Ей

В те дни началась весна,
Звенела капель и хор прилетевших птиц метался по небосводу
Ты раскрыла глаза, и тогда же я распахнул свои
И воззрился на мир, чужой и неясный

Оказавшись в мире историй седых,
Были мне чужды и дисциплина и строгость
Я не умел судить, и всех прощал - и преступников, и богов, и себя
И люди любили меня за ласковые прикосновения,
За то, что я был для них словно легкий весенний ветер,
За звуки арфы и мелодичный перебор струн
Люди смеялись в трактирах, и кубки в честь меня возносили
Крестьяне издалека мне махали, пот утирая грубой рукой,
Почерневшей и жесткой от ежедневных трудов
Стоило мне сказать пару слов, невесомых и радостных -
Тотчас цветы под ногами моими являлись,
В благоухании свежего утра.
И люди преисполнялись счастьем, теряясь в дурмане
Который я им подносил, не желая того.

Твой же портрет возносился над городом,
И наблюдал над всеми безмолвно.
Кланялись люди иллюзии,
Зябко кутаясь даже в жаркий и знойный день,
Избегая встретить твой взгляд, да и просто поднять на тебя взор
Ты смотрела на них, и была выше судей и превыше богов
Ты была для них сутью и смыслом, но они предпочли не думать,
И не слышать тебя.

Ты сама себя заковала в оболочку из самого толстого, мертвенно-синего льда
В этих глубинах бьется сердце - ласковее цветка, нежнее капли горной хрустальной росы
И эта шкатулка с бесценным сокровищем сути твоей и души -
Сокрыта за стенами тех бастионов, одолеть которые никому не под силу
В подгорном царстве, под толщей снегов и камней.

И, защищая эти дары, легионы и армии стойко несут свою службу
Железной стеною идут войска, и несут волю волшебницы,
Чьи волосы точно снег, а взгляд - словно стекло.
Пока спящая девочка с ясными небесными глазами
Дремлет в своей колыбели.
И видит сны - про пушистых котов, про дом у дороги
И запах черемухи легким покровом лежит