Ч. 1, глава 4, Живее всех живых

                ЖИВЕЕ ВСЕХ ЖИВЫХ

Андрею пришлось запрятать Файджи в специальный герметичный бурдюк и натянуть кожаные перчатки до локтей, чтобы корень Крюкова болота не омертвил руки – хорош он был бы, представ перед Сашей с конечностями, покрытыми трупными пятнами!
Мимоходом он подумал, что однажды необходимость в телесном пристанище отпадёт, и с «Проклятием» Вечного Странника он станет поистине свободным! Но не сейчас.
С Железного Крюка Андрей, не задерживаясь, перешёл в Градусполь, чтобы порасспросить местных гадалок о ближайшем Шамане.

Андрей отыскал отель поприличней и взял на три дня свободный номер. Напротив дверей отеля, между киосками, пристроился в домике из цветных картонных коробок нищий калека, одноногий и со стеклянным глазом. Андрей бросил ему горсть мелочи – он никогда не пропускал местных соглядатаев, справедливо полагая, что это может неожиданно окупиться сторицей, и оказался, как всегда, прав.

- Господин Андрей, признайтесь, вы – зомби? – с ужасом спросил Пайша, готовый в любой момент подпрыгнуть, развернуться и бежать, нестись, мчаться опрометью, вскачь, вздыбливая на загривке шерсть.

- Дружище, ты не испугался Крючьего Болота, а теперь собрался испугаться какого-то зомби-одиночки? – шутливо спросил Андрей. – Ни за что не поверю!

И он хмыкнул насмешливо, и похлопал доггера по тощему и жилистому плечу.

У Пайши слегка отлегло от сердца, он рассмеялся. Но тонкая заноза засела глубоко и не отпускала. Не зомби? Конечно, зомби – сказки для идиотов: им нет ходу в Живые миры. Значит, Колдун? Или перевёртыш? Пайшу не обманешь. Пусть Хозяин и экипирован, как Бог, но глаза его сверкают порою так, что прошивают калёным шилом. Что, если этот Бог пришёл с Изнанки? Конечно, что за блажь, людей с необычными способностями и экзотической вычурой за пазухой в Инмире пруд пруди. Но Пайше рядом с Андреем иногда становилось не по себе, словно тот носил в себе совсем особую тайну и частичку чужеродности – совершенное чутьё доггера доказывало ему порою, что существует реальность, противоположная видимой, этакая невидимая часть айсберга...

- Можешь брыкаться и голосить, но тебе придётся посетить душевую, - сказал Андрей, «переводя стрелку». – В чистом теле – здоровый дух, Пайша. Я люблю запах тонких духов, а не запах немытого тела и шерсти, как бы ты ни чесался. Усёк?

- Усёк, - понурился Пайша.

Андрей принял душ сам и заставил Пайшу залезть в ванную, как тот ни ерепенился. Пайша выскочил из ненавистного заведения через несколько минут, но Андрей уже крепко спал, раскинувшись поперёк широкой, но единственной кровати. Пайша долго созерцал его с благоговейной грустью, потом пристроился на коврике подле кровати, укрылся краем свесившегося пледа и заснул беспокойным, сторожким сном доггера.

Однако Андрей всё равно пробудился раньше и, конечно же, первым делом снова направился в душевую, будто никак не мог отмыться от Крюка. Потом кинул на столик несколько монет: - Закажи себе завтрак в номер, мне нужно отлучиться. Пожалуй, я быстрее обернусь в одиночку.

- Надолго, хозяин? Может, я подсоблю?

- Навряд ли надолго. Не более часа. Жди меня здесь, ты мне понадобишься очень скоро.

- Да, Господин Андрей, слушаюсь, господин-хозяин Андрей!

Воронов только вздохнул и поморщился – так нелепо это прозвучало. Видимо, переучивать доггера бесполезно, и для него господин или хозяин – нормальное, привычное обращение. Что ж, пусть называет по-прежнему, если хозяин и друг для него синонимы.

Пайша наблюдал, как Воронов перешёл на другую сторону улицы и о чём-то спрашивает нищего со стеклянным глазом, затем бросает ему монету и останавливает экосиль-автомат. Эх, а он, Пайша, никогда не был в таком приличном мире, как Градусполь, и должен сидеть в номере! Несправедливо! Впрочем, ему ли говорить о справедливости – высшее счастье доггера прилепиться к такому вот щедрому и доброму хозяину, и хоть трын-трава расти! Пайша мерил номер шагами, нетерпеливо поглядывая на часы. Хозяин запаздывал. Что, если он спустится в бар и сделает заказ лично? Да ладно, хозяин не узнает, а узнает – так ничего не сделает, не преступление же, он – свободный доггер и имеет право!

Пайша спустился в симпатичный, приветливый, ярко освещённый бар, стараясь выглядеть поосанистей, гордо выложил на стойку пару монет: - Кружку двойного лакричного и порцию бекона!

Бармен оглядел Пайшу с любопытством, улыбнулся и ловко выхватил из-под стойки чистую пивную кружку тёмного стекла.

- Вы к нам проездом или надолго?

- Э… проездом. Я сюда по архиважным делам! – важно ответил Пайша, преисполняясь невольно чувства собственного достоинства.

- Похвально. В нашем мире так мало разнообразия. Если пожелаете ознакомиться с местными красотами и достопримечательностями, обращайтесь ко мне: при отеле имеются турбюро и штатные гиды. И девочки, - добавил он полушёпотом, наклонив голову.

- Спасибо, я буду иметь в виду, – вежливо ответил Пайша, забросил в рот ломтик бекона, зажмурился от блаженства и подумал: «Какие любезные люди эти Градуспольцы!»

- Парень, закажи и мне двойное! – услышал он приятный хрипловатый голос.

Он обернулся – и обомлел. Нежный рыжеватый пушок покрывал изящные руки, шею и стройные ноги, которые обтягивающее малиновое платье оставляло открытыми. Серые глаза смотрели лукаво и вызывающе. Она улыбалась – и ровные острые зубки сверкали жемчугами. А запах! О, Боги Инмира! Пайша никогда ещё не обонял ничего более восхитительного и возбуждающего!

- Д-да, к-конечно, - пробормотал Пайша и визгнул  от восторга. Они сидели рядом, рыжая доггерша потягивала пиво, и они по очереди запускали пальцы в блюдо с беконом и болтали о чём-то глупом и несущественном. Через десять минут Пайша уже был влюблён по уши.

- А ты милашка! Не жадюга и вообще… Меня зовут Миртл. А тебя?

- П-пайша, - ответил Пайша, срочно заглатывая кусочек. Запах доггерши баламутил и сводил с ума.

- Оч-чень мило! Пайша, какой ты… забавный! – Миртл хихикнула и взъерошила его курчавый белёсый чубчик.

- Ух ты, я опаздываю на киносъёмку! – вдруг сказала Миртл, глянув на маленькие и довольно дорогие часики. – Ты меня не проводишь?

- Разумеется! – просиял, было, Пайша. И тут же сник: - Ой, я, наверное, не смогу. У меня… деловая встреча… через полчаса.

- Да тут совсем недалеко, не беспокойся. Ну, как хочешь. Сиди. Я обойдусь.

И Миртл сползла с высокого стула, при этом платье скользнуло вверх, обнажив крепкие золотистые ляжки. Пайша недолго боролся с чувством долга и преданности Хозяину. Любовь с первого взгляда оказалась сильнее. Бармен наблюдал за ними с насмешливым удовлетворением.

Они вышли из отеля, держась за руки, а на улице Миртл взяла его под руку. Миртл вела его короткими, опрятными, и чистыми улочками Градусполя, мимо разноцветных старинных домиков под остроконечными, конусовидными черепичными крышами, мимо красивых витрин, сквериков, баров, студий и клубов. В Градусполе всё было невеликое и невысокое, аккуратное, гармоничное, даже жители. Но при том - слишком много поворотов, закоулков, петель и мельтешения похожих построек и одежд. Пайша очень скоро потерял ориентацию, ибо следил не за дорогой, а исключительно за своей спутницей, её мимикой, жестами, словечками и ужимками.

- Мы пришли! Видишь, как быстро! Ты ещё успеешь на свою встречу!

Они подходили к роскошному особняку, окружённому ухоженным пустынным сквером и высокой оградой. Миртл проскользнула в калитку и потянула за собой, к подъезду.

- Я попала сюда не так давно – маму пригласили сниматься в телесериале, - сообщила она. – Она привела меня на съёмочную площадку – режиссёр пришёл от меня в полный восторг. И знаешь, знаешь, что он мне сказал? О, обаятельная маленькая диггис! Я был бы счастлив снимать вас в своём фильме в роли Доггер-Феи!

- Я тоже… - выдохнул Пайша.

- Что – тоже? – остановилась Миртл, округлив глаза.

- Я тоже. Счастлив. Познакомиться!

Миртл засмеялась, обхватила его за уши, притянула к себе и чмокнула в губы. У Пайши совсем помутился рассудок. И тут резкий холодок прошёлся по спине доггера: где-то на периферии зрения метнулись тёмные тени и синеватые сполохи, и в нос плеснул обжигающе чуждый, опасный запах.

- Бежим, Миртл, здесь нечисто! – крикнул Пайша и рванул доггершу прочь от подъезда, намереваясь ринуться с ней по боковой аллейке, вскочить на небольшой пивной павильончик вблизи ограды, а с него – на улицу. Миртл внезапно придушенно вскрикнула и споткнулась.

- Умница, Мирти! – сказал кто-то насмешливо сзади. Миртл захрипела – и попятилась прочь, держась за шею, словно кто-то тянул её на верёвке. Пайша завертелся волчком – но зловещие люди в чёрном уже окружали его. Пайша зарычал, злобно и устрашающе оскалив свои крупные и опасные зубы, и прыгнул на незнакомца, уводящего Миртл, но удар электрокнута сразил его, и он рухнул, как подкошенный, под ноги охотника, корчась и завывая. Потом на шее Пайши затянулось лассо.

«Работорговцы!» - мелькнуло у него в голове. – «Ах ты, сучка!» В следующий миг в глазах потемнело, и Пайша отключился окончательно.
…

Андрей возвращался в отель - и не то, чтобы вполне довольный полученной информацией, и не то, чтобы огорчённый. С одной стороны - он обошёлся без подключения к ИТ, и это было хорошо. С другой стороны – ближайший Шаман располагался в мире, куда никто не рискнул бы сунуться без надёжного и изрядно вооружённого отряда.

Он вошёл в номер и не обнаружил там своего друга. «Ба! Куда же он мог деться?» Андрей наскоро пробежался по коридорам небольшого уютного отеля, выспрашивая дежурных, заглянул в полупустой бар и ресторан – ему радушно и сочувственно улыбались, но ничего определённого сказать не могли: никто не видел, куда направился курчавый невысокий доггер. Или не пожелал увидеть.

Андрей чертыхнулся, выбежал из отеля и пересёк улицу.

- Любезный, ты сидишь как раз напротив двери в отель. Не выходил ли отсюда в течение последнего часа пегий доггер?

- Выходил.

- Один?

Калека-нищий выразительно моргнул единственным живым глазом и кашлянул. Андрей бросил ему монетку: – А ты вымогатель! Если я силой вытрясу из тебя ответ?

- Не вытрясешь. Полиция Градусполя блюдёт неприкосновенность коренных граждан. У меня встроенная «аварийка», приятель. Усёк?

- Усёк. Ты богато живёшь. Так что же доггер? – Андрей демонстративно полез в карман, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу в своих «боевых» ботинках-вездеходах: «Один прицельный удар, приятель, и ты без руки и без маячка», - думал он. – «Скажи спасибо, что ты мне нужен – не зря твой наблюдательный пост против Центрального отеля, не удивлюсь, если ты – частный сысковик!»

- Он ушёл с доггершей.

«Всё ясно», - с досадой подумал Андрей. – «Сбежал, подлец. Чёртов пёс!»

- Слышь, - доверительно потянулся к нему калека. – Наклонись-ка, чего скажу! Информация есть!

Андрей выгреб из кармана горсть союзных монет и наклонился, глаза «калеки» жадно вспыхнули.

- У этой девицы-доггерши, - сказал калека совсем тихо. – На шее был ремешок с клеймом.

- С чего ты взял?

- След. Остался след – специфическая узорная вмятина и тонкий шрам. У меня взгляд намётан – будь уверен! Пока я не стал профессиональным нищим, я работал в артели контрабандистов-пасовщиков.

- Почему же ушёл?

- Хлопотно. Нищим спокойнее, да всегда можно заработать за нужную информацию – я много чего вижу через свою линзу. Понимаешь, чем это пахнет? Дурно пахнет. Прими совет: забудь о друге. Если его ещё не продали, то продадут к вечеру.

- Друг на то и друг, чтобы о нём не забывать, - ответил Андрей. – К тому же, он мне самому необходим. Но за совет спасибо. Где они – ты знаешь?

- По случайности – знаю, тебе повезло. – Калека покачал головой. – Один не дойдёшь, хоть и недалёко. Ладно, добавишь Союзного серебра – буду проводником. Только имей в виду – меня там не было и я ничего не знаю. Выдашь - отвертеться сумею.

- Договорились.

- Меня зовут Джет. Джет Оскоми. Жди здесь. – Джет заполз за киоск, там быстрым жестом фокусника отцепил деревяшку и резво вскочил на обе ноги. Вытащил из-за пазухи кудрявый парик и натянул почти до бровей, потом аккуратно уложил нехитрый скарб и запечатал липкой лентой: - Я готов!

Джет вёл его окольными путями, полупустынными проулками и кукольными двориками – одинокие прохожие не слишком-то обращали на них внимание, спеша по своим делам, машин в это время в центре тоже оказалось негусто.

- В конце недели многие из города уезжают, - пояснил Джет. – Либо на вторую работу, либо отдыхать, либо совмещают.

- Как это?

- Организуются в сельскохозяйственные общины, и работают на полях и в огородах. Заодно детей вывозят на природу. Здесь рабочей силы мало, но в других мирах не просят, больно гордые и чопорные.

На подходе к особняку Джет притормозил и объявил: - Дальше пойдёшь сам. Два поворота налево – и выйдешь прямиком к их резиденции. Имей в виду, в Градусполе немало купленных ими, так что на помощь полиции не очень-то уповай. В случае чего – можешь крикнуть меня. Только не слишком громко. Вот тебе адрес. – Джет достал из кармашка пластиковую визитную карточку, сунул Андрею в руку и тихо, незаметно выскользнул через сквозную арку в соседнюю улочку.

Андрей дважды завернул влево и очутился перед невысокой оградой. В глубине сквера возвышался добротный и чистенький особняк, кажущийся нежилым: та же тишина и пустынность, отсутствие автомобилей на стоянке. Зато – посадочная площадка для флаера на крыше помигивала огоньками в режиме ожидания. Местный глава охотников на крепких перерожденцев был, несомненно, не из начинающих, ибо иметь в качестве постоянных резиденций собственные особняки по мирам мог себе позволить далеко не каждый.

Охранник тщательно обыскал Андрея и долго расспрашивал о причинах прихода. Потом провёл внутрь. Андрею пришлось очень постараться, чтобы его именное оружие почудилось охраннику дефектом собственного зрения или деталью туалета покупателя. Андрей прождал десять минут внизу, в богато обставленной гостиной, пока наверху не чавкнул причальный магнит, и ещё десять минут, пока его не пригласили к хозяину в другой конец дома.

 Широкая комната, с пуфиками, мягкими креслами и ковром посередине, перед хозяйским «троном» - иначе это монументальное и громоздкое седалище назвать было невозможно. У самых ног хозяина, обхватив колени, сидела красивая рыженькая доггерша, тонкая и суперпрочная цепь обхватывала её шею поверх мягкого шарфика и крепилась накоротко к ручке мощного металлизированного кресла-трона. Следящий глаз свешивался с потолка на гибком шнуре и настороженно покачивался, похожий на изготовившегося к броску удава. Андрей знал скорость реакции этого совершенного телохранителя. Вот только «удав» не знал скорости реакции лже-покупателя…

Крепкий невысокий мужчина с квадратной челюстью и торсом боксёра-тяжеловеса развалился на «троне», лениво щекоча волосатой ладонью изящную головку доггерши.

- Ба! Дусель! Собственной персоной! Я говорил себе – старина Дусель не может обойти стороной сей тихий и безобидный городок, я его здесь непременно встречу!

Андрею случалось сталкиваться с Дуселем на разных мирах, и везде «старина Дусель» занимался одним и тем же промыслом: работорговлей. Самым благодатным и безопасным в этом отношении был отлов разрозненных доггеров, рассеянных по мирам, поскольку сражаться с целой стаей мало кто рисковал. А Дусель был осторожен, очень осторожен. До сих пор Андрей не имел ничего против его ремесла: ремесло как ремесло, в меру отвратительное, и их пути пересекались постольку поскольку. Но на этот раз интересы сошлись в одной точке. И Воронов знал, что по доброй воле Дусель не расстанется с доходом.

- Воронов! – искреннему удивлению Дуселя не было предела. – Какими судьбами? Ты ко мне по делу, или просто по старой дружбе, поболтать?

- Скорее, по делу. Обзавёлся недвижимостью на Мифе, теперь ищу работников.

- На Мифе? Уважаемый мир! Очень неплохо! Ты не теряешь времени даром, количеству твоих резиденций можно позавидовать, мне с тобою не тягаться! Так что за работник тебе нужен? И почему ты не наймёшь работников на месте?

- Я не собираюсь нанимать, платить жалованье, да ещё и налоги. Мне нужен хороший личный охранник и сторож, которого можно оформить как компаньона.

- А ты знаешь, к кому приходить! Лучшие сторожа – у меня! Да! У меня нынче неплохой улов! – похвастался Дусель. – Одна партия ждёт отправки на рудники Тритона, плюс ещё несколько экземпляров для продажи. Недавно Мирти привела одного крепыша, весьма откормленного и умытого. Рекомендую. Его, как должно, поучили бичами, когда клеймо ставили – и он после этого как огурчик! Трепыхается!

- Отлично. Надеюсь, из него не выбили мозги?

- Нет, только дурь, хи-хи!

- И всё же я предпочёл бы выбрать сам.

- Конечно, Воронов, тебе палец в рот не клади, откусишь не хуже доггера! Ха-ха! Трупер проводит тебя в зоопарк, Воронов, ты сможешь сам выбрать себе хорошего раба. Как вы на Земле говорите? Друга? Ха-ха-ха, остроумные ребята!

- Ха-ха-ха, мы весьма остроумные ребята, - вторил ему Андрей, хлопая старого знакомца по спине.

- А оружие ты всё же оставь тут. Я же понимаю, меня не проведёшь, ты, как всегда, до зубов, тебе положено, но всё же оставь, у нас заведено – в зоопарк без оружия, да.

Два дюжих охранника, подхихикивая в тон шефу, придвинулись к Андрею, но тот отодвинул их движениями рук: - Не надо, ребята, ненавижу рукоприкладство, я разоружусь сам. – И он выложил на стол миниатюрный универсум-пистолет и такой же парализатор.

- Ты хитрец! Наверняка у тебя осталось ещё кое-что в запасе, этакий сюрпризик, хи-хи-хи…

- Хи-хи-хи, а ты как думал, чтобы я - да без сюрпризика, Дусель? Когда такое случалось?

Так, со смешками и прибаутками, они двинулись в обширное подвальное помещение с совершенно голыми каменными стенами. Охранник поднял ладонь, в которую был впечатан ключ, в стене что-то щёлкнуло, звякнуло, загудело – и она раздвинулась.
Ещё пара перегородок – и вот они в зоопарке, протянувшемся под окраинным парком не менее чем на полкилометра. Осторожный Дусель на всякий случай в зоопарк не зашёл, постоял у входа и ретировался.

Андрей едва не присвистнул – здесь было не меньше двух десятков клеток, в каждой – по одному доггеру, а то и по два. Женские и мужские особи содержались отдельно, по разные стороны прохода. Стоял тяжёлый, застарелый запах пота, мочи и гнили из ртов, слышались стоны, жалобные поскуливания и сдавленное рычание. В одной из клеток Андрей увидел совсем молодую доггершу со щенком-младенцем – она подняла на него измученное и угрюмое лицо, и Андрея поразили совсем светлые, человеческие глаза, в которых мольба мешалась с безнадёжностью.

- Ну, и где же ваш откормленный новичок-огурчик? – бросил Андрей нарочито небрежно.

- В самом конце.

Андрей ускорил шаг, не желая более встречаться глазами с доггерами. Ему внезапно сделалось стыдно – когда-то, на Земле, он никогда не проходил равнодушно мимо бездомных псов, и подкармливал при случае парочку в собственном дворе. Он был не прочь иметь собаку, надёжную, преданную, и такую же сильную, как он сам, но профессия сысковика исключала эту прихоть.

«По-видимому, подвал имеет второй выход – на случай облавы», - размышлял Андрей. – «Либо ещё более глубокое подземелье, где можно не только сокрыть, но и похоронить пленников в случае крайней необходимости. Но, скорее всего, Дусель заручается поддержкой местной администрации и остаётся неприкосновенным, а Союзных рейдов в таких мирах не бывает…»

А вот и Пайша. Сидит, низко опустив голову, не то дремлет, не то страдает, погружённый в свой позор.

- Ну вот, пришли. Тот ещё молодчик – и на копи, и по дому, и на развод. Драчливый, сукин сын – пришлось приласкать.

Вид Пайши был плачевен: левый глаз заплыл, лицо и руки разодраны, пара зубов выбита, от великолепных штанов остались драные полоски, и дыры открывали рубцы от ударов плётки.

Андрей сделал барский жест рукой: - Я хотел бы пообщаться с ним без свидетелей.

Охранник хмыкнул: - Ты словно на свидание явился!

- Я всегда лично беседую, прежде чем отобрать работника, неважно, человек или доггер.

Охранник выразительно поиграл электробичом – и нехотя отошёл. Он нашёл себе занятие: выстукивал на прутьях затейливую мелодию, заставляя доггеров волноваться и нервничать. Андрей постучал пальцем по решётке клетки с Пайшей. Доггер вздрогнул и прорычал, собираясь отпустить короткое не то приветствие, не то ругательство.

- Ты жив, Пайша? – тихо спросил Андрей.

- Живее всех живых, - буркнул доггер разбитыми губами, и вдруг просиял: - Ах! Хозяин! Это ты! Ты пришёл за мной!

Андрей вовремя подмигнул, приспустив очки: тихо, дружок, тихо, без эмоций, мы всё устроим!

- Пришлось. Хотя твоё легкомыслие меня изрядно раздосадовало. Да я сам виноват – эти мирки среднего пошиба кишмя кишат пиратами. Ты счастливый доггер, Пайша, если до сих пор не попадал в подобные переделки.

- Хозяин, - вдруг попросил Пайша. – Тут есть доггерша. Она такая… такая красивая… рыжая! Выкупи и её тоже!

- Так вот как тебя заманили. На живца. Узнаю почерк Дуса. Но с чего ты взял, что я собираюсь тебя выкупать?

- А … как же? – огорошено воззрился на него Пайша единственным уцелевшим глазом.

- Я просто разнесу их контору вдребезги, - спокойно сообщил Андрей.

И он принялся методично и скрупулёзно выполнять своё обещание. Бросившийся охранник отлетел к решётке и впечатался в неё, наколовшись на острый штырь, словно бабочка на иглу. Следующие охранники, стоявшие у входа, не стали тратить время даром. Они моментально открыли пальбу - поверх клеток, чтобы не попортить товар, но Андрей не сомневался, что Дусель скорее уничтожит доггеров, чем позволит ему уничтожить его прибыльный и грязный бизнес. Андрей пригнулся, ускорился и метнулся им под ноги. Он ухватил обоих за ноги и с силой дёрнул – оба грохнулись плашмя и расшиблись. Для надёжности Андрей вывихнул им руки, затем ринулся открывать клетки.

- Сидеть здесь и ждать моей команды! – приказал Андрей доггерам, готовым громить всех и вся. – Опасность не миновала, я постараюсь вывести вас отсюда. Пайша, за мной!

Однако Андрей слышал, что часть доггеров не послушалась и рванула за ними, горя желанием поквитаться за унижения.

Оставив Пайшу и прочих на стрёме у двери, Андрей ворвался в кабинет Дуселя и узрел его с довольно внушительным кейсом в руке и в рабочей обуви на гравитопах. Дусель собирался улизнуть, бросив свой «зверинец» и напарников на произвол местной полиции, но не успел.

Первым делом Андрей выстрелом снёс голову «удаву», затем направил весь свой арсенал на хозяина.

- Назад! – коротко скомандовал Воронов, и Дусель под прицелом медленно попятился и рухнул в своё кресло. Тогда Андрей убрал пистолет.

- Что же ты, Андрей, мы так не договаривались! – сказал Дусель укоризненно. – Это не по-дружески.

- А разве мы когда-нибудь были друзьями, Дус? – Андрей незаметно продолжал сжимать в ладони соты с дротиками, готовый подать сигнал своим верным «птичкам».
 
- Разве я запросил слишком большую цену за свой товар? Я играю честно, и мой бизнес честный, ничем не хуже любого другого. Если тебе понадобился твой доггер, мог бы сразу сказать…

- Мог бы. Но не сказал. А теперь поздно.

- Как ты опрометчив. Это не похоже на тебя. Ты не уйдёшь отсюда, и знаешь это.

- Уйду, Дус. Ведь твой подвал связан прямым переходом со смежным миром, я правильно угадал?

- Сволочь! Тварь! Нечисть Изнаночная! Ты такая же тварь, как и эти вонючие доггеры!– внезапно с ненавистью выдохнул Дусель.

- Ты слишком многословен. Короче: ты открываешь Дверь?

Вместо ответа Дусель оскалился, и вдруг подпрыгнул, выкидывая вперёд ладонь. Но Андрей оказался быстрее. Дротики полетели тройным веером, а за их прикрытием Андрей на полную площадь развернул защитное покрывало – и выпущенный Дуселем электрозаряд ушёл весь, целиком впитался в его силовоё поле – лишь короткая судорога прошла по мышцам бывшего сысковика, нейтрализуя то, что должно было достаться всем вломившимся. Только Миртл, в ужасе забившаяся за кресло, не стесняясь, выла в голос.

Когда покрывало свернулось и истлело, полностью исчерпав свою функцию, стало видно, что Дусель валяется мёртвый, иссечённый и насквозь прошитый дротиками Андрея, судорожно сжимая пульт, а между ним и ворвавшимися чернеет разверзшийся провал. Видимо, Дусель не успел довести дело до конца, пол не раздвинулся на ширину всей комнаты, чтобы поглотить взбунтовавшихся рабов.

- Спокойно, девочка, - сказал Андрей рыдающей Миртл. – Сейчас сообразим. -
Он перепрыгнул провал, прихватив попутно со стола свой лазерный резачок: - Придётся потерпеть, – и осторожно, мастерски оплавил ошейник. Миртл охнула и содрогнулась, когда раскалённый пластик, плавясь, выжёг рыжий пух на шее и оставил багровый ожог.

- Ожог – малая плата за свободу, - сказал ей Андрей. – Хотя ты едва не погубила моего друга.

- Я не хотела губить своих, - прошептала доггерша. – Но Дусель иначе запрятал бы меня в зверинец и нашёл кого-нибудь посговорчивее.

- Ты знаешь, где Дверь в смежный мир?

- Конечно, ведь Дусель переправлял рабов сначала туда.

- Браво мне, значит, я угадал. Так веди нас, Мирти!

Они преодолели щель вместе, и Пайша бросился к Миртл с радостным возгласом.

- Хорош же ты! – рассмеялась Миртл сквозь слёзы. – Весь перекошенный…

- Да и ты не лучше! – они обнялись, и волна счастья затопила Пайшу, заставляя снова замирать и глупеть…

…Через десять минут, перед самым носом у припозднившейся команды Градуспольской полиции, Андрей наконец-то взломал Дверь и вывел доггеров в красивый и пустынный безымянный мирок, где Дусель прятал свой товар и назначал деловые встречи для оформления крупных сделок. Они оказались перед особняком, не таким роскошным, как предыдущий, но вполне сносным для проживания целой диаспоры доггеров.
Обследовав его, Андрей обнаружил заслуживающий уважения арсенал всевозможного оружия и неплохие запасы продовольствия.

- Владейте, ребята, обживайтесь, - сказал он. – Теперь этот мир ваш, можете дать ему название. Надеюсь, вы сумеете его защитить.

И измученные доггеры рассеялись по дому, обсуждая свои насущные бытовые проблемы. Тогда Андрей обратился к Пайше.

- А теперь, Пайша, крепись и прощайся. Мы уходим в новый мир.

Пайша не стал больше касаться Миртл, опасаясь, что снова не выдержит, поддастся её чарам и останется с ней. А его судьба теперь крепко-накрепко связана с Хозяином. Он лишь помахал Миртл издалека, и она грустно улыбнулась в ответ. Андрей увёл Пайшу вглубь леса, подальше от особняка Дуселя, и начал прощупывать Пространство.

- Хозяин, а где вы научились просекать миры? – спросил Пайша с благоговейным испугом, снова готовый рухнуть на колени перед Вороновым.

Андрей косо глянул на Пайшу, дрожащими руками обхватившего бурдюк с  Корнем.

- На Изнанке, - коротко ответил он, и Пайша так и застыл с отвисшей челюстью, а волосы на его голове и загривке встали дыбом: «Свят, свят, свят!» Он оказался прав: его хозяин – зомби!

Ладони и глаза Андрея тем временем наливались синим огнём, и от них исходило пульсирующее сияние, раздвигающее Пространство в строго определённом месте, месте сопряжения с Дыгобасырой, очень опасным миром, в котором уже давно не осталось поселенцев и даже пиратских кланов, а только племя враждебных перерожденцев во главе с могущественным Шаманом, чьи живые руки были так необходимы Воронову.

… Дыгобасыра открылась перед ними во всей своей красоте и мощи. Они шли вдоль, через, или сквозь циклопические техногенные руины. Недостроенные или недореконструированные цеха - люминесцентные решётчатые потолки, штабеля металлических заготовок или просто болванок, горы строительного мусора. Шаткие мостки из рельсов через котлованы, незаконченные фундаменты, обвалившиеся потолочные плиты, вставшие намертво в тоннелях перекошенные вагоны и вагонетки.
 
Чудом сохранившиеся подвесные мостки, транспортёры и площадки над пропастями, в которых ощетинивались лесом стальных свай заготовки для цоколей. Всяческая машинерия - брошенные подъёмные краны, разобранные или обесточенные вездеходы, миникары, разбитые грузовозы, ржавеющие двигатели и новёхонькие аккумуляторы, мотки проводов и так далее. Под далёким потолком плавали на тросах недоукомплектованные автомобили, колёса, балки, грозясь в любую минуту сорваться вниз. И ещё многое-многое другое, затаившееся и ждущее воскрешения.
 
Андрей чертыхался и скептически думал о том, что здешний «Железный Шаман» - предводитель перерожденцев-Ферроптеров – вышел, должно быть, не из джунглей или степей, а из металлического ада…

Иногда вдруг какой-то механизм срабатывал, что-то зловеще лязгало, ухало, скрежетало, падало с оглушающим гулом или с отвратительным звоном разбивалось вдребезги.

Насколько Андрей смог узнать из своей ИТ, Огаи-Кыр мечтал разгадать магическую формулу, способную оживить металл Дыгобасыры. Если это ему удастся – а Андрей надеялся, что не удастся,  - даже Всесоздатель не спрогнозирует, во что это выльется, и возможно, не сумеет прервать процесс инициации…

Пайша на этот раз не забегал вперёд, как всегда, но старался держаться если не чуть позади, то хотя бы вровень с Хозяином. Он явно пытался храбриться и постоянно нашёптывал молитву-обращение к Матери-Доггерше, спасительнице и утешительнице всех сущих Доггеров. Обстановка внушала ему тревогу, беспокойство и недоверие, а витающий дух перерожденцев-Ферроптеров – гигантских гибридов летучих мышей и кибер-пауков – способен был внушить ужас кому угодно.

Они остановились около въезда на циклопический мост через ущелье, на дне которого бурлила и клокотала горная река Даб-Бад-Дор. По всем законам инженерной мысли этот мост не мог служить по назначению. Это был провальный проект гениального архитектора, вдруг вздумавшего спроектировать мост. Но здесь, в Инмире, мост стоял незыблемо благодаря бешеной энергетике сумасшедшего создателя.

Из-под первой арки, из глубокой чёрной тени выступил Ферроптер, и Пайша тихонько завыл и заскулил, превращаясь в испуганного щенка. Ферроптер и впрямь был ужасен, и это компенсировало не слишком высокие умственные способности. Крылья летучей мыши с металлизированным остовом, острые и мелкие выступающие зубы, круглые немигающие глаза - пластиковые фасетки – и шесть волосатых не то рук, не то лап с шарнирными сочленениями, каждая из которых сжимала заострённый металлический штырь.

Андрей спокойно шагнул навстречу чудовищу.

- Ты вторгся на Дыгобасыру. Ты будешь уничтожен! – низко и гулко прогудел Ферроптер. Обилие свистящих и щёлкающих звуков делало речь Ферроптера малоразборчивой, и Пайша скорее ощущал его враждебность, чем понимал смысл фраз.
– Твой спутник пойдёт на корм солдатам, хотя мяса в нём не хватит и на одного воина. Чем ты оправдаешься, пришелец?

- Я и мой спутник явились на Дыгобасыру, чтобы встретиться с Великим Шаманом.
 
- За наглость ты умрёшь на месте! – разгневанный страж-Ферроптер зашипел, подобно выплеску воды, попавшему на раскалённую сковородку, и воздел две руки со штырями. Он ощетинился, и каждая щетинка на его лапах была острой, как игла. Волосы Пайши встали дыбом.

- Спокойствие, уважаемый страж. У меня предварительный договор с Великим Шаманом. – Андрей, конечно, блефовал.

- Чем ты докажешь это?

- Я знаю его имя: Огаи-Кыр.

Страж опустил руки: – Этого недостаточно. Ты снова лжёшь.

- Проверь, уважаемый страж. Проверь и доложи Хозяину – моё предложение весьма заинтересует его.

- Что за дар ты несёшь?

- Корень Файджи.

Ферроптер успокоился так же внезапно, как и возбудился.

- Ты можешь пройти, пришелец. Огаи-Кыр сам разберётся с тобой. И не рассчитывай на помилование, и не надейся на собственную силу – её здесь не существует. Здесь властвует только сила Шамана.

Пайша сделал шажок следом за Хозяином, но стражник выставил в стороны все шесть лап и преградил путь Пайше: - С доггерами нельзя. Пусть ждёт у входа.

Пайша обиженно взвыл и оскалился.

- Пайша мой верный друг, - попробовал возразить Андрей. – И личный телохранитель. Я никуда не хожу без него.

- И с оружием тоже, вплоть до ножей, - продолжил стражник. – Всё оставить здесь, иначе Великий Шаман не примет тебя.

- Пайша, увы, придётся тебе остаться здесь. Но я возлагаю на тебя почётную обязанность Хранителя оружия. – И Андрей не без сожаления вытащил из внутренних тайников всё без исключения, вплоть до сотов с миниатюрными дротиками, выточенными ещё на Изнанке гениальным Мастером Ножей Фоу.

Они взошли на Великий мост. Страж провёл Андрея по винтовым лестничным маршам и переходам куда-то по диагонали вверх и оставил на открытой площадке, обдуваемой холодными ветрами.

- Жди здесь, - сказал суровый стражник и ускользнул куда-то во тьму металлических перекрытий.

Ждать оказалось недолго. Вот раздался тяжкий шорох и скрежет, и на площадку приземлился шаман Огаи-Кыр собственной персоной.

Огаи-Кыр был, конечно, человеком, но гримировался под Ферроптеров: за плечами колыхались кожистые, мастерски сшитые крылья, увешанные звенящими бубенцами, с боков свисали гибкие и щетинистые паучьи лапы-щупальца, казавшиеся безжизненными придатками, но Андрей был уверен, что механизмы приводов настолько же искусны, что и крылья, и шаман владеет ими в совершенстве.

Андрей подумал, что шаман неплохо замаскировался и защитился от непрошеных вторженцев, завязав магическую дружбу с Ферроптерами и сдерживая их природную агрессивность с помощью мощной магии, а, может, чего-то ещё, дабы спокойно заниматься своими алхимическими изысканиями.

- Тебя разоружили, пришелец?

- Разумеется, о Великий Огаи-Кыр.

- Вижу, ты сердишься. Это не рациональное чувство. Оружие любого рода раздражает Ферроптеров и убивает магию. Если ты что-то скрыл - Магия не состоится.

- Ты видишь сам, что я чист.

- Отлично, - шаман улыбнулся, и его улыбка под иззубренным медным шлемом представилась холодным акульим оскалом, ибо зубы его сверкали заострёнными металлическими коронками. Огаи-Кыр взмахнул бичом – и по металлическим перекрытиям побежало пламя, рассыпая снопы искр. Столбики, прутья, трубы и решётки запели, словно электрические органы или оркестр струнных.

- Где он?

Андрей протянул Шаману бурдюк, Огаи-Кыр хмыкнул, без видимого труда разорвал прочнейший материал и собственными, незащищёнными руками извлёк Корень Крюкова болота. Мрачное лицо его вспыхнуло торжеством и радостью, глаза алчно загорелись.
 
- Ты не солгал. Это он! Как ты сумел его добыть?

- Это было несложно. Меня можно разоружить, но не так просто уничтожить.

Шаман просверлил его жёстким и обжигающим взглядом: - Так ты пришёл с Изнанки?

- И не последний человек на ней.

- Андр-рей Вор-рон-нов?

- Ты проницателен, Шаман.

- На том стоим. Я слышал о тебе по своим каналам. Уважаемое имя! Идём со мной.

Шаман клацнул магнитной защёлкой, открывая дверь, и нырнул под арку. Андрей вошёл следом и увидел великолепно оборудованную лабораторию с самой современной аппаратурой.

Крюков корень был торжественно помещён в центр титановой чаши, находящейся между зажимами небольшого пресса. Шаман повернулся к Андрею: - Ты можешь быть свободен – до завтрашнего утра. Не обессудь, если тебя с другом временно поместят в камеру – для вашей же безопасности: Ферроптеров бывает сложно сдерживать даже мне. В один прекрасный момент из защитников они могут превратиться в обузу. Потому я не спешу их вооружать, как профессиональных воинов: с их возможностями это чревато осложнениями и вспышками агрессии. Ну, иди, Воронов, иди. – И он кивнул стражу, дожидавшемуся за колонной, невидному и неслышному и почти слившемуся с ней. – Кстати, имей в виду – всё твоё оружие дезактивировано. Временно.

Камера оказалась поблизости от лаборатории, и Андрей с изумлением увидел, что Пайша с разодранным ухом и обломанными ногтями уже дожидается его там подле подставки с оружием. Увидев Хозяина, Пайша взвизгнул и бросился ему в ноги: - Хозяин, они колдовали над вашим оружием! Я боялся, что больше не увижу вас! Знали бы вы, как я сражался, как сражался!

- Верю, Пайша, но опасности нет. Наша гибель невыгодна Шаману. Напротив, наш визит взаимовыгоден.

- Он может обмануть вас, Хозяин! О, вы не знаете, каким пройдохой и коварным бестией может оказаться Шаман!

- Всё в порядке, Пайша! Моё оружие дезактивации не поддаётся – об этом не может знать даже Шаман Дыгобасыры.

Но у Андрея тоже было муторно на душе. Волнение Пайши невольно передалось ему. Конечно, они всегда смогут улизнуть. Но без Крюкова корня, обработанного живыми руками Шамана, он отсюда не уйдёт!

Примерно через час угрюмый страж принёс довольно сытный и обильный обед, приготовленный по человеческим рецептам: жареная на вертеле птица, рыба с овощами и травами, бурые запечённые грибы с довольно аппетитным духом. От грибов Пайша отказался наотрез, рыбу долго и подозрительно нюхал – но запах приправы не пришёлся по вкусу. И Андрей отдал ему всю птицу. После позднего обеда оставалось только расслабиться и отдохнуть. Что Андрей и сделал, позволив Пайше сторожить его подле: что поделать, если земное, человеческое тело требует таких непроизводительных затрат и такого ухода!

… Утро настало, но в тесной и холодной металлической каморке его не разглядишь. Снова страж-Ферроптер вызвал Андрея в лабораторию Шамана. Андрей с удивлением разглядывал один-единственный белый гомеопатический шарик, одиноко примостившийся на его широкой ладони в крохотной лодочке из платиновой фольги.

- И это всё?

- И это – вся мощь Крюкова Болота! – ответил Огаи-Кыр.

- Хватит ли этого? – Андрей с сомнением глянул на крупинку, зачем-то понюхал.

- Этого хватит, чтобы превратить в сомнамбул население целого мира.

- Целого мира… - пробормотал Андрей. – Стало быть, одного он отправит на Изнанку мгновенно и навсегда, с гарантией?

- Этот корень предназначен для одного? – Огаи-Кыр пронзительно вперился в Андрея, удивлённо подняв косматые брови.

- Для одного. Но не простого – для Вечного Странника.

Шаман перекосился, крылья всколыхнулись, и от внезапно налетевшего ветерка заполоскались бубенцы, исполняя прихотливую мелодию.

- Чем мне расплатиться с тобою?

- Ничем. Мне достаточно побочного продукта перегонки для моего ремесла. В нём ещё с лихвой хватает силы для венефиция. Кроме того, я рад… - Шаман зловеще ухмыльнулся и сверкнул очами – так, что у бывшего Сысковика поползли мурашки по коже. – Я рад, что в мирах сохранились злодеи, подобные тебе!

И Огаи-Кыр, повернувшись к Андрею спиной, величественно пошёл прочь.
Шаман удалился, а Андрей, к удивлению и испугу Пайши, расхохотался: вот оно, свершилось! Теперь твоя судьба – в моих руках, Башмачников! Остаётся лишь тебя догнать…