Подарок под Новый год для ПП...

От автора
Отрывок из романа "Изнутри"...

Я это люблю, — доказывал Петрович, теребя очки на носу, которые так и пытались очутиться на толстом животе. Ты не понимаешь, — говорил он протяжным тоном: "Всякое созидание,  всякое творчество - это тайна.  Я с восьми вечера занимался винтиками, шурупчиками. Посмотрел в окно - уже светает. Вот сейчас почти семь утра.  Почему? Я люблю свое дело, понимаешь, Матвей".  После этих слов Мастер Прохор своей огрубевшей за жизнь рукой прошелся по голове соседского мальчугана. А ты почему не дома? Что опять?
Матвей снова рано утром пришел к Прохору Петровичу, благо, что зимние каникулы и в школу не надо. Он с завидной регулярностью приносил ему что-либо вкусненькое, как ему казалось. Сегодня, в тетрадный листок, неуклюже, был завернут огурец с куском ржаного хлеба и криво отрезанный в палец толщиной кусок колбасы. А потом для Матвея начиналось волшебство. Мальчишка помнил, как однажды он принес часы отца починить к часовщику, который еще и жил в соседнем доме. С тех пор прошло семь лет.

Сегодня Матвею стукнуло четырнадцать. Он смышленый и, как сам о себе думает,- рукастый.  Матвей мог часами  наблюдать за ловкими пальцами и прямо дирижерскими движениями часовщика Прохора Петровича,  который в шутку иногда говорил: "Называй меня Матвейка, просто ПП". Но Матвей так не мог. Для него Петрович был с детства просто волшебником. Ну а теперь верный своему делу Мастер.  Лучшего захочешь найти и не найдешь. Так думал он.
Разговоры у них были нешуточными. Говоришь, часовщик? - спрашивал Петрович? Часовщиком сейчас можно назвать любого, имеющего отношение к часам: и дизайнера, и торговца, вон, в супермаркетах. Но только того можно назвать часовщиком  в полном смысле этого слова,  кто своими руками создает или чинит механизмы, — при этом он показывал свои руки, вытянув их перед собой, — понимаешь, Матвей?
- А вы часовой мастер? Подобными  вопросы были  у Матвея в лет семь - восемь.
- Я? Ну да. Всю жизнь работаю с мельчайшими  деталями.  Люблю сосредоточенность и внимание. Ты понимаешь, малейшее неверное движение навсегда может загубить часовой механизм. Мы как ювелиры. И тут же поправлял себя: "Я не признаю такого сравнения  по причине сложности технических устройств. А вот ремонт часов - это всегда ручная работа над каждым экземпляром. Когда кто-то приносит сломанные часы, я их сначала  разбираю, провожу, так  сказать,  диагностику поломки и определяю,  какие детали  нужно заменить". Однако Матвей часто видел,  как Петрович сам изготавливал мельчайшие детали или доводил до нужного параметра имеющиеся запчасти. Он часто Петровичу с гордостью подавал нужную коробку под определенным номером. Номера когда-то поставил он, Матвей, и было ему на тот момент целых девять лет. Тогда он гордился проделанной  работой. Сегодня,  у него это вызывало улыбку умиления.

Прохор Петрович мог часами  вести разговоры на любую тему: "Как будто только прочел книгу", — часто восхищался мальчишка. Но после таких эмоциональных всплесков  Петрович осаживал парня словами: "Читать ты обязан. Читать много хорошей и правильной литературы. А то вырастешь бестолковым, со скудным запасом  слов". При этом он всегда подмигивал Матвею.  Говорил, что работа - это путь в жизни. И предлагал пройти по этому пути несколько шагов вместе. – «Это как "машина". Когда "машина" едет, значит, идет развитие. И потом, все свои вопросы ты должен учиться разрешать, понимаешь?»  Матвей уверенно кивал. А потом снова, как в первый раз, прислушивался к словам Петровича. И уже во взрослой жизни он часто возвращался  к своим ощущениям того восьмилетнего мальчугана.
Разговоры с Матвеем были важны для  Прохора Петровича. Он считал, что детские воспоминания - это ключ к взрослой жизни, и это гораздо лучше, чем даже книжки и советы специалистов. Он знал, что когда-то он расскажет своему подмастерье,  каким он был в юном возрасте. Матвей и сам  многое будет помнить.
Матвей жил в полной семье: мама, папа, который очень редко бывал дома,  по причине вечной занятости.  Работал один. Работал  много. Такая однокарьерная семья. Три брата - погодки и вечно орущие сестренки - близнецы Машка и Дашка. У родителей их было шестеро. Всех надо накормить, одеть, обуть и найти время для вечерних посиделок. В две недели раз. Эта традиция была унаследована матерью семейства.

Как-то принято говорить про тяжелые семейные сценарии. Поэтому, речь идет о хороших семейных традициях,  добром окрашенных. И вот таким моментам можно и нужно поучиться. Здесь,  много детей, взрослеющий старший ребенок. В этой семье никогда не выясняли отношения  при детях, хотя у них бывали такие периоды в жизни. Этому способствовали  постоянные командировки отца на протяжении  многих, многих лет.  Детям надо было правильно вложить  понимание, почему. Ирине Ивановне всегда удавалась эта тема. Она полностью была погружена в детей, находила  ко всем подход.
Отец строг был, порой, но никогда руки не поднял над головой своих детей. Умел он разговаривать,  и  наставления  давать нужные и в нужное время. Он был инженером - физиком. Как сам о своей работе говорил: "Я мост между физическими исследованиями  и  техническим развитием", что вызывало у детей всегда восторг  и, конечно,  непонимание сказанного.  В день приезда отца дом всегда стоял "на голове". О своей работе,  в целом, говорил мало и неохотно. Но в фантазиях для своих мальчишек  придумывал  нереальные истории с добавлением: "Вот когда-то..." Обычно эта незаконченная фраза повисала в воздухе. Мама же с большим уважением относилась к таким историям, всеобщему веселью и стремлениям своих детей, особенно старшего сына Матвея. Разнообразие увлечений ее не пугало. Да, он был, как все дети: шаловливым  порой и непослушным, но чаще  упрямым. Но во всем этом просматривался  какой-то удивительный полет  к мечте.

В этой семье, в то время,  ничего не предвещало будущих трудностей  и  метаний  каждого из членов семьи. Но,  до этого еще было очень и очень далеко.
Сегодня Матвей с интересом смотрел в окно через сильное  увеличительное стекло. Как  будто желал лучше рассмотреть сложившийся в рулон снег на подоконнике мастерской  по ремонту часов. Окна мастерской  выходили на оживленную улицу их небольшого Города N. Повернувшись к Прохору Петровичу, он недвусмысленно спросил: "Прохор Петрович, а вы сталкивались в своей работе с ремонтом элитных часов?"
- А что?
- Знаю, — продолжал Матвей,  такие  часы стоят дорого.  Читал.
- Дорого, — стал говорить мастер. Знаешь,  почему такие часы стоят дорого? Не только потому, что их делают из дорогих материалов,  как правило,  это малые партии,  да и дизайн у них уникальный.
- А необычные механизмы,- не унимался  подросток,- это тоже ручная работа мастера с деталями?  Прохор Петрович, сняв с оголовья очки-лупы, выдохнул и прямо посмотрел в глаза мальчишке. - "Ну, у тебя и запросы,  мил Матвей Николаич, — но, промолчал.  - Как правило, элитные часы - это механические часы".
Часто подросток думал о Мастере. Знал, что Прохор Петрович - мастер универсал. Помнится ему, как одна женщина принесла на ремонт крохотные  часы-кулон.  Матвею даже стало страшно,  как с этой поломкой можно справиться. Но дело было сделано. Интересно было наблюдать за работой  Мастера с башенными часами. Прохор Петрович проронил тогда, что с такими  часами  большинство  мастеров  часто не сталкивается.  Потому, что башни с часами  по нынешним временам редкость. Это гарантированный эксклюзив. А ему посчастливилось.
Матвей же в мечтах своих видел себя мастером,  таким же, как Петрович, а может, и лучше.  Время идет, оно не стоит на месте. И он, Матвей, набирается ума, старательно выполняет все поручения  Мастера, много читает и, к своему стыду,  все еще так ждет похвалы. Но на похвалы Петрович был скуп.
Декабрьские дни завершали  свой  бег. Близился Новый год, и Матвей,  все чаще  уединялся. Все домочадцы знали: их ждут  новогодние сюрпризы, сделанные руками их детей, в особенности  умелыми  руками Матвея. Родители  всегда шутили: "Как безошибочно узнать, что на носу Новый год? Правильно, посмотреть на наших детей. Российская душа широка и необъятна не только у нас, взрослых".
Матвей упорно последнюю неделю декабря просиживал над особенной  для себя работой - подарком для Мастера. Задумал он ее месяца три назад. Знал, что ходит в подмастерьях  у хорошего Мастера,  успел примерить на себя многие инструменты для починки часов.

Настенные часы он  нашел у мусорного  бака. Кто-то безжалостно от них избавился.  Когда-то они висели на стене, и стрелки отсчитывали удивительное время. Одним словом, старые часы. Часы у Матвея пролежали в коробке неопределенное время, пока не очутились на учебном столе в детской. Открыть корпус таких часов было очень легко, с чем подросток просто справился. Увидев, что маятник безжизненно валяется  внизу корпуса вместе с ключом, взволновался: что, если  пострадал  часовой  механизм?  К счастью,  механизм часов  почти  не пострадал. Перевернув часы, он  умело сдвинул пластину крепления и извлек сам механизм. Долго сидел и думал: как же так он, Матвей,  наверняка,  никогда не выбросил бы такую знатную вещь. Всегда надо посмотреть, что можно выкинуть, что нужно сжечь, что отдать тому, кто больше нуждается  в этом. Он, Матвей, положил бы их в долгое хранение. Так поступил бы и Мастер.
 
Он не знал еще тогда, какие сюрпризы  готовит ему жизнь…

Часы ему снились даже по ночам. Важное дело - подарок  для  Прохора Петровича. Работал  Матвей  по разборной карте. Сам ее нарисовал и подписал: "Разборная карта для настенных часов", так всегда делал Прохор Петрович, чтобы  не допустить перепутывания деталей  в  процессе ремонта и сборки. Работа шла довольно медленно. День за днем он приближал момент, когда часы "заговорят". И когда Матвей завел бой и ход часов, запустил маятник, когда установил стрелки сначала часовую, а затем минутную, ему стало казаться, что он уже слышит бой часов. Но это были гулкие удары его мальчишеского сердца.
Посмотрев на будильник, стоящий на книжной полке, Матвей покрутил стрелки часов. Часы с боем утвердились во времени - пять часов вечера. По комнатам  разнесся  мелодичный  звон, который  собрал  всех в одной комнате. Каждые полчаса был бой и каждый час. Матвею долго не спалось.
Застыв в дверях мастерской,  Матвей  волновался: "Сейчас я зайду и подарю коробку"…
Прохор Петрович был потрясен. - Примерно 50-х годов выпуска Орловские настенные часы, — любовно держа в руках,- проговорил старый Мастер. "Вот чертяка,  а ведь смог же"...
Матвей  почувствовал себя совсем взрослым. Одновременно с боем курантов к нему пришел не только Новый год, но и взросление.
- Помнишь, Матвей, историю  про конфеты, мандарины, которых в зимние каникулы  мало не бывает - широко улыбаясь, говорил Прохор Петрович? Так вот, это всем вам, мои дорогие, — приобняв своего подмастерье, вручил он ему огромный пакет подарков.

Как-то очень легко все пошло. Не потому, что он был талантливый ребенок, а потому, что  Матвей  был  настоящий  ученик  у  настоящего учителя, Прохора Петровича. Он запомнил тот день навсегда. Подарок  удался. Матвей в столь раннем  возрасте  уже понимал, что есть вещи более важные, чем  какой-то минутный интерес. Но словами еще не умел выразить  это понимание. Став  взрослым, понял, что на тот момент это была для него главная  радость. Тогда он видел мир так,  как видел его Мастер.
Забегая вперед, надо сказать, что Матвей  прожил до пятнадцати  лет  в Городе N, где родился. Несмотря на юный возраст, у него была стальная воля. Родители Матвея еще долго переживали его отъезд на учебу. У них была естественная потребность и дальше заботиться, и дальше переживать. Потому что это одна семья, одна территория, одна судьба.

Как повернется судьба и сложится  жизнь, никто не знает. Это один из законов природы. Матвей зацепился не по-детски в твердое слово, и его значение - испытание. В его становлении  испытание было от пытливости человеческой, от стремления что-то познать. От Бога тоже, испытания всегда даются в высшей степени. В каждом сознании участвует Бог. Взвалить на себя непосильное бремя - удел немногих. Однако Матвей попал практически в горный поток, и ему стало понятно, что зацепиться не за что. Случилось все тогда, когда он и не ждал этого вообще. Матвей поднял глаза к небу.
Люди бежали пока вдоль сыпучего берега...