Волшебные приключения Канхи и Радхики. Глава 10

В один из дней наступившего лета Канха, Баларама и другие пастушки, как всегда, пасли телят в лесу, затевая всякие игры и купания в Ямуне, и вдруг в их большой компании появился новый пастушок. Он делал вид, что был всегда с ними, и вёл себя очень тихо. Канха по красному отблеску его глаз (а это он всегда чётко умел определять) распознал в нём демона. Чтобы убедиться, он смело подошёл к нему и громко спросил:
— Кто ты такой? Назови своё имя!
— Праламба, — демон тут же покраснел и сжал кулаки.

Канха и Баларама переглянулись. Звук голоса и поведение окончательно подтвердили демоничность существа. Канха стал думать, как уничтожить врага так, чтобы он вначале выдал себя.

— Поиграем в седоков? — задорно предложил он. Все обрадовались и, разбившись на две команды, залезли на спины друг друга. Одна команда седоков и лошадей была Баларамы, другая, такая же по численности, Канхи. И они начали нападать друг на друга, заваливая на траву. Надо было не свалиться, усидеть. Канха со своей «лошадью» упал первый, покатился смеясь. Затем попадали многие остальные. Больше всего «уцелело» из команды Баларамы. Его команда была признана победителем. А команда проигравших должна была прокатить команду победителей. Все по правилам игры быстро разместились на спинах побеждённых: даже Канхе на спину залез брат Радхи Шридама, на спину Праламбы — Баларама. Они побежали с холма. Добежав до низа холма, Канха ссадил с себя Шридаму, и они стали наблюдать за яростной скачкой Праламбы и Баларамы. Они не остановились, спустившись, а продолжали бегать взад и вперёд. Праламба пытался сбросить брата Канхи, но не мог. Тот крепко сжимал его ногами по бокам. Тогда Праламба стал расти и раздуваться, наполняясь силой. Он хотел уничтожить сначала сидевшего сверху Балараму, затем Канху и всех остальных. Он принял свой настоящий облик демона с жутким лицом, крутящимися глазами и нечеловеческим оскалом. Белые клыки жаждали крови, золотая корона, многочисленные браслеты и украшения покрывали его могучее тело. Баларама сначала замешкался и чуть не упал с пытающегося сорвать его с себя демона, но тут же, опомнившись, наполнился своей изначальной силой и стал невероятно тяжёлым, будто гора. Одной рукой взял демона за рог, а другой со всей силы размахнулся и ударил по шишковатой лохматой голове. Звук был такой, будто раскат грома, враг рухнул в траву.

Шквал радостных голосов обрушился на героя:
— Джай Баларама! Джай! — ликовали пастушки. Затем всей гурьбой ребята обняли друга и побежали к реке.
Освежающие волны смыли всю грязь и наполнили силой жизни. После ребята устроились на пикник, сорвав с дерева поспевшие вишни. Отдохнув немного, Канха позвал их на приключения.

Издали они, завидев девочек, идущих с горшочками «какой-то вкуснятины», набрав мелких камешков, устроили засаду. Пастушки во главе с Радхой по наказу матерей несли сливки и йогурт в храм Вишну Нараяны для подношений. Только девочки вошли под вишнёвые деревья, как камешек Канхи ловко попал в горшок Радхи, тот треснул, проливая сливки.

— Ой! — вскрикнула она и поставила на землю. Канха соскочил с ветки, схватил горшок и был таков. Пока все кричали ему вдогонку, ещё несколько шалунов выхватили у зазевавшихся девочек йогурт и тоже бросились бежать.
— Держать надо крепче! — прокричал кто-то из последних убегающих.
— Канха, так нельзя! — возмутился старший брат, но Канха засмеялся и сказал:
— Они же мне это несли. Ты не знал?
Он лукаво посмотрел на брата и, набрав пригоршню взбитых как масло сливок, положил в рот, причмокивая и качая от удовольствия головой.
— Мы же друзья с ними, разве нет?
— Да! Поэтому и взяли у них подношение!

Баларама был не согласен, но не смог удержаться от протянутой к самому его рту горки свежих сливок на ладони брата. Пастушки с телятами тоже собрались и давай лакомиться добытым йогуртом. Только они расслабились, как вдруг на них с палками в руках набросились неожиданно прибежавшие разгневанные девочки. Они стали бить их нещадно, мальчики бросились бежать, побросав пустые горшки, девочки за ними, а телята рядом с ними. Крик стоял по всему лесу, так они и бегали, пока девочки первыми не устали. Они были и так довольны, им всё-таки хотя и немного, но удалось поколотить этих разбойников. Только Канха остался не битым, Радха не смогла ударить его: глядя на его милую виноватую улыбку, она замешкалась, а он увернулся и в следующий миг был уже недосягаем для её палки.
Ребята убежали к холму Говардхану и там, видя, что больше никто не гонится, повалились в траву. Телята разбрелись по холму, трава здесь всегда отличалась своей сладостью и сочностью. Они чувствовали себя счастливыми и очень уставшими. Вскоре все отправились домой вместе с лучами заходящего солнца.
Обычно мама Яшода выходила им навстречу, но сегодня, хотя начинались сумерки, её не было. Братья попрощались с друзьями и поднялись в дом. Слышны были весёлые голоса мужчин, ребята зашли в зал. Отец говорил с какими-то старцами, сидя за накрытым ужином. Мама подавала гостям, тоже внимательно слушая их рассказы. Она краем глаза увидела сыновей и, просияв, знаком намекнула им, чтобы те поздоровались. Канха и Баларама почтительно склонились перед мудрецами, коснувшись их стоп.

— Присоединяйтесь, вам надо поесть, — прошептала им Яшода, вытирая пыль со лба Канхи кончиком своего жёлтого сари.
Ребята сходили умылись и сели ужинать.
— Так где это? — ещё раз поинтересовался у гостей Нанда Махарадж.
— В лесу Талаване, — ответил мудрец с длинной седой бородой.
— Это на том берегу Ямуны?
— Да, там ещё лотосы на берегах.
Мудрец замолчал и стал есть.
— Я никогда не пробовала такие фрукты, надо же, даже аромат повсюду! «Маракуйя» называются? — вздохнула матушка Яшода, присаживаясь рядом.
Нанда мягко ответил ей:
— Дорогая, но ты же слышала, сады охраняются демонами, в том числе страшным Дхенукасурой.
Баларама с Канхой переглянулись. С этого момента они приготовились слушать очень внимательно, но все заговорили о другом. Мальчики доели и убежали наверх, в свою комнату. Укладываясь спать, они продолжали обсуждать тему удивительного сада за рекой:
— Давай отправимся в тот сад вместе, Баларам? — предложил Канха, сняв тюрбан и поставив его на сундук.
— Нет, братишка, мы не сможем, мы ещё ни разу без старших не переплывали Ямуну. Она слишком широкая, — ответил рассудительный брат, затворяя сетки на окнах.
— Помнишь, мы переплывали раз на лодке? — не унимался Канха, забираясь в свою постель.
— Да, но, братишка, мы были тогда с отцом, помнишь? — терпеливо объяснял Баларама.
— Так давай опять с ним попробуем?
— Хорошо. Я попробую уговорить его, Канха. Давай спи уже.
— Добрых снов, Баларама.
— И тебе, Канха.
— А здорово ты сегодня отделал этого демона!
Баларама улыбнулся и уснул.

Канха вспомнил личико милой Радхи, робко улыбающейся. Сон окутал его и погрузил в прекрасный мир: где мечты сбываются; где рукопожатия превращаются в стайки мотыльков, а берега рек усыпаны драгоценными камнями; где в кронах деревьев спрятана музыка и стоит только коснуться пальцами листьев, как она зазвучит; где животные счастливы так, что поют всё время и едят только листья, траву и фрукты и можно спокойно погладить тигра или похлопать по спине носорога; где жители возвышенны и очень красивы собой и летают на удивительных кораблях, никогда не потеют и благоухают ароматом цветов, их кожа сияющего бело-голубого цвета, а большие глаза так прекрасны и не моргают, потому что смотрят на Господа безотрывно, а он, Канха, танцует без остановки со своей Радхой и свет от этого разливается золотой повсюду…


Утром мама Яшода пришла поцеловать сыновей.
— Мама! — подскочил к ней младший, обнимая и нежно чмокая в щёку.
— Мама, хочешь, мы привезём тебе эти фрукты?
— Канха, какие фрукты? — спросила настороженно Яшода, расчёсывая чёрные мягкие кудри сына.
— Мама, он хочет отправиться за маракуйей для тебя, — выдал Баларама и встретил гневный взгляд сорванца.
— Нет, не хочу, — обманула Яшода. — Не смей ничего такого придумывать. Я не перенесу, если с тобой что-нибудь случится! — очень строго сказала она, слегка потрепав сына за ушко. Канха немного остудил свой пыл, но идею не оставил. И после завтрака, когда они пошли пасти телят, опять начал этот разговор с братом.
— Ты поговорил с отцом? — начал он.
— Да, папа сказал, что там демон Дхенукасура или даже стадо демонов охраняет сад и он не может с ними сражаться, да и сад этот принадлежит царю Камсе. А демоны только охраняют.
— Значит, мы отправимся туда сами и станем героями, брат!
— Да, если нас не поймают солдаты царя или не убьёт стадо демонов.
— Брат, не бойся, я тебя защищу! — воскликнул Канха, нахлобучив смешно тюрбан и размахивая флейтой.

Тут Баларама понял, что если не согласится, то братишка того и гляди втихаря сам отправится туда без чьей-либо помощи, а он не мог этого допустить. Шутка ли — стадо демонов! Да и ещё кое-что: Баларама был уверен, что они с братом пришли на землю, чтобы избавиться от всех демонов.
— Хорошо, Канха. Давай готовиться в поход. Но смотри, демонов убивать буду я, а ты только поможешь. Хорошо? — добавил он, хмуря брови на восторженную улыбку Канхи.

Они позвали Судаму и Шридаму и попросили их присмотреть и за их телятами тоже, рассказав о своём грандиозном плане. Друзья грустно смотрели им вслед, так как хотели увидеть всё своими глазами, но кому-то надо было пасти непослушных телят и делать вид, что братья с ними, чтобы взрослые не кинулись в испуге останавливать их и не помешали подвигу.

И вот Баларама и его братишка сели в лодку, Баларама взял вёсла, и, оглянувшись ещё раз на друзей и помахав им, они отчалили от берега. Через минут пятнадцать Баларама устал грести, и тут подул лёгкий попутный ветерок.

— Брат, давай поднимем парус! — Канха уже раскрывал снасти. Баларама обрадовался, и вместе они расправили белый треугольный парус. Лодка поплыла, подгоняемая юго-западным ветерком, в нужном направлении. Примерно через час ребята увидели колонию бело-розовых лотосов и берег.
— Здорово! Мы оказались там, где надо! — воскликнул Канха, вставая и готовясь высаживаться. И чем ближе они подплывали, тем ярче чувствовали прекрасный фруктовый аромат.
— Как приятно здесь пахнет, голова кружится! — выдохнул Баларама, когда привязывал лодку к плакучей иве на берегу. Они стали пробираться сквозь высокую траву, окаймляющую берег, и огляделись: здесь была каменная стена большого сада с высокими деревьями, их листья небрежно трепал ветерок, и Канха слышал: «Сорвите наши сладкие плоды, наши ветви слишком тяжелы, помогите нам».
— Брат, я слышу, как деревья молят о помощи. Они устали держать свои фрукты. Давай им поможем скорее! — Канха не стал больше ждать Балараму, а мигом вскарабкался на стену и тут же сорвал спелую маракуйю.
— М-м-м… как вкусно, — смаковал он. И уже тянулся за следующей. Кисловато-сладкие фрукты были немного необычны и так приятно пахли! Баларама подал ему корзины и мешки. Он тоже залез на стену, и вместе они стали лакомиться и скорее собирать, пока их никто не заметил. Они и не обратили внимания, как перебрались по ветвям в сад. Две полные большие корзины они оставили на стене, теперь набирали в мешки.
— Баларам, смотри, персики!

Канха лихо спрыгнул вниз и, пробежав до персикового дерева, склоняющегося под тяжестью пушистых плодов, потянулся, чтобы сорвать один, как вдруг невесть откуда раздался топот копыт и к нему подскочил разъярённый огромный осёл. Баларама не понял, как оказался между растерявшимся младшим братом и демоном. Он схватил Дхенукасуру за передние ноги и дёрнул. Демон не устоял, упал, но быстро подскочил и с диким рёвом встал на дыбы, чтобы затоптать мальчика. Баларама еле увернулся. Тогда демон повторил попытку, потом ещё и ещё, и всякий раз мальчуган шустро отпрыгивал в сторону в миллиметре от мощных копыт. Баларама был самым известным борцом во Вриндаване и Варшане и часто тренировался, и поэтому он быстро понял, как сможет победить демона. Канха с ликованием смотрел, как он мастерски отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от зубов и ударов копыт, а потом быстро ухватил Дхенукасуру за задние ноги и давай раскручивать. Как только он смог раскрутить его достаточно высоко, отпустил, и тот полетел, упал на дерево, ударившись о ствол, и испустил дух.

Тут со всех сторон на них напали ослы, целое стадо. Фрукты высыпались у Канхи из рук и покатились в разные стороны.
— Давай, Канха! — прокричал ему брат, и они вместе кинулись раскручивать и дубасить демоническое племя, отражая мощные удары и лягания. Тут понадобилась настоящая ловкость, чтобы не только не пасть под их натиском, но и начать побеждать! Некоторых хватало треснуть кулаком по башке, других же приходилось долго крутить, чтобы приподнять для полёта в дерево. Через несколько минут они расправились со всеми. Ослы пытались кусать их и бить, но кроме нанесения лёгких синяков им ничего не удалось. Братья переглянулись и, смеясь от усталости (победа тяжёло им далась), крепко обнялись.

— Мы их победили, Баларам! — воскликнул Канха.
— Да, братишка! — Баларама был очень доволен такой непростой победой.
— Давай соберём всё тут, что сможем унести! — сказал Канха, оглядываясь на деревья.
— Что-то подсказывает мне, что здесь не было никаких солдат царя, похоже, они сбежали от этих демонов давно.
— Да! Надо будет всем рассказать, пока царь не прослышал, чтобы все сполна наелись этими благоухающими божественными плодами! — говорил Канха, набивая большой мешок персиками.

Когда мешки и корзины кончились, они потащили их к стене. Потом Канха вскарабкался на стену, а Баларама подавал ему мешки, затем они их спустили на ту сторону и, дотащив до лодки, погрузили. Затем они повалились в траву и, поедая сочные персики, отдыхали, наслаждаясь пением чибиса в голубом небе.
Загрузили всё в лодку. Канха стал готовить вёсла, а Баларама, оттолкнув лодку, ещё немного плыл рядом, чтобы охладиться. На этот раз они гребли вместе, взяв вдвоём по веслу, двигаясь в унисон. Через полчаса они очень устали и просто легли на пол и стали смотреть на нежно-голубую гладь неба.
— Кажется, ветерок, Баларам, посмотри! — с надеждой сказал Канха, подняв палец вверх.
— Даже если так, брат, то не в ту сторону. Помнишь, мы приплыли сюда, гонимые лёгким бризом, значит, сейчас он не в ту сторону.
— Открывай парус! — приказал улыбаясь Канха.
Баларама встал, посмотрел по сторонам: вокруг река и небо.
— Куда плыть-то? Канха, не надо было нам останавливаться. Теперь не ясно, куда плыть! — запаниковал он.
— Открой парус, — не сдавался братишка, тоже садясь и осматриваясь вокруг.
— Ты пойми, Канха, если в сады мы плыли подталкиваемые ветром, то и сейчас, достигнув середины реки, мы вновь приплывём под парусом к садам.
— Нет, всё не так. Вайю нам поможет! Увидишь. (Вайю — полубог ветра.)
Канха сам начал разворачивать и привязывать треугольник-парус.
Баларама не знал, что делать, а братишка говорил с такой уверенностью, что он решил довериться ему. Он стал помогать с парусом, всё ещё хмурясь и ворча: «…навряд ли так выйдет».

Парус слегка надулся от ветра, и лодка поплыла вперёд. Канха достал узелки с обедом. Братья развернули салфетку, поставили на неё горшочки с паниром, розовым сандешем, достали пури и шарики ореховых ладду. Канха кувшинчиком зачерпнул воды из Ямуны, и они принялись наворачивать. Как только с припасами было покончено, впереди показался берег. Мальчики стали вглядываться в его очертания, и вот Канха узнал большую плакучую иву на берегу, у которой они с папой каждое утро совершали омовение.

— Ура! — закричал он. Потом обнял брата и затараторил радостно:
— Видишь, помог Вайю! Джай Вайю! — и в этот момент ему на стопы упало несколько оранжевых лепестков.
— Джай Кришна! — засмеялся Баларама, прекрасно понимая, что с братом по-другому быть не может. Всякий раз, когда от этого зависит выполнение его идеи, вся природа помогает ему невероятным образом.
Он запрыгнул на иву, и Канха передал ему верёвку. Баларама привязал лодку и помог брату водрузить на спину большой мешок маракуйи. Сам тоже взял такой же и ещё две больших корзины. И они пошли домой и со страхом в животе увидели, что последний телёнок догоняет всех ушедших домой, а это значило, что мама заметила их отсутствие.

На пороге они встретились с ней, она говорила о чём-то с соседкой, нервно теребя полотенце.

— Вот вы где! — мама очень обрадовалась детям, а потом нахмурилась, готовясь отчитывать их, видимо, заметив их отсутствие. И тут она обратила внимание на корзины и мешки, и глаза её округлились. Баларама долго объяснял ей всё, а Канха взял спелую маракуйю и поднес к её губам:
— Кусай! — приказал он, и мама перестала хмуриться. Она откусила кусочек и замерла в блаженстве:
— Как вкусно!

Потом мама, конечно, ругалась, что они отправились так далеко одни и сражались опять с демонами, и даже хлестнула немного полотенцем по их мягким местам. Но она быстро успокоилась и, крепко обняв их, расцеловала, взяв с них клятву больше так далеко без разрешения не уходить. Отец, узнав о победе над демонами в саду Талаване, решил устроить праздник в честь героев, тем более что у Канхи завтра должен был быть день рождения.