Гороховецкий княжич 4 глава

Глава 4.
Утро началось с осторожных нежных поцелуев и это было прекрасно! Потянувшись обнять в ответ, руки поймали пустоту. Очаровательница испарилась бесплотным привидением, заставив сомневаться: уж не почудилось ли опять? Ведь даже шагов не слышно. Вместо моей одежды, рядом обнаружилась очередная дедова короткая рубаха, штаны, лёгкая холщовая шапка в виде колпака и новые лапти с ветхими портянками. Имущество двадцатого века кроме трусов (которые с трудом, но удалось вчера отстоять) уже сохло во дворе. Правильно, в модном наряде пахать не стоит. Он среди местных вместо лакмусовой бумажки, заметно издалека, словно кричит: «Смотрите, пришлый чужак!» В традиционном же убранстве бандиты сразу не отличат. Лучше пока маскироваться. В лицо головорезы вряд ли запомнили.
Однако с онучами и лаптями вышла заминка. Никак не получалось правильно навернуть тряпки и завязать тесёмки. Заглянувшая украдкой Боженка захихикала, закрываясь рукавом, но появившийся следом Борщ комичную ситуацию воспринял спокойно, только дополнительно убедившись в моём якобы княжеском происхождении, мол обували и одевали слуги. Поманив внучку и отвесив шлепка по соответствующим полушариям, он заставил её не потешаться, а помогать. Я же, краснея от стыда, мысленно дал себе зарок срочно научиться всем повседневным местным премудростям. Не дай бог и тут начнут дразнить «тютей»!
Маня ароматом, на столе поджидала очередная каша. Из какой она крупы, не попробовав не определить, потому что каждый раз пища готовилась новая. Вообще-то любимым блюдом здесь считалась пареная репа, но она, к сожалению, до весны храниться плохо, как и прочие овощи, а потому оценить деликатес не удалось. Хозяева смущались из-за скудности питания, но мне оставалось лишь недоумённо пожимать плечами. Регулярно мясо из горшков, консервированное вроде советской тушёнки, творог, сметана – хоть облопайся, а порой и свежезажаренная курочка. Чего большего привередникам надо? Странно, конечно, есть пироги и блины из тёмной муки, из-за отсутствия белой, но они не менее аппетитны. Единственно блюда недосолены, но к тому легко привыкнуть.
На дворе встречал прохладой ранний рассвет. Ещё даже скотина мычала, блеяла, ржала… рвалась на прогулку из помещений. Вскоре снаружи послышалось препирательство. Выделялся высокий звонкий девичий голосок, среди грубых требовательных басов и подростковых теноров.
— Чаго вы есте усе набиваете ся? Княжиче ни земель, ни деревень, ни кун не имаеть, байстрюк есть гол аки сокол.
— Чито же байстрюк? Господине от простого люда не кичить ся, не чураеть ся. Еремке вона обещаше. Ужели мы есмь худее? — возмущённо гудели спорщики.
Оказалось, пастушок разболтал приятелям, мол назначен во вновь создаваемом отряде взамен якобы погибшего, чуть ли не главным витязем. Когда я вышел, то увидел полтора десятка парней, в основном явно постарше, посильнее меня. Хотя рост у большинства пониже, но косая сажень в плечах, и мощная мускулатура говорили сами за себя. Некоторые же выглядели вообще богатырями под два метра и только небольшие бородки с усиками чётко сигнализировали — мужчины без сомнения молодые, скорее всего неженатые.
Все, как по команде сняли шапки и поклонились в пояс. Тотчас захотелось было возмутится дурацкому обычаю, мол не сатрап какой-нибудь, не стоит передо мной раболепствовать, но вовремя удалось одуматься. Не шалопаю-чужаку ломать обычаи, установившиеся веками тем более, не изучив их ещё толком. Здравомыслие подсказало таким же образом поприветствовать в ответ, но не очень низко. Вспомнилось из кино и книг, что углом наклона спины обычно выражается отношение друг к другу. Просто знакомым и соседям люди кивают. Перед родителями и начальниками они сгибаются ниже, иногда до земли, а когда молятся богу или обращаются к государю, вообще становятся на колени или падают ниц. Знатный человек старше крестьян по положению в обществе, следовательно, надо вести себя соответственно, если не желаю их переубедить в обратном.
— Ясен сокол, мы есмь до тобе. Имай ны скопом во дружину, — высказался самый смелый из ребят.
— Хм, интересное кино…
Рука в задумчивости потянулась почесать под колпаком. Так обычно каждый делает в затруднительных ситуациях. Вроде бы массаж темечка стимулирует мышление. У меня там мешалась повязка. Вот незадача, чего же им ответить?
— Эй орёлик, — поманил я пастушка, стыдливо скрывающегося за спинами остальных, — ведь тебе обещано только подумать, когда набор производиться будет. Сегодня нам требуется землю вспахать, орать, как у вас говорят.
— Повели токмо и за тя усе сладимь! — зашумели гости.
— Нет, хлопцы, если сам обязывался, слово дал, значит лично исполнять.
— К тому же в войско опытные ратники требуются, умеющие воевать, — придумалась наконец приемлемая отговорка.
Отнекиваться пришлось по двум причинам: во-первых, подзадоривало любопытство. Очень заинтересовало и хотелось лично попробовать, научиться ниву обрабатывать сохой. Здешние граждане правда называют инструмент исключительно оралом (неясно какие там отличия кроме наименования). Во-вторых, абсолютно не приходило на ум, чем с эдакими дядьками заняться, не забавляться же в самом деле, гоняясь по окрестностям с палками, изображая индейцев, мушкетёров, благородных рыцарей и прочих киношных персонажей? С Еремкой или с вон таким же невысоким с веснушками на носу ещё ладно, а остальные-то совершеннолетние, взрослые, к гадалке не ходить. Не укладывалось в сознании, что можно руководить старшими товарищами, почти мужчинами, тем более играть с ними. Ну в волейбол, футбол, хоккей — понятно, там в команду и пенсионеры иногда принимаются, от способностей только зависит. Войнушка же — развлечение мальчишек и подростков. Чему-то более серьёзному в голове вообще не было места до поры до времени. У беззаботного пацана-школьника мысли соответствовали возрасту, привычкам. Пока не окончу десятилетку, ничего важного со мной просто-напросто не должно происходить.
— Иде ты еси зде сведущих сыщешь? — пробасил наиболее крупный из новых знакомых. — Сбирай ны и научай!
А это же идея, которую срочно требуется воплотить в жизнь! Им стоит освоить воинские приёмчики, наловчится хорошо сражаться. Для противостояния опасным соседям жизненно необходимо иметь отряд подготовленных бойцов. Упражняться клинком к тому же мне самому интересно и раз уж сильно упрашивают, так и быть соглашусь поучаствовать. Ответил я тем не менее с осторожностью.
— Тренироваться ратному делу, оно неплохо, но в дружину всё равно обещать не стану, самых лучших воеводы туда отбирают!
Данное предложение должно послужить стимулом для старательности, заодно оправданием, если ничего путного не получиться и дабы не сильно побили в конце концов при вскрытии обмана, мол не навязываюсь, а уступаю просьбе, иду на поводу.
— Для начала сделайте-ка учебные мечи и щиты. Ну-ка, Еремка, покажи свою финку.
Парнишка гордо вынул из ножен великолепно вырезанный деревянный кинжал. Не обычная заточенная палка, а просто загляденье! И красивая резьба на эфесе, и отшлифовано лезвие любовно, и острое насколько возможно. Таким крапиву с полынью без затруднений рубить получится. Один недостаток — хлипкость, мягкость, ненадёжность липы или берёзы, да даже дуба, если из него изготовлено. Оставалось полюбоваться, взмахнуть и со вздохом сожаления вернуть мальчишке.
— Почему же он у тебя слишком лёгкий? — проворчал я. — Ударь им сейчас по оглобле и капец, сомнётся, сломается. Лучше обыкновенные дубинки подобрать, похожие по длине и по весу на настоящие воинские клинки, дабы привыкать заново не пришлось, когда добудем железное оружие. Спросите у стариков опытных, они подскажут, вон Борща, например.
Дед постоянно толкался рядом и прислушивался. На последних словах он выступил вперёд и степенно погладил бороду.
— Аз есм горазд! Вот токмо до нивы проведу и возверну ся, — важно заявил он. — Мине мещ во руци имати и ратовать доводилось.
— Также щиты, топоры деревянные, учебные луки со стрелами, копья и прочее.
Пришло на ум загрузить команду, так сказать, на полную катушку. Пусть повозятся подольше соколики. У командира в моём лице появится время обдумать организацию учёбы для максимальной всеобщей пользы и собственного интереса.
— Ещё есть одно важное поручение прямо сейчас! — осенило, когда хлопцы собрались уже расходиться. — Нужен смышлёный, быстрый товарищ и глазастый. Сразу предупреждаю, задание может оказаться опасным. Кто возьмётся?
Все дружно шагнули вперёд и зашумели наперебой споря, предлагая свою кандидатуру.
— Желающего родители должны отпустить на полный день и дать ему скакуна, — уточнил я.
Парни немедленно сникли, притихли и начали смущённо переглядываться. Всё с ними ясно. Строгие папаши держат отпрысков в ежовых рукавицах. На что же шалопаи рассчитывали, полчасика послужить и с гордой физиономией назад к мамане под юбку или на тёплую печку? 
— В крайнем случае Вороную выделю свою, но она кобылица приметная, к тому же раненая, — торопливо вылетело изо рта, пытаясь предотвратить разрушение первого же серьёзного начинания. — За ней душегубы охотиться станут, а через это и всадник пострадает. Лучше бы на другом коне.
— Малек али Еремка пущай ристають. Сии отроче скотину пасуть вплоть. Един за двоицу призрить, еже чесо, — подсказал ветеран. — Лошадь небось тятя дасти, коль на добро дело.
— Коли не дасти, сам имам, — переглянулись пацаны.
Были они оба невысокие, с подвижными, шкодливыми, лицами, чем-то похожие друг на друга, родственники, наверное, двоюродные или троюродные.
— Так, братцы, говорю при всех для общего понимания. Вчера на той дороге мною был устроен заслон из пригнутых, подрубленных, связанных деревьев и собранных в кучу брёвен. Он не позволил бандитам догнать телеги. Перестрелка там происходила. Надо стрелы собрать, они небось денег стоят. Однако лиходеи могут рядом спрятаться и подстерегать.
— Дык сие мы есмь мигом! — дёрнулись мальчишки.
— Погодите, не спешите, торопыги, судя по всему, придётся постоянное дежурство устроить, каждый день с утра до вечера посменно караулить не отлучаясь. В любой момент кровопийцы налетят, похватают людей на полях или животных. Необходимо опять путь перегородить, дабы успеть предупредить, оповестить при очередной агрессии, как Божена вчера сделала.
Пахать мы пошли втроём с хозяином и его внучкой, коняга само собой тоже.
— Орал ли егда ты еси, господине? — поинтересовался по дороге старик.
Я недоумённо на него уставился (никак не привыкну к отдельным словам и некоторым фразам, хорошо, хоть не успел брякнуть, что конечно горланил, особенно в пелёнках).
Поняв по-своему удивлённый взгляд приятеля, девчонка сперва засмеялась:
— Хи-хи-хи, Борщ, князьям сие невместно!
Но тотчас прикусила язычок покосившись, ведь не полагается, а топаю с ними. Пенсионеру оставалось разочарованно вздыхать.
Новая работа сначала представлялась делом нехитрым: шагай, держись за рукояти, лишь слегка придавливая, да немножко подруливая. Может статься по целине тяжелее, когда повсеместно торчат корни? Больше поразил инструмент, оказавшийся полностью деревянным, включая наконечник из ясеня — рало (так называли местные). Вероятно, очень уж дороги тут полезные ископаемые. Нож, топор, коса — вот и всё железное богатство, наверное, каждой семьи. Лопаты, вилы, грабли и те вырубаются из сосен или берёз, а серпы вообще каменные, костяные или опять же используются остро заточенные тесаки в качестве универсальных орудий труда. Ни одного гвоздя, ни прочего привычного в двадцатом веке стального, алюминиевого, медного, простейшего чугунного имущества ни у кого в хозяйстве до сих пор на глаза не попадалось. Крепостные ворота даже сделаны без петель в виде дощатых дверей, только гораздо толще, массивнее обычных. На ночь они запираются двумя тяжеленными длиннющими засовами и дополнительно подпираются кольями.
Исключением является кузнец. По здешним меркам он толстосум, хотя в принципе ничего особенного, поскольку большинство изделий продаёт исключительно соседям, а остальным мастерить и чрезмерно обогащаться не из чего. Похоже, к нему очередь расписана на месяцы вперёд, так как вдобавок, для односельчан цены чуть пониже средних по округе. Теперь уже ясно почему мадмуазель настолько сильно обрадовалась подаренной подкове. Изогнутые пластинки с дырочками в эпоху тотального дефицита металлов достаточно дорогие вещицы, а найти их вполне реально, наверняка на скаку теряются регулярно. Потому они с давних пор и символизируют удачу. Никчёмную безделушку (с точки зрения моих современников), в этом мире можно обменять на несколько козочек, овечек или колоду (улей) с пчёлами и мёдом. Из двух-трёх коваль на заказ выкует маленький засапожник для подростка. В моё время и то почти все мальчишки постоянно играют в ножички. В данном же обществе пацаны с младенчества приучаются владеть холодным оружием отнюдь не для забавы. Впоследствии им предстоит защищать Родину! (в смысле деревню, семью, собственную жизнь). Клинок каждому из них безусловно необходим. Эх, достать бы новым знакомым инструменты или хотя бы насквозь проржавевший мусор из нашей страны для переплавки. Сколько всякого добра на свалках пропадает! Да что там рассуждать, целые сеялки, культиваторы вплоть до комбайнов вокруг колхозных полей забыты. К сожалению, в СССР повсеместно царит бесхозяйственность. «Общественное — значит ничьё!» — многие именно так понимают один из основных постулатов социализма. А потому не ремонтируется техника, разбазаривается собранный урожай. Государство простит, спишет убытки и поможет. К весне с заводов придут новые машины, а брошенные пионеры разберут и оттащат в металлолом. Вот бы ненужное, но рабочее оборудование сюда?! Но скорее всего металлы пронести невозможно. Самодельная заточка тоже потерялась, а ведь закреплена была особо качественно. К тому же постоянно вспоминался фокус с дедовым ремнём: сам собой соскочил, видимое ли дело, а обнаружен впоследствии надёжно застёгнутым!
Пенсионер прошёл рядом несколько метров, поохал, побухтел глядя на работу, как водится, по-стариковски:
— Тудыть-раскудрить, усе не эдак творить. Едрена вошь, ни к чаму не пригож! И чесо за уноты народились безруцы, бесталанны, бродють аки пьяны?
Так и подмывало возмутиться, ехидненько поддеть: «Причём здесь юннаты?» — но благоразумнее лишь крепче сжать губы, нахмуриться и промолчать. Лучше перетерпеть, тогда ворчун быстрее отвалит, махнув в сердцах рукой и будет спокойнее.
Из-за деревянного наконечника орало неглубоко пахало. Пожилой наставник велел чрезмерно не усердствовать, не налегать, не то инструмент быстро износится, сотрётся, сломается. Пусть устройство мол давит собственным весом только с небольшим дополнительным нажимом. По той причине, для выборки нужной глубины, пришлось проходить по одному месту дважды, трижды.
— Сие чесо, тугу землицу четверик-пяток крат ораша оны лета! — успокоили меня в два голоса. — Ныне ровно маслице!
— Нифига себе мягкая, корни да глина, — бормотал я себе под нос, однако рыхлил должным образом согласно просьбам, им виднее, а молодому здоровому парню лишний разок прогуляться не в тягость.
Уходя, ветеран снял с себя боевой пояс и со вздохом повесил мне на талию, даже сам застегнул потуже, дабы наверняка повторно не потерялся. Рядом с топором и ножом красовался новый кистень. Сетовал и переживал старичок при этом столь жалобно, что совесть подтолкнула в ту же минуту ему вернуть. Обойдусь без подарка, слишком он дорог хозяину. Дед заколебался, но взглянув на внучку решил, дескать нынче нам нужнее.
Участок тянулся вытянутой полосой среди других уже вспаханных нив почти от самой крепости и до опушки леса на горизонте. Со скуки в голове шевелились ленивые мысли: почему, например, наделы нарезаны странным образом? Не проще ли обрабатывать квадратные куски? Пройдя первый раз до зарослей, стало понятно. Лошадь с сохой, составляют вместе очень длинную громоздкую конструкцию, неманевренную, неудобную. Можно невзначай потоптать соседние наделы. Поэтому мы разворачивались на небольшой полянке, на траве, выходя из поля или около крепости опять же на луговине по соседству с пасущейся скотиной.
Спустя некоторое время от нудной, однообразной работы начала затекать спина и уставать ноги. Бродить по кочкам в лаптях оказалось неудобно, неприятно. Привычных каблуков присобачить к плетёной обуви мастер не догадался, да и вообще подмётка не в меру тонкая, чувствуется каждый камешек, точнее, подмётки нет, не предусмотрена.
Вскоре солнышко взошло повыше и припекло, разогрело прохладное утро. Пот потёк сначала по спине, затем пробрался в штаны, наконец одежда намокла целиком. Простую бы влагу несложно перетерпеть, но, когда залило лицо, щипая солью глаза, стало почти невмоготу. И ведь рубаху скинуть нельзя! Во-первых, никто кроме плескающихся в пруду детей не раздевается, значит и мне не стоит, иначе прощай маскировка. Во-вторых, проверено, что кожа довольно быстро обгорит под палящими майскими лучами, назавтра поднимется температура и невозможно будет трудиться, выполнить обещание, а судя по медленному продвижению дел, вкалывать придётся не один день! Ничего не поделать, мучайся, Вовка, но терпи, сам ведь напросился, никто за язык не тянул. Кстати понятие «страда» произошло не от подобного ли страдания?
Птички ещё, блин, кружатся, нет бы просто скакали и собирали червячков, но надо ведь обязательно пролететь над головой и будто специально обстреливая, прицельно нагадить на макушку! Что ли я им памятник? А девчонка-зараза смеётся, счастливчик дескать.
— Да нафиг такое везение! Себе возьми.
Божена вела лошадь и это очень хорошо помогало. Без напарницы нам с кобылицей точно бы не справиться. Хотя большинство других пахарей трудилось без погонщиков, не представлялось выполнение подобной задачи в одиночестве, ведь тогда коняга сама должна направляться куда требуется. Мадмуазель вполголоса мурлыкала песенки, отгоняла веткой слепней и чувствовала себя великолепно. Она будто беззаботно прогуливалась на свежем воздухе, вдали от запаха навоза. Поглядывая на стройную «Алёнушку» в длинном до пят платье, полинявшем платочке, невозмутимо топающую босыми ступнями там, где мне в лаптях некомфортно, оставалось только удивляться: почему ей не больно? Вдобавок присутствие подружки придавало сил, включало гордость. Мол как же так, ты мужик, а слабее барышни!? Ну-ка улыбнись ей! Пусть через силу, но пошути, ободри! Однако несмотря на старания, через несколько часов сознание начало впадать в прострацию. От одного разворота до следующего организм теперь брёл подобно запрограммированному механизму, автоматически переставляя натруженные, гудящие от непривычной работы ноги. Перед взором, замутнённым от пота, маячило цветное пятно, издающее непонятные звуки и главное было, держась за деревяшку от него не отстать, не свалиться по пути. Каждый раз около крепости подбегал какой-нибудь пацанёнок и подносил воды, кваса или молока. Половина крынки залпом выпивалась, а остальное как правило, выливалось на голову, использовалось для умывания, не разбирая какая там жидкость. На небольшой срок процедура приносила облегчение. По крайней мере прекращалась резь в глазах.
Однажды спутница испуганно крикнула: «Гонзай!» — и принялась нахлёстывать спотыкающуюся, еле плетущуюся коняшку. Мы с кобылицей очнулись и рванули. Для увеличения скорости, пришлось надрываясь из последней мочи приподнять над землёй соху, ставшую вдруг от усталости неимоверно тяжёлой. Вскоре наша троица вломилась в кусты на опушке. Только тогда разобравшись в причине паники, удалось осторожно выглянуть из ветвей, услышать предупреждающий окрик и увидеть мальчишку, во весь опор мчащегося верхом к воротам. Отсюда селение находилось совсем далеко, и девушка правильно сделала. Срочно возвратиться за стены нам ни при каких условиях бы не успеть.
С полей бежали и скакали люди. Пастушки торопливо загоняли скотину во внутрь. Через некоторое время на дорогу из зарослей высыпали всадники. «Ого, их уже пятнадцать!» — промелькнули удивлённые мысли. Бандиты свистели, орали, безжалостно подгоняли лошадей, но явно не успевали. Значит паренёк соорудил хорошее заграждение. Прислонившись к моему плечу, наверное, чтоб чувствовать себя увереннее, Божена рядом высунула свой любопытный милый носик. Ладонь тотчас заскользила, нежно обнимая тонкую талию, но очаровательница грубо отпихнулась локтем и отодвинулась, будто опомнившись.
— Едино токмо на уме, кобелино! — прошипела она, грозно сверкнув глазками.
Безусловно подружка формально права. Произошло нападение на родное селение. Но ведь разбойники не сумели причинить никому ущерба, следовательно, ничего плохого не случилось. А к блондиночке меня притягивало, точно магнитом. Хотелось трогать её волосы, заключать в объятия, гладить спинку, целовать реснички, щёчки, губки, шейку, … в общем, докуда дотянусь и куда позволят.
С полчаса тати покружили вокруг деревни, покричали, поругались, размахивая руками, грозя топорами. Красотка скрупулёзно следила за обстановкой, изо всех сил прислушиваясь словно кошечка, чуть ли не поводя розовыми ушками. Поведение вполне типичное для большинства женщин независимо от эпохи и национальности. Только лишь разразится где-то дебош и сразу собираются с окрестностей соседские сплетницы, чтоб потом с упоением пересказывать подробности бесчинств в пересудах. Мы мужчины совершенно не такие и не любим скандалы, нет, конечно, тоже запоминаем попутно информацию, но не трезвоним, в процессе беседы, несомненно, сообщаем друг другу новости, но мимоходом, без азарта и экстаза. Зачем восторженно голосить, когда можно тонко ухмыльнуться, передавая практически те же эмоции. Учитесь у нас, дамочки!
Однако сегодня не повезло. Издалека не получилось разобрать перепалку с бранью, произносимую малопонятными фразами. Потом душегубы не спеша ускакали к себе. Мы за время перерыва перекусили лепёшками, сыром и варёными яйцами, запивая водой из ручья. Сначала подумалось, что надо бы вскипятить чай, иначе опасно, живот разболится, но стряпуха хитро улыбнулась и подлила в крынку браги.
— Эдак не захвораешь, — мурлыкнула она и подмигнула, изображая опытную собутыльницу.
Впрочем, концентрация спиртного оказалась крайне незначительна. Опьянеть было совершенно нереально. Лишь слегка чувствовался кисловатый привкус перебродившего сусла.
Тень манила прохладой. Сразу выходить осторожная хозяюшка посчитала опасным, пусть мол злыдни уберутся подальше. Переглянувшись, мы разлеглись на травке под деревьями отдохнуть. Видимо молодушка не просто так расположилась в сторонке, в отдалении от нас с лошадкой, а вероятно собираясь вздремнуть. Однако мне валяться скоро наскучило, ведь спать днём непривычно. Неугомонная натура подтолкнула перекатиться, приблизиться, якобы невзначай начать как тогда гладить её ладошку, одновременно продумывая дальнейшие поступательные действия. Может пощекотать веточкой подмышку или пяточку, потыкать одуванчиком молочно-белую кожицу и запихнуть травинку за воротничок для затравки?
— Цыц, руцами не лапать! — приоткрыла недотрога глазки предотвращая все мои поползновения (а фантазия только разыгралась, побуждая на большее!)
Бесспорно, прелестница снова права. Нам не стоит допускать чрезмерных нежностей при общении. Подростки ещё не доросли до серьёзных отношений, а цыпочка вообще замуж за кого-нибудь другого собралась. Но кто в такие сокровенные моменты рассуждает о правилах, приличиях, морали и нравственности, вспоминает что разрешено, а что нельзя? Дремучий первозданный инстинкт завладевая сознанием подвигает его лишь к одной цели, невзирая на последующие неприятности, вернее заставляя о них забыть. Именно потому самцов непреодолимо манит к самкам, и они устремляются сломя голову, игнорируя огромную вероятность быть съеденным ненаглядной (у насекомых) или убитым в противостоянии другим кавалерам. Останавливаться уже словно не было сил. Пряные запахи цветов сводили с ума. Макушка с мозгами, отказывалась соображать. В тот момент власть взяла иная, взбудораженная часть моего естества, подчинённая весеннему пробуждению природы,
— Нельзя пальчиками, значит станем губками, — вырвалось изо рта, потянувшись к румяной щёчке, но чмокнуть удалось только воздух.
Упрямица проворно вскочила и отпрянув на шажок, подсунула мне под нос кулачок. Сначала подумалось, будто начинается новая игра, надо попытаться схватить за него и привлечь шалунью. Однако отчаянное сопротивление вынудило засомневаться. Зараза принялась драться в полную силу, не позволяя теперь дотронуться даже мизинчиком. Впрочем, вскоре строптивице надоело отбиваться. Вывернувшись она выплеснула в лицо оставшуюся в ёмкости воду.
— Охолонись, княжиче, продыху срок истекаеть!
В ответ на моё законное возмущение последовало бурное словесное объяснение. Не поняв и половины фраз, основное выяснилось с помощью жестов. Сумасбродка вообще запрещала каким-либо образом к ней прикасаться. Видимо, как говориться, вожжа попала привереднице под хвост. Придётся подождать, пока её капризы не иссякнут, не успокоятся.
Выглянув из укрытия, мадмуазель позвала за собой. По дороге к лесу осторожно подъезжал один из наших охранников. Вот он начал пригибать ветки, восстанавливать заслон, значит обстановка спокойная.
— Айда, Сивая, орать на пару будем, — вздохнув, потрепал я коняшку по гриве, угощая краюшкой хлеба. — Хотя твоя хозяйка вопит громче паровоза, считается что главные в этом деле мы с тобой.
Четвероногая помощница пристально посмотрела умным взглядом, понурилась и тяжело ступая обречённо поплелась за девчонкой, словно поняла и от безысходности согласилась.
Только лишь лошадка протянула треть полосы и вдруг опять закричал мальчишка, погнав своего скакуна к крепости, спасаясь от погони. Подружка кинулась отсоединять соху, поскольку пешком уже не успеть никуда, да и животину бросать нельзя. Как без неё жить земледельцу? Из-за скотины ведь и разгорелся весь этот сыр бор!
Вскоре бесстыже задрав длиннющий подол и схватив его зубами, сверкая на солнце непривычно голыми ногами, такими необыкновенно белыми по сравнению с загоревшим лицом, будто обсыпанными мелом, красотка попыталась взобраться на кобылу. Без стремян и седла у неё не получилось, и пришлось поспешно подсадить. Мм-м, да-а, минуту назад даже за нечаянно брошенный взгляд, невольное прикосновение через одежду к её голени, бедру, а тем более упаси господь к животу или к попе, любой посягнувший получил бы такого…, в общем страшно представить, но сейчас было не до церемоний. Ни визга, ни брыкания, ни увы благодарности не последовало, хотя опасность вынудила лапать добросовестно, пускай и без крамольных мыслей.
Впрочем, и в нашем мире дамочки без проблем приподнимают одежду практически до белья, если им надо войти в воду, побродить по мелководью, не замочив платья или скатать на экзамене со шпаргалки, написанной на собственных ляжках под юбкой. Почти также без капризов и претензий они принимают услуги мужчин, помогающих залезть в кузов грузовиков при поездках в колхозы. Самому мне без опоры тоже не удалось ни вскарабкаться на спину скакуна, ни заскочить с разбега (всё же не киношный ковбой), и потому, шлёпнув ладонью по заднице (в смысле лошадку по крупу), я припустил вприпрыжку следом, держась за конский хвост.
На пол пути поняв, что раньше врагов к крепости не успеть, Божена начала поворачивать к ближней опушке, но поздно, один из бандитов отделился в нашу сторону. Остальные, размахивая топорами, улюлюкая, неслись к открытым воротам, к коровам и овцам, которых пастушки до сих пор не успели загнать вовнутрь.
Настигнув нас, разбойник схватил Сивку за уздечку и стал сдерживать, пытаясь остановить.
— Тпру, попались, голубчики! — ощерился он гнусной ухмылочкой.
Однако злодей рано торжествовал. Ему бы сперва разделаться со мной, тем более верхом гораздо легче справиться, но недотёпа грабитель видимо пожадничал, предполагая поймать всех зайцев сразу: и животину, и пацана с девчонкой или загляделся на голые женские ляжки. Не мешкая кистень взвившись, огрел мужика по хребтине. Убедиться в действенности простейшего приспособления уже доводилось и эффективность сейчас лишь подтвердилась. Душегуб взвыл и отпустил добычу. Барышня в тот же миг умчалась, пришпорив кобылу пятками.
Ободрённому хорошим началом, мне пришло на ум задержаться и попробовать добить ирода, к тому же скрыться от всадника пешком справедливо показалось невозможным. Обязательно ведь нагонит гад и в другой раз непременно начнёт с обидчика: собьёт и затопчет копытами. Пусть по крайней мере мадмуазель будет в безопасности, а мы ещё повоюем, посмотрим кто-кого?! Увы, повторная атака не увенчалась успехом. Здоровяк вовремя среагировал, подставил предплечье и верёвка с галькой, не припечатав как планировалось, без вреда намоталась ему на руку. Почувствовав, что сейчас снова лишусь ставшего уже привычным средства защиты, я дёрнул изо всей мочи. Громила вывалился из седла, но бойко вскочил на ноги. Захваченное оружие он так и не вернул, а вдобавок достал аналогичное своё. Через секунду пришлось самому заорать от боли. Хоть по его примеру тоже получилось защититься локтем, но по неопытности не очень удачно. Грузик хлёстко прошёлся по рёбрам.
— Бли-ин, и почему Борщ не заставил опять напялить те дурацкие дощечки!
В результате поймать вражеский кистень не удалось, а здравомыслие подсказало: «Осторожно, Вовка, очередного подобного удара организм может не пережить: или черепушка проломится, или почки нафиг откажут!»
«Чёрт с ним», — промелькнуло в голове в следующий миг, лучше бросить рукоять, отскочить, пригнуться под просвистевшим камнем и выхватить топор. Мы закружили. Теперь уворачиваться стало проще, но на ближнюю дистанцию противник к себе не подпускал. После ещё пары скользящих к счастью, но оч-чень болезненных шлепков и до меня, и до неприятеля дошло очевидное: самоуверенный подросток находится в беспомощной ситуации, поскольку абсолютный ноль в качестве воина и проигрывает подчистую. Увы, советская средняя школа не учит не только сражаться, даже элементарной драке не обучает. Мои простейшие навыки бокса лишь немного выработали реакцию, не позволили умереть сразу, дали шанс реально оценить расстановку сил. В конце концов убивец долбанёт смертельно. Остаётся только попытаться удрать, пока серьёзно не ранен.
И в этот момент на глаза попалась бурая лошадёнка. Немного отбежав, невозмутимое четвероногое создание преспокойненько пощипывало на меже весеннюю травку. Пусть мол неугомонные двуногие забияки сами разбираются между собой. Мне дескать совершенно фиолетово чем у вас закончиться выяснение отношений и кого на себе катать.
Единственную появившуюся возможность с честью выйти из положения, а может быть вообще выжить, я осознал моментально, почувствовал казалось всем существом от макушки до пяток, а потому ринулся в атаку, как в решительный бой. Подгадав время, уклонившись от летящего камня, удалось резко изменить направление и вдвое быстрее заработать ногами. Бугай понял мою задумку, погнался вдогонку, но он не имел такого же первоначального ускорения и понимания, что происходит самый важный рывок из последних сил. Повторного шанса судьба не предоставит! К тому же брошенный в него топор принудил бандита отшатнуться, притормозить на очень важное мгновение. Мне же оружие просто стало мешаться в руках.
Стресс заставил взлететь в седло молниеносно и легко словно на школьного учебного коня. Настоящее животное в два раза выше, но в подобном состоянии, наверное, несложно вскарабкаться и на слона. Хотя кистень ещё раз приложился по филейной части, боль уже не столь сильно обожгла. Радость от удачи смягчила плюху или тело уже начало привыкать к побоям. Кобыла возмущённо заржала, рванула с места в галоп не дожидаясь команды, видимо рикошетом досталось и ей по крупу, а через минуту случилось невероятное. Каким-то чудом верзила почти догнал, пару секунд мчался совсем рядом и едва не стащил за ногу. Заверещав от ужаса, получилось вовремя отмахнуться кинжалом.
— Стой, вор!!! — понеслось по округе.
Неприятное слово резануло слух, будто не героический парень сражается на пределе возможностей, а улепётывает жалкий попрошайка, стащивший с прилавка безделушку. «А почему тебе, Вовка, надо драпать? Власть же переменилась, в смысле сила теперь на твоей стороне!» — внезапно осознал разум, и Бурка, повинуясь поводьям, развернулась по кратчайшей дуге, взрывая копытами пашню. Ухватившись одной рукой за седло, а второй за гриву, еле удалось удержаться, не свалиться. В другой раз необходимо быть осторожнее.
Однако рискованный поступок оправдал себя на сто процентов! Расширенные глаза ротозея явно свидетельствовали о неожиданности лихого манёвра. Детинушка отчаялся, расслабился и не подготовился к защите. Запыхавшись от бега, он как раз останавливался, оглядывался, пытаясь отыскать в качестве компенсации брошенный в него инструмент и не успел ни уклониться, ни взмахнуть оружием. Впрочем, когда скакун совершил повторный разворот, само собой осторожнее, без рывков, сшибленный бедолага с грязным отпечатком на рубахе, оставленным на память бывшей четвероногой подопечной, во все лопатки благополучно удирал к ближайшему оврагу. Видимо под страхом смерти у него автоматически включились второе дыхание и третья скорость.
Мне хватило ума оставить его в покое, не добивать. Простой советский школьник, наверное, и не смог бы преднамеренно, хладнокровно зарезать или затоптать человека. Исключения вероятны только в порыве крайнего отчаяния или при вспышке несусветной ярости, но они уже в прошлом. Да и ладно, достаточно того, что выжил, справился с могучим супротивником, а сейчас топор дедов подберу и даже два кистеня, включая трофейный.
В это время ситуация на поле кардинально поменялась. Из крепости с прошлого раза не выгоняли лошадей на пастбище или не успели, или предвидели повторное нападение. Неожиданно навстречу агрессорам, из ворот выскочили два с лишним десятка всадников. Больше половины из них нацелились рогатинами, закрываясь щитами, остальные с луками. У разбойников ни копий, ни другого чего-то подобного не имелось, они торопливо пустили стрелы и поворотив коней, помчались восвояси. Крестьяне начали обстреливать и преследовать душегубцев. Как в последствии выяснилось, досталось в результате обеим сторонам конфликта. К счастью убийства не произошло, тем не менее получили ранения трое наших мужиков и пастушок. Несколько негодяев увезли в телах ответные «подарочки».
Молодые парни, намного оторвавшись, первыми приехали в цитадель. Чувствуя себя победителями, они с радостными криками красовались перед встречающими бабами, потрясая учебным оружием. Практически каждый с гордостью показывал вестницы смерти, торчащие в свежесрубленных щитах или деревянных доспехах. Из них кроме охранника, который защиту не одевал, не пострадал никто. На общем фоне даже Малёк, с повреждением предплечья не унывал. Похваляясь перед другими, он демонстрировал восемнадцать стрел, собранных за пол дня и найденный княжеский шлем-будёновку.
В отличие от молодёжи, их вернувшиеся папаши хмурились. Один хромал на пробитой ноге, другой кривясь зажимал плечо, у третьего, злодеи продырявили бок. Только двое взрослых возвратились благополучно, да не участвовали в сражении порубленные накануне. В результате почти все матёрые отцы семейств оказались изъязвлёнными, по выражению Борща.
Пока население скучилось у ворот, староста объявил совещание.
— Речи, господине, чесо деяти нама отныне! — начал он, встав передо мной обличающим судьёй. — Ты еси егда у ны заяви ся, Ерша зареза, скотину отби, знамо осино гнездо развороти.
— Вы меня что ли прогоняете? — сорвалось с языка.
Кто убил того насильника, пожалуй, оспаривать не стоит. Пусть сваливают, перетерплю, не дай бог ещё подруге достанется.
— Почто эдак то поворачивати? — смутился Третьяк, — жаждем не изгоняти, обаче ко ответу призвати.
— Да вроде бы детали всем уже известны и как с тем супостатом получилось, и с лошадьми, ради вас же старался, не смог мимо пройти, когда бандиты напали. У Божены до сих пор лицо синее, а у них вон головы перевязаны, — кивнул я на вчерашних мужиков.
— Ну дык ты же еси княжиче! Надоумь, како нама напасти одолети, коль сам не горазд радети. Мы есмь страдать пасем, скотина пропадат.
«Зачем же страдать? Животные сами пасутся», — чуть не вылетело изо рта, но потом вспомнилось о весенней страде в полях. Наверняка про неё беседа.
— Успокойтесь, граждане, проблемы уже решаются. Парни всего лишь с учебным оружием выскочили, а душегубцы сразу повернули. Чтоб снова негодяи не нагрянули, требуется перекрыть дорогу и лес с той стороны, да не кустами, а большими деревьями.
— С рогатинами лиходеи оный день сами явять ся, — зашумели окружающие, — ано стезю городить како же вольно? Мы есмь тама на торжище ездимь.
— Вот и вернулись к тому, с чего начали. Дабы одолеть головорезов, сыновей ваших необходимо тренировать копьями, мечами и топорами драться. Из лука стрелять хлопцы тоже должны лучше врагов. Путь запереть всё равно придётся, а для проезда телег, брёвна не просто так навалим, а привяжем за один конец верёвками. Это называется шлагбаум. Потянешь, заграждение поднимается, а после повозок, опускается. И постоянное дежурство там пора установить, для предупреждения о нападении. Когда ваши сыновья воевать научаться, станем отлавливать разбойничков по одному или всех сразу. Другого никто вам придумать не сумеет.
Взрослые слушали внимательно с мрачными лицами, а приятели, наоборот, радовались. Выходило почти так, как молодёжь и хотела. Поупражняются они сражаться, а там глядишь и в дружину попасть получиться.
Больше сегодня мужики решили не пахать. Кто тех забияк знает, может прячутся опять в засаде и выжидают? Раненые отправились по домам лечиться. Бабки помогали советами и делом выдёргивать стрелы, а потом дезинфицировать. Новые товарищи всей гурьбой вскоре снова заявились к нам во двор. Если дел в поле нет, значит работяги свободны.
— Ну, Борщ, учи, раз обещал, — пригласил я хозяина. (Свалю на него тренерские обязанности. Пенсионер вроде бы не против, а от меня отстанут).
Тот вышел, посмотрел на толпу, неторопливо погладил бороду и деловито отобрал ремень с оружием (а ведь обещал подарить)! Подпоясавшись, дедок сразу преобразился. Сгорбленная спина выпрямилась, походка стала важной, взгляд гордым.
— Чесо возгри жуете, лоботрясы?!! — понеслось вдруг над крепостью, будто голосом отставного полковника. — Ступайте на луг! Ано ты еси, соколик, имай тама за кутом у овина.
Оказалось, и для княжича приготовлено учебное снаряжение.
Грубо вытесанный щит сперва поверг в недоумение небольшим диаметром (сантиметров шестьдесят) и неприглядным внешним видом. Однако здравомыслие подсказало, что без пилы и рубанка, одним топором смастерить и эдакую примитивную штукенцию, пожалуй, сложновато. К тому же весил он прилично, следовательно, крупных размеров ростовую, например, деревяшку потаскать замучаешься! Сделав выводы, к остальной амуниции я уже не придирался, хотя рогатина, именуемая зачастую рожном, всего лишь палка-палкой с абсолютно не заострёнными концами. Не ошкуренная берёзовая дубинка изображала меч, другая с сучком — очевидно топор. Лук из какого-то хвойного дерева, пах свежей смолой, пачкающей руки. Стрелы с костяными наконечниками, тем не менее с качественным оперением сложены в берестяной колчан. Имущество предлагалось повесить на совсем старый, можно сказать ветхий пояс, само собой без бляхи. Его надо было просто завязывать, словно обычную бечёвку. Ну и пускай, красота не главное. Собирался Вовка фехтовать, так вперёд.
— Иде иже, Аника-воин, — хмыкнула хозяюшка, увидев меня в убогом «великолепие», и хихикая прицепила к верёвке на пузе яркую ленточку вызывающе пышным бантиком.
Мадмуазель давно отошла от испуга, пребывала в приподнятом настроении и как в первый вечер загадочно прищуривалась или строила глазки. Её же бандюга даже и пальцем не успел тронуть. Обрадовавшись, я попытался обнять барышню. Показалось, лапочка хочет отблагодарить поцелуем за спасение. Правильно, если другие вышли за околицу, значит никто не помешает, стеснятся некого, а начальнику допустимо и задержаться на часок с милой кралечкой!
Однако плутовка воспротивилась и моментально вырвавшись, закрылась на конюшне. Мне пришло на ум постучаться и подёргать на всякий случай дверь. Там ведь есть удобная лавочка и последняя кучка мягкого прошлогоднего сена. Вдруг подружка всё же ждёт, приглашает уединится, заманивает в таинственный полумрак, устроив там сюрприз? Нет, безуспешно, только поросята сильнее завизжали в соседнем свинарнике, соревнуясь с ней в громкости. И когда нам пацанам удастся понять выкрутасы девчонок?
На лугу к собравшимся дополнительно присоединилась пара ветеранов. Им тоже не терпелось покомандовать, вспомнить какими были бравыми ратоборцами в молодости. Соорудив общими усилиями нечто вроде виселиц, они привязали на канаты пеньки и велели тупыми рогатинами с седел колоть раскачивающиеся деревяшки. Сначала всадники скакали шагом, освоившись, ускорились, а под конец мчались галопом. Сами воеводы стояли вдоль пути и тыкали дубинками каждого проезжающего, приучая загораживаться щитом. По окрестностям разнёсся треск ударов дерева по дереву. Спустя некоторое время палки начали раскалываться и тогда стало понятно, зачем изобретательные крестьяне приспосабливают для сражений неказистые ухваты. Когда в бою у рожна отвалиться один рог, можно орудовать вторым. С копьём хитрость не прокатит. У него один наконечник. Потом будущие воины били деревянными мечами и топорами по тем же колодам, опять попутно защищаясь от седых командиров.
— Довольно лупить усей дурью, иде пешцами ходе, — наконец сказал один из старцев.
Нас поставили в ряды и началась настоящая муштра. Раньше думалось только в моём мире на плацу положено вышагивать с автоматами, чтоб новобранцы приучались к дисциплине и послушанию. Оказалось, в древности похожая фигня. Правда сейчас сразу выяснилось, для чего следует идти ровными линиями, плотно сомкнув щиты сплошной стеной, с копьями наперевес. Только кто-то отставал, зазевавшись или от усердия вырывался вперёд, как в обороне образовывалась брешь. Учителя проворно подскакивали и тыкали дубинками в пузень или в бок провинившемуся.
— Ты еси живота лихован, детинушка бесталанный! — ехидно приговаривали они при этом.
От остальных требовалось мгновенно сомкнуть шеренгу, избавляясь от якобы убитого. Виновник становился с краю. Там оболтусу больше доставалось, поскольку пристальнее присмотр. Жёсткие болезненные внушения быстро дали результат. Через пол часа наш строй можно было выпускать хоть на парад.
Дальше последовали одиночные занятия. Пожилые тренеры показали основные приёмы с мечом: укол сверху щита в лицо или сбоку в рёбра, подсекающий удар по голеням, мощный пинок ногой в щит, с последующей атакой в открывшуюся часть тела, толчок щитом и опять укол либо удар по противнику. В спаррингах несколько часов мы друг друга от души молотили, потом принялись упражняться с луком пешком и верхом в движении.
В последнем упражнении выяснилось, что я стреляю не просто хуже всех, а практически не умею. Данное открытие неприятно поразило, ведь в двадцатом веке наша компания пацанов часто играла в индейцев. Нет, мои способности не ухудшились, просто по сравнению с местными так выглядело. Окружающие стали поглядывать косо.
— Господине суть байстрюк, неуч, — вовремя напомнил Борщ.
Если у меня чего-то не получалось, использовались как правило два слова для оправданий: «княжич» и «байстрюк». Универсальная отговорка сработала и сейчас. Хорошо хоть к коням удалось немного привыкнуть, вернее за последние дни, опасность приучила. Пускай задница до сих пор побаливает и чувствует себя неуверенно в седле, но видимо это уже не особо бросается в глаза. Без лошади здешние люди жизни не представляли. Для них скакун выполнял роль и мотоцикла с коляской, и грузовика, и трактора … всё вместе взятое. Необыкновенное везение, позволившее мне добыть две кобылицы за короткое время, перевешивало остальные недостатки.
Когда солнышко склонилось к горизонту, а бурчание в животах заглушило прочие звуки, ветераны наконец заявили:
— Чуток поратоваша, гоже и поснедати.
Нифига себе заявочки! Руки, ноги дрожат и кровавые мозоли на ладонях! Давно бы плюнуть пора, если бы не гордость. Новые приятели постоянно посматривали, оценивали, вероятно ждали, гадали насколько городского неженки и белоручки хватит? А вот фиг вам! Из принципа уйду самым последним, стукнув на прощание пенёк, ставший уже ненавистным будто настоящий враг!!!
Крх!! — неожиданно берёзовая дубинка треснула. Нет, совсем она не сломалась, но еле заметно расщепилась. Интуиция опытного шкодника подсказала стушевавшись, немедленно спрятать её за спину, приняться насвистывать, бравурный марш, мол как говориться, ничего не знаю. В общем, я не я и кобыла не моя. Однако ребята услышали характерный звук и задержались хихикая, переглядываясь. Борщ же подошёл, невзирая на сумбурные оправдания отобрал палку, сдвинув брови проверил, повернулся к остальным и внезапно поднял над головой сломанное оружие, словно вымпел победителя.
— Всяк якоже волен радети, дабы прок из вась содеяти!
Мой нос гордо задрался к небесам. И неважно, что деревяшка скорее всего попалась бракованная. Вовка вам не хуры-мухры, не кто попало! Знай княжича!!
Мы поплелись по домам. Судя по внешнему виду, тяжелее других было мне. Здешние деревенские парни в отличие от нашего поколения очень много каждодневно работали и с детства привычны к нагрузкам. Утомившийся до предела несчастный организм даже чуть не уснул за столом над опустевшей миской, но глава семейства решительно растолкал и погнал в мовьницу, как они называли баню.
— Ты же еси чернее наю Хавроньи, тудыть раскудрить. Еже не омоешь ся, ко утрецу коростой буде покрыт. Иде, аз есм ноне тобе подсоблю, сердешный.
Заранее протопленная парная приятно пахла смолой, листьями и чем-то ещё видимо дёгтем. Мыло в полумраке помещения, скудно освещённого лишь глиняным жировым светильником, нигде не нашлось, пришлось просто ополоснуться тёплой водой из кадушки. Качнуло и я вынужденно присел на полок. Усталые колени подрагивали, самопроизвольно сгибались, почти не держали, словно после опьянения. Через пару минут приятное тепло окончательно разморило. Натруженное тело решило: а не прилечь ли пока отдохнуть немного в ожидании банщика? Вскоре сквозь дрёму послышались крадущиеся шаги старика. Тонко по-бабски охая над свежими ссадинами, он намылил мне спину, конечности, бережно обработал пахучим травяным отваром голову и рану на попе. Слегка похлестав веником, перевернув, благодетель вымыл и попарил спереди. Оставалось только мысленно благодарить за заботу, поскольку не было сил шевелить ни пальцем, ни языком. Ладони у пожилого мужчины почему-то, наверное, спросонок показались маленькими, мягкими и нежными, будто у матери, купающей меня в детстве. Борода ощущалась слишком длинной, густой и волочилась по мокрой коже вместо мочалки. Окатив тёплой водичкой, аккуратно вытерев полотенцем, очищенный до хруста организм наконец подняли, поставили в нужном направлении и шлёпнули по заднице вместо команды «на выход». Однако видимо засомневавшись в крепости подкашивающихся ног, руководимых затуманенным разумом и полузакрытым взором, заботливый хозяин в конце концов сам повёл меня во двор одевая на ходу.
— С легким паром, господине, — в отдалении неожиданно раздался скрипучий голос Борща.
Кряхтя, дед поднимался с бревна, заменяющего во дворе лавочку. Когда же он успел обогнать, и кто тогда поддерживает под локоть?
— Не взыщи, бо послах Боженку тобе подсобити, аз есм нынче сомлевши, знамо от зноя, кабы удар не хватил. Пойде мыть ся опосля вась. Каменка небось охладеше.
Я растерянно похлопал глазами просыпаясь, а обернувшись увидел раскрасневшуюся подружку, с влажными волосами.
— Вот это да!
Возмущение и стыд мгновенно взбудоражили весь организм. Который раз девчонка меня голого видела и даже везде трогала!! Однако разочарование в результате перебороло. Столько Вовка-недотёпа к ней приставал, а самое интересное балда бестолково проспал! Видимо сегодня не мой день. Тотчас пришла идея компенсировать промашку, пообниматься с барышней хотя бы в избе пока хозяин в бане, потребовать поцелуй в обмен на ленточку сестры, прихваченную вчера из двадцатого века. (Нинка всё равно сто лет бантики не носит, а здесь капрона днём с огнём не найти). Но и тут милашка, упёршись в грудь пальчиками, порозовев, опустив реснички прошептала:
— Облобызаю самовластно, но токмо егда княжиче низринеть ся на лежанку, сомкнеть очи и не узрить.
Стоило по наивности согласиться, как рассудок сразу же провалился в глубокий сон, точно в бездну, даже не поняв сдержала проказница обещание или нет.