XXXI

  Этим же летом Ваня с Жорой занимались регулярной поливкой садовых культур. Как только Доброяровы ещё годы назад стали заниматься садом. Они вызвали машину, что бурит скважины для воды, и на их участке появился колодец с  чистой, питьевой водой. Игорь, как и хотел, нашёл лучший двигатель для мотоцикла и сам заменил его. Как-то он беседовал с мужиками из соседних боксов в гаражах.
– Гош, а чего двигатель-то поменял? – Спросил Жека Токарь.
– Этот мощней, да интересней, я к мотоциклу с коляской прицеп хочу сделать за зиму иль две, – отвечал Игорь.
 – Мотоцикл с коляской и прицепом, оно в диковинку будет… – улыбнувшись, сказал ещё один сосед.
– А что урожай с дачи и груз небольшой возить надо, вот я и задумал прицеп и зарегистрирую его официально.
Всё правильно, – говорили и кивали головами соседи Игорю Доброярову.
Колесница часов и годы проходили неустанно. Иван поступил и уехал учиться в высшее училище, где готовили боевых офицеров морской пехоты, а Жора закончил седьмой класс и всё также мечтал стать художником, он пытался что-то рисовать акварельными красками в свободное время. Ольга Петровна трудилась в детской городской поликлинике на заведовании. Игоря Львовича и все его документы представил руководитель военного ведомства в управление в Москву, чтобы Доброярову присвоили звание полковник и назначили его начальником военного ведомства.
  В военном ведомстве состоялся праздник. Его отмечали неформально в кафе, где собрались служившие ветераны ведомства, действующие офицеры представительства заказчика и кое-кто из гражданских служащих организации, что занималась приёмкой вооружения у трёх многотысячных по количеству работников предприятий. В неформальной части приняли участие два журналиста с местной радиостанции. Это были женщина, кто делала репортаж о ведомстве и мужчина, находившийся в кафе и задающий вопросы присутствующим. Основное интервью, что легло в основу радиопередачи, женщина взяла у начальника ведомства капитана первого ранга. Но мужчина, работающий в кафе, увидел седого Льва Ивановича, на чьём парадном мундире виднелось множество орденов и медалей. Журналист  подошёл к нему и попросил его выступить.
– А теперь слово капитану первого ранга в отставке Льву Ивановичу Доброярову, – сказал журналист, обратившись к слушателям радиопередачи, которую создавал он и его коллега молодая женщина.
 – …Мы ещё только начинали, строили дизельные подводные лодки, те ещё маленькие были, я же когда на малютках ходил, был командиром боевой части, подводные лодки с торпедными аппаратами…
– А что вы пели? В походах после походов?
– Да наши русские песни, когда на берег сходишь, любая русская песня знает-с это самое, вдохновляла, потом появились атомные подводные лодки, но по здоровью мне долго не пришлось… но я не покинул этих атомных подводных лодок и всю жизнь отдал – приёмке вооружения, море я до сих пор люблю! И я бы повторил…
– Раскинулось море широко, обязательно?! – вопросил журналист.
– Ну, что вы конечно, когда песня про море у меня даже слёзы идут, до сих пор пою, хоть стал старый, но пою.
Лев Иванович запел выразительно и чётко, – Раскинулось море широко и волны бушуют вдали!
– Товарищ, – чуть слышно подхватил журналист и тут же замолчал.
– Мы едем далёко, подальше от нашей земли, – продолжил Лев Иванович.
И эта песня зазвучала в зале с оркестром  в оперном вокале.