Либер Примус, краткое содержание всех глав

Кратких пересказ всех (21) глав книги "Либер Примус".
***
 Глава I. Это было на четвертом году правления короля Ричарда, когда месяц был Июнь: луна зашла, и взошла утренняя звезда, когда из-за
На западе появился странный свет, рассвет пришел из области заходящего солнца
и принес день. Солнце сияло, и вся земля
была яркой; Феб выехал на своей великолепной колеснице, сопровождаемый
четыре сезона, лето являясь ближайшей к нему то и соблюдаться всеми
твари. Луга были светлые с цветами и стайками резвились
в полях, там был самый настоящий рай из цветов и фруктов, с
пение многочисленных птиц. Таков был день, в который я отправился в путь
для своего удовольствия.
Всё имеет конец, и, наконец, этот спокойный день завершил свое существование.
назначенные часы; наступил вечер, и я прилег отдохнуть. Наступила ночь
темная и мрачная, хотя день был ярким, и сон не посещал
мои глаза. Мои волосы встали дыбом, моя плоть и сердце затрепетали, а сердце
чувства были взбаламучены, как вода. Я размышлял, что могло быть причиной
моего внезапного ужаса, и мой разум блуждал разными путями. Ночь
продолжалась, но сон не шел, и ужас перед грядущим злом угнетал меня.
Так я провел часы темноты, не зная, что приближается,
видя прошлое и страшась будущего; но, наконец, ближе к
рассвету сон застилал мои усталые глаза, и я начал видеть сны.

ГЛАВА 2. Мне показалось, что я вышел во вторник собирать цветы, и я
увидел людей в группах, идущих по полям. Внезапно проклятие
Бог обрушился на них подобно молнии, и они превратились в формы
зверей, различные группы в различные формы.
Одна группа была преобразована в ослов, бунтующих против недоуздка и
ноши, мечущихся по полям и требующих быть как лошади; и
у них также были рога в середине лба, которые были
запятнанные кровью; они были быстры в прыжке, как леопарды, и у них были
хвосты, как у льва, но в них был невозмутимый ослиный ум.
все еще. Я стоял в ужасе и не мог двигаться дальше.

ГЛАВА 3. С ними пришли волы, которые отказались больше подчиняться
к ярму и который больше не будет есть солому. Они тоже были в
чудовищной форме, с лапами, как у медведя, и с хвостами, как у
драконов; они изрыгали огонь и дым, как колхидские быки.
Они опустошали поля и убивали людей: плуг, грабли и мотыга
лежали без дела. ‘Ах, я!’ Я сказал: ‘Возделывание полей
прекратится, и на нас обрушится голод’.

Глава 4. Третья банда, которую я видел, превратилась в свирепых свиней,
одержимых дьяволом. Они следовали друг за другом, боров и поросенок,
кабан и поросеночек, свиноматка и ее компаньонка, и не было ни одного
пасли свиней, чтобы держать их подальше от кукурузных полей. Они бродили, где хотели и свинья опустошала их, как волк.
Там был один кабан, которого произвел Кент, такой, с каким не могла бы сравниться вся земля. Изо рта и глаз его вырывалось пламя, клыки были как у
слона; пена, смешанная с человеческой кровью, стекала по его бокам. Он поражает всех, кого встречает, и никто не может одолеть его.
ни одно место, кроме небес, не защищено от его ярости. С
Севера приходит другой кабан, чтобы встретить его и спланировать уничтожение.

Эти кабаны были крупнее и свирепее, чем тегейские или что
на которых охотился Мелеагр. Они не довольствуются желудями в пищу
или водой в питье; они поглощают богатую пищу в городе и пьют
хорошее вино, так что они лежат в опьянении, как мертвые. Они презирают свинарник
и оскверняют царские дворцы своей грязью: их хрюканье
подобно рычанию льва.

ГЛАВА 5. Четвертая группа была превращена в собак, которые не довольствуются
едой со стола своего хозяина, но бродят в поисках лучшей доли, которая
не охоться на зайцев или оленей, но лай преследует людей по пятам. Вот вырезанные и дворняжки из их жалких конур, овчарка и сторожевая собака,
собака пекаря, мясника и мельника. Там одноглазый.
а трехногий пес хромает за лаем. Их нельзя успокоить
поглаживанием, они обнажают зубы в гневе против вас. Они разрывают всех
кого встречают, и чем больше они пожирают, тем меньше они удовлетворены.
Цербер в аду слышит их вой и, вырвавшись из своих цепей, он
присоединяется к их компании и становится их лидером. Более свирепыми
они были, чем гончие, растерзавшие Актеона, или зверь, которого Диана
послала уничтожить афинян. Все трепетали перед ними.

ГЛАВА 6. Другая группа приняла облик лисиц и кошек. Они бегали повсюду
и обыскали каждую пещеру и каждое укромное место, и пробрались
в потайные комнаты. В их укусах был яд. Пещеры
леса выпускают лисиц, которые без страха грабят днем, и заключают
мирный договор с собаками. Кошки покидают амбары и перестают
ловить мышей, и они наносят больше вреда, чем когда-либо мыши Экрона.

ГЛАВА 7. Шестая приняла форму домашних птиц, но они утверждали, что были
хищными птицами. У петуха были клюв и когти сокола, а у
гусь взмыл к небесам. Внезапно петух становится вороной-падальщицей
а гусь коршуном, и они охотятся на человеческие трупы. Петух
ужасно каркает, а курица следует за ним и толкает его ко злу. Гусь
который раньше пугал своим шипением только детей, теперь наводит ужас на
взрослых мужчин и угрожает разорвать их на куски.
Совы присоединяются к ним и совершают днем дела тьмы,
затачивая свои перья железом, чтобы они могли убивать людей.

ГЛАВА. 8. Сон продолжался, и я увидел еще одну группу в виде
мух и лягушек. Они были похожи на тех, что поразили Египет: лягушки
проникали в дома и повсюду разливали свой яд; мухи преследовали
своими жалами всех, у кого была нежная кровь, и ничто не могло остановить
их. Их принц Бельзевул был предводителем войска. Летняя жара
внезапно породила их стаями: муха была хищнее ястреба
и гордее павлина; он боролся с жаворонком, журавль и орел в полете.
Это был день, когда лошади были побеждены ослами, а львы - быками.
день, когда собака была сильнее медведя и кошка, чем леопард, день, в который слабо смущал сильный, в день в котором рабы были подняты на высоту и дворяне принесли на землю, а день, в котором террор, гнев Божий пришел на все, такой день как нет Хроника записей в прошлый раз. Пусть такой день никогда не повторится в наш век!

ГЛАВА 9. Когда все это множество собралось вместе, как песок в море, одна, искусная в речи Сойка, заняла первое место среди
и обратился к ним так: ‘О несчастные рабы, теперь наступает день, в
который крестьянин изгонит господина; пусть честь, закон и добродетель
погибни, и пусть правит наш суд. Они слушают и одобряют, и хотя
они не знают, что означает ‘наш суд", то, что он говорит, имеет для них силу закона: если он говорит ‘бей’, они наносят удар, если он говорит ‘убей’, они
убьют. Их звук был как шум моря, и от ужаса, что я мог
едва переставляю ноги. Они заключают взаимных компактный и объявить, что
все эти нежные крови, которые остались в мире будет свергнут.

Затем они продвигаются все вместе; темное облако, смешанное с фуриями ада
зло проливается дождем в их сердца; земля пропитана
роса из преисподней, так что никакая добродетель не может вырасти, но всякий порок усиливается.Сатана на свободе, и среди них принцы Эребуса увлекают за собой мир и чем больше я смотрю, тем больше ужасаюсь, не зная
каким будет конец.

ГЛАВА 10. Там была бешеная ярость, они были жадны до резни, как
голодные волки. К ним были добавлены семь рас, произошедших от Каина.
Пророки говорили о них, Гог и Магог-это их название, они ни
страх мужчины, ни поклоняться Богу. Кроме этих спутников Улисса, которого
Цирцеи, преображенные, ассоциируются с ними: у некоторых из них головы мужчин
и другие о грубых зверях.

ГЛАВА 11. Это Уот, Том и Сим, Бэт и Гиб, за которыми следуют Хик; Колл,
Джефф и Уилл, Григге, Доу, Хобб и Лоркин, Хадд, Джадд, Тебб и
Джек, таковы их имена; и Болл учит их как пророк,
сам будучи наученным дьяволом.
Одни ревут, как ослы, другие мычат, как быки, они хрюкают, они лают,
они воют, гуси кудахчут, осы жужжат; земля в ужасе
с их звуком так и трепещет при имени Сойки.

ГЛАВА 12 Они назначают герольдов и лидеров и приказывают, чтобы все, кто
не в их пользу будут преданы смерти. Они вооружены кольями и
поляки, старый луков и стрел, ржавые серпы, мотыги и вилы; некоторые
только комья земли и камни и ветки деревьев. Они орошают землю
кровью тех, кто лучше их.

ГЛАВА. 13. Они приходят в своей ярости в город новую Трою, которая
открывает им свои ворота, и они врываются внутрь и захватывают улицы и
дома. Был четверг, праздник Тела Христова, когда это произошло.
ярость напала на город со всех сторон; они сожгли дома и убили
горожан. "Савой" горит, и дом Крестителя превращается в руины.
разорение в огне. Они грабят и уносят добычу, и этот день заканчивается
повсюду пьянством.Следующий день, пятница, еще хуже; никакая мудрость или мужество не помогут против них. они беснуются, как львица, у которой отняли детенышей. О, как выродился город, который позволяет это, как позорно, что вооруженные рыцари уступают место безоружной толпе! Нет ни Капанея, ни Тидея, нет Аякс или Агамемнон, а не Гектор или Ахилл, чтобы защищаться или нападать.
Илион с его башнями не может защитить людей от фурий.

ГЛАВА 14. Хелен, верховный жрец, хранивший палладиум Трои, был
убит, несмотря на его увещевания. Это были деяния, достойные скорее
демонов, чем людей. Благочестие и добродетель погибли, а порок разгул. Они
сказали: "Пусть его кровь будет на наших головах’, - и убили его без жалости:
проклятие Христа падет на них за это деяние.
Саймона постигла та же смерть, что и Томаса, но от рук большего числа людей
и по другой причине. Месть свершилась за смерть Томаса;
Саймону она угрожает ежедневно. Был полдень, когда пролилась эта кровь.
пастух был убит своим стадом, отец - своими детьми. Он умер
безвременно ушедший; но, хотя и отнятый от нас, он живет на небесах. Это
самое гнусное из всех совершенных деяний: эти люди хуже Каина, который
убил только своего брата. О проклятая рука, ударившая по отрубленной голове! Рыдайте! из-за этого, все вы, старые и молодые, зло, предсказанное Кассандрой, обрушилось на этот город. Царь не мог спасти Helenus, но он оплакивал для него в своем сердце.

Кап. 15. Главный граждане также погибли, там была смерть и печаль
везде. Если сын вступался за своего отца, оба были убиты. Люди благородного происхождения не могут найти безопасного места
они бегут в леса напрасны и неопределенно перемещаются туда-сюда, ни города, ни поля. ни поля не дают им защиты. Смерть повсюду и не щадит даже
женщин и детей. Средств защиты нет, и не плач
ни молитвы ни к чему не привели.

Кап. 16. Когда я увидел все это, ужас охватил меня и я убежал. Я покинул свой
собственный дом и бродил по полям, я переходил с места на место в
поисках безопасности; враг преследовал меня; Я прятался в пещерах
лес, и к вечеру у него не было никакой надежды на то, что принесет завтрашний день.Мои сны пугали меня, и мое сердце таяло, как воск в огне. Я лежал
днем я пряталась и дрожала при каждом звуке, слезы, которые я проливала,
были моим единственным средством к существованию. Я была одна и в ужасе от гнева Божьего мой разум был болен, а тело истощено. Я почти никогда не встречал компаньона и те друзья, которым я доверял в процветании, теперь меня подвели. Я едва осмеливался произнести хоть слово, чтобы не выдать себя
врагу.Затем, когда я не увидел вокруг себя ничего, кроме смерти, я захотел умереть, и все же Я не желал погибать в таком опустошенном состоянии. Пока я плакал, вот, Мудрость снизошла ко мне и велела мне прекратить мои слезы, ибо горе в какой-то момент время остановилось. Я стоял пораженный и в сомнении; смерть была жизнью для меня, а жизнь
была смертью, и чудесные видения проходили передо мной.

ЗАГЛ. 17. Я увидел невдалеке Корабль, подбежал к нему и вскарабкался
по его борту. В нем были почти все благородного происхождения, сгрудившиеся в кучу перепуганные, ищущие убежища от фурий. Я молился, чтобы
наше путешествие прошло удачно. Судно покинуло берега, но моя
надежды были напрасными: небо сделалось темно, и ветер хлестал волны в
шторм, корабль прибило перед ними на фоне грома и дождя. Там был
путаница среди моряков, и капитан тщетно старался прямой ход корабля.

Кап. 18. Наконец шторм усилился настолько, что все были в отчаянии
от опасности. Огромное морское чудовище, Сцилла и Харибда в одном лице,
появилось, как будто для того, чтобы уничтожить корабль и всех, кто был на нем. Мы молили небеса о помощи.
(Лондонский Тауэр был подобен этому кораблю, сотрясаемому бурей, его стены
уступили место ярости толпы. Напрасно он давал надежду на безопасность;
он был запятнан грязным отцеубийством, а логово леопарда было
захвачено штурмом.)Когда я увидел эти вещи, я была в ужасе во сне, и я помолился Бог на помочь. ‘Ты Создатель и Искупитель рода человеческого, ты, кто спас Павла из моря, Петра из тюрьмы и Иону из чрева кита
услышь мою молитву, я умоляю тебя. Помоги мне и даруй, чтобы я
мог быть выброшен на благоприятный берег!
Пока я молился, чудовище ударило по кораблю, и он был почти поглощен
яростью Сциллы.

ГЛАВА 19. И все же наши крики и слезы не остались неуслышанными. Когда шторм
бушевал особенно яростно, был некто Уильям, мэр, которого перевели в
великие дела: он сразил эту гордую Сойку, и с его смертью буря утихла
Сцилла вернула свою добычу, и корабль снова поднялся вертикально
на воде. Моряки вновь обрели мужество и немного подняли парус.
мир вернулся, и небо прояснилось. Тогда я вместе со всеми остальными
возблагодарил Христа.

ГЛАВА 20. Мой сон все продолжался, и мне все казалось, что я вижу тот корабль, который теперь со сломанными веслами дрейфовал в поисках места для высадки.Его пригнали в тот порт, где бушевало все это зло; он сбежал
Со Сциллы, но попал на остров, более опасный, чем Сцилла. Я приземлился,
и спросил одного из тех, кого я встретил: ‘Что это за остров и почему
здесь такое большое скопление людей?’ Он ответил: ‘Это называется
остров Брута, и люди, которые живут здесь, красивы, но находятся в
диком состоянии. Этот народ унижает закон и справедливость насилием;
здесь всегда царят раздоры и кровопролитие. И все же, если бы они могли любить друг друга, не было бы лучших людей от восхода до заката
солнца.’Я был опечален и напуган его ответом, я не знал, чего следует бояться больше - моря или суши. Небесный голос, который я слышал
прежде чем сказал мне: ‘не плач, но берегись. Ты
приходите в место, где войн предостаточно, но ты ищи мира за по
Помощи Божьей. Будь осторожен и безмолвен; но когда у тебя будет свободное время, запиши эти свои сны, ибо сны часто дают предзнаменование о
будущем. ’ Голоса больше не было слышно, и в этот момент пропел петух.
и я пробудился ото сна, едва понимая, было ли то, что я видел,
внутри меня или снаружи.

ГЛАВА 20. Затем я вернулся, благодаря Бога за то, что он спас меня на
море и от челюстей Сциллы. Деревенщина возвращается к своему
трудится, но в его сердце остается ненависть к своим господам; поэтому
давайте будем предупреждены и обеспечим себя от будущего зла. Что касается меня, Бог избавил меня от опасности, и за это я благодарю его; и я хотел бы, чтобы моя страна, спасенная от разрушения, могла воздать должное благодарности Богу. Пока память обо всем этом свежа во мне, я напишу то, что
я пережил во сне, тот сон наяву, который принес мне
не просто видение, а сон наяву.
***