах какие-нибудь признаки
безумия или, по крайней мере, мономании, но их не было. Он
очевидно, был совершенно рационален, и эта вера, очевидно, была для него такой же
естественной, как вера в загробную жизнь или в любую другую религиозную
доктрину для других людей. После короткой паузы, когда я взглянул на кольцо
, он продолжил:

"Вы не видите ничего странного в этом камне, мистер Пинкертон, но я
может. От его внешнего вида я могу получить предупреждение о приближении хороших или плохих
удачи. Далеко в открытом море, когда сторм приближается, камень становится черным;
когда враги рядом со мной он превращается в цвет крови; и когда я в
смертельная опасность, он становится кремово-белым.

"Мой отец однажды спас жизнь солдату-сипаю, и в знак
благодарности последний подарил моему отцу три кольца чудесной
силы. Сипай сказал, что он получил их от индуистского отшельника
далеко в джунглях. Я долго пытался найти другие кольца, обладающие
теми же качествами, но никогда не преуспевал. Одно из этих колец было
похоронено вместе с моей матерью, одно - с моим отцом, и у меня есть третье".

Я внимательно осмотрел кольцо, но не увидел в нем ничего примечательного
. Камнем был опал, оправленный в тяжелую золотую оправу с необычной чеканкой;
но, кроме популярного суеверия относительно опалов, не было
ничего, что заставило бы меня предположить, что они обладают какой-либо исключительной
силой.

"Когда я видел вас в последний раз, - продолжал Капитан, - я хотел попросить вас
похоронить это кольцо вместе со мной на случай моей смерти; но я боялся, что вы
сочтете мою просьбу слишком глупой. Я хотел, чтобы это было похоронено со мной
потому что я не хотел, чтобы это было у Энни ".

"Но почему вы думаете, что Энни взяла бы это?" Спросил я.

"Потому что я знаю, что она этого хочет", - ответил капитан Самнер. "Она думает, что
это позволило бы ей заставить Паттмора любить ее всегда, и поэтому она хочет
владеть этим. Теперь, я думаю, Pattmore злодей, и я хотел бы отделить
ее от него и разрушить его влияние на нее. Поэтому я не хочу, чтобы
она получала кольцо, поскольку обладание им побудит ее продолжать
свою связь с этим человеком ".

Признаюсь, я не знал, что и думать о Капитане. Если он и был
сумасшедшим, то, несомненно, надевал самую непроницаемую маску на свое безумие
такого я еще никогда не видел. Его глаза были такими яркими, ясными и честными, что
самый опытный физиономист в мире не смог бы
заметить ни малейшего следа хитрости или отсутствия уравновешенного ума в
их выражении. Во время своего рассказа он постоянно
держал свое кольцо так, чтобы оно было видно, и несколько раз подносил его к
свету в задумчивом виде, как будто получал какое-то
удовлетворение от его вида. Он опустил голову на руки, когда
замолчал, и прошло несколько мгновений, прежде чем он поднял глаза, хотя
когда он это сделал, он был совершенно спокоен.

"Капитан, ты нашел кольцо, никакой практической ценности в море?" Я спросил.

"Да, часто он информировал меня о предстоящем шторме, чтобы вовремя подготовиться к
это. Таким образом я прошел через много внезапных штормов в
подход, который я бы предупредил как раз вовремя, чтобы спасти мой корабль.
Мои люди всегда имели полную уверенность в своей способности выдержать
тяжелый шторм".

"Ну, капитан, если вы должны дать это кольцо для меня, это было бы одинаково
пророческое в моих руках?" Я спросил.

"Но я не отдам это ни тебе, ни кому-либо другому; и я не расстанусь с
даже после смерти, если я смогу этому помешать, - ответил Капитан. "Сипай
сказал моему отцу, что он никогда не должен позволять кольцам покинуть его
семью, так как тогда они потеряют свою силу. Я знаю, что эта фантазия
кажется вам странной, и, без сомнения, вы думаете, что я не совсем в своем уме;
но я так часто доказывал силу кольца, что знаю его
достоинства и верю в них. Возможно, я смогу убедить вас в его ценности
еще одной практической демонстрацией ".

Я видел, что он не был сумасшедшим, но жутко суеверные, поэтому я не
дополнительная информация о кольце. Он придвинул свой стул ближе ко мне, и
произнесено тихим, болезненным шепотом:

"Мистер Пинкертон, я точно знаю, что Энни пыталась
отравить меня три раза." Она подсыпала яд в тот эль; впоследствии она дала
мне немного в чашку кофе; и в третий раз это было сделано так
тайно, что я не знаю, когда я его принял. В первый раз я выздоровел
потому что доза была слишком большой, и меня вырвало ядом так быстро, что
он не успел подействовать. Во второй раз я сделала только глоток
кофе и обнаружила, что он горький на вкус, поэтому я выбросила его, хотя кофе
то немногое, что я принял, чрезвычайно огорчило меня. В третий раз я чуть не
умер, и только своевременное присутствие врача меня
спасло. Он сказал, что это был металлический яд, который, вероятно, выделился из
медного котла, в котором варились какие-то фрукты. Ни он, ни кто-либо другой
никогда не подозревал, что меня отравили намеренно. Когда я
пришел в себя, я обвинил Энни в попытке отравить меня; она отрицала это
сначала яростно, но я сказал ей:

"Энни, кольцо говорит мне, что рядом со мной враг, и ты, должно быть, и есть
этот враг ".

"Я говорил так, как будто уверен в ее вине, и, поскольку она твердо верит в
кольцо, она, наконец, разрыдалась и призналась, что дала мне
яд в три разных раза. Стоя на коленях, она просила у меня
прощения и благодарила Бога за то, что моя жизнь была сохранена. Она была настолько
сломлена мыслью о своей неестественной и злой цели, что я
испугался, что у нее случится рецидив болезни. Она казалась такой полностью
раскаявшейся, что я подумал, что она никогда больше не совершит такого ужасного преступления
, и я охотно простил ее ".

Я посмотрел на капитана в совершенном изумлении, едва ли способный поверить моему
собственные чувства.

"Возможно ли, - спросил я, - что ваша сестра призналась, что
пыталась вас отравить?"

"Да, - ответил капитан, - и она сказала, что Паттмор подтолкнул
ее убрать меня с дороги. Он сказал ей, что женится на ней
когда его жена (которая сейчас умирала) умрет; что я был категорически против
него и никогда не согласился бы на их брак; что если бы она
отрави меня, они поженились бы и уехали жить в Калифорнию; и,
следовательно, для нее было бы хорошо отравить меня перед миссис
Паттмор умер."

"Что?" Я воскликнул: "Миссис Паттмор умирает? Чем она больна?"

"Я не знаю, - ответил капитан, - но я боюсь, что она тоже
была отравлена".

"Сколько времени прошло с тех пор, как вы в последний раз разговаривали с Энни?" - Спросила я.

"Около трех дней назад, и с тех пор она лежала в постели больная от волнения и
раскаяния. Она говорит, что ожидает услышать о смерти миссис Паттмор
в любое время, и она уверена, что Паттмор отравил ее. Mr.
Чэпмен сказал мне, когда я видел его в последний раз, мистер Пинкертон, что вы были
единственным человеком, который мог мне помочь; и поэтому я пришел к вам, чтобы спасти миссис Пинкертон.
Pattmore и моя сестра. Я чувствую, что мистер Чепмен был прав, Мистер
Пинкертон, и я прошу вас отдать мне свою помощь-я буду платить вам
щедро".




_CHAPTER РАЗДЕЛ III._


Когда Капитан закончил свой почти невероятный рассказ, я с трудом представлял,
что с этим делать. Было невозможно усомниться в его словах; и все же казалось
почти столь же трудно поверить, что его сестра могла попытаться
убить его. Намерение Паттмора убить свою жену, чтобы жениться
Энни, был еще один кусок хладнокровной подлости, который был почти последние
Вера. Этот вопрос часто приходит в голову: все стороны
в здравом уме? После того, как я поразмыслил над этим вопросом в тишине
несколько минут, я сказал:

"Что ж, капитан Самнер, ваш случай, безусловно, странный, и я не могу
дать вам никакого ответа, пока у меня не будет времени поразмыслить. Возвращайтесь через
три часа, и тогда я сообщу вам о своем решении. Я помогу вам, если
это будет в моих силах ".

Он поднялся, чтобы уйти, но на мгновение остановился, подойдя к двери, и сказал:
с предельной простотой и уверенностью:

"Я знаю, что вы можете помочь мне, если сделаете это, и никто другой не сможет".

После того, как он ушел, я отправил человека в пансион капитана с
инструкции узнать все, что он мог, о пансионерах. Он сообщил, что,
среди прочих, там проживал капитан Самнер со своей сестрой,
миссис Энни Тейер. Мой детектив также узнал много нового о
Капитане и его сестре, что подтвердило рассказ, данный
Капитаном. Убедившись, что рассказ капитана был правдой - по крайней мере,
отчасти, - я сел поразмыслить над странной смесью, которую он
мне рассказал.

Миссис Тейер, несомненно, совершила серьезное преступление против своего
мужа, помимо покушения на жизнь своего брата; но я мог
не надо ее наказывать, ибо объект ее брата, чтобы спасти ее от
разрушить ее вниз, вероятно, конец. Паттмор, однако,
был опасным человеком, и при обращении с ним было необходимо проявлять осторожность
. Казалось, в душе он был злодеем, и вполне вероятно,
что он искал только миссис Общество Тайера для удовлетворения своих
чувственных страстей. Возможно, подозрение капитана, что
болезнь миссис Паттмор была вызвана ядом, введенным ее мужем, было правильным;
если это так, то необходимо было бы действовать немедленно, прежде чем она станет
его жертва. Едва ли было возможно, что он намеревался развестись
со своей женой, а затем жениться на Энни; но я не считал это
предположение очень вероятным. Он хотел быть избранным в Конгресс,
и он не посмел бы дать такую возможность для скандала, который
возник бы, если бы он предпринял этот курс. Нет; он полагался на яд в
одном случае, и он без колебаний воспользовался бы им снова. Миссис Тайер
вероятно, была хорошо осведомлена обо всех его планах, но, очевидно, она
добровольно не стала бы разглашать ничего, наносящего ущерб своему возлюбленному. Ее
брат явно не мог заставить ее признаться в чем-либо, иначе он
не обратился бы ко мне. Более того, он ни в чем не мог ей отказать, и
он, безусловно, возражал бы против любой попытки заставить ее дать показания
против ее воли. Он признал, что она была слабой, тщеславной и легкомысленной;
что она была неверна своему мужу; и что Паттмор полностью
околдовал ее; и все же капитан решительно встал между ней и бедой.

Она могла бы рассказать все секреты Паттмора, если бы была так расположена, и
было бы легче вытянуть информацию из нее, чем из него;
вопрос был в том, как мне это сделать?

Я подумал, что она очень суеверна, о чем свидетельствует ее вера в
Капитанское кольцо; мне пришло в голову, что я мог бы воспользоваться
этой чертой ее характера, чтобы выведать ее секреты. Почему я не мог
представляем к гадалке ходить к ней, и, таким образом, узнавать все, что я хотела бы знать?
Идея казалась мне превосходно адаптированы к потребностям
случае. Я набросал в уме общий план операций примерно следующего содержания
:

Я должен поручить это дело одной из моих женщин-детективов; она была бы
размещено по всем пунктам г-жи История Тайер; от нее потребуется
достаточно изучить астрологию, ясновидение и месмеризм, чтобы
сойти за представителя настоящего племени; план будет составлен таким образом, чтобы
Миссис Тейер добровольно консультировалась с этой гадалкой, которая
вскоре получила полную власть над ее суеверной натурой,
открыв ей всю ее прошлую жизнь; наконец, миссис Тейер Тайер можно было заставить
рассказать все, что она знала о Паттморе, чтобы помочь сивилле прочесть
ее будущее.

Этот план показался мне наиболее осуществимым из всех, и поэтому я решил
использовать его при рассмотрении дела против Паттмора. В конце концов, он был бы
тем, против кого были бы направлены мои усилия, миссис Тайер была
всего лишь бессознательным инструментом в привлечении его к ответственности. В случае, если
можно было бы доказать, что он действительно пытался убить свою жену, я был
полон решимости, что он не должен избежать быстрой мести закона.

Как только я закончил свои размышления, капитан поспешил в мой кабинет
пот крупными каплями выступил у него на лбу.

"Мистер Пинкертон, боюсь, мы опоздали!" - воскликнул он хриплым голосом.
"Энни только что получила телеграмму от мистера Паттмора, в которой говорится, что его
жена умерла".

"Умерла!_" - повторил я. "Возможно ли это! Когда она умерла?"

"Сегодня", - ответил он.

"Будет нетрудно установить причину ее смерти", - сказал я,
после минутной паузы. "Мы должны провести посмертную экспертизу".

"Возможно, - ответил капитан, - но вы должны помнить,
что у Паттмора очень много друзей в Гринвилле; что, фактически, он
является видным кандидатом на выдвижение в Конгресс от Демократической партии;
и даже если бы предполагалось, что он виновен, партия приняла бы решение
сильный бой, чтобы защитить его, так как они не могли позволить себе иметь его
разоблачили".

"Возможно ли, что он так много влияния, как, что?" Я спросил.

"О, да", - сказал капитан; "он блестящий оратор, и очень
приятный человек в социальном, так что он делает много друзей. Он такой хитрый
негодяй, что, боюсь, нам будет очень трудно проследить любое
преступление непосредственно до него. Мне плевать, был ли он осужден или нет,
при условии, что я могу спасти Энни от его когтей. Он, видимо, бросил
заклинание над ней, и она находится полностью под его контролем."

"Если это так, мы должны использовать стратегию и подорвать его заговор с помощью
более глубокого заговора. Я приму от вас аванс, капитан, и тогда мы
продолжим расследование ".

Финансовая часть соглашения были скорректированы, я дал
Капитан несколько советов о том, что он должен делать. Я сказал ему, что он должен
безоговорочно доверять мне и не пытаться каким-либо образом вмешиваться
в мои планы. Если он не сможет этого сделать, я должен немедленно уйти. Он
должен часто навещать меня и держать в курсе событий; но он не должен
ожидай, что я расскажу ему о своих планах больше, чем сочту нужным.
Я должен попытаться показать Энни злодейский характер Паттмора, и если я
смогу собрать достаточные доказательства того, что он отравил свою жену, я должен
привлечь его к ответственности. Затем я сказал капитану, что ему следует
поссориться с Энни, в конце чего он должен сжечь свое завещание в ее
присутствии и оставить ее; уходя, он должен сказать ей, что он
намеревался немедленно внести свои наличные деньги в банк и составить завещание
полностью в пользу Люси. Это помешало бы Энни повторить попытку
его жизнь, поскольку она ничего не выиграла бы от его смерти.

Капитан была удовлетворена, приняв мои условия, и он сказал, что
полностью уверен в моих способностях. Все, что он желал, чтобы спасти Энни
от власти Pattmore, и от разорения, которое неминуемо
в результате их дальнейшего общения. Затем он пошел домой, чтобы его
ссориться с сестрой.

Я решил послать детектива по имени Миллер в Гринвилл, чтобы получить
стол в Паттмор-Хаусе и, если возможно, сблизиться с
владельцем. Эта часть моего плана потребовала бы незамедлительных действий, поскольку
Паттмору, возможно, удастся устранить все доказательства его вины. Поэтому я
послал за мистером Миллером и обсудил с ним все обстоятельства дела
, дав ему подробные инструкции относительно его обязанностей. Он должен был быть родом
из Бангора, штат Мэн, и заявить, что хотел бы начать с
лесозаготовительного бизнеса в Гринвилле, если перспективы будут хорошими. Я сказал ему, чтобы он
подробно рассказал о качестве и ценах на все виды
пиломатериалов, рейки, дранки и т.д., а также ознакомился с местной историей
Бангора. Чтобы облегчить ему задачу, я дал ему письмо с
знакомство с торговцем лесоматериалами в Гринвилле, с которым я был хорошо
знаком. На следующий день Миллер был готов и сел на пароход до
Буффало, откуда отправился в Гринвилл по железной дороге. Затем он снял
комнату в Паттмор-Хаусе и вскоре познакомился с
владельцем.

В тот же день, когда я передал Миллеру его инструкции, я послал за мисс
Ситон, один из детективов женского отдела, и приказал ей
договориться о том, чтобы она жила в одном доме с капитаном Самнером
и миссис Тайер. Мисс Ситон была брюнеткой лет двадцати семи.
возраст; она была приятной внешностью и приятными манерами; она была
школьный учитель, и был хорошо разбираюсь в человеческой природе. Миссис Уорн,
суперинтендант женского отделения, сказала, что мисс Ситон была очень
проницательной, и ничто не могло укрыться от ее пронзительного синяка под глазом. Она должна была
воспитывать миссис Ситон. Знакомство Тайер, и стремиться победить ее
уверенность в себе. Это, вероятно, будет сложной задачей; но я сказал Мисс
Ситон следует быть терпеливой и осмотрительной и не отчаиваться, если она
не добьется немедленного успеха. Притворяясь бедной
будучи здоровой, она могла бы заручиться сочувствием миссис Тейер, и их продвижение
к близости ускорилось бы. Мисс Ситон немедленно переехала в
отель "Сити", откуда отправилась на поиски места для ночлега. По
любопытному совпадению, она не могла успокоиться, пока не добралась до
дома, в котором жила миссис Тайер, на Северной стороне. Там она нашла
приятную комнату, примыкающую к миссис Ресторан "Тайер", и он ей очень подходил. В тот
вечер за ужином ее представили другим постояльцам, которых
было всего трое, кроме капитана и его сестры.

Прием на работу женщин-детективов был предметом некоторой негативной
критики со стороны лиц, которые считают, что женщины не должны заниматься такой
опасной профессией. Утверждалось, что эта работа неженственна; что
ее выполняют только брошенные женщины; и что ни одна уважаемая женщина
, ставшая детективом, не может оставаться добродетельной. К этим теориям, которые, к моему
сожалению, довольно распространены, я отношусь положительно отрицательно. Мой
двадцатилетний опыт работы с женщинами-оперативницами чего-то стоит, и
Я без колебаний заявляю, что профессия детектива, для
леди, обладающая необходимыми характеристиками, является настолько полезной и
почетной работой, насколько это возможно в любой сфере жизни.

До начала 1855 года я никогда регулярно не нанимал ни одну
женщину-детектива; и ни в одной части
Союза женщины не были задействованы в этом качестве. Мой первый опыт общения с ними был благодаря миссис Кейт Уорн,
умной, блестящей и образованной леди. Ранней весной того же года она предложила мне свои
услуги, и, несмотря на
новизну ее предложения, я решил попробовать ее. Вскоре она
проявила такой такт, готовность использовать ресурсы, умение читать характер,
интуитивное восприятие мотивов и редкую осмотрительность, что я создала
женский отдел в агентстве и назначила миссис Уорн его суперинтендантом
.

Работа моих женщин-детективов, как правило, легкая. Усердие и осмотрительность
являются основными требованиями, хотя также необходимы добросовестная преданность долгу и
неукоснительное выполнение приказов. Ожидается, что они завоюют
доверие тех, от кого требуется информация, и не упустят
возможности побудить их рассказать о себе.

Что касается морального влияния их обязанностей, я смело заявляю, что это
ни в чем не отличается от любой другой должности, где женщины
предоставлены самим себе. Прискорбным фактом нашей
социальной системы является то, что ни одна одинокая женщина или вдова, зависящая только от себя в плане
поддержки, не может избежать потери касты и положения, работая в великой
сфера бизнеса, в которой она вступает в конкуренцию и контактирует с мужчинами;
но, помимо этого общего ущерба, нет ничего в
обязанности детектива, чтобы сделать ее профессии, менее солидные и уважаемые
в обязанности дамы, кассир, бухгалтер, переписчик, или
клерк. Искушения детектива ничуть не меньше, чем любой из
вышеизложенное, которые смешиваются с мужчинами в их повседневной деятельности; в то время как, на
другой стороны, гарантий их силу гораздо более многочисленными, поскольку
все детективы моего агентства знают, что их проведение находится под
постоянное наблюдение.

Нередки случаи, когда великие преступники
успешно скрывают все следы своей вины настолько эффективно, что
их осуждение невозможно без помощи женщины-детектива.
У большинства из этих мужчин есть жены или любовницы, которым они в значительной степени доверяют
. Показания этих женщин, таким образом, становятся единственным средством
для осуждения преступников, и их показания могут быть получены
только одним способом - женщина-детектив знакомится с ними, завоевывает их доверие.
уверенность в себе и вытягивает историю преступления. Такой экземпляр
в книге "Expressman и детектива" до сих пор опубликовано.

У меня работают несколько дам неоспоримой чистоты жизни, которые
также являются одними из самых успешных операторов во всех моих подразделениях. Я принимаю
приятно отдать дань уважения их способностям и их безупречному характеру
.

На следующий день капитан позвонил мне и сказал, что, согласно
моему совету, он поссорился с Энни из-за Паттмора и довел
себя до бешенства. Наконец, он порвал и сжег его воли,
говорит, что он должен немедленно сделать еще один, бросив все на
Люси.

"Пока все хорошо", - сказал я. "теперь у нее не будет мотива отравлять
вас, так что вы можете покоиться с миром".

Капитан заявил далее, что он положил в банк несколько сотен
долларов, которые он захватил с собой, так что пока чувствовал себя в относительной
безопасности.

В тот вечер мисс Ситон сообщила, что миссис Тейер покинула дом
вскоре после капитана. Мисс Ситон последовала за ней на
почту, где миссис Тейер сдала письмо и получила
другое в дамском окошке. Она сразу же разорвала его, торопливо прочитала
и скомкала в руке, пока медленно шла домой. Мне
очень хотелось узнать, кому она написала, а также кто
написал ей. Я немедленно написал Миллеру, чтобы он посмотрел почту Паттмор,
и узнать, были ли в нем какие-нибудь письма из Чикаго. Если это так, я
пожелал ему получить вид на почерк, и, если это возможно, чтобы получить
владение писем себя достаточно долго, чтобы снять с них копии.

На следующее утро капитан Самнер пришел снова, но ему нечего было сообщить.


"Энни много пишет?" Я спросил.

"Нет, очень мало", - ответил он.

"Она переписывается с Люси?"

"Иногда, но не регулярно".

"Разве она не писала письма два дня назад?" Я поинтересовался.

- Нет, - ответил Капитан, - но почему вы спрашиваете?

"О! без особой причины; однако я хотел бы, чтобы вы написали Люси
и спросили, получала ли она в последнее время письма от Энни; также
писала ли она Энни ".

"Конечно, я сделаю это сейчас", - сказал капитан, и он тотчас сел
написать Люси.

Через несколько дней капитан получил письмо от Люси, в котором говорилось, что больше месяца между ней и Энни не было никаких
писем. Это дало
уверенность в том, что Люси не была корреспондентом Энни.

Примерно в то же время Миллер прислал отчет, в котором говорилось, что он стал
немного знаком с Патмором, который глубоко оплакивал смерть
своей жены. Даже простого упоминания ее имени было достаточно, чтобы вызвать
слезы на его глазах, и ее потеря так сильно повлияла на него, что его
друзья боялись, что он уже никогда не будет тем человеком, которым был
при ее жизни.

Миллер выразил намерение открыть офис в Гринвилле,
и Паттмор дал ему несколько ценных советов и информации относительно
рынка пиломатериалов во внутренних районах. После получения моего письма Миллер
заметил, что Паттмор получил четыре письма из Чикаго. Миллер
сказал, что ему не удалось завладеть этими письмами,
но он должен приложить большие усилия, чтобы захватить те, которые могут появиться в
будущем. Он приложил все усилия, чтобы подружиться с клерком
отеля, и был с ним в таких хороших отношениях, что находил
удобным проводить много времени в офисе. Он заметил
что, когда клерк получал почту, все письма Паттмора были
сложены в специальный ящик за стойкой, и он надеялся, что сможет
сохранить некоторые из них.

Я посвятил много времени размышлениям над этим необычным случаем, и я
в конце концов решил, что поеду в Гринвилл лично. Я решил
встретиться с коронером и выяснить, что он за человек. Если возможно, я
должен убедить его эксгумировать тело миссис Паттмор и провести по нему расследование
.

Ранее я написал мистеру Чепмену, чтобы получить дополнительную информацию
о капитане и его семье, и упомянул о его суеверной
вере в кольцо. Я сказал, что не боюсь потерять деньги, поскольку
Капитан предложил мне больше, чем я обычно предлагал; но
история капитана и его большое суеверие навели меня на мысль, что он был "немного
сумасшедший", и что в семье было безумие.

Мистер Чепмен ответил, что он был близко знаком с отцом и матерью капитана
, но ни в одном из их
действий не было никаких признаков безумия. Однако они твердо верили в свои кольца и похоронили их вместе с собой.
кольца, которые они носили. Они были
с ясной головой, религиозные люди, и было удивительно, что они должны
была такая суеверная вера в силу этих колец, опал.
Капитан всегда был честным, прямолинейным человеком, но он
а его сестра была еще более суеверной, чем все остальные.

"Хорошо", - подумал я, прочитав письмо, Мистер Чепмен, "всей семьей
странная смесь, но я думаю, что я могу превратить их суеверные
доверчивость на хорошем счету, в любом усилия, чтобы узнать, является ли Pattmore
отравил свою жену".




_ ГЛАВА IV._


Как только стало возможно, я отправился в Гринвилл, чтобы встретиться с коронером.
по прибытии мне посчастливилось встретить мистера Уэллса, моего старого друга, который
ранее был шерифом округа. Он предложил представить меня своему
преемнику, мистеру Томлинсону, который когда-то был его заместителем. Мистер Уэллс был
довольно состоятельный человек, отошедший от дел. Мистер Томлинсон был
честным, трудолюбивым плотником, на которого можно было положиться.
Однако ни один из этих джентльменов не обладал ни проницательностью, ни
опытом, необходимыми для обнаружения преступников с характером и способностями
Паттмора. Они были прекрасно осведомлены о мелких воришках
и мошенниках в округе, но они были совершенно невежественны и
не подозревали о средствах, с помощью которых смелые и умелые злодеи осуществляют
раскрывают свои планы и скрывают доказательства своих преступлений.

Они хорошо знали мистера Паттмора, поскольку он прожил в Гринвилле семь
лет. Они заявили, что он был коварным политиком, на которого нельзя было
положиться, и что он пытался получить номинацию от Демократической партии
в конгрессмены. Вероятно, он не преуспел бы, но он свободно тратил
деньги и, следовательно, был бы склонен занять какую-нибудь хорошую должность.
Он не был богат, но хорошо содержал свой отель и вел крупный
бизнес. Мистер Уэллс думал, что он тратил все свои деньги так же быстро, как и
сделал это либо в попытке получить голоса, либо каким-то другим способом за пределами
его бизнес. Его жену, как правило, уважал широкий круг
знакомых.

Я сказала мистеру Томлинсону, что хотела бы встретиться с коронером и попросить его
расследовать причины смерти миссис Паттмор.

"О! что будет легко, - ответил он, - а я знаю, что Ван Valkenburgh, в
коронер, очень хорошо, и мы в хороших отношениях. Он сердечный друг
Паттмора, - фактически, они хорошие компаньоны. Большую часть своего времени он проводит
бездельничая в доме Паттморов, и только вчера они отправились
кататься вместе ".

- Мне жаль это слышать, - сказал я, - потому что он не захочет ничего делать
причинить вред своему другу. Как я могу добиться назначения расследования?"

"Я не знаю", - сказал мистер Томлинсон.

"Предположим, что я должен дать письменные показания под вымышленным именем и вручить
их вам, не могли бы вы подать их коронеру в качестве жалобы, которая
требует его внимания?" Спросил я.

"Нет, что бы не делать, так как он привлекал меня в трудном положении", - ответил
Шериф; "но если я должна слышать людей, говорить о смерти
Миссис Pattmore, и намекая на нечестную игру, было бы моим долгом заложить
вопрос коронер. Затем он, как друг Pattmore, не может
поступить иначе, кроме того, дознание".

Я решил действовать в соответствии с этим предложением и поэтому телеграфировал
Мистеру Бэнгсу, моему главному суперинтенданту, проинструктировав его прислать двух моих
детективы, мистер Грин и мистер Нокс, должны встретиться со мной в доме Кларендонов в
Гринвилл. Они уехали из Чикаго следующим поездом, и когда прибыли
в Гринвилл, я велел им пройти в офис отеля и
начать разговор о смерти миссис Паттмор; сказав им, что
Я хотел, чтобы они сказали: "Я послал их сюда". Я заранее договорился, что мистер
Томлинсон должен присутствовать. Соответственно, они заняли места в главном зале.
зале перед стойкой администратора, возле которой собралась большая группа
гостей и горожан, и начали громко переговариваться.

"Ну, - сказал Нокс, - случаев смерти от отравления больше, чем вы
могли бы предположить. Так вот, совсем недавно
в этом городе был случай, в котором, я думаю, был использован яд ".

"О! вы имеете в виду миссис Паттмор ", - сказал Грин. "Да, это было очень
подозрительное дело. Было ли что-нибудь предпринято по этому поводу?"

"Нет, - ответил Нокс, - но каждый, кто что-либо знает об
обстоятельствах ее смерти, считает, что она была отравлена".

Вскоре моих людей окружила возбужденная толпа, всем из которых
не терпелось узнать, на чем основаны их подозрения. Они
отвечали туманными терминами и намеками, как будто знали очень многое
больше, чем хотели бы рассказать. Новость о том, что мистер Паттмор подозревался в
отравлении своей жены, вскоре разнеслась по всему Кларендону
Дом; и, как только волнение стало всеобщим, мои люди ускользнули
и присоединились ко мне в моей комнате.

Многие граждане немедленно обратились к шерифу Томлинсону с просьбой
потребовать от коронера расследовать это дело, и он, наконец, обратился к
офис коронера в сопровождении целой толпы. Когда коронеру
сообщили о распространении отчетов, он пришел в негодование.

"Что! _паттмор отравил свою жену! _ - воскликнул он. "Да ведь он души в ней не чаял
и после ее смерти едва ли может унять свое горе. Он
джентльмен во всех смыслах этого слова, и его характер должен быть
достаточной защитой от столь грубой клеветы. Это презренное
изобретение его политических противников. Однако я скоро оправдаю его.
 Я прикажу эксгумировать тело миссис Паттмор и вызову
расследование. Затем, если у кого-то будут какие-либо обвинения, у них будет
возможность выступить. Я не соглашусь, чтобы моего друга
так гнусно оклеветали ".

Коронер Ван Валкенбург немедленно выписал распоряжение о захоронении тела миссис
Паттмор, а также о назначении расследования на
следующий день. Он был очень возмущен идеей связать
своего друга Паттмора с таким отвратительным преступлением: поэтому он поспешил
рассказать Паттмору о слухах и о принятых им оперативных мерах
берутся, чтобы доказать их лживость. Он отвел Паттмора в отдельную комнату и
рассказал ему все, что слышал и делал. Он ожидал, что Паттмор
сердечно поблагодарит его за дружеский поступок; но вместо этого
Лицо Паттмора сильно побледнело, и он спросил, кто распространил
слухи. Коронер сказал, что шериф и несколько видных граждан
обратились к нему с просьбой расследовать слухи, которые циркулировали в
отелях и на улице. Pattmore стал очень взволнован, когда он
услышав это, зашагал в нервной, раздражительной манере.

- Что ж, - сказал Ван Валкенбург, - завтра я прикажу эксгумировать тело,
и когда мы опровергли клевету, эта схема из ваших врагов
вы больше пользы, чем вреда".

- Да, - сказал Pattmore; "но моя любовь к моей жене намного выше всех других
соображений. Это страшно подумать, что ее тело должно быть оторвали от
могилы, чтобы опровергнуть гнусную клевету моих политических оппонентов. Я
не знаю, какой курс вы обычно преследуют в таких случаях, но я бы не стал,
для мира, у нее остаются открытыми взору жестокий,
бездушной толпе незнакомцев".

Чувства мистера Паттмора совершенно переполнили его при мысли о таком
осквернении, и он заплакал.

"Я позабочусь об этом", - сказал сочувствующий коронер. "Я попрошу
Доктора Форсайта провести экспертизу, и его показаний будет достаточно
для присяжных".

"Что ж, я буду удовлетворен любыми приготовлениями, которые вы можете предпринять", - сказал
Паттмор. "Я надеюсь, что будут вызваны хорошие присяжные; я не хочу, чтобы
тело моей жены осматривало множество любопытствующих".

"Ваши пожелания будут учтены", - ответил коронер. "Я знаю, кто такие
твои друзья, и я больше никого не вызову в жюри присяжных".

"Ван Валкенбург, - воскликнул Паттмор, хватая коронера за руку, - я
ваш друг на всю жизнь!"

Затем он провел коронера в бар и пригласил выпить.

Миллер стоял в баре, когда коронер и Паттмор проходили мимо,
и, заметив изможденное, бледное выражение лица последнего, он
подошел и сказал:

"Что случилось, Паттмор? С вами что-нибудь случилось?"

"Нет, мистер Миллер, ничего серьезного. Некоторые из моих врагов начали
историю о том, что я несу ответственность за смерть своей жены; но, конечно, в ней
нет ни слова правды. Коронер взял дело в
заряд, и его вердикт установит в ближайшее время в состоянии покоя эти скандальные лжи.
Для этих политических гарпий и вурдалаков нет ничего слишком святого: они
буквально вытащили любимых умерших из могилы в надежде
нанести ущерб моей репутации. Что ж, время покажет мою невиновность ".

Сказав это, Pattmore пожал руку Миллера тепло, а если отжать с
эмоции, и прошел в кабинет. Мистер Грин и мистер Нокс
наблюдали за ним, и когда он поднимался по лестнице, за ним последовал Нокс, который
видел, как он вошел в свою комнату. Нокс немедленно спустился по лестнице и прошел
через улицу к углу, где я согласился подождать его.
Выслушав его отчет, я сказал:

"Мистер Нокс, вы не здешний, так что тебе лучше вернуться в см.
что Pattmore делает. Вы можете наткнуться на его номер, как если бы вы
по ошибке приняла его за свой собственный. Поторопитесь! Я добавил, когда он начал: "потому что мы
должны следить за ним каждую минуту, пока не будет проведено дознание ".

"Нокс ворвался в отель, взбежал по лестнице и поспешно вошел
В номер Паттмора, где он обнаружил Паттмора, пишущего письмо.

"О! Прошу прощения, - сказал Нокс, - я ошибся номером".
сказав это, он удалился и вернулся ко мне.

- Значит, он пишет письмо, не так ли? - спросил я. - Мы должны узнать его содержание
об этом письме, и я не могу терять ни минуты. Нокс, найди Грина и
Миллера и немедленно приведи их сюда. Слава богу, становится
так темно, чтов "нас не заметят".

Нокс сорвался с места, как подстреленный, и через несколько минут все мои люди были рядом
со мной.

"Грин, - сказал я, - поезжай в свой отель, оплати счет и отправляйся в
Паттмор Хаус. Когда ты зарегистрируешься, ты должен поприветствовать клерка как
старого знакомого. Это будет несложно, поскольку гостиничных служащих
знают сотни людей. Миллер, ты должен быть в офисе в
это же время, и вы оба должны оставаться там, пока Паттмор не опустит свое письмо
в почтовый ящик. Затем, Грин, ты должен пригласить клерка выпить,
а пока вас не будет, Миллер должен завладеть письмом. Когда
вы его заполучите, приезжайте в отель "Глобус", где я остановился ".

Грин поспешил в дом Кларендонов за своей дорожной сумкой, а
Миллер вернулся в дом Паттморов. Я также послал Нокса понаблюдать
Паттмор, и следовать за ним, куда бы он ни пошел, пока он не уйдет на
ночь.

Вскоре после того, как Миллер добрался до офиса, Паттмор спустился по лестнице с
письмом, которое Миллер внимательно изучил, чтобы быть в состоянии
распознать его среди группы других.

"Почта для Запада еще не закрылась?" - спросил Паттмор.

"Нет, - ответил клерк, - у нас еще есть в запасе около часа".

Затем Паттмор опустил свое письмо в почтовый ящик и вышел. В этот
момент Грин подошел к стойке регистрации, зарегистрировал свое имя и попросил
комнату. Пока служащий оформлял его номер и багаж, Грин
пристально посмотрел на него, словно пытаясь вспомнить его имя. Затем, шагнув
вперед, он сердечно сказал:

"Почему, как у тебя дела? Когда ты приехала сюда? Дай-ка вспомнить; в последний раз я
видел тебя в отеле в Буффало, не так ли?"

Это была удачная догадка, потому что клерк ответил:

"Разве ты не видел меня с тех пор? Да ведь я уехал оттуда больше года назад".

"Ну, я рад увидеть тебя снова", - сказал Зеленый; "шаг в
бар-номер и 'улыбка' со мной".

"Я не могу прямо сейчас покинуть офис", - сказал клерк.

"Да, можно", - сказал Зеленый; "твой друг будет выглядеть после
офис на пару минут, давай вместе".

"Подождите здесь, пока я вернусь, хорошо?" - попросил клерк Миллера, когда он
уходил с Грином.

[Иллюстрация: "_ Как только клерк покинул офис, Миллер
тихо извлек письмо Паттмора из ящика._"- Страница 157.]

Как только клерк ушел из офиса, Миллер спокойно извлекается
Письмо Pattmore из коробки. Он так же отметил свое появление
что ему нужно было только одного взгляда, чтобы идентифицировать его, и он закрепил его так
быстро, что никто из собравшихся за столом не заметил никакого движения на
его часть. Через несколько минут клерк вернулся к столу, и Миллер
отдыхали в баре, откуда он поспешил встретиться со мной в
Глобус Отель. Там он передал мне письмо, адресованное:


 "Миссис Энни Тейер,
 "Чикаго,
 "Иллинойс".


Я осторожно вскрыл его с помощью простого процесса, который не оставил никаких
свидетельств того, что конверт был подделан. Письмо начиналось так: "Моя
собственная дорогая Энни", и далее автор предупреждал миссис Тейер, что она
не должна быть встревожена новостями, которые он собирался ей сообщить. Он сказал, что
некоторые из его врагов распространили слух о том, что он отравил свою покойную
жену. Он не сомневался, что газеты вигов распространят и преувеличат
эти сообщения; тем не менее, он не опасался, что они будут иметь какое-либо значение.
ему был нанесен непоправимый вред, поскольку его друг, коронер Ван Валкенбург,
согласился провести расследование, и доказать
его невиновность не составило бы труда. Он умолял ее простить поспешность и лаконичность
обратите внимание, как он только успел накатать несколько строк, чтобы заверить ее, что все
было хорошо, и чтобы ее предупредить, чтобы не тревожиться за то, что она может
видеть в газетах. Письмо было подписано: "Вечно твой любящий и
преданный муж,

АЛОНСО ПАТТМОР".


"Ну, это, конечно, странно", - размышлял я. "Ее "преданный
муж_, 'а? Как это может быть? У него не было возможности жениться на ней
поскольку его жена умерла; следовательно, если он не совершил двоеженство, этот титул
"муж" присваивается только в ожидании; однако миссис Тайер,
несомненно, красива и обаятельна, и она, возможно, побудила его облегчить
свою совесть той или иной формой брака, даже когда его законная жена еще
была жива. Я должен изучить это более внимательно по возвращении в Чикаго ".

Затем я снова запечатал письмо и вернул его мистеру Миллеру с
инструкциями возвращаться в отель и постоянно следить за всем, что
происходило. Он должен был отправить письмо только рано утром следующего дня. Когда
Миллер выходил, вошел Нокс.

"Ну, Нокс, какие новости?" Спросил я.

"Мистер Паттмор уехал на наемной машине", - ответил Нокс, затаив дыхание.

"В каком направлении он поехал?"

"Он поехал с большой скоростью по направлению к южной части города, и
Я не мог угнаться, не попасть на за. Я взяла кол от рубить,
хотя," ответил Нокс.

"Это было верно", - заметил я, когда Нокс остановился, чтобы перевести дух.

"Это был номер пятьдесят два, и водитель, похоже, был ирландцем. Он
выглядел как добродушный, почти взрослый молодой человек, и я не думаю, что у меня
возникнут какие-либо трудности с его прокачкой, когда он вернется, поскольку я знаю
, на чем он стоит ".

"Опять верно", - воскликнул я. "Теперь вам лучше подождать там, пока
водитель не вернется; затем поговорите с водителем и попросите
его выпить в ближайшем салуне; пока вы разговариваете с
с ним вы легко сможете узнать, куда отправился Паттмор.

Было десять часов, когда Нокс оставил меня, и, поскольку я был очень утомлен, я
сразу же лег спать. Вскоре после полуночи Нокс снова разбудил меня.

"Какие новости?" - Спросил я, вскакивая. "Удалось ли вам узнать что-нибудь
от извозчика?"

"Да, - ответил Нокс. - он вернулся незадолго до одиннадцати часов, и я
спросил его, знает ли он, где были какие-то молодые дамы, я мог бы
визит. Он сказал, что он знал несколько мест. Тогда я попросил его взять
пить, пока мы говорили об этом. Я сказал, что, судя по его внешности,
он был как раз тем молодым человеком, который мог отвести меня туда, куда я хотел
пойти; что я переходил улицу, чтобы нанять его в начале работы.
вечер, когда его забрал другой джентльмен, который, вероятно, отправился
в такое же место, которое я хотел найти. Это подтвердило мое
мнение о хакмене, поэтому я решил дождаться его возвращения. "Кстати,
кстати, - добавил я, - я был прав насчет того джентльмена? Водитель
громко рассмеялся и сказал, что это мистер Паттмор и что он не ездит в
такие места. Далее он сказал, что жена мистера Паттмора умерла
всего несколько дней назад, и он предположил, что мистер Паттмор вышел, чтобы заплатить
могильщику, поскольку он посетил этого человека в
кладбищенские ворота.

"Мальчик сказал, видел ли Паттмор могильщика?" Спросил я.

"Да, - продолжал Нокс, - я выяснил все, что знал этот молодой человек.
Могильщик живет в маленькой лачуге рядом с кладбищем, и, на
приехав туда, Pattmore позвонил товарищ с одной стороны, и беседовал
с ним в низком тоне в течение некоторого времени. Затем он заплатил ему немного денег,
сел в машину и сказал мальчику ехать прямо обратно в
Дом Паттмора, где Паттмор выписал водителя. Я вытянул эту
информацию из мальчика очень легко, не проявляя никакого
особого интереса к этой истории. Затем я сказал ему отвезти меня в какой-нибудь тихий
дом, где я мог бы познакомиться с несколькими молодыми леди. Он отвез меня в местечко неподалеку
отсюда, и я немедленно расплатился с ним, сказав, что должен потратить
переночуйте там. Как только он скрылся из виду, я направился прямо сюда,
даже не заходя в дом ".

"Ей-богу!" Я воскликнул: "Сегодня вечером у нас будет тяжелая работа, и мы
тоже должны поторопиться. Перейти к Pattmore дома, узнайте из
зарегистрируйтесь что номер находится в зеленой, и разбудить его как можно скорее.
Скажи ему, чтобы пришел сюда, внимательно следя, чтобы никто его не замечает, и
обязательно принесет свои пистолеты. У тебя есть твоя, разве не так, Мистер Нокс?"

"Да; вы предполагаете, что они понадобятся?"

"Это вполне возможно, поскольку сегодня вечером нам предстоит кое-какая рискованная работа. Я
встретимся снаружи, и вы должны сказать Грину, чтобы он готовился к маршу.
К счастью, мы все хорошие ходоки ".

Нокс поспешил прочь, и вскоре оба моих детектива присоединились ко мне
на улице. Затем мы наняли наемный экипаж и поехали в полумиле от
кладбища, где я расплатился с водителем, и мы въехали на территорию
жилого дома, стоявшего на некотором расстоянии от дороги. Мой объект
входя в эти основания, чтобы принять Хэкмен считаю, что мы были остановки
есть; в противном случае, его любопытство было, как взволнован моим соображениям
за то, что поехали за город в такой поздний час. Как только машина
скрылась из виду, мы вернулись на шоссе и после быстрой
ходьбы добрались до кладбища.




_CHAPTER В._


Места упокоения мертвых населенные пункты, которые меня не сильно волнует
чтобы перейти в ночь. В день раз по-разному; есть святой
спокойное кладбище, то впечатляет меня охватило чувство покоя,
и я действительно наслаждаюсь час или два в тихое созерцание
памятники и скромный руководитель-камни большого могильника. Но в
ночью даже наименее суеверный человек в мире будет охвачен благоговейным страхом
торжественность, царящая в наших городах мертвых, оживит его
шагайте, слушая, как ветер скорбно шелестит в кустарнике. Я никогда
не захотел бы идти на кладбище ночью, по собственному выбору; но
бизнес есть бизнес, и его нужно вести, каким бы неприятным
ни было окружение.

Первая трудность, с которой я столкнулся при входе на Гринвиллское кладбище,
заключалась в том, что я не знал, где находится могила миссис Паттмор. Поэтому мы
разделились примерно на сто ярдов, и
продвигались через подлесок по территории. Перед тем, как
отправиться в путь, мы договорились встретиться у определенного высокого дерева, которое возвышалось на фоне неба
в тусклом свете звезд. Грин прошел всего несколько прутьев, когда наткнулся на
троих мужчин. Их закопченный фонарь бросал призрачный свет на их работу,
и они были так увлечены раскопками, что не заметили его.
Он быстро ретировался и поспешил за мной. Прошло некоторое время после того, как он
догнал меня, прежде чем мы смогли найти Нокса, но мы наконец встретились и вернулись
к месту, где работали похитители тел. Было очевидно , что
это были профессионалы, потому что они работали так быстро, что
им почти удалось вытащить гроб из могилы.

Дрожь ужаса даже сейчас проходит через меня, когда я вспоминаю о той ночи;
белые надгробные камни выделялись среди листвы, которой они были
окружены, словно укутанные призраки, а колышущиеся листья придавали им
вид причудливых форм в фантастическом движении. Свет фонаря
слабо мерцал в одном направлении, и похитители тел порхали вокруг
как неугомонные упыри, готовящиеся к ужасному пиршеству. Мы приблизились, когда
как можно тише, и, выйдя из-под прикрытия зарослей орешника
, мы бросились вперед. Однако упыри были слишком быстры для
нас, и они убежали с головокружительной скоростью, которой мы не
осмелились подражать. У них было огромное преимущество в том, что они знали каждый фут
земли, в то время как нам постоянно приходилось объезжать какие-нибудь
препятствия. Сначала Нокс споткнулся о низкую могилу, а затем я
запутался в каких-то вьющихся растениях. Когда я поднялся на ноги, я увидел
Грин встает после столкновения с цепью, о которую он споткнулся, и
мы одновременно прекратили погоню. Преследовать
их дальше было явно бесполезно, но мы открыли по ним огонь из наших револьверов в надежде
напугать их и заставить сдаться. Один из них мгновенно остановился,
открыл ответный огонь, а затем продолжил свой полет. Это убедило меня в том, что
они были опытными мастерами в деле разграбления могил, и что их
не испугать стрельбой из пистолета на дальнюю дистанцию. Понаблюдав
пару часов, я вернулся со своими людьми в город, будучи убежден
, что похитители тел не предпримут еще одной попытки ограбить могилу.
Возвращаясь назад, я пытался мысленно объяснить этот новый шаг
Паттмора. Я не мог видеть преимущества, которое можно было бы получить от вывоза
тела миссис Паттмор, и я удалился отдыхать, так и не решив эту проблему
.

Будучи сильно утомленным, это было на следующее утро, в восемь часов, прежде чем я
проснулся. Пока я завтракал, вошел мистер Миллер, но ему нечего было
сообщить, кроме того, что Паттмор казался сильно обеспокоенным и выглядел очень
изможденным. Я приказал Миллер смотреть Pattmore тесно, и, чтобы привлечь его
в разговоре как можно больше. Затем я отправился на поиски шерифа
Томлинсон, которого я вскоре нашел. Считая его человеком, которому можно полностью
доверять, я рассказал ему обо всем, что произошло
прошлой ночью. Он был очень удивлен моим рассказом и сказал, что сожалеет о том, что я
не попросил его сопровождать меня, так как он хорошо знал кладбище. Если бы
похитителей тел поймали, они, возможно, смогли бы дать очень
важные показания на следствии. Паттмор, возможно, был бы вынужден
предстать перед большим жюри только на основании их показаний.

"Да", - ответил я. "никто не сожалеет о своем побеге больше, чем я; но я
почти в равной степени раздражен тем фактом, что я не могу прийти к удовлетворительному
выводу относительно мотивов Паттмора, побудившего увезти тело его жены
. Конечно, если бы люди коронера обнаружили, что тело исчезло,
все заподозрили бы Паттмора в том, что он его забрал. Тем не менее, я
предлагаю каким-то образом раскрыть эту тайну. Кстати, мистер Томлинсон,
когда вы ожидаете прибытия тела?"

"Это будет здесь к одиннадцати часам, и люди, отвечающие за это,
доставят это прямо в офис коронера Ван Валкенбурга".

- Полагаю, он поставит перед судом присяжных, - заметил я.

"Конечно, - ответил шериф, - и было бы неплохо, если бы вы
присутствовали и наблюдали за процессом. Паттмора нужно каким-то образом заставить смотреть в лицо
музыке".

Соответственно, я наблюдал за офисом коронера, пока не увидел, как прибыл катафалк
, и, когда гроб внесли внутрь, я последовал за ним. В
помощники коронера сообщил, что некоторые похитителей были на работе,
и пытались украсть тело Миссис Pattmore же, преуспев в
получение гроб почти из могилы; но они, очевидно, были
прерывается, как они оставили все свои инструменты за спиной, и уже не пытались
чтобы открыть гроб. Однако они добились большего успеха в другом случае.
тело женщины было извлечено из могилы в Гончарной мастерской.
Поля, (которое было посвящено нищих и т. д.) и был произведен в
место рядом с могилой Миссис Pattmore это. Предполагалось, что грабители,
желая раздобыть предметы женского пола для вскрытия, выбрали эти две
могилы как содержащие тела людей, которые умерли совсем недавно.

Услышав эту историю, я с первого взгляда раскусил уловку. Шериф
был в офисе, и я поманил его присоединиться ко мне снаружи.

- Мистер Томлинсон, - сказал я. "Я желаю вам, чтобы отправить человека на кладбище
узнать имя другой женщины, чье тело было найдено; получить
описание ее возраст, рост, размер и общий вид, как я чувствую,
уверены, что Pattmore намерение было, чтобы подставлять свое тело за то, что
его жена".

"Клянусь Юпитером! это так!" - воскликнул мистер Томлинсон. "Но я бы никогда
об этом не подумал. Я сам займусь вашей просьбой, в то время как вы
можете остаться здесь, чтобы понаблюдать за разбирательством перед коронером. Я поеду
на кладбище и проведу тщательное расследование. Мой долг
познакомившись со всеми фактами по данному делу", и он начал,
в сопровождении мистера Грина, которого я послал с ним.

В течение короткого времени, Pattmore вошел в кабинет и сел. У него было
выражение мученика, и, хотя он контролировал свои чувства
в достаточной степени, чтобы казаться внешне спокойным, я мог видеть, что внутри он
был охвачен страхом и нервозностью.

Коронер поспешно назначил суд присяжных, полностью состоящий из
личных и политических друзей Паттмора. Тогда гроб был открыт, в дело
формы, и жюри просто смотрел на стремительно разлагающийся труп.
Pattmore отказался взглянуть на тело, на том основании, что он не хотел
с марта сладкие воспоминания о его любимой жене, которую он
видел только в полные жизни и красоты, даже от одного взгляда на нее
лишь бренные останки в их теперешнем состоянии.

Доктор Форсайт показал, что он лечил покойную миссис Паттмор во время
ее последней болезни и что причиной ее смерти стала дизентерия. Это было
подтверждено другим врачом, который консультировался с доктором
Форсайтом в последние день или два жизни пациента. Как никто другой
были вызваны свидетели, присяжные немедленно вынесли вердикт о том, что
Смерть миссис Паттмор наступила в результате естественных причин, а именно
дизентерии.

Я внимательно наблюдал за Паттмором в перерыве перед оглашением вердикта
и я ясно видел, что, несмотря на фарсовый
характер дознания, он был в состоянии нервного страха, что
должно произойти что-то непредвиденное, чтобы раскрыть его преступность. Когда был зачитан
приговор, на его
лице появилось выражение облегчения и триумфа, и он принял поздравления своих друзей как человек, который
только что избежал большой опасности. У меня было слишком мало доказательств, чтобы оправдать меня
в то время я раскрыл свои карты, обвинив его лично;
тем не менее, я был убежден в его виновности и решил использовать другие
средства, чтобы привлечь его к ответственности.

Примерно через час шериф Томлинсон вернулся с кладбища вместе с
мистером Уэллсом и мистером Грином. Они записали состояние, в котором
они нашли могилу миссис Паттмор, и они составили полное
описание другого трупа, найденного неподалеку. Тело принадлежало
женщине примерно того же роста, возраста и общей внешности, что и миссис
Паттмор.

Я слышал об известном враче из Гринвилла по имени доктор Стюарт. Когда
я спросил о нем, мистер Томлинсон отвел меня в кабинет врача и
представил меня. Он был человеком больших способностей, и у него была высокая
репутация на Западе как ученого-химика-аналитика.

Я сразу же изложил ему факты по делу Паттмора и сказал, что
Я попросил его тщательно проанализировать содержимое желудка и кишечника
покойной миссис Паттмор, чтобы определить, была ли она
отравлена. Я сказал, что за это дело трудно взяться из-за
Политическое влияние Pattmore; но я был уверен, что тщательное
следствие установило его вину за вопрос.

Врач ответил, что при большинстве обстоятельств он вряд ли должен чувствовать
склонность выполнить такую просьбу, поскольку он не имеет права проводить
такой анализ, если у него нет согласия родственников пациента.
умерший; или по распоряжению коронера. Тем не менее, у него было естественное желание
честной игры, и факты, которые я ему представил, казалось,
указывали на возможность того, что было совершено грязное преступление;
следовательно, он проведет анализ при условии, что о его действиях
никому не должно быть известно до тех пор, пока его не вызовут для
дачи показаний в суде. Конечно, если не будет обнаружено никаких следов яда, от
теории смерти от этого средства придется отказаться, и его
связь с этим делом никогда не должна быть раскрыта.

"Я никогда не встречал вас раньше, мистер Пинкертон, - заключил доктор Стюарт, - но
ваша репутация мне хорошо известна, и я уверен, что вы бы не
обращались бы с этим запросом, если бы не было веских причин для таких действий.
У меня к вам полное доверие, и я дам вам все помощи в моем
мощность. Где сейчас тело Миссис Pattmore это?"

"Это в офис коронера, - ответил я, - и он будет взят обратно
до могилы-то через час."

"Что ж, мистер Пинкертон, не могли бы вы каким-нибудь образом завладеть им? Он понадобится мне
только на короткое время".

"Что-то меня и озадачивает, - сказал Я. - боюсь, Pattmore последует
тело до могилы".

"Тогда, если он должен сделать это, ты можешь сделать двое мужчин, которые знают, как справиться
лопата быстро, откапывать его во второй раз?" - спросил Доктор.

"Да, я возьму двух своих людей, - сказал я. - Я могу доверять им больше,
чем кому-либо другому".

"О, ерунда!" - воскликнул Доктор, смеясь. "вы можете придумать что-нибудь получше.
это. Вы лучше предлагать обычные могильщики десять долларов
покидать тело на короткое время в вашем распоряжении, прежде чем хоронить его; или, если
Pattmore должны настаивать, увидев его похоронили, они легко могут эксгумировать
это для вас, и это займет только короткое время, чтобы удалить
кишечник. Затем я запечатаю их на время, так как я слишком занят
чтобы провести анализ прямо сейчас; но когда я закончу свое настоящее
работайте, я займусь этим делом. Вы можете рассчитывать на мое сообщение в
кратчайшие возможные сроки ".

Тогда было решено, что мистер Уэллс и Шериф Томлинсон должен быть
чтобы присутствовать при удалении кишечника из тела Миссис Pattmore по ;
шериф также решил отдать официальное распоряжение о проведении анализа,
чтобы защитить доктора Стюарта в случае любого несчастного случая. Если будут обнаружены какие-либо признаки
отравления, расходы врача будут оплачены округом;
в противном случае я должен нести ответственность за эту сумму. Затем я отправился к могильщикам
и привел такие убедительные аргументы, что они
охотно согласился вскрыть тело. Мои аргументы были краткими, но
убедительными и были представлены им примерно следующим образом:

"Мистер Могильщик, вы выглядите как человек осмотрительный, который знает, как
разжать руки и закрыть рот. Я хочу ненадолго получить тело покойной
миссис Паттмор. Я приведу вам несколько превосходных
причин, по которым вы захотите отдать это мне. Во-первых,,
Я дам вам двадцать пять долларов за эту работу; во-вторых, ----"

- Ва-ал, я думаю, тебе не нужно копать дальше, - протянул могильщик,
с мерой обобщенности; "двадцать пять часов их причины достаточно для меня; так
просто скажите, где вы хотите, чтобы тело, и я вижу, что это
предстоящий".

Я всегда находил, что половина аргументов можно пренебречь, если
вопрос только _presented в надлежащем light_.

Таким образом, в соответствии с соглашением, тело было снова извлечено
из могилы в присутствии мистера Уэллса, шерифа Томлинсона, доктора
Стюарт, мои детективы и я сам;
доктор извлек необходимые части тела, и тело было повторно похоронено; наконец, Доктор поместил
части, которые были удалены в банку со спиртом, и это было тогда
запечатано В ожидании анализ доктора.

В одном я был уверен; и это было то, что обычные
могильщики и похитители тел прошлой ночью были одними и теми же
лицами; следовательно, я опасался, что они могут дать Паттмору информацию о
наши слушания. Я поделился своим мнением с шерифом и предположил,
что небольшой намек с его стороны может побудить мужчин хранить молчание для
собственной защиты. Соответственно, он рассказал им о происшествии
предыдущей ночи и сказал, что в настоящее время он не намерен
провести любое расследование, чтобы выяснить, кто был похитителем тел в том случае
.

"Но, - многозначительно добавил он, - если я когда-нибудь узнаю, что мистер Паттмор
или кто-либо другой был проинформирован об этом действии, о котором я только что
если меня возьмут, я буду считать своим долгом как шерифа немедленно привлечь к ответственности
людей, которые пытались ограбить эту могилу прошлой ночью - _ и я
не думаю, что у меня возникнут какие-либо проблемы с их поиском ".

Возвращаясь в город, я убедил шерифа Томлинсона в
необходимости собрать все доступные доказательства относительно
к смерти миссис Паттмор. Я попросил его, в частности, найти медсестер,
которые ухаживали за ней, и узнать все, что они могут рассказать о
симптомах пациентки; виде и количестве вводимых лекарств;
действие доз; и, в целом, все подробности болезни и смерти миссис
Паттмор. Шериф пообещал сделать все, что в его
силах, и мистер Уэллс также согласился оказать свою помощь в раскрытии
всей правды.

По прибытии в отель "Глобус" я встретил Миллера, который дал мне копию
письма, которое Паттмор написал миссис Тейер, как только
присяжные коронера вынесли свой вердикт. В письме содержался краткий
отчет о расследовании и выводе присяжных. В нем говорилось, что она
может понять его чувство огромного облегчения оттого, что все обернулось для него так
хорошо. Письмо было подписано, как и в первом случае, "Твой любящий
муж".

Мистер Миллер сказал, что манеры Паттмора полностью изменились после
завершения следствия; раньше он был угрюмым и раздражительным; теперь он
был воплощением живости и хорошего настроения. Одним из первых его действий после
приговор был приведен, чтобы написать вышеупомянутое письмо, в котором
Миллер добился, как раньше. Взяв копию, Миллер
отправил его в Главный почтамт.

"Вы очень хорошо поработали, мистер Миллер, - сказал я, - и я хочу, чтобы вы
остались здесь, чтобы следить за передвижениями Паттмора и перехватывать его письма. Я
вернусь в Чикаго сегодня вечером, и вы должны сообщить мне по телеграфу, если
Паттмор уедет отсюда ".

Завершив все свои приготовления, я вернулся в Чикаго, взяв с собой Нокса
и Грина.