Танго на пустыре Гл. 9

Гл.9



К Аллочке приходила и Нина Георгиевна.

-   Доченька, а ты не пожалеешь потом?

-   Я уже пожалела, мама, что столько времени потратила на этого предателя. То, может, вышла бы замуж за другого и тот оказался бы порядочным человеком.

-   Может, всё-таки простишь? Ну оступился немножко, ну с кем не бывает?

-   Оступился немножко? Мама, что ты такое говоришь? – сердилась Аллочка. – Это что, трёхлетний ребёнок, который разбил вазу. Ну что с него возьмёшь, с несмышлёныша? А это взрослый дядька, который осознанно пошёл налево.

-   Доченька, хочу, чтобы ты знала. Какое бы решение ты не приняла, я всегда буду на твоей стороне.

-   Вот это другой разговор, спасибо, мамочка. – Алла обняла мать и долго плакала на её груди. Нина Георгиевна и сама прослезилась, но дочь не успокаивала, понимая, что той надо выплакаться и тогда станет немного легче.

А Николай однажды явился с вещами к Машке. Она выскочила на порог, радостная и счастливая. До Машки доходили слухи, что Николай живёт у себя на складах, но она никак не проявляла свои чувства, чтобы позвать его к себе. Он должен сам выбирать, и Машка ждала. И вот наступил её час.

-   Я день и ночь тебя выглядывала. – сказала она.

-   Что ж, давай попробуем жить вместе. – ответил ей он.

А в деревне только одна была тема для разговоров, развод Аллы и Николая.

-   Боже мой! – качали головами женщины, стоящие в очереди в магазине. – В детский сад вместе ходили, в школе за одной партой сидели, она ждала его из армии, потом он жил с ней в городе, пока она институт не закончит. Поженились и вдруг такое…

Мужики тоже не оставались в стороне.

-   Стоило ли столько времени терять друг на друга, чтобы потом вот так разбежаться. – говорил Серёнька Бутов, местный выпивоха, наливая в рюмочки, себе и соседу, домашнего вина, принесённого соседом. У того день Рождения был сегодня. Серёнька, такой, сразу налил бы в большой стакан, а не делил по капле в эти крохотные рюмочки, он уже и держать их разучился, но нельзя при норовистом госте, тот и так постоянно его одёргивает, чтобы частенько не бегал в магазин за очередной бутылкой.

Вот и дед Акулька, а в миру Акулов Леонид Семёнович, тоже погоревал маленько, что молодёжь часто разводится в последние годы, а вот в их времена – не моги и думать о разводе, а не то батька придёт с кнутом и так отходит по спине и мягкому месту, что и забудешь слово такое – развод.

-   Раньше не смотрели родители, что у сына уже свои дети. Навернёт батька дрыном по спиняке, так сразу мысли идут в нужную сторону, а не в обход дурной головы. Вот это и было самое правильное воспитание.

Дед рассказывал об этом своему куму, Никишке Воронову. Тот слушал и натянуто улыбался. Никишка не всегда с дедом согласен, но спорить не решался, редко себе такое позволял, да потому что деда бесполезно в чём-то переубеждать и никогда его не переспоришь.

-   Да, без любви нету жизни на земле. – зевнул дед, подумывая, что уже бы и пора на боковую, раз на улице такая темень образовалась. – Наверное, Колька разлюбил Аллочку.

-   Да прям. – Никишка сегодня был в настроении поспорить. – Можно думать, что не существует детей, зачатых без взаимного чувства.

-   Много ты понимаешь, Никишка. Когда у ребятёнка нету отца или матери, а то и обоих сразу, то, в основном, именно из таких детей вырастают бандиты и всяческие отброски. Так вот, потом эти отброски друг друга перестреляют и всё, нету жизни на земле.

Никишка понимал, что дед на ходу сочиняет разную ерунду или что-то в газете вычитал, а потом выдаёт за свои мысли, но попробуй, докажи обратное, тем более, что в принципе, тут почти и придраться не к чему.

-   Вот отбила художница мужа у Аллочки, а это плохо. – продолжал дед. – Всякому существу на земле есть своё место. Чужих занимать не стоит, хорошего мало из этой затеи.

-   А мне нравится эта художница, Машкой её кличут. Она добрая девочка, когда у меня рука болела, она мне помогла сумку до дома дотащить. – похвалил Марию Никишка.

-   Правильно. – кивнул Акулька. – Если в мире есть добро, то этот мир имеет право на своё дальнейшее существование.

Галина Петровна, узнав, что внук уже у художницы поселился, пошла туда и устроила скандал.

-   Ты что же творишь, а, бесстыдник? Разве для этого я тебя воспитала, чтобы ты меня так позорил? Нет, чтобы снова и снова к жене попроситься, так ты сделал так, что она теперь и разговаривать с тобой не захочет.

-   Она и так со мной разговаривать не хочет. Ба, сколько можно унижаться?

-   Сколько нужно. Сам дел натворил, тебе и расхлёбывать.

Машка стояла на крыльце рядом с Николаем, но Галина Петровна умышленно её не замечала и ни одного бранного слова не сказала в её адрес, тем самым давая понять, что Машка для неё пустое место, и она никогда её не примет и не посчитает за свою.

-   Вот я и расхлёбываю, как могу. Не лезь, ба, без тебя тошно.

Галина Петровна не перенесла случившегося и этой же ночью пенсионерка умерла.
Алла не ходила на похороны. А какой смысл, если она с Николаем уже не пара? Во дворе бабушки хлопотали Николай и Машка, ещё и она туда до кучи припрётся, чтобы люди следили за каждым её взглядом, словом и вздохом. Ещё чего, Алла решила не ходить, просидела весь день дома и проплакала за бабушкой, которая к ней всегда хорошо относилась. А через несколько дней отнесла ей на могилку веночек и живые цветы.

Нашлись те, кто в смерти Галины Петровны обвинил Аллочку. Мол, не выделывалась бы, простила Николая, так, мол, и Галка осталась бы жива.

-   Смерть бабушки только на совести Николая. – сказала Алла своим коллегам на работе.

Тут выяснились ещё кое-какие факты про Николая, это Вика рассказала Аллочке. Оказывается, её супруг уже давно глаз положил на художницу. Танцевал с ней медленный на дне Рождения Вики. Николай думал, что никто ничего не замечает, но люди всё видели, и то, как она к нему прижималась.

-   Но ушла она раньше, а твой Колька был ещё с нами. А вот когда он ушёл, не помню, мы как раз начали игру в фанты, и я пропустила этот момент. – признавалась Вика.

Вообще, Машка старалась не попадаться Аллочке на глаза, почти всё время отсиживалась в своём огромном кабинете, но Аллочка и не собиралась её трогать, совсем. Она, вроде в упор не видела разлучницу, просто выполняла свою работу и всё.

Однажды в клуб приехал Виктор Андреевич.

-   Аллочка, прими от меня устную благодарность.

-   За что? – с небольшой грустинкой в глазах улыбнулась Алла.

-   За то, что ты умница. Когда Николай перешёл жить к Машке, я думал ты ей здесь тёмную устроишь, а когда слышу – тишина кругом. Вернее, совсем ничего не слышу. – и директор засмеялся. – Горжусь тобой, дивчина.

-   Никакого скандала не будет, даже не переживайте. Отношения выясняют дома, но не на работе. Зачем же обгаживать святое?

-   Вот тут согласен, потому и сказал, что горжусь.

Николай, даже находясь под одной крышей с Машкой, всё равно несколько раз пытался поговорить с Аллочкой. Как-то поздним вечером она возвращалась от матери, а он ждал её у калитки. Алла не была расположена к разговору с ним, с усмешкой сказала, чтобы он возвращался к жене, а не ходил по чужим тёткам.

-   Ты моя жена до сих пор. – возразил Николай.

-   Ошибаешься, я подала на развод.

Николай расстроился.

-   Я тоже имею право жить в этом доме. – неожиданно проронил он.

-   Верно. – согласилась Алла. – Нам обоим его давали. Но виноват ты в нашем разладе, потому ты и должен был уйти отсюда. Не навязывайся больше, ты просто зря теряешь время.

-   Может, на пустырь сходим в последний раз? – цеплялся за соломинку Николай. Ему хотелось танцевать с ней любимое танго и вдыхать запах её волос. Всё это раньше ему было так доступно, а сейчас между ними огромная пропасть, которую ему не преодолеть. И главное, уже ничего не вернёшь обратно. От раздирающей душевной боли и безысходности, Николай всё чаще задумывался об уходе из жизни. Он даже опасался этой навязчивой идеи.

-   Не очерняй своим присутствием дорогое для меня место. – строго сказала Аллочка и скрылась за калиткой.

-   Уходи! – крикнула она.

Машка знала, что Николай до сих пор сохнет по Аллочке, но то, что он к ней пришёл – это уже была настоящая победа.

-   Ничего, стерпится и слюбится. А ждать я умею.