Приехали гости из Америки на Новый год

К этому новогоднему застолью Тимофеевы готовились, как никогда раньше. Ждали гостей заморских. Даже кредитку дополнительную в банке взяли на всякий случай. 
Как-то так получилось, что несколько лет назад уехал в Америку Алексей, сын тётки Ульяны, да и зацепился там, женился и стал настоящим американцем. Язык родной даже уж подзабыл, с акцентом по телефону с матерью разговаривает.
А жена его давние русские корни имеет, но в России никогда не была и страстно приехать мечтает.
Много она слышала разного об этой стране, но хочется своими глазами на всё посмотреть. Именно зимой, в самую стужу, чтобы на себе ощутить настоящую русскую зиму. В избе настоящей пожить, с русской печкой. В бане попариться. 
И вот прибежала тётка Ульяна к Тимофеевым и с порга забеспокоилась:
- Вы печку ещё не убрали? Газ не провели?
- А что? - вышел к ней Григорий, - помочь хочешь? На лето у нас запланировано, вообще-то.
- Вот и хорошо, вот и славно, - обрадовалась Ульяна.
- Что хорошего? - не понял Григорий.
- Гостей к вам приведу. Из Америки едут. Избу с печкой хотят посмотреть. Причуды у них такие. А из всей родни только у вас условия первобытные. 
- Я тебя щас с крыльца спущу, - обиделся Гриша. - Вместе с твоими гостями.
- Погоди ты лаяться, - махнула рукой Ульяна, - Лёшка жену американскую везёт на экскурсию. Покажи быт свой, гостей порадуй.
Григорий её точно турнул бы подальше, но жена Тамара вмешалась:
- Чего вы в дверях-то? Проходите, расскажите, что там у вас стряслось.
Женщины ушли в кухню, поговорили, всё обсудили. Тамара проводила гостью. А Григорий всё не мог успокоиться.
- У себя в квартире пусть их развлекают. Нечего из нас шутов делать.
- Жалко тебе, что ли? - возразила Тамара, - Они экзотики просят. Мы решили у нас Новый год встречать вместе. Пусть приходят, места хватит. Ульяна завтра продуктов закупит, привезёт. Нам и выгода, и интерес. Стёпка вон позвонил, не сможет приехать, дела у него видите ли. А чего вдвоём сидеть? Пусть приходят.
- Ну, если со своей закуской, ладно, пущу. И покрепче чего пусть тащат.
На том и договорились.
На следующий день привезла Ульяна продукты, и занялись подготовкой к празднику.
- Только Лёшка сказал, чтоб холодца не было, и салатов майонезных тоже. Она это есть не будет. И без грибов чтоб, и без субпродуктов, и поменьше холестерина. И солёные огурцы с помидорами она не ест.
- Щас! - фыркнул Григорий, - ещё я Новый год без холодца не праздновал, и без огурцов с помидорами! Они пусть попкорном своим закусывают, а нам в рот не заглядывают. Что ели, то и есть будем.
Решили разных блюд наготовить, чтоб каждый выбирал по своему вкусу. Два дня от печки не отходили.
Тридцать первого декабря с утра привезла Ульяна мужа Антона и гостей своих заморских, Алекса и Мари.
После экскурсии по всем закоулкам двора и дома, мужчины баню пошли топить, а женщины - на кухне хозяйничать. Вернее, Ульяна с Тамарой хозяйничали, а Мари наблюдала.
Глядя на неё, Тамара поняла, почему её так холестерин беспокоит. Дамочка была сильно пухловата. Да и Алексей, несмотря на молодость, стройностью не отличался, из троих мужчин был самым округлым.
Мари вся еда была незнакома. И она, заглядывая через плечо Ульяны, только тихо шептала:
- Но... но... но...
- Не бойся, Мари, я тебе грудку куриную положу, да картошечки. Хорошо?
Мари кивала, и с подозрением косилась на другие блюда. Были здесь, конечно грибочки, огурчики, помидорчики, холодец, салаты разнообразные, бутерброды, закуски, нарезки, рулетики, пироги и много чего ещё, чему она и названий не знала.
В печи запекалось мясо. А в сенях ждали своей очереди заранее заготовленные пельмени.
- Она майонез не любит, - объяснила Ульяна Тамаре. - Боится вредных наших салатов.
- Что тут вредного? - удивилась Тамара, - Смотри, Мэри, крошим яйца, картошку, морковь, мяско, лучок, добавляем горошек и делаем заправку - смешиваем масло растительное, уксус, соль, сахар, немного горчицы и заправляем салат. Вот так. Никакого майонеза. Одна польза. Довольна?
Мари одобрительно закивала, а Ульяна хихикнула:
- Никакого майонеза? Ну ты даёшь! Дуришь девку.
- А что? Не права? Всё натуральное и полезное. Домашнее. 
Вскоре появились мужчины.
- Ну, баня натоплена. - сообщил Григорий, - кто хотел париться? Кто первый пойдёт? Может, бабоньки Маню попарят?
- Ты чего? - испугалась Ульяна, - она там и кончится с непривычки. Сами сначала парьтесь, а мы потом, после вас, в слабом жаре.
Мужики ушли и пропали, долго плескались и парились. Женщины ждать устали. Тамара даже их выгонять отправилась.
- Чем вы там занимаетесь? - постучала она в предбанник.
И заглянув, начала ругаться:
- Вот ничего себе! Квасят, заразы! У нас уже стол накрыт, ждём, сами немытые, не одетые, а они зенки тут заливают! Ещё за стол не садились, а они уж косые. А ну, брысь отсюда!
- Дак мы, тёть Том, в снег понырять планировали, а у вас одни лужи во дворе. Вот мы и ... - начал оправдываться Лёшка.
- В лужу ныряйте! Ныряльщики. Это вот американцы тут всякие понаехали, погоду нам портят. До вас снег лежал. За ночь растаял.
Она выгнала их из бани. Они ушлёпали, завернувшись в махровые простыни, распаренные, красные от жара и от выпитой водки с пивом.
Женщины пришли им на смену, быстро ополоснулись. Мари не хотела долго терпеть экзекуцию. Ей интересно было не столько мыться, сколько наблюдать за происходящим.
На всё она смотрела с опаской. И на огонь в печи, и на бак с кипятком, и на берёзовые и дубовые веники. А когда Тамара попыталась её попарить, выскочила с визгом, и из предбанника наблюдала в приоткрытую щелочку, как женщины вениками хлестали друг друга и хохотали от удовольствия, посмеиваясь над гостьей.
Они всё-таки затащили Мари в парилку, чтоб почувствовала немного смысл русской бани.
- Погрейся хоть, а то простынешь, в предбаннике-то стоять, - приговаривала Тамара, осторожно похлопывая её веником.
Наконец, все чистые, свежие и румяные уселись за стол, провожать старый год.
Вспомнили, у кого что было хорошего и не очень, рюмки подняли, выпили, приступили к закускам. Стол был заставлен так, что не все блюда даже в раз поместились, некоторые ждали своей очереди в холодильнике.
- Давай, Маня, я за тобой поухаживаю, - вызвался Григорий, оказавшийся рядом с Мари, - вот попробуй наших всех блюд хоть по ложке. Это тебе не попкорн грызть, это еда!
- Но... но... - Мари, качала головой и отмахивалась. Она немного понимала русскую речь, но говорила по-русски плохо, и её словарного запаса не хватало, чтобы объяснить свои страхи. А про русскую кухню она почти ничего не знала, а то, что знала, совсем не вызывало у неё аппетита.
- Приехала с Россией знакомиться, вот и знакомься, - настаивал Григорий, - вот шубу поешь с селёдочкой, - он бухнул ей на тарелку огромную порцию салата.
- Шубу? - Она выпучила глаза. Это слово ей было знакомо. Но то, что лежало на тарелке... И почему шуба с селёдкой?
- Попробуй, язык проглотишь, - сказал Григорий.
Она раскрыла рот от изумления. И пока раздумывала о судьбе своего языка, Гриша набрал полную ложку "шубы" и ловко сунул ей в рот.
Она от неожиданности чуть не подавилась, но справилась, проглотила. И даже кивнула.
- А вот крабов попробуй, - Григорий угостил её салатом с крабовыми палочками.
Она не поняла, где там крабы, но послушно продегустировала.
Между тем, пора было встречать новый год по местному времени. Все наполнили фужеры шампанским и приготовились отсчитывать секунды до полуночи.
- А желание! Желание-то загадать! - спохватилась Ульяна и начала спешно искать авторучку. - На, пиши! - протянула она карандаш Мари.
Мужчины посмеивались, а женщины, вооружившись карандашами и авторучками, стали поспешно записывать желания на салфетках. Мари не поняла, чего от неё хотят, и Алексей объяснил ей по-английски.
Она удивилась, но на всякий случай тоже написала желание на салфетке.
- Спички, спички-то где? - торопилась Ульяна.
Антон заботливо поднёс зажигалку. Ульяна и Тамара подожгли свои салфетки и бросили пепел в бокалы с шампанским.
Мари ахнула. Но Алексей, смеясь, посоветовал ей сделать так же.
И ровно в полночь все чокнулись и выпили за наступление Нового года.
Мари немного закашлялась, но облегчённо вздохнула, расслабившись на стуле. Наконец-то встретили новый год. Она спросила у мужа, не пора ли домой.
- Что ты! - воскликнул он, - всё только начинается!
Все выбежали во двор запускать салюты. Небо озарялось яркими вспышками фейерверков, взлетающих из соседних дворов и улиц. Вокруг стоял невообразимый грохот, визг, смех, гремела музыка. Мари невольно прикрыла уши ладонями.
Но скоро всё затихло, и компания вернулась в дом, к своему застолью. Мари удивлённо ждала, что же дальше. Зачем садиться опять за стол, если все уже сыты и пьяны?
Но Тамара принесла огромное блюдо с горячими пельменями и поставила в центр стола.
А Ульяна заторопила:
- Скорей, скорей, открывайте шампанское, сейчас по Москве встречать будем.
Они опять писали на салфетках желания и стоя пили шампанское с пеплом под бой курантов.
А потом грянул наш гимн...
Все сели на свои места, наполняя рюмки и накладывая себе закуски. А Мари так и осталась стоять, глядя на экран телевизора и слушая, как завороженная, слова и музыку гимна. На её глазах даже выступили слёзы, она стояла замерев, не обращая ни на кого внимания.
Григорий взглянул на неё, хотел что-то сказать, но Алексей осторожно поднял руку, призывая не мешать. Все затихли, наблюдая за Мари.
Наконец, гимн закончился. Она опомнилась, опустилась на стул, смущённо промокая глаза салфеткой и переговариваясь с мужем по-английски.
- Гимн наш понравился, - перевёл всем Алексей, - мощный очень, говорит, впечатлил.
- Ну дык, ясен пень, - подтвердил Григорий, - наш ведь.
И он с ещё большим рвением принялся наполнять американке рюмку и угощать русскими явствами.
Она покорно пробовала солёные огурцы и помидоры, мясные рулеты, бутерброды с икрой и всё, что он ей накладывал на тарелку.
Но при виде холодца, она вдруг резко запротестовала:
- Но-но-но! Холодец? - спросила почти без акцента.
- Не, это студень, - успокоил её Григорий.
Она с опаской попробовала, покивала головой, но отодвинула.
Потом опять вся компания вышла во двор запускать фейерверки. И опять вся улица сверкала и грохотала. На машинах срабатывала сигнализация. Гремела музыка у соседей.
Наконец, все вернулись домой. Опять выпили и закусили. Попели, потанцевали, подурачились с мешком подарков, нарядив Алексея Дедом Морозом.
Ближе к утру шум на улице смолк, только редкие фейерверки постреливали кое-где.
И все гости улеглись спать вповалку, перепутав свои места, которые им заранее подготовила Тамара. Да и сама она не пошла уже в спальню, а уснула на диване возле стола.
Утром, часов в двенадцать, Григорий врубил гимн на всю катушку, разбудив всю компанию и созывая за стол.
- Завтракать пора, стол накрыт. Милости просим, гости дорогие, банкет продолжается. Маня, ты ещё пирогов наших рыбных не пробовала. И окрошку тебе я уже налил!