Тайна Мангупского мальчика. Гл. 38. В западне

Глава 38. В западне


Стас и Лера добрались до мыса Лукулл на такси, а потом долго шли в темноте по песчаному берегу в обратную сторону, пока не уткнулись в забор. Это и была запретная зона. Стояла полнейшая тишина. Ни единого звука не доносилось со стороны оцепленной территории. Похоже, что там все спали. Лишь изредка постукивала о деревянный пирс причаленная шлюпка.

На берегу, неподалёку от забора, Лерка нашла старые стоптанные сандалии. Полуоторванный хлястик, чуть отошедшая подошва… Васькины?.. Сердце Леры забухало отбойным молотком.

Ребята зашли в море и поплыли к пирсу. Поднырнули под него и, прячась за сваями, направились к берегу. Они бесшумно обошли территорию, но ничего, что могло бы их заинтересовать, так и не увидели. Уже почти светало, когда они направились обратно к пирсу, чтобы тем же путём покинуть запретную зону.

Вдруг на яхте, стоящей неподалёку от берега, началась суета, там раздались крики, забегали люди, потом от яхты отошла шлюпка и направилась к берегу. На берегу тоже началась паника, кто-то куда-то бежал, кто-то кого-то бранил. Люди кричали и ругались. Чаще всего слышались выкрики: «Мальчишка пропал! Да не пропал, а сбежал! Да как он сбежит, он плавать не умеет! А что за мальчишка-то? Да тот самый, что днём привезли, какой-то Мика!»
Взревел мотор. Черный «мерседес» вылетел за ворота и помчался в сторону Бахчисарая.

У Лерки отлегло от сердца. Значит, Мика сбежал и скорее всего здесь не обошлось без Васьки. И теперь уже они, наверное, на Мангупе.

Ребята  нырнули, проплыли под водой до неогороженного берега и ещё почти по темноте выбрались за пределы мыса Лукулл.

Добравшись до Бахчисарая, они первым делом отправились в чебуречную и смели, наверное, весь утренний запас чебуреков.

Сытые и довольные, Лерка со Стасом вышли на улицу и медленно побрели в сторону автовокзала. Спешить было некуда. Мика сбежал от похитителей и теперь наверняка на Мангупе рассказывает приятелям свои приключения. Теперь можно прогуляться по городу, поесть мороженого - и на Мангуп! Слушать Микины рассказы.

И вдруг до Лерки донесся до невозможности знакомый голос, тот самый, что она слышала в доме Дынина. Лерка глянула вперёд и обомлела: прямо перед ней спрашивал о чём-то уличного продавца газет… Мак-Аврасс!

Мак-Аврасс взял несколько газет, расплатился и пошёл по улице, просматривая на ходу газету.
– А вот это уже интересно! – сказала Лера. – Поездка на Мангуп отменяется! Похоже, что Мике вновь угрожает опасность.

И она рассказала Стасу всё, что подслушала в доме Дынина. Старясь остаться незамеченными, Лера со Стаськой последовали за англичанином.

Вдруг из соседнего проулка раздался визгливый голос:
– Господин Мак-Аврасс! Это вы?! И куда же вы подевались? Мне надо с вами переговорить по очень важному делу!

Мак-Аврасс вздрогнул, надвинул на уши наушники от портативного магнитофона и быстро зашагал в сторону музея.

На центральную улицу выскочила Фиса Порфирьевна и устремилась за ним, крича на ходу:
– Мистер Джеф! Это же я, Фиса Порфирьевна, с Мангупа! Да уберите же наконец с ушей эти наушники и услышьте меня! Я нашла для вас очень интересные материалы!
Мак-Аврасс прибавил шагу, делая вид, что не заметил свою недавнюю приятельницу.

– Господин Мак-Аврасс! Мистер Джеф! Ну, остановитесь же, вы меня слышите? Не делайте вид, что не узнали меня! Я хочу знать, как ваши дела с наследством!

Теперь Мак-Аврасс почти бежал, а следом, стараясь не упустить его из вида, спешила Фиса Порфирьевна. Большая хозяйственная сумка била её по ногам и затрудняла шаг. Но Фиса упорно продолжала преследовать мистера Джефа.

Так они и передвигались по городу: Мак-Аврасс, преследующая его Фиса Порфирьевна и чуть поодаль - Лера со Стасом. Наконец они добрались до окраины города. Здесь был пустырь, густо заросший бурьяном, посреди пустыря, несколько поодаль от остальных домов, стоял небольшой мазаный домишка.

Мак-Аврасс оглянулся. Фиса осталась далеко позади и вряд ли теперь догонит его. Не заметив ничего подозрительного, он вошёл в калитку и скрылся в глубине двора. Через несколько секунд он вместе с Мазей стоял в подвале перед двумя узниками. Руки узников были закованы в длинные цепи. И этими узниками были Васька и Мика. Причём, Микина цепь была раза в два длиннее Васькиной.

– Отвечайте, поганцы, куда дели мои документы на Мангуп! – наступал на них Мак-Аврасс. Говорил он теперь на чистейшем русском языке, без всякого акцента.
– Может, испробуем? – показал Мазя Мак-Аврассу раскалённый утюг.

Англичанин поморщился:
– Не люблю экстремизма, да и палёным вонять будет.
– Ну и пусть себе воняет! Скорее признаются! – хихикнул Мазя.

И в этот момент Мазя услышал нечто такое, что изменило его планы.
– Господин Мак-Аврасс! – звенел во дворе женский голос, – Господин Мак-Аврасс! Где вы? Я видела, что вы зашли сюда, в этот самый двор.

Голос приближался. Он защебетал в доме, потом вновь во дворе. И вот дверь скрипнула, и на пороге подвала показалась Фиса Порфирьевна.

В первый момент она застыла в изумлении, но потом удивленно спросила:
– Что здесь происходит?! Господин Мак-Аврасс, вы можете объяснить, почему эти дети закованы в цепи?

– А ты-то откуда здесь взялась?! Старая карга! Выследила всё-таки! – заорал не своим голосом Мак-Аврасс и двинулся на Фису. 

Фиса в ужасе отпрянула, сумка выпала из её рук. Мак-Аврасс ногой отшвырнул сумку в сторону и замахнулся на женщину попавшимся под руку огромным гаечным ключом. Ещё секунда - и ключ опустился бы на голову Фисы Порфирьевны.

Но эту секунду выиграл Мика. Длинная цепь давала ему возможность вполне свободно передвигаться по подвалу. Он метнулся под ноги Мак-Аврассу и уронил англичанина.

– Бегите, Фиса Порфирьевна! Бегите! – что есть силы закричала Васька.
Но, против ожидания, Фиса не выскочила из подвала и не бросилась удирать от страшного дома. Нет! Она закричала своим завсегдашним взвинченным голосом:

– Немедленно отпустите детей!

И странно, этот голос сейчас не показался Ваське и Мике таким противным.

– Милиция! Милиция! Здесь похищенные дети! – продолжала вопить Фиса. – Эй, кто-нибудь, помогите!

– Да хоть заорись! – сказал Мазя. – Здесь бункер! Все равно никто не услышит. Так что, тётя, найдут потом в лесу твои обглоданные собаками косточки. Да и с этими церемониться не будем!

И он что есть силы толкнул Фису Порфирьевну к Ваське. Следом туда же полетела Фисина сумка. Они даже не надели на Фису Порфирьевну наручников, а просто связали ей руки верёвкой.

– Да куда она денется! – сказал Мазя и презрительно сплюнул.
Потом вместе с Мак-Аврассом они «для профилактики», как выразился Мазя, попинали Мику и ушли, закрыв подвал на засов и кучу замков.

После их ухода Васька зубами развязала верёвку на руках Фисы, и теперь та могла спокойно перемещаться по всему подвалу. Первым делом Фиса перетащила Мику к Ваське. Вдвоём они привели мальчика в чувство. Мика застонал и открыл глаза. Из разбитого лба у него сочилась кровь. Фиса оторвала от своей блузки подол и этим импровизированным бинтом перевязала Микин лоб.
– Пить, – попросил немного погодя Мика.
– А у меня есть пить! – обрадовалась Фиса.

Она порылась в сумке и извлекла небольшую бутылочку минеральной воды. Мику напоили, и ему стало немного лучше.

Некоторое время спустя Мика сказал:
– Иконку твою сорвали. Гады! Сейчас она потеряется.
– А что за иконка? – спросила Фиса.
– Васька подарила. Эта иконка помогла мне на берег выплыть, – пояснил Мика.

Фиса Порфирьевна, конечно, из его объяснения ничего не поняла, она ведь ничего не знала о последних событиях на Мангупе и о похищении Мики, но она встала и внимательно осмотрела подвал. И ведь нашла!
– Эта?!
– Да! – обрадовались Мика и Васька.

Мика взял иконку в руки стал с любопытством разглядывать.
– А почему у неё лицо такое тёмное? – спросил он немного погодя.

– Есть такая легенда, феодориты подумали, что пресвятая Дева Мария не любит их за то, что у них кожа очень смуглая от постоянного пребывания на солнце. Они стали молить Божью Матерь не оставлять их в своём заступничестве, и тогда лик иконы потемнел, он стал таким же смуглым, как лица феодоритов. С тех пор икона считается покровительницей всех тех, кто искренне любит Мангуп, кто предан ему всей душой, – ответила Васька.

– Да, я слышала об этой иконе, – подтвердила Фиса, – говорят, она чудотворная. А может быть, вы мне всё-таки расскажете, что произошло и как вы здесь очутились?

И они, не скрывая ничего, рассказали Фисе всю эту историю с картой Мангупа с того самого момента, как в лагере появился Грегори Лестер и до того, как они попали в этот подвал.

– Так значит, ты князь, – задумчиво произнесла Фиса Порфирьевна, – последний князь Мангупа. А совсем даже не Мак-Аврасс, как он уверял меня и всех остальных.
– Да какой я князь! – отмахнулся Мика. – Разве такие князья бывают! Не верю я им.
– Ты не прав, – возразила Фиса, – я слышала об этой организации и знаю некоторых из её последователей. Панвизантийцы очень серьёзные люди, и они слов на ветер не бросают. Раз говорят князь – значит, князь.

Мика вновь скептически хмыкнул.

– И потом, это похищение, организованное Мак-Аврассом, тоже не случайно. Как-то он сказал мне, что боится возможных объявившихся кроме него наследников. А когда узнал, что Мика - внук профессора Гавсарова, он явно призадумался. Вот тогда-то он, наверное, и понял, что мальчик - истинный наследник Мангупа, и организовал на него охоту, – продолжала как бы сама с собой Фиса Порфирьевна.

– Да, – откликнулась Васька, – скорее всего, это так и есть. И не надо забывать, что Мику похитили первоначально панвизантийцы. На одного мальчика сразу два похищения! Не многовато ли? Вот это-то и настораживает. Так что, Мика, ты, наверное, по-настоящему князь!

– А ты ведь тоже наша родственница! – напомнил Ваське Мика.

– Да у меня самое что ни на есть рабоче-крестьянское происхождение. Мы же родственники по женской линии, а они никакого отношения к князьям не имели. Мой прапрадед Корнюшонок был простым крестьянином, прадед до войны на заводе работал, а войну на фронте погиб. Дед мой Саша на врача выучился, и отец тоже. Так что никакие мы не князья!

Дверь отворилась, и в подвал вошёл Мазя, он швырнул им алюминиевую миску с густой непроворачиваемой кашей, застывшей комками, проворчал что-то и ушёл.
Как бы ни были голодны узники, но никто к миске даже не притронулся.

Через некоторое время Мазя вновь вошел и увидел, что миска по-прежнему полна.
– Ах, их высочества солёного не желают! – заорал он. – А ведь вам не привыкать! Солёный торт жрали и ничего!

– А откуда вы знаете, что торт был солёный? – спросила неожиданно для самой себя Васька.
– Да потому что я в него соли и напихал!

Мазя саданул по миске ногой и ушёл, не забыв запереть подвал.

Всё это время Стас и Лера наблюдали за домом. Ребятам было видно, как во двор вошёл Мак-Аврасс, потом туда же проникла Фиса и больше оттуда никто не вышел. Вскоре раздались приглушённые крики, потом всё стихло. Фиса Порфирьевна так и не появилась.
– Ой, не нравится мне всё это! – сказала Лера. – Дуй-ка ты в милицию, найди там Сашу Звирика, расскажи всё, что знаешь, и пусть высылают группу захвата.

Стас поспешил в милицию, а Лера осталась караулить подозрительный дом. Стас уже подбегал к отделению милиции, когда путь ему преградили Грегори и Гусик.

– Ты Лерку с Васькой не видел? А то смылись с Мангупа, никому ничего не объяснив, и носа не кажут. Уже вторые сутки пошли. Феликс беснуется, вот нас к Саше Звирику отправил.

– Мика где? На Мангупе? – вопросом на вопрос ответил Стас.
– Нет его на Мангупе. Он там так и не появлялся.
– Значит, Лерка была права! Мика снова в опасности! И теперь он наверняка у Мак-Аврасса!
– Да расскажи ты толком, где видел девчонок.
– Некогда пока. В милиции всё расскажу!

Когда они ворвались в кабинет к Звирику и Стас рассказал события последних двух дней, Саша немедля поднял по тревоге весь отдел.

А в это время в маленьком доме на пустыре шёл спор. Спорили Мазя и Мак-Аврасс. Мазя требовал от Мак-Аврасса прибавку в несколько тысяч условных единиц, иначе он отказывался исполнять «это грязное дело». Мак-Аврасс упорствовал, уверяя, что у него нет больше денег и что он уже и так расплатился сполна. Держался он, как всегда, надменно и холодно.

Наконец Мазя психанул. Он вытащил из-за пазухи изящную папку и помахал ею перед носом Мак-Аврасса.

– А этого ты не хочешь? Гони деньги, и бумажошки – твои!
Всё высокомерие Мак-Аврасса вмиг словно ветром сдуло.
– Мои документы! – взвизгнул он и бросился на Мазю.

Завязалась драка.

Всего этого Лера, конечно, не знала, но она вдруг увидела, как из-под крыши дома повалили клубы дыма. Калитка распахнулась, и из неё выбежал Мазя.

– Уйдёт! – мелькнуло в голове у Лерки, и она бросилась ему наперерез. И конечно, тут же схлопотала по голове. Но в тот же миг на Мазю ссади всем скопом навалились Грегори, Стаська и Гусик.

– Всем стоять! Дом окружён! – раздалось вдруг, и люди с автоматами рассыпались вокруг дома, как бусины с ожерелья. Мазю арестовали и сунули
в милицейскую машину.

Саша Звирик сквозь дым и огонь ринулся в дом и нашёл там только связанного полуугоревшего Мак-Аврасса. Саша схватил англичанина и выволок его во двор.
– Где дети?! – не помня себя, заорал Саша.

Мак-Аврасс жадно глотал ртом воздух и смог лишь махнуть рукой в сторону подвала.

Милиционеры уже сбивали замки с подвальной двери, ещё секунда - и они ворвались внутрь. Дым сюда ещё почти не просочился, но уже чувствовался запах гари. Милиционеры увидели двух подростков, закованных в наручники на длинных цепях, и сидящую рядом с ними женщину. Когда с них сняли наручники, они первым делом бросились Саше на шею.

– Мика, Васька, Фиса Порфирьевна, как вы? – поминутно спрашивал Саша бывших узников, у которых на свежем воздухе вдруг началось головокружение.

Подоспевшая «скорая» увезла всех троих в больницу. Саша лично их сопровождал. Фису Порфирьевну определили в стационар, подлечить нервы,

Васька же с Микой ложиться в больницу наотрез отказались. Ребят осмотрели, смазали зелёнкой их раны и ссадины, обработали специальным раствором Микин разбитый лоб, заставили выпить какие-то таблетки и отпустили, сказав Саше, что в остальном они совершенно здоровы и в лечении не нуждаются.