Многоходовочка

Участвовал в конкурсе-вернисаж по рисункам художника Сергея Захарова. Прошёл четыре тура и по итогам занял 1-е место.
На заставке иллюстрация 2-го тура, где вышел в финал. Иллюстрация довольно своеобразная )
Далее, ссылки на художника:


- страница художника Сергея Захарова https://vk.com/zakharov_art
- группа художника "Zakharov_art" https://vk.com/zakharoff_art.
- группа "Чемоданъ" https://vk.com/chemodan_crew



МНОГОХОДОВОЧКА


Джон Мартуни деловито собирал детскую мозаику, паря над облаками с помощью маленькой платформы на тонком шесте. Вокруг медленно и величаво вращались ещё несколько подобных платформ с причудливыми существами, прилежно игравшими с разными забавными предметами – кто с пирамидкой из кубиков, кто с цветочным горшочком. Это называлось «Нищие Игры»

Нищета участников была отнюдь не материальной – издеваться над бедняками достопочтенной публике наскучило уже давно – а духовной. Нищие духом, кандидаты соревновались друг с другом в умении нестандартно мыслить и развлекать себя заурядными предметами быта. Призом в соревнованиях служила шаурма с экзотической начинкой из жареного мяса летучих коров, языков гигантских колибри и яичек бесполых оленей. Мысль попробовать эту чудовищную дрянь вызывала у Джона приступ глубинной тошноты, однако это не помешало ему одним из первых записаться на «Игру».

Он так и не осилил детскую мозаику и принялся ловкими щелчками пальцев посылать её легонькие кусочки в остальных участников. Ушастый треугольничек, служивший в панно чьей-то весёлой мордочкой, отскочил от железной головы Груба Турба, известного активиста, мучившегося на соседней платформе с каким-то радиоприёмником. Квадратик с двумя выемками врезался в разноцветную пирамидку Иннокентия, тощего юноши с питательным проводом в затылке. Пирамидка выстояла, Иннокентий ничего не заметил – все его мысли хранились в специальной коробке, с которой его и соединял провод. Третий щелчок запустил фрагмент с грубо нарисованным компасом через склонённую спину Груба Турба и шлёпнулся на покрывало его соседа – Кадавра Таврического. Таврический специально накрылся простыней, чтобы никто не подсматривал, так что неизвестно, чем он там занимался.

Четвёртый кусочек забуцнуть Джону Мартуни не дали – он был дисквалифицирован и вместе с платформой полетел вниз, разрезая мягкие облака и жёсткий воздух. Мартуни приземлился на большую кучу денег – это и было его наказание за проигрыш. Организаторы игр считали, что быстрое обогащение развращает человека, и он всё равно не удержит свалившееся богатство. Но свалиться в богатство и было изначальной задумкой хитрована Мартуни. Он снял с головы сумку – она была заранее намотана на манер широкополой шляпы вокруг лба – и принялся загребать деньги, с твёрдым намерением унести как можно больше изощрённого наказания с собой.

Первый ход комбинации завершился успехом. Рассовав деньги по карманам и раздумывая, куда пристроить ещё несколько пачек кредиток, Джон задрал голову вверх и пробормотал:
– Чего ты медлишь, железный осёл?

Но за плотной пеленой облаков ничего не было видно. Мартуни вздохнул и, усевшись на раздутую сумку с деньгами, приготовился ждать.

Но тут на него свалился активист Груб Турб – видать, тоже натворил чего-то зазорного. Надо сказать, что Груб выступал против имплантатов, и чтобы доказать их пагубность, время от времени устраивал акции – заменял свои части тела имплантатами. Поэтому, будучи успешным акционером, Груб уже полностью состоял из металла и весил немало.

Только по счастливой случайности тяжеленный зад киборга не размозжил Джону голову. Человек успел отпрыгнуть в сторону и зарылся в груду какого-то металлического мусора. Этот мусор был наказанием дисквалифицированному Турбу.

– Импланты! – возликовал железноголовый и принялся перебирать изделия.

– Что за хрень?! – возмутился Мартуни. – Где деньги?!

– Это и есть деньги, глупец, – недовольно пробурчал киборг, любовно поглаживая искусственную металлическую кисть. – Лучше, чем моя старая. Глянь, какие сервоприводы!

– Эти устроители всё просчитали, – зло прошипел Джон. – Кто любит деньги – получил деньги. Кто без ума от имплантов – огрёб этих имплантов по самое не балуйся!

– Я ненавижу импланты! – взревел Груб. – Я всю жизнь борюсь с ними!

– Твоя борьба – мелкий невыразительный пшик! А если у тебя будет целая планета, свободная от имплантов?! Вот тогда все скажут: Груб Турб – это сила! Это глыба антиимплантанизма вселенского масштаба! Ведь ты хочешь свою планету?

Киборг лишь вздохнул.

– Тогда бросай это никчёмное железо и пошли делать историю!

– Погоди, – остановил Джона компаньон. – Глупо бросать такое богатство. Я вызову такси и отвезу всё к себе в номер.

– Делай что хочешь, – махнул рукой Мартуни. – Надо признать, что второй ход комбинации получился корявым. Я ожидал увидеть тебя с деньгами.

* * *

По визору шла трансляция награждения победителя «Нищих Игр».

Счастливчик Иннокентий стоял в перекрестье разноцветных прожекторов, высоко подняв над головой огромную прямоугольную шаурму. Под восторженные крики толпы худосочный юноша вгрызся зубами в приз. Лаваш был ядовито-зелёного цвета в коричневый горошек, а лошадиные зубы Иннокентия матово-жёлтыми…
Мартуни подавил приступ тошноты и поспешил выключить визор. Он оглядел себя в зеркало и остался доволен. Костюм-тройка смотрелся идеально. Джон подхватил сумку, в которой лежала половина суммы от той, что пожертвовали ему устроители игр, и направился к выходу.

Это был третий ход его комбинации. Проверка на кредитоспособность.

В банке его встретил улыбающийся клерк в чёрном смокинге и с набриолиненными волосами. Движения его были столь изящны и выверены, что Мартуни усомнился, что перед ним человек, а не андроид.

– Чем могу помочь, сэр?

Джон потряс перед ним сумкой с деньгами:

– Хотел бы стать клиентом вашего банка.

Улыбка клерка стала ещё шире:

– Это невозможно, сэр. Согласно данным сканера, у вас при себе недостаточно средств.

– Вот как, – присвистнул Мартуни. – Могу я узнать, сколько мне не хватает?

– Одну секунду, – глаза клерка на мгновение изменили цвет.

«Точно, робот, – с неприязнью подумал Джон. – С таким богатством, а не могут людей нанять»

– Двести тысяч.

– Всего-то, – делано усмехнулся Мартуни. – Так я пойду и принесу недостающее?

– Будем вас ждать, сэр.

«Мне одному нужно двести, – размышлял по дороге Джон. – А зайти мы должны вдвоём — значит, всего четыреста тысяч. Это немалые деньги. Но, чёрт меня побери, я знаю, где их взять!»

Груб Турб сидел у себя в номере и копался в куче подаренных имплантов.

Дверь без стука открылась и вошёл Джон Мартуни. За ним прошмыгнул низенький человечек с вороватыми мышиными глазками.

– Вот, мистер Крысиус, искусственные индификаторы, протезы и прочие медицинские изделия, о которых я говорил. Это всё ваше.

Коротышка с радостным визгом прыгнул на груду металла:

– И всё это за пятьсот тысяч?!

– Позвольте, – Груб оттолкнул Крысиуса и поднялся во весь рост. – Что значит «ваше»? Эти импланты принадлежат мне. И стоят они не жалкие пятьсот тысяч…

– Мой друг шутит, – быстро заговорил Мартуни, подхватывая Груба под железную лапищу и увлекая в сторону. – Он забыл, что нам срочно нужны деньги. Нас ждёт планета! Планета! – сделал он ударение на этом слове и состроил страшную физиономию. – Ведь так, дружище?

Турб обречённо затряс головой, а его искусственные глаза подозрительно заблестели.

– Грузите барахло, мистер Крысиус! – проорал Джон толстяку, выталкивая компаньона из номера.

* * *

Стоя перед дверями банка, Мартуни прошептал Грубу:

– Ты готов действовать, моя электронная отмычка?

– Не называй меня так! Я человек!

– Разумеется, – быстро согласился Джон. – Кто же сомневается, что человек. Значит, готов?

– Ради планеты, свободной от имплантов, – я готов на всё!

– Тогда пошли и заберём эту планету!

Клерк сделал приглашающий жест:

– Добро пожаловать, господа! Надеюсь, вы оцените все достоинства нашего банка. Могу предложить вам золотую комнату.

– Нет, – покачал головой Мартуни. – Мы с другом хотели бы выбрать в качестве хранилища бирюзовую комнату.

– Желание клиентов закон, – поклонился клерк.

* * *

– Наша ячейка номер пять, – подсказал Груб.

– Помню, – кивнул Джон. – Суй туда наши деньги. Из банка мы должны выйти пустыми. Нас с тобой интересует ячейка номер десять. Именно там хранится твоя планета и мои радужные мечты.

– Учти. У нас только десять секунд. На большее я не смогу отключить камеры.

– Мне хватит. Итак, на счет ноль! Пять, четыре, три, два, один, ноль! Погнали!

* * *

Сидя в номере, Джон Мартуни неспешно потягивал янтарное итальянское вино, а его компаньон, Груб Турб, не менее янтарное машинное масло.

– И всё-таки я не понимаю, – сказал Груб. – Идея забрать балеарские бриллианты, конечно, хороша. Одна такая горошина стоит как целый особняк. А мы взяли целых три мешочка. Кстати, сколько в них брюликов?

– Пять тысяч, – лениво откликнулся Мартуни. – Может, чуть больше.

– Но как ты сумел их пронести мимо сканеров? Я бы при всём желании не смог их отключить.

– Я и не проносил. Когда мы выходили из банка, мои карманы были пусты…

– Как пусты?!

– Эти бархатные чёрные мешочки я спрятал в мысленной коробке Иннокентия. Помнишь паренька с питательным проводом в башке? Того, что выиграл эту мерзкую шаурму? Ты ведь в курсе, что мысль материальна? На наши брюлики вполне хватило места. Иннокентий не возражал.

– Вот как. Значит, с ним тоже придётся делиться…

– Я обещал купить ему запасную коробку, побольше. Так что не переживай. Допивай своё пойло и давай собираться. Мне до смерти надоела эта Страна Игр.

В дверь постучали.

– Кто там? – громко крикнул Мартуни.

– Доставка билетов на космодром.

Однако вместо доставщика в номер ввалился взъерошенный молодой человек с длинноствольным дезинтегратором в руке:

– Всем оставаться на месте! Интерпол!

Груб послушно задрал железные ручищи вверх, а Джон ошарашенно произнёс, глядя на полицейского:

– Постойте. Я вас знаю. Вы… Кадавр Таврический.

– Мне пришлось записаться на игру, – усмехнулся блюститель порядка. – Под вымышленным именем. На самом деле я Тавр Кадаврический – специальный агент галактической полиции. Я следил за вами с первого хода вашей комбинации, господа мошенники. Вы много хапнули.

– Вы даже не представляете сколько, – покаянно согласился Мартуни. –  Но у нас большие планы на дальнейшее продвижение бизнеса. Хороший юрист и опытный сыщик нам бы очень пригодился.

Полицейский спрятал дезинтегратор и улыбнулся:

– Об этом я и хотел поговорить.

– Вино, виски, масло? – предложил Джон и, укоризненно глядя на Груба, бросил: – Да опусти ты руки, дуралей!