Гороховецкий княжич Глава 5

Глава 5.
Зато на заре опять разбудил поцелуй и снова прелестница ускользнула, не позволив к себе прикоснуться. Блондиночка ухитрялась передвигаться невероятно проворно и бесшумно, словно почитаемый в здешнем обществе домовой. Ладно, по крайней мере утро начинается приятно. После нежной ласки уже не столь хотелось обращать внимание на недуги. Синяки с шишками отступили на второй план, а они были и ещё какие! Вдобавок болела, ныла практически каждая мышца, будто несчастное тело вчера целый день со всех сторон старательно взбивалось вместо теста. Призадумавшись, я попытаться подробно вспомнить произошедшие события. Да, организму досталось в сражении. На тренировках приятели наверняка тоже навешали фингалов, но не до такой же степени?! Хотя, слишком устать мускулы не должны, очевидно всё же последствия учебных сражений. Мою же светлость наставники ставили не против Малька или Еремки, как мы с ними планировали, а спарринг партнёром самым крупным с виду Бычку и Вторуше-сыну кузнеца (за добрую улыбку и круглое лицо его дразнили Вторушка-ватрушка). Якобы княжиче обидится слабым соперникам! Приходилось максимально включать ловкость и пусть небольшой боксёрский опыт, действовать предельно внимательно, осмотрительно и в то же время быстро, решительно, сражаясь с ребятами, в основном полагающимися на редкие, но мощные оглушающие удары. Благо здоровяки меня явно жалели и осторожничали, колошматили вполсилы.
После завтрака оставив крепость, скотину и прочие дела на баб, детей, стариков, мужчины с подростками поскакали по дороге к лесу. Седовласый хозяин опять вынудил одеть очередной комплект своей старой одежды, но пояс с пряжкой не предложил. Железо он заблаговременно припрятал, от прижимистости окончательно забыв собственные слова и совершенно не вовремя куда-то смылся, чтоб не у кого было потребовать (мол обойдётся пацан, обещанного три года ждут, пусть повяжет облезлый кушак без бляхи, без украшений, с кистенём попроще и учебным мечом-дубинкой). В принципе сегодня амуниция и не требовалась. В присутствии вооружённой толпы мои воинские навыки вряд ли понадобятся, да и нет их пока, если честно.
Углубившись на несколько шагов в заросли, большинство прибывших начали работать топорами. Оставив скакунов пастись на опушке, Еремка с Мальком под моим руководством прошли по колее дальше метров сто, закидали её кучей толстых коряг, и принялись караулить. Сзади нас стучали дровосеки, валили лес, делали непролазную засеку, как они это называли. Мы сперва думали, будто получиться обыкновенный бурелом, но оказалось, не совсем так. Стараясь не потерять бдительность от скуки, парнишки время от времени по очереди возвращались назад к отцам с братьями, на ходу поглядывая по сторонам, не крадётся ли где-нибудь противник? Верхом сквозь кусты бандиты конечно не проберутся, а пешком против нашей оравы особо не навоюют, но лучники из засады способны тоже натворить немало бед. Заодно подростки рассматривали и строительство. Интересно же, что за мудрёное сооружение?
Так вот, деревья срубались аккуратно, укладывались в ряд и одно на другое макушками строго в направлении врага. Ветки наполовину укорачивались, заострялись и в ту сторону ощетинился множеством копий острый частокол. После заграждения колеи надёжным шлагбаумом конные точно не проедут. Фортификационное сооружение планировалось шириной всего метров по десять от дороги в обе стороны, всё равно же придётся караулить. Пешеход ведь сквозь любую преграду проникнет при желании. Если же разбойнички замыслят протаптывать, прокладывать тропинки вокруг, то заметим и перекроем, продлим завал.
Когда солнце поднялось в зенит, прискакала Божена, привезла парного молока, варёные яйца, сыр, ржаную лепёшку, а в горшочке кашу с куриным мясом.
— Еремка, Малек иде туды, вась призывають, — отправила она пацанов к родителям.
— Не лапай! — строго предупредила мадмуазель, лишь товарищи немного отдалились.
— Ты же в парилку приходила, только там что ли можно? — обижено вырвалось изо рта оправдание наметившимся было поползновениям.
После вчерашнего показалось, будто мы почти жених с невестой и многое позволено.
— Сие же мовьница, онде омовение след вершить, — невозмутимо пробормотала барышня, нисколько не сконфузившись, махом отметая крамольные фантазии.
«Интересное кино!» — завертелись в голове мысли, поворачиваясь то одной, то другой стороной. Получается, здешние мужчины с дамочками купаются совместно. Вот почему Борщ столь легко послал внучку потереть гостю спинку, а не потому, что меня там сморило в сон или появилось желание нас поженить. По сути вероятно не стоит удивляться. Даже в девятнадцатом веке в России существовали совместные бани, да и мне в детстве до семи-восьми лет приходилось мыться с мамкой, с сестрой в женском отделении и удавалось чувствовать себя вполне комфортно (хотя в любом другом месте ни за какие коврижки бы прилюдно не разделся), но потом подрастающему мальчику кассирши просто-напросто перестали продавать билет. Там же кроме чужих тётенек, одноклассницы с учительницами иногда встречались. Я жевал и обдумывал произошедший казус. Судя по всему, на днях он стопудово повторится. Не дай бог вдобавок её подружки с соседками найдут повод на пол часика нагрянуть на голого княжича полюбоваться! Всё не предусмотреть, дабы заранее удрать, из-за незнания здешних древние дикие традиций. А организм юноши ведь давно вырос из младенческих ползунков! Как гормоны среагируют в следующий раз рядом с обнажёнными представительницами противоположного пола не было известно даже им самим. Надо запомнить. Пожалуй, больше в парилке не заснуть, хотелось бы того или нет.
В это время красотка не отрываясь смотрела мне в рот. Чтобы не пялилась и не смущала, я предложил ей присоединиться, благо еды достаточно. Кралечка помялась исключительно для вида, для приличия. Создавалось впечатление, что она готова кушать каждую минуту. И почему девчонка до сих пор не растолстела с эдаким убойным аппетитом? Хотя надо учитывать, сколько много юная хозяюшка трудится по дому и во дворе: регулярно ухаживает за животными и птицей, убирает за ними навоз, вывозит его в кучу за ворота крепости, встаёт раньше меня вместе с солнышком, ежедневно готовит в печи без газа и электричества, стирает в деревянном корыте без водопровода, машин и порошков, натаскав из пруда за околицей воды, полощет бельё в каком-то ручье, куда прет порядочную тяжесть в огромной корзине. После перечисленного пройтись по полю впереди коня, пробежаться по грибы, по ягоды или помыть посуду (от которой мы в своём комфортном социализме стараемся всеми правдами и неправдами улизнуть, свалить на других), — за работу и не посчитаешь! Лишь сейчас стало понятно, как нелегка тут бабья доля. В дальнейшем ведь предстоит и детишек рожать, нянькать, присматривать, чтобы чересчур не шалили, носы им вытирать, попки обкаканные мыть (фу-у, нас парней бросает в дрожь от одной только мысли!) Вдобавок представительницы слабого пола лично шьют одежду на свои семьи, состоящие в среднем из десяти человек, а предварительно выращивают лён, изготавливают из него материю и т.д. (всё без механизмов, вручную, используя только простейшие приспособления), огромный огород поливают, пропалывают, помогают мужчинам в косьбе, прочей основной тяжёлой работе по добыче пропитания (и когда успевают?), терпят грубости супруга, нотации свекрови, приставания таких вот наподобие меня липучек … а она ничего, улыбается или глазки строит. Мне никак не удаётся понять в чём разница? Не спрашивать же в самом деле: «Божена, ты завлекаешь или просто так?»
— Завлекаю али нету, азм не дам тобе ответу, — хихикнула симпатяшка, откликаясь на мысли, видимо автоматически слетевшие с языка. — Ано ты еси все едино не тщись, бо ведаем мы девицы вась ухарей. Наперед за персты пояти, опосля лобызанье во ланиты, след во уста сахарны… ах! Таче и не выринуть ся из княжеских жарких объятий. Вона и топот по стезе. Знать Еремка со Мальком возвертають ся.
Можно подумать задержись подростки, куколка бы позволила поцеловать. Да если бы фифочка согласилась, уж удалось бы изобрести повод отослать дружков на часочек! А вдруг всё же получится?
— Эй, ребята, отправляйтесь-ка ещё погулять!
— Несть! — испуганно взвизгнула недотрога и мгновенно вскочила на ножки. — Иже мене удалить ся срок, Борща небось маета гложеть.
— Перетопчется, ничего с твоим дедом не случится, — придержал я её, схватив за руку.
— Отпусти отроковицу, господине, не неволь! Не жаждеть оная твого милования, — неожиданно для своего возраста и роста, басом пробубнил Малёк.
Исподлобья грозно сверкнули серые глаза. Ну чисто козлик, вот-вот бодаться начнёт. Удивлённо посмотрев на него, на взъерошенную милашку, я разжал ладонь. И в мыслях не было сделать трусишке какую-нибудь неприятность, того что не разрешит. Играл ведь с ней в шутку. Внезапно, прямо на глазах у друзей, ненаглядная звонко чмокнула меня в щёку и убежала к лошади. Мы застыли, словно три идиота с открытыми ртами.
— Сокол ясен, ты еси того, не серчай, — первым очнулся Малёк, подходя с удручённым видом. — Сих девок не уразумети чито потребно.
Оставалось примирительно похлопать приятеля по плечу. Мы и сами с Боженой ещё не понимаем, чего нам друг от друга надо. Она вроде бы и не писаная раскрасавица из когорты актрис, заполнивших собой обложки журналов. Синяки на пол физиономии явно барышне не к лицу. Вдобавок конопушки блестят на носу, рот как у лягушки слишком большой, особенно когда чрезмерно улыбается, ступни грязнущие, поскольку постоянно босиком. Ногти на каждом пальце также неизменно с чёрным ободком, обломанные и обгрызенные, по-видимому. Маникюрных-то ножниц разумеется нет, а для стрижки овец хозяева берут взаймы у кузнеца огромные. И почему сделать инструмент на время из двух собственных ножей никто не догадывается? Любопытно, а каким образом егоза на ногах справляется, неужто тоже зубками дотягивается? У Борща-то отростки будь здоров, цокают в бане по полу будто копыта по паркету! На ладонях у неё мозоли, цыпки от воды и повседневной работы. Пахнет мой нежный цветочек интенсивнее всего… да-да, стыдно признаться, но свинарником. Остальные запахи бесплатный стойкий натуральный дезодорант в кавычках перебивает даже здесь в лесу и с сажей его запросто не отмыть, и мятой окончательно не перебороть. Платья штопанные-перештопанные длиннющие словно монашеские балахоны скрывают шею, руки до запястий и остальную фигуру целиком, скрадывая женские черты. К тому же их вероятно лишь два похожих, поскольку ходит прелестница всегда в одном, пока другое сушится, отстиранное от навоза, дабы переодевшись, вскоре снова испачкать. В-третьих, она недотрога, кривляка, хихикает надо мной по малейшему предлогу, а порой кажется без всяческой причины с единственной целью сильнее позлить… Вот всем этим вместе блондиночка, наверное, и нравится, а может просто, так сказать, подвернулась? Возраст у нас с ней соответственный, мартовский или если рассуждать про людей, скорее майский. Ещё и весна шумит в голове, горячит кровь. Уже лето скоро!
Сев в кружок, мы от безделья завели разговор про неугомонных, бесталанных, оглашенных балаболок, в общем про красных девиц. Незамедлительно выяснилось, что младшие меня на два года пацаны несмотря на наличие множества сестёр и женатых братьев, в молодушках разбираются гораздо меньше и подружек не имеют.
— Али кличет кито? — внезапно остановил болтовню Еремка.
Встав, он уверенно направился вглубь зарослей, поманив за собой. Не успел в мозгах сложиться справедливый вопрос: «Кто же там может звать, когда деревенские или в крепости, или лес валят?» — как на нас напали. Человек пять мужиков с разных сторон набросились с дубинами на троих подростков. Результат схватки был предрешён заранее. Отмахнувшись учебным оружием, парнишки бросились назад на прорыв. Мне сразу достался тяжёлый удар по спине, а потом повторный сбивший на землю. Тело покатилось и наконец в голове вспыхнул салют.
Очнуться получилось в неглубокой ямке. Руки с ногами оказались связаны собственным кистенём. Другой верёвки у них надо полагать не нашлось. Рот заткнут какой-то вонючей дрянью. Тело избито, голова опять ой боли-ит! Да уж, деревянные доспехи почему-то в этот раз не выручили или ироды их сразу сорвали. Попробую-ка приподняться, оглядеться. Батюшки-светы, леса нет и в помине. Вместо него перепаханные поля. В нескольких метрах пылится грунтовая колея, а за ней кустарники скрывают овраги. Удаляясь, трещит мотоцикл, видимо недавно проехавший мимо. Всё понятно — опять из прошлого перенесло в двадцатый век. Что же предпринять? А ничего не поделать. Вокруг ни души. Пока мозги собирались с мыслями, единственный потенциальный спаситель окончательно скрылся за горизонтом. Впрочем, он вряд ли услышал бы приглушённое мычание, за шумом мотора. Тем не менее надо перекатиться к дороге. Вдруг кто-нибудь ещё проедет, увидит и поможет? Ох, до чего же непросто двигаться, согнутым в виде буквы зю!! Пропыхтев ворочаясь наверно полчаса, наконец повезло заметить ржавую железяку, торчащую неподалёку из земли. Слава богу металлолома в СССР хватает. Пристроившись рядом, через некоторое время удалось перетереть путы об острые края. Будет теперь у кистеня верёвка с узлом посередине. Роль зловонного кляпа исполняла моя же портянка, снятая с ноги. Хорошо, хоть лапоть кровопийцы догадались нахлобучить на голую ступню.
Приведя себя в порядок, приготовив оружие к сражению, я походил туда-сюда, покружился, повалялся, покувыркался, попрыгал, попадал на всякий случай. Возвращаться не получалось. Где же открылась невидимая дверь между мирами? Да, судя по всему, она сразу же и закрылась.
— Тьфу ты, египетская сила, в такой ответственный момент! Там наверно разбойники пацанов убивают, а меня тютю высшие силы словно отбросили в сторону за ненадобностью.
«А может это к лучшему? — зашептал в душе осторожный разум. — Вероятно тебя бы, брат Вовка, сейчас повторно избили те негодяи, а потом пытали, унижали, издевались. Хватит в самом деле дёргаться, уже вечереет, сориентировавшись, пора направляться в сторону города, топать домой. Попутно надо тщательно обмозговать ситуацию и дальнейшее поведение, дабы по балде снова не получить, а мальчишек выручить».
Кстати, а что скажет мать, увидев сыночка в незнакомой драной одежде? Чем буду оправдываться? Куда скажу подевались модные ботинки, новые брюки с рубашкой? Ноги решительно повернули к приятелю. Надёжнее перекантоваться до ночи у него, а заодно придумать выход.
С Серёжкой у нас дружба с сопливого дошкольного детства, т.к. бабушки жили по соседству. Встречаются изредка люди, приятные во всех отношениях. Мы вместе увлекаемся фантастикой, выискивая её в библиотеках, посещаем разные секции. Он от природы сильный, но никогда не кичится, не зазнаётся в отличие от большинства сверстников. С ним всегда найдётся повод поговорить по душам. Заодно и «чайковского» там с бутербродинским уговорю, животинского заполню порадую. В ужине хлебосольные гороховчане, наверное, никогда никому не отказывают. Его сестра Любочка моложе нас года на два. Порой создаётся впечатление, словно она с интересом на меня поглядывает, но пока слишком юная. Ещё у них младший братишка избалованный Олежка. Он вечно путается под ногами у старших и ест, кажется, одни только сладости. Когда настырный ребёнок надоедает и Серый его выталкивает из комнаты, мальчишка кричит: «Ай, я! Дура-ак!»
Окружающие смеются. Выглядит так, будто пацан ругается на себя.
Родители товарища даже насчёт одежды не стали особо приставать, изумились, конечно, но удалось легко отмахнуться, выдумав небылицу про новую моду хиппи под русский народный мотив. Слово за слово и получилось выболтать приключившиеся события. Они, очевидно, не поверили. Мы в компании с одноклассниками постоянно сочиняем и рассказываем друг другу разнообразные истории, за которыми незаметно пролетает время. Домой благоразумнее представилось отправиться почти в полной темноте, рассчитав, что мои уже спят. В потайном месте поджидал резервный ключ, спрятанный для таких вот случаев непредвиденной задержки. В квартиру правильнее зайти в трусах и в майке, остальное распихав в сарае среди дров.
— Это ты, Вовка? — послышался голос матери.
Оказалось, она ещё не ложилась, почувствовав нечто нехорошее, а потому волнуется. Порой в голове мелькает: «Нафига ей постоянно тревожиться? Ничего же не измениться. Вляпался сын сегодня в неприятности или нет на это уже не повлиять!» Однако видимо каждая мамаша переживает за собственных детишек и за подростков, и за совершеннолетних, и даже за совсем взрослых бугаёв, возвышающихся на две головы выше её, наоборот обязанных за родителями присматривать.
Пришлось затормозить на кухне и якобы зевая подтвердить из-за двери.
— Кроме меня некому.
Мама всё равно вышла и окинула подозрительным взглядом.
— Когда ты успел раздеться?
— Так это…, для чаепития необязательно ведь наряжаться, а сейчас только с улицы из туалета.
— Неужели без брюк бегал?
— А чо-о? Другие мужики постоянно по ночам так выскакивают.
— Порядочный человек должен стремиться поступать не как все, а культурнее, воспитаннее.
— Ла-ана постара-аюсь.
— Почему же тебя не было слышно? Телевизор, наверное, чересчур громко работает, пора выключать.
— Ага, орёт, словно сумасшедший, наверняка соседи уши затыкают! — радостно поддерживаю её версию.
Лучше пускай она сама придумает объяснение, а мне останется согласится, тогда точно поверит.
— Мам, а какой сегодня день недели?
— Сколько можно спрашивать про несчастную пятницу? Мы уже устали отвечать, — усмехнулся папа, выглянувший на кухню хлебнуть воды.
Выпучив глаза, я руками заткнул себе распахнувшийся рот, чтоб больше не вылетело оттуда неосторожное словцо. К счастью, предки не заметили странные жесты. Подсознательно же так и подмывало завопить на всю квартиру: «Как?! Почему здесь лишь тянется единственный вечер?!!! Меня же уймищу суток не было дома?!» С другой стороны, это хорошо, значит и в школе никто не искал, и нет повода ругаться за прогулы. Сто-о-оп, а ведь давеча спеша к Божене на помощь удалось вернуться почти в то же мгновение, когда исчез. Прослеживается закономерность. Следовательно, допустимо в одном из миров спокойненько набираться сил, отдыхать, а в другом время застыло в ожидании моего прибытия. Интересно, а если до зимы отложить возвращение или на несколько лет? Нет, пожалуй, тогда и в параллельном пространстве должны пройти недели, месяцы, годы. Рисковать не стоит. Вдруг страж врат или дежурный по вселенной, открывающий невидимые двери, передумает и обидится? Завтра же пойду на место и попытаюсь выручить пацанов. Хотя правильнее предупредить деревенских, привести и вместе одолеть супостатов. Предыдущий раз за два часа в двадцатом веке, в древности протянулись от силы минуты три-четыре. За ночь, выйдет побольше. Оно и лучше. Появляться к бандитам прямо посреди драки опасно, ещё раз накостыляют. Надо на поле боя пробраться попозже и со стороны.
Умчаться с самого утра не получилось, отец попросил вскопать огород. Закусив губу, пришлось нехотя согласиться. Вот странность: помогать чужим людям даже отскребать свинарник от навоза всегда интереснее, у себя же ковыряться — тоска зелёная! Участок у нас маленький, а потому мы закончили ещё до обеда. Я работал торопливо, чувствовал себя словно на иголках, но подумав успокоился. Там же была вторая половина суток ближе к вечеру, значит и сегодня надо подходить примерно в тоже время. Вспомнив, когда вчера заявился к друзьям, мне удалось вычислить приблизительный момент. Стало сразу комфортно. Спешить некуда. Совесть тотчас потребовала по собственной инициативе помочь родителям натаскать воды в бак для кипячения и в корыто для стирки. Матери тоже нелегко хозяйничать, почти как Божене.
Из дома благоразумие подсказало выйти в старом трико с голым торсом и в поношенных кедах. Не стоит постоянно наряжаться в новые шмотки. Семья в конце концов заметит их исчезновение. Дедово тряпьё с русской народной вышивкой покоилось подмышкой. В светлое время стыдно одевать рванину без крайней необходимости. Слишком отличается она от современной моды и фасоном, и заплатами. Наверняка встречные знакомые и незнакомые заставят отвечать на вопросы: «Зачем, да почему?» Потом и до предков молва докатится. Лучше натянуть порты с косовороткой и накрутить портянки с лаптями в кустиках на подходе к Лысой горе. Кто знает, вдруг опять около неё закинет?
Но нет, деревню Городищи получилось пройти спокойно. Трактор находился на месте. Теперь принципиально буду обходить его по другой стороне улицы. Драчливые парни, наоборот, не гуляли поблизости. Вокруг стояла субботняя, вечерняя тишина.
Давешнее место пришлось поискать, поволноваться. Помог издалека заметный, торчащий из земли полуметровый клочок арматуры рядом с ложбинкой.
— Второй раз ты выручаешь, братан, — осторожно погладил я острые края. — Жаль с собой тебя нельзя прихватить вместо оружия, сто процентов пропадёшь при перемещении, к тому же совсем непросто отломать толстый сталистый пруток от куска бетона. А вот учебный деревянный меч подберу, пригодится. Дожидается родной, сумел вслед за мной сюда проникнуть. Никому дубинка не нужна, кроме хозяина.
Взяв её наизготовку, наступила пора опять покружиться, походить туда-сюда по низине и по округе, попрыгать, кувыркнуться несколько раз по земле.
— Что-то не то. Почему-то не получается. Чего-то не хватает, — в задумчивости слетело с губ, словно решая шахматную головоломку. 
И тут накатили воспоминания:
— Меня же последний раз били перед перемещением, а в предпоследнем случае вдобавок лошадь зацепила копытом! Значит и назад возвращаться надо также: постучать себя по лбу, по спине, по заднице, попробовать и кулаками, и палкой...
Сказан — сделано, но нет, опять безрезультатно. Кто-то другой должен врезать, наверное. В следующий момент точно по заказу из-за кустов выехал велосипедист, выглядевший к тому же достаточно прилично. С интеллигентом всегда приятнее общаться это каждому известно. У него есть бесспорное преимущество перед хулиганами и прочими подозрительными типами, поскольку не нападёт подло исподтишка, не пнёт коварно в пах, а благородно позволит среагировать и подставить нужное место. Однако, когда парню заступил дорогу незнакомец (в моём лице) в странной одежде и с крепкой дубинкой на плече, он испугался. Страх явно прочитался на физиономии, хотя юноша и казался повыше, постарше. И зачем спрашивается бояться старательно улыбающегося человека, очень вежливо просящего элементарной помощи?
— Слушай, друг, ударь меня пожалуйста в лоб или под дых, в крайнем случае долбани в глаз или отвесь пендаля покрепче, но только не в челюсть, чтоб зубы не выбить.
Встречный перетрусил скорее всего ещё больше. Ну-у в принципе беднягу возможно понять, если мысленно встать на его место. Подходит псих, размахивая деревяшкой и требует стукнуть. Дальнейшее развитие ситуации непредсказуемо. Вдруг сумасшедший ищет повода накинуться?! Таким берёзовым колом кого угодно с ног свалишь и покалечишь.
— Тебе ничего не угрожает, правда-правда! — попытался я уверить в мирных намерениях и со вздохом сожаления даже отбросил учебный меч.
Не помогло. Хлопец попытался объехать, а потом просто развернулся и пожелал нагло удрать, да кто ж его отпустит?! Вцепиться сзади в багажник и приподнять колесо — дело пары мгновений.
— Нее, так легко не уйдёшь! Или врежь, или хуже будет!
Парнишка чуть не упав соскочил на землю и отпихнулся двумя руками. Толкал он видимо изо всех сил, стараясь дабы противник уже точно на него сразу не набросился, и моё тело улетело с дороги в густые кусты.
— Ё-моё, какие тут колючки!
Прошипев, пришлось тут же прикусить язычок. Кажется, уже перенесло по адресу. Со всех сторон окружили заросли и лес. Ага, вот и дедовы дощатые доспеха валяются опять с порванными завязками. Когда же старикан в конце концов гнильё заменит?! Надо ему намекнуть. Неподалёку послышался негромкий разговор. Бандиты жалели, что поймали лишь троих парубков, вооружённых дубинками, не имевших никаких ценностей и готовили остальным нашим опасные сюрпризы. Исчезновение одного из пленников, наверное, пока не замечено, иначе они не вели бы себя настолько безмятежно. Надо осторожно поползти на голоса. разведать обстановку, а то и правда недолго в западню угодить.
Лиходеи рассредоточились вдоль дороги за толстыми стволами и готовились уронить деревья, заранее подрубив у основания. Пожалуй, со спины на них вполне удобно напасть. Если тихо подкрасться, недотёпы сразу не заметят! Кстати, прямо сейчас разбойнички опасности не ждут, даже не маскируются и можно смело лазать здесь у них в тылу в поисках товарищей. Бросить друзей в беде, да ещё имея возможность спасти — этого никто не простит. Грош цена будет князю, не заботящемуся о народе!
Парнишек далеко не увели, оставив, как и меня связанными совсем без охраны, только заткнув рты. В принципе поступок логичный. Они в основном нужны, в качестве приманки. Увидят отцы отсутствие подростков, кинуться отбивать, попадут в засаду — всё остальное потом. Да и тащить пленных кому-то надо, а отвлекать бойцов перед схваткой безрассудно. С другой стороны, сторож-разгильдяй мог отойти, пресытившись бездействием.
Конечности пацаны выдернули сами, едва удалось слегка ослабить путы, однако без посторонней помощи ребятам не освободиться бы ни в жизнь, по себе помню, ведь развязывать не завязывать, а намного труднее.  Когда стянутые за спиной руки с ногами дополнительно зацеплены за горло, думаешь: «Только бы не задохнуться!» Железки же здесь не валяются под ногами, не двадцатый век.
Приятели, желая хоть чем-то отомстить обидчикам, ухмыляясь положили на место, где недавно лежали две гнилые коряги и набросил бечёвки на их сучки. Шкодничать сорванцы умели классно. Получилось удивительно похоже, будто бы люди действительно одеревенели.
Геройствовать и рисковать мы больше не стали, поползли к своим. Атаковать безоружным мальчишкам вооружённых до зубов мужиков глупо. На троих ведь у нас остался один мой кистень, почему-то не отобранный супостатами. Хотя, как бы им можно размахивать связанному? При всём том ценности деревяшка с камнем не представляет. Нам же сейчас главное по-быстрому смыться, пока деревенские и в самом деле не хватились, не пошли искать, не попали под удар.
— Узри, Анисим, отроки сгинуша! Верви на колодах натянуты якоже, егда вязаша. Никак оборотиша ся, ровно лесовики, — послышался вскоре разговор.
— Чур мя! — испугано пробормотал другой голос.
— Ага, сработало!
Видимо я прошептал слишком громко, безрассудно обрадовавшись подобно бестолковому младенцу и нарушил конспирацию. Третий тать бормотание услышал, а вскоре нас и заметил.
— Кой оборотень? Вона! Гони!! — закричал он.
Мы вскочили, не ожидая продолжения и рванули как стометровку на соревнованиях, хотя нет, наверняка стремительнее. Рекорды по бегу с препятствиями были побиты стопроцентно, ведь на кону приз гораздо важнее — жизнь и свобода. Быстроногие словно сайгаки, ловко огибая кусты, перепрыгивая завалы, Еремка с Мальком метнулись в разные стороны и спустя считанные секунды будто растворились в зарослях. Меня же угораздило ломится напрямую, а это оказалось гораздо медленнее. Ветки стегали по лицу. Колючки ежевики и шиповника вцеплялись когтями тысяч бешенных кошек, пытаясь задержать, раздирая одежду, царапая открытые участки тела. К тому же треск и топот разносились на весь лес. Сзади и сбоку стало нагонять пыхтение, однако оглянувшись, удалось метко хлестнуть кистенём, и самый резвый противник остановился, зажав ладонью лицо. Вспомнились слова Борща: «Вовремя отмахнуться и всё!» Второй головорез тотчас притормозил, на бегу доставая топор и плётку, но кто же захочет с ним связываться? Лучше уж ринуться дальше к нашим. Слишком много здоровенных разбойников жаждут моей кровушки. Кабы опять не влипнуть. Спустя минуту прошмыгнув под падающей сосной, повезло прорваться на дорогу, где неприятели немедленно отстали. Могучим, но тяжёлым дядькам тягаться в скорости с лёгкими, почти такими же длинноногими подростками бесполезно, сразу не схватили — значит не догонят. Если бы недотёпы готовились, то хоть подранили бы кого-то, но они не успели поднять луки, как беглецы исчезли с их поля зрения. Вот что значит внезапность. Они нас поймали, напав неожиданно. Мы так же нежданно-негаданно ускользнули.
Увидев запыхавшихся караульных, лесорубы схватились за оружие, но уже никто не преследовал. Дураков нет лезть под стрелы. Услышав же про засаду с деревьями, Третьяк в сердцах уронил на шлагбаумы здоровенную ель, заблокировав дорогу окончательно. Придется теперь прорубать другой путь или выживать врага.
— На челноках покудова затеемь плавать, — оправдывая старосту предложил его младший брат.
На этом и закончили, договорившись об ежедневном дежурстве поблизости на всякий случай, но в лес больше не лезть, кто бы там не звал, «хоша бы дитя малая!» Правда на конях теперь стопудово не пробраться, а пешком бандиты вряд ли сунуться. В крайнем случае наши всадники налетят на них и потопчут.
Мы с Мальком и Еремкой назад ехали рядом, в принципе довольные друг другом. Мальчишки бахвалились, расписывая яркими красками геройское сражение, когда кровопивцы свалили меня первыми же ударами. Якобы чуть соколики не отбились, да иродов оказалось изрядно, а княжича бросить претенденты в дружинники конечно же не посмели. Врали, несомненно, шалопаи совсем недавно ведь драпали, не чуя ног без оглядки. К тому же дубины у душегубцев были раза в два длиннее и количеством напавшие чересчур превосходили. Никак не могли хлопчики драться на равных, и я их не укорял. Вероятно, бедолаг супостаты также сразу оглушили, не позволив даже заорать. Моё появление приятели посчитали обычной ловкостью и везением, мол растяпы неаккуратно связали и не заметили. Мне с хвастунишками не захотелось спорить и о собственных заслугах. Главное угадано верно, просто посчастливилось.
У ворот встречал Борщ с остальными местными стариками, выглядевшими бравыми генералами, словно щеголявшими друг перед другом в новых одеждах с красивыми поясами. Бляхи блестели на солнце, видимо с них пол дня упорно отчищалась ржавчина. Длинные ножи с топорами, добавляли воинственности. Парни немедленно попали в оборот, несмотря на протесты, дескать успеете ешшо брюхо ублажить. Каждому седому командиру досталось по несколько бойцов, и они над нами начали изгаляться, кто на что горазд. Впрочем, в основном повторялась вчерашняя тренировка. Будущие воины били рогатинами и деревянными мечами чурбаки, пускали стрелы, раздавали друг другу синяки, сражаясь между собой. Учителя прохаживались вокруг, покрикивали, вмешивались, делая разнообразные подлянки и традиционно ворчали.
— Кои уноты нынешни безруцы, аки след не горазды ни ухватить, ни разить, едрить твою раскудрить. То ли бяше во наю лета!
Притом педагоги ни щита, ни оружия в руки не брали и потому ребята подшучивали над ними втихарца: «Едрить — не лес валить, не траву косить и не рожь молотить…», — мол те ещё герои, а мы хоть идеально выполни задание, всё равно бурчание не прекратится, такова уж вредная сущность старперов. Правда громко никто не возникал, послушно выполняя команды. Пожилых в этом мире уважали даже матёрые мужики отцы больших семейств.
Во двор получилось добраться опять точно пьяному, спотыкаясь на подгибающихся ногах. От усталости хотелось только есть и спать. Однако, после традиционного напоминания, де не следует грязным ложиться, организм сразу взбодрился и помчался в парилку, предвкушая заманчивое рандеву. Какое же наступило жестокое разочарование, когда вместо красотки заявился Борщ.
«Фиг тебе, мальчик! Старикашка почуял опасность и внучку теперь не пришлёт! Сам бы мог догадаться», — рассудило здравомыслие. Тем не менее сначала было интересно. Дедок принялся исполнять незнакомый обряд, словно напоказ театральную постановку. Перво-наперво хозяин глубоко поклонился одному из углов помещения, поприветствовав и начал общаться с пустым местом, делая вид, будто там реально присутствует кто-то важный. Вскоре по плавной речи выяснилось, затейник читает заговор или молитву, обращаясь к какому-то баннику, вдобавок прославляя веник, называя его господином.
— Веник дороже денег. Еже царя парить, такоже след дюже вдарить дабы пуще прожарить…
И почему у меня в тот момент нигде не ёкнуло? Представление показалось шуточным к моей личности ни капли не относящимся. Наконец плеснув на каменку ковш кваса, настоянного на травах, поднимающийся ароматный пар он стал равномерно распространять вокруг себя круговыми движениями пританцовывая. «Настоящий шаман только бубна не хватает», — с усмешкой промелькнуло в мыслях. В завершении пригласив не подозревающего подвоха гостя на верхнюю полку, седовласый искусник влил столько кипятка, что воздух тотчас превратился в адский горяченный туман. Заорав, я попытался сбежать, но ветеран не пустил. Неожиданно мощной для его возраста и комплекции рукой, изверг прижал моё бедное туловище к доскам и принялся зверски хлестать. Пенсионер потом с изуверской гордостью показал тот инструмент пыток. На нём не осталось ни единого листика, вот мол насколько старался угодить! Не смотря на вопли и брыкания, вырваться мне не удавалось.
— Вертись, соколик, крутись, парок да дубовый листок с усех боков пробереть, дабы вышел прок! — воодушевлённо покрикивал опытный мучитель.
На прощанье очевидно из особенного извращённого коварства мои избитые, обожжённые останки, выползающие в предбанник, тихо радующиеся окончанию страданий, садюга вдогонку окатил ушатом практически ледяной, наверное, свежей колодезной воды. После жестокой экзекуции стало не до звёзд с соловьями и не до девушек. Неодолимый сон подкосил на подходе к лежанке, заставив рухнуть безвольным бревном благо не на пол. Перевязка даже задницы уже не запомнилась. Ещё утром приходилось сжимать зубы, изо всех сил смирять стыдливость на неё соглашаясь, дабы не перепачкать порты и остальное постельное бельё (одна простынь ведь больше не отстирывается), сейчас же просто не было сил стеснятся.