А на небе тонкие следы ч 43

Сестра позвонила Ирине на следующий день и сообщила, что билет купила, скорее всего часов в одиннадцать она будет у колоннады. Голос у неё был приятным, но говорила она на русском языке с акцентом, ведь в Харькове, где она училась, вторым языком в школе был украинский, и многие говорили на смеси двух этих языков. Кто тогда знал, что в начале века всё круто поменяется, и в Украине начнётся гонение на русский язык вплоть до запрета и сноса памятников русским писателям? Разве можно заставить русского человека, прожившего в русскоязычной среде выучить «мову» и думать на этом искусственном языке?  Именно поэтому Донбасс и решил отделиться от Украины…
Вот на такие размышления навёл Ирину разговор с Александрой. Она переживала, как они встретятся и на чьей стороне окажется сестра. Как же это непонятно и страшно, когда родственники расходятся по разные стороны баррикад! Перед тем утром, когда сестра должна приехать, Ирина Андреевна долго не могла уснуть, ворочалась, вспоминала отца и слёзы мамы, особенно в тот день, когда она уезжала на Кавказ, вспомнила свою Машеньку и свои слёзы, когда она проводила их с Олей к тёте Варе. И как это бывает, вдруг начали складываться в голове стихи. Она достала свой блокнот и быстро записала:

«Дети взрослеют, становятся дальше,
К груди их своей не прижмёшь ты как раньше.
И за руку больше держать их не надо,
Они повзрослели! Ох, редко кто рядом…
У них своя жизнь, и мечты и желанья,
И нас разделяют всегда расстоянья.
Всё реже мы вместе бываем как раньше,
А в памяти детство всплывает всё чаще:
Счастливое время, заботы, пелёнки…
И первые зубки. Коленки в зелёнке.
Ручонки тянули, просили вниманья,
Забавным каким было их щебетанье.
И сколько вопросов они задавали,
Ведь мама всё знает — они так считали.
А первый шажочек и первое слово…
Всё это уже не вернётся к нам снова…
Да так и должно быть! Всё это нормально,
 В природе заложено так изначально.
Нам дети даны на короткое время…
Так жило до нас ни одно поколенье.
Да, дети взрослеют, становятся старше,
А мы как деревья с листвою опавшей…
Тоскливо и грустно на сердце невольно...
Хоть это нормально. Но всё же так больно!

Удовлетворённая написанием стихотворения, Ирина уснула. А утром не находила себе места, всё валилось из рук, даже чашку с чаем чуть не вылила себе на брюки. Как и бывает перед неизвестностью, какая-то тревога и беспокойство стеснили грудь, даже дышать тяжело. Ирина достала валидол, полежала, успокоилась. Нина тем временем собралась, пожелала хорошего дня и уехала на экскурсию.

Не успела Ирина Андреевна дойти до колоннады, как раздался звонок. Сестра.
- Я уже на месте. В красной ветровке и с рюкзаком бежевого цвета.
- Хорошо, я буду через пять минут.
Издали она увидела не очень высокую женщину с короткой стрижкой седых волос, в красной куртке.
- Неужели Аля? Но ведь больше никого там нет?
Она подошла и всё же уточнила:
- Александра?
- Да, Ирина, это я. Давай обнимемся што ли? - и она крепко прижала к себе Ирину. - Ты хоть и старше меня, а выглядишь моложе. Молодец! Видно, следишь за собой, всё же врач. А я педагог. Ладно, пойдём уж куда-нибудь, не стоять же здесь?
- Да, пойдём на квартиру. С хозяйкой мы договорились, можешь пожить с нами. Если понравится. Ты же домой не торопишься?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Старея, человек видит хуже, но больше