Таёжными Тропами Глава 4

 -Я за вами почитай уже пятые сутки наблюдаю, всё  ни как не мог разобрать кто варнак, а кто честный люд, - молвил китаец. А сегодня днём подслушал их разговор, держат они путь к дальней горе, там брошенные, древние рудники. Видимо на серебряную жилу или на россыпь камней драгоценных напали, решили фальшивые монеты ковать, да камни  на сторону сбывать. Только вот что-то маловато их, это меня и беспокоит. Или где-то еще затаились, или остальные в горе прячутся. Дело то прибыльное, но преступное, враз, на каторгу загремишь.

 Думаю надо нам разделиться и держать путь на ту гору, только утром и днём,  пока варнаки отдыхают, и идти  очень тихо. Разными тропами. План дорог к горе у меня есть срисуйте, спрячьте,  хорошо, чтобы у каждого был, а лучше запомнить.
Я когда-то в тех местах долго жил Цынь Янь моё имя, семья у меня большая была три сына и две дочери. Дочери вышли замуж и «улетели» в Цинскую империю, не захотели в России жить. Мать наша в суровую зиму от лап медведя шатуна погибла, хорошо хоть еще успела дочерей замуж выдать. Они до сих пор не знают, что мать в земле сырой лежит. А сыновья со мной долго жили, семьи не завели, знатными охотниками были, а младшенький  великим  кузнецом и ювелиром стал, мастер своего дела. Он серебряный рудник, с драгоценными камнями,  и обнаружил. Всякие красивые украшения научился  делать, одежду, обувь  расшивал, сбруи коням справлял. Самоучкой был, а бусы и перстни сама королева бы поносила.

 Старшие соболей, да куниц били, белке в глаз с первого раза попадали, шкурки чистые  только дырка в одном глазу, красавцы взгляд не отвесть. А  я больше по хозяйству, да товары на ярмарку возил, продавал, а иногда менял.

    А однажды приезжаю с ярмарки, а в юрте погром, все перевёрнуто вверх дном, сынок мой кровью исходит, а старшенькие видно  в тайге схоронились. Долго пытали младшего Юня, всё выведывали вход в старую каменоломню, где еще много серебра да камней драгоценных, но,  так, и  не  узнав  жестоко, убили  разбойники. Видимо за мной кто-то проследил, когда я с ярмарки возвращался. Простить себе такого до сих пор не могу. Да еще старшие, где-то  в тайге прячутся, живы ли, а может, тоже убиты. Как сам успел сбежать, до сих пор удивляюсь,  видимо повезло. Но до конца своих дней зарок себе дал, отомстить за любимого  сына, всех тех варнаков на суку повесить.

 Так я и остался один, вот к вам прибился, вижу люди вы правильные. Только что же вас в такую даль потянуло? Раз гонитесь за этими разбойниками, значит и вам они горе большое доставили.
-У нас старик немного другая история, можно сказать любовная, но чувствую где – то  с твоей переплетается.
 
 Мы  старообрядцы  живём ужо более тридцати лет в общине, она старая с основания самого Раскола .Находиться за сотню вёрст от ентого места . Давно  бежали,  прятались по лесам и пещерам, всё место правильное  для общины выбирали, ужо не одно  поколение выросло,  почитай веру свою праведную сохраняем. А  Еремей у нас с измальства  Ульянку, любит, хотели пожениться, а отец ейный спрятал её в дальнем скиту. А скит где  этот расположен ни кто не знает. Не хочет дочь за пришлого выдавать. Вот мы и начали следить за этими варнаками, да только видно ошиблись не той дорожкой пошли .Сколько у местных охотников спрашивали ни кто рядом скита не видел, но где то же он её спрятал, а у кого спросить не знаем. Уж больно она мне люба, жить без неё не могу.


Понимаю тебя Еремей, я свою чицы (жена по-китайски) тоже очень любил, мы с  ней стали жить она совсем еще девочка была, но у нас так заведено.
Вы ложитесь спать, а я в одно место пробегусь, есть тут у меня старинный друг, может он что-то слыхал, до утра постараюсь возвернуться.

Китаец возвернулся  под утро, запыхавший и усталый. Очень много интересного есть, что рассказать только отшельник, это мой друг к себе вас  приглашает, там по порядку всё и доложит. А варнаки ни куда не денутся. По нашей дороге короче идти догоним.