Бессонница кошки мадам Жере. Глава 3

                3

   Только оказавшись внутри сада, Жерар обратил внимание, что совсем недалеко в заборе имеется небольшая калитка, которая вела прямо к небольшому причалу на реке. Значит, сюда можно было попасть и со стороны реки, например, на лодке или на катере. Помнится, когда они занимались поисками старого Тибо, то тщательно отрабатывали эту версию, но утопленника так и не нашли. А сейчас калитка была плотно закрыта на ключ и определить, когда она открывалась в последний раз, было весьма сложно.

  Жерар по узкой дорожке, вымощенной серым камнем, направился в сторону дома. Сам сад выглядел старым и заброшенным, деревья и кустарники соперничали друг с другом за место под солнцем, заполнив собой все когда-то ухоженные лужайки. Кусты олеандра и барбариса еще пытались сохранить рамки приличия, но заросли плюща тянулись ко всему, что встречалось на их пути. Руки садовника или хотя бы заботливого хозяина не чувствовалось здесь уже много лет.  Небольшой флигель с летней верандой, пристроенный к дому гораздо позднее, был увит все тем же вездесущим плющом, что только дополняло картину запущенности. Жерар уже сам был не рад, что сюда забрался, интересно, что тут могло понадобилось Роже, да еще поздним вечером. Но уж если достали вино, то его надо выпить, и он направился дальше.

  Когда Жерар оказался перед входом в дом, то его удивила какая-то нарочитая помпезность, а массивные балконы придавали ему вид небольшого замка. Он подошел к входной двери и попробовал ее открыть, но ему ответил только недовольный металлический звук, словно они не открывались уже десятилетия. Жерар обошел дом, пытаясь найти способ, как в него попасть, вернее, как Роже мог туда забраться, и тут он увидел узкие, едва заметные двери в стене, примыкающей к флигелю. Они неожиданно легко поддались и тут ему послышался какой-то металлический лязг, раздавшийся со стороны реки. Наверное, таким образом река пытается отговорить его своими ворчливыми волнами, но он все же упрямо продолжил подниматься наверх.

  Оказавшись перед закрытой дверью, которые, судя по всему, вела к аккуратной башенке наверху дома, Жерар долго и безуспешно пытался ее открыть и уже хотел было вернуться назад, как вдруг вспомнил, как в таких случаях поступает Роже и полез в карман за набором отмычек. Наконец, дверь ему уступила, и он оказался в той самой башенке, которая была хороша видна с улицы. Какая-то странная башня: узкие окна словно бойницы, посредине пустой круглый стол, старинное кресло, потертый кожаный диван и ... очередная железная дверь, которая по логике вела куда-то вниз. Что-то ему надоело играть роль взломщика, но тут снова раздался противный металлический звук, только гораздо ближе. По лестнице вдруг раздались чьи-то тяжелые шаги, кто-то явно поднимался сюда, и Жерар достал из кармана пистолет.

- Незаконное вторжение в частное жилище, - раздался хорошо знакомый ему голос, - только смотри - не застрели случайно меня.

  Вслед за голосом в дверях появился и сам его обладатель — инспектор Жюве собственной персоной, который уже присматривался, где ему поудобнее можно присесть.

- Инспектор, как вы сюда попали? - одновременно и удивленно и радостно спросил Жерар.
- На лодке, - устало ответил Жюве и, чтобы предотвратить дальнейшие вопросы, добавил, - копии ключей хранятся в полиции еще со времени исчезновения старого Тибо, правда, кроме входных.
- Почему вы тоже решили наведаться сюда прямо в субботу, инспектор? - поинтересовался вконец обрадованный Жерар.
- Из-за кошки мадам Жере, - усмехнулся в ответ старый инспектор.

  Они бы еще долго обсуждали причины своего появления здесь в заброшенном доме Тибо в свой законный выходной день, если бы не этот противный металлический звук, который доносился откуда-то снизу, поэтому звучал он как-то глухо и уныло, а потом и вовсе прекратился. Жерар растерянно посмотрел на инспектора и снова потянулся за связкой отмычек, но Жюве его остановил:
- Зачем, Жерар, есть же ключ.

  Они оказались в глубоком подземелье и если бы не предусмотрительный Жюве, то и в полной темноте, но полицейский фонарик, позаимствованный у жандарма Вотрена, пригодился им, как нельзя кстати. Ну и что они увидели: темный подвал, заваленный старым хламом и куда не проникал свет, был не самым удобным местом для субботних прогулок. Нет, пожалуй, все же подземелье, поскольку куда-то в сторону уходили какие-то длинные коридоры, еще более темные и мрачные. Оставив инспектора сидеть недалеко от двери, на неизвестно как здесь оказавшейся старой садовой скамейке, Жерар попробовал с фонариком получше осмотреть подземелье, постоянно рискуя на что-то наткнуться. В конце концов, они искали здесь Роже, а не зарытый сотни лет назад средневековый клад, поэтому тот мог бы и отозваться, если, конечно, живой. Жерар для верности громко позвал своего коллегу Роже, но тот не отозвался. Тогда он взял в руки, случайно подвернувшиеся ему, садовые ножницы и со всей силы ударил по видневшейся в темноте металлической скобе. От удары тяжелые металлические ножницы развались словно дешевая китайская подделка, и он собственной спиной почувствовал, как поморщился от удара инспектор, но из темноты так никто и не отозвался.

  Когда огорченный Жерар вернулся назад к Жюве, тот по-прежнему сидел на скамейке, пристально уставивший себе под ноги. Жерар не удержался и посветил туда фонариком: на полу почти на самом виду лежала уже початая пачка сигарет "Gitanes", которые закончились у Роже сразу после визита мадам Жере.

- Инспектор, как вы в этой темноте сумели разглядеть пачку сигарет? — изумился Жерар.
- Говорят, кошки хорошо видят в темноте, впрочем, как и пожилые люди, — неопределенно ответил ему Жюве, — Надо искать дальше, Роже где-то должен быть здесь.

  Инспектор позвонил в полицейский участок и вызвал оттуда жандармов с мощными полицейскими прожекторами, похоже, субботний день обещал быть тяжелым и беспокойным. Правда, если они с инспектором ошибались и сейчас бы сюда приехал Роже, живой и здоровый, то день стал бы еще и трагикомичным, но по лестнице уже спускался озабоченный жандарм Вотрен вместе с своим напарником.

  Они оказались перед кованными металлическими дверями, которыми заканчивался длинный темный коридор, судя по всему, без угловой шлифовальной машины им было не обойтись. Жюве усердно думал, правильно ли он действует, не хотелось на старости лет оказаться всеобщим посмешищем города и всего полицейского управления, но на кону была, быть может, жизнь Роже.  Он прикинул, где может находиться эта подвальная комната и по его расчетам выходило, что где-то под флигелем. Вообще-то, подземелье находилось на такой глубине, что оттуда вряд ли что-то было слышно наверху, в той же башне, но ведь они с Жераром слышали звуки своими ушами, раз туда полезли.  Инспектор в раздумье встал и отдал распоряжение жандармам продолжать поиски, а сам повернулся к Жерару и предложил подняться наверх. Когда они оказались перед флигелем, то Жерар понял замысел старого инспектора, но от этого не становилось легче: попасть во флигель было нелегко, поскольку его отдельный вход сейчас был наглухо закрыт, а на окнах виднелись металлические решетки.

  Жюве показал глазами Роже на одинокое окно на втором этаже флигеля, где как раз не было решеток, но куда можно было попробовать попасть только через один из балконов дома. Жерар не знал, как раньше люди жили в этом доме, но выдержать серьезную осаду он бы, пожалуй, смог. Подбадриваемый поощрительным взглядом инспектора, он оказался на балконе, а потом и возле окна, которая было наглухо закрыто, но Жюве негромко приказал:
- Разбивай.

  Жерар оказался в крошечной мансардной комнате, которая, на счастье, оказалась открытой. Когда он открыл окно прямо напротив стоящего на земле инспектора, то сразу понял бестактность своего приглашения, но Жюве и виду не подал, а только произнес:
- Внимательно посмотри там все кругом и найти какую-нибудь дверь или люк в подземелье.

  Легко сказать, но если оттуда и вела дверь в подземелье, то она должна быть скрыта от посторонних глаз. Дверь в главную часть дома он нашел без особых проблем, но она тоже была закрыта, как будто кто-то специально затруднял им путь к поискам. Помнится, тогда во время поисков Тибо во флигеле хозяйничал именно Роже, но они ведь искали не вход в подземелье, а хозяина дома.

  Жерар долго не появлялся в окне, и   Жюве уже хотел вызвать подмогу из участка, как тут появился Вотрен, и инспектор глазами показал ему на окно. Маленький жандарм сразу прикинул свои ограниченные возможности лазания в окна и стыдливо отвел глаза. Но инспектор оказался добросердечным человеком и предложил только нагнуться, чтобы, опираясь на жандарма, с кряхтением забраться в окно, оставив на спине Вотрена свои отпечатки ботинок.

  Флигель был обращен в сторону сада и напоминал скорее летнюю пристройку, да и построен он был гораздо позднее, может уже в прошлом веке. Его помещения скорее напоминали комнаты для прислуги или для останавливающих в доме гостей: когда-то в доме Тибо жизнь бурлила рекой, благо до Эндра было каких-нибудь пару сотен метров. Когда старый Тибо остался один, то флигель пришел в запустение, впрочем, как и сам дом с садом. Жюве поймал себя на мысли, что пытается что-то вспомнить из прошлой жизни этого дома, но так и не смог. Да и сейчас самое главное — было найти Роже.

  Жюве оказался в маленькой комнатке без окон, хотя Жерар божился, что проверил здесь уже все. Она примыкала к лестнице, которая вела к массивным дверям в главную часть дома, которые была наглухо закрыты. Если и был отсюда какой-то потайной вход в подземелье, то тут ему самое место. Комната явно не была предназначена для проживания, даже диван некуда было поставить. Зато громоздкий старинный шкаф почти до самого потолка, явно выселенный за ненадобность из основного дома, смотрелся тут довольно странно. Жюве прикинул ширину комнаты из коридора и изнутри: вместе со шкафом не хватало, пожалуй, метра два. Он попробовал его сдвинуть — куда там, тут нужны ребята помоложе, и Жерар уже спешил ему на помощь. Шкаф слегка скрипнул, да и только. Инспектор вытер, выступивший от напряжения, пот и вдруг услышал за спиной чьи-то шаги. Вотрен. Все же как-то сумел сюда забраться, хотя чем он мог им помочь? Но инспектор ошибался: маленький Вотрен оказался довольно крепким малым, да и слабаков в жандармерию не берут. Шкаф недовольно заскрипел, но все же немного подался, а потом сантиметр за сантиметром стал уступать свои позиции новоявленным грузчикам.

  За стеной оказалась та самая потайная дверь, которая вела в подземелье. Они спустились по каменной лестнице, пока не оказались перед закрытой дверью с навесным замком, который оказался легким препятствием для новоявленного Давида из Перюссона, хотя Вотрен был уже далеко не мальчик. Случайно попавшей под его горячую руку кочергой, жандарм ловко расправился со старым замком, и дверь наконец открылась.

  Комната встретила их неприятным запахом сырости и плесени и казалась на первый взгляд пустой, пока не появился Жерар с фонариком и не осветил все кругом. В самом углу виднелся огромный стол, на котором стоял массивный гроб. Вотрен услужливо пропустил к столу начальство и Жерара с фонариком и крепкими нервами. Вообще-то, в полицейском участке Перюссона после посещения замка Моресмо специалистами по гробам были Роже и Изабель, но девушка была сейчас далеко, а вот Роже... Крышка гроба была слегка сдвинута, как будто кто-то уже пытался оттуда выбраться и даже виднелась человеческая рука. Жерар дотронулся до нее своей рукой и тут же испуганно ее отдернут.

- Инспектор, там живой человек, - прошептал Жерар и в тишине было только слышно, как у двери рухнул в обморок бедный Вотрен.

  Жерар уже открыл ту самую металлическую дверь, на которую они наткнулись в подземелье, куда спустились туда из башенки. Они с другим жандармом уже пытались отодвинуть крышку гробу, пока Жюве одной рукой вызывал санитарную машину, а другой приводил в чувство бедного Вотрена. Жерар осветил фонариком открывшийся гроб и увидел там неподвижно лежащего Роже со следами крови на лице и на руках, но больше не стал предаваться эмоциям, главное, его друг и коллега был еще жив или просто так ему этого хотелось.

  Санитарная машина приехала довольно быстро и забрала, едва подающего признаки жизни, Роже, но все же доктор подтвердил, что тот находится без сознания, поскольку потерял много крови, но надежда все же есть.