Ключь от церкви

                ОПЕЛЬ–РЕКОРД, бьёт все рекорды.

Наступило время выполнить заказ, а заодно найти покупателей на скакунов. И конечно попробовать себя на дипломатическом поприще. Письмо ВОГ призывало к действию. Первое. Пригнать по хорошей цене «опель–рекорд» в хорошем состоянии. Формулировка выглядела довольно расплывчато. Витамин недолго раздумывал. Какая цена, такое и состояние. Какая разница, если всё равно надо искать машину, чтобы перевести остатки нажитого нелегким путем имущества. За год до этого у него гостили два немца–переселенца из Казахстана. Они были женаты на сестрах. Компаньоны по сестрам, товарищи по несчастью или, как говорят в России, сестролюбы. Прибыли они с Франкфурта на Майне к племяннику своих жен.  Парень служил в воинской части Витамина. Ну и к кому по логике вещей они должны были попасть. Конечно к Витамину. Он поставил в известность командира. Чуть–чуть приврал, как обычно. Сказал, что его друзья приехали. Солдатика отпросил отдельно у командира роты. Главное, чтобы осабист не узнал. Армейские законы ЗГВ были всё ещё в силе, и кровососы из особого отдела если не крови, то водки могли попить довольно много за это свидание. Субботу и воскресенье родственники общались в комнате на втором этаже в доме Витамина. Витамин постарался обеспечить им более–менее комфортное и безопасное пребывание за эти два дня. Выпивку Витамин покупал в армейском магазине, а закуску, – обычное дело, готовила его жена. Гости были очень довольны. Как это принято у русских людей, на прощанье один из гостей, Александр Монтай, сказал:
«Будешь у нас на Колыме, заходи».
Витамин тогда на всякий случай записал «колымский» адрес переселенцев.
И вот сейчас он подумал, а почему бы не посмотреть глубь западной Германии. А заодно поискать желающих приобрести ахал–текинских скакунов и выполнить поручение Ливинского. Легкому на ногу, только подпоясаться. Главное, подготовить легенду, почему его неделю, а то и больше не будет на работе. В принципе для него это не являлось проблемой. Витамин налил немного конторского клея на лист бумаги. Подождал, когда клей подсохнет. Растер его в порошок. Нанюхался и пошел к врачу. Врач, увидев воспаленные глаза и красный нос, тут же отправила его на больничный режим. Для всеобщей убедительности Витамин потерся между коллегами. Покашлял. Чихнул несколько раз на представителей руководства и, пользуясь, случаем, покидался соплями в кое–кого из недругов. Единодушное мнение, что он болен, опасен для окружающих, под домашний арест на неделю, полностью устраивало симулянта. В этот же день Витамин сел на попутную фуру «Совтрансавто» и поехал далеко на запад. В Магдебурге, на стоянке, он пересел на другую машину до Браунгшвейга. Далее нашел машину, которая шла до Франкфурта на Майне. Изрядно поколесив, проехав Штутгарт, Кассель, Майнц он оказался в окрестностях Франкфурта. Сестролюбы жили в разных городах. Один обживал Ротхаузен Рот, другой - Визбаден. Визбаден оказался ближе. Водитель фуры высадил его прямо на автобане, у въезда в город. Дальше Витамин продолжил свой путь пешком. После трех с половиной часов блуждания, он нашел искомый адрес Монтая. Дома оказалась жена с двумя дочерями. Муж должен был приехать с работы через час. Он работал механиком в автосервисе БМВ. Действительно прошло чуть больше часа, и появился Александр. Он неподдельно обрадовался.  По случаю приезда Витамина, Александр взял отпуск на неделю. Днем он возил гостя по окрестностям, показывал местные достопримечательности, а вечерами угощал его крепкими и слабоалкогольными напитками. Чувствовалось, что ему тоже хотелось отвести душу. В этот раз он подробно рассказал, как перебрался сюда из России. Родом он был из потомственных поволжских немцев. В середине пятидесятых годов по инициативе Никиты Хрущева началось освоение целинных земель Казахстана. Родители Монтая, как и родители Витамина переселились в северо–восточную часть Казахстана. Семья Витамина в свое время выехала обратно в Россию, а семья Монтаев, так и осталась жить в Казахстане.
      – Если бы Горбачев не затеял перестройку, – сказал Александр, – мы наверно так и жили бы там до сих пор. Иногда я жалею, что переехал в Германию. Я работал главным механиком МТС. У меня всё было. Машина была своя. Служебных несколько. Бензин бесплатный. Хороший большой дом. Две коровы, шесть свиней, сотня гусей, куры. Правда, у жены времени совсем не было из–за ухода за таким хозяйством. Да и у меня тоже. Зато друзья, соседи, вечно какие – то проблемы и дела. Жили интересно и весело. Всё оставили. Что –то распродали по дешевке, что–то знакомым подарили. Переехали всей семьей, вместе с родителями. Они до сих пор в лагере переселенцев живут. А тут только работа и дом. Дом и работа. Друзей пока нет. К соседям здесь не принято ходить в гости. Квартира, как видишь, большая, удобная. С продуктами и одеждой вообще никаких проблем.
      –Зато в грязи и навозе не копаетесь, – сказал Витамин, – тоже большое дело.
      –Так скучно же, – продолжал Александр, – ты приехал, я хоть сам немного посмотрел, что у нас здесь в городе и вокруг имеется. Думаешь, у меня время на экскурсии есть?
      –Так я тебе ещё один экскурсионный маршрут предложу, тут же нашелся Витамин, – давай съездим в Эссен. Посмотрим немецкие земли в более полном объеме. Заправка за мной.
Далее он рассказал Александру о дипломатическом задании. Монтай подумал, и согласился. До Эссена было 240 километров. Утром они выехали. Через три с половиной часа добрались до офиса глухонемых немцев. Вопреки обещаниям Ливинского, никто Витамина там не ждал и особой радости от встречи не испытывал. Витамин, используя Монтая, как переводчика, объяснил цель своего визита, отдал письмо и отбыл восвояси. Обошелся ему этот вояж сравнительно дешево. На заправку ушло двести дойч марок. Ну и что, – как всегда оптимистично подумал Витамин, – когда бы я ещё Эссен посмотрел, если бы не Ливинский. За время обратной дороги в Визбаден, Витамин поделился с Александром своими планами, в отношении ахал – текинских скакунов. Александр поддержал этот проект и пообещал вывести на нужных людей. Это дело он поручил своему брату, переехавшему сравнительно недавно в Германию. Тот жил в лагере для переселенцев на социальное пособие и брался за любую возможность, чтобы хоть как - то заработать и начать нормальную жизнь. Довольно быстро он нашел состоятельного немца и обговорил условия поставки лошадей в Германию. Для начала надо было снять на видео весь табун. Отдельно скакунов, подготовленных к продаже. Сфотографировать. Сделать описание и ветеринарную справку. Витамин все принял к сведению и записал. Оставалось купить автомобиль и отбыть к месту работы в Фюрстенвальде. Больничный заканчивался. Надо было торопиться.
В субботу поехали на авторынок, находящийся во Франкфурте на Майне. Там Витамин выбрал «Опель–Рекорд», оформил документы и в ночь выехал в Фюрстенвальде. Дорога прошла без приключений. Утром он уже был на месте. Автомобиль припарковал в немецком квартале. Подальше от любопытных глаз. Вышел на работу. Вроде бы никто не догадался о его поездке. Но «Особый отдел» не дремал. Кто–то видел, как Витамин уезжал на машине Совтрансавто. Вечером того же дня Витамина уже допрашивал осабист. Дело в том, что незадолго до отбытия Витамина на Запад, в часть из дома пришла телеграмма со следующим содержанием: «Приезжай оформлять двадцать самолетов». Телеграмму прислал Кисель по кличке Компот. Был у Витамина знакомый таксист с обожженной физиономией, Валера Киселев, переименованный в Компота. Немецкий камрад Питер предложил найти в России 20 самолетов АН–2. Он затевал перепродать их в Южную Америку. В тот раз, когда Витамин пригнал пятую модель Жигулей, Компот заезжал к нему домой, в гости. Тогда Витамин поделился с ним авиационным бизнес–планом. Сказал, если провернет операцию «Ан–2», то поделится с информатором. Вот Компот и подсуетился. Он нашел где–то эти самолеты. И оказал медвежью услугу Витамину, прислав телеграмму прямым текстом. Ещё свежо было в памяти, как Российский летчик посадил МИГ–21 в Японии. В особом отделе тут же связали этот случай с телеграммой Компота. Осабист так и сказал Витамину:
      –Признавайся, ездил на Запад наши Миги продавать.
Витамин парировал все его выпады и наскоки одной фразой:
      –Куда мне. Для этого надо иметь звание не меньше генерала. Быть родственником генерала, или на худой конец другом осабиста. Осабисту этот комплимент понравился. Ещё пару часов помучив Витамина вопросами, он разжалобился:
      –Хорошо. Вижу, что ни в чём не замешан. Так и быть беги за бутылкой. И чтобы с хорошей закуской.
      –Есть! – Сказал Витамин, а про себя подумал, как же, спешу и падаю. Делать мне больше нечего как тебя поить. Но не таков был осабист, чтобы не прочитать противоправные крамольные мысли.
       –Так, ты человек занятой. Давай деньги, я сам всё куплю, а ты потом подтянешься, если желание будет.
Конечно, особого желания пить в особой компании у Витамина не возникло.   Теперь надо было думать, как загрузить, укомплектовать и перегнать Опель в Россию.
Как - то незаметно в хлопотах и сборах закончился учебный год. Наступали каникулы, а с ними и долгожданный отпуск. Опель постепенно заполнялся под завязку личным имуществом, товарами первой необходимости и повышенного спроса, да и просто всем, что под руку попадалось. Как когда - то на БМВ, Витамин решил рвануть в Россию на Опеле в одиночку. И правильно сделал. Препятствий для неорганизованного перегона машин командование ЗГВ устроило рекордное количество. Теперь даже не принадлежащих к армейскому сообществу перегонщиков Военная автоинспекция трясла на постах контроля. Тех, кто не хотел платить, загоняли на пересылку, держали до тех пор, пока они не соглашались купить бумажные номера, формировали в колонны и, содрав на прощанье ещё денег за безопасность, в сопровождении эскорта отправляли до Бреста. Вот так добровольно вдалбливалось в головы бывших граждан бывшей самой «свободной  страны», что начинается эпоха беспредела. За информацию, как и за обучение надо платить. Хватит жить на халяву.
Витамин тоже сумел поставить рекорд по ловкости, сноровке, и скорости обхождения этих препятствий.
Незадолго до отьезда Витамин поехал с Чмариным к Петрухе. Хотели избавиться от лишнего цветного металла. Немца дома не оказалось. Во дворе находилось десятка два бумажных мешков  с медной проволокой. Чмарин сказал Витамину:
      –Постой у ворот, посмотри, чтобы лишних глаз не показалось.
Пока Витамин стоял у ворот, Чмарин в две минуты перекинул из каждого мешка в багажник автомашины по несколько витков проволоки. Лихо сдал задним ходом. На ходу открыл переднюю дверь. Крикнул:
      –Что вытаращился? Прыгай!
Витамин от подобной оперативности оторопел. Минут через пять после истерических приступов смеха он смог произнести:
      – Ну, ты даешь. Знаешь, как это называется? Вор у вора дубинку украл.
      – Мне плевать, как это называется, – захохотал Чмарин, русишен  зольдатен бицален мале–мале. От фрица не убудет. Мы что себе это забрали. Вернем ему всё обратно с хорошей скидкой.
Через некоторое время Питер сам заехал к Витамину попить кофе. За борщом Витамин предложил ему выгодный бизнес–план. Они едут до Франкфурта на машинах. Витамин на «Вартбурге» Питера. Питер на «Опеле» Витамина. В городе, перед мостом через Одер, Витамин выходит из «Вартбурга» и пешком переходит по мосту на польскую сторону. Питер по своим документам проезжает мимо поста ВАИ ЗГВ и встречает Витамина на той стороне в Слубице. За это Питер в качестве вознаграждения получает два мешка медной проволоки и десять литров бензина. Питеру бизнес–план понравился. Он сказал:
      –Наши до такого додуматься не смогли бы.
      –Ваши никогда не поймут смысл нашей поговорки, волки сыты и овцы целы, – ответил на это Витамин.
Бизнес–план был успешно осуществлен в действие. Польшу Витамин проскочил на одном дыхании. По инерции он проскочил по встречной полосе многокилометровую очередь перед границей в Бресте. Какое – то невероятное везение. Перед шлагбаумом не завелась чья–то машина и Витамин с криком:– иду на рекорд, с ходу влетел на территорию таможни. Огорошив таможенника непонятной фразой: – опыт не пропьешь и сунув ему пятьдесят марок, Витамин проворно оформил документы и выехал на родную сторону. Дальше он также мчался без происшествий. Дома при отчете о перегоне, брат промолвил:
      –Я всегда говорил, что ты фартовый.
Фартовый, но доверчивый, говорили многие. А ещё некоторые одаренные личности считали его простофилей и лохом. Это Витамин и сам понял, когда осматривал гараж, построенный на даче компаньонами по лошадиному бизнесу. Участок находился на меловой горке покрытой сверху слоем глины. По задуманному проекту следовало вкопаться в склон, сложить из бетонных блоков стены гаража, сверху бетонные плиты перекрытия, а уже на них из кирпича строить жилые помещения. Так и сделали. Только бетонные блоки положили прямо на обнаженный мел, причем на известковом растворе. Позже, когда блоки стали вываливаться внутрь гаража, Витамин узнал, что надо было хоть сантиметров на двадцать подсыпку из песка сделать. Вместо бетонных плит положили гипсолитовые, предназначенные для внутренних перегородок. Кусок гипса от плиты перекрытия, расколовшийся на голове Витамина, особого ума, почему - то ему не добавил. Вместо того, чтобы наказать бракоделов, или просто разорвать с ними всякие отношения, он решил вместо плит сделать деревянный потолок, который одновременно будет являться полом второго этажа. Бракоделы повинились и пообещали исправить техническую ошибку за свой счет. Но, попросили денег на дальнейшее развитие бизнеса. Не внял Витамин мудрой отцовской заповеди, что сдуру можно и лоб расколотить. Лоб оказался крепче предупреждающего знака свыше в виде осколка гипса. И второе отцовское изречение, что сдуру можно и на кобылу залезть, не было принято к сведению.
Полез Витамин в кобылий бизнес. Тасоев и компаньоны получили от Витамина исчерпывающую информацию об условиях, особенностях и правилах перевозки ахал–текинцев. Требовалось опять совсем немногое. Съездить в Осетию, или профинансировать поездку компаньонов.
 Хорошо, что предложили ахал–текинцев, а не лошадей Пржевальского, подумал тогда Витамин. Пришлось бы снаряжать экспедицию куда–нибудь в пустыню Гоби. Есть, о чем поразмышлять.

                КАК ЖЕ НЕ НАПИТЬСЯ БЕДНОМУ ЕВРЕЮ.
 
Параллельно с этим надо было сделать отчет о проделанной дипломатической миссии Ливинскому. С ним Витамин встретился в спортивном манеже. Там в игровом зале два раза в неделю собиралась компания тренеров, спортсменов и работников спорткомбината для игры в зверобол. Смесь регби, борьбы и баскетбола. После игры, парились в сауне, пили пиво и другие, более крепкие напитки. В таких местах помимо общения часто решаются многие вопросы. Ливинский прибился в эту компанию после того, как Самотёсов спас его от тюрьмы. Самотёсов и был одним из организаторов этой игры. Жизненная позиция Ливинского была такова, что он всегда втирался в компании, где были сильные и интересные люди. Он на самом деле неплохо играл в футбол и баскетбол. Технично владел мячом. Всегда мог сделать точную передачу и прицельно пробить по цели. Но был очень острожен.
Каждый свой приезд Витамин накрывал стол в бане. Он любил угощать друзей. Вот и сейчас он выставил пару бутылок «Смирновской», коньяк «Наполеон» и десяток банок с пивом. Ливинский выпивал редко и мало. Его организм, как у чукчей, не перерабатывал алкоголь. Но тут он решил расслабиться. Витамину он это свое желание объяснил по - своему. Сидя в парилке, он сказал Витамину:
      –Что–то я приболел сегодня. У меня на этот случай своя система имеется. Выпью грамм сто водки и в постель. Накроюсь с головой одеялом, хорошо пропотею, часа два дышу своими же испарениями и всё. Тут же выздоравливаю.
      –А у меня свой способ, – ответил Витамин, – я тоже в постель. Только с горячей женщиной. Весь свой жар либо ей отдаю, либо она мне. И так до озноба, или потери пульса. А уже потом водочкой или коньяком восстанавливаю пульс.
      –И выздоравливаешь? - Не поверил Ливинский.
      –Ещё как, - подтвердил Витамин, – всё от способа зависит. И она как ласточка потом летает.
Позже о системе Ливинского артистично выскажется Валенко. С ним в минуту откровения Ливинский тоже, когда - то поделился своим профилактическим методом оздоровления организма. Вытаращив свои круглые глаза Валек, с дурашливым серьезным видом сказал Витамину:
      –Ты представляешь? Ливинский! Акакий Иосифович! Как заболеет, стакан водки накатит.  Под одеяло забьется. Газу своего подпустит! Нанюхается. И…, что ты думаешь?
 Валик для убедительности поднял вверх свой знаменитый куцый палец, – выздоравливает! Валентин почему - то называл Ливинского не Аркадием, а Акакием.
Этот разговор с Валеком состоится недели через две, а здесь, в бане, Витамин рассказал Ливинскому, как он выполнил его задание. Как бы, между прочим, он сказал, что поездка обошлась ему сравнительно недорого. Всего в двести марок. Как бы между прочим, Ливинский  проигнорировал дополнение. Сделал вид, что не расслышал, или не понял о чём идет речь. Витамин не имел привычки упрекать людей в дефектах слуха и памяти, поэтому разговор продолжался дальше. Ливинский к тому времени при содействии Самотёсова занялся бизнесом. Это были, не какие – то аферы с судейскими семинарами, или спортивными лотереями. Был и такой вид деятельности в биографии Ливинского. На стадионе во время проведений соревнований и прочих мероприятий разыгрывались в качестве призов автомобили. С виду всё было честно и прозрачно. На футбольном поле сооружался дощатый помост. На помосте из прозрачного крутящегося барабана вынималась наугад капсула. Из капсулы извлекалась бумажка, на которой был написан номер ряда купленного на стадион билета. Из другого барабана извлекалась другая капсула, в которой находился номер места. Причем мальчики–ассистенты для убедительности честного выбора долго копались в капсулах. Так на глазах у всех, в полном соответствии с теорией вероятности совпадения случайных комбинаций, определялся выигрышный билет. Счастливый обладатель билета садился в выигранный автомобиль и под яростные аплодисменты неудачников уезжал со стадиона. Совершенно случайно призы доставались работникам спортобщества, их знакомым и родственникам. Даже Игнат, заведующий водно–лыжной базой, умудрился выиграть иномарку. «Запорожец». Большой секрет для маленькой компании счастливчиков заключался в том, что пластмассовые капсулы с выигрышными номерами за несколько часов до розыгрыша помещались в морозильную камеру холодильника. Мальчикам, которые вытаскивали из барабанов капсулы, было строго рекомендовано брать только холодные. Были и другие способы честного отъема денег у населения. Польза от проводимых лотерей по тем временам была громадная. Во–первых, привлекался народ на стадион, раскупались все билеты. А во–вторых, на сторону не уходила ни одна машина. Всё потом делилось в зависимости от коэффициента участия. Главное держать нос по ветру и идти в ногу со временем. Советский Союз рухнул, а с ним канули в прошлое такие мелкие виды заработка для крупных бизнесменов. Ливинский крупнел на глазах. Однажды кладовщица дома физкультуры, Серафима, сказала Ливинскому:
      – Аркадий Иосифович. Я сама с Сахалина. У нас там красной икры немерено. Давай я позвоню знакомым, узнаю, на что можно поменять. Слетаем. Денег заработаем.
Ливинский ухватился руками и ногами за это предложение. Серафима созвонилась. Выяснила, что можно сделать обмен икры на хрусталь, водку и копченую колбасу. В Советском Союзе это называлось махинации. В перестроечной России – бартер. Наступило новое время новых русских. Многие прежние понятия, такие как спекуляция, воровство, жульничество упразднялись и переходили в разряд бизнеса. Предприимчивые дельцы, подобные Ливинскому, чувствовали себя, как рыба в воде в новой экономической политике. Подхватить чужую идею, выдать за свою, развить её, и высосать всё, что можно, дано не каждому. Ливинский был способен не только на это. Он рассказал Самотёсову о теперь уже своей идее, и предложил разработанный бизнес план. Нужен был первоначальный толчок. Товар или деньги на закупку товара. Так как почти все призы для награждения спортсменов были из хрусталя, у Самотёсова давно числилась в друзьях  администрация Дятьковского хрустального завода. Дома у него была прекрасная коллекция ваз, чаш, графинов и стаканов. Ливинский пообещал Самотёсову стопроцентный навар, если тот сделает ему машину хрусталя на реализацию. Разумеется с завода, а не из своей коллекции. Первый перелет на Сахалин был совершен удачно. Всё было сделано грамотно. Серафима и её муж старались изо всех сил в надежде хорошо заработать. Самолет забили товаром так, что самим пришлось сидеть на ящиках. Побочную профессию грузчика вместе с ними освоила жена Ливинского. Хотя её основной задачей была бухгалтерия, но муж посчитал, нечего хлеб даром есть, пусть ещё и грузчиком поработает. На Сахалине Серафима познакомила Ливинского с нужными людьми. Помогла обговорить самые выгодные условия на дальнейшее сотрудничество. Икры взяли много по самой низкой цене, но место в самолете ещё оставалось. Ливинский впридачу чуть недаром выторговал у Сахалинских поставщиков несколько подержанных японских холодильников и видеомагнитофонов. Сахалин уже тогда был наводнен японскими подержанными товарами.
В Брянске Ливинский рассчитался с Самотёсовым икрой с уже накрученной своей наценкой. Цена на икру была, конечно, ниже продажной. Самотёсову выгодно было получить свою долю за посредничество даже икрой. Ливинский попросил, чтобы Самотёсов договорился об отсрочке платежа за хрусталь. Дескать, икру в таком количестве сразу реализовать довольно сложно. Сам тем временем на заработанный капитал закупил водки, копченой колбасы, кое–что ещё из того что требовалось на Сахалине и организовал вторую экспедицию. Серафиму не взял. Сказал, что места в самолете мало. Пусть с ним слетает её муж, а по возвращении получит всё, что им причитается  сразу за два рейса. В целях конспирации загружались в Воронеже. Следует отдать должное, Ливинский и сам в качестве грузчика работал вместе с женой с полной самоотдачей. Второй рейс прошел ещё успешнее. Дополнительным грузом к икре был загружен японский микроавтобус. Ржавый, весь в дырках, зато на халяву. Мужу Серафимы за проделанную работу Ливинский подарил норковую шапку. Эти шапки всё равно выходили из моды. Насчет денег Аркадий Иосифович сказал:
      – А за что платить? Вы слетали к себе на родину бесплатно, не потратили ни копейки, я кормил и поил всех за свои деньги. Икры себе пять трехлитровых банок привезли. Ведь без моей помощи не смогли бы это сделать. За доставку я платил. Так ведь.
      –Так – то оно так, – согласился муж Серафимы,– только…
Что только, Ливинский слушать не стал. В бизнесе свои правила. Лоху –лохово, а кесарю косари.
Как раз в то время, когда был разговор в бане с Витамином, Ливинский собирался лететь на Сахалин в третий раз. По подсказке и протекции Самотёсова Ливинский устроился работать заместителем директора оптовой масло–жировой базы. Там, Ливинский предложил директору наладить поставку икры с Сахалина с последующей реализацией через базу. Директор поддержал инициативу нового заместителя. Но у Ливинского были совсем другие планы. От ста грамм «Смирновской» запитых баварским пивом, у него развязался язык. Он ввел в курс дела Витамина насчет своих вояжей. Предложил ему войти в долевое участие. Между прочим, также поставил в известность, что директор у него жулик и непорядочный человек.
      –В этом городе два порядочных человека, сказал Ливинский, – я и ты. Как порядочный человек я предлагаю тебе совместную работу.
Для начала чтобы поставить начальника на место, а вернее снять директора с теплого места, Ливинскому нужен был диктофон для записи воровских разговоров. Диктофон у Витамина имелся. На просьбу Ливинского, Витамин сказал:
      – Я пораньше из бани ухожу. Зайди через полчаса ко мне домой, и я тебе его дам.
Прошло чуть больше получаса, и Ливинский появился в квартире Витамина. С порога он продолжил свою алкогольно–постельную версию оздоровления организма.  Затем взяв в руки диктофон, Ливинский спросил:
      –Он исправен? Как им пользоваться?
      – Очень просто,– ответил Витамин, вот эта кнопка на запись, эта  на воспроизведение.
Он взял первую попавшую под руку магнитофонную кассету с полки, вставил в диктофон и включил воспроизведение. Из динамика послышалась песня:
      –«Как же не напиться бедному еврею».
От проявившейся на лице Ливинского выражения, не только на столе, но даже и в холодильнике, моментально скисло молоко. По вытянувшейся физиономии Акакия Иосифовича Витамин понял, что оправдываться случайным совпадением нет смысла, ну и тем более думать о поездке на далекий остров Сахалин. На какое – то время пути Витамина с Ливинским разошлись. Зато опять перехлестнулись с Валеком.
Валентин Валентинович гордился своей фамилией. Он не раз повторял:
      –Я, Валенко! Завалю кого угодно, кто против меня пойдет. Кто не будет пить, того буду бить.
У него было два прозвища. «Хитрый» и «Куций». В детстве, в результате несчастного случая он лишился фаланги указательного пальца. Не носил бы он прозвище «Хитрый», если бы даже это не превратил в плюс. В зрелые годы заживший палец оказался отличным приспособлением для продавливания винных пробок внутрь бутылок. При случае Куций всегда говорил, что специально отрубил часть пальца для удобства. К тому времени он здорово сдружился с зелёным змеем. Если в молодости он баловался сухими винами, особенно предпочитая шампанское, то теперь пил всё, что горит. У Витамина дома всегда был бар. Приличная коллекция самых разнообразных горячительных напитков. Он и раньше привозил из поездок алкогольные сувениры. Теперь же, из Германии, каждый раз он привозил по несколько ящиков разносортной водки, коньяка и ликера. Валик зачастил к нему в гости. В один из своих визитов он до смерти напугал кота Витамина.
Кот, переняв манеры хозяина, при звонке в дверь, приосанившись, важно выходил в прихожую, чтобы выразить своё почтение гостям. Вот и тут он подошел к двери, чтобы выяснить, кто с утра так бесцеремонно трезвонит. Только он распушил хвост, развернулся во всей красе, чтобы потереться о ноги раннего гостя, как сверху полыхнуло перегаром, и прогремело:
      –Ты кто такой? Как фамилия? Я человек военный! Расхлябанности и разгильдяйства не потерплю! Как фамилия! Отвечать, когда спрашивают!
Кота как ветром сдуло за диван. У Хитрого это называлось нагнать жути. Он умел овладевать  вниманием окружающих и буквально гипнотизировал всех своими круглыми пронзительными глазами. То, сдвигая брови, то приподнимая вверх и раскидывая их к вискам, грозно топорща усы, он придавал своему лицу строгий и насмешливый вид одновременно. Артист, аферист и авантюрист.
ВАХ–ВАХ–ВАХ! Его боевой клич состоял из трех букв В, трех букв А , соединенных с тройной хитростью. Без всякого умысла он сообщил Игорю Ковальскому о приезде Витамина в отпуск. Но слухами и так уже полнилась земля Брянская. Каждый день Витамин встречался с начинающими предпринимателями. Все предлагали по хорошему куску пирога завтра. Надо было только сделать предоплату целого пирога сегодня. Игорь многого не просил. Он положил глаз на ВАЗ 2102. «Двойку», которую Витамин пригнал без стекла ранее. Стекло давно было вставлено, и машина нетерпеливо перебирала колесами в ожидании хорошего автопробега по бездорожью. Игорь собирался оправдать её ожидание. Хотя он и был сыном директора ресторана «Журавли», денег, чтобы рассчитаться за машину у него не было. Но он опять повторил заветную фразу:
      – По любому – по разному мы будем работать вместе.
Этим он дал понять Витамину, что оказывает ему честь, предлагая совместную деятельность. Соответственно в честь этого Витамину следовало отдать ВАЗ 2102 в бессрочное пользование с отсрочкой платежа на неопределенное время. Игорь предложил свой бизнес–план. Надо было съездить в Москву. Чтобы Витамин ни в чем не сомневался, Игорь, на деньги Витамина, закупит на оптовой базе сникерсы, баунти, твиксы и прочие продовольственные товары повышенного спроса и реализует их самостоятельно через торговую сеть своего отца. А прибыль пополам. Ну как было не поверить. Вот только лоб опять очень сильно зачесался в предвкушении…

                ДОН ПЕДРО.

Заказчики «Опель» не взяли. Чем – то он им не приглянулся. Подвернулся другой покупатель. Телемастер. Как раз вовремя сломался телевизор. Порутчик, друг брата Витамина сказал, что знает хорошего мастера по ремонту импортной теле радио аппаратуры. Он привел краснощекого   толстячка лет тридцати с торчавшими, как у кота усами.
Иннокентий Корташев, – так отрекомендовал Порутчик телемастера.
      –Вы можете звать меня просто Кеша, – неожиданно тонким голосом произнес толстяк.
      –Ну вот, – тихо сказал под нос брат Витамина, – только дона Педро нам и не хватало.
Как выяснилось впоследствии, брат очень точно перекрестил Корташева. По форме, и по содержанию данное прозвище точно соответствовало внутренней сущности телемастера. Кеша деловито осмотрел телевизор и сказал, что ремонт довольно сложный, придется везти к нему домой.
      – Домой, так домой, – сказал Витамин, – только чтоб сделал на совесть.
Но совести у Кеши оказалось не больше, чем у крыловского кота Васьки. Телевизор ремонтировался до конца отпуска Витамина. За это время Кеша выпросил у Витамина одну тысячу марок для совместного бизнеса и «Опель–Рекорд» для передвижения. Витамин проверил семейное положение и материальный фундамент навязывающегося компаньона. Вроде всё нормально.  Женат, двое детей, обставленная двухкомнатная квартира, постоянная работа в телеателье. Хоть и дон Педро по внешнему виду, но на кидалу не похож. Можно только приветствовать предприимчивость и желание подзаработать для своей семьи. Витамин взял с него расписку при передаче денег. Машину дал без переоформления, по доверенности. За неё Кеша написал ещё одну расписку на две с половиной тысячи марок. В залог он предложил свою квартиру. Витамин великодушно отказался. Опасаться финансового подвоха не было оснований. Но Кеша был с виду простецким доном Педро, а на самом деле оказался хитрым продуманным пидорасом.  Не прошло и трех дней, как его задержали за управление автомобилем без водительского удостоверения.  Машину отобрали и поставили на штрафстоянку. Витамин поехал вместе с Кешей в ГАИ. Там у него  под предлогом выписки разрешения  на возвращение собственности со штрафной стоянки потребовали права. Витамин предъявил, и их тут же у него отобрали. Мотивация, – передача  управления автомобилем лицу, не имеющему  водительское удостоверение. Там же ему подсказали выход из создавшейся обстановки. Надо переоформить машину на Корташева и права сразу вернут. Как было ездить без прав? Куплю–продажу оформили тут же. Права вернули. Гораздо позже выяснилось, что родной дядя Корташева работал в этом же ГАИ, и всё было разыграно по разработанному заранее сценарию. На обратном пути Витамин остановился, высадил Кешу из машины, намял ему бока на прощанье и сказал, что оторвет ему голову, если через неделю не получит деньги за «Опель» и вложенные ранее в Кешину предпринимательскую деятельность.
Ни через неделю, ни через две Кеша не появился. На исходе третьей недели Витамин сам поймал Корташева. Хорошенько заехав Кеше в ухо, Витамин загрузил его в машину и привез в отчий дом. В глубине сада стоял кирпичный сарай, где, когда - то держали свиней. Поставив на пол, загаженный навозом, табуретку, Витамин изолировал опасного мошенника от общества. Закрыл на замок, и уехал по делам. К вечеру он вернулся, загнал машину в гараж и сел с братом на веранде попить пивка после напряженного жаркого дня.
      – Как там дон Педро в свинарнике, - спросил он у брата, - жив ещё?
      – Плачет, – засмеялся брат, – что дальше с ним делать собираешься?
      – Надо выпускать этого хряка, – сказал Витамин, – принеси–ка сюда замок с длинной дужкой, от велосипеда.
Пока брат ходил за замком, Витамин открыл сарай. В лицо пахнуло жарким навозным духом. Кеша сидел на табуретке среди разлившегося лавой свинячьего дерьма. Плоская крыша, покрытая рубероидом, сработала, как мощная солнечная батарея. Ну прямо сцена из старого Советского фантастического фильма «Планета бурь». Лава играла, пенилась и испарялась. Кеша сидел, как истукан. Ни жив, ни мертв. Толстые щеки из красных стали пунцовыми. Прямо синьор помидор.
      –Ну, выходи, брехун,– брезгливо поморщился Витамин. Ему уже было жалко этого дурачка. Но ещё противней было осознавать себя в роли такого же дурня. Лоб нетерпеливо чесался и мстительно напоминал о граблях. Пора заканчивать подражать судебным приставам, подумал Витамин. Грязное это дело сажать кого–то в дерьмо, даже если это дон Педро. Но внутренний голос возразил, – а как иначе? Наказывать надо обязательно за такие дела. Думай, что с ним дальше делать. Может ещё, денег дашь, в качестве моральной компенсации.
Ага, разбежался, ответил внутреннему голосу Витамин, сейчас я ему устрою баню. Чисто по – своему. С приколом, и то, что он заслуживает.
      – Иди, помойся, возле садового крана, – сказал он Кеше, – брат, налей ему пива на дорожку.
Кеша долго плескался и обмывал свое упитанное тело. Лишняя краснота ушла, зато вернулся прежний румянец. Он с шумом выпил два стакана пива. Масляные глазки опять заблестели.
      – Ну что, очухался, – сказал Витамин, – теперь снимаешь штаны, берешь вот этот замок и одеваешь на свое хозяйство.
      –Как? – Поразился Кеша.
      –Молча. По одному продеваешь свои коки в дужку, защелкиваешь и свободен.      Приносишь долг. Я даю тебе ключ, открываешь замок и полностью свободен. Начал.  Чтоб в две минуты управился. Время пошло. Только отойди в сторону не порти аппетит.
Кеша отвернулся и лихорадочно, как при ловле блох, стал копаться у себя между ног. Менее чем через две минуты он повернулся и сказал:
      –Смотрите, так пойдет.
Зрелище было уморительное. Замок защелкнут горизонтально на двух мешках сперматозоидов, а сверху покоился главный виновник продолжения рода Корташевых. Сохраняя строгий вид, Витамин сказал:
     –Надевай штаны, и дуй отсюда. Без денег не возвращайся. Замок немецкий с закаленной дужкой. Перепилить даже не пытайся.
Кеша на ватных ногах поплелся к выходу. Брат Витамина залился смехом:
       – Ну, ты даешь! Я такого еще не видел. Надо же додуматься.
       – А что ещё делать с ним, – сказал Витамин, – не убивать же за эти бабки. Пусть погуляет, подумает хорошо, когда вздумает кого–то ещё дурачить. А мы давай с тобой по стаканчику вина пропустим. Хочется расслабиться после такого. Думаешь, мне приятно этим заниматься.
Брат сходил в дом, принес бутылку сухого вина и закуску. Накрыл стол в садовой беседке. Расслабления как такового не получилось.
Гулял Кеша недолго. Минут через пятнадцать он вернулся.
      –Что! – грозно закричал Витамин, – уже деньги принес?
       –Я принесу, я обязательно принесу, – расплакался Кеша, – только завтра. Ну, куда я так пойду.
Румянец на его физиономии исчез. «И пот по бледному челу стремился хладными ручьями». Так, наверное, описал бы его состояние Александр Сергеевич Пушкин.
      – Черт с тобой, вот тебе ключ, снимай замок и иди мой с мылом, – продолжил Витамин. Три дня тебе. Не рассчитаешься, пеняй на себя, будет ещё хуже. А сейчас сгинь с моих глаз.
Кеша сгинул до конца отпуска Витамина. Только в следующий свой приезд Витамин отловил  дона Педро.
Понятие «помоги ближнему», с самых ранних лет определяло путь Витамина в этой жизни. А как иначе? Это нормальное человеческое мировоззрение. Поможешь ты, помогут и тебе. Ты защищаешь тех, кто слабей и меньше тебя. Тебя также опекают и наставляют по жизни более старшие товарищи. Ещё в отроческом возрасте Витамин, рассматривая свой лоб, разбитый при защите младшего брата, дополнил эту фразу:
      – Помоги ближнему, ибо дальний приблизится и поможет тебе. Защитишь ты, кого–либо, не ища в этом выгоды, возможно, кто–то отдаст свой голос в защиту тебя в будущем. Вот только наступившая перестройка перекроила и перестроила все нормальные понятия в головах людей. Главенствующее место заняли непонятки нелюдей. Непонятная, нелогичная линия правящей верхушки говорила только об одном. О внедрение антинародной политики и насаждения бесчеловечной психологии в сознание людей. ЧЧВ. Человек человеку волк.


                ОБМАНИ БЛИЖНЕГО, ПОКА ДАЛЬНИЙ НЕ ПРИБЛИЗИЛСЯ
                И НЕ ОБМАНУЛ ТЕБЯ.

Витамин ещё несколько раз встречался с компаньонами по Ахал–текинскому бизнесу. Возглавить экспедицию по поиску скакунов в Кармадонских долинах Осетии он отказался. У него хватило ума  прекратить и финансирование этой затеи. Но компаньоны не унимались. Один из них, Сергей Бохан, был родом с Красной горы. Это юго–западный район области, наиболее подвергшийся Чернобыльской радиации. Бохан был одним из юных, наиболее продвинутых мутантов Красной горы. В плане мошенничества и беспринципности. Отдельно от своих товарищей он выпросил у Витамина ещё денег. Предлоги были самые разные. Тут и оформление совместной платной автостоянки, и покупка земли в престижном районе города под строительство. Витамин верил и не знал, что большая часть денег уходит на получение красного диплома и показную деловую жизнь Бохвена. Чтобы ещё более утвердить Витамина в сверхвозможностях мутирующего поколения Красногорцев,  Бохан  решил познакомить его со своей двоюродной сестрой. Предварительно он несколько раз говорил Витамину, что есть такая чудо – девочка, находит под землей золотые цепочки, серьги, кольца. Идет по улице и вдруг на неё что–то сверху нисходит, и она говорит: здесь надо копать. Начинают копать, а там клад. Кто–то зарыл, или потерял золотую брошь, кулон или цепочку. Витамин пропускал мимо ушей эту дребедень, но Бохан не унимался. С каждым разом истории с чудесницей обрастали новыми подробностями. Чудо – девочка находила всё новые и новые предметы и начинала угадывать что находится у окружающих в карманах. Как – то, совершенно случайно Бохан проезжал вместе с Витамином мимо ее дома и предложил посмотреть на девочку. Ей было лет тринадцать. Звали ее Таня. Витамин посмотрел на неё, послушал россказни папы и мамы, пояснения Бохана и решил протестировать юное дарование. Он засунул руку в карман, сложил дулю и спросил:
      – Что у меня в кармане?
Впившись взглядом в оттопырившийся карман, девочка сказала:
      – Кажется там деньги. Монетки и какой – то мусор. Ещё крошки вижу.
Витамин подивился проницательности и уму всевидящей. Что ещё могло быть в кармане. А дуля нематериальна, очевидно, рентгену не поддается.
      –Зачем ты мне её показываешь?– Спросил он у Бохана, после того как они насмотревшись на ясновидящие опыты, ехали в машине.
      – Ей учиться надо, может Вы ей поможете, – ответил  Бохан,–в Германии могут заинтересоваться ее способностями.
       –В Германии своих фокусников и аферистов хватает,– сказал Витамин, – ей в геологи следует пойти, Пусть там золото ищет, или на худой конец нефтяные и газовые месторождения.
Через несколько лет эта девочка, с худым концом, снова окажется в поле зрения Витамина, но  не с золотом и не с нефтегазовыми месторождениями. Этим худым концом окажется некий Петя из Белоруссии. Но это уже отдельная история. 

По возвращении в Фюрстенвальде Витамин решил вернуться опять в свою часть, на прежнюю должность, начальником АХЧ. Место было свободное. Жаль только, что сменили командира. Вместо прежнего боевого парня прислали какого–то отставного майора по фамилии Зимёнков. Затютюканная, сугубо гражданская личность, бегала по территории воинской части, прижимая к уху радиотрубку, которую подарили немецкие друзья. Скорее всего эта личность была кумом или сватом какого – то вышестоящего вора из ставки.  Немцы вывозили с территории части металлолом, стройматериалы, имущество. Командование наверху решило пресечь все попытки воровства своими подчиненными. Конкретно прибрать всё к своим рукам. Новый президент новой России объявил новую экономическую политику со старым ленинским лозунгом: – «Грабь награбленное»! И не только награбленное, а всё что заработано честным непосильным трудом всего трудового народа.
       В ЗГВ это пришлось очень кстати. Воровству придали законный государственный статус. Да и вообще по всей России, не только в армии, во всех сферах деятельности, началось такое, что не в сказке сказать, ни пером описать. В самом конце января 1990 года, когда Витамин впервые появился в Германии, генеральная прокуратура СССР возбудила уголовное дело по факту вывоза за границу 12 танков Т–72(дело АНТ). Это были только цветочки.
 Тогда Витамину приснился сон. Его родной дом. Только очень высокие потолки, которые поддерживают мощные колонны. Широкие просторные подоконники. Всё надежное, прочное. И вдруг это начало рушиться. Падали колонны переворачивались подоконники. Среди хаоса заметался какой–то хомячок и заверещал: – меня зовут Миша. Я это устроил, но не сам додумался, даду–даду. Меня заставили, даду–даду. Из космоса приказали, я только исполнитель, даду–даду. Такие дурацкие сны приходили по ночам не одному Витамину в голову. Происходящее не укладывалось в здравый смысл, и по ночам плавало подобной галиматьей по волнам сна.
      Договоренности, которые заключил Горбачев с руководством ФРГ об условиях временного пребывания и планомерного вывода советских войск из Германии, создали для армии неимоверно тяжелую ситуацию. Планы США и Франции, которые они впоследствии изменили, были намного лояльнее и гибче. В 1990 году Пентагон объявил о выводе 60 тысяч военнослужащих с территории Германии в течении семи лет. Франция заявила о выводе 50 тысяч военнослужащих за 4 года. Горбачев запланировал вывести за это же время более чем полумиллионную группировку. По неподтвержденным слухам ему за это отвалили около шестисот тысяч серебрянников в дойч марках. Маловато конечно. Но кое–кто даже щенками взятки брал.  Его товарищу Шеварнадзе за содействие в выводе Западной группы войск, президентом союза промышленников ФРГ были вручены самые дорогие швейцарские часы « Philp Patek» на золотом браслете с россыпью бриллиантов.  Перестройку, согласно логике сценария сменил развал. Ельцин успешно продолжил дело Горбачева. Началась редкостная свистопляска. Не только армию, а всю страну превратили в ансамбль свиста и пляски. Главный свистун без стеснения отплясывал в пьяном виде на любых подмостках. Со свистом и улюлюканием начала свою работу ярмарка купли–продажи наворованного имущества.
      Тарантас Витамина, старые ржавые Жигули с немецкими номерами, всё также стоял под заветным дубом на узкой немецкой улочке. Жигули не бросались в глаза, а может, полиция видела, но закрывала глаза на поездки русаков. Ведь для немцев самое главное ничего не нарушать. Никто не имеет права останавливать машину без причины. Нарушать права человека, и попирая его достоинство, вытряхивать его из личного дома на колесах. Витамин с Чмариным опять занялись промыслом. Суть промысла сводилась к тому, что друзья колесили по всем окрестным дорогам от Франкфурта до Берлина. На юг к Айзенхутенштадту, Котласу. На север к Шверину. Как–то невдалеке от проселочной дороги им попался разбитый «Опель». Точно такой же, как Витамин пригнал из Визбадена. Чмарин тут же засуетился:
–Давай разберем на запчасти.
Двигателя и колес на автомобиле не было. Поднатужившись, разбраковщики перевернули кузов машины на бок и начали откручивать всё, что можно. Несколько раз на дороге останавливались немецкие автомобили. Из окон выглядывали, осматривали проводимую работу, но выходить и давать оценку происходящему не осмеливались. Осмелились два полицая, подъехавшие через полчаса. Витамин первый заметил, как из полицейской машины вышли два блюстителя порядка и медленно направились к ним. Метрах в десяти они остановились. Повисло тягостное молчание. Чмарин, повернутый к ним задом, прошептал Витамину
:– Не поднимай головы, продолжаем работать, как будто мы их не видим.
 Полиция потопталась на месте и кашлянула. Видя, что кашель не производит нужного действия, один полицай сказал:
–Аусвайс!
 Чмарин, выбравшись из машины, не разгибаясь, в позе вопросительного знака спросил:
– Варум аусвайс?
 Познания в классическом немецком языке на этом у него закончились, и он перешел на классический разговорный   диалект служащих Западной группы войск:
      –Русишен зольдатен бицален нихт. Ауто имеется, а мани–мани на запчасти нема. Вам этот хлам сто лет не нужен, а у нас в хозяйстве все сгодится. Ферштеен?
И уже совсем не к месту он для большей утвердительности добавил:
      –Киндер  мале – мале кормить надо, как  считаете?
Судя по черствым физиономиям полицаев, они так не считали. Они осмотрели место происшествия. Жестами показали, что следует сложить все открученные детали обратно в кузов ауто. После того как русишен зольдатен выполнили просьбу полицаев, один из них резко сказал:
      –Вэк!
Витамин спросил у Чмарина:
      –Что это он развэкался?
      –Это он нам счастливого пути пожелал, – ответил Чмарин.
Они сели в свою машину, отъехали метров на триста, дождались, когда полиция уедет, и вернулись проверить, не увезли ли немцы что–нибудь с собой. При беглом осмотре было видно, что ничего нетронуто.
      –Наверно за грузчиками поехали,– высказал свою догадку Чмарин,– вот хрен им,  быстро закидываем всё, что можно в жигуль, и сваливаем.

                ЦЫПЛЕНОК.

В этот раз барахла собиралось довольно много.  В легковую машину всё не поместится. Витамин пожалел, что в свое время, не воспользовался предложением прежнего командира инженерных складов уехать домой на бронетранспортере. В шутку, или всерьез, командир предложил Витамину списанный БТР–70. Витамин отнесся к предложению совершенно серьезно. Выбрал один из двух, подлежащих уничтожению бронеавтомобилей, и приступил к ознакомлению. Автомобиль был тяжеловатым. Одиннадцать с лишним тонн. Два восьмицилиндровых двигателя разгоняли машину до 80 км. в час. Запас хода 400 километров. Витамин прикинул, сколько надо горючего на четыре заправки до родного города и отказался. Он только снял с БТРа на память перископический прицел, смотровые щели и ещё кое–что на сувениры. Позднее, вновь назначенный, командир, Зимнин, сдал оба БТРа немцам на металлолом. Назначенец бегал по территории гарнизона  одетый в гражданскую одежду. Вроде бы он был майором запаса, и хотя никогда не служил, но являлся родственником большого начальника из генштаба. Вот так и зарождался новый  тип наисовременнейшей коррупции. А как иначе понимать, что на должность командира инженерных складов, громадной материальной базы всей западной группы войск, ставили безликую марионетку. Эти обезволенные директора многочисленных контор с общим названием «Рога и копыта» в отличии от своего литературного прототипа Фукса никогда не садились в тюрьму. Повязаны были все одной веревкой. И назначаемые, и назначающие, и проверяющие, и курирующие. Как в ГАИ. Взятками и поборами занимаются на любом уровне, но с обязательной отстёжкой снизу вверх.
Зимнина поставили на должность, приказали конкретно заниматься вывозом и ликвидацией армейского имущества с конкретной немецкой фирмой, не вникая и не задавая вопросов. Жадность к деньгам говорит об отсутствии ума. Не только ума, а чести, порядочности, дальновидности, благоразумия и даже такого понятия, как патриотизм. Такого унижения, чем бегать в слугах у побежденного, пусть даже бывшего врага, работать на него, выпрашивать  подачки, трудно придумать. Но победителей не судят. И вот эти победители, наживаясь на воровстве, торговле имуществом своего народа, стали прививать другое мышление своим подчиненным. Рыба гниет с головы. Загнивающий капитализм прочно обосновался в мозгах руководящей верхушки. Вполне естественно, что основная масса подчиненных поддержала такое направление новой экономической политики. Старая песня: «Цыпленок жаренный, цыпленок пареный, цыпленок тоже хочет жить», пробуждала народ к активным действиям. Но в этой главе речь пойдет вовсе не об активных народных действиях и жарено–пареном цыпленке. Это название дал микроавтобус, на котором Витамин в этот раз поехал домой. Почтовый Бус «Фольксваген», желтого цвета, лупоглазенький, старой модификации простейшей конструкции. Бензиновый двигатель с воздушным охлаждением, находился сзади, как у «Запорожца». В грузовой отсек, предназначенный для перевозки посылок и корреспонденции, Витамин с Чмариным запихнули всё что можно, включая добытые в боях и походах  запчасти для машин. Витамин на немецких номерах двинулся в путь один.  Проблем во время перегона не возникло.  Был момент на польской территории, когда прямо на заправке к нему сел на хвост экипаж  русскоязычной ОПГ. Витамин вычислил их по вопросам, взглядам и жестам, лишь только завернул на заправку. Не обращая внимания на предупредительные взмахивания руками. Не отвечая на приветственные любознательные вопросы, он вплотную подъехал к заправляющимся фурам «Совтрансавто»  и попросился продолжить дальнейший путь вместе с ними. Километров пятьдесят он ехал в составе колонны. Затем, выждав благоприятный момент,  оторвался от дальнобойщиков и. одним рывком, практически не останавливаясь, за сутки с небольшим приехал домой. Уже дома, при осмотре бусика, Витамин заметил белый налет на реле генератора и клеммах аккумулятора. Тогда он не придал этому значения. Как впоследствии оказалось, зря. За эту невнимательность «Цыпленок» в будущем испытает его на прочность, силу воли и твердость духа.
      Как всегда времени катастрофически не хватало. На скорую руку пообщавшись с компаньонами по кобыльему бизнесу, авиационным проблемам, сникерсо–твиксовксовскими оптовиками. Поразвлекавшись поисками и погонями за доном Педро, убедившись, что строительство дачного комплекса идет по задуманному подрядчиками сценарию и всё развалиться точно по графику, как запланировано, Витамин немного попьянствовав и погулеванив, через две недели укатил обратно в Германию.
                ПРАЗДНИК СВИНЬИ

      По приезду Витамин сразу попал на праздник свиньи. Так назывался торжественный забой свиного поголовья. Положено было разделать убиенных свиней, взвесить и отвезти на продсклад, оприходовать и уже потом выдавать в столовую и на паек офицерам и служащим. Пару свиней зарезали. Свинари с хоздвора опаливали и разделывали туши. На плите под навесом в одной сковородке шипела печенка с грудинкой, на другой сковороде запекалась кровь с салом. По этому случаю разливалась по стаканам самая дорогая водка гарнизонного магазина «Абсолют». Выпили за упокой и усвоение убиенных в желудках выпивающих. За праздник, который подарили свиньи. За любовь к животным и всему окружающему в настоящий момент.
   Следующего кабана решили пристрелить. У Зыскина была припрятана пачка патронов. Он зарядил пистолет, почесал кабана за ухом. Тот навострил уши, удивленный неожиданным знаком внимания. Зыскин не дал ему возможности понять в честь чего такие свинячьи нежности, вставил пистолет в ухо и нажал на курок.  Дернулись два раза задние ноги, пробежала дрожь по телу и всё. Совсем как в пионерской страшилке:
–«Не слышно на стройке ни шума, ни стона, только калоши торчат из бетона».
Витамин под следующий стакан вспомнил рассказ своего друга Вовки Вахрушина, как его сосед убивал своего кабана.
 Сосед был жадный и никого не хотел приглашать на жаренку. По традиции на это мероприятие приглашают родственников и соседей. Естественно, кроме того, что съедалось за праздничным столом, еще и уносилось по хорошему куску. И вот сосед решил съесть все один, но для этого надо было и кабана замочить одному. Он принял оригинальное решение.  Ввести кабана в коматозное состояние. Поставил корыто с едой. Выпустил кабана из сарая и, когда тот начал чавкать, замахнулся кувалдой. Расчет был простой. Оглушить, а потом зарезать. В момент, когда кувалда пошла вниз, кабана одолело любопытство. Чем занимается хозяин? Он задрал голову вверх и тут же получил по пятаку. От такой подлости он мгновенно превратился из миролюбивого домашнего кабанчика в дикого вепря.
 До Вовкиного отца донеслись вопли с соседнего участка. Дядя Федор, так звали Вахрушина старшего, подошел к забору, разделявшему участки. Вопил, конечно не кабан. Сосед залез на яблоню, а кабан злобно хрюкая, подкапывал корни яблони, явно пытаясь добраться до бывшего друга. Судя по поведению не с целью отблагодарить за сервис и питание. Дядя Федор, разобравшись в ситуации, быстро сбегал за ружьем, чтобы утихомирить распоясавшегося буяна. Он стал выбирать уязвимое место, попав куда, можно было остановить беспредел. Это оказалось не просто. У кабана очевидно кто–то из предков был крокодилом. И этот сын почтенных свиней судя по внешности, был явным повторением далекого предка. Длинное туловище на коротких кривых ногах. Вытянутая жирная морда с мощными челюстями и маленькими свирепыми глазками. Хвост не завивался как у всех порядочных свиней, а был поднят вверх, как боевой флаг.
 Кабан почуял шорох и повернулся в сторону забора. Острые уши, которые очевидно достались от другого предка, ловили любой звук.
 –Стреляй ему в лоб! – кричал хозяин, качаясь на ветвях яблони.
Дядя Федор прицелился, выстрелил и…, напрочь отстрелил одно ухо выродку славного свинячьего племени. Кабан, не раздумывая бросился в атаку. Лобовой броней он разнес в щепки забор, по инерции пролетел до следующего, пробил дыру и оказался на улице.  Здесь он смекнул, что за такие дела его все равно пришьют, и ударился в бега. Два часа потом шла облава. Объединенными усилиями всех соседей удалось справиться с беглецом. Когда этого мутанта наконец забили, владельцу пришлось угощать всех участников охоты. Съели почти пол кабана. Вот так жадность всегда оказывается в проигрыше. В придачу ко всему Вахрушин– младший, оценив ситуацию, выдал из своей богатой на различные истории памяти, подходящий анекдот:
       –Два охотника нарвались неожиданно на медведя. Один с ружьем залез на одно дерево, а другой, с перепугу бросив ружье, оказался на верхушке другого. Медведь, сообразив, кого можно  безопаснее достать полез за вторым. Тот закричал напарнику:
      – Стреляй быстрее в медведя. Выстрел. Медведь взревел и еще быстрее полез вверх. Первый крикнул: – Промахнулся!? Нет,– ответил второй ,–я ему кажется все хозяйство детородное отстрелил.  –Целься ему в голову, по глазам вижу, что он ко мне не любовью лезет заниматься.
       Хозяина кабана мужики долго донимали расспросами. Зачем кабан на яблоню к нему хотел залезть? Что там по глазам можно было у кабана высмотреть?
      
       Ну а здесь, на хоздворе, на этом празднике свиньи, каждый наелся до отвала и унёс по хорошему куску. Зыскин не жалел для приглашенных участников ничего. Он умел ценить дружбу и быть благодарным за оказанную когда– то помошь.

Германию лихорадило. Лихорадило всю западную группу войск. Еще бы. Все что завозилось из Советского Союза за пятьдесят лет надо было срочно распродать. Официально вывезти обратно в Россию. А куда вывозить?  Остатки Советского Союза делились как раковые клетки в больном теле. Списвывание и уничтожение имушества приняло массовый характер. Все списанное и уничтоженное продавалось по бросовым ценам. Если кто - то попадался на воровстве, просто увольняли и отправляли в Россию. Нечего позорить ЗГВ. Многие уходили к немцам в переселенческие лагеря. Витамину тоже поступали заманчивые предложения. Друзей среди немцев у него хватало. Помимо компаньона по торгово–закупочным делам, Петра Аниоля, появился еще один Питер, любящий гогстеприимный дом Витамина. Чернявый, невысокого роста, весь в тутуировках, он обычно приезжал на мотоцикле с банками пива. Во всей округе его называли Шварц Питер. Черный Питер. Рассказывал, что воевал наемником в Анголе. Может и так, но у Витамина сложилось мнение, что эти наколки он заработал в тюрьме.  У себя дома, в России, у него было немало друзей и знакомых с таким же жаргоном и жестикуляцией. Поведение таких экземпляров не зависит от национальности.
               
                ГЕРД
 Ещё один приятель появился у Витамина после его участия в фестивале детского рисунка. Был объявлен конкурс на лучший рисунок на панелях забора в районе вокзала. Витамина пригласили непонятно кем. Консультантом, помощником или членом жури. Он рисовал свою картину, помогал детям и принимал участие в подведении итогов. Рядом с ним постоянно находился высокий усатый немец. Внешне чем -то похожий на серьезного молчаливого жителя Татр или Карпат. На деле оказался общительным и добродушным. Он жил недалеко от дома Витамина. За школой, в квартале пятиэтажек у самого автобана. Звали его Герд. Он хорошо пел и играл на аккордеоне.  Во времена существования ГДР(Германской Демократической республики) Герд был обер лейтенантом пожарной части. Являлся членом коммунистической партии ГДР. Участвовал во встречах правительственных делегаций дружественных компартий. Он показывал Витамину фотографии с Буденным и другими советскими политиками и военными. После объединения Германии попал в черные списки. С прежней работы его уволили, а на другую работу нигде не брали. Так было не только с коммунистами, а и со многими гражданами Германской Демократической республики, занимавшими административные должности. Перебивались, как могли. Кто - то уезжал. Те, кто остался, работали в основном шварцарбайтерами. То есть чернорабочими.  Витамин на своем опыте узнал, что это такое. Герд предложил ему поработать в свободное время вместе на разовых работах. Километрах в двадцати пяти от Фюрстенвальде находится город Биесков. Там на деревообрабатывающем комбинате, один раз в две недели, надо было делать уборку оборудования для изготовления древесностружечных плит. Мелких опилок, пыли было по колено. Станочный стан располагался в несколько ярусов. Всю отработку, весь мусор надо было сгребать к вентиляционным коробам. Закидывать в воздухозаборники. При последней стадии, приходилось подметать метлами каждый уголок. Работать приходилось в респираторах, так как опилки, смешанные с фракциями фенольных смол, пыльными облаками поднимались в воздух. Работа продолжалась ровно десять часов. Один час работы оплачивался десятью марками. Итого сто Дойчмарок.
Ровно в шесть часов микроавтобус с бригадой рабочих отправлялся с Лангевальштрассе. Час уходил на дорогу, переодевание и прочую подготовку к работе. В 7 .00. приступали к работе. Каждый час – десять минут для отдыха. С 12. 30 до 13 час. Обед. Кофе бесплатно в кофеавтоматах, а остальное то, что было взято с собой из дома.  Заканчивалась работа ровно в 17.00 час. В 18 часов Витамин был дома. Через две недели, в воскресенье, всё повторилось. После работы Витамин с Гердом собрались поужинать. Жена Витамина накрыла стол.  Колбаска, огурчики, помидорчики, грибочки. По хорошему куску жареного мяса с картошкой. Как под такую закуску было не выпить по стаканчику холодной водочки. Стаканчиком, разумеется, не заканчивалось. Потом Витамин провожал Герда домой.  По русскому обычаю шли с песнями. Идти было недалеко. Метров пятьсот – шестьсот. Но даже на таком коротком пути, вновь испеченные приятели, восхищали местное население виртуозным исполнением классики послезастольных русских песен на объединенном славяно – арийском языке.  У Герда хорошо получалась роль второго плана. Припев  и подпевки. Хорошо поставленным баритоном, в любой песне, на любой мотив, он подпевал: –водка, водка, водка. Больше он на славянском наречии ничего не знал. Витамин смесью тенора и баритона восполнял этот пробел на двух языках. Чтоб с утра радоваться жизни преодолевая головную боль он пел: – Гутен морген, майне штадте херце родины моей. Дома у Герда они выпили ещё понемногу. Потом. Витамин, объяснив Герду, что такое «стременная» и «посошок», отбыл восвояси.


                БЫСТРЕЕ, ВЫШЕ И СИЛЬНЕЕ.

Много было предложений Витамину по вопросам трудоустройства после возвращения из Германии. Он настроился в спорткомбинат «Десна». Здесь всё знакомо, друзья и приятели. Рядом с домом.  Можно проявить свои деловые качества. Директором спорткомбината, правильнее будет сказано председателем, в это время был Меликов. Бывший администратор хоккейной команды. Чуть ниже среднего роста, черноволосый с несколько одутловатым лицом, небольшим пузцом и кривоватыми ногами.   Полный тёзка верховного председателя, правильнее сказать директора, Российской Федерации. Такой же беспринципный и такая же пьянь. На халяву пил всё, но больше уважал водку с пивом. Витамин взял пару бутылок водки, пива, закуски и кадровый вопрос был решен моментально. Борис Николаевич предложил любую должность на выбор. Директором стадиона, спортивного манежа, воднолыжной станции. Витамин сказал, что насколько он знает, эти должности не свободны.
– Какая разница, отвечал Меликов, сегодня не свободны, – завтра будут свободны.
– А в настоящий момент есть свободные? – спросил Витамин.
– Есть, – сказал Меликов, – заведующий восстановительным центром. Только ни работников, ни обслуги, там нет.
– А что есть?
– Здание. Рядом с манежем, по улице Брянской пролетарской дивизии. Хочешь, иди туда. Занимайся, чем хочешь. Только думай, как денег заработать.
  –Хорошо, – ответил Витамин, – бери ключи, поехали смотреть, что ты мне предлагаешь.
С юго – востока, вдоль спортманежа были расположены старые двухэтажные дома. Один из домов, метрах в тридцати от середины манежа и был спортивно – восстановительным центром. Задумано было грамотно. С левой стороны на первом этаже блок питания. Склад, кухня, обеденный зал со сценой. Так, чтобы можно было проводить любые банкеты. В правой стороне должны были располагаться медицинские кабинеты. Было завезено кухонное оборудование, барные стойки. Громадная ванна для гидромассажа.   В подвале планировалась баня. На втором этаже располагались одноместные номера. Отделано всё было деревом и  панелями, обтянутыми гобеленом и кожвинилом. Даже потолок весь был в квадратах искусственной кожи.
      – Принимаешь хозяйство, – спросил Меликов.
      –Принимаю, – ответил Витамин.
      –Ну, тогда, понимаешь, надо бы обмыть это дело, – продолжил Меликов.
Как и его верховный тезка, Меликов любил слово «понимаешь». В разговорной речи оно придавало какой - то доверительно сближающий настрой. Что – то типа «ты меня уважаешь».
      –Да нет проблем, откликнулся Витамин.
Потом эти обмывания превратились в каждодневный ритуал. Витамин предложил перепрофилировать восстановительный центр в деловой. Время было такое, когда различные фирмы, кооперативы, ООО, ОАО, ЗАО, появлялись. как грибы после дождя. Место было удобное, и народ повалил брать кабинеты под офисы.  Витамин довольно быстро заполнил арендаторами оба этажа. Договора подписывал Меликов.  Вот тут -  то и возникли первые недоразумения и недопонимания.  Витамин, не разумел на украинском.  Недопонимал на русском, и совсем не пшекал и не шпрехал на еврейском, почему Меликов хвалил его за инициативу и предприимчивость и в тоже время всячески отодвигал от всех дел.  Меликов напротив, хорошо шпрехал, дуял, и разумел на всех еврейских диалектах, когда дело касалось личной выгоды.  С утра он согласно ритуалу, делал обход арендаторов. Почти в каждом кабинете стояла бутылка коньяка или водки с лимончиком и бутербродом. Меликов не наглел. Больше ста грамм в одном кабинете он не пил. Да и пил то он не ради  собственного удовольствия, а за здоровье, уважение и процветание арендующих коммерсантов. Конечно, Витамин своей энергичностью напрягал и отрывал от дел начальника. Он с утра мотался на своей машине, решая поставленные задачи и подбирая выгодных арендаторов. Комнаты постепенно заполнялись, и работать Меликову становилось всё тяжелее. Одной из первых обосновалась в здании  фирма «Целитель». 
  Двое руководителей Владимир и Александр, набрали целый штат лекарей, врачевателей, массажистов, экстрасенсов, колдунов, знахарей и знахарок. Для полного комплекта не хватало пару ведьм с метлами. Но, как говорится, свято место пусто не бывает.  Появилась и ведьма.  Только одна и без метлы, но зато молодая и красивая. Вылитая шемаханская царица.  С её появления сразу возникли проблемы.  Большая часть посетителей, заколдованных, больных и сглаженных переметнулась к ней. Соответственно денежная масса также перераспределилась. Начались разборки и скандалы между настоящими народными целителями и теми, кто дурачил народ за деньги. Настоящие тоже брали деньги, но меньше чем нечистая сила. В местной газете появилась статья о ведьме. Как ни странно, это способствовало ещё большему к ней наплыву желающих расколдоваться и вылечиться. Ходили слухи, что под её чары попадали даже высокопоставленные начальники. Для начала она попробовала свою силу на Меликове. Тот оказался неподдающимся. Как пил, так и продолжал пить, не обращая внимания ни на какие знаки внимания со стороны ведьмовского отродья. Витамин оказался менее устойчив к колдовским делам. Раза три или четыре он конкретно попадал под козни. Ведьма положила на него глаз. При последнем сеансе Витамин посоветовал ей не раскатывать губы. Сделал он это мысленно, но ведьма всё поняла и при попытке освободится от колдовских чар, он получил порцию сглаза и порчи. Как - то вечером, уходя от восстановительного центра, он почувствовал, что в спину что – то давит.  Обернувшись, он заметил в окне второго этажа сверкнувшие дьявольским огнем глаза шемаханской царицы. Она улыбнулась и помахала ему рукой. Эта улыбка, подействовала на Витамина, как электрошокер. Дома его вообще, как будто что – то срубило. Заснуть он не смог. Все тело болело и корежило. Утром стало ещё хуже. Ломало все кости, болели мышцы. Температуры не было. В каком - то полубредовом состоянии он смог позвонить руководителям корпорации целителей. Владимир и Александр примчались мигом. Осмотрели, расспросили подробности и сказали, что это очевидно козни Шемаханской. Вова вспомнил, как после ссоры с ней до туалета не смог добежать. Саша наоборот сказал, что неделю кряхтел и не мог слезть с унитаза. Вывод напрашивался сам собой. С такой творческой ведьмой, которая не повторяется в своих экспериментах, не надо связываться. Компаньоны зажгли свечи и начали водить ими вдоль тела Витамина. Свечи чадили, коптили и трещали. Потом Витамина чем – то намазали, окурили, сотворили над ним крестное знамение и ушли. Витамину стало легче. В дальнейшем он постарался свести к минимуму все контакты с представителями целителей. Вообще эта фирма просуществовала недолго. Мало того, что они сами между собой переругались, но ещё умудрились очень сильно расстроить Бориса Николаевича. Однажды он поскользнулся и упал возле своего дома. На следующий день он пожаловался Витамину на сильную боль в плече. Витамин отвел его к целителям. Саша и Вова обследовали Бориса Николаевича и поставили диагноз – вывих плечевого сустава. Они завели ему руку за спину и резко дернули. Борис Николаевич заорал дурным голосом и чуть не потерял сознание. Вызвали скорую помощь и потерпевшего увезли в больницу. Оказалось, что у него была сломана ключица. Во время лечения целители сломали её ещё раз. Борис Николаевич позвонил Витамину, и сказал, чтобы до его выхода из больницы даже духа этих шарлатанов в восстановительном центре не было. Меньше народа – больше кислорода. Но народа меньше не получалось. Желающих арендовать помещения с каждым днем становилось всё больше. Освободившиеся после целителей комнаты заняла фирма со странным названием «Тамощь». Фирма занималась мясными продуктами. Это было одно из успешных начинаний в восстановительном центре. Арендаторы начинали с того, из – за недостатка средств носили мясо в пакетах. Здесь же освоили выпуск пельменей, колбасной продукции. Где – то за телецентром организовали бойню. И дело пошло. Построили свои цеха. Позже начались миллионные обороты. Другой успешной конторой оказалась Брянская недвижимость. Время было такое, что менялось и продавалось множество недвижимости. Некоторые арендаторы снимали помещения под небольшие склады. Торговали конфетами, мебелью, искусственными шубами, колготками и сигаретами. Фирма «Спецавтоматика», возглавляемая отцом и сыном Фрадкиными, торговала какими – то противопожарными датчиками, охранной сигнализацией, приборами для отпугивания крыс, мышей и тараканов. В общем, кто на что горазд. Витамин не лез в чужие дела. Своих было навалом. Его устраивало, что Меликов не контролировал его рабочий день. Практически Витамин занимался своими делами. Обоим это было на руку. Меликов тоже занимался своими делами в восстановительном центре. Как судья Аммос Федорович Ляпкин – Тяпкин брал взятки борзыми щенками, так и Меликов не брезговал ничем. Где ящик конфет, где блок сигарет, колготки, даже дешевая шуба из искусственного меха и та, по его выражению, сгодится жене на даче ходить. Он рассуждал, как высокопоставленный дармоед любой религии. Трудитесь, дети мои в поте лица, а я буду бескорыстно молиться за вас, Все ваши грехи беру на себя. Чревоугодие, пьянство, сребролюбие и стяжательство. А для поддержания этого святого настроя с вас десятина. У Витамина был свой кабинет, где речи о взятках не было, а разрабатывались грандиозные планы, предпринимались усилия, для создания мощной финансовой базы. Появился Ермачек. Тот самый, который когда - то в кафе «Брянский картофель» поспорил что победит в беге любого марафонца. Веселый, в меру пьющий энергичный человек. Он вдохновил Витамина на создание сборника задач по математике для народного образования. Первая задача звучала так.
«Веселый человек пришел в ресторан с пятью рублями в кармане. После того, как «Веселый человек» выпил и погулял на две тысячи рублей, он сказал представителям администрации  ресторана, что хочет взять у них беспроцентный кредит ещё на пять тысяч рублей с отсрочкой платежа на полгода. Спрашивается, сколько он получил затрещин, синяков и шишек при расчете, когда представители ресторана узнали, что кроме пяти рублей у него ничего нет.
Ермачек рассказал, что его за долги, вернее за то, что кинул кого – то, на неделю закрывали в каком – то подвале. Просидел неделю на одной воде. Иногда били палкой по спине. Больновато, но терпеть можно. Зато все шлаки из себя выгнал, так хорошо себя чувствую, – хвастался он.
Ермачек быстро смекнул, что здесь в восстановительном центре, где сконцентрированы  начинающие коммерсанты он со своими задатками всегда будет сыт, пьян и нос в табаке. Как раз с табака он и начал.
Одну комнату на втором этаже занимали коммерсанты по оптовой продаже сигарет. Два парня, Андрей и Николай выступали посредниками от фирмы «Погар табак». Помогала им жена Андрея, Татьяна. Чем –  то похожая на подругу Буратино Мальвину, она вызывала интерес у всей мужской части арендаторов. У Ермачка она тоже вызвала повышенный интерес, но не как женщина. По  простодушно наивному виду он понял, что её легко развести. Заняв приличную сумму денег, он скрылся в неизвестном направлении. Через два дня Татьяна зашла в кабинет к Витамину.
– Когда я могу получить свои деньги, – обратилась она к Витамину.
– Какие деньги, – удивился Витамин.
–Как какие, – продолжила Татьяна, - ваш помощник, Анатолий, сказал, что вам надо срочно расплатиться за доставленный товар, а деньги только через час привезут. Вот я и дала ему до обеда…
– Какой помощник? –поперхнулся Витамин, –этот пройдоха, что крутится здесь? Ермачек, что ли?
–Ну да, Ермачков Анатолий, – подтвердила Татьяна, – ваш футболист, я ещё в школе с ним, когда – то училась. Вот дала, а теперь он исчез.
-Лучше бы ты ему по - другому дала, меньше проблем было бы. Главное, чтобы муж не узнал, подумал Витамин, а вслух сказал:
–Не волнуйтесь, Татьяна, как только Анатолий Анатолиевич появится, я его сразу к Вам приведу, а мужу сказали, что давали?
– Ну конечно!
– И как он?
– Сердится!
– Я бы вообще убил.
Дня через три Ермачек появился. Витамин молча взял его за шиворот и потащил на второй этаж. «Погар – табак» был в полном составе.
– Получите ваш товар, и распишитесь в получении, – сказал Витамин.
Ермачек сразу понял, в чем дело и повел себя нагло и вызывающе.
– А что? – с вызовом сказал он, – У меня с Танькой может любовь с первого класса. Может, я даже женюсь на ней. Она поэтому и денег для меня не жалеет.
Татьяна залилась пунцовой краской и стала, как рыба, вытащенная из воды, открывать и закрывать рот.
– Андрюша! – Наконец выдохнула она, – это не правда!
Ее муж Андрей побагровел, и стал медленно приподниматься со стула. Парень он был крепкий, бывший боксер. Ермачек по опыту знал, что от крепких рук, спасают лишь финты и быстрые ноги.  Вправо, влево, и только дверь хлопнула.
– Ладно, успокойтесь, – сказал Витамин, – не слушайте этого брехуна. Что – нибудь придумаю, чтобы компенсировать это недоразумение.
Прошло дня три. Ермачек взял у кого – то двадцать ящиков водки на реализацию. Привез в восстановительный центр. Витамин зашел к табачникам и сказал, что могут прямо сейчас забрать свой долг водкой с Ермачка, или пусть ждут, когда он ликвиднее товар подыщет. Разумеется, в ждуны никто записываться не собирался.
А Ермачек даром времени не терял. Нашел грузина, который привез из Мурманска машину свежемороженой сельди.  Грузина звали Борис и когда – то он держал лавашную напротив спортивного манежа. Витамин в то время был директором манежа, поэтому был с ним знаком. Ермачек, как обычно с энтузиазмом ухватился за новое дело. Первым делом для него было забрать товар. Реализация, как правило шла на несколько порядков ниже цены продавца. Быстрее реализовать и постараться не попасть под чистку шлаков. Ермачек успел реализовать четыре тонны, когда до грузина дошло, что рыбный бизнес пошел не тем путем. Он знал Витамина раньше, когда работал в лавашной. При встрече он спросил Витамина, что из себя представляет Ермачек.
–Кидальщик, и прохвост, – ответил Витамин.
– Как, – удивился грузин Боря, – ведь он работал на рынке, заместителем торгово – закупочного кооператива. Я считал его деловым человеком.
– Он и тогда был редкостным жуликом, – сказал Витамин, - а сейчас даже не такие, как он подставляют и обманывают друг друга. Пока не поздно забирай свой товар у него.
– Магия, – только и сказал грузин, – был деловой человек, а стал кидок.
Конечно за то, что уже успел реализовать Ермачек, денег грузин Боря не получил.
В следующую авантюру Ермачка запихнул Витамин сам. Появилась та самая сестра Бохана. На этот раз искательница золотых украшений была в сопровождении молодого человека из Белоруссии по имени Пётр. Он предложил большую партию прибалтийского одеколона «Идус». Витамин сказал, что сам он не занимается такой коммерцией, но знает человека, который может взяться за реализацию проекта. Реализаторщиком конечно оказался Ермачёк. Как и о чём Ермачёк договаривался с Петей, Витамин не знал, так как он предусмотрительно оставил их вдвоём.
Периодически появлялся Бохан. Отчитаться о проделанной работе и выпросить денег. На следующие проекты. Он предложил сделать платную стоянку. Все документы оформить на фамилию Витамина. Витамин выделил необходимую сумму для оформления. Совершенно случайно попался дон Педро. Витамин поправил ему физиономию и после этого дал ещё один шанс стать богатым и рассчитаться с долгами. Он привез Лешу в восстановительный центр. Выделил ему комнату без арендной платы и предложил заняться ремонтом теле радио аппаратуры. Меликову рассказал всё как есть, и пообещал, что его должник Иннокентий Корташев, будет бесплатно ремонтировать телевизоры всей меликовской родне.
Время от времени Витамин заезжал в гараж педагогического института. Там по прежнему всеми делами заправлял его давний друг Сальников Василий Иванович. Должность главного механика, только на первый взгляд далека от высших кругов науки и педагогики. Но это только на первый взгляд. На самом деле у любого профессора, доцента, заведующего кафедрой, всегда возникает потребность в автотранспорте. Что – то отвезти, привезти, как по учебно –  педагогической деятельности, так и по сугубо личным делам. Само собой разумеется, расчет шел через поллитровки. Василий Иванович жлобом не был. Всё что приносилось в знак благодарности, тут же выставлялось на стол. Именно поэтому он был в хороших отношениях со всеми членами коллектива пединститута. И не только с ними. Однажды Сальников позвонил Витамину и сказал, что есть возможность хорошо подзаработать. Из США приехала научно – исследовательская делегация для изучения последствий Чернобыльской катастрофы. Надо было два дня повозить исследователей по юго – западным районам области, которые попали в радиоактивную зону. Сальников познакомил Витамина с заместителем ректора института Бастраковым Геннадием Викторовичем, который занимался встречей и проблемами гостей. Геннадий Викторович, несмотря на высокую должность, заслуги и звания, (академик, член – корреспондент географических наук академии России), был простым и доступным человеком. У Витамина сразу установился с ним контакт, который перерос впоследствии в большую дружбу. Бастраков более подробно рассказал, что надо сделать. Сначала требуется свозить на экскурсию одного человека. Помимо Чернобыльской зоны он очень хочет посетить и осмотреть городок, где находится старообрядческая церковь. На второй день надо было везти съемочную группу в запретную зону, наиболее подвергнувшуюся радиации.   В первый день Витамин выехал на БМВ. Алан, так звали американца, щелкал фотоаппаратом и что – то записывал в блокнот целый день. Он немного говорил на русском языке, поэтому поехали без переводчика. Витамин дал ему возможность насладиться максимальной скоростью, которую можно было выжать из БМВ в условиях чернобыльской радиации.  Алан даже заикаться немного начал. Наверно от восторга, подумал Витамин. На второй день надо было везти трех человек. Двух американцев и переводчика. Витамин решил ехать на «двойке». На Жигулях, которые он в свое время пригнал без стекла. Машина вместительная, не то, что БМВ. Проехав километров тридцать от города, Витамину при обгоне с выездом на встречную полосу, пришлось со всей силы нажать на тормоза. В результате тормоза пропали совсем. Как впоследствии, оказалось, были выдавлены манжеты на гидроцилиндрах и тормозная жидкость вытекла. Весь день, Витамину пришлось идти в лобовую на повышенной скорости, чтобы в последний момент вернуться на свою полосу и уйти от столкновения, или тормозить двигателем и коробкой передач. По приезду в Новозыбков, переводчик пошел в местную администрацию, для получения разрешения въезда в закрытую зону. Витамин тем временем расстелил на капоте «Жигулей» скатерть и предложил позавтракать американцам. Он считал, американцы в своем «заокеанье» привыкли к тому, что на каждом шагу забегаловки типа «Макдональс» находятся. Витамин прекрасно знал, в то время, в районных центрах находилось по одной столовой, с захудалым кафе мороженным. Ну, ещё пирожки с ливером и повидлом подозрительно похожим на подслащённые отходы жизнедеятельности. Мама нагрузила Витамину в дорогу сала с прослоечкой, копченой колбаски, зеленого лучку вареных яиц, картошки, политой топленым маслом и посыпанной укропом.  Чтобы запить всё это, были две бутыли коричневого топленого молока.
– Биттэ эссен, – сказал Витамин и сделал широкий жест в сторону импровизированного стола и американцев.
Дважды приглашать их не пришлось. Кушали с большим аппетитом. Видно было, что такого они  отродясь в своих Макдональсах не пробовали. Прибежал переводчик.
– Ух, ты, – только и сказал он, и накинулся на еду.
Прожевав и запив, он выслушал американцев, подумал, перевел и сказал:
– Граждане Соединенных Штатов Америки благодарят за угощение, спрашивают откуда такая снедь, почему у молока такой странный вкус, цвет, и что они должны.
– Молоко радиационное, – пошутил Витамин, – снедь тоже такая, а насчет оплаты, у нас, как в лучших турфирмах. Все включено.
Надо было видеть, как после разговора с переводчиком, граждане США деликатно стали отодвигать от себя стаканчики с молоком и недоеденные сэндвичи и биг маки.
– Если больше ничего не хотите, – сказал Витамин, – то в путь.
Цель поездки был поселок городского типа, Святск. Он находился на самой границе с Белоруссией. По дороге было несколько постов со шлагбаумами. Только на одном посту были охранники. После тщательной проверки документов машину пропустили. При въезде в поселок последний шлагбаум был поломан. Видно было, что здесь давно никому ничего было не нужно. Кроме мародеров. Поселок был задуман и построен грамотно. Это была часть молодежной программы с целью освоения юго – западных земель области. Ровные параллельные улицы были хорошо и качественно заасфальтированы. Центральная котельная. Аккуратные кирпичные дома с гаражами, банями и хозяйственными постройками. Они были ещё целыми, но многие с выдранными окнами и дверями. Кое – где были разобраны крыши. Снят шифер и пиломатериал. Сюда наезжали целые бригады и, несмотря на радиоактивность, вывозили все, что можно. Все жители были сразу эвакуированы после Чернобыльской катастрофы. Сколько их было, сколько осталось в живых, никому не известно. Никакой общедоступной статистики не велось по всей территории, охваченной радиоактивностью. Пострадавших раскидали в разные регионы Советского Союза. Сколько скончалось от облучения, определить было невозможно. Здесь, в Святске, осталось двадцать девять обитаемых дворов. Это были в основном старые бревенчатые дома, где доживали старики, да старухи. Корреспонденты пытались через переводчика разговорить местных жителей. Лучше всего это получилось у Витамина в виде живой беседы. Американцы засняли на видеокамеру его разговоры со старожилами. Затем Витамин повозил их по полям и перелескам. Съемочная группа так увлеклась сбором информации, что выбилась из намеченного графика. На обратном пути переводчик сказал, что в двадцать два часа у них поезд на Киев, а до этого надо ещё успеть на банкет, поэтому нельзя ли поднажать. Витамину только этого было и надо. Он выжал из «двойки» сто сорок пять километров. Больше не получалось несмотря на форсированный двигатель. При подъезде к городу американцы через переводчика сделали комплимент Витамину.
– С такой скоростью, по таким дорогам, у нас никто не смог бы ехать, – перевел переводчик, – и вообще у Вас очень интересная манера вождения. За весь день мы не заметили, чтобы Вы хоть раз воспользовались тормозами.
– А что ими пользоваться, если их нет, – ответил Витамин.
В доказательство он несколько раз на полном ходу нажал на тормоза. Педаль проваливалась и не возвращалась в прежнее положение. Американцы прижались друг к другу и стали что – то нашептывать переводчику. Тот видно не расслышал, потому что тоже застыл с выпученными глазами. Ну вот, – подумалось Витамину, – как и у Алана полные штаны восхищения. По приезду американцы что – то забормотали и протянули Витамину потные ладони. Витамин пожал их и обратился к подошедшему Геннадию Викторовичу:
– Ну, я вовремя, в срок уложился?
– Да, – сказал Бастраков, только я не пойму, что они такие бледные, и почему переводчик сказал, что они тебя русским камикадзе называют.
–Сбледнулось им, – ответил Витамин, – наверно, Гавайи, Пирл-Харбор вспомнили.

Так, в делах и заботах, административно – хозяйственной текучке и попытках наладить свой бизнес прошел год. Наступило время отпуска. Старые друзья предложили съездить на рыбалку. Виктор Иванович, бывший директор музыкального училища был родом из города Уральска. Вот он то и предложил поехать на осетра. Остановиться было где. У него в Уральске жила мать. Одна в четырехкомнатной квартире. Виктор Иванович брал на себя все организационный мероприятия по пребыванию в Уральске. Второй друг, Борис Александрович Алмосов, был работником прокуратуры. В его задачу входило связаться с Уральскими правоохранительными органами для оказания содействия любителям рыболовам.  Борис Александрович справился с этой задачей блестяще. Он связался через Прокуратуру России с прокурором природо рыбоохраны Уральской области Князевым Валерием Степановичем. По телефону Князев сказал, что встретит, как полагается, но с одним небольшим условием. Привезти хорошей водки, так как местную, казахского разлива, пить совсем невозможно.
 Витамину отводилась очень ответственная роль в этой эк5спедиции. Подготовить транспорт. Ехать собирались на желтом «Фольксвагене». Борис Александрович, или просто Боря, предложил свой прицеп. Рыбы собирались поймать ну очень много. Витамин сделал полный техосмотр. И вот тут выяснилась одна очень досадная неисправность. Генератор не давал зарядки на аккумулятор. Сгорело реле и какая - то таблетка на генераторе.  Заказать было негде, подобрать что – нибудь аналогичное не получалось. Но, нельзя же было отменять поездку из – за такой мелочи. Выход нашелся. К родной батарее «Цыпленка» добавили еще две. Семьдесят пятый аккумулятор и двухсот сороковой танковый. Ещё одна досадная неприятность произошла с самим Витамином. За неделю до намеченного отъезда он сломал палец на ноге. Дело было так.  Все лето, по вечерам, он перестраивал свою дачу. Очень хотелось Витамину иметь свою мастерскую, где бы он рисовал, резал по дереву и лепил скульптуры. По шаткой лестнице он затаскивал шпалы на второй этаж. Моросил небольшой дождь. На самом верху Витамин поскользнулся. Правая нога точно легла под торец укладываемой шпалы. Шпала четко ударила по мизинцу. Было очень больно. Но не боль огорчила Витамина. На боль он давно научился не обращать внимания. Когда он снял обувь, то увидел, что мизинец можно повернуть в любую сторону. То есть практически он был перебит полностью и держался за счет кожи. Витамин, где с помощью сооруженного тут же костыля, где  вприпрыжку на одной ноге, добрался до троллейбусной остановки. Доехал до поликлиники. Там, в травматическом отделении ему аккуратно состыковали косточки пальца и наложили гипс на всю стопу. Назвали это сооружение лангеткой. Два дня Витамин потихоньку ковылял по квартире. Никаких причин для беспокойства не было, палец не болел, только сильно чесался под гипсом. На  третий день он сел за руль и стал колесить по городу.  Занялся своими обычными делами и готовится к автопробегу Брянск – Уральск. Выезжать, конечно, пришлось с гипсом. Укомплектовались   десятилитровой канистрой со спиртом, тремя ящиками водки и двинулись в путь. Для того, чтобы такой поход остался в памяти на века, Витамин взял с собой видеокамеру и фотоаппарат. Проехать надо было 1600 км. Был конец августа. Стояла жара под 30 градусов.  Бензина марки АИ – 93 по трассе не было. Пришлось заправляться АИ–76. Как ни удивительно, Витамин сумел проехать это расстояние менее чем за сутки. Приехали после захода солнца. Около 22 часов. Встретил сам Князь с помощником. Разгрузились, сели за стол пробовать привезенную водку. Помощник прокурора пока не выпил две бутылки водки, слова не сказал. Князь,  соответствовал своему прозвищу. Среднего роста, грузный, солидный.  Шеи практически не было. Крупная голова сидела на широких покатых плечах. Разговаривал неторопливо и уверенно, как и положено князю, одному из хозяев уральской земли, рек и озер.
– Завтра вас отвезут на берег Урала, – сказал он, поставите палатки и рыбачьте сколько угодно. Никто к вам не подойдет и не тронет. На другом берегу лагерь моих людей. Можете назвать их бандитами, браконьерами, как угодно. Они находятся там круглый год. Работают на меня, ну и само собой разумеется, на себя конечно. По принципу самозонятности и самоокупаемости. Ко мне каждый день идут не только со всего города, но и со всей Уральской области. Кому – то надо килограмм икры на свадьбу, кому – то на юбилей, кому – то на похороны. Разве я могу отказать, или взять деньги. Вот и приходится немного ловчить. Но зато и у меня никогда не бывает никаких проблем. Все вопросы решаются.
– Мы специально под вас запланировали рейд против браконьеров, – вмешался, молчавший до этого, помощник прокурора, – прокатитесь на катере, посмотрите, как добывают осетра.
Утром друзья пошли загружать вещи в микроавтобус. «Цыпленок» заводится, отказался. Вспомнили, как Князь говорил ночью про решение всех вопросов. Позвонили. Минут через пятнадцать приехал помощник прокурора. Сказал, что Князь созвонился с местным авторитетом, у которого своя автомастерская. Специалисты у него высшего класса. Отремонтируют всё в кратчайшие сроки. Надо перегнать микроавтобус к нему в боксы, а самим заниматься по намеченной программе. Так и сделали. Виктор Иванович остался дома, побыть хоть немного с матерью. Да и брат вот – вот должен был подъехать из Москвы, а Витамин с Борей занялись перетаскиванием «Цыпленка». Владелец боксов Володя Федорушкин был в запое. У него была беда. В Самаре на разборке застрелили сына. Федорушкин, мастер спорта по боксу, как все спортсмены мог много пить и сохранять рассудок. А в такой ситуации, как известно спиртное вообще почти не действует. Несмотря на личное горе, он распорядился принять в ремонт машину. Витамин и Борис выпили с ним, выразили свое соболезнование.