Хорошо

Хорошо, очень хорошо проснуться в деревне поздним утром в пасхальный день, выползти на полусогнутых из дома, туго соображая, усесться за стол и услышать голос зяблика, или скворца, Бог его знает, который уже прочистил горло, не чирикает, а орет на всю округу из соседней липы, разглядеть в пруду между ветками и прутьями не оттаявшую лягушку и такого же полусонного шмеля, вспомнить, что еще вчера шел ледяной дождь, перемешанный со снегом, а сегодня сквозь еще рваные облака просматривается робкое солнце, и что хорошо бы навестить Барашкова, который, должно быть уже возится в огороде, и, совсем проснувшись,  увидеть на столе кулич, пяток бурых яиц и её, пузатую бутыль Кашинской кедровки, потянуться за рюмкой, стоящей поодаль и услышать  команду жены, выносящей лопату и грабли из сарая, встать и послушно плестись на огород, перекопать все четыре грядки, натаскать воды из колодца, смести вороха громадных зимних мух на подоконниках, да подмести всё хотя бы в первом приближении, узнать, что ты надел совсем не те штаны и их срочно нужно поменять, и только после этого на полусогнутых доползти до стола, и слушать зяблика, понимая, что сегодня до Барашкова уже не добраться. Да и зачем мешать? Пусть сажает свои тыквы.