Ее звали Элис. ч. 2 Время любить гл. 12

    Филиппа не было уже месяц. Бэлла не находила себе места. Что случилось? Где он? Корзинку с голубями она все же пристегнула ему к седлу, на последок. Первый прилетел через два дня, с запиской, что они доехали и все в порядке. Второй- через неделю, с сообщением, что Правитель Норбурга болен и его пригласили во дворец для посильной помощи. Третий -три дня назад, пустой. Это значит, что он едет, возвращается или что? Пойти что-ли в лес, немного посветить в темноту, как то нужно снимать это напряжение. Бэлла украдкой вышла, и подозвав Бору, углубилась в противоположную от дороги сторону. Вот полянка, здесь мало сухостоя, чтобы без лесного пожара обошлось. Можно вытянуть руки. Лучи, нехотя, потекли из ее пальцев. Да, давно не упражнялась. Еще раз, вверх. Бора захмыкал, он отвык от таких прогулок и света по ночам. Филипп заметил зарницы над лесом, и все поняв, пришпорил Красотку. Маркон скакала за ними. Они очутились у ворот почти одновременно. Бэлла переходила дорогу, когда из темноты вырвались две лошади и один всадник. Филипп почти на ходу, соскочил и подбежал к ней. Они обнялись. Бора вертелся в ногах и радовался приезду хозяина, подскакивая и хмыкая в прыжке.

- Ты решила устроить пожар? Зачем? Я же написал, что возвращаюсь.

- Да? На лапках голубя не было ничего.

- Прости, я, наверное, плохо привязал записку. Но он же прилетел, а, значит, ты могла догадаться.

- Я очень беспокоилась. Тебя целый месяц не было. Пойдем, там есть суп и пирог с луком по рецепту Элизы. Как она? Как Альберт и, вообще, что там происходит?

Филипп, поедая ужин, начал медленно все рассказывать.

- Ну про дорогу туда рассказывать нет смысла. Ехали, ехали и приехали. Альберт в городе проводил нас с Элизой в небольшой домик на окраине. Кстати, хороший домик. Три комнаты, кухня, хозяйственные помещения. Небольшой двор и садик, берег реки рядом. За рекой лесок. Это я уже с утра рассмотрел. А вечером, поужинали и разошлись спать. Альберт, конечно, во дворец уехал. День отдыхали, вот я и ходил, все рассматривал. Недалеко переправа есть, и можно на другой берег речки переехать, на лошади, конечно. Лес, как здесь, и все, как ты любишь. Туда, наверное из города не ездят. Это же ноги и платья мочить надо. А до моста достаточно далеко. Через день начали происходить разные события. Грустные, веселые, разные. Сначала разнеслась весть о том, что Правитель болен, а придворный лекарь очень болен. Альберт ко мне приехал. Помогай, говорит, чем можешь, пока придворный лекарь в себя не придет. Я, пошел, конечно, но сама понимаешь, как все внутри меня прыгало и дрожало. Виселица то на площади всегда стоит. Ну ладно, осмотрел я Правителя, ноги у него отекли. Послушал, пощупал пульс. Спросил, что ели накануне. И сделал вывод, что это сердечное недомогание, а пиво, соленая рыба и жареный на вертеле кабан, накануне, явились причиной отека ног. Пришлось у Элизы часть твоих травок изъять, она, правда , все правильно сварила на кухне. Ну, дал выпить твой эликсир Правителю и посадил на ограниченную пищу. Каша, овощи, курица, чай из трав. Неделя, конечно, прошла в этих заботах. О чем я тебе с голубем записку и послал, кстати. Через неделю Правителю стало легче, а придворный лекарь скончался... от старости.

- Счастливая смерть, дожить до его лет и умереть в своей постели, об этом можно только мечтать. Ну, так дальше. Пока похороны, то да се. Правителю стало значительно лучше, и он пригласил меня во дворец на аудиенцию. Альберт, я так понимаю, все это время, беседовал с отцом об Элизе. Ну, самое время. Прибыл я во дворец к назначенному часу, меня проводили в малый зал, где уже был Альберт. Вошел Правитель и стал задавать мне вопросы про Элизу. Что, где, когда. Ну а я что, все как было рассказал… как было нужно… Мне же не впервые.. Правитель походил, опираясь на трость, и повелел, чтобы представили ему эту девицу. То есть Элизу. Альберт и так у нас часы проводил, а тут на радости, решил Элизу в лавки повезти, чтобы новое платье купить и прическу соответствующую сделать. Только отказалась она. Сказала, что довольно пока с нас и продуктов, которые Альберт привез. Что платье у нее достойное, а прическу она сама сделает. И вот наступил день представления Элизы Правителю. Я не знаю, что там у нее в душе происходило, только сам я не спал всю ночь. Приехали мы, Элиза верхом ехала, но в платье.. Зашли, проводили нас опять, и стоим, ждем Правителя. Он вошел, сел в богато украшенное кресло, которое слуги принесли, рядом какой то человек, наверное, значительный придворный . Нужно сказать, что Элиза выглядела очаровательно.

«Милая девушка- начал Правитель- сын мой Альберт, рассказывает о тебе просто сказки. Ты, якобы, говоришь на разных языках, умна и начитанна, божественно поешь и готовишь. Хотел бы я услышать что-нибудь в подтверждение этого». Элиза выступила вперед и , протянув руку, произнесла: «The true beauty of a woman is in the meekness of her character, and her charm is in the meekness of her speeches»*. Стоящий рядом с правителем придворный, начал что-то шептать ему на ухо. Правитель поднял бровь и произнес: «Ну что же, неплохо. Дальше». Элиза продолжала : «Хочу напомнить Вам слова Пьера Абеляра -« Il est imprudent de juger les pens;es et la compr;hension de l'un par les pens;es et la compr;hension de l'autre».** А также греческого философа Антисфена -« Les ;tats p;rissent quand ils ne peuvent plus distinguer les bons des mauvais »***». Придворный опять начал переводить. но Элиза не стала дожидаться окончания перевода и добавила : «Люди по натуре своей таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им». Правитель долго молчал, затем встал, подошел к Элизе , взял ее за руку и повел по кругу зала, задавая вопросы : «Милая, как твое имя?»

- Элиза, Господин.

- Сын мой Альберт сказал, что ты сирота. Чем ты можешь доказать свое происхождение?

- Ничем, Господин. Кроме знаний и воспитания у меня остался только семейный портрет. Я ничего не помню о своем детстве и месте, где оно проходило, только имена родителей. Ели Вы прикажете, я могу привезти портрет, чтобы Вы смогли на него посмотреть, а также и лютню, чтобы я смогла для вас спеть.

- Правитель взмахнул рукой и придворный вышел, чтобы дать указания. Пока ждали портрет и лютню, они ходили по залу, и я видел, что Правитель очень расположился к Элизе. Они подошли и ко мне. Элиза вела себя безупречно, а Правитель спросил, когда же ему можно будет попробовать блюда, приготовленные Элизой. Я ответил, что одно можно пробовать хоть сегодня. Я манную кашу имел в виду. Тут я начал задумываться, как бы Альберту без невесты не остаться, Правитель то вдовец. Наконец, привезли из нашего домика семейный портрет и лютню. Элиза, не дожидаясь, пока распакуют картину, сделала несколько аккордов и запела: «Меня ты скоро позабудешь, художник, что рисует дождь, другому ангелу ты служишь и за собой не позовёшь. Ты в увяданьи видел жизнь, а в снах природы повторенье, и это яркое горенье благословляла твоя кисть. Наш молчаливый диалог исчез, как исчезает счастье, ушёл ты полем сквозь ненастье за горизонт земных забот. А утром, распахнув окно, я увидала ту картину, Клён, распрямив свободно спину, качался на ветру легко. А на поляне шёл концерт, и летней сказки музыканты сердечных слёз своих бриллианты дарили тем, кого уж нет». Правитель прямо слезу пустил и к портрету уже отнесся более, чем благосклонно. В общем, смотрины закончились благополучно. Прошли еще пара дней, ничего не происходило, я стал собираться домой и выпустил голубя. Потом выехал, с лошадью на поводе едешь медленней. И вот я здесь. С моей любимой женой и дочкой.

Бэлла сидела и осмысливала услышанное. Все не так плохо. Возможно, у Элизы все и получится.Не зря она ей это масло положила, с первоцветом и ромашкой. Всё - таки у запахов большое будущее. Располагают, на время отключают разум. Главное не допускать ошибок и искренне хотеть добиться своей цели. А уж разочаровывать или нет потом свой объект желаний, это дело второе. Без труда, как говориться, не вытащишь и рыбку из пруда. «Ну пойдем, пойдем, горячая вода готова, давай полью тебе на ноги, ну и на все остальное тоже. Снимай одежду».

Еще через неделю приехал посыльный с письмом для Филиппа. Он назначался придворным лекарем и должен был прибыть в Норбург в течение месяца, устроив свои дела. Филипп продал постоялый двор городскому трактирщику, за документ о беспошлинной торговле, тот заплатил вдвое. Они погрузили свои все возможные пожитки на возок, в который запрягли Маркон, простились с Кларой и Марком и выехали. Бора долго бежал следом, и Бэлла, в слезах, оглядываясь, не смогла отослать его обратно. Она остановилась и сделала приглашающий жест рукой по краю возка. Бора запрыгнул и устроился среди вещей.

* Истинная красота женщины — в кротости ее характера, а прелесть ее — в кротости ее речей.

** Безрассудно судить о мыслях и понимании одного по мыслям и пониманию другого.

*** Государства погибают тогда, когда не могут более отличать хороших людей от дурных.

Элис сидела в мастерской и рисовала дом Михеля, для вступительного экзамена. Вот галерея первого этажа, вот окно, из которого он выпал. Вот крыша и флюгер. Она рисовала и снова переживала все то, что было с связано с этим домом. Она рисовала взгляд из под старой ветлы, где они с Бэллой стояли и смотрели на происходящее под домом. Рисунок получался трагичным. Как будто там снова кричал, хрипел и шептал Михель. Девушка остановилась и отошла к окну. Надо немного отвлечься. Такой прекрасный вид из окна. Акварель этого вида тоже почти готова. Лес почти рядом. Белки иногда заскакивают в сад. Где-то у забора, у корней высоких кустов, названия которых она не знала, живут ежи. Борис купил этот дом в Старых Немецких дачах вместо того, где ушла в её мир Лиза и согрела тетя Агнесса. Он, конечно, хотел сначала его снова отстроить, но потом, поговорив с Элис, понял , что она не сможет жить на месте, где все так круто поменялось в ее, да и в его судьбе. Прошла осень, зима, и весна заканчивается, что она живет здесь, лишь в самые холодные дни зимы, перебираясь в квартиру Бориса. Тот, с небольшим скандалом, развелся со своей второй женой и с тех пор чувствовал себя прекрасно. Приезжает часто, показывает и рассказывает о техники графики и акварели. Фрэд с Юшей пока живут в квартире Лизы, но тоже очень часто приезжают в гости. Они с Юшей все время занимаются. Девочка, в качестве преподавателя, и сама начала хорошо учиться. Ей ведь все, что она узнает в школе, надо еще пересказать и показать Элис. Дом Элис очень нравился. На первом этаже кухня с камином и две комнаты. На втором спальня и мастерская. Когда все приезжают одновременно, то места хватает на всех. Она вышла на улицу и присела на небольшой веранде. Борис так хорошо здесь все устроил. И вообще, он очень заботится о своей названной дочери. Забрал из института Лизины документы, говоря всем, что после пожара у дочери началась ретроградная амнезия, и языки ей теперь не доступны, а вот талант художника, наверное, наследственный, внезапно открылся. Теперь готовит ее к поступлению в художественное училище, потому что поверил в нее. Удивительным, как и вся ее история, образом.

Прошедшей зимой, сразу после Рождества, приехал Фрэд и радостным голосом сообщил, что Борис приглашает их на выставку средневекового искусства, которая приехала то ли из Аугсбурга, то ли из Фрайбурга, не помнит точно. «Собирайся быстрее, он уже ждет нас там» - говорил молодой человек, подбрасывая дрова в камин. Борис устроил ему доверенность на управление Лизиной машиной, и теперь в холодное время года, он, с удовольствием, пользовался ею . Элис оделась, и они поехали на выставку. В новой мягкой короткой дубленке, кокетливой шапочке из меха камышового кота и высоких замшевых сапогах она выглядела очень богемно. Фрэд ехал и любовался ею. Бориса они нашли в фойе, он разговаривал с двумя незнакомыми мужчинами. Увидев вошедшую Элис, он помахал ей рукой и подозвал к себе. «Знакомьтесь, это моя дочь Лиза и ее друг Федор, кстати, начинающий и очень способный юрист»- представил он молодых людей своим собеседникам. Мужчины, с восхищением глядя на девушку, пожали ей руку. Раскланялись и с Фрэдом. «Идите, я Вас догоню - тихо проговорил Борис - мне надо закончить разговор. Это директор художественного училища и куратор выставки. А ты можешь произвести впечатление, дочь». И легко похлопал Элис по руке. Прошло какое-то время. Экспозиция была не очень большой, но интересной. Живопись, графика и прикладное искусство. Девушка ходила от картины к картине, и вдруг остановилась в изумлении. На стене, в рамочках, висели несколько ее рисунков.

Альберт, Бэлла и Маргарита. Она сразу их узнала, потому что рисовала их с любовью. Решила показать рисунки Борису, и быстро пошла по залам, разыскивая его. Фрэд еле успевал за ней. Отец стоял около каких-то картин, держась за сердце. «Отец, вам плохо?» - подбежала она к нему. Вместо ответа он указал на стену. Со стены на Элис смотрела Лиза, в дорогом платье, с изысканными украшениями, сидящая в резном кресле. Рядом на соседнем портрете смотрел в сторону Лизы Альберт. И еще одна картина висела рядом. Это было живописное изображение фотографии, из-за которой все началось. Молодые Борис и Мария, маленькая Лиза, и собака, в которой она узнала Бору. Она подошла к Борису, и взяла его за руку. Фрэд подошел к пюпитру, который был установлен рядом с портретами, пробежался глазами по тексту и начал вслух читать: « Элиза, герцогиня Норбургская. Дата рождения около 1558-1559 года. Дата смерти неизвестна. Бракосочетание с Альбертом, герцогом Норбургским состоялось в декабре 1578 года . Леопольд II, Правитель Норбурга, разрешил свадьбу только после того, как приемная семья Элизы внесла небольшое приданное. После свадьбы молодые уехали в Дрезден на службу к курфюрсту Августу I Саксонскому, а затем в Страсбург. Дальнейшая судьба четы герцога и герцогини Норбургских неизвестна».

- Вы видите, отец, Лиза все-таки вышла замуж за Альберта. Она смогла это сделать, хоть, наверняка, это было непросто. Вы хорошо ее воспитали и многому научили. Она сумела написать ту вашу фотографию, чтобы вы всегда были с ней рядом. А Бэлла с Филиппом, как они смогли внести часть приданного? Мне даже в голову ничего не приходит. Ну не будем Вам мешать, но когда насмотритесь и успокоитесь, приходите в зал графики, мне тоже есть что Вам показать.

Когда, через какое-то время Борис зашел в зал, где ждали его Элис с Фрэдом, они заметили блеск в его глазах и характерные движения губ, тот старательно скрывал слезы.

- Я понимаю, отец, что, возможно, сейчас не ко времени, но пожалуйста , посмотрите на это. Вот здесь на рамочке написано имя художника – Ф..Франсуа К л у э, а ведь это я нарисовала. Это как раз, те самые Бэлла и Филипп, и дочь их Маргарита. Я рисовала их на постоялом дворе, где все мы жили.

У Бориса сразу прошел горловой спазм, который он до этого еле сдерживал. Он подошел поближе, рассматривая картины, переходил от одной к другой, как будто сравнивая. После этого он обнял Элис за плечо, и тихо сказал: « Да, я вижу, что эти работы отличаются по манере штриха и постановке теней. Очень непрофессионально, что странно для такого мастера. Если это так, то, браво, ты, все-равно, молодец. Но оспорить их авторство мы не сможем. Как не сможем забрать те две картины, которые мы видели, хотя мне этого очень хочется. Если только сделать копии. Ты сможешь сделать копии своих работ? А я договорюсь о тех портретах. Да, дочь, получили мы с тобой сегодня, так сказать, заряд. Заряд радостных и грустных воспоминаний. Предлагаю отметить все это в ресторане, пойдемте, я угощаю».

Фрэд стоял и, молча, наблюдал за всеми этими действиями. В голове его носились мысли, что с этой семейкой не соскучишься. Там сюрпризов еще , как в новогоднем мешке подарков. Но может быть, когда-нибудь, он станет частью этой семьи?