Следующим будет роман Зондерфюрерин

Роман "Ночь и Туман" будет (надеюсь) готов где-то к православному Рождеству (как выяснилось, детективы писать гораздо труднее триллеров). Принимая решение о следующем романе, я решил изменить моему правилу заканчивать произведения, уже в значительной степени готовые (минимум на треть - хотя "Ночь и туман" оказался в конечном итоге готовым менее, чем на четверть).

И написать роман "Зондерфюрерин" практически "с нуля" - сейчас написан только пролог. Кроме того, хотя действие романа происходит во "Вселенной Крылатого Маркграфа", Михаил Колокольцев в этом романе практически не появляется - главной героиней на этот раз является его жена Ирма фон Таубе. Вместе с ней фигурируют - хотя и немного на вторых ролях - Лидия Крамер ("7 дней в сентябре"), граф Вальтер фон Шёнинг (аналогично) и Георг Вильгельм Лессинг (рассказ "Батальон 301", который является прологом к роману).

Есть и другие важные отличия. На этот раз это не детектив и не триллер; в романе нет никакой мистики (ну, почти нет); практически нет и эротики (хотя пара сцен и возможна). Это почти чисто исторический роман; более того, почти документальный, хотя определённая беллетризация и имеет место (в реальной жизни Ирма Бауэр не могла бы фактически руководить эйнзацкомандой СС - ибо женщина).

Насколько мне известно, такой роман до сих пор не написан - что несколько странно. Есть non-fiction ("Ordinary Men"), но у этой документальной исторической книги всё-таки далеко не такой широкий охват, как у моего будущего романа.

Тем не менее, "Зондерфюрерин" это одновременно и спин-офф (ибо действие во многом происходит параллельно), и сиквел "Семи дней в сентябре" (ибо значительная часть действия происходит в апреле 1942 года - спустя полгода)

Странно потому, что этот роман - рассказ о Холокосте (во всех вариантах этого геноцида) не жертв и не свидетелей, а палачей... точнее, ликвидаторов. Причём ликвидаторов однозначных - ни у кого из них нет "синдрома Лоэнгрина" Колокольцева и потому в живых останутся лишь несколько евреев из многих тысяч (как и было в, скажем так, "официальной реальности" - тема торговли евреями СС до сих пор табу).

Почему я считаю этот роман настолько важным? А потому, что я много лет прожил в США - достаточно для того, чтобы пропитаться тамошней юридической культурой (которую я считаю наиболее развитой в мире).

Холокост был, пожалуй, самым чудовищным массовым убийством в новейшей истории (хотя младотурки, Сталин, Мао, "младотурки" и руандийские сабжи могут не согласится). А вся литература о Холокосте - это, по сути, один гигантский перманентный судебный процесс над теми, кто планировал, организовывал и осуществлял Холокост.

В странах с развитой правовой культурой принято давать даже самым чудовищным преступникам возможность объяснить, почему они сделали то, что они сделали. Что так и не было сделано... к сожалению (показания под жутким давлением на разнообразных судебных процессах не в счёт).

Роман "Зондерфюрерин" - это попытка ликвидировать это недопустимое упущение. Я вовсе не пытаюсь оправдать этих преступников - ТАКИМ злодеяниям (как, впрочем, и сталинским и вообще большевистским) нет и не может быть оправдания. Я пытаюсь ОБЪЯСНИТЬ, почему - ибо до сих пор внятного объяснения Холокоста нет даже близко.   

В романе прослеживается вся история Холокоста - от первых расстрелов уже в первые дни после начала Операции Барбаросса до весны 1942 года, когда на полную мощность заработали газовые камеры фабрики смерти Белжец. В некотором роде параллельно рассматривается (опять же с точки зрения офицеров СС) история еврейских гетто на оккупированных территориях - от создания первых гетто в Польше осенью 1939 года до начала их массовой ликвидации в марте 1942 года.

Кроме того, в романе будет показано, что на самом деле происходило на оккупированных территориях СССР и Польши и в концлагерях СС (на примере Равенсбрюка) - а не то, как это представляет советский и российский агитпроп... то есть, извините, официальная история.

Хотя роман является художественным произведением, процесс массового уничтожения евреев будет описан строго документально - на основе документов и показаний ликвидаторов на послевоенных процессах в Западной Германии (как в оккупационных, так и в германских судах).

Другие источники я практически не использую, ибо показания свидетелей ненадёжны (мягко говоря), а после сталинских процессов тридцатых, сороковых и пятидесятых годов доверия к материалам судов СССР и марионеточной Польской Народной Республики у меня нет от слова совсем.