Первые ростовщики и банкиры

Идея давать блага в рост тесно связана с беспроцентными ссудами скотом или зерном.

Например, кредит, полученный зерном, разбивался заемщиком на две части, одна шла на прокорм семьи, вторая использовалась для посева. Занимая три мешка ячменя, крестьянин обещал вернуть ростовщику 4,5 мешка.

В 1750г. до н.э. мудрый правитель Вавилона, царь Хаммурапи создал свод законов давших начало юриспруденции и ставших памятником права древней Месопотамии. Вот, что эти законы говорили о ростовщиках, кредитах и должниках:

Статья 88 гласила: предельная» ставка кредита не может превышать 33,5 % зерном или

20 % серебром. Увеличение ставки освобождает должника от обязательств.

В 89-90 статьях определялся курс возврата долга, взятого серебром, если он возвращается в виде зерна: 100 ка серебра = 1 гур зерна.

В 93-96 статьях говорилось, что ростовщики обязаны засвидетельствовать сделку перед представителем государства. За нарушение этого условия займодателю грозило наказание вплоть до потери права на долг.

В 99 статье указывалось, что распределение прибыли и убытков в товариществах поровну делится перед богом.

Ростовщики упоминаются в Ведах священных религиозных текстах древней Индии, они относились к дельцам, предоставляющим деньги в долг под процент.

В Греции крупнейшими ростовщиками стали храмовые комплексы, в городах также работали и частные кредитные организации. Процентная ставка колебалась от 20 до 30% годовых.

Согласно правилам греческого законодателя Дракона (с ним связано выражение драконовские меры) должник который просрочил выплату долга, вместе с семьей становился собственностью заимодавца. Через 27 лет после выхода в свет «драконовских» законов древнегреческий политик и реформатор Солон отменил все долги, ввел ограничение ссудного процента и на законодательном уровне запретил долговую кабалу (не разрешалось обращение в рабство за долги).

Диоген Синопский живший в бочке, и основавший школу киников родился в семье менялы. После смерти отца он отправился в Дельфы и спросил оракула, чем ему заняться в жизни и получил ответ: «переоценкой ценностей». Юноша понял совет «буквально» и решил перечеканить в свою пользу монеты, доставшиеся ему от отца, его уличили в подделке и отправили в изгнание, где он как истинный философ стал довольствоваться малым.

На Римском форуме «работали» ростовщики и менялы, в 451 г. до н.э. в свет вышли законы двенадцати таблиц, с помощью которых республика попыталась ввести ростовщичество в законодательные рамки:

«1. Пусть будут [даны должнику] 30 льготных дней после признания [им] долга или после постановления [против него] судебного решения.

2. [По истечении указанного срока] пусть [истец] наложит руку [на должника]. Пусть ведет его на судоговорение [для исполнения решения].

3. Если [должник] не выполнил [добровольно] судебного решения и никто не освободил его от ответственности при судоговорении, пусть [истец] ведет его к себе и наложит на него колодки или оковы весом не менее, а, если пожелает, то и более 15 фунтов.

4. [Во время пребывания в заточении должник], если хочет, пусть кормится за свой собственный счет. Если же он не находится на своем содержании, то пусть [тот, кто держит его в заточении,] выдает ему по фунту муки в день, а при желании может давать и больше.

5. (Авл Геллий, Аттические ночи, XX. 1. 46: Тем временем, [т.е. пока должник находился в заточении], он имел право помириться [с истцом], но если [стороны не мирились, то [такие должники] оставались в заточении 60 дней. В течение этого срока их три раза подряд в базарные дни приводили к претору на комициум и [при этом] объявлялась присужденная с них сумма денег. В третий базарный день они предавались смертной казни или поступали в продажу за границу, за Тибр.)

6. В третий базарный день пусть разрубят должника на части. Если отсекут больше или меньше, то пусть это не будет вменено им [в вину]».

После раздела Римской империи в 395году заимодавцы не пользовались популярностью в Византии, случалось, что императоры своими указами отменяли долговые соглашения, залоги и прощали подданным долги.

Венеция став логистическим центром в торговле между Европой и Византией возвела ростовщиков, в ранг почитаемых людей помогающих процветать государству.

Первая ростовщическая организация появилась в период крестовых походов, когда возникла потребность в переводе безналичных денежных средств из Европы в Азию и обратно, этой организацией был «Орден Христа и Соломонова храма» (орден Тамплиеров).

После краха ордена, в Ломбардии, Венеции, Генуе стали появляться банки («banca» - стол менялы), а вместе с ними и банкроты. Когда меняла прогорал ему с криком «Banko rotto» (сломанный стол) ломали обменный стол.

Как писал английский хронист, монах-бенедиктинец Мэтью Парижский: «Ломбардцы — большие ловкачи. . . предатели они и обманщики. . . Они пожирают не только людей и домашних животных, но и мельницы, замки, поместья, луга, рощи и леса. . . (вспоминаем Горького с его «желтым дьяволом») В одной руке у них лист бумаги, в другой - перо, и с их помощью они обдирают жителей как липку и набивают их серебром свои кошельки. . . Они жиреют на нужде других, и сами они как волки, что пожирают людей».

В 1346 Европа столкнулась с банковским кризисом. Разорился банковский дом «Барди и Перуцци», совместно с ним банкротами стали папа Римский, Неаполитанское королевство, Кипр, и другие европейские страны.

На Руси коренное население ростовщичеством не зарабатывало, как промысел лихоимство стало с IX-X века развиваться в Киеве, после того как в городе появились еврейские купцы и менялы. В 1113г. в Киеве произошел еврейский погром, вызванный грабительскими процентными ставками ростовщиков и спекулятивными ценами на продукты первой необходимости. С тех самых пор русские люди невзлюбили заимодавцев, они считали их христопродавцами и немилосердными гиенами.

На заре нового времени в Европе появились первые центральные банки, отвечавшие за денежную эмиссию и формирование национальных денежных систем. Первый Центральный банк создали в 1668г. в Швеции, а в 1694г. в Англии.

К концу XIXв. «Центробанки» существовали во всех экономически развитых странах мира: с 1800г. во Франции, с 1814г. в Нидерландах, с 1850г. в Бельгии, с 1860г. в России, с 1875г. в Германии и т.д.

До сих пор миллиарды простых людей связывают ссудный процент с Мамоной, покровителем богатства, алчности и корыстолюбия. Долговое рабство приводит к обнищанию народов и отдельных семей, расслаивает общество, разрушает религиозные и культурные устои нации, вскармливает финансовый и социальный паразитизм.
Алексей Николаев 77


Бедный Богач:

«Ну сто;ит ли богатым быть,
Чтоб вкусно никогда ни съесть, ни спить
И только деньги лишь копить?
Да и на что? Умрем, ведь всё оставим.
Мы только лишь себя и мучим, и бесславим.
Нет, если б мне далось богатство на удел,
Не только бы рубля, я б тысяч не жалел,
Чтоб жить роскошно, пышно,
И о моих пирах далеко б было слышно;
Я, даже, делал бы добро другим.
А богачей скупых на муку жизнь похожа».
Так рассуждал Бедняк с собой самим,
В лачужке низменной, на голой лавке лежа;
Как вдруг к нему сквозь щелочку пролез,
Кто говорит — колдун, кто говорит — что бес,
Последнее едва ли не вернее:
Из дела будет то виднее,
Предстал — и начал так: «Ты хочешь быть богат,
Я слышал, для чего; служить я другу рад.
Вот кошелек тебе: червонец в нем, не боле;
Но вынешь лишь один, уж там готов другой.
Итак, приятель мой,
Разбогатеть теперь в твоей лишь воле.
Возьми ж – и из него без счету вынимай,
Доколе будешь ты доволен;
Но только знай:
Истратить одного червонца ты не волен,
Пока в реку не бросишь кошелька».
Сказал – и с кошельком оставил Бедняка.
Бедняк от радости едва не помешался;
Но лишь опомнился, за кошелек принялся,
И что; ж? – Чуть верится ему, что то не сон:
Едва червонец вынет он,
Уж в кошельке другой червонец шевелится.
«Ах, пусть лишь до утра мне счастие продлится!»
Бедняк мой говорит:
«Червонцев я себе повытаскаю груду;
Так, завтра же богат я буду –
И заживу, как сибарит».
Однако ж поутру он думает другое.
«То правда», говорит; «теперь я стал богат;
Да кто; ж добру не рад!
И почему бы мне не быть богаче вдвое?
Неужто лень
Над кошельком еще провесть хоть день!
Вот на дом у меня, на экипаж, на дачу,
Но если накупить могу я деревень,
Не глупо ли, когда случай к тому утрачу?
Так, удержу чудесный кошелек:
Уж так и быть, еще я поговею
Один денек,
А, впрочем, ведь пожить всегда успею».
Но что; ж? Проходит день, неделя, месяц, год —
Бедняк мой потерял давно в червонцах счет;
Меж тем он скудно ест и скудно пьет;
Но чуть лишь день, а он опять за ту ж работу.
День кончится, и, по его расчету,
Ему всегда чего-нибудь недостает.
Лишь кошелек нести сберется,
То сердце у него сожмется:
Придет к реке, – воротится опять.
«Как можно», говорит: «от кошелька отстать,
Когда мне золото рекою са;мо льется?»
И, наконец, Бедняк мой поседел,
Бедняк мой похудел;
Как золото его, Бедняк мой пожелтел.
Уж и о пышности он боле не смекает:
Он стал и слаб, и хил; здоровье и покой,
Утратил всё; но всё дрожащею рукой
Из кошелька червонцы вон таскает.
Таскал, таскал... и чем же кончил он?
На лавке, где своим богатством любовался,
На той же лавке он скончался,
Досчитывая свой девятый миллион».
Иван Андреевич Крылов, 1828 год.