Мы ошибка?

Я сидел у подоконника, сложив руки на слегка пожелтевший пластик. Окно было распахнуто. Рядом стояла почти пустая бутылка виски. А там, вдалеке, очень красиво догорал закат. Ну и догорал, ну и чёрт с ним. Даже он меня не мог отговорить от...

Тут я услышал сзади чьё–то дыхание. В какой момент я, подумал, что это жена вернулась. Ну, вдруг забыла, что. Но, как она вошла? Я же изнутри закрыл дверь на щеколду... Оборачиваться не стал. Мало ли что шумит. Ай, пофиг. Правой рукой по сильнее сжал маленький, но крайне острый керамбит.

Нет. Надо ещё выпить. Два больших глотка виски. На плечо легла рука, но это была крепкая мужская ладонь. Я скосил взгляд вправо: рядом со мной сидел мужчина лет пятидесяти в белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, и с очень усталым выражением лица.

– Ну, что делаешь? – спросил он без эмоционально.
– С солнцем прощаюсь, – попытался пошутить я.
– Ну–ну, всралась тебе это солнце! Ты же уже всё решил.
– Да решил!
– А почему ты так решил?
– Да потому, что – нахрен мне такая жизнь: жена ушла, с работы уволили, друг подставил, брат квартиру отнимает! Нахер мне такая жизнь! Даже дочка со мной, и то – видеться не хочет!
– Да, – сказал он. Взял бутылку и хлебнул. – А ещё – виски у тебя – дрянь.
– Я знаю, – сказал я. Забрал у него бутылку и допил остаток. После чего бросил её через голову, где она разбилась о холодильник.
– Метко, – подметил мой собеседник.

Я не ответил.
– Знаешь, – сказал он. – Я всегда знал, что ты здесь окажешься.
Я молчал.

– Когда он создал свет и тьму – это было прекрасно. Когда он сделал воду, воздух, деревья, птиц, рыб и животных – это было великолепно. Это был – абсолютный баланс прекрасного вокруг. Я всегда был рядом, я всегда видел эту красоту и восхищался Им и ею. Но, потом Он решил сделать человека. Я всегда знал, что это – неправильный поступок. Ты – очень слабое существо. Ты… Ты не можешь быть как Он, хоть и похож на Него. Но, я всегда говорил, что человек не нужен. Что Он зря тебя сотворил.

Я недоуменно посмотрел на него. В этот момент в голове слегка зашумело, и я почувствовал неприятное ощущение в левой руке. Когда я, словно в прострации, вернул взгляд, а мои глаза сфокусировались снова на руках, моё предплечье было разрезано от запястья почти до локтя вдоль. Глубоко. Трижды. Моей рукой с ножом, которую держал этот, в белой рубашке.

– Вот так правильно резать вены. Так никто и никогда не зашьет. Ведь ты же уже всё решил. Ты – никчёмный. Ничтожество. Весь ваш людской род. А я Ему говорил...
Я не знал, что ответить. В какой–то момент я решил, что передумал. Но сказать или сделать я уже ничего не мог: жизнь слишком быстро вытекала из меня. Прошло ещё совсем немного времени, и я впал сначала состояние вялости, после чего моё сознание меня покинуло.

Когда моя голова ударилась об подоконник, человек достал из кармана брюк пачку сигарет. Закурил, стряхивая пепел мне на голову, сказал:
– Да, дрянное существо вышло. Не надо было его творить.

Последние слова он произнес гораздо громче, глядя куда–то вверх, в небо. Встал и передернул плечами: шрамы от вырванных крыльев все ещё болели.