de omnibus dubitandum 156. 183

ЧАСТЬ СТО ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ (2023-2025)

Глава 156.183. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА КРУГИ СВОЯ…

Конституция
    День Конституции Российской Федерации ежегодно отмечается 12 декабря. Государственный праздник был установлен указом первого президента России Бориса Ельцина от 19 сентября 1994 года. До 2004 года включительно он являлся нерабочим днем.

    С 1 января 2005 года, согласно поправкам к ст. 112 Трудового кодекса РФ от 29 декабря 2004 года, этот день вновь стал рабочим. 21 июля 2005 года День Конституции РФ был включен в перечень памятных дат России.
Накануне праздника в Кремле президент РФ вручает высшие государственные награды и премии. По всей стране проходят различные торжественные и культурные мероприятия, в частности уроки правоведения, тематические презентации и выставки в образовательных и культурных учреждениях, праздничные концерты и т. д. Юбилейные даты Основного закона отмечаются более широко. В 2013 году к 20-летию Конституции РФ была объявлена амнистия.

    Референдум по принятию новой Конституции прошел 12 декабря 1993 года. В нем приняли участие 58 млн 187 тыс. 755 россиян, или 54,8% зарегистрированных избирателей. За принятие Конституции проголосовало 32 млн 937 тыс. 630 избирателей (58,4%). Конституция официально вступила в силу 25 декабря 1993 года, в день ее опубликования.

    Конституция состоит из преамбулы, 2 разделов, 9 глав, 137 статей и 9 параграфов переходных и заключительных положений. Согласно ст. 134, предлагать изменения в ее текст могут президент, члены палат Федерального собрания РФ, правительство, законодательные органы субъектов федерации, а также группа сенаторов или депутатов численностью не менее одной пятой членов верхней или нижней палаты парламента. Поправки в Основной закон могут быть внесены указом главы государства, федеральным конституционным законом или законом о поправке к Конституции.

Как правили Конституцию России

    Первые поправки были внесены 9 января 1996 года указом Бориса Ельцина — Ингушская Республика и Республика Северная Осетия были переименованы в Республику Ингушетия и Республику Северная Осетия—Алания соответственно. В 1996, 2001 и 2003 годах президент еще трижды уточнял названия регионов своими указами. Изменения коснулись Калмыкии, Чувашии и Ханты-Мансийского автономного округа. Поправки, связанные с укрупнением субъектов РФ, вносились пять раз на основании федеральных конституционных законов (ФКЗ) — в 2005-м, дважды в 2007-м и дважды в 2008 годах. В документе появились Пермский, Камчатский и Забайкальский края, шесть округов и три области были исключены.

    30 декабря 2008 года в текст Конституции внесены предложенные президентом Дмитрием Медведевым поправки об увеличении срока полномочий главы государства с четырех до шести лет, а срока полномочий Госдумы — с четырех до пяти лет. Ранее за их принятие проголосовали 392 депутата Госдумы, против были 57 (все — от КПРФ). В Совете федерации изменения поддержали 144 сенатора, только 1 был против. С момента внесения законопроекта в Госдуму до его подписания президентом прошло менее двух месяцев.

    Одновременно принимался ФКЗ «О контрольных полномочиях Госдумы в отношении правительства РФ». Документ внес в Основной закон два положения, обязавших правительство ежегодно отчитываться перед Госдумой о своей работе. Поправки поддержали 449 депутатов Госдумы (все голосовавшие) и 142 сенатора (против был 1).

    5 февраля 2014 года были внесены поправки, предусматривающие объединение Верховного суда и Высшего арбитражного суда. Также были расширены полномочия президента России по кадровым назначениям в прокуратуре. 21 марта того же года Республика Крым и Севастополь были включены в состав страны. 21 июля президент России получил право направлять в Совет федерации своих представителей. Их число не должно превышать 10% числа сенаторов, представляющих региональные органы власти.

    27 марта 2019 года Кемеровская область получила второе официальное название — Кузбасс.

    В 2020 году в Конституцию были внесены поправки, наиболее обсуждаемыми из которых стало так называемое обнуление президентских сроков Владимира Путина, что дало возможность ему переизбираться еще на два срока: в 2024 и 2030 годах.

    Правительство Москвы вознамерилось лишить гражданина Х собственности, охраняемой Конституцией России, квартиры в кондоминиуме с частным и муниципальным совместным владением. По Конституции просто так, по желанию властей Москвы, сделать это совершенно невозможно. Тогда правительство Москвы издает свой московский закон, в каждой своей статье, начиная с преамбулы, попирающий Конституцию.

    Народ привык, что все ранние конституции России, начиная со сталинской, не имели прямого, высшего законного действия, и представляли собой набор лозунгов, «конкретизированных» в соответствующих законах, да так, что от конституции ничего не оставалось. И весь народ жил по этим законам, не обращая внимания на конституцию. Примерно так, как умные люди не обращают внимания на рекламу, ощупывая и разглядывая рекламируемый товар на сто рядов на прилавке, прежде чем идти в кассу. Ибо и реклама, и конституция врут напропалую.

    Нынешняя Конституция России на бумаге имеет наивысшую юридическую силу и прямое действие, специально оговаривая, что законы, нарушающие ее статьи, не подлежат исполнению. Да плевать на это, и правительство пишет свой закон, прямо нарушающий Конституцию. И начинают требовать выполнения своего «закона» как будто забыв, что есть Конституция. Мало того, прокуратура начинает тщательно следить за выполнением этого псевдозакона, тоже делая вид, что даже не слышала про Конституцию.

    И тут начинаются замечательные вещи, достойные сумасшедшего дома и, совершенно детского лицемерия, какового и в этом доме не сыщешь.

    Гражданин Х посылает жалобу в прокуратуру Москвы об отмене незаконного решения правительства Москвы о сносе жилого дома. Прокуратура Москвы переадресовывает эту жалобу в прокуратуру района Москвы. Это, похоже, как если бы гражданина Х, например, побили на улице, а он бы стал жаловаться своему трехлетнему сыну.

    Ведь административный уровень правительства Москвы соответствует уровню прокуратуры Москвы, но никак не уровню прокуратуры округа Москвы. «Дитя» по-детски и поступило, написав гражданину Х записку из нескольких слов, даже не обращая внимания на существо вопроса, поднятого им о самом сносе правительством Москвы его собственности. Помните, как у покойного Райкина один просит выслать насосы, а другой ему отвечает, что  высылает апельсины?

    Хотя, конечно, по европейским параметрам любой прокурор может возбудить дело хоть против президента, но нам вообще до этого далеко. Тем более, что прокуратура по Конституции вообще не имеет права замахиваться выше, чем министр.

    Тогда гражданин Х пожаловался прокуратуре Москвы на ее «дочку», прокуратуру района. Прокуратура Москвы отправила жалобу своей «дочке», хотя прекрасно знает закон о прокуратуре, который запрещает пересылать жалобы тому, на кого жалуются. Гражданин Х посылает в генеральную прокуратуру жалобу на прокуратуру Москвы, специально вписав в свою жалобу текст закона о запрещении пересылки жалобы тому, на кого жалуешься. Прокурор генпрокуратуры читает это, и тут же направляет жалобу гражданина Х в прокуратуру Москвы.

    То есть на глазах гражданина Х нарушает закон, который призван охранять. Прокуратура Москвы, получив эту бумагу, тут же «спускает» ее дальше вниз, в округ Москвы. Смешно до слез. Но не только в этом дело.

    Прокурор из прокуратуры Москвы, сообщил гражданину Х, что его жалобу «спустили вниз», делает и для гражданина Х приписку. Дескать, согласно Жилищному кодексу еще сталинских времен, правительство Москвы имеет право, сносить собственность гражданина Х не спрашивая его мнения.

    Гражданин Х ему отвечает: согласно Второй части Конституции законы, изданные ранее и противоречащие Конституции, не должны исполняться, хотя за недосугом властей они и не отменены официально. И добавляет, чего бы ей (прокуратуре – Л.С.) не сослаться на Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 года, который, по-моему, тоже пока не отменен официально?

    Прокурор задумался приблизительно на месяц, а потом выдал: этот Жилищный кодекс существует ныне «в редакции 2001 года, официально не отменен», ставя на этом точку. Чтобы гражданин Х догадался, Лужков имеет полное право сносить частную собственность гражданина Х по своему хотенью, как та бабка в сказке про золотую рыбку. И прокурору дела нет, что существует статья 15 Конституции, прямо указывающая: «законы и правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции». И будь это Жилищный кодекс хоть 2025 года редакции, то пока жива настоящая Конституция, он не должен исполняться. Но самое главное состоит в том, что сей прокурор занимает в прокуратуре Москвы должность заместителя начальника управления по надзору за исполнением законов и законностью правовых актов. Что тут добавишь?

    Тогда гражданин Х пошел в суд, не зная как следует Гражданско-процессуального кодекса, и захотел подать жалобу для отмены решения Лужкова о сносе его дома, вернее своей квартиры в «сносимом» по выражению мэра доме. Судья ошарашил гражданина Х сразу и наповал: потребовав принести ему (судье – Л.С.) постановление Лужкова, по которому твой дом сносится, как будто гражданин Х у мэра секретаршей работает. Гражданину Х пришло в голову, что надо купить ГПК и почитать его внимательно, где черным по белому написано, что судья не имеет права требовать от него неосуществимого, а отказ в принятии жалобы должен быть оформлен официально, подписан и скреплен печатью. А не просто выставить гражданина Х из своего кабинета с не принятой жалобой в руках.

    Гражданин Х, дурак, пошел искать постановление, что отняло у него два месяца. Сперва гражданин Х написал властям два письма, дескать, представьте мне копию своего решения снести мою собственность. Естественно, власти не заметили даже заявлений гражданина Х у себя на столе.

    Тогда гражданина Х обошел с пяток адвокатов, которые привели его в полное уныние, сообщив ему примерно следующее, притом каждый из них как под копирку повторил предыдущего. Дескать, ты прав во всем, но только это не имеет никакого значения. Тяжбу с властями ты все равно никогда не выиграешь. Плати деньги, примерно полугодовую свою пенсию, и я (адвокат – Л.С.) напишу тебе, что следует, но наперед заявляю, что дело твое швах. На потрясание гражданином Х перед их носом Конституцией они только посмеивались. Кстати, один из адвокатов за 50 долларов (почти месячная пенсия) выдал гражданину Х копию искомого постановления властей Москвы. И гражданин Х мог снова бы пойти в суд.

    Но гражданин Х пошел в книжный магазин и купил Гражданско-процессуальный кодекс, вызубрил его от корки до корки, и только потом во второй раз пошел в суд. Естественно, гражданин Х пришел к судье, которая прикреплена к жилому району гражданина Х, и естественно отстоял очередь. Но секретарша судьи направила его без объяснения причин к другому судье. В очереди около ее дверей гражданин Х был восемнадцатым, так как потратил полдня на предыдущую очередь. Не успел, рабочий день закончился, а судьи принимают таких как гражданин Х только два раза в неделю, по понедельникам и четвергам. Пришел через три дня, отстоял чуть ли не день (хорошо что пенсионер, на работу не надо – Л.С.), и к судье успел попасть.

    Судья, гражданин Х еще не успел как следует усесться на стуле, прочитал заголовок его жалобы, где значилось, что он ищет защиту своих прав человека, и объявил гражданину Х, чтобы он шел к третьему судье. Гражданин Х пошел занимать очередь, оказался двадцать первым и поэтому на прием не попал. Опять рабочий день закончился. Отличное знание ГПК пока гражданину Х не очень-то помогало.
Третий судья, к дверям которого он явился через три дня под номером восемнадцатым, прием посетителей вел энергично. Так что незадолго до обеда гражданин Х оказался у судьи в кабинете.

    Энергичный прием имеет и преимущества, и недостатки. Очередь движется быстро, но решений никаких не принимается. Ловко большим пальцем прошелестев довольно толстой пачкой бумаг гражданина Х со звуком, который заявителю будет до конца жизни неприятен, он изрек: «Дело сложное, приходи через неделю. Вот тебе бумажка, в очереди не будешь стоять». Гражданин Х был очень рад полученной бумажке. С самым независимым видом он явился к судье через неделю, презрительно обошел очередь стороной, а она жадно поглядывала ему в спину. Но секретарша его охладила: выйди вон, тебя вызовут.

    Вызвали гражданина Х, когда очередь уже практически рассосалась, кто плюнул и ушел, а некоторые и дождались. Гражданин Х недаром отметил энергичность и оперативность этого судьи. В кабинете гражданин Х у судьи продержался не больше двух минут, или, даже меньше. Так как он, даже не извинившись за недельную проволочку, словно только что вспомнил, обронил: иди опять к судье, от которой ты пришел ко мне, это не моя специализация. Так хотелось гражданину Х плюнуть в молодую, наглую морду, но это все-таки судья, за оскорбление которого можно и в тюрягу сесть, он сдержался.

    Вооруженный ГПК, подправив свою жалобу ссылкой на соответствующие его статьи, гражданин Х занял через три дня очередь у дверей судьи, по ее личному счету – второй, по общему счету – четвертой. А если считать двухмесячной давности мою жалобу, то – пятой. Было 27 мая 2002 года. Первый раз гражданин Х пришел в суд 4 апреля. Судья, увидев гражданина Х во второй раз, конечно, не узнала, но сказала, что ей надо ознакомиться с жалобой, и с этим выставила его за дверь, сказав прийти 30 мая. Через три дня выдала гражданину Х определение суда, совершенное ею 27 мая, и тем самым украла у заявителя три дня из десяти на кассационное обжалование этого определения. А определение состояло в том, что суд отказал гражданину Х в принятии жалобы по неподсудности моего дела данному суду.

    Процессуальный кодекс, как гражданин Х уже говорил, застрял у него в голове крепче, чем в голове судейской. И гражданин Х прекрасно знал, что любая жалоба о защите прав человека подается в суд по месту жительства, и никто ее не может не принять как таковую. Надеюсь, судья тоже об этом помнила. Поэтому она просто взяла и переквалифицировала жалобу гражданина Х на ущемление его прав человека властями Москвы в частный иск материального свойства к правительству Москвы. И дала ему адрес суда, в округе которого это правительство находится.

    Беда гражданина Х стала выглядеть у нее, как будто он просит суд вернуть ему кошелек, отобранный у него правительством Москвы на большой дороге. Она, конечно, не такая дура, чтобы этого не понимать. Но и делать ничего в защиту гражданина Х она не хочет, повязанная с правительством Москвы одной веревочкой. О сути этой веревочки позднее, а пока о правах человека.

    Права человека принадлежат ему от рождения и поэтому не могут быть отобраны как кошелек, вещественно.

    Они отбираются виртуально, невещественно, нарушением этих прав кем бы то ни было. И их нельзя вернуть как кошелек. Их только можно соблюдать, или не соблюдать.

    И именно этому посвящены все доказательства жалобы гражданина Х со ссылкой на Конституцию и Европейскую Конвенцию по правам человека.  Поэтому он подал кассационную жалобу в городской суд Москвы, которую секретарша суда попыталась не принять, дескать, Вам надо подавать частную жалобу, предусмотренную ГПК для вещественного иска. Пришлось гражданину Х в своей кассационной жалобе отвести достаточно большое место доказательствам того, что определение суда первой инстанции – это фактически решение суда в форме бездействия по восстановлению его прав человека. Эта жалоба вряд ли до сих пор гуляет в судебных инстанциях, и о судьбе ее гражданину Х ничего не известно.  Хотя прошло уже 6 дней из 10, положенных ГПК для ее рассмотрения.

    Тем временем власти Москвы подали иск в тот же самый суд к семье гражданина Х и требуют: отобрать у этой семьи собственность и дать им взамен в три раза более дешевую собственность, нарушив при этом чуть ли не всю Конституцию России. И судебная машина завертелась как миленькая.

    А теперь перейду к обобщениям и анализу истории этого вопроса.

    Итак, это современность, 2002 год, эпоха президента Путина. Поговаривают, особенно в тех высоких кругах, которым действующая Конституция сильно мешает творить произвол, что эта Конституция очень плоха, и сделана специально для предыдущего президента Ельцина. Особенно она не нравится законодательной ветви власти, которую эта «ветвь» хочет сосредоточить именно в своих руках. А мне на это плевать.

    Главное в действующей Конституции то, что она нисколько не хуже защищает права человека, чем Европейская Конвенция и Декларация прав человека. Повторяю, нисколько не хуже. Я это теперь отлично знаю.

    Конституция принята в 1993 году. Первые законы, принятые на ее основе, например закон «Об основах федеральной жилищной политики» в точности, если сильно не придираться, соответствует требованиям защиты прав человека, провозглашенных Конституцией.

    Но чем ближе к нашим дням, тем новые законы, принятые нашим парламентом, все больше и больше попирают эти самые права человека. Особенно это относится к местным муниципальным законам, например, законам Москвы. И тут возникает несколько следствий и новых вопросов.

    Во-первых, неконституционные по своей сути законы применяются только к простому народу. Богатые и властные люди никаким законам вообще не подчиняются. И доказывать это нет никакой нужды. Телевизор до отказа набит примерами. Исключение составляют богатые, но потерявшие любовь властей люди, например, Березовский и Гусинский.  К ним начинают применять те же законы, что и для простого люда. Притом так же невпопад, как я только показал выше. Притом без всяких законных последствий, которые должны возникать от нарушения Конституции. Их счастье только в том, что у них достаточно денег для того, чтобы встать под сень законов Запада. Простой люд нашей страны этого не может сделать по бедности, которая специально и поддерживается в нем для этой цели. Куда убежишь с полусотней долларов в кармане, когда не знаешь, не помрешь ли вместе с детишками с голоду до следующей зарплаты? И все сказанное в этом абзаце не может быть случайным явлением. Это железный закон России, притом с доисторических времен: люди всегда не равны перед законом, о чем речь – ниже.

    Во-вторых, сама тенденция все большего с течением времени, начиная с 1993 года, отступления от конституционных требований защиты прав человека в новых законах, говорит о каком-то рубеже процесса, начавшегося в 1993 году. Поэтому надо исследовать это явление в глубине веков: не является ли это цикличностью, возвращением на круги своя?  Доказательствами самого ухудшения законов я здесь не буду заниматься, чтобы не испортить вставками намечающуюся последовательность мысли.

    В-третьих, как это так ловко получилось, что все так называемые правоохранительные органы, включая суды, скопом набрасываются на простых людей? И зачем нам столько «внутренних» силовых структур (российская гвардия, милиция, таможня, налоговая полиция, ФСБ, ФАПСИ, ОМОН, ОБНОН, СОБР, ГИБДД и так далее, которые раза в два, если не больше, превышают по численности саму армию, предназначенную для защиты от внешних врагов? Притом сама армия даже меньше милиции по числу штыков, притом чуть ли не наполовину занята теми же «внутренними» делами, например в Чечне. Притом в армии голодные, худые, изможденные дедовщиной наши дети, а в выше перечисленных «структурах» – сплошные мордовороты, лопающиеся от жира и важности. Интересно, так было всегда на «святой» Руси?

    И, наконец, в-четвертых, есть ли надежда, что наша империя когда-нибудь перейдет к правовому образу жизни, не распадаясь на куски? И это главный вопрос, на который должна дать ответ наша история, рассмотренная непредвзято.
Когда я буду заглядывать вглубь веков,  эти четыре пункта я забывать не буду.

    А пока напомню историю Обломова, которую вы все читали по обязанности в школе. Только вам, по-моему, не говорили толком, почему он именно таким получился? Дети растущие без окружения детьми вырастают нелюдьми. И вы помните, как им оживленным, радостным и ловким был Илюша Обломов в окружении крестьянских детей. Но ему не позволялось с ними играть, и постепенно ему крестьянские дети разонравились, стали Ваньками, обувающими, одевающими его, подающими ему все, что он прикажет. И равенство, обыкновенное человеческое равенство, в нем пропало. Он был хозяином, они – его рабами. 

    Эта дистанция поддерживается веками, но почему-то в России эта дистанция несоизмеримо несопоставима с дистанцией, возникающей между хозяевами и слугами на Западе.

    Да, там тоже подают хозяину панталоны, сюртук и шляпу, притом намного быстрее, чем сделают это русская дворня и челядь. В чем же дело?

    А дело в том, что слуга на Западе – это нанятый за деньги работник, у которого с хозяином нерушимый, хотя и негласный контракт. Делать только то, что оговорено, притом с такого-то по такой-то час, притом не чаще, чем это положено по расписанию. И как только услуги, которые требует хозяин, выходят за ранее оговоренные рамки, наступает полнейшее равенство сторон, нарушение закона, суд, Сибирь, как говорил незабвенный сатирик. Слуга на зарплате может в любой день и час покинуть свою службу, и уйти не прощаясь. А причитающиеся слуге деньги ему пришлет сам хозяин, если не захочет связываться с судом, который заведомо проиграет.

    У нас же слуга-раб принадлежит хозяину как вещь, корова или лошадь, или даже целое их стадо. Поэтому, служить должен даже во сне, просыпаясь немедленно по требованию хозяина. И так как физиологически невозможно всю жизнь быть начеку как разведчик, то и услуги такого раба неэффективны. Вместо одного слуги требуются четверо. Притом хозяин отлично знает, что сам работу слуги для самого себя он выполняет значительно лучше, и поэтому всегда обозлен на слугу-раба. Не выспавшийся же и задерганный раб ненавидит хозяина. И как лошадь, без конца понукаемая, вообще не обращает внимания на плеть и крик.

    Но так было давно, при крепостном праве. Почему же и ныне так? Я – хозяин, ты – дурак. Ты – хозяин, я – дурак.

    Во-первых, потому, что времени с тех пор прошло мало.

    Во-вторых, потому, что это поныне специально поддерживается. И пример тому – несколькими абзацами выше. Прежде всего тем, что для народа – есть карательный закон, а для элиты – закон «не писан». А так как представители элиты то и дело попадают в народ, а представители народа – в элиту, то у народа в целом выработался стереотип: в элите все можно, даже то, что – нельзя. В народе же – ничего нельзя, даже то, что – можно. На Западе соотношение человека и закона – всегда и для всех постоянно. На русском Востоке, и не только на русском, есть два соотношения, диаметрально противоположные по значению и последствиям: элита и закон, и народ и закон. Причем именно элита и пишет законы. И не для себя, разумеется, а для – «них». Вы понимаете, что в моем рассказе элита – это не «элитная» пшеница, лошадиное племя или колготки. Но у меня нет другого слова, чтобы выразить презрение к элите, особенно к русским дворянам, потомственным рабовладельцам и работорговцам.

    Элита в нашем отечестве давно перманентна, ее вешают и стреляют, а вешатели и растрельщики сами становятся элитой, и – наоборот, до бесконечности. Поэтому предки многих семей побывали и в элите, и в народе неоднократно. Но так как элиты по сравнению с народом мало, то в народе реже заметно бывшее пребывание в элите. Недаром говорят: из грязи, да – в князи. И попав в элиту, любой почти человек стремится дольше в ней остаться, и детей туда же приспособить, законы не исполнять, и «совершенствовать их так, чтоб «другие боялись». По-моему, я опять возвращаюсь к Обломову. И, честно говоря, мне надоело бы ставить это слово все время в кавычки. Примите, так как есть. 

    Меня другой вопрос интересует: будет ли когда-нибудь на «святой» Руси время, когда закон для всех людей будет одинаковым? За ответом и направимся в средние века.

    Историки, в том числе религии, врут когда пишут, что ислам и христианство основаны на Второзаконии. Они основаны на Первозаконии, когда мораль, то есть закон, и служение богу сосуществуют и переплетаются в одном Декалоге.

    Второзаконие же – величайшее изобретение западного (константинопольского) колена еврейского племени торговцев (они же древние «греки»), распространившееся только в Западной Европе и перекочевавшее потом в Америку. Суть Второзакония проста как тыква: богово – богу,  людское – людям.

    Из Второзакония выброшена мораль и оставлена только литургия, служение богу, на основе этого разрозненные, вкрапленные в другие нации, евреи крепко объединены в одно целое – нацию. Отныне бога Яхве не интересуют  внутренние взаимоотношения людей, для этого есть закон и начавшаяся эпоха судей. Вот в чем величайшее открытие Моисея.

    Восточное же колено еврейских, йеменских торговцев не приняло или вновь вернулось к Первозаконию, и на этой основе были созданы ислам и христианство. И обе эти религии близнецы-братья и направлены на жизнь элиты внутри любой нации, чтоб она «как сыр в масле каталась». Или «ела сало с салом», как говорят хохлы.

    И хазары-евреи вовсе никуда «не пропали бесследно» как пишут историки, они в качестве элиты перекочевали на «святую» Русь, сперва вверх по Волге, затем из Москвы вниз по Дону, в Кафу, продавать рабов-аборигенов, чудь «белоглазую», то есть, голубоглазых. На Днепре же, на пути «из варяг в греки» западное и восточное мировоззрение встретились, воевали, и восток победил, не жалея воинов-рабов.

    Только этот путь был не из варяг, за каковых ныне принимают скандинавов, а из Костромы и Вологды на Днепр через Волоки ламский и вологодский и даже из северного Предуралья и Зауралья. И возили по этому пути «из Вологды в Венецию» не пушнину, пеньку и сало, а лиственницу на сваи, каковой в Южной Европе не осталось ни одного дерева. Но, речь-то у меня о хазарах.

    Вооруженные идеологией Первозакония, персидскими мечами против дубинок, и изобретенной водкой, хазарские евреи и еврейские «казаки»-разбойники сделались элитой Волги от Астрахани до Ярославля, потом Владимира на Клязьме и, наконец, Москвы.

    И начали спаивать народ, захватывать его силой, закабалять, закрепощать и безжалостно «экспортировать» в Кафу. Когда спрос на рабов иссяк из-за замены гребных галер на корабли с совершенными парусами, на которых можно было плавать против ветра, эта разбойная элита просто начала жить за счет местного населения, превратив его в своих рабов. На этом перейду к законам, вернее, к беззаконию древней «святой» Руси.

    Во-первых, когда читаешь «РусЬкую правду» и другие древние законы, невольно замечаешь, что почти вся «правда» посвящена дискриминации простого народа по сравнению с элитой, князьями и боярами. Достаточно сказать, что за убийство боярина полагается в сто раз больший штраф по сравнению с простым смердом. Между тем, на Западе всего этого нет. Там и графа, и простолюдина судят по одним и тем же законам, равным для всех.

    Во-вторых, подавляющее число законоположений направлено на взаимоотношения элиты и народа, чего нет на Западе. Я не буду на этот счет распространяться, только сделаю ссылки на понятия, которые каждый может прояснить для себя в Большой советской (российской) энциклопедии. «Выход крестьянства». «Закупы», «серебренники», «пожилое», «вывоз крестьянский». «Заповедные лета», «писцовые книги», «кабальные холопы», «служилые кабальные грамоты», «кабальные книги», «пожилое», «изделье». «Поместный приказ», «посоха», «посошные люди», «посадские люди», «сошное письмо», «холопий городок», где продавались холопы. Можно продолжать, но и этих понятий достаточно, если о них читать не бегло, а вдумчиво, наперед зная, что все время надо искать подтекст, восстанавливать умолчания, выискивать зерна истины, которые историки по недогляду обронили.

    В-третьих, надо знать, что сословная монархия на Западе состояла из короля и сословного органа, в который входили все сословия, вплоть до представительства в этом органе простых крестьян. В России же сословная монархия состояла только из царя и бояр, абсолютно без представительства народа. То есть, народ и элита прямо противопоставлены друг другу, нигде, никогда, ни в одном органе не перемешаны как на Западе. Народ и элита – это завоеванные и завоеватели, живущие по разным правилам.

    В-четвертых, если пойти по ступенькам «совершенствования» законодательства по временной шкале на «святой» Руси, и на Западе, сразу бросаются в глаза противоположные векторы этого совершенствования. На Западе стремительно нарастает темп освобождения от личной зависимости, и уже к половине 17 века даже частичной, вассальной зависимости нет вообще.

    Все равны перед законом. И закон один для всех. У нас же, на «святой» Руси до начала 15 века вообще не было никаких законов.

    А так называемая «Кормчая книга» содержит «законы кормления» народом бояр. Главное же «достижение» Судебника 1497 года – это установление Юрьева дня. То есть раньше холоп мог уходить от своего хозяина, когда захочет, а теперь уходить можно только глубокой осенью после уборки урожая, в Юрьев день (26 ноября). На Западе все это отменено, а на «святой» Руси – только вводится.

    Судебник 1550 года «подтвердил» Юрьев день, но главной его особенностью было то, что «ликвидированы судебные привилегии удельных князей и усилена роль государства». Немаловажно и то, что Судебник «подробно определил положение холопов, в том числе кабальных холопов, уточнил порядок выплаты пожилого», то есть выкупа за свободу. И как тут не заметить эскалации законодательного рабства, того, что для народа пишутся отдельные законы, не касающиеся элиты?

    Заметим и то, что беспрецедентно участилось принятие новых и новых законов, через каждые 30-50 лет. Не зачастили ли власти? Судебник 1589 года специально приспособлен для Северной Руси, только что захваченной Московским княжеством, где вообще не было светской феодальной собственности. Преобладало черносошное крестьянское землевладение. То есть, было как в Западной Европе.

    Вот для них и был издан этот Судебник, подтягивающий «права» народа к Судебнику 1550 года.

    Наконец власть захватили Романовы и к 1649 году составили такое Соборное уложение, которому позавидовали бы американские рабовладельцы, вывозившие сотнями тысяч рабов из Африки. Человек из простого народа стал вещью, элита – собственником всех без исключения вещей. За убийство простого человека простым человеком штраф 1 рубль, за убийство боярина простым человеком – 100 рублей. За убийство простого человека боярином – ничего, и даже защита его от преследования законом за убийство.

    «Государственное преступление» – это всего лишь косой взгляд в сторону элиты, и за это – «смерть без всякия пощады». И если вы не видите здесь эскалации законодательного насилия над народом со стороны элиты в нашей стране, то – воля ваша. И если вы не видите, что векторы совершенствования прав человека в России и на Западе направлены в разные стороны, то тоже – воля ваша.

    И если вы не видите, что для народа и элиты существуют разные законы, то тоже – ваша воля. Это Соборное уложение просуществовало вплоть до 1861 года, рубежа времени, когда на Западе полностью утвердились права человека, суд и закон равный для всех.

    Ответив, как мог, на выше поставленные вопросы, перехожу к теме «возвращения на круги своя».

    Но прежде чем к этому перейти вплотную я хочу, чтобы вы вспомнили, что я писал выше в разделе о спецслужбах. Что уже не цари владеют народом, а спецслужбы, блюдущие и совершенствующие технологию рабства, и меняющие самих царей. И хочу напомнить, что именно к 1861 году Россия ужасно отстала по научно-технологическому прогрессу от Запада.

    Больше никто не боится колоссальной российской армии, потому что она вооружена как попало. Потому, что ее побили англо-французо-турки. Почти вся элита живет на Западе, в Париже, Каннах и Карловых Варах, прокучивая деньги своих рабов. Абсолютно все, что требуется элите в России, покупается на Западе, вплоть до дамских шляп и чулок. Я уже не говорю о паровозах.

    А рабы живут на подножном корму как животные. И каждый член элиты в отдельности думает, конечно, об этом, сопоставляет и взвешивает. И видит, что вся элита в тупике и западне. Но на то она и элита, что сплачивается только в одном случае, тогда, когда надо вместе противостоять народу.

    А народ послушен и тих, не издает ни звука: питается травой, размножается, но обеспечить научно-технологический прогресс, разумеется, не может. Вот тут и вступают на сцену спецслужбы, ранжированные по-армейски. Посчитав и взвесив, приходят к единственно возможному выводу, что надо освобождать народ.

    И это ужасно, но другого выхода нет. Если освободить народ радикально, то получится настоящий Запад с огромным ростом производительных сил и технологий. Но тогда ни элите, ни ее спецслужбам в этом государстве не найдется места. Поэтому принимается половинчатая реформа, позволяющая дожить действующей элите до старости, а там хоть трава не расти.

    И в элите, и в спецслужбах начинается страшный разброд по формам реформы, цари гибнут и меняются один за другим, на сцене появляются разные выскочки вроде Распутина и Чубайса. В результате страна катится дальше вниз, что и показала русско-японская война 1905 года.

    Вы только представьте, Россию, которую всего меньше века назад боялась вся Западная Европа, бьет по морде маленькая Япония, которая только в 1855 году построила свой первый океанский корабль. Какой-нибудь «исторический» умник вроде Л.Н. Гумилева «объяснит» все загадочной «пассионарностью». Дескать, у японцев она появилась ни с того, ни с сего, а у нас утратилась по этой же сверх естественной причине.

    А дело тут совершенно в другом. Судебная реформа 1864 года, последовавшая сразу же за освобождением от рабства крестьян, которых было в стране 80 процентов, быстро стала приносить свои плоды, совсем не предусмотренные преобразователями.

    Освободившись от рабства, народ в первую очередь взялся бороться против водки. Да, да, именно против водки. Эта штука получила даже свое название «трезвенное движение», которое распространилось на 32 губернии страны, а губернии в ту пору были побольше нынешних.

    «Крестьяне на сходках принимали решение не употреблять вина, а нарушители подвергались штрафам и телесным наказаниям. В мае 1859 года крестьяне перешли к массовому разгрому питейных заведений». Которые, согласно моим другим исследованиям принадлежали только евреям.

    И представьте себе: «трезвенное движение было подавлено войсками. 780 зачинщиков были преданы военно-полевому суду и сосланы в Сибирь». А я ведь во многих своих работах доказывал, что спаивание народа водкой шло еще от Хазарского каганата. А наши правители и сегодня врут, что ничего не могут поделать с русским пьянством. Наглая ложь. Но я-то начал про судебную реформу, и немного сбился.

    Судебную реформу 1864 года надо описать подробнее, чтобы ее можно было сравнить с нынешней судебной реформой, которая пока покоится в головах законодателей, и до народа еще не дошла, как вы видели выше на живом примере. Так вот этой реформой предусматривались «буржуазные» принципы:
- отделение суда от администрации;
- несменяемость судей;
- создание суда присяжных и адвокатуры;
- провозглашение гласности, устности и состязательности процесса;
- выборность мировых судов;
- изъятие следственных функций у полиции и прокуратуры.

    Эта реформа также отменила суды по сословиям, по роду дел, то есть бывшего раба и рабовладельца отныне должен был судить один и тот же суд. Во многом эта система даже лучше той, которая существует в России сегодня. Особенно по следственным прерогативам полиции (милиции) и прокуратуры.

    Но, не успела страна, как следует обрадоваться, как власти двинулись назад, к прежнему состоянию. Уже в 1866 году из ведения суда присяжных были изъяты дела о печати (средствах массовой информации). В 1871 году утверждены Правила для жандармов по исследованию преступлений, передавшие дознание по делам о государственных крестьянах в ведение жандармерии. Закон 1878 года резко сократил круг дел рассматриваемых судом присяжных, оставив за ним только дела дворян (снова разделение законов для рабов и рабовладельцев). В 1879 году часть дел бывших рабов, «особо опасных», переданы военным судам.

    «Положение» 1881 года «еще более расширило компетенцию военных судов и сузило круг процессуальных гарантий в общих судах», сетует Энциклопедия. И продолжает, ибо она же еще Советская: «Завершением контрреформы явилась Судебно-административная реформа 1889 года:
-  свела на нет одно их важнейших достижений 1864 года – отделение суда низшего звена от администрации;
-  вместо судей введены для крестьян земские судебные участковые начальники;
-  уездные судьи стали назначаться министром юстиции, а не избираться;
-  апелляционной инстанцией стал уездный предводитель дворянства.

    Вы заметили, что до русско-японской войны осталось 16 лет? Их как раз хватило, чтобы народ вновь потерял интерес к своей власти, вновь оказался в полном рабском распоряжении элиты, и ему плевать было на ее амбиции, притом не на просторах Родины, а где-то в Тихом океане.

    Но главный вывод не в этом. Сама элита растерялась от этих реформ, а жить сладко за чужой счет ох как хочется. Поэтому к началу 20 века она раскололась на тысячи сект и пошла, кто в лес, кто по дрова. Тут вам все эти пресловутые и многочисленные «Воли народа», «Общества борьбы…» черт знает с кем и с чем, и прочие секты, названные коммунистами впоследствии «организованной волей трудящихся». А трудящиеся, как и сегодня, сопят в две дырки и не устают подчиняться властям. Тихо и мирно переживают невзгоды, и «ложатся на рельсы», когда их туда какой-нибудь дурак или негодяй позовет.

    Но, «передовой отряд» элиты, спецслужбы, не дремал. Он со всевозможным «горбачевским ускорением» возвращал народ в прежнее состояние подчинения властям. Что из этого получилось, показала русско-японская война. В 1917 году русская элита исчезла, один только Михалков купил нынче усадьбу на Волге и представляется теперь чуть ли не потомком Рюрика. Не очень умно, скажу я. Я бы постеснялся.

    Самый главный вывод состоит в том, что с «дома Романовых» началась эскалация наступления на народ, и жесточайшее его закрепощение, последнюю лепту в которое внесла Екатерина «великая».

    Затем до 1861 года Россия тихо гнила, на первом этапе представляя собой пугало для Запада. В 1861 году Россия, вздрогнула как  вздрогнет в будущем, в 1917 году. Элита знала, что надо делать, брать пример с Запада, но не могла себе этого позволить, уж больно она привыкла жить, ничего не делая, за счет своих рабов. И откат от реформ 1861-1864 годов ничего не дал ей, она исчезла как какая-нибудь цивилизация инков. И отсюда следует уж самый главный вывод, можно сказать, наиглавнейший.

    Народ, оставшись без своей элиты, тоже не знал, как ему жить дальше. Он никогда не знал закона, он никогда не знал прав человека. Второзаконие Моисея навсегда прошло мимо него. Хазарских евреев винить в этом можно, но надо ли? Ведь никто другой как сами же евреи дали миру Второзаконие Моисея, разделившее литургию и закон, по разным сусекам, и заставившие жить закон обособленно, сам по себе, самодостаточно.

    Весь западный мир тащит друг друга в суд при первой же возможности, ибо закон – превыше всего. Даже в самой Америке, хотя и она сама – «превыше всего». Русский же народ боится суда больше чем пожара. Русский народ веками знает, что от суда – одни неприятности.

    А закон для него, «что дышло, куда повернул, туда и вышло». И это генетическое, неискоренимое быстро, хотя и поддается лечению, но для этого надо почти столько же веков, сколько прошло. Поэтому, оставшись один на один сам с собой, без элиты, которой подчинялся беспрекословно, русский народ не знал, что же ему делать дальше, как жить? Коммунисты (сегодня кричал по телевизору во всю глотку Зюганов) ввели народ в еще большее заблуждение, пообещав народу равноправие, но, не объяснив, что это такое? Ибо равноправие бывает и в правах, и в обязанностях.

    Запутавшийся народ, однако, быстро понял, что «кухарка» не может управлять государством, и потребовал жесткой власти, к которой привык веками. Ему так было удобно, он никак не мог понять формулу «что не запрещено, то – разрешено». Он только знал одни запрещения, потому что запрещалось почти все. А на то, что не запрещалось прямо, все равно требовалось разрешение от властей.

    Коммунисты, исключая самого Ленина, тоже сплошь были неграмотны, даже члены политбюро, включая товарища Сталина. Едва зная буквы, не говоря уже о западной юриспруденции, они и стали жить по бандитским «законам», называемым «понятия». «Понятия» же просты. Не трогай своего, а остальных грабить – можно.

    Слушайся своего «пахана» и больше никому не подчиняйся. Закон и вера – одно и то же. Если ты веришь «пахану», то верь и в его законы, какими бы они ни были. По таким «понятиям» и разделилась «ветви» власти, и даже отдельные их представители, и едва не перестреляли друг друга.

    Надо было создавать Всесоюзную чрезвычайную комиссию – ВЧК, ставшую прообразом и нынешних  спецслужб. ВЧК, тоже не знавшая законов, стала выполнять функцию группового «пахана», судившего по «понятиям». Отсюда пошли знаменитые «тройки» и «двойки», судившие только по одному закону-критерию: «ты за белых, или за красных»?

    Первому пулю в лоб, второму – мандат о разрешении грабить первых. Народу, надо прямо сказать, этот правовой экспромт понравился. Быстренько у всех богатых отобрали их достояние, наелись, но так как богатых расстреляли, то новую еду брать стало неоткуда. И тогда пошли и попросили оставшихся в живых и не убежавших за границу «буржуев» и их менеджмент: сделайте что-нибудь с промышленностью. В общем, возникла новая экономическая политика, коротко – НЭП. На этом Ленин скончался.

    Сталин, хоть и самоучка, но человек от природы умный, понял, что народ хочет жить при царском праве, но таком, которое давало бы им хотя бы возможность размножаться. Больше им ничего не надо. И до сих пор ничего не надо. Где вы видели забастовки или выступления студентов, которые даже в Африке ныне выступают? Я не имею, конечно, в виду те выступления, которые происходят, например, на рельсах, когда выступающим, прямо на рельсах выдают бутылку водки. И пока они до рельсов не дойдут, водку им не дают.

    Поэтому, собрав в стопочку последние перед революцией законы, которые, я уже писал, сильно отличались от законов 1864 года в худшую сторону, еще больше их ухудшил, и у него получились советские законы.

    Весь мир ухохатывался над ними, пришлось сделать железный занавес. Советский же народ зажил вегетативно, как огурцы на искусственном субстрате вместо нормального чернозема. Народ получал ровно столько, чтобы не умереть с голода и не потерять интерес к сексу, но главное, все были равны, и это очень успокаивало. Войну мы выиграли потому, что немецкие танки забуксовали в наших телах, а пушки захлебнулись нашей кровью. А солдаты, вернувшись с фронта, были очень удивлены, что существуют другие законы на планете, но быстро померли от ран, а здоровых посадили. В общем, наступили точно те же времена, что и перед революцией 1917 года.

    Я забыл сказать, что с 30-х годов начала формироваться новая элита. Эта элита начала с того, что с помощью так называемого «телефонного права» освободила себя от исполнения законов для простого народа.

    Потом все это сплелось в тугой узел под названием «нынешняя бюрократия» - номенклатура. В этот узел вошли суды, прокуратура, власти, крупные начальники всего и вся, профсоюзы, а во главе стояла партия. Это стало здорово походить на те времена, с которых я начал эту статью, примерно на 13-15 века, когда хазары хлынули в наши вековые леса по Волге в форме бандитских шаек, «ходивших» под общей «крышей». Разросшаяся и неподсудная бюрократия множилась как грибы на грибнице в теплую влажную ночь. И вскоре народ заметил, что ему не хочется размножаться.

    Элита же незаметно соединилась с ВЧК - КГБ и среди нее возникли сомнения: кто же тут старше, КГБ или партия? Я-то знаю, что КГБ старше, но из элиты не каждый знал. Но я заскакиваю вперед, я еще не рассказал о нефти и газе. Дело в том, что не будь их в Сибири, советская власть загнулась бы намного раньше, приблизительно в 1965 году, когда хлеб начали выдавать по карточкам, как в войну.

    Но тут набурили скважин и из них потекли нефтедоллары. На нефтедоллары начали делать атомные бомбы, танки и ракеты, хлебные карточки постепенно сошли на нет. И элита здесь ни при чем. Это КГБ все рассчитал. Дескать, победим Европу танками, наедимся, а потом поплывем в Америку. Благо, что кораблей тоже понастроили много. И если бы не Рейган, то, наверное, так бы и было. Он просто-напросто разорил нашу страну дотла своим военным бюджетом.

    Я недаром упомянул о двух мнениях в элите о старшинстве российской власти. В КГБ за редким исключением работали умные люди, чего нельзя сказать о ЦК КПСС. В КГБ звали за ум, а в ЦК –  за, как бы это помягче сказать, за задолижество. В КГБ тоже не все знали, что они главнее, некоторые продолжали верить, что партия – рулевой. И к моменту окончательной победы Рейгана КГБ окончательно раскололось, часть самовольно и самолично кинулась «спасать страну», а часть – продолжала шпионить и садить в тюрьму людей, не согласных с «линией партии».
Первые сделали революцию, которую мне пришлось увидеть наяву.

    И что это сделало КГБ, у меня нет ни малейшего сомнения. Дело в том, что по роду своей работы я отлично знал, что без ведома КГБ муха не сядет гадить на оконное стекло. А тут вдруг, ни с того, ни с сего, к шахтам подгоняет кто-то автобусы, везет шахтеров в робах на площадь, притом как часы: первую, вторую и третью смены. Директора шахт стыдливо суетятся, усаживая своих черномазых тружеников. Кто-то возит шахтерам на площадь пожрать и даже выпить. И так целую неделю подряд, без выходных. Притом почти на всех 60 шахтах разом, и разом во всех шахтерских городах Кузбасса.

    И никто не звонит в КГБ, когда каждый начальник должен это сделать по самому главному плану шахты – плану ликвидации аварий, в который входит не только сама авария, но и всякая возможная неисправность, могущая вызвать подозрение, подведомственное КГБ.

    И КГБ, выходит, ничего не знает, только раскалились телефонные провода, соединяющие их с Москвой. Да быть такого не может. Но и это не все.

    В горкомах и райкомах партии, которым и подчиняется КГБ на местах, царит паника, растерянность. Интервью не дают, и можно сказать, что это их ошарашило, они не знают, где спрятаны концы.

    А солидные здания КГБ напоминают молчаливые, жутковатые сооружения из американского фильма, словно брошенные марсианами из-за недостатка кислорода, улетевшими на другую планету. Ни слуха и не духа оттуда, из-за полностью опущенных штор, а раскаленные провода «гудят». А шахтеры рады до смерти не идти в темную мрачную шахту махать кувалдой и с удовольствием позируют как с неба свалившимся корреспондентам московских газет.

    И я немедленно вспомнил октябрьскую революцию в ноябре, взятие Зимнего, и усмехнулся. Вылитая картина. Имитация. И не слишком удачная. Да, много ли из трехсот миллионов ее видело? Как и прежнюю имитацию, семидесятилетней давности.
И если мне кто-нибудь скажет, что это не имитация, а демонстрация «народного гнева», то я тоже усмехнусь и напомню. Можно напомнить и революцию в Днепропетровске, если хотите. Та революция была даже со стрельбой в народ, как в «Кровавое воскресенье» 1909 года.

    В общем, «власть взяли». Дальше я не буду расписывать события, их повторяют к каждому празднику КГБ и прочих спецслужб по телевизору и в газетах. Скажу лишь, что собственность огромной станы поделили, не оставив своим гражданам ржавого гвоздя.

    Главное же состоит в том, что второпях написали неплохую Конституцию для народа. Я имею в виду права и свободы человека.

    На то, что прокуратуре, и даже генеральной, нельзя прийти и допросить какого-нибудь кремлевского чиновника выше министра, я на радостях не обращаю внимания. Я лучше скажу здесь о тенденции, которая проявилась в последние годы в законотворчестве, и напрочь перечеркивает эту самую Конституцию. И сделаю из этого кое-какие выводы.

    Но сперва надо остановиться на советской адвокатуре, которая не стала несоветской в связи с «демократизацией» России. Советские адвокаты привыкли только просить снизить срок тюрьмы, не оспаривая вовсе необходимость самой тюрьмы для своих клиентов. Исключение составляют бандитские уголовные дела, за которые бандиты хорошо платят. Советские адвокаты, напрочь не понимают, что такое права и свободы человека. Вернее, немного понимают, но ни под каким видом не хотят ими заниматься. Ведь куда проще принести в камеру подзащитному пистолет или наркотик, чем заниматься абсолютно бесполезным делом, и для души, и для кармана. С делом, которое описано выше, и которое абсолютно беспроигрышно, если читать Конституцию и настаивать перед судом на ее соблюдении, гражданин Х побывал у пяти адвокатов. Ни один не проявил к делу интереса. А ведь это бы было имя для адвоката, восстановившего права человека.

    Как говорится, на хрен имя, когда на одних взятках чиновникам и судьям можно решить «положительно» любое уголовное дело, кроме убийства самого президента.

    Кроме того, ни один адвокат из пяти не знает своей Конституции, и делает коровьи глаза, когда ему напоминаешь статьи из нее. А один из пяти даже не знает, что жалобу на ущемление прав человека можно подавать не в виде иска, а в виде именно жалобы, так как права человека не ищут, ибо они неотъемлемы.

    И разве можно искать то, что никому иному не может быть передано, изъято и так далее. Кроме того, этот адвокат никогда не читал главу 24прим ГПК по правам человека. И поэтому не знает, что жалоба по нарушению прав человека принимается судом по месту жительства обиженного, не обязательно по месту нахождения обидчика, что он пытался мне толковать, пока не ткнут ему пальцам в нужную статью.

    Да, с правами человека в нашей стране полнейшая темнота даже в адвокатуре. Поэтому каждый наш гражданин, только недавно узнавший из газет, что какие-то права его существуют, остается один на один с правосудием, шпыняющим его почем зря как изложено выше.

    Когда новая российская элита, уже третья по счету, а от Рюрика уж и не помню какая, опомнилась после захвата имущества страны и превращения его в американские доллары, она сразу же обратила внимание на таких идиотов, вознамерившихся искать защиты своих прав человека. И хотя нас таких совершенно мало, но, тем не менее, наши права прописаны в Конституции совершенно четко. И это слишком раздражает. А орать на нас как простой ОМОНовец, намахиваясь резиновой дубинкой, я покажу тебе конституцию! им, видите ли, не позволяет коммунистическое образование. И слишком тонкая кожа, утончившаяся из слоновьей ровно за год.

    Ах, совсем забыл про неудачников, которые были в прежней элите, до 1991 года, которые не пошли за авангардом из спецслужб, надеясь, что КПСС все еще крепка. Не пошли, и не получили, но получившие их пожалели, все-таки родная кровь, голубоватая. И авангард их быстро пристроил, одних в депутаты, других – в их помощники и советники. И строго-настрого приказал делать то, что сказано, хотя и сами пока не знали, что же заставят их делать. Постепенно выяснилось, что надо менять Конституцию и выбросить оттуда всю дурь, называемую права человека. Но Конституция оказалась так ловко устроена, что менять ее походя как Сталин или Брежнев, оказалось невозможным.

    Тогда было приказано менять все законы, совершенно не обращая внимания на Конституцию «прямого действия и высшей юридической силы». Сперва процесс этот шел медленно, пугливо, с оглядкой, как бы, не началась новая революция, ибо элита, вышедшая из народа, сама была такая же долбанутая, как и сам народ. Сама не знала, чего боится. То ли восстания, то ли, что деньги пропадут в американских и швейцарских банках. Потом, как говорил незабвенный президент Союза, «процесс пошел». И сейчас нет ни одного закона, принятого в районе 2000-х годов, включая новенький как из печки Гражданский кодекс, который бы в той или иной степени, не нарушал Конституцию России. Сам проверял в связи с выше изложенной проблемой. Ручаюсь, что не ошибся.

    Ну, и что, спросите вы, какой же из этого вывод? Вывод печальный. Тот же самый, который сделала сама Большая советская энциклопедии по поводу судебной реформы 1864 года: «контрреформы», «сведено на нет», «завершающий этап». У меня же на языке вертится более древняя формула: «возвращение на круги своя».