de omnibus dubitandum 1. 105

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (1572-1574)

Глава 1.105. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ВОЕННЫМИ ИНТЕРЕСАМИ…

    Теперь третий князь. Темноволосый мужчина с усами и без бороды, стоящий слева от Романа Сангушки, опираясь на его плечо - Михаил Александрович Вишневецкий. Кажется, он тоже в доспехах. Что он держит в руках? Непонятно. Ещё один волынский магнат, проведший всю жизнь в войне с крымскими татарами и Москвой - в том числе и во главе запорожских казаков.

    Вишневецкий поддержал унию и не прогадал: его семейство оказалось в числе главных бенефициаров расширения Короны на юго-восток. Это его сын получил во владение пустоши на левобережье Днепра и обосновался в Лубнах; это его внук был прозван "князем Ярёмой", а правнук стал королём Речи Посполитой - возможно, единственным королём-Рюриковичем.

    В СИЭ было написано, что Люблинская уния была формально отменена Конституцией 3 мая, но в последней никакого упоминания об этом не встречал. Еще вроде какой-то Закон о равноправии тогда же, в 1791 был принят, но его текст не попадался. Так отменяли её или не отменяли?

    Люблинская уния отменялась Конституцией 3-го мая по факту - поскольку последняя предполагала простое поглощение ВКЛ Польшей. Нужна ли была в такой ситуации некая формулировка об отмене в тексте конституции? Думаю, нет. И ничего именно о формальной отмене я не знаю.

    А предшествовало всем этим событиям следующее послание:

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ШВЕДСКОМУ КОРОЛЮ ИОГАННУ III (1572)

    Божьей [следует перечисление атрибутов] милостью, властью и хотением скипетродержателя Российского царства, великого государя, царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси [следует полный титул], (Божественнаго... и наследника. -Первое послание Иоганну III начинается с обычного в дипломатических грамотах Грозного титула (в дальнейших дипломатических посланиях мы его опускаем, оговаривая этот пропуск в прямых скобках).

    Грозный (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) весьма усложнил традиционный титул своих предков [ср. титул Ивана III и Василия III в «Памятниках дипломатических сношений древней России», т. I (СПб., 1851, стлб. 15, 242, 316, 409)], вставив в него (вместо простого «божьей милостью») перечисление атрибутов божества [заимствованное, по мнению И.Н. Жданова (Сочинения царя Ивана Васильевича, стр. 115, прим. 1), из Дионисия Ареопагита], добавив (после 1552 - 1555 гг.) к перечислению владений царство Казанское и Астраханское, а также (до Ермака!) «Сибирскую и Сиверную страну» и Ливонию) от нашего высочайшего царсцого порога (высочайшего нашего царского порога, честные нашия степени величества. - Выражение «степени величества», часто употребляемое Грозным в этом и следующем послании, означает «ранг», «сан». Грозный (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) подчеркивает, что он монарх значительно более высокой «степени», чем шведский король (выражение «степень величества» мы оставляем без перевода). Выражение «порог» можно понимать двояко: иногда оно представляет собой указание на то величественное место, откуда царь «глаголет» к менее высокопоставленным лицам и куда они к нему обращаются (аналогично фразеологии в грамотах к султану - «к высоким вратам», откуда произошло название «Порта»); иногда же Грозный (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) употребляет этот термин в таком контексте, где ничего не говорится ни о каком общении с менее высокопоставленными лицами («нашего порога степени величества был в Новгороде») - очевидно в том же смысле, что и «степень») грозное повеление и наставление.

    Когда ты получишь это наше государево послание, тебе, Иоганну, королю Шведскому, Готскому и Вендийскому, будет уже известно и другое наставление, данное нами прежде, в январе месяце.

    В этом наставлении было подробно описано, как ты присылал к стопам нашего владычества бить челом Павла, епископа Абовского, когда наше высокое величество было в своей вотчине, в Великом Новгороде, как о приезде твоих послов было донесено нам в Великий Новгород, как мы по прежнему обычаю дали твоим послам наставление, как твои послы раздражили наше величество своим нелепым поведением и мы на них разгневались, как мы, находясь в Великом Новгороде, хотели за твое малоумие обратить свой гнев на твою Шведскую землю, и по какой причине наше величество, надеясь, что ты образумишься, отложило свой гнев, снисходя к челобитию твоих послов нашей государевой думе - Михаилу Кайбуловичу Астраханскому с товарищами, к ходатайству наших детей и к челобитью нашей думы, и как мы, отпустив твоих послов, послали с ними к тебе наставление и повеление, как тебе заслужить прощение нашего высокого величества (повеление к тебе послали есмя, как тебе нашие степени величества умолити.- Послы шведского короля Иоганна III - Павел, епископ Абовский, Антон «Оловеев» (Тоне Ольсон) и другие - приехали на Русь в сентябре 1569 г. (при  Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.)

    Их приезду предшествовали события, весьма осложнившие русЬко-шведские отношения: в 1567 - 1568 гг. между Иваном Грозным (Иваном V Ивановичем «Молодым» - Л.С.)  и шведским королем Эриком XIV был заключен договор о союзе (см. ниже, прим. 8), но в конце 1568 г. Эрик был свергнут, и к власти пришел его брат Иоганн III, противник этого союза, подвергший оскорблениям русЬких послов, находившихся в Швеции.

    Отношения между Швецией и Русью сразу обострились, но Иоганн, ведший в то время войну с Данией, не хотел пока воевать с Грозным (Иваном V Ивановичем «Молодым» - Л.С.).

    Павел Абовский, посланный им к Ивану IV (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.), должен был уладить возникшие уже пограничные инциденты и урегулировать отношения. Шведские послы не были приняты царем, и летом 1570 г. (при Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.) их сослали в город Муром. Обеспокоенный этим, Иоганн III дважды посылал к Грозному (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.) гонцов - в сентябре 1570 г. Янса и Шеферидова (Сиффридсона) (см. ниже комментарий ко второму посланию к Иоганну III, прим. 7) и в августе 1571 г. (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.) «легкого гончика» Ирика (Эрика).

    Осенью 1571 г. (до начала сентября, так как она помечена 7079 годом от сотворения мира - год кончался 31 августа) Иван IV (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) послал Иоганну грамоту, уже содержащую ряд мотивов, повторенных потом в обоих комментируемых посланиях (о «неразсудном обычае» Густава Вазы, воевавшего с русскими, о знатном происхождении оскорбленных шведами русских послов и т.д.)

    Грамота эта, не занесенная в русские «Шведские дела», сохранилась в шведских архивах в списке XVII в. - на русском языке и в шведском переводе. Она издана Ернэ (Н. Hjarne) в его статье «Ur brefvexlingen emellen Johan III och Ivan Vasilievitj» (Historiskt Bibliotek, 1880, VII).

    О Павле Абовском Грозный (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) писал: «И послы твои, пришедши к нашим боярам, уродственным обычаем стали что болваны, и сказали, что с ними к боярам никоторого приказу нет, а прежнего обычея позабывши, ино над ними по их уродству потому так и сталось...

    И ты б ныне прислал своих послов наскоре, чтоб послы твои были в нашего порога величества октября в первый день. И толко послы твои к тому сроку не будут, и мы взяв твоих первых послов, хотим своего царьского величества двором в свеских островев [!] витати, о том и тебя от своих уст хотим въспросити, которым обычаем такие непотребства в твоей земле учинилися» (русЬкое приложениек статье Ернэ, стр. 7).

    В ноябре 1571 г. царь (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) действительно решил даже «идти на непослушника своего на свейского Ягана короля войною за его неисправленье» [Сб. РИО, т. 129, стр. 207; одновременно им была послана еще одна грамота Иоганну, сохранившаяся только на шведском языке (Ернэ, ук. соч. стр. 541)], но трудная международная обстановка (война в Ливонии, татарская угроза) заставила его отказаться от похода на финско-шведские земли (в северной Ливонии война со шведскими силами шла непрерывно - русЬкие осаждали Ревель, занятый шведским гарнизоном).

    В январе 1572 г. шведские послы, вызванные в Новгород, дали царю (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.) обязательство, что их король пойдет на все условия, предложенные Иваном IV (Иваном V Ивановичем «Молодым» - Л.С.); уплатит за «бесчестие» русских послов в Швеции, поможет Ивану IV (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.) в организации разработок серебряной руды, обеспечит свободный проезд иностранцев на Русь через Швецию и т.д. После этого «по печалованью детей своих царевича Ивана и царевича Федора и по челобитью царевича Михаила и бояр своих» царь (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) отпустил в январе 1572 г. Павла и других послов с грамотой Иоганну III, содержащей условия, на которых царь согласен заключить мир. Приезд Павла и переговоры с ним сохранились в «Шведских делах» Посольского приказа (см.: Сб. РИО, т. 129, №№ 13 и 15).

    Об этом тебе неоднократно было писано подробное наставление и установлен срок для прибытия твоих послов к нам в нашу вотчину Великий Новгород в Троицын день этого года (Троицын день - переходящий праздник христианского календаря (49-й день от пасхи), в 1572 г. приходился на 25 мая. Царь (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) в этот день еще не приехал в Новгород [по Новгородской II летописи он приехал 1 июня (ПСРЛ, III, изд. 1841 г., 171)], но находился на пути туда).

    Мы же, как истинный христианский государь, умилосердились над твоей Шведской землей, удержали свой гнев и остановили бранную лютость. Но даже немногие наши люди из передовых частей, оторвавшись от остальных, сумели причинить твоей земле достаточно вреда, - ты сам знаешь, чего они достигли и сколько людей пленили и куда ты дел своих людей (А которые немногия передние люди оторвався да так учинили… то сам сочтешь. - Военные действия, о которых здесь упоминает Грозный, имели место, очевидно, в конце 1571 г., когда царь принял решение «итти на... Ягана короля». В грамоте, посланной в январе 1572 г. с Павлом Абовским, Иван IV (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) писал Иоганну III: «пошли были есмя... на тебя и на твою землю Свейскую и дошли есмя сами до своей отчины до Великого Новгорода, а и с передовых наших полков иные люди дошли до Орешка, а иные немногие люди, которые от передовых людей оторвались, и в Свейскую землю отомчались» (Сб. РИО, т. 129, стр. 221). Иоганн III жаловался на «порубежных лихих людей» и раньше - в октябре 1570 г. (там же, стр. 194).

    Мы надеялись, что ты и Шведская земля уже осознали свою глупость. Поэтому мы и оказали милость твоим послам, отпустив их домой. Мы дали тебе наставление, как тебе бить челом и назначили срок - Троицын день. Мы же обещали быть к этому времени в своей вотчине, в Великом Новгороде, и выслушать твое челобитье от твоих послов.

    К указанному тебе сроку, в Троицын день, наше величество прибыло в нашу вотчину, в Великий Новгород, со своими думными людьми. Но ты словно обезумел и по восьмой день августа от тебя никакого ответа нет. А мы до сих пор ожидали от тебя ответа, милостиво и кротко пребывая здесь со всей своей царской роскошью и со всей своей думой, с ближними людьми и без рати, но до сих пор про твоих послов слуха нет, прибудут они или нет. А выборгский твой приказчик Андрус Нилишев [Андрос Нильсен] писал к ореховскому наместнику князю Григорию Путятину, будто наше высокое величество само просило мира у ваших послов.

    Нет нужды много писать об этом: этой зимой ты сам увидишь, как мы просим мира - то будет уже не то, что было прошлой зимой! А после этого нам сказали, что твои послы будут к Петрову дню (А Выборской твой приказщик Андрус Нилишев писал к Ореховскому наместнику... А после того сказали, что послы твои будут к Петрову дню. - Грамота А. Нильсена, наместника шведского короля в Выборге, была формальным поводом к написанию комментируемого первого послания Иоганну III. «Шведские дела» Посольского приказа сообщают о прибытии этой грамоты и о решении Ивана (Ивана V Ивановича «Молодого» - Л.С.) «отписать» ответ одновременно - под 1 августа 1572 г. (при Иване V Ивановиче «Молодом» и Иване-Симеоне - Л.С.): «И того же лета 7080-го, августа в 1 день. Писал ко царю и вел. князю из Орешка наместник Григорий Путятин, что писал к нему из Выбору наместник Андрус Нилишев не по пригожю, что буттось государь сам миру просити велел у государя его у Свейского короля послов... А государь, царь и вел. князь в ту пору был в Великом Новгороде и приговорил... послать к Свейскому от государя грамота из Орешка в Выбор» (Сб. РИО, т. 129, стр. 227).

    Можно, предположить, что «непригожая» грамота Нильсена была получена ранее 1 августа, так как в комментируемом послании царь (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) указывает, что «после» этого письма пришла весть о приходе послов к Петрову дню, т.е. к 29 июня (непереходящий праздник христианского календаря). Возможно поэтому, на окончательное решение царя (Ивана V Ивановича «Молодого» - Л.С.) послать столь «грозное повеление» оказали влияние другие события - в частности, значительное улучшение международного положения Руси, определившееся как раз в июле-августе 1572 г. (см. ниже, прим. 10). Не надеешься ли ты, что Шведская земля может по-прежнему плутовать, как делал твой отец Густав, нападавший, вопреки перемирию, на Орешек? (Как отец твой Гастав через перемирие Орешек воевал. - Война между шведским королем Густавом I Вазой и Иваном IV происходила в 1555 - 1557 гг. (при малолетнем Дмитрии Ивановиче - Л.С.); начав эту войну, Густав нарушил русЬко-шведское перемирие 1537 г. (см. ниже, комментарий ко второму посланию Иоганну III, прим. 12).

    Смертельно боявшийся усиления «Московита» и всеми мерами старавшийся сохранить изоляцию Руси от Запада, шведский король пытался накануне войны привлечь на свою сторону Ливонский орден и Польско-Литовское государство. Эти попытки успеха не имели, и в течение двух лет войны шведы безуспешно осаждали русЬкий город Орешек (Нотебург - Шлиссельбург - Петрокрепость); в 1557 г. (при малолетнем Дмитрии Ивановиче - Л.С.) Густав принужден был согласиться на невыгодный для него мир (в частности, устанавливавший свободу торговли между Русью и Швецией и свободный пропуск русЬких послов через Швецию). Об этой войне см.: Г.В. Форстеи. Балтийский вопрос, т. I, стр. 17 - 21.).

    Как тогда досталось Шведской земле! А как брат твой Эрик обманом хотел нам дать жену твою Катерину=Катажину, а его свергли с престола и тебя посадили! (А как брат твой Ирик ОМАНКОЮ НАМ ХОТЕЛ ДАТИ ЖЕНУ ТВОЮ КАТЕРИНУ (выделено мною – Л.С.), да и с королевства его сослали, а тебя посадили. - История русЬко-шведских отношений при Эрике XIV [старшем сыне Густава Вазы, вступившем на шведский престол в 1560 г. (при малолетнем Дмитрии Ивановиче - Л.С.)] была довольно сложной.

    С одной стороны, Эрик после распадения Ливонского ордена взял под свою власть Ревель (Таллин) и тем самым выступил в качестве соперника Ивана IV (при малолетнем Дмитрии Ивановиче - Л.С.) в северной Прибалтике - отсюда ряд столкновений между ним и русЬким царем [в 1563 г. (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) в ответ на «безлепотное и неудобственное его писание» царь «писал х королю в своей грамоте многие бранные и подсмеятельные слова» - (ПСРЛ, XIII, ч. 2, 369)].

    Но, с другой стороны, война с Данией, начатая Эриком в 1563 г., заставляла его стремиться к сближению с Москвой. В 1564 г. Эрик XIV заключил перемирие с Иваном IV (Иваном V Ивановичем «Молодым» - Л.С.) (военных действий между обоими государствами фактически не было и раньше). В 1567г. (при  Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.), после переговоров, длившихся несколько лет, шведские послы Нильс Гюлленшерна и другие подписали в Александровской слободе договор о союзе между Русью и Швецией: оба государства согласились на раздел Ливонии (большая часть ее должна была достаться Ивану IV (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.), на взаимную помощь против врагов (в русЬких «Шведских делах» не сохранилась та часть, где описывается заключение этого договора - см. его текст в шведском издании: Rydberg, Sverges Traktater, IV. Stockholm, 1888, стр. 538; русское изложение см.: Форстен, ук. соч., т. I, стр. 493 - 495).

    Своеобразным обеспечением договора 1567 г. (при  Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.) должно было быть довольно необычное обязательство шведского короля: Эрик обязался передать Ивану IV (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.) Катерину (Катажину Ягеллонку – Л.С.) Ягеллон, сестру польского короля и жену своего брата Иоганна, в то время по его приказу арестованного (Иоганн был сторонником сближения с Польшей, с чем и был связан его брак с Катериной); в случае невыполнения этого условия Иван (Иван V Иванович «Молодой» - Л.С.) считал «грамоту не в грамоту и братство не в братство» (ПСРЛ, XIII, 407).

    Договор 1567 г., (при  Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.)  действительно, так и не вошел в силу: в сентябре 1568 г., (при  Иване V Ивановиче «Молодом» - Л.С.) во время пребывания русЬких послов, приехавших для ратификации договора, в Швеции произошел государственный переворот, и королем стал бывший узник - Иоганн III ).

    А потом осенью нам говорили, что ты умер, а весной сказали, что тебя согнали с государства брат твои Карл да зять твой герцог Магнус (брат твой Карло, да зять твой арцог Маамус. - «Карло» - герцог Карл Зюдерманландский, брат Эрика и Иоганна, третий сын Густава Вазы (будущий шведский король Карл IX); «Маамус» - Магнус, сын германского герцога Саксен-Люнебургского, живший в Швеции и женатый на дочери Густава Вазы.

    И Карл и Магнус принимали участие в свержении Эрика XIV, и оба они после прихода Иоганна III к власти внушали ему страх и недоверие. В марте 1571 г. шведский гонец Яне, живший прежде в России и вновь желавший перейти на русЬкую службу, писал Грозному (Ивану V Ивановичу «Молодому» - Л.С.): «ныне, государь, при Ягане короле в Свел великое заворожну [?] стало: браты противу брата, а зять их Магнус против их же» (Сб. РИО, т. 129, стр. 198).

    А после этого пришла весть про послов твоих, будто они идут и будто ты на своем государстве. Ныне же про послов твоих слуху нет; говорят, что ты сидишь в Стокгольме (Стекольне – Л.С.), в осаде, а брат твой Эрик на тебя наступает. И тут-то ваше плутовство и обнаруживается: оборачиваетесь, как гад, разными видами. И раз уж год прошел, а ты бить челом не прислал, а земли своей и людей тебе не жаль (богат и надеешься на деньги!), то мы тогда много писать не хотим: возложили упование на бога. А как крымскому хану без нас от наших воевод досталось, о том спросив, узнаешь! (А что Крымскому без нас от наших воевод учинилось, о том спрося уведаешь. - Речь идет о победе над крымским ханом, одержанной в июле 1572 г. (Иване-Симеоне - Л.С.) на р. Лопасне (в Молодях) русЬкими войсками под командованием М.И. Воротынского. 6 августа известие об этой победе пришло к царю (Ивану-Симеону - Л.С.) в Новгород (ПСРЛ, III, 173). По мнению акад. С.Б. Веселовского, это известие (наряду с вестью о смерти опаснейшего врага Ивана IV (Ивана-Симеона - Л.С.) - польского короля Сигизмунда II Августа) было непосредственным толчком к написанию комментируемой грамоты: «Немедленно после получения вестей о победе Воротынского царь продиктовал и 11 августа послал давно известную историкам и обращавшую на себя внимание грамоту к шведскому королю» (С.Б. Веселовский. Духовное завещание Ивана Грозного. Изв. АН СССР, сер. истории и философии, т. IV, № 6, 1947, стр. 520)).

    Ныне же мы поехали на свое царство в Москву, а в декабре опять будем в своей вотчине, Великом Новгороде, и тогда ты посмотришь, как мы и наши люди станем у тебя мира просить! Если же ты захочешь бранную лютость утолить и пришлешь послов, согласно нашему наставлению, то мы тебя за твою покорность пожалуем.

    Дано это величественное наставление в нашей вотчине, в Великом Новгороде, в 7080 году, 11 августа [11 августа 1572 г.] (при Иване V Ивановиче "Молодом" и  Иване-Симеоне - Л.С.), на 39-й год нашего правления, 26-й год принятия Российского царства, 20-й год Казанского царства, 18-й год Астраханского царства (Казанского 20, Астраханского 18. - Грозный считает от года взятия Казани (155~2 г.) и Астрахани (1554 г.) (при  Иване IV Васильевиче «Грозном» - Л.С.) Следует отметить, что отсчет годов Казанского и Астраханского «царств» в грамотах Ивана IV часто расходится: даты взятия Казани и Астрахани считаются в разных грамотах по-разному. Напр., согласно заключительной фразе во втором послании Иоганну III (стр. 147) начало «Астраханского царства» приходится на 1555 г. (при  Иване IV Васильевиче «Грозном» - Л.С.); согласно посланию Полубенскому (стр. 204), начало того же «царства» приходится на 1553 г.; согласно посланию Баторию (стр. 238), начало «Казанского царства» приходится на 1553 г., а «Астраханского царства» на 1554 г. (при  Иване IV Васильевиче «Грозном» - Л.С.)).