Сказка про березу черную

Сказка про березу черную

Было это как-то, было это где-то, то ли у границы Тмутаракани, то ли в дебрях лесов града нового, то ли в степи близ города стольного. Служил было там Гордей Никодимыч гонцом. Никодимычем его ещё тогда не звал никто, так как возрасту тот был сильно не великого, да под носом заместо бороды окладистой имел пушка кустик скромненький. Гонцом он тоже в те времена не самым лучшим служил, и далече его не пускали с письмами. Так, на сотню верст, коли они даже для бешеной собаки не крюк.
Вот и ездил он на своем коньке туда-сюда и все по одной дороженьке. Конь у него был послушный, выученный, не быстрый, Поштой звали. Если бы не рост сего жеребца, то по характеру его ослом хотелось назвать. Хотелось, но не называлось. Рост все же. Пошта был медлителен, но вынослив. Он тащил своего седока и мешки с берестяными грамотами медленно, но верно. Поначалу Гордей свет Никодимыч все норовил коника понукать, да рыси от него требовал, разумея, что галопа он от этого осла медлительного никогда не получит. Но сколько бы ни старался гонец, ничего путного из этой затеи не выходило. И пришлось гонцу сдаться и принять действительность сию.
Но во всем нужно видеть хорошие стороны. Пробовал, сидя на коне, Гордей книжки умные читать для самообразования, но дороги того не позволяли. Вы дороги нашего березняка видали? Трещина на трещине, на яме спотыкается, провалу кланяется, с болотом о жизни разговаривает. Только зачитаешься, как сразу трясти начинает так, что зуб на зуб не попадает, не то, что око за строку нужную. Пришлось Никодимычу заняться созерцанием. Это если по-научному. А по-нашему, по-житейски, так называется разглядывание обочин и окрестностей. Правильно, это мы, дураки сельские, все по сторонам глядим, да без толку, а люди умные али баре какие ученые, те созерцают!
Гордей дураком сельским  казаться не хотел, исключительно городским,  и созерцал все вокруг да около. Начал он подмечать, что березки в его родном березняке чернеть стали. Не все, а только со стороны оврага, куда в последнее время все городские кузни по приказу князя града стольного перенесли.  Дюже тот за экологию ратовал. Экология - это такая наука умная, которая просит от людей, чтоб трава зеленая зеленой была.
Часто ездил Гордей свет Никодимыч по дороге этой, а берез с каждым месяцем все больше чёрных становилось. А еще страннее диво происходить начало, стали в тех местах бабочки чёрные появляться. То все белые были да разноцветные, а тут все больше чёрные роиться стали. И закралось, значит, сомнение в сердце молодца. Свернул он как-то с тракта проторенного, да на тропинку узкую, в лес уходящую. Хотелось добру молодцу самому на чудо это посмотреть, рукой потрогать, вдруг он самый умный и уразумеет, от чего березоньки да бабочки чернеют на глазах.
Выехал он на поляну посреди рощи, а там чудо чудное, да диво дивное, сидит на пне мужик-лесовик да вздыхает горестно. Сам лесовик на пень похож, но с ручками и ножками, нос-веточку сидит, вытирает, из глазок-бусинок смола слезками льется.
- Здравствуй, мужик-лесовик, - обращается к нему гонец.
- И тебе, Гордей Никодимыч, подобру-поздорову, - ответствовал лесовик.
- Как житие твое, лесовик?  - поинтересовался Гордей.
- Да какое тут житие-бытие, - горестно молвил лесной смотритель, - как ваш князь-батюшка все плавильные печи из города да на окраину перевёл, жития нам не стало.
- По что на князя нашего ропщешь, по что напраслину возводишь?
- Никакая это не напраслина, - говорил мужичок, - смолят те печи своими трубами и днем и ночью, план выполняя, сажу в небо выдыхают, а у нашего леса одни убытки из-за этого.
- Это какие-такие убытки у тебя-то?
- Сажа та с дымом чёрным оседает на деревьях, и становятся беленькие березоньки наши чёрными. Скоро все чернотой покроется, и вместо березняка светлого будет темная роща. А в темные места завсегда нечисть приходит. Будет нечисть жить, будут дела нехорошие твориться. Дети станут бояться зайти по грибы в лес наш.
- А, вот почему деревья чёрными становятся, - понял разгадку гонец, - значит, и бабочки тоже от гари чернеют.
- Не, не мели чепухи, человече, - помотал головой лесовик, - бабочки, если в саже испачкаются, то крылышки их сильно утяжеляются и  взлететь они не смогут, а сидящая без движенья бабочка – обед для птички любой.
- А откуда тогда чёрные бабочки берутся? Сам видел, летающие они.
- Это эволюция! - поднял руку-веточку пень.
- Какая-такая ещё эволюция? Ты ж сам сказал, что виной всему плохая экология.
- Это берёзы чёрные - экология, а бабочки - эволюция.
- Аргументируй!
Вздохнул пень, и с головы его комары в разные стороны разлетелись.
- Раньше берёзы белые были, на них бабочки жили белые, веретеницы, птицы белых бабочек на белых стволах плохо видели. Кушали, конечно, но не так сытно, как птичкам бы хотелось. А сейчас белых веретениц на чёрных стволах видать за версту и птицы их клюют, не стесняются. Вот они и эволюционировали в чёрных, дабы на чёрных стволах новых деревьев их видно было с трудом.
- Вона как...
- А то! Эволюция! Она, так сказать, не уд песий.
Понял все причины и следствия Гордей Никодимыч, попрощался с мужиком-лесовиком и отправился обратно в путь.
Часто приезжал в стольный град гонец на своём коне Поште. И в последние годы все чаще замечал, что появляются в городе главном люди другие. Раньше все в большей массе своей были русыми да светловолосыми, а тут чернявые стали появляться, да смуглые. И с каждым годом все больше и больше таких людей становилось. Но теперь Гордей знал ответ и на этот вопрос. Учёный ужо был.
- Это все эволюция! Экология в городе, видимо, плохая, вот и эволюционируют люди!