Глава 11-окончание романа дети тумана

Автор:ИДЕН ФИЛПОТТС
Автор книг "По Дартмурской дороге", "Некоторые обычные люди", "Мой смеющийся
Философ", "Лживые пророки" и др.

1898

ГЛАВА XI

ВМЕСТЕ


Хотя Уилл и не был свободен от различных временных проблем, которые ежедневно требовали решения
, он с готовностью позволил своему разуму отдохнуть от всех дел
в течение двух недель, предшествовавших приезду его жены в
Ньютейк. Что побелка мог сделать, было сделано; ковер, давно
купил, но не легла до сих пор, украшает миниатюрный салон;
находясь на улице, внезапно осознав, что ни один цветок не будет радовать глаз Фиби.
Уилл приступает к изготовлению клумбы
под кухонным окном выложите доску аккуратной красной плиткой и
посадите на ней полдюжины живокостей - любимых цветов Фиби - вместе с
другими счастливыми красотами раннего лета. Усилия выглядели сырыми и несчастной,
однако, как назло, эти различные растения не
принимать необходимо, чтобы их жизнь изменилась, и встречают Фиби с подвесным
глав.

Но наконец наступило прекрасное утро, и Уилл, встав с любопытной
мыслью, что он больше никогда не будет спать посреди своей кровати, надел
затем его лучшие темно-коричневые вельветовые брюки и новую пару кожаных гетр
вышел на воздух, где Чаун доил коров. День
наступил так же ярко, как и события, которые он предвещал, и Уилл, зная, что его
мать и Крис рано придут в Ньютейк, вышел им навстречу.
За фермой возвышалась вересковая пустошь, увенчанная камнем, и с их
гранитных лож лениво поднимались серые туманы, окрашивавшиеся теперь в красный цвет
, и исчезали под поцелуем солнца. Огромный, сладкий,
Алмаз-мерцание свежесть наполнила пришвартоваться; синие тени лежали в
росистой Кумбса, а солнце-огни мерцали вдоль Хизер хребтов. НЕТ
хит-колокол, а еще пустили ростки, но пламя whins брызгали много
неровности, и нежная листва черники, где он вырос
на открытых участках гранита, почти алыми и блеснул драгоценный камень-яркий в
богатой текстурой отходов. Уилл видел, как его скот направляется к своим убежищам,
принюхивался к их запаху на ветру и наслаждался мыслью о том, что он
их владелец; затем его взгляд обратился к долине и дороге, которая вела
наматывается от него вверх при ярком освещении. Наконец появилось пятнышко.
на расстоянии трех частей мили от нас Блошар начал спрыгивать вниз
склон холма, чтобы перехватить его. Его сердце пело внутри него; это был
великолепный день, который никогда не мог наступить снова, и он намеревался прожить его
великолепно.

"Прощай, мама! Привет, Крис! Позволь мне вмешаться между делом. Завтрак
будет почти готов к тому времени, как мы вернемся домой. Я знал, что ты сдержишь свое слово.
такой редкий модный день!"

Вскоре Уилл сел между двумя женщинами, в то время как пони миссис Бланшар
сам регулировал свой темп, а три языка щебетали позади него. Дюжина свертков в оберточной бумаге
в маленькой тележке лежали свертки, потому что Дамарис
настояла на том, чтобы свадебный пир устраивала она. Это было
предложил Крис и ее матери провести день в Ньютейке и
отбыть после чаепития; в то время как Фиби должна была прибыть на флайере в час дня
.

После завтрака Крис возилась в помещении и оккупировали ее быстрая
пальцы положить десяток штрихи; а миссис Бланшар
обошел ферму рядом, смотрели с откровенным одобрением или
секрет недоверие тех доказательствах, успехов и неудач распространяться о ней,
и прошла видимо, пытался вернуть земли, без единого слова или знака
что она помнила. Уилл кукарекал, как счастливый ребенок; его мать заливалась
совет в его невнимательные уши; а затем подъехала повозка с большим
сюрпризом в ней. Правда, чтобы ее намерения Миссис Бланшар был выбран день
Фиби с прибытием, чтобы отправить старого пианино Newtake, и теперь он был
победно устремился в гостиную, пока протестовали и
восхищался. Это немало добавляло солидного великолепия квартире,
и миссис Бланшар рассматривала его со спокойным, но неподдельным удовлетворением. Его
потускневший внешний вид и красное лицо выглядели как у старого честного друга, так заявил Уилл
, и он не сомневался, что его жена обрадуется так же, как и он.

Вскоре тележка, предназначенная для перевозки коробок Фиби, отправилась в Чагфорд
под руководством Теда Чауна. Это была новая тележка, и владелец надеялся, что
вид ее с надписью "Уильям Бланшар, новичок", благородно выведенной на
задней панели, порадует его тестя.

Тем временем в Монкс Бартоне тоже наступил великий день, но Фиби,
скорее из трусости, чем из философии, не упомянула о том, что должно было произойти.
происходило до тех пор, пока появление Chown не сделало это необходимым.

Мистер Бли был первым, кто застыл в замешательстве, услышав прямоту Теда.
он заявил, что пришел за багажом миссис Бланшар.

"Какой багаж? О чем, черт возьми, ты говоришь?" спросил он.

"Ну, обо всем, я полагаю. Она ведь домой в день-это knawn,
запрет не он?"

"Gormed если 'это! Не я, во всяком случае, ни Миллер, ни".

Затем появилась Фиби, и Билли услышал правду.

"Боже мой! И чтобы все было так тихо! В магазине будет полный порядок, когда Миллер
придет послушать..."

Но мистер Лиддон был уже в дверях, и Фиби ответила на его вопросительный взгляд.

- У меня день рождения, дорогой фейтер. Ты должен помнить - ведь ты был первым, кто
подарил мне радость по этому поводу! Сегодня двадцать один, и "я должен идти... я должен..." Это мой
долг прежде всего.

У старика отвисла челюсть, и он изобразил горестное удивление.

"Но ... но вот так все обставить! Почему именно сегодня? Почему именно сегодня? Это безумие
и это жестокость, чтобы улететь из вашего дома в первый момент ты
есть сила. Я рассчитывал на веселый вечер, Ту, и заказал еще, и хочу
выпить за твое здоровье.

"Много веселых вечеров у нас будет, дорогой фейтер, если угодно Богу; но
муж есть муж. Он был таким замечательным терпеливым, ту, для таких, как
он. Это была моя вина, что я не напомнил тебе. И все же я напомнил, сейчас и снова.
но ты этого не заметила. И все же ты знала в своем сердце, и я
не хотел слишком мучительно зацикливаться на этом ".

"Откуда я знал? Я вообще ничего не знал об этом. Как я должен? Я
становлюсь все старше и старше, и все больше и больше склоняюсь к размышлениям на каждом шагу
. И он мне не друг ... Он никогда не стремился завоевать меня ... Он...

- Не думай об Уилле, дорогуша; ты узнаешь его лучше.
бимби. Я вообще пока не запрещаю гвейну, и так должно быть.

Тогда мельник пришел в ярость, позволил Чауну забрать коробки его дочери
и устроил сцену, свидетелем которой было очень больно и довольно
бесполезный по своему эффекту. Временами Фиби могла быть сильной, и жизненный опыт
знание своего отца помогло ей сейчас. Она велела Чауну принести коробки
и попросила Билли помочь ему; затем она последовала за мистером Лиддоном, который бредил без умолку
отошел, по своему обыкновению в минуты великой скорби, налить себе вина.
неприятности в любое ухо, которое будет слушать. Она положила ее руку,
притянула его к реке и говорит слова, которые показали, что она была разработана
мысленно поздно. Она была женщиной со своим отцом, приятно ворковала с ним
, предсказывала хорошие вещи и умоляла его больше заботиться о своем ребенке.
здоровья и ее любви, чем ухаживать за болезнью таким проявлением страсти.
Такого обращения было достаточно, чтобы успокоить мельника во многих его капризах, ибо
она обладала огромной способностью успокаивать его, и мистер Лиддон теперь сидел
больше полагался на суждения своей дочери; но сегодня, перед этим
ужасным бедствием, каждое слово и нежный прием были бесплодны и
только усугубляли ситуацию. Он продолжал, и надменные манеры Фиби
исчезли, когда он это сделал, потому что она могла сыграть такую роль, только если бы ей совершенно
никто не сопротивлялся. Теперь отец заставил ее замолчать, напугал и осмелился
она хотела оставить его; но его трагический настрой изменился, когда они вернулись на ферму
и он обнаружил, что вещи его дочери действительно пропали. Тогда
старик стал совсем молчат, ибо неумолимая определенность вещи
произойдет привезли к нему домой, наконец.

Прежде чем прибыл закрытые коляски от отеля нести Фиби
чтобы Newtake, Миллер Lyddon прошел через различные настроения, а еще
вспышку удалось его сентиментальные тишина. Однако, когда машина подъехала к воротам
, войдя в здание, его дочь заметила слезы у него на глазах.
кухня вдруг пожелать ему "до свидания." Но он смахнул их на
увидев ее, и говорили грубо и сказали ей, чтобы быть влюбленным и найти
разница между хорошим отцом и плохим мужем.

"Отправляйся к своему несчастному выбору; отправляйся к нему на помойку
он называет ферму! Неблагодарная себя ontrue,--иди,--и посмотри мне в
в будущем, чтобы держать тебя в богадельню и не более. И это ради твоей
матери - не ради тебя.

- О боже! - воскликнула она. - Не допусти, чтобы это были последние слова, которые я услышу из
твоих уст. Это жестоко, конечно, я был хорошим стрелком к ней, или пытался
чтобы быть--и--и--прошу тебя, дорогой отец, просто скажи, что нам добра желают-я для себя
мой муж. Пожалуйста сказать, что понравилось. Я Доани не топор побольше".

Но он встал и оставил ее без ответа. Именно тогда была очередь Фиби
плакать, и ослеп от слез, она поскользнулась и ушибла колено становится
в карету. Вслед за этим Билли предложил свою помощь, помог ей, передал ей
маленький белый фокстерьер последовал за ней и убедился, что дверь была должным образом
закрыта.

- Не унывай, - сказал он, - хотя я не могу предложить тебе особых перспектив.
легкая жизнь в паре с Уиллом Бланчардом. Но, как я говорил в
мои церковно-гвейновские дни: "Бог умеряет ветер для остриженного ягненка". Пусть будет так.
как бы там ни было, я осмелюсь сказать, что впереди у них много мирных лет спокойствия,
вдовство в черном еще впереди, потому что такие парни, как он, действительно укорачивают свои дни.
их дни намного короче из-за такого слезливого, яркого, страстного образа жизни.
жизнь ".

Мистер Бли открыл калитку, служанки махали носовыми платками и плакали.
и невдалеке он услышал шум автомобиля, в котором ехала его дочь.
уходите, мистер Лиддон отдал бы половину того, что ему пришлось вспомнить
произнесенное слово. Как только Фиби ушла, его гнев исчез, как и его любовь к ней
вон на него, как солнце после бури. Злиться, впрочем, он все-таки был, но
с самим собой.

Для Фиби, любопытство и любовь высохли слезы, пока она шла вверх
в сторону болота. Затем, когда показалась дикая земля, она высунула голову из окна
и увидела вдалеке буковые деревья Ньютейк. Уже сейчас
их листва казалась немного потрепанной и тонкой, а их скудость
одежды и уединенный вид снова угнетали зрительницу, прежде чем
она добралась до них.

Но наконец они добрались до широко распахнутых ворот, и там стояли
Уилл и миссис Бланчард, Крис, Тед Чаун и огромный короткохвостый
овчарка, "Корабль", чтобы поприветствовать ее. Взволнованная бедняжка Фиби
вышла, пошатнулась и упала в медвежьи объятия своего мужа, в то время как
женщины тоже целовали ее и что-то шептали ей на своем сладком, широком девонском
языке. Затем что-то заставило Уилла рассмеяться, и его веселье взяло нужную ноту
; но Корабль столкнулся с маленьким терьером Фиби, и было
рычание, затем визг и шумная, пыльная битва среди перепуганных птиц.
протесты птиц усилили суматоху. После этого разразился конфликт
Саженец Уилла со звучащими ударами был применен беспристрастно, и с
перестрелка: зверь поменьше вышел хромым и плачущим, в то время как
овчарка слизнула кровь с носа и бросилась наутек, покраснев.
в его бледно-голубых глазах мерцал огонек.

Счастье вернулось в дом, и Фиби, вся в румянце и похвалах,
осмотрела свой новый дом и приготовления, сделанные в нем для нее.
удовольствие. Возможно, она симулировала больше радости, чем приносил сам момент, потому что
такой день, о котором мечтали годами, был уверен в своей реализации, чтобы
доказать что-то вроде антиклимакса после жестокой природы всех подобных
событий. Несмотря на Крис и ее неустанные усилия удержать джой на
по мере того как день клонился к концу, маленькой компанией овладела апатия.
Фиби нашли ее голос не полагалась и чувствовала себя дрейфующий
в этом государстве между смехом и слезами который жаждет уединения для своих
выставки. Коровы пришли домой доиться, и, казалось, их было немного
после большой процессии в Монкс Бартон. И все же Уилл потребовал от нее, чтобы она
отдельно похвалила каждое животное. В маленьком садике, который он разбил,
распускающиеся цветы, несвоевременно пересаженные, поникли головками. Но она
восхитилась экстравагантными прилагательными, сорвала цветок и посадила его в
ее платье. Вскоре солнце село, без мягкого света и теней среди деревьев долины
она знала, когда закат и сумерки играли в прятки
у реки, но медленно, торжественно, жестко, чисто, безгранично
слава на горизонтах из гранита и вереска. Торфяники горели, как будто он
был раскаленным, и ночь размышлял о восточной стороны каждый холм. Только
звон колокольчика нарушил тогда поразительную тишину, и в течение долгих
недель спустя девушка тосковала по песне реки, как тот, кто
давно спит рядом с другим, печально тоскует по звуку его голоса.
дыхание по ночам, когда их забирают. Фиби было мало
воображение, но она уже догадалась, что в жизни перед ней должен
значительно отличаться от, что провел под крышей своего отца. Несмотря на
солнечный свет того времени и настоящую радость от того, что она наконец-то соединилась со своим мужем
, она увидела со всех сторон больше свидетельств практической жизни, чем она
раньше ожидала. Но это скорее придало ей сил, чем нет, и она
искренне сказала себе, что печаль в глубине ее сердца в тот момент была
полностью порождена прошлым и ее отъездом из дома. Глубокое беспокойство
набрел на нее, когда она шла с мужем и слушала его радостные
голос. Она тосковала сильно, чтобы остаться с ним наедине, что ее сердце может быть
облегчение. Она хотела, чтобы он обнял ее; она хотела заплакать и позволить ему
смахнуть слезы поцелуями.

Дамарис Бланчард прекрасно понимала многое из того, что происходило в голове
ее невестки, и она ускорила свой отъезд после ранней
чашки чая. Она в последний раз взглянула на все то вкусное, что приготовила для свадебного ужина
- трапезу, которую, по ее словам, нельзя было делить с Уиллом
и Фиби - и приготовилась уходить. Затем настала ее очередь, и она
грудь пульсировала только одна немая, мимолетная тень страха, что нашли
слова до того, как ее второй мыслью было времени, чтобы их подавить.

"Ты не любишь меня не меньше, а, Уилл?" - прошептала она, держа его руку
между своими; и он увидел в ее серых глазах почти испуг в
сгущающихся сумерках.

"Боже мой, нет! Нет, мама, человек должен иметь грязные лил сердце в ООН, если он
запрет не достаточно большой, чтобы держать мать и жену."

Она сжала его руку крепче.

- Эсси Фэй, я знаю, я знаю; но не ставь свою мать на первое место.
теперь - запрети природе. Да благословит Бог и сохранит вас обоих. Да будет все это
моей молитвой ".

Телеги гремели вдали, Крис за рулем, и такой тишины, как Фиби была
никогда не известно, проводится затемнение земли. Она заметила желтую звезду на фоне
мрачного хребта мира, почувствовала, как рука Уилла обняла ее, и повернулась к нему,
ища утешения и поддержки, о которых взывала ее природа.

Бесконечно нежный и любящий ее муж, затем, ликующий и тоже в
на первом месте; но немного спустя, когда Чаун был упакован в свою
квартира, не богат, он никогда не ожидал, о
разговор клеился и банкет тоже.

Стол был уставлен двумя каплунами, ветчиной, большим засахаренным пирогом,
цельный голландский сыр, старомодный хрустальный графин с коричневым хересом
и два зеленых бокала для вина; и все же эта роскошь
не соблазнила ни мужа, ни жену насладиться ею. Действительно,
Очевидная подавленность Фиби вскоре нашла отклик в Уилле.
Молчание становилось все длиннее и длиннее; затем муж отложил нож
и вилку и, покинув место во главе стола, подошел к жене сбоку
, взял ее за руку и сжал ее, но ничего не сказал. Она повернулась к нему.
он увидел, как она закрыла глаза и слегка вздрогнула. Затем на глаза навернулись слезы.
блеснула на ее ресницах и дерзко скатилась вниз, за ней последовала еще одна.

"Фиби! Моя маленькая вуммон! Это будет жалко, домой-иду, иду! Что
чума случилось с нами?"

"Доани не е виду, дорогуша. Я счастлив, как птица в эти глупые
слезы. Но это был уход отца, и ему было так тяжело, и я любила его.
он был так дорог, и... и...

"Не разбей себе сердце из-за него. Он скоро придет в себя.
Это была ужасная боль от твоего гвейна, словно вырванный зуб.

"Все остальные в мире знают, что я должна быть здесь", - всхлипнула Фиби,
- но на самом деле он этого не увидит. И я не могу выкинуть это из головы.
сегодня вечером, сидя в таком скорбном и опустошенном состоянии, он и ухом не повел.
Шум Билли и его мысли здесь, наверху.

"Если он не хочет понять, как устроен брак, будь я благословен, если увижу, как мы
можем заставить его. Клянусь Богом, неужели мне пора было получить свою ость?"

"Эсс дорогой Уилл, но приходит день, над моей Герт радость, вера в
горе казалось таким страшным-как".

- Ему понравится, и тебе тоже, благослови тебя господь. Выпей немного этого.
крепкого напитка, который оставила мама. Шерри - это настоящее вино, оно тебя успокоит.,
моя маленькая любовь. Отныне я буду гвейном, чтобы сделать тебя счастливой,
имей в виду; а что касается Миллера, он принадлежит к старомодному поколению
человечества, и наше дело делать скидку. Старики не знают
и не узнают. Но он придет к знанию чего-нибудь серьезного, если не больше; и
это значит, что у его дартер будет такой хороший муж, какой у нее есть на самом деле,
хотя я и так это знаю.

- Это как раз то, чего, по его словам, мне не следовало делать, Уилл.

- Неважно, прости меня и допивай свое вино, оно тебя приободрит.

Залаяла собака, лязгнула калитка, и послышался топот лошадиных копыт
, затем человек спешился.

Уилл потом рассказал миссис Бланчард остальную часть истории.

"Это правда", - восклицает Фиби и становится такой бледной, как побеленная стена.
в лунном свете. - Никогда! - говорю я. Но она предугадала шаг уна, и
мигнула, вскочив со стула, и, прежде чем старик добрался до
двери, это был авен. Он комед, как агнец, о кротости, и сказала:
ни слова и даже не немного, а затем достал маленький кошелек с двадцатью gawld
государи в нем. И мы все мило поболтали больше часа, и
он был со мной честен, если вы поверите; и он выпил стакан
о твоем вине, мама, и сказал, что никогда не пробовал ничего вкуснее, да и не намного.
так что гуд. Затем семена ООН от нас, и Фиби снова плакал, бедный twoad, но
для счастья на этот раз. Так что теперь будущее ясно, как солнечный свет,
и "мы все друзья" - кроме нас с тобой.




ГЛАВА XII

ЧЕРЕЗ ОДИН ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ


Просто в лесах долины Тен, в точке недалек от
где Бланшар познакомился с Джоном Grimbal впервые, и
боролся с ним на берегу реки, возвышается высокий берег, покрытый
с папоротника, в тени дубов. Замшелая тропинка вьется внизу, в то время как
за ним, видимые сквозь завесу вязов и орешника, простираются
отдаленные луга Монкс Бартон.

При этом банк, делая "солнце в тенистое место," возлежал Крис,
под гармонией много зелени, где одноместные, двухместные и трехместные
тени коллектор листья над ее создал сложную игру света
и тени все брызгал и украшавшим с небольшим количеством солнечного света дисков. Дремотный полдень
этот час ознаменовался покоем; у Крис была какая-то работа, но она не была
занята ею; и Клемент, который развалился рядом с ней, тоже ничего не делал
. Его взгляд был прикован к кобыле и жеребенку на лугу внизу. Тот
Матрона потихоньку продвигалось, пасется, как она ушла, пока ее долговязого юнца
грыз у того или иного приглашая клок, потом радостно мчался в широких
круги и, вернувшись, искал его с молоком матери с эгоистом
шероховатость молодежи.

"Они счастливы, как птички", - сказал Крис, имея в виду молодую пару из
Newtake. "Он не заставит меня долго для нас, чтобы быть человеком для себя жена, Клем, когда я вижу
им."

"Мы что теперь, за исключением фокус-покус от Парсонса вы задаете такие
магазин".

"Нет, я не верю, что это делает никакой разницы."

"Такое громоздкое, глупое человеческое изобретение, как брак! Был ли когда-нибудь мужчина и
женщину счастливее, за то, что привязан этот путь? Можете бесплатно вещи чувствуют, что их
сердца бьются ближе, потому что они прикованы друг с другом не способным к действию
догма?"

- Я не понимаю всех этих разговоров, милая, и ты знаешь, что я не понимаю;
но пока какой-то умник, тело придумывает лучшего способа вхождения человека'
номера, чем брак, мы должны taake его как 'тис".

"Есть лучший путь природы".

Она покачала головой.

"Если бы мы могли жить в норе у корней дерева и питаться кореньями и ягодами".;
но мы мыслящие существа на христианской земле".

Она удобно растянулась и улыбнулась ему с того места, где он сидел
подперев подбородок руками. Затем, посмотрев вниз, он увидел восхитительные
очертания ее тела, и его глаза загорелись.

"Любовь Божья! Сколько это должно длиться?" он плакал; потом, прежде чем она смогла
говорят, он подрезал ее страстно к нему и тесно прижал ее к себе.

"Дорогуша, ты выбиваешь у меня дух!" - воскликнул Крис, хорошо привыкший к
этим внезапным штормам и не испытывающий к ним отвращения. "Мы должны быть терпеливы и"
хранить в наших сердцах", - сказала она, лежа в его объятиях, приблизив свое лицо к
его лицу. "Это будет еще более жестоко, когда мы будем вместе. Эсси Фэй! Я люблю ее
аллус, но я люблю тебя больше в этом пламенном настроении, чем в ледяные дни.
когда ты даже не держишь меня за руку."

"Холодное настроение, несмотря ни на что, лучше, и еще холоднее было бы"
"Еще лучше, а лучше всего - глиняно-холодный".

Но он все еще держал ее и прижался бородой к ее загорелой шее".
Затем до его ушей донесся топот бегущей рысью лошади, он вскочил,
посмотрел вниз и увидел проходящего мимо Джона Гримбала. Их взгляды встретились, потому что
всадник случайно взглянул вверх, когда Клемент высунул голову из папоротника;
но Крис был невидим и оставался таким.

Гримбал остановился и поприветствовал пчеловода.

"Ты забыл о своем обязательстве раз в месяц осматривать мои ульи?"

"Нет, я имел в виду прийти на следующей неделе".

"Ну, как это происходит, я хочу поговорить с тобой, и в настоящее время по состоянию
хорош, как другой. Я полагаю, вы были только лежал там спит?"

"Вот и все. Я приду и пройдусь рядом с твоей лошадью.

Он сжал руку своей возлюбленной, прошептал обещание вернуться
немедленно, затем встал и, спотыкаясь, побрел вниз по берегу, оставив Криса восседать на троне
наверху, в папоротнике. Долгое время Джон Гримбел ничего не говорил,
затем он внезапно начал:,--

"Я полагаю, вы знаете, что Эпплберды покидают мою ферму?"

"Да, миссис Эпплберд рассказала моей матери. Едем в Стиклпат".

"Нелегко найти арендатора на их место".

"Не так ли? Такая ферма, как ваша? Я думал, там должно быть
сложности".

"Есть арендаторы и квартиросъемщики. Как вам это нравится-вы и ваш
мать? Тогда вы могли бы выйти замуж и быть удобной. Без сомнения, Крис
Из Бланшар вышла бы прекрасная жена фермера.

"Для меня это было бы все равно что попасть в рай; но..."

"Арендная плата не должна вас беспокоить. Моя главная забота - хороший арендатор. Кроме того,
арендная плата может принимать иные формы, чем фунты, шиллинги и пенсы.

Хикс начал.

"Я вижу," сказал он; "ты не можешь забыть шанс, что я сказала в гневе так
давно."

"Я не могу, потому что это было как раз то слово, которое я хотел услышать. Мой
ссора с Уиллом Бланшар не твое дело. Ваш враг человека
и ты дурак, стоять в своем собственном свете, Ты что-то знаешь
что я не знаю, о тех недель, в течение которых он исчез.
Ну, скажи мне. Прожить жизнь можно только один раз. Зачем позволять ей гнить.
когда ферме "Ред Хаус" нужен арендатор? Человек, которого ты тоже презираешь.

- Нет. Я обещал. Кроме того, ты бы не удовлетворился знанием этого.;
ты бы действовал в соответствии с этим."

Гримбал молниеносно воспринял это признание; и
Хикс слишком поздно увидел, что собеседник осознал его силу. Затем он предпринял
попытку изменить свое утверждение.

"Когда я говорю " вы бы действовали в соответствии с этим", я имею в виду, что вы могли бы попытаться, хотя я
очень сомневаюсь, что что-то, что я могу вам сказать, повредит Бланшару ".

"Если ты так думаешь, то не может быть никаких возражений по соображениям совести против того, чтобы
рассказать мне. Кроме того, я не говорю, что я должен действовать на основе знания. Я не
говорю, что я должен или не должен. Все, что вам нужно сделать, это сказать, согласны ли вы
взять ферму "Ред Хаус" за символическую плату на Михайлов день."

"Нет, чувак, нет. Ты тоже встретил меня в трудный момент, если бы ты только знал. Но
подумай об этом - брат и сестра; и я, чтобы жениться на женщине,
предаю мужчину. Вот к чему это приводит. Таких вещей не бывает ".

- Во всяком случае, вы говорите прямо. Мы должны понимать друг друга
сегодня, если вообще когда-нибудь. Я сделаю вам то же самое предложение за меньшую плату. Скажи мне
где он был в те недели - вот и все. Тебе не нужно говорить, что он
делал.

"Если бы ты знал одно, ты бы узнал и другое. Раз и навсегда, я скажу
тебе ничего. Случайным вопросом ты обнаружил, что я знал
что-то. Это была не моя вина. Но больше вы никогда не будете знать с
мне-фарм или не Фарм".

"Дурак ты за твои страдания. И конец будет тот же.
Информация должна дойти до меня. В душе ты трус, потому что именно страх, а не
какое-то дурачество над моралью, держит твой рот на замке. Не обманывай
себя. Я часто разговаривал с вами сегодня и знаю, что вы думаете
так же, как и я.

"Какое это имеет отношение к делу?"

"Все. "Добро" и "зло" - это всего лишь два слова, а что такое добро человека
а что такое зло человека, должен знать кто-то более умный, чем человек.
Это не бессмыслица о "правильном" и "неправильном", которая мешает тебе быть счастливым
дом и жена. Тогда в чем дело?

Хикс помолчал мгновение, затем ответил:

"Я не знаю. Я знаю не больше, чем ты. Что-то нашло
на меня; я не могу сказать тебе, что. Я удивлен моим молчанием больше, чем вы.
Но это так. Какого черта я молчу, я не знаю. Я
знаю только, что не собираюсь. Наши герои за пределами нашей собственной силе
понимаю".

"Если вы не знаете, я вам скажу. Ты боишься, что он найдет
из. Ты его боишься".

"Напрасно пытаться разозлить меня, чтобы я заговорил", - ответил другой,
при этом не скрывая ни капли гнева: "Отныне я нем".

"Я надеюсь, ты позволишь своему мозгу склонить тебя к здравому смыслу. Это
дурацкий трюк - поворачиваться спиной к шансу всей жизни. Лучше подумай
дважды. А вторые мысли - это то, что доказывает, что лучше всего им следовать. Ты
в любом случае знаешь, где меня найти. Я даю тебе шесть недель, чтобы решить
насчет этого. "

Джон Гримбал ждал, надеясь, что Хикс передумает, прежде чем уйти.
но пчеловод ничего не ответил. Его спутник
поэтому перешел на резкую рысь и покинул его. После чего Клемент постоял
мгновение неподвижно, затем повернулся и, совершенно забыв о Крисе,
медленно направился домой в Чагфорд, глубоко задумавшись и искренне
удивляясь самому себе. Никто не мог побудили его противника более
критический момент для этого отличная атака; ни один демон не мог отправить
мастер Красный дом с более заманчивое предложение, и все же Хикс
нашли себе поддаться соблазну, без каких-либо особых усилий или
борьба. С одной стороны, этот человек предложил ему все, что у него было.
кровь и мозг жаждал, с другой-его жизнь по-прежнему тянулись тоскливо
вперед, и ничего в нем свидетельствуют, что он был ближе его амбиции по
волосок, чем годом ранее. И все же он отказался платить цену. Его
поразило, что он обнаружил свою решимость противостоять предательству Уилла.
Он искренне удивлялся себе. Это решение было вызвано странным
состоянием ума, совершенно неподвластным его пониманию. Он, конечно,
отшатнулся от раскрытия секрета Бланшара, но холодно спросил себя
какая неожиданная черта характера удерживала его. Это был не страх, а
это не было уважением к брату его возлюбленной; он не знал, что это было.
 Он насмехался над понятиями чести или совести. Эти абстракции
имели вес в прежние годы, но не сейчас. И все же, хотя он
уверял себя, что никакие временные или вечные интересы не заставляют его
молчать, искушение рассказать в этот раз казалось гораздо меньшим, чем в
прошлое, когда он забрал рой пчел Джона Гримбала. Тогда, действительно, его
разум воспламенился горькой провокацией. Он изобразил циничное отношение
к этой позиции и невесело рассмеялся над теорией, которая внезапно
возник в его сознании. Возможно, эта непоколебимость цели проистекала,
в конце концов, из той искусственной вещи, "совести", которой люди заражаются в
впечатлительном возрасте, когда у них бывают инфантильные недуги и они молятся в
материнское колено. Если да, несомненно, причина должна изгнать такую глупость перед
еще один рассвет и отправить его горячую ногу на рассвете в красном доме. Он
будет ждать и наблюдать за собой и видеть.

Тут его размышления были прерваны, потому что их прервал пронзительный голос.
Клемент, находившийся теперь в сотне ярдов от двери своего коттеджа,
увидел перед собой мистера Леззарда.

"Наконец-то я нашел тебя! Охотился так долго, ту. Хозяйка
хочет тебя ... я бы сказал, твоя тетя".

"Хочет меня?"

"Эсс. 'Т-это болезненный о ее плохих дней, - но нее печень и зажигает урвали по
с ней, как с дикими тварями. Она сейчас на встрече, если я иду
домашний без Е, она awnly материть".

"Что она хочет от меня?"

- Она заболела и в последние несколько дней стала слабаком. Врач
Парсонс не считает, что она сможет долго продержаться. Это тот самый
напиток - она пропиталась им, как губка.

"Я приду", - сказал Хикс и полчаса спустя подошел к дому своей тети
и вошел в него.

Миссис Леззард погрузилась в состояние хронического дерьмового расстройства, которое
могло закончиться только одним способом. Ее мужу снова и снова приказывали
хранить от нее все спиртное, но, по правде говоря, он не прилагал к этому особых
постоянных усилий. Старик был в достаточной степени угнетала его
собственные проблемы со здоровьем, и как только счастье земли за него держится
должен зависеть от ухода жены, он смотрел, как она пьет
себя до смерти, не заботясь и даже улыбнулся в тайне в
возможность счастливые, спокойные и благополучные годы, когда она ушла.

Миссис Леззард лежала на диване в своей гостиной, и огромное лицо цвета пиона
с угольно-черными глазами приветствовало Клемента. Она протянула ему руку
и велела мужу удалиться. Затем, когда Гаффер исчез, его жена
повернулась к племяннику.

"Я послала за тобой, Клем Хикс, не только по пустяковым причинам. Я гвейн
быстро спускаюсь с холма, чтобы жениться на этой проклятой мамочке [12] человека,
Леззард. Он лгал о своих деньгах - он все время был нищим; и теперь он
ждет и наблюдает за мной по ночам, когда думает, что я пьян или вижу сны, и
Я не запрещаю ни то, ни другое. Он наблюдает, покачивая своим старым, шелудивым задом, и
ночник flingin' черную тень гасит ООН кровать занавес для себя.
wheer shawin его болезненное передний зуб торчит, как Желтый камень в
обугленные поля. Взрыв ООН в ад! Он меня ждет за мои деньги, и я
ООН сказал он, чтобы иметь его. Но это только, чтобы сделать укус укус глубже
когда придет время. Ни пенни, ни фартинга - ни ему, ни кому-либо из них".


[12] _momet_ = пугало.


"Не сердись на него. Он того не стоит. Скажите, могу ли я вам помочь
и как. Надеюсь, вы скоро встанете на ноги.


- Никогда. Только не я. Виноват доктор Парсонс. Я ненавижу этого человека. Он знал
пить после смерти Кунистока пришлось из-за слабости сердца.;
и он позволил мне продолжать ... просто для достижения своих темных целей. Вот увидишь,
вот увидишь. Но это напомнило мне. Все мои отношения вас и вашей
матери я забочусь, потому что вы все мои ости крови, ты позволил мне
байд, и не обязательно смотрит на себя в ожидании " Ан " Дивин меня
бутылка. И человек я достаточно Фюле в своем слабоумии быть хуже
все."

"Забудьте об этих вещах. Гнев-это плохо для вас".

"Забудь! Ну, так я забуду, когда скажу тебе. У меня был молодой человек.
чем занимается мое дело, с тех пор как старина Форд умер, я приехал сюда на прошлой неделе, и
все, что есть, будет вашим - все, что есть, будет вашим. Не дело,
естественно; что было продано, когда Coonistock умер; но то, что я смогу уйти я
есть. Вы ожидали ничего, - и с Богом! ты будешь иметь все!"

Она увидела его лицо и поспешила несколько смягчить силу заявления.


- Не так уж много, имейте в виду, гораздо меньше, чем вы могли подумать, гораздо меньше. Это
то, что я была вынуждена делать - одинокая женщина, у которой нет души, о которой можно заботиться. И Ваня
был - но вы услышите в ближайшее время, вы услышите. Это касается доктора
Парсонс."

"Я не могу поверить своим чувствам. Если бы вы только знали, что случилось со мной этим утром.
И если бы вы только знали, какие мы абсолютные нищие - мать и...". - сказал он. - "Я не могу поверить своим чувствам. Если бы вы только знали, что случилось со мной этим утром.
Я. Не то чтобы я признался в этом ни одной живой душе, кроме вас. И как я могу
поблагодарить вас? Слова - такая пустая вещь.

"Не звоните, чтобы поблагодарить меня. Это больше от ненависти к другим, чем от любви
к тебе, в конце концов. И это не золотая жила Джерта. Но я бы хотел
быть похороненным вместе с Кумстоком; и, ради всего святого, не хорони Леззарда
со мной; и я хочу, чтобы эти слова были на сете грейва старого Джорджа Манди.
моя - не просто написанная, а вырезанная на грифельной доске или еще какой-нибудь прочной вещи.
У него аккуратная гробница с ангелочком-херувимом, и я бы хотел такую же. Вы будете
найти копию о'слова в стол. Моя горничная отнесла его в прошлом
Воскресенье. Я настроенных общий смысл, но не мог позвонить домой в рифмы.
Зачитай это, ладно?

Клемент открыл ящик стола, нашел и прочитал газету. В ней были стихи
, которые нередко можно увидеть на надгробиях последнего поколения сельских жителей в
Девоне:

 "Вы, сторонние наблюдатели, нить размотана";
 Вся помпезность и гордыня, которых я всегда избегал;
 Богатые и бедные должны умереть;
 Крестьяне и короли должны лежать в пыли.;
 Лучшие врачи не могут спасти
 Себя или пациентов из Могилы".

"Их слова, и я выбрал их так как Доктор Парсонс имеет
прямо в faace, когда я уйду. Не то чтобы он сильно отстал от "лучших
врачей", но он поймет, что я думал о нем,
и, я надеюсь, будет скрежетать зубами каждый раз, когда увидит камень. Я в долгу перед ним.
это... и даже больше, чем это, ты увидишь, когда меня не станет.

- Ты не должна говорить об отъезде, тетя... не в ближайшее время. Ты молода
женщина для этих мест. Ты должна быть осторожна - вот и все.

Но он видел смерть на ее лице, пока говорил, и едва мог скрыть
безумное ликование, которое пробудило в нем ее обещание. Новость захлестнула его
потоком новых мыслей. Возникнув сразу после
его отказа предать Уилла Бланчарда, это обстоятельство выглядело, даже в
глазах Хикса, как награда, вмешательство Провидения в его пользу
. Он не сомневался, что большая часть человечества так же отнеслась бы к этому.
В нем возникли старомодные представления о добре и
о зле - четкие представления, которые пронесли поток воздуха через его разум и
сдул много гниющей листвы и порочных плодов. Этот солнечный рассвет
процветания на мгновение преобразил человека, даже пробудил в нем некоторые справедливые
этические мысли.

Его задумчивость была прервана, для, на пути от дома миссис Lezzard,в
Климент встретил сам доктор Парсонс и спросил по поводу истинной своей тети
состояние.

"Она изложила вам факты такими, какие они есть", - заявил врач. "Ничто
не может спасти ее. У нее была белая горячка, Бог знает, как часто. А
две недели в месяц ... вот и все. Природа любит эти несчастные, надежды и
лудильщики от их таким образом, что часто заставляет меня тереть глаза.
Но ты не сможешь делать кирпичи без соломы. Природа поймет, что игра окончена
через несколько дней; тогда она больше не будет терять времени, и твоя тетя уедет.
ушла."

Клемент Хикс отправился домой, погрузил свою мать в душевный водоворот
обрадовался этой потрясающей новости, затем отправился к Крису. Их утренний уговор
о том, что она должна ждать его возвращения в лесу, он совсем
забыл; но миссис Бланчард напомнила ему и добавила, что Крис
вернулся не в очень хорошем настроении, затем поплелся в Ньютейк посмотреть
Фиби. Хладнокровная и спокойная вдова выслушала заявление Клемента,
выразила свое удовлетворение и порадовала его обещанными переменами в
его жизни.

"Я очень рад слышать об этом. Но ты будешь вести себя просто... а? Ты
не забудешь этого бедного старого блида, Леззард? Если она, гвейн, откажется от ун
вообще от аккаунта, ему будет хуже, чем лисам. Его сын
уехал на заграничные гастроли, а его дочь валяется без дела - не то чтобы ее муж
в лучшие времена не пожалел бы и корки хлеба для старого Леззарда.

"Доверься мне, я поступлю правильно. Теперь я пойду присмотрю за Крисом".

"И помирюсь с Уиллом, пока светит солнце ". Это так просто, приходи
какая удача, чувствовать, как твое сердце наполняется сочувствием к другим ".

"Теперь мы хорошие друзья".

"Думаешь, я не разбираюсь в этом лучше? Заделали вашу ссору ради
у нас, женщин. Есть реальный макияж, я имею в виду."

"Тогда я это сделаю. Я буду тем, кем была для него, если он мне позволит. Я прощу
все, что было в прошлом - все и каждого человека.

"Так и поступай. И не говори больше о тех жестких высказываниях, которые обретают силу
и "княжества", и "Провидение". На всех нас будут смотреть иначе, в соответствии с
неведомым Божьим планом. Как поживает миссис Леззард?

"Она умрет через две недели, возможно, меньше. Как бы вероятно это ни было, я мог бы
выходи замуж за Криса до следующего новолуния.

- Пока не думай об этом. Будь спокоен и держи свое сердце в узде. Это
все так с такими, как ты, которые никогда ни на что не надеются. Наступает момент, когда
это выводит их из себя, затем они опьяняются надеждой,
внезапно они взлетают выше, чем самые оптимистичные люди, и
строят замки на облаках. По желанию клиента в запала из graave между вами
и Крис еще. Доани не забуду".

"Ты не можешь уклониться от твердых фактов".

"Нет, но достоверные факты, увиденные вблизи, часто выглядят иначе, чем то, что
они делали вдалеке ".

"Ты не обескуражишь меня, мама; на этот раз я счастливый человек".

"Быть тобой? Не дай Бог, я омрачу его тогда; сохраняй благоразумие так же, как и
счастье, и не наполняй Криса таким количеством помпезности и
великолепия. Отложи это до тех пор, пока оно не придет. Наши мечты о будущем - это
все намного лучше или хуже, чем само будущее ".

"Не запрещай мечтать. Это единственное счастье, которое у меня когда-либо было до сих пор
.

- Ты называешь это счастьем? Это ужасно раскрашенная мишура разума, и
выходить из нее в реальность - все равно что просыпаться после большого количества выпивки. Итак, я
слышала, мой муж говорил десятки раз--он был слишком склонен к
overhopefulness в молодости ... так же, как сейчас".

Климент удалился, и вскоре очутился с кулером бризы
высокое земли на его горячий лоб. Они посадили его в виду Миссис
Снова Бланшар, и они, как и она, стремились умерить его пыл.
но сейчас это казалось невозможным. Великолепный солнечный свет
разлился над бескрайними пустошами Болот; и сквозь него, задолго до того, как он
достиг Ньютейка, Клемент увидел возвращающуюся свою возлюбленную. Ненадолго
он казался опьяненным и больше не был сам себе хозяином. Огни того утра
снова проснулись в нем при виде нее. Они встретились и поцеловались, и он
пообещал ей потрясающую новость, но не сказал ее тогда. Он жил в
минутной лихорадке бабочек и вскоре передал эту лихорадку
ей. Они сошли с дороги и углубились в пустынный вереск; затем он
сказал ей, что через две недели они станут мужем и женой.

Они сидели близко друг к другу, вдали от посторонних глаз, в тени колючего куста
, который рос у одинокого камня.

"В самой тени брака, а ты все еще боишься меня!
Напуган, чтобы позволить мне выбрать Apple за стены сада, когда я иду
через ворота для моего собственного следующий момент! Слушай! Я слышал, что наша свадьба
колокола!"

Только маленькая ящерица и парящий ястреб с золотыми глазами видели их.

"Наши свадебные колокола!" - сказал Крис.


Перед заходом солнца Хикс проводил свою возлюбленную в коттедж ее матери. Его
восторженная радость теперь поутихла, а благодарность немного поубавилась.

"Подумать только, какие чудеса счастья уготованы нам, Клем, ость моя!"

- Да, и не больше, чем мы заслуживаем. Бог знает, есть ли вообще
джастис, настала твоя и моя очередь испытать немного счастья
которое выпадает на долю мужчин и женщин."

"Я не понимаю, насколько гвейн на небесах лучше нашей семейной жизни"
"Пока ты любишь меня".

"Небеса! Не сравнивай их. Что такое вечность, если ты наполовину призрак,
наполовину птица? Это брошенная взятка - быть хладнокровным, совершенным существом
и бесстрастным, как музыкальная шкатулка. Дай мне горячую кровь, которая течет
и пульсирует; дай мне любовь и женскую грудь, к которой я могу прислониться. Один великий день
на земле, такой, каким был этот, лучше, чем миллион веков бесплодия.
бесполое совершенство на небесах. Христос предложил напрасную награду.
Несомненно, это казалось Ему высшим совершенством; но Он судил о мире
по Себе. Погонщик верблюдов был мудрее. Он обещал настоящую, здоровую плоть
в раю - плоть, которая никогда не должна знать боли - вечную
плоть и ее радости. Мы можем это понять, но где радость
быть духом? Я цепляюсь за плоть, которая у меня есть, ибо я знаю, что Природа
очень скоро захочет вернуть прах, который она мне одолжила ".




ГЛАВА XIII

ВОЛЯ


В соответствии с предсказанием доктора Парсонса, путешествие миссис Леззард
был прерван менее чем через три недели после ее разговора с Клементом
Хикс. Затем наступила ночь, когда она кончила безобразно; и с наступлением утра
группа сплетников стояла у опущенных штор, облизываясь над
деталями и в целом получая то удовлетворение от смерти, которое свойственно
их классу. Действительно, этот омерзительный вкус присущ не только скромным людям
. Инстинкт лежит в основе человеческой природы,
вместе с многие другие болезненные вены и черта не легко быть
проанализированы и поняты. Только образованные люди скрывают.

"В самом конце у нее был бред", - сказала Марта, ее горничная. "Она позвала
голосом, которого я никогда раньше не слышала, и приняла своего мужа за
Доула".

"Бедный сажа! Такая смерть борьба на финише за чистокровным
рода. Доктор сказал мне, что, если бы у нее осталась хоть капля о'Ливера,
он мог бы спасти ее; но все это было поглощено чистым бренди, оставив
ничего, кроме вакуума или чего-то подобного фатальному.

"Она не пользовалась своими внутренностями целых две недели! Подумать только!
О, милые пуговицы! От рассказов об этом у меня мурашки бегут по коже!"

Так они нагромождали ужас на ужас; затем появился Клемент Хикс, как человек, обладающий
властью, и приказал им убираться. Зловещие птицы улетели.;
отношения начали собирать; царила атмосфера подавленной
электричество по поводу места, а некоторые женщины открыто критиковал
видный отношение Хикс считал нужным принять. Это, однако, не
беда с ним. Он написал адвокату в Ньютон, назначил день похорон
, а затем обратил свое внимание на мистера Леззарда. Старик
не на шутку возмутился вмешательством Клемента, но Хикс быстро
убедил его, что его враждебность ничего не значит. Пчеловод нашел
этот небольшой привкус власти не таким уж неприятным. Он знал, что все было
свою собственность, и он наслаждался ненавистью и подозрением в глазах
те о нем. Голодная толпа преследовала его, но он отказался от него каких-либо
информация. Мистер Леззард затеял ссору, но быстро заставил старика замолчать
и откровенно сказал ему, что от его хорошего поведения должно зависеть
его будущее положение. Раздавленный и озадаченный, вдовец прошептал
тем, кто вместе с ним интересовался состоянием его жены; и вот, перед
значение воли, есть медленно росла очень глубокое подозрение и сытно
ненависть Климент Хикс. Никто не рассматривал его в связи с госпожой
Удача Леззарда, потому что он всегда держался от нее в стороне; но женщины не могут
так легко закрывать рот при таких потрясающих новостях, и поэтому
раздался по этому поводу какой - то шепот от Криса или мрачное высказывание старой миссис .
Хикс пронюхал, и разнесся слух, что пчеловод был наследником покойной
женщины.

Факты усиливали подозрения, поскольку было известно, что Клемент
в последнее время подарил Крису один или два красивых подарка и кольцо, которое стоило
Золото. Его сбережения были подозрения, чтобы оправдать 110 такую роскошь; и все же, что
скорейших изменений в его образе жизни можно ожидать также
манифест от того, что он рассматривает вопрос о
новый каменный коттедж на краю болота, там, где вереск в высоком
лето пульсация в самых дверях его ульев.

Недоверие, вызванное этими фактами, быстро рассеялось, поскольку миссис
Леззард ушла под землю в течение четырех дней после своего исчезновения; затем,
после поедания запеченного мяса на похоронах, заинтересованные лица собрались в
в гостиную, чтобы выслушать завещание. Толпа шепталась и рычала, и
мрачно смотрела на Хикса и маленькую фигурку его матери, которая
пришла в ржаво-черном, чтобы засвидетельствовать его триумф. Затем молодой юрист из
Ньютона поправил очки, пошуршал бумагами и налил себе
стакан портвейна "бакалейщик", прежде чем продолжить. Но его задача не потребовала от него никакого напряжения
и действительно была выполнена в течение пяти минут. Черный
разочарование, растерянность и отчаяние были семенами, посеянными этим
бесстрастным голосом; и в конце его последовала тишина, такая же пустая, как и любая другая
то, что звучало в ушах мертвых, обрушилось на тех, кто слушал - на
тех, кто так много надеялся и столкнулся с таким малым.

"Завещание удивительно лаконично. Миссис Леззард делает разные горькие заявления
я думаю, никто не осудит меня за то, что я не повторил, хотя
все могут видеть их здесь, кто желает это сделать; затем она представляет мистера
Клемент Хикс, ее племянник, единственный оставшийся наследник. Нет никакого
условия, никакого дополнения; но я с сожалением должен добавить, что мистер Хикс выигрывает
мало что, кроме этого бесплодного выражения доброй воли со стороны завещательницы; ибо
с достаточным основанием, что ей нечего оставить. Она работала под
различные бредовые идеи, в частности, что ее финансовое положение было очень
отличается от того, что это по делу. После смерти ее первого мужа, миссис
Кумсток, какой она была тогда, заключила соглашение с моим покойным старшим партнером
, мистером Джоэлом Фордом, и приобрела аннуитет. В этом поглощается почти
все ее капитала; остальные она потеряла в нежелательном домыслы о ней
собственному выбору. Я поражаюсь нынешней степени ее обязательств. Этот
жилой дом, например, заложен ее лечащему врачу, доктору
Парсонс, Чагфорда. Чуть-чуть денег, чтобы оплатить долги. Некоторые
пятьдесят или шестьдесят фунтов в моих руках будет поглощена звонки
имущества. Вкус миссис Lezzard-я печали, чтобы сказать это ... было дорого в
некоторые направления. Есть товар на десять фунтов двенадцать шиллингов
за... за бренди, если позволите говорить откровенно. Похороны
также, очевидно, проводилась по шкале более щедрыми, чем
в свете сложившихся обстоятельств. Однако, должно быть достаточно для покрытия
стоимость, и я уверен, никто не виноват Мистер Хикс для показа этом
последнее уважение любезной, хотя и эксцентричной женщине. Добавить нечего
за исключением того, что я буду рад ответить на любые вопросы - на любые вопросы
вообще."

Несколько мгновений спустя адвокат сел в свою собачью повозку и умчался прочь, чтобы
насладиться приятной поездкой домой.

Тогда в компании говорили его уму, и глина Мэри Lezzard вполне могут иметь
оказалось, что под Горьким шершень-гул брани. Какой-то маленький сказал:
но не сил, ни самообладания, чтобы скрыть слезы; некоторые проклинали и
поклялся. Г-н Lezzard плакал без внимания; Миссис Хикс также плакал. Климент сидел
глядя в раскрасневшиеся лица и сердитые глаза, не видя ярости,
проявленной перед ним, и не слыша грубых упреков. Затем
в свою очередь, он привлек к себе внимание; и грубые слова, расточаемые в адрес мертвых,
градом посыпались в его уши, сопровождаясь едким смехом и горькими насмешками
над его собственным потрясающим пробуждением. Уязвленный за живое, хромой
колесный мастер Чарльз Кумсток злорадствовал, наблюдая за тем, как Клементу пришлось пережить
мрачный час, и осыпал оскорблениями его круглоглазую, несчастную мать.
Свежесть его собственной раны нашла своего рода бальзам в этом нападении; и все
другие бедные, грубые существа точно так же находили утешение в своем
разочаровании от вида более ужасного унижения, чем их собственное
. В адрес Клемента Хикса посыпались ядовитые высказывания, но он их не слышал
и не обращал внимания: его мысли были далеко с Крисом, и маленький укол
Кумстоки и гром Чаунов одинаково безвредно пролетали мимо него.
Он видел печаль своей возлюбленной, и ее горе, еще не родившееся, было
единственным фактом, который сильно ранил его сейчас. Желчь в его собственной душе только начала разрастаться.
Его затошнило, когда его взгляд остановился на матери. Затем он встал и ушел
к себе домой, а младшая, сопя женщина побежала за ним по пятам, как
собака.

Только после того, как он избежал бури голосов и был скрыт от всего мира
, пчеловод позволил проявиться своему собственному жестокому разочарованию.
Затем, пока его мать плакала, он возвысил голос и проклял Бога. Как
его родственники обрели утешение, проклиная его, так и теперь он бессознательно успокаивал свою
душу богохульствами. Затем последовало молчание, и его
мать посмела обвинить его и напоминать ему об ошибке.

"Вы не обратили бы пчела-окурки, когда она умерла, хотя я умоляла и
молился о е. О, если бы ты действительно сделал то, что сказала тебе старая женщина, а она твоя
мать! Я бы не позволил себе даже кусочка крепа
завязать их. И все это время я знал о скрытой силе пчел ".

Вскоре он оставил ее и пошел сообщить об этом Крису. Она радостно поздоровалась с ним,
затем побледнела и даже испугалась, увидев мрачную новость на его лице
.

- Просто чайка и снова посмешище для богов, вот и все, Крис.
Как легко они дурачат нас со своих тронов, не так ли? И наши жалкие
надежды и амбиции, и бедные жалкие планы на счастье сморщиваются
и умереть, и посыпать их смердящие трупы вдоль дороги, что идет
чтобы быть таким великолепным. Время расплескивать чашу - это когда губы начинают дрожать
и воду для нее - не раньше - боги знают! И теперь все это
изменился ... за исключением только память вещей сделано, что бы лучше было
остается недоделанным".

"Но ... мы поженимся сразу же, Клем?"

Он покачал головой.

"Как ты можешь это спрашивать? Мой бедный маленький все-двадцать фунтов-ушел на
twopenny-грошовый представлена в течение прошлой недели или двух. Это казалось таким незначительным
по сравнению с грядущей удачей. Все кончено. Великий
день еще на двадцать килограммов, чем было до этого бедный пьяный
старый дурак обманул меня. Но она не лгала либо; она только забыла; ты
может плавать в бренди даром".

Страх, а не разочарование овладел стоявшей перед ним женщиной, когда она услышала это.
Чистый ужас заставил ее схватить его за руку и истерически закричать. Затем
она разрыдалась дикими слезами и воззвала к Богу, чтобы он убил ее быстро. Какое-то время
она парировала каждый вопрос, но вспышка гнева была так странно непохожа
Корни Криса Бланшара были глубже, чем сокрушительное временное бедствие.
Он принес с собой катастрофу. Клемент, подозревая, докучал
ради истины, получил ее от нее, затем ушел в сумерки,
столкнувшись с величайшей проблемой, которую существование когда-либо ставило перед ним.
Раздавленный, и раздавленный невыразимо, он вернулся домой, угнетенный
щемящим чувством собственной проклятой судьбы. Он двигался как рассеянный,
бессвязный, дикий, одинокий. Великолепный дворец, который он воздвиг для своего счастья,
превратился в огромные руины; надежда умерла и сгнила; и только
результаты безумных действий, достигнутых на ложных предположениях, предстали перед ним.
Теперь, очнувшись от своего кратковременного летнего безумия, этот человек увидел привидение; и
он встретил это стоном, таким горьким, какой никогда не терзал человеческое сердце.

Миллер Лиддон сидел в тот вечер в одиночестве, пока мистер Бли не вернулся к ужину.

"Джерт ньюс! Хорошие новости! - крикнул он, еще находясь в коридоре. - Я вспотел
от радости и спешки!

Его глаза сверкали, лицо Его просияло, его слова подставляли друг друга на
на каблуках.

"Быть gormed если запрет не 'Мазин мир! Она ничего не оставила, черт возьми, даже меньше
чем ничего, потому что дом был заложен доктору, и у тира есть
другие долги. Ни пенни никому - ничего, кроме пустых бутылок - и...
подумать только, я был настолько беден, о Боже, что сказал, что у нас ничего нет! Что за
мир - это развалина!

"Совсем нет денег? Миссис Леззард, этого не может быть!" - заявил мистер Лиддон.

"Но это так, клянусь жвачкой! Я говорю тебе, храбрый тантара - главный в семье. Не
гроша-все съели в nuity, а ее-коварной конечности!--просто умер на
последнюю копейку о'платежа за квартал. И Леззард остался у нас на работе
за дверью - бедный старина Завк! А у него восемьдесят баллов, и его никогда не наказывали яйцами, и
он ничего не украл!"

"Подумать только, что это могло быть твоей проблемой, Блин!"

"Вот именно, вот именно! Вот чем я полон! Ужасно приятно смотреть
Лард, я сам был в яме. Только представь это! Я проклинал
Христа перед блейзом и напускал на себя не такой уж отпор; а Он,
бодрствующий, охраняющий меня от греха подальше, даже после объявления оглашения.
объявили! Тир - Бог для тебя! Наблюдаешь день и ночь, чтобы увидеть, как я приближаюсь.
без вреда! Вот что значит быть убитым аккуратной смертью.
праведность переживает недобрый час!

"Ты благополучно выбрался из этого, конечно же ".

- Эсс, это так. Я недооценил шокирующее Сало, и у меня достаточно мужества, чтобы встать
и сказать это, слава Богу. Он был прав, а я ошибался; и, оглядываясь назад, я понимаю, что
видит это. Так что я вернусь в лоно, как сребреник, который
был потерян; и ты будешь радоваться на небесах, насколько это возможно. Отполируй
все это! На следующий день сала я пойду в церковь на глазах у всех мужчин.
- Хорошая мысль, ту.

- Хорошая мысль. Религия - это своего рода благотворительное общество, если разобраться
а церковь - это банк, в котором мы платим по подписке
По воскресеньям ".

"И ни в коем случае не интересуйтесь, что мы получаем за эти деньги", - заявил мистер Бли.
"Нет, но в последнее время я набросал немного лишнего в своем черновике, наряду с
притворством языческих обычаев и мыслей, которых я на самом деле никогда не придерживался;
но сейчас все в порядке, и я надеюсь, что скоро приведу счет в порядок, с балансом в мою пользу.
баланс в мою пользу, ту. Учитывая, как постыдно меня использовали, вряд ли.
Против меня не будут выдвинуты никакие обвинения.

- И старый Леззард обратится в Профсоюз?

"Очень подходящий повод для оон, если подумать об этом. Слишком сбалансированный для
явной жадности голда, каким он был. Боже! что за охота за диким гусем! И все то, что
он наговорил мне! Не то, чтобы я позволил себе - ужасно из соображений гуманности
Я должен увидеть ООН дал кнав ООН, что я не держу больше зла, чем птица на
БОФ".

Они выпили, Билли деэнергичнее, чем обычно. Он был удивительно возбужден и
весел. Он приветствовал Бога как старого друга, вернувшегося к нему из
путешествия; и в ту ночь, прежде чем лечь спать, он напряженно встал у своей кровати
и, закрыв лицо руками, помолился молитвой, знакомой среди его
поколения.

 "Матфей, Марк, Лука и Иоанн,
 Благословите кровать, на которой я лежу,
 Четыре угла к моей кровати,
 Четыре ангела, распростертых над ней
 Две ноги и две головы,
 И все для того, чтобы нести меня, когда я умру.
 И когда я умру, и в моей могиле,
 И все мои кости сгниют.
 Жадные черви сожрут мою плоть.,
 И я буду забыт;
 Ради Христа. Аминь".

Присосавшись от повторения этого древнего болтовня именно такого рода
удовлетворенности французский или римская крестьянская выигрывает от пустословия мертвого
язык швов, Билли удалился со многими стоном и вздохом
удовлетворение.

"Это сделать, поднять дух, чтобы прийти непосредственно к трону", подумал он;
"и интересно, как я мог проезда на ближайшее два года бесплатный Wi выходи моя
молитвы. И все же, хотя я набрался храбрости и позволил Иегове ускользнуть, Он знал
о моей прошлой смелости, все записано в Книге Жизни. И теперь я
признать, что я был неправ; и это все, что могут сделать даже святые; потому что
Судный день для самых лучших из нас, безусловно, будет заключаться в том, чтобы во всем признаться
".




ГЛАВА XIV

СОТНЯ ФУНТОВ


Сводящие с ума воспоминания о содеянном действовали на Клемента Хикса
пока не породили в нем безумие и не ослепили его рассудительность. Он
потерял всякое чувство меры в своем стремлении избрать правильный курс
действий, и разум, долгое время склонявшийся к одному пути, теперь с готовностью дрейфовал
по нему. Восстановить положение было вполне возможно, и были
не нуждаясь в тех, кто был готов и жаждал помочь ему; но в этот критический момент в
его судьбе человек потерял всякую способность размышлять или самоконтроль.
Необходимость немедленных действий взывала к нему при свете дня и в
темноте; промедление ежечасно приводило его в истерическое состояние, приближающееся к
безумию, и все пути к бегству, кроме одного, казались запертыми
перед ним. Но, как он ни старался, его страдания невозможно было скрыть, и
Уилл Бланчард, среди прочих, искренне сочувствовал великому
разочарованию, которое теперь постигло Крис и ее возлюбленную. Его
отношение сестры поразил и его, и его мать. Атлетико
что Blanchards были сделаны из более прочного материала, но Крис пошел вниз, прежде чем
удар таким образом, очень неожиданно. Она казалась ошеломленной и не может
взыскать с него. Ее старый эластичный дух был подавлен, и многие печали
глянул из ее глаз.

Ни Уилл, ни ее мать не могли ее разбудить, и так получилось, что
он думал, как лучше всего сыграть роль брата, мастера Нового Восприятия.
решился на важное дело и решил, что час для него должен быть отложен
больше нельзя. Он обдумал это обстоятельство со всех точек зрения,
изучил его счета, проверил точные цифры, представленные
оставшейся частью наследства его дяди, а затем сообщил об этом Фиби.
своей матери он уже рассказал о своем намерении, и она
одобрила его, хотя и не знала подробностей. Фиби, однако,
совершенно случайно оказался знаком с делами будет все, как сам,
и хотя его решимость дать Климент и Крисом сто пудов
легко прийти и самых восхищаться в его сердце, необходимость
ломать новости, чтобы его жена появилась не так легко и приятно. В самом деле,
Уилл подошел к этой задаче с некоторым трепетом, поскольку недавнее событие сделало
ее вдвойне сложной. Однажды вечером, после шести недель
совместной жизни, они сидели вместе, и он погрузился в суть дела.

"Печально, что их двоих вот так держат порознь", - резко сказал он.

"Это так. Никто не чувствует этого больше, чем я. У нас были тяжелые времена, а теперь
все наладилось, и будущее кажется довольно светлым, ту.

"Очень светлым", - твердо сказал он. "Сено самое лучшее, что когда-либо собирали на моей земле,
спасибо навозу от Монкс Бартон; и посмотрите на вурцеля! Миллер
он сам сказал, что никогда не сеял более многообещающего урожая, высокого или низкого. И "
все в отличном состоянии, ту; и больше четырехсот фунтов
дядиных денег еще осталось ".

"Я уверен, что это надолго. Это ужасный труд - копаться в этом, и "
Я смотрю на обе стороны полпенни, прежде чем их потратить. Хотелось бы, чтобы ты это сделал.
Ты слишком щедр, Уилл. Но расчеты - это так сложно ".

Однако это было не в духе времени.

"Я был гвейном, когда сказал, что из всего нашего счастья и удачи мы могли бы
позволить немного лопнуть пузырю для Крис - а? Она такая хорошая девушка, а ты
люблю ее так сильно, как то, чем занимаюсь больше всего ".

Фиби прочитала проект в мгновение ока, но все же предложила мужу
объяснить.

"Что ты имеешь в виду?" спросила она недоверчиво и холодно.

"Я вижу по твоему лицу, что ты знаешь достаточно хорошо. Эти четыре с лишним сотни
фунтов. Иногда я думал, что должен был дать Крису немного денег
неожиданный доход, когда это только началось. Но теперь ... что ж, эта жестокая спираль Тира
потерпела неудачу с ними. Ты знаешь, как тяжело ждать. Это было бы здорово.
позволить им жениться и чувствовать, что это произошло благодаря нам.

- Ты хочешь пойти и дать им денег?

- Не "дать", а именно. Мы будем называть это ссудой, до тех пор, пока они не увидят свой
путь яснее.

Фиби вздохнула и некоторое время молчала.

- Бедняжки, - сказала она наконец. - В глубине души я сочувствую им так же, как и ты.
и все же почему-то это выглядит неправильно.

"Не правильно, Фиби?"

"Тогда неразумно. Помни, что ты говорил, что зимы здесь бывают такие...
тоскливые месяцы, когда денег не поступает, и все гвейны стараются поддерживать жизнь в доме.
вещи."

"Это черный, кусачий бизнес на верхних фермах - не могу этого отрицать".

"Деньги так быстро летят".

"Тогда пусть хоть немного полетят к лучшему концу. Ты знаешь, что я жесткий, проницательный человек.
в большинстве случаев это беспокоит других людей.

Его жена откровенно рассмеялась, и он покраснел.

"Черт возьми, Фиби, не бери меня так, иначе ты получишь грубость
от моего языка. Вам надлежит согласиться с тем, что я рад сказать,
а не противоречить этому. Я _т_ жесткий, проницательный человек и знаю цену деньгам
не хуже других. Но Крис - моя младшая сестра, и, если коротко, то
Я Гвейн, чтобы дать Клему Хиксу сто фунтов.

"Уилл! Это неразумно, это несправедливо - мы так усердно работаем.
и ... и...

"Они все равно должны это получить".

Ее дыхание попали в маленький, беспомощный вздох. Без единого слова она взяла
материал в руках, забилась, и вонзил его в
таблица к нему. Затем страсть исчезла с его лица, глаза
смягчились и стали мечтательными, он улыбнулся и потер загорелую щеку
фланелью.

"Мой ость, лил умная женщина, как приступили к формированию ребенка
так скоро! Благослови тебя Бог, и "благослови" ее, и "будь добр" к ней, и к тому, что малышка
приближается!

Он обнял ее, погладил по волосам и тихо замурлыкал ей;
после чего она смягчилась и поцеловала его.

"Ты знаешь лучше всех, Уилл, дорогуша; ты почти у всех знаешь лучше всех; но твое
сердце больше твоего кармана - и маленький ребенок так громко зовет
тратит кучу денег."

"Да, я кнав, я, источить; 'это родитель занятий постоять за свою
отпрыски сквозь огонь и воду; и я, наверно, не самое худшее
отец, как всегда, тоже нет. Я могу вспомнить время, когда я был молод
сам. Строгое, но доброе правило - правильное. Мы привезем ООН в надлежащем
кстати, для себя учи ООН, чтобы использовать его onderstandin' в' обязательно кулака вниз, прежде чем
его старейшин. По правде говоря, Фиби, у меня есть идея, что я мог бы натренировать
cheel лучше, чем некоторые мужчины".

"Да, будет, я так думаю, ту. Но 'это еда и одежда' лил сапоги'
таких, как наступит раньше. Сотня фунтов - это такие огромные деньги.

"Это приведет их в справедливое положение".

"Пятидесяти вряд ли хватит, возможно?"

"Вряд ли. Мне нравится доводить работу до конца, пока я за нее берусь".

"У тебя такой сильный дух".

"Что касается этого, деньги, потраченные таким образом, не пропадут даром - все это в семье".

"Конечно, это хорошая реклама для вас. Люди будут думать, что ты процветаешь.
и будут больше равняться на тебя ".

"Ну, некоторые могли бы, хотя я не совсем это имею в виду. Тем не менее,
положив три цифры о'о' Деньги должны делать соседи опе их
глаза. Не то, что я хочу, чтобы источить либо".

Итак, вопреки ее мнению, Фиби была покорена, и вскоре она и ее
муж веселились от перспективы задуманного великого дела. Уилл
подражал кратким, мрачным и некрасивым манерам Клемента перед подарком;
Фиби начала тратить деньги и планировать коттедж пчеловода, когда
Крис должна была войти в него как невеста; и таким образом, насладившись часом
наслаждения самым чистым и совершенным, которое может выпасть на долю человека, молодая
пара удалилась.

Везде разгром и запустение отмечены усилия несчастного поэта
чтобы улучшить свое положение. Все мысли устремились к Красному дому, и
когда, борясь с этим мрачным искушением, он обратился к Мартину Гримбалу,
а не к своему брату, Судьба разрушила и эту надежду. Антиквара не было
в Чагфорде, и Клемент вспомнил, что Мартин сказал ему, что он
разработал несколько визитов в роковые кольца Исландии и другие
современные останки первобытного человека в Бретани и Ирландии. Найти
его в настоящее время было невозможно, поскольку он не оставил адреса, а его
экономка знала только, что его не будет в Англии до осени.

Теперь необходимость действий приобрел гигантски по Хиксу, и развернулся
чистая тонкой софистикой, что вскоре бедняга запуталась дальше
возможность побега. Он уверял себя, что проблема сводится
к простому вопросу справедливости по отношению к женщине. Жертвы должны быть сделаны
между той, кого он любил больше всего на свете, и один для
кого он совсем не заботился. То, что эти два человека оказались братом
и сестрой, было досадной случайностью, но не могло считаться
обстоятельства, достаточно веские, чтобы изменить его решимость. Он, действительно,
торжественно поклялся Уиллу хранить его тайну, но какое это имело значение раньше
этот более сокрушительный, неотложный долг перед Крисом? Его мужское достоинство взывало к нему
защитить ее. Ничто другое не имело ни малейшего значения; будущее -
лучшее, на что он мог надеяться, - могло быть сейчас туманным и безнадежным; но он обнаружил, что озабочен именно
непосредственным настоящим и своим долгом.
Остался лишь один мрачный путь, и, путем столь подавляющей,
сокрушительные бури и натиска, как выпадает из немногих, он, наконец, принял
IT. Жениться любой ценой, а потом, если потребуется, голодать, было
более простым планом; и такой образ действий должен был сначала прийти в голову
любому другому мужчине, кроме этого; ему, однако, это не пришло в голову.
Плачущая, вопящая потребность в деньгах была тем, что ошеломило его и
окаменело. Разбитый и брошенный на грань безумия,
он две недели находился в ужасающем умственном напряжении, но в конце концов
сдался и сказал себе, что его поражение - это победа.

Он написал Джону Гримбалю, объяснив, что хотел бы видеть его на
морроу и хозяин Красного Дома, знакомые с недавними событиями,
справедливо предположили, что Хикс передумал. Взволнованный сверх всякой меры,
победитель назначил место для их беседы, и оно было странным
.

"Встретимся в Оке-Торе", - написал он. "По счастливой случайности я буду в Тау
Марши завтра и приедет к вам как-нибудь во второй половине дня.
Дж.Дж.

Таким образом, в тот день, когда Уилл Бланчард зашел в коттедж миссис Хикс,
Клемент уже отправился к месту своего отдаленного назначения на болотах. С
Каким-то бессознательным покровительством Уилл отдал честь миссис Хикс и позвал
Клемент. Затем он шлепнул плоский конверт под глаза вдове.

"Нам тоже много думала об этой беде, ударил мать, и Фиби на
как braave понятие, как должны быть. Видишь ли, Клем снова мой близкий друг
теперь, а Крис - моя сестра; так что же может быть более подходящим, чем то, что я должен
познакомить молодых людей? И я так и сделаю, и вот вам банкноты Банка
Англии, которые оплатят счет. Передайте их Клему с моим
уважением.

Тут Уилла ждал сюрприз. Маленькая женщина перед ним набухла и
расширилась, ее узкая грудь приподнялась, тонкие губы сжались, и в ее
в затуманенных глазах появились гордость и блеск. Это был ее час триумфа,
и она почувствовала себя великаншей, когда стояла, глядя на конверт и Уилла.
Он ей никогда не нравился с тех пор, как у него возникли разногласия с ее сыном по поводу
Мартин Гримбал, и теперь, став богаче благодаря определенным новостям того утра, она
обрадовалась, что бросила подарок обратно.

"Возьми свои деньги снова, парень. Нет Хикс когда-нибудь хотели благотворительных еще, меньше
все от Бланшар. Подними ее, и это тебе повезло Климент запрет не дома, для
он бы сказал несколько резких слов, я думаю. Сохрани это до дождливого времени
до нового знакомства остались считанные дни. И, возможно, это удивит его, когда он узнает, чего стоит мой сын.
наконец-то об этом узнают. Пройдет не так много времени, прежде чем он поверит
Ферма сквайра Гримбала - Красному дому. Что он об этом думает? Он
сегодня же отправился проведать тебя по этому поводу.

"Так, так! Это новость, и никакой ошибки - хорошая новость, ту, я полагаю. Янв.
Гримбал! И то, чего Клем не знает о фермерстве, я буду очень рад
научить тебя, я уверен ".

- Не стоит беспокоиться, Клему не нужна никакая другая правая рука, кроме своей
ости.

- Тогда деньги будут у Криса; и удачи им обоим, говорю я.

Он ушел с великим изумлением - главной эмоцией его разума.
Ничто не могло удивить его больше, и теперь он чувствовал,
что должен радоваться, но ему было трудно это сделать.

"Без сомнения, отличные новости, - размышлял он, - и все же, если подумать,
Я бы так хотел, чтобы дьявол дал ему работу Гримбала. Кроме того, выбрать
его! Что Клемент знает о фермерстве? Ровно столько, сколько я знаю о
сочинении стихов, и не более ".




ГЛАВА XV

"АНГЕЛ ТЕМНОГО НАПИТКА"


Клочья тумана, наполненные серебристым светом, двигались, как одинокие живые существа.
на склоне высоких вересковых пустошей. Здесь они расходились и рассеивались, здесь
они приближались и смешивались вместе, здесь они протягивали жемчужные
пальцы над сияющим гранитом и меняли свои формы по прихоти
от каждого мимолетного ветерка; но тенденция каждой сияющей, изменчивой массы
заключалась в том, чтобы подниматься к солнцу, и вскоре каждая долина и холм были чисты,
в то время как прохладные испарения вились светящимися и пушистыми волнами вдоль
самые высокие точки суши перед тем, как раствориться в воздухе.

Одинокая фигура пересекла великую пустошь. Он направился на север.
и двинулся через Скорхилл, оставив Уотерн-Тор слева. Под его
неровными гребнями, в огромном гранитном амфитеатре, мерцали прохладные
родники Литл-Уоллабрука, и вода здесь казалась свинцовой
в тени, здесь сверкал серебром на краю тени от облаков,
здесь ярко сиял золотом среди танцующих головок хлопчатника
под безоблачным солнечным светом. Клубы тумана полностью рассеялись еще до полудня
, и только несколько огромных гор летнего золота лениво двигались по
верхним воздушным залам. Огромная одинокая тень накрыла небо.
человек и распространилась прямо вокруг него, затем устремилась дальше; бесконечное
безмолвие окружило его; однажды с далекого холма голос окликнул
его, где женщины и дети двигались, как серые точки, и собирали
спелая брусника, которая теперь вплетала фиолетовые узоры в ткань
Мавр; но он не обратил внимания на крик; и других звуков не было слышно, кроме
случайного и заунывного крика какого-то одинокого желтого молота, взгромоздившегося на
скулеж. В преобладающий оливково-коричневый цвет вересковой пустоши теперь вкрался
признак близкой волшебной перемены, ибо в трезвый монотонный
подкралась прозрачная тень, дрожь пробуждающегося цветка жизни, наполовину жемчужного, наполовину
бледно-розового, но больше ни того, ни другого. На непосредственном переднем плане оно
расплылось в четко очерченные точки цветения, которые уже просвечивали сквозь
всю тусклую листву; на среднем расстоянии оно поблекло; вдали от него
дрожал, как осязаемая легкая дымка под неосязаемым колебанием летнего воздуха
. В неделю или реже бы снова увидеть ежегодное чудо, установленные
и свидетельствую, что просторный и торжественный области во всех аметистовый
величие Линг. День становился невыносимо жарким, а расстояния такими
отчетливый сквозь разрывы и завитки тумана в ясности раннего утра
теперь отступивший - гора за горой, обширная пустошь за пустошью - по мере того, как
солнце поднималось к зениту. Детали исчезли, простиралась вересковая пустошь,
мерцающая до горизонта; только время от времени с какой-нибудь возвышенной точки
своего паломничества путешественник открывал для себя случайное земледелие через
провал в нетронутом регионе, который он пересекал. Затем на дальний восток и север,
карта плодородного Девона вздымалась и перекатывалась в одну огромную туманную
мозаику, - вздымалась и перекатывалась, вся переливаясь в танцующей атмосфере
и июльская дымка, свернутая и унесенная к линии неба, где, сгущенные благодаря
перспективе до видимости плотности, висели длинные серебристые клубки
бесконечно далеких и ослепительных облаков на фоне синевы.

Из этой далекой губки в центральной пустоши, из Кранмера, матери
вересковых рек, человек вскоре заметил струйки чистого золота, стекающие
по склону холма в двух милях от него. Здесь солнечный свет коснулся реки Тау,
все еще младенческой, недалеко продвинувшейся в путешествии от своего источника;
но игра света на ручье, невидимая, если не считать этого пальца
солнце указывало одинокому, что он приближается к месту назначения.
Вскоре он стоял на склоне Лофти Стипертон и обозревал эту местность.
обширная долина, известная как Тау Марш, которая лежит между западными предгорьями
Косдон Бикон и Белстоун Торс на севере. Неровные гривы
последних холмов вьются по долине одним длинным гребнем и
простираются до огромной каменной глыбы, называемой Оке Тор.

Это сооружение с зубчатыми стенами и амбразурами, выступающими уступами и
контрэскарпами замечательно наводит на мысль о преднамеренном и просчитанном
сотворение человека. Он стоит на небольшом уединенном холме в начале болота
Тау и получил свое название от реки Ист-Окемент, которая протекает
через долину на ее западном склоне. Над широкими болот и болотных нем
встает, однако, видно из обширной высота Стеепертон, в Оке-Тор смотрит нет
больше, чем какой-то фантастический ребенок-замок, построенный в Бробдингнеански ребенка
гранитные кирпичи. Под ним в этот июльский день пустыня болот была
сморщена бурыми участками голой почвы и покрыта шрамами от
торфяных вырубок. Тут и там высыхающий дерн был разложен парами и
усеяли склоны холмов; изумрудный мох ювелирное сложившихся
трезвость на долину, один кроншнеп, с восходящими и нисходящими
крещендо звука, пролетел здесь, и там под беспокойство, и далеко
вдали на Белой горе, и огромные груди Cosdon брезжил серый
каменные призраки из прошлого, - след-линии и круги и фунтов,--в
работы этих детей из тумана, кто трудился здесь, когда мир был
младшая, в чью обязанность теперь лежал под новорожденного свете начинающий
хит. Белые крапинки усеивали холмы, где свободно бродили стаи; в
болотный, красный разведение искать пастбище, и теперь был слышен
звон-звон из овечий колокольчик, и вот, уже вопль сынов мычание коров.

Словно мрачное воплощение страдания из-за этой обширной сцены, прошедшей мимо
Клемент Хикс на встрече с Джоном Гримбалом. Его беспокойство было
усилено необычайным покоем залитой солнцем Пустоши, и когда он сидел на
Стипертон и посмотрел темными глазами на болота внизу, там
на его лице появилось поле битвы прошлых битв, могилы
прошлых надежд. Мертвая апатия ума и мускулов сменила его умственную
напряженность и страстность мысли. Увеличившийся возраст отмечал его, как будто
Время, засунув сразу после него горький опыт, как правило, распространяются
на протяжении многих лет жизни человека, взвесили его, горбатой спиной,
поредели его волосы, и нахмурил лоб под нагрузкой. В его
глазах, за отраженной голубизной неба, когда он поднял их к нему, сидело
безумное страдание; и почти столбнячное движение конечностей, которое придавало ему
он не мог оставаться неподвижным даже в своем нынешнем лежачем положении.
это указывало на неестественное возбуждение его нервов. Пульсация и
спазм прошлого все еще бился в его сердце. Подобно круговому шторму в
середине океана, он сказал себе, что буря не закончилась полностью, но
может пробудиться, сокрушить его и снова утащить в суматоху
. Пока он думал, и его взгляд блуждал в поисках всадника на гнедой лошади,
бедняга все еще сражался. Вчера определения основных отмеченные
его движения, и его ум был составлен; в день, после ночи не
лишенный сна, казалось, что все лучшее, что было в его
проснулся отдохнувшим, и что каждую милю давно скитаетесь по Дартмур
олицетворял еще одну битву со своей судьбой. Справедливость, правосудие
для него самого и женщины, которую он любил, - не раз раздавался этот крик.
громко, в острой агонии, в этой великой тишине. И только гудение
сияющих крылатых существ и сухой шелест кузнечиков ответили
ему.

Как и остальные больные-поражен и ранен мира, он закричал
небо за справедливость, и, как и весь остальной мир, забыли или не знали
что справедливость-это лишь часть истины, и, следовательно, как далеко за пределы человека
как добраться до самой истины. Справедливость может быть постигнута только человечеством, и
то, что человек даже вообразил какую-либо столь великолепную абстракцию, замечательно,
и делает ему честь. Но Справедливость лежит не только за пределами нашей власти по отношению к
нашим собратьям; она не является частью методов Творца по отношению к нам или к этой
конкретной пылинке в луче Вселенной. Человек никогда не получал
Справедливость, как он ее понимает и никогда не поймет; и его собственная жалкая,
вопиющая, подверженная ошибкам пародия на нее, возведенная, чтобы спасти его от самого себя, и
называемая Законом, более приближена к Справедливости, чем обращение, которое
когда-либо был распределен между человечеством. Перед этим вечным зрелищем
нелогичный аскетизм, следовательно, человек, в целях самозащиты и удовлетворения своей
жажды и своей слабости, цеплялся за жизнерадостную идею
бессмертия; трогательно приписывал Первопричине грандиозный
конечное намерение, касающееся каждого страдающего атома; убедил себя в том, что
что вечность сотрет все слезы и кровь, вознаградит
актеров в этом кукольном спектакле золотыми коронами и более благородными ролями в
более благородном театре. Человеческие мечты о справедливости ответственны за это.
стремление к другой жизни, а не догмы религии; и
осуждение, несомненно, заслуживает благодарности за многие индивидуальные права
поведение. Но бывает, что все большее число умов можете найти
утешение в этих теориях больше; случается, что свобода бесплатно
мысль (которая является единственной свободы, человек не может претендовать) больше не будет
связанный с этими ничтожными цепи. Многие не находят справедливых аргументов в пользу будущей
жизни; они признают, что адекватная оценка абстрактной Справедливости находится за пределами их понимания
; они подозревают, что Справедливость - это человеческое тщеславие; и они не видят
причина, по которой его атрибуты должны быть приписаны Творцу в Его
отношения с сотворенным по той достаточной причине, что Справедливость
никогда не проявлялась Им последовательно. Естественный вывод из такой мысли
здесь нет необходимости развивать. Достаточно, что занимают свою позицию на
чистого разума, такие мыслители отрицали бы доказательств какой-либо жизни за пределами
гроба; в них, таким образом, это эфемерное прогрессии
начало и конец, и они живут каждый драгоценный момент с
тоска цедру не под силу обычной способности к зачатию.

Одним из таких был Клемент Хикс. И все же в этот темный час он взывал о
Правосудия, не зная, к кому или к чему он плакал. Право суда было
умерла в прошлом. Он встал и покачал головой в немом ответе на голоса
до сих пор призывают к его сознанию. Они стонали, отражались и
смешивались с далекой музыкой вожака, но его решение было принято
теперь бесповоротно; он решил сделать то, зачем пришел.
Он сказал себе, что ничто больше не имеет значения; он рассмеялся, вставая.
вытер пот с лица и пошел по Стипертону через
обломки гранита. "Жизнь - это всего лишь вздох, а потом ... Ничего", - подумал он;
"но будет интересно посмотреть, сколько еще горечи и агонии
те, кто дергает за ниточки, могут втиснуть в мои дни. Теперь я буду наблюдать со стороны.
со стороны. Человек никогда не бывает счастлив, пока он принимает личное
интерес к жизни. Отныне я буду стоять снаружи и ухода не более, а
смех и смех сквозь годы. Мы больше, чем Дьявол, который
создал нас; ибо мы можем смеяться над всей его проклятой жестокостью - мы можем смеяться, и
мы можем умереть со смеху, и мы можем умереть, когда захотим. Да, это один из
что он не может этого сделать--терзать нас на час больше, чем мы выбираем".

Самоубийство всегда был знакомый думал, что с этим человеком, но он никогда не
были дальше от его разума, чем поздно. Трусливый сам по себе, его любовь
к Крису Бланшару была слишком велика, чтобы допустить даже тень
самоубийства, которое соблазнило бы его в настоящий момент. Что может произойти в
будущем, он не мог сказать; но пока ее счастье было под угрозой
и благополучие ее жизни висело на волоске, его место было рядом с ней.
Затем он заглянул в будущее Уилла Бланшара и спросил себя, что было
худшим, что могло произойти в результате его готовящегося предательства. Он не знал
и пожалел, что время не позволило ему навести справки. Но его душа была
слишком измучена, чтобы беспокоиться. Он только ждал, когда закончится это испытание; его страдающий взгляд
, теперь устремленный на его временное окружение, широко раскрылся в поисках
зрелища всадника на гнедом коне.

На высоком шесте у подножия Стипертона развевался красный флаг, но
Хикс, которому объект и его значение были знакомы, не обратил на это внимания
и направился дальше, к Оке Тору. С одной стороны массив постепенно поднимался
вверх ступенями и башенками; с другой стороны гранит переходил в невысокий
утес, резко выступающий из дерна. В его расщелинах и расселинах
там росли папоротники, и к северо-востоку, под уступами от
жаркое солнце, скот и лошадей обычно стоял или лежал на лето
день, как этот, и ждал встречного вечерняя прохлада до
вернувшись на пастбище. Однако в данном случае ни топота
копыт, ни фырканья ноздрей, ни взмаха хвоста, ни жужжания мух не указывало на
присутствие зверей. По какой-то причине их загнали в другое место.
Клемент взобрался на вершину, затем встал на ее самой высокой точке и, повернувшись
спиной к солнцу, окинул взглядом широкие холмистые дали, которые он преодолевал.
он топтался и безуспешно искал приближающегося всадника. Но никакого определенного часа не было указано.
Он не знал и не заботился о том, сколько
времени ему, возможно, придется ждать.

В направлении, совершенно противоположном тому, на которое был устремлен взгляд Хикса
, Джон Гримбел сидел на своей лошади и разговаривал с другим человеком. Они
заняли позицию в самом нижнем конце болота Тау, под
Бельстоунами; и они наблюдали, как около семидесяти артиллеристов деловито готовились
к определенным операциям, которые по своему характеру особенно заинтересовали мастера
красный Дом. Действительно, предстоящее судебное разбирательство обычно занимало его
разум, полностью исключая все другие дела; но сегодня еще больше
важные события ожидали его в ближайшем будущем, и он перевел взгляд с
своего спутника вдоль великой долины туда, где появился Оке Тор, съежившийся
к простому серому камню в дальнем конце. О жизни Джона Гримбала можно сказать
теперь можно сказать, что она скатилась к убежденному и горькому женоненавистничеству. Он не видел
женщин, говорил о сексе с неуважением и выбирал своих немногих друзей
среди мужчин, чьи спортивные и воинственные инстинкты совпадали с его собственными.
Спортом он занимался с упорным упорством, но большую часть своей жизни
свободное время было посвящено формированию йоменского корпуса в Чагфорде,
и в этом плане он добился значительных успехов. Он все еще держал свои обиды перед глазами
и когда старая горечь начала нарастать,
притупил, намеренно заострил ее снова, заглушая хорошую работу
о времени и всех эмоциях растущего удовлетворения и возвращающегося покоя.
Где жена, чей музыкальный голос и ясные глаза должны были приветствовать
его ежедневное возвращение домой? Где смеющиеся и топающие ножками
малыши? Из этих бесценных сокровищ человек на болотах украл
он. Его большой дом был пуст и безрадостен. Таким образом, он всегда мог раздуть
тлеющие очаги в активное пламя, немного поразмышляв о прошлом;
но как долго удастся поддерживать его страсть к мести
при такой искусственной стимуляции памяти, еще предстоит выяснить. Пока что,
во всяком случае, созерцание гибели Уилла Бланчарда было приятным для
Гримбал и случайное открытие им того, что Клемент Хикс знал некоторые
секретные факты, ставящие его врага в невыгодное положение, значительно усилили
жажду великой мести. С самого начала он был полон решимости затащить
Климент секрет из него рано или поздно, и, пока его последние
предлагаем совхоза "Красный дом", практикуется удивительное терпение. С тех пор,
однако, мелькание кажущегося благополучия, которое обогнал Пасечник
появились уменьшают шансы Grimbal это заметно; но с внезапным
падение Климент надежды заканчивается друга снова росло, приближаясь, и на
последнее он едва застал его врасплох, чтобы получить предложения от Хикс.
Итак, теперь он находился в пределах часа или двух от желаемого знания, и его
разум, следовательно, был немного отвлечен от рассматриваемого вопроса.

Батарея, состоящая из четырех полевых орудий, была приведена в действие в
направлении верхнего конца долины, в то время как майор Тремейн, ее
командир и знакомый Джона Гримбала, объяснил командиру
любитель всего того, чего он не знал. На прошлой неделе хозяин
Красного дома и другие офицеры местного йоменского отряда, интересующиеся
военными вопросами, обедали в столовой этих артиллерийских офицеров.
разбили лагерь в Окхэмптоне на ежегодной тренировке в Дартмуре; и
результатом этого развлечения стало приглашение стать свидетелем стрельбы
в течение предстоящей недели.

Артиллеристы в темно-синей форме деловито толпились вокруг четвертого орудия.
сверкающие шестнадцатифунтовые пушки, пока майор Тремейн беседовал со своим
другом. Это был красивый мужчина с широкими конечностями и добрыми глазами.

- Где твоя цель? - спросил Гримбал, вглядываясь в глубокую даль
долины.

"Уйти под серой массы породы. Мы должны догадываться о
спектр, как вы знаете, потом найти его. Я должен судить о расстоянии, на о
две мили-это крайний предел. Возьмите мою подзорную трубу, и вы заметите линию
земляных валов, насыпанных по эту сторону камня. Это предназначено для
изобразите редут, и мы собираемся обстрелять его и убить подставных людей
, размещенных внутри.

"Я могу видеть без стекла. Скала называется Оке Тор, и я собираюсь
встретиться там с одним человеком сегодня днем.

"Хорошо; тогда вы сможете наблюдать результаты вблизи.
Они вас удивят. А теперь мы собираемся начать. С вашей лошадью все в порядке.
 Она выглядит беспокойной, а из-за ружей поднялся дьявольский шум.

"Невозмутим, как время. Сегодня он уже нюхал порох.

Майор Тремейн теперь поправил полевой бинокль и внимательно осмотрел
отдаленные земляные укрепления, протянувшиеся под северными контрфорсами Оке-Тора.
Он оценил дальность стрельбы, о чем сообщил батарее; затем, после
небольшой задержки, донесся рев орудий, когда они стреляли
медленно, один за другим.

Но оценка майора оказалась слишком либеральной, поскольку дальнобойные снаряды упали
далеко за пределы мишени и попали в возвышенный склон Стипертона.

Угол возвышения орудий был соответственно уменьшен, и Гримбал отметил
глубокую тишину на батарее, когда каждый занятый солдат выполнял свою
назначенную задачу.

При следующем выстреле снаряды разрывались немного не дотягивая до земляных укреплений, и
снова было произведено небольшое изменение дальности стрельбы. Теперь начали падать ракеты.
внутри и вокруг дальнего редута, и каждая из них при взрыве наносила
сокрушительные разрушения муляжам людей, которые представляли врага.
Один снаряд разбил на Оке Тор, и отправил обратно
звон ее огромное влияние.

Последующая практика, теперь, когда дальность стрельбы была определена, дала результаты
точность выше среднего, и добродушие майора Тремейна
возросло.

"Пятеро бегом на редут! Это то, что мы можем сделать, когда мы
попробуй, - сказал он Гримбалю, в то время как любитель наградил его словами похвалы
и восхищения.

Анон дело было в конце; батарея разминать; оружие, каждый
стаут, запряженной шестеркой лошадей, исчезли со многими толчок на неровной
землю, как солдаты чокнулись и схлестнулись от их лагеря на
высокое земли выше Okehamptou.

Вдыхая резкий запах сгоревшего пороха, майор Тремейн попрощался с Гримбалом
и остальными; каждый пошел своей дорогой, а Джон - по узкой тропинке.
через болота Тау он медленно продвигался к назначенной ему встрече.

Неожиданный рывок замедлил продвижение Гримбала, и ему пришлось сделать значительный крюк
. Наконец, однако, он приблизился к Оке Тору, отметил
ужасающий хаос от стрельбы и заметил большое серое пятно на
граните, где один снаряд оцарапал его обветренную поверхность.

Джон Гримбал спешился, привязал лошадь, затем взобрался на вершину
холма и поискал глазами приближающегося пешехода. Никого не было видно
за исключением только одного человека; солдат объезжал вокруг, чтобы зажечь красный свет.
предупреждающие флажки были широко развешаны по полигонам. Гримбал спустился и
подошли к южной стороне, чтобы там сесть на тонком приобщены газон
и мох и курить сигару, пока его человек должен приехать. Но, обогнув
вершину невысокого утеса, он обнаружил, что Хикс уже там.

Клемент, сняв шляпу, откинулся на спину, подняв лицо к
небу. Где его голова отдохнула, чабрец росли, и один большой, черный
Шмель гудел в ухо, как он неумело бился в фиолетовый
цветет. Он лежал почти естественно, но некоторое искривление шеи и
пленка на открытых глазах свидетельствовали о том, что мужчина не проснулся и не спал.

Такова была его одинокая смерть. Стоя на краю самой высокой
точки Оке-Тора, спиной к далеким орудиям, он увенчал собой цель
артиллеристов, сам оставаясь невидимым. В этот момент началась стрельба,
и первый снаряд, внезапно просвистевший всего в двадцати ярдах над его
головой, заставил Хикса вздрогнуть и резко обернуться. При этом действии он
потерял равновесие; затем выступ гранита ударил его в спину, когда он
упал и тяжело ударился головой о землю.

Теперь солнце, клонившееся к западу, уже окрасило Болота румянцем,
и этот теплый свет, коснувшись мертвеца по щеке привел туда оттенка
никогда не видны в жизни, и привили к услугам гостей спокойствие очень
поразительными по контрасту с обстоятельств его внезапной и насильственной
конец.




ГЛАВА XVI

ПЕРЕД РАССВЕТОМ


Это свидетельствует об отношении Джона Гримбала к своему врагу:
внезапно столкнувшись с трупом человека, в жизнь которого он верил,
его первой эмоцией должно было быть горькое разочарование и даже
гнев. Тайна Уилла Бланчарда, большая или малая, была в достаточной безопасности на данный момент
и рука, жадно протянутая к мести, схватила воздух.

Убедив себя, что Хикс мертв, Гримбал поскакал в сторону
деревни Белстоун, ближайшего центра цивилизации. Там он сообщил
факты, указал полиции и рабочим, где найти тело и
куда его отнести, а затем быстро поехал обратно в Чагфорд.
Прибыв на рыночную площадь, он ознакомил Абрахама Чауна,
представителя полиции Девона, со своими новостями и, наконец,
написал краткое заявление в полицейском участке, прежде чем покинуть его,
Гримбал вернулся домой.

Только после наступления темноты нетерпеливая мать узнала о смерти своего сына.
конец, и она едва получив разум, прежде чем он вернулся домой
к ней-без победные новости из колхоза "Красный дом", но умер, на
овцы-препятствие. Подобно летней молнии, судьба Клемента пронеслась по всему Чагфорду
вдоль и поперек. Это проникло в дом викария; это
достигло отдаленных ферм; это дошло до Монкса Бартона, о нем шептались поблизости.
Коттедж миссис Бланшар у Реки, а ранним утром следующего дня
добрались до Ньютейка.

Затем Уилл, прискакавший галопом в деревню, когда рассвет был еще серым, встретил доктора
Парсонс, и узнал правду об этих неопределенных слухах, которые распространились
добрался до него.

"Это кажется достаточно ясным, когда зачитывают показания Гримбала",
объяснил врач. "Он договорился о встрече с беднягой Хиксом на
Оке Тор, и когда он пошел на назначенную встречу, обнаружил, что
несчастный лежит под камнями совершенно мертвый. Я должен сказать, что это место
находилось недалеко от цели солдат в Окхэмптоне, и Джон Гримбел
сначала заподозрил, что Хикс, не обращая внимания на красные предупреждающие флажки,
забрел на линию огня и фактически был убит снарядом.
Но ничего подобного не произошло. Я видел его. Несчастный человек
очевидно, поскользнулся и упал с довольно значительной высоты на голову.
У него вывихнута шея и сильно проломлено основание черепа".

"Вы не видели мою бедную сестру?"

"Мне позвонили вчера вечером, а на Миссис Коттедж Хикса, и пошел почти
сразу. Это очень страшно ... очень. Она будет воспаление мозга, если мы не
осторожно. Такой шок! Она гуляла одна, на ферме у реки.
К тому же вся в невероятно обильной росе. У нее были сухие глаза, и она бредила,
бедная девочка. Я могу сказать, что в тот печальный момент она была безумна. "Плачь о
себе!" - сказала она мне. "Пусть это место плачет о себе, потому что там
умер великий человек. Он был здесь и жил здесь, и никто не знал - никто
но его мать и я знали, кем он был. Ему приходилось чуть ли не выпрашивать свой хлеб,
и Бог позволил ему; но грех этого лежит на тех, кто его окружает - на тебе и остальных.
Так она и сказала, бедное дитя. Это не совсем ее слова, но
что-то похожее на них. Я отвел ее в дом к ее матери и послал ей
лекарство. Я только что вернулся из ограничившись Миссис Вудс, и я спущусь
и увидеть сестру прежде, чем я уйду домой, если хочешь. Я надеюсь, что она может быть
спать."

Уилл с готовностью согласился с этим предложением; и двое мужчин вместе
направились в долину.

Но с той ночи многое произошло. Когда доктор Парсонс ушел.
Миссис Бланчард убедила Криса лечь спать, а затем
сама отправилась в деревню и посидела с миссис Парсонс. Деревенщина на час.
Вернувшись, она обнаружила, что ее дочь, по-видимому, спит, и, вместо того, чтобы
разбудить ее, оставила лекарство доктора нераспечатанным; однако Крис только
симулировала сон, и как только ее мать вернулась в свою постель,
она встала, оделась, прокралась из дома и поспешила сквозь ночь
туда, где лежал ее возлюбленный.

Первый ужасный удар был нанесен, но эластичность человеческого разума
который сначала все время отбрасывает такие ужасные потрясения, и только спустя
долгие часы, наконец, принимает их как факт, спас Крис
Бланшар от безумия. К счастью, она не смогла так скоро осознать
правду. Это повторялось, как удары кувалды, в ее мозгу, но
между этими жестокими напоминаниями о катастрофе, знание о
смерти Клемента полностью ускользало из ее памяти, и не раз, в то время как
бродя в одиночестве по росе, она внезапно спросила себя, что она делает и
почему она здесь. Тогда скорбный ответ проник в ее сердце, и
повторяющиеся спазмы той первой агонии медленно, но верно переросли в одну.
мертвая боль, когда правда была выжжена в ее сознании. Последовал неистовый взрыв
гнева, и под его влиянием она поговорила с доктором Парсонсом,
который подошел к ней на берегу реки и, наконец, проявив такт и терпение,
убедил ее войти в свой дом. Она, проклятая земля, которая родила
ему, в поселке, где он жил; и ее мать, не поражены ее
скорбь лютая, нашли друг судорожные горьким скорбь естественна для
темный час, и успокаивала ее как могла. Затем пожилая женщина
отошел на некоторое время, не зная правды и чувствуя такой курс действий
принял более глубокую мудрость.

Оставшись одна, Крис увидела, как ее будущее предстало перед ней, когда она сидела на своей кровати и
видела, как наступающее время мерцает в ночи красками более пепельными, чем
лунные лучи на хлопчатобумажных шторах. И все же, пока она смотрела, ее лицо горело,
и одно пламя, достаточно яркое, пронеслось через все будущее; свет
на ее собственных щеках. Ее положение, когда она смотрела на нее с разных точек зрения
действовало на ее физическое существо - душило ее и заставляло кричать
сорвавшийся с ее губ крик. Не было никого, кто услышал бы это, никто не увидел, как девушка разрыдалась.
ее волосы, приподнятые с кушетки, падают, дрожа, лицом вниз на
маленькую полоску ковра у кровати. Кто мог знать хотя бы немного о том,
что это значило для нее? Женщины часто теряли мужчин, которых любили, но
никогда, никогда вот так. Так она уверяла себя. Прошлые печали и страхи
теперь превратились в простые тени; ибо ужасное будущее - сокрушительные месяцы
грядущие, мрачные и ужасные, возвышались на горизонте Времени, отягощенные
более страшные, чем те, с которыми она могла столкнуться и пережить.

Оставшись одна, Крис сказала себе, что она могла бы выстоять перед надвигающейся бедой
преодолела штормы страданий и сохранила свою
компания с разбитым сердцем, как это делали другие женщины раньше и должны были сделать снова; но
она не будет одна. Маленькая рука протянулась из
одиночества, которого она жаждала; тихий голос кричал из
одиночества, которого она жаждала. Тени, которые могли бы укрыть ее, были полны
жестких глаз; тайные уголки лишь отзовутся жестоким смехом мира.
теперь - тот мир, который позволил ее любимому умереть без заботы, тот мир
такой безжалостный к таким, как она. Ее мысли были попеременно вызывающими и
полными страха; затем, перед портретом матери и Уилла, ее эмоции
выродились из трагических и стал своего рода, что плач может
сбрасывают. Слезы, теперь милосердно хлынувшие из фонтанов, смягчили
ее израненную душу на время и умерили физическое напряжение
агонии. Она долго лежала полуголая, всхлипывая навзрыд. Затем пришло
безумное желание вернуться к Клементу любой ценой и глубокая жалость к
ему захлестнули ее разум, вытеснив дальнейшую печаль о себе.
Она полностью забыла о себе в горе из-за того, что он ушел. Она бы никогда не
услышать, что он говорит или снова смеяться, и не поцеловать проблемы, связанные с его
глаза; никогда не чувствовать его теплого дыхания, его рукопожатия. Он был
мертв; и она увидела его лежащим прямо и холодным в обитом войлоком гробу, с
скрещенными руками и жесткой тканью, стягивающей челюсти. Он погрузится
в тишину, которая обитает под корнями зеленой травы; в то время как
она должна идти дальше и бороться с миром, и, борясь с ним, обрушить на
его серьезные, горькие слова и резкие порицания из уст тех, кто этого не понимал
.

Перед этим отражением Смерть подошла ближе и выглядела доброй; и
мысль о его руке была прохладной и успокаивающей, как рука серого мавра
туман окутал вересковую пустошь после огненных дней безоблачного солнца. Смерть
стояла совсем рядом и манила к себе через темные врата ее мысли. Позади
него сиял яркий свет, и в этом свете стоял Клем; но
Тень заполняла весь передний план. Пойти к любимому человеку, быстро умереть
и унести с собой их общую тайну, казалось правильным и драгоценным.
мысль именно тогда; уйти, умереть, пока он все еще лежит над землей, была
решимость, которая могла хоть немного смягчить ее агонию. Она
подумала о встрече с ним, стоящим одиноким, чужим, без друзей на другом берегу.
по ту сторону могилы; она сказала себе, что настоящий долг, если не огромная
любовь, которую она питала к нему, указывала на неизвестную дорогу, по которой он так недавно
шел. Это было всего лишь правосудием по отношению к нему. Тогда она могла бы Время от Времени смеяться и
Судьба и невидимого регулятора жонглирование, кто играл с ним и ей,
разрушила свою жизнь, заставил их маленькие страсти под
Шам безопасности, затем отрезал нитку, на которой она висела за все,
убил лучшую часть себя, и оставил ее одну без руки
на щит или на сердце жалость. В темноте, когда луна скрылась за горизонтом
и окно ее комнаты почернело, она озвучила весь широкий и
торжественный диапазон скорби; и живые погрузились в тени перед ее мысленным взором
подчеркнутая и яркая картина мертвых. Будущая жизнь маячила на одном из них
пустынный путь, который вел к боли, стыду и горестям, пока еще неиспытанным.
Скалы возле способ прятались темные фигуры недружелюбно, ибо нет
пожалуйста, маминой рукой будет поддерживать ее, ни брата стаут руку будут
поднял ее, когда они знали. Ни к одному чистому, благородному ближнему нельзя было бы обратиться за помощью
нельзя было бы ожидать, что никто не будет помогать и лелеять в
огромный пролив, несущийся к ней. На некоторых действительно стоило обратить внимание.
в данный момент, но их голоса и их взгляды вскоре станут жестче, когда
они узнают.

Она сказала себе, что они никогда не должны узнать; и решение проблемы
о том, как сохранить ее тайну, появилось на пороге неизвестного
дороги, по которой уже прошел ее возлюбленный. Теперь, под эхо самых низких нот
, пока она лежала с неровным пульсом и дрожащими конечностями, казалось,
что она столкнулась с разделением путей и должна сделать мгновенный
выбор. Время не ждало ее, и ей было все равно, выберет она или нет
жизнь или смерть на ее пути. Она боролась с красными мыслями и лихорадкой.
губы обожгло, лоб кололо. Клемент ушел. В этот
решающий час никто из ближних не мог укрепить ее мужество или направить в нужное русло.
пошатнувшийся рассудок. Однажды она подумала о молитве и отвернулась от нее.
содрогнувшись от страстной решимости больше не молиться. Затем
видение Смерти окутало ее, и она почувствовала, что его краткое жало будет
ничем по сравнению с бесконечной мукой жизни. Опасные мысли
быстро развивались в ней и выросли до гигантских размеров. Что-то взывало к ней
и плакала, что задержка, даже на несколько часов, невозможна и должна быть фатальной для
секретности. Лихорадочное желание покончить со всем, и побыстрее, овладело
ею, и она начала натягивать на себя какую-то одежду.

Тогда было, что внезапный звук из двери коттеджа были заперты и
болтами достиг ее уха. Вернулась миссис Бланшар, и, зная, что она
подойдет с минуты на минуту, Крис бросилась на кровать и притворилась, что
крепко спит. Только после того, как ее мать удалилась и сама уснула
полчаса спустя рассеянная женщина встала, оделась
сама и молча покинула дом, как мы уже говорили.

Она услышала, как река зовет ее, и сквозь ее журчание издалека донесся
голос ее любимого человека. Луна светила ясно, и долина
была полна дымчатой кисеи. Дикое желание увидеть его еще раз в
плоти, прежде чем она последовала за ним в духе заработал на Крис, и она
медленно двинулась вверх по холму в деревню. Затем, когда она ушла, рожденная из
туманов на лугах, и великого света, и лунной паутинки
, усыпанной росой, поднялась его милая фигура и двинулась вместе с ней
путь. Но его лицо было скрыто, и он исчез на первых же заставах
деревушки, когда она одна въезжала в Чагфорд. Тени коттеджей
казались бархатисто-черными в сияющей тишине; их крыша была испещрена прожилками,
их шифер отливал серебром; их побеленные стены выглядели
странно бодрый и настороженный, он обвел женщину каким-то слепым,
затаенным взглядом. Одинокое пятно света выглядывало, как усталый глаз, с
той стороны улицы, которая была в тени, и Крис, пройдя через
незапертую дверь коттеджа, прошел по узкому проходу внутри и
тихо вошел.

Соболезнования, слезы и гул скорбящих друзей утихли вместе с
ударом полуночи. Теперь миссис Хикс сидел наедине с ее мертвым телом и смотрел
на его спокойные черты и смутно удивлялся, как после жизни, полной таких
разочарований, неудач и горького недовольства, он может выглядеть таким
умиротворенным. Она знала каждую черточку, которой мысли и тревоги управляли на
его лице; она помнила их приход; и теперь, в перерывах между приступами
горя, она внимательно осмотрела его и увидела, что Смерть стерла
морщины тут и там, и разгладил лоб, и откинул назад волосы.
прошли годы, пока его лицо не напомнило ей странного, своенравного
ребенка, который привык жить отдельно от своих товарищей, как какой-нибудь дикий
лесной зверь, и который провел почти без друзей все свое детство.
Он полностью заполнил ее вдовью жизнь и, по крайней мере, был любящим ребенком,
хорошим сыном. На его иссохших надежд у зависело, и даже в их
темные часы, он смеялся над ее страхом работном доме, и заверил
ей, что в то время как голова и руки у него оставались ее не нужно бояться, но
следует наслаждаться независимостью дома. Теперь эта единственная опора и опора была
ушел - ушел, как только черная туча рассеялась и Судьба смилостивилась.

Пожилая женщина сидела рядом с ним, пораженная, сморщенная, почти как рептилия.
ее покрасневшие, неподвижные глаза выражали страдание. Только ее глаза двигались по ее морщинистым,
смуглое лицо, и отражают свечу, стоящую на каминной полке выше
головой. Она сидела, сложив руки одна на другой на коленях,
как некая статуя, выполненная из черного дерева и темного дуба. Однажды большой домашний паук
внезапно и бесшумно появился на простыне, прикрывавшей грудь
умершего. Он пролетел фут или два, затем сел неподвижно; и
она, склонная испытывать невыразимое отвращение к подобным вещам, протянула вперед
свою руку, без дрожи поймала его и раздавила, пока его волосатые
ножки извивались между ее пальцами.

К ограбленной матери подошел Крис, безмолвный, как привидение. Только глаза старухи
дрогнули, когда девушка вошла, упала у носилок и зарылась
лицом в подушку, которая поддерживала голову ее возлюбленного. Так, в глубоком
молчании, оба оставались некоторое время, пока Крис не приподнялась и не заглянула внутрь
мертвое лицо и почти начала видеть странное содержание, отпечатанное на
нем.

Затем Миссис Хикс стал говорить высоким голосом, что сейчас сломал
и снова, как ее грудь вздымалась после того, как последние слезы.

"В awnly сына у матери, а она была вдова wummon и, по желанию клиента не
Христос теперь на работу из-за любви к бедным. Я потрясен множеством
стонов и слез, Крис Бланчард, так же, как и ты. Вы знали его - ужасно хорошо
ты и я; но вы еще молоды, а память в молодых мозгах настолько слаба
что вы все это переживете и забудете.

"Никогда, никогда, мама! Для меня больше нет жизни - не здесь. Он
зовет меня - зовет и зовет оттуда".

"Ты переживешь и забудешь", - повторил другой. "Я не могу, будучи таким, какой я есть"
. И помните об этом, когда будете молиться небесам, добывайте золото и алмазы,
добывайте дома и земли, добывайте жир воздуха; и топор громкий. Нет
вреда в axin'. Awnly Доани не передать свои молитвы низкий ту грязь, в бан-не
твердость вещь перестает Бог. Ты как вероятно или onlikely получить
большой ответ как маленькая. Видеть труп в блессин в потоки по некоторым
люди! Они живут храбро и счастливо, с хорошим здоровьем, с хорошими женами,
и деньгами, и плодами земли; у них много детей, так как
ссохшиеся, как углы храма; и "когда им приходит пора умирать, они
закрывают глаза" на добрые фасады и "лежат в свинце и дубе под полированным
мрамором. Все это было; и что было у него ... у моего сына?

"Бог забыл его, - всхлипывал Крис, - и мир забыл его - все, кроме тебя
и меня".

Пожилая женщина устало развела руками.

"Это смерть, о которой Бог должен помнить, но это трудно, то здесь, то там,
когда Он проскальзывает на какую-нибудь скромную вечеринку и пропускает скромный шепот.
Кричи, если хочешь, чтобы тебя услышали; не ходи, затаив дыхание, как я.
Выполнено. Это была ужасно маленькая штучка, которую я топорил, и топорил дважды в день, стоя на коленях.
С тех пор, как мой мужчина умер двадцать три года назад. И часто не
трижды по воскресеньям, так что вы можете подсчитать, сколько раз я убрал если вы
ум. Ужасно глупая вещь, о которой вы могли подумать: просто для того, чтобы
принести его справедливую долю процветания Клему и уберечь мои кости от
богадельни в конце. Но мой мальчик сломал себе шею жестокой смертью,
и я должна надеть синюю хлопчатобумажную рубашку.

"Нет, нет, мама".

"Эсс. Не то чтобы это выглядело так сложно, как было на самом деле. Это упрощает задачу: " и она
положила руку на лоб сына и на мгновение задержала ее там.

Вскоре она продолжила.:

"Я попросила Клема перевернуть окурки в честь кончины моей сестры, миссис
Леззард. Но он не захотел; а теперь они сделают для него. Мудрый хотя
мужчина был, он не забочусь ни о темноте, скрытый смысл меда-пчелы
порой смерти. Теперь у этих созданий нет хозяина, как у нас с тобой;
и они это поймут; и ты увидишь, как многие будут шептаться на его
держитесь, пока трава не зазеленела раньше; ибо они видят больше, чем мы
можем ".

Она снова погрузилась в неподвижное молчание, и теперь у нее самой не было слез,
смотрела на слезы Криса, который опустился на пол между матерью и сыном.
"Ради чего ты плачешь и так сильно заламываешь руки?"

внезапно спросила она. - Почему ты плачешь?" - Спросила я. "Почему ты плачешь?" "Почему ты плачешь?"
- Ты еще совсем девочка - юная, с нежными щеками и красивыми глазами.
Найдется много мужских грудей, на которые ты сможешь уткнуться. Но я!
Подумай о том, что разрывает мое старое сердце в клочья - я, такой обесцвеченный,
уродливый и одинокий. Бог знает, что сам Бог не сможет принести бальзама
мне - никакого, пока я не съежусь под воздушной артерией; но ты ... твоя рана
не откроется к тому времени, когда снегопад повторится ".

- Ты забываешь, когда впервые полюбила мужчину, если говоришь такие вещи, как это.
это.

"Нет вечной, непреходящей формы любви, кроме любви матери к своему осту"
"ребенок мужского пола", - прохрипел другой. Любовь влюбленных - это у нас в крови
уловка природы, чтобы пощекотать нас, бедных человеческих созданий, и заставить размножаться
мы обретаем лучшую мудрость; но то, что чувствует мать, не зависит ни от кого.
такой сломанный тростник. Это глубже; это ад и рай для Вэнса одновременно.;
это жизнь; и потерять это - смерть. Смотри! Еще вчера я бы дрался, и
кричал, и вел себя как последний дурак, чтобы меня забрали в Союз; но
если они положат его в землю, я буду вести себя тихо, как ягненок".

Последовало еще одно молчание; затем пожилая вдова продолжила свою тему.
сначала все тем же унылым, надтреснутым монотонным тоном, затем переходящим в страсть.

"Я говорю вам, что хорошая жена сделает почти все для мужа и отдаст ему
свое тело и душу; но она ожидает многого взамен. Она хочет его
любви и поклонения ей; но мать отдает все-все-все-и никогда
ничего не получает за это. Может быть, просто поцелуй, сияющий взгляд или доброе слово.
 Это ее плата, и лучше, чем просто так. Она почти довольна
если подумать, то что могло бы удовлетворить собаку. Ей доставляет удовольствие волноваться
и злиться, и тосковать по тебе ночами, и утомлять ухо всевышнего разговорами.
планы и предложения для ООН; да, думайте, потейте и голодайте для ООН постоянно
. 'Т-это ее радость, скажу я э к гладкой дороге, и поймать
колючки на своем пути и пусть хоронят своих колючек в ее плоть, и он
Шаа-н-не чувствую их; это ее радость слушать его лепет все его надежды и
деликатесы и, когда придет время, она будет taake горничная его сердце
ее ости, хотя, возможно, это взлом' ш' страх, что он забудет ее
свет юных глаз. Топорщи свою ость, мать, если то, что я говорю, не запрещено.
Божья правда. Мы, как парни, довольствуемся этим малым. Мы ужасно
хотим помочь их молодым плечам с нашими старыми друзьями, бороться за них
до последнего. Мы дадим честь по чести жены есть любовь, мы, для себя, топора нет
вопросы для себя--то разобьет наши сердца, когда cheel 'с о'
его очередь ломать сердца наши дюймов--как же я буду делать теперь".

- Разве я не люблю тебя, ту? Разве он не весь мир для меня, ту? Разве мое
сердце не разбито так же сильно, как твое? всхлипнула Крис.

"Послушай это, ты, вуммон, как говорится о разбитом сердце", - ответил старейшина
почти резко. "Подожди, подожди, пока ты не станешь матерью маленького человечка, чил,
и не увидишь сияющие глаза, которые смотрят на тебя, пока твой сосок
когда тебя сжимают его обнаженные десны, и ты смеешься над тем, из-за чего ты страдала
я обнимаю тебя. Подожди, пока он не превратится из младенца в мальчика, из
мальчика в мужчину; подожди, пока он не станет всем, что у тебя осталось, в холоде, от голода
зима печальной жизни; и ждать, пока его привезут домой, чтобы он стал таким, как сейчас
пока ты сидел, посмеивался про себя и считал
голд-мечта. Затем обернись, чтобы найти слезы, которые утешат тебя, и
молитвы, которые успокоят тебя, и Бога, который вознесет тебя; но ты
я их не найду, Крис Бланчард.

Девушка выслушала это высказывание, и оно наполнило ее чем-то вроде
странного изумления, как при открытии наследственности. Миссис До нее Хикс всегда был
неразговорчив, а теперь этот стремительный поток мыслей и
фраз отдавался эхом, как сама речь мертвеца. Так говорил Клемент
, и девушка смутно удивлялась, не понимая.
Впечатление прошло, и в Крисе проснулась внезапная решимость
прошептать этой скорбящей женщине то, что она не могла сказать даже своей собственной
матери. Вторая мысль, вероятно, изменила ее намерение, но она этого не сделала
не дожидаясь второй мысли. Она действовала импульсивно, встала, обняла вдову
и прошептала свою тайну. Та сильно вздрогнула
и нарушила свою неподвижную позу перед этим известием.

"Господи! И он знал... моего сына?

- Он знал.

- Тогда тебе не нужно говорить это шепотом. Здесь нас всего трое.

- И никто другой не должен знать. Ты никогда не расскажешь... никогда? Ты клянешься в этом?

- Я расскажу! Нет, нет. Подумать только! Тогда я искренне сожалею о тебе, ту, бедный
душа - настоящая, глубокая скорбь ту. Не отличается от моей, но достаточно реальна.
И все же...

Она снова погрузилась в каменный покой. Ни один мускул на лице не дрогнул, но в ее глазах появилось
выражение ее разума, и постепенно в них появилось
голодное выражение - как у умирающего от голода существа, столкнувшегося с едой.
Осознание этих новых фактов заняло много времени. Никакое действие не сопровождало
этого; ни одна морщинка не углубилась; ни одна черта удрученной фигуры не разгладилась; но когда
она заговорила снова, ее голос сильно изменился и стал мягче и очень
дрожащим.

"О мой дорогой Бог! это будет немного Милосердия! Ты думал об этом?"

Затем она внезапно поднялась на ноги, и на ее лице появилось выражение -
очень удивительное выражение, в котором смешались страх, благоговение и что-то еще.
смутная, но неистовая радость - как будто человек внезапно увидел любимого призрака
из мертвых.

"Как будто мы все еще не совсем потеряны! Маленький остался - его брат!
Маммон! Ты для меня святыня - святыня навсегда! Ты будешь радоваться солнцу
тебе летом, а мне зимой - если Богу будет угодно!"

Затем она возвысила голос и воззвала к Крис странным криком, и
опустилась на колени у ее ног, поцеловала ее руки и погладила их.

- Иди к Уну, - сказала она, вскакивая, - иди к Клему и скажи ему на ухо,
что я знаю. До него дойдет, если ты прошепчешь это. Его запрет на душе не очень
далеко еще. Скажите ООН я кнав, ту--тобой. Он бы слава, что я knawed.
И впредь молись, как буду молиться я, о мальчике. Бог Топора для мальчика -топор
без остановки для сына, полного Сил. Наши болезни может выиграть в
Вечный слух этот wance. Но, ради бога, топор Ван, который
право, не заискивая себя смиренным".

Женщина преобразилась, когда важность этой новости наполнила ее
разум. Она заплакала перед великолепной возможностью. Это зажгло ее глаза и
выпрямило ее сморщенную фигуру. На какое-то время ее неистовые высказывания
почти внушили Крису тень похожих эмоций; но другая
сторона картины не знала рассвета. Эта вдова игнорируют--это действительно было так
не приходили ей в голову с первых комментарий на исповеди. Теперь,
однако девушка напомнила ей,--

"Ты забыл немного, что это должно быть для меня, мама."

"Свет во тьме".

"Я об этом не думал; и мир герт не пожалеет меня, как пожалел ты".
когда я впервые сказал тебе.

"Запретить вам не боялись о'мира, ты? Мир забыл ООН. 'Т был свой
ости слово. Что для тебя целый мир, knawin что вы кнав? Не хочу
лечиться мягкая на то, что ни черта-тяжело с ним? Тридцать четыре года
он прожил недолго, затем мир начал обращать внимание на его работы
и очень скоро - так поздно, когда нить его дней была сплетена.
Что для тебя мир и почему тебя должно волновать его слово, Крис
Бланшар?

"Потому что я Крис Бланшар", - сказала она. "Я был гвейном, чтобы покончить с собой,
но подумал увидеть, как его дорогое лицо станет более выразительным, прежде чем я это сделаю. Теперь ..."

- Убей себя! Боже милосердный! Если ты это сделаешь, я снова убью Клема!
Ты не можешь; ты не посмеешь; в этом черное проклятие, и оно бесповоротно.
теперь убийство. Услышь меня, ради Христа, если эта мысль ужасна для тебя.
ты - избранный инструмент Бога в этом деле, избранный страдать и приносить в мир мальчика.
в мире есть мальчик Клема. Не делай этого видишь, как это бывает? "Покончи с собой"! Как
тебе это может присниться? Ты должен принести bwoy, я говорю 'е, чтобы сохранить нас от
как гвейн сойду с ума. 'Т был предопределен, он должен оставить его святой
подобие. Божья истина! Вы должны гордиться, вместо того, о'боятся--такого человека
как он был. Высоко держи голову и молись, когда никто не смотрит, молись
в течение каждого часа бодрствования и следи за собой, как ты следил бы за витриной с
золотым драгоценным камнем. Какой мудрый мозг будет плохо думать о тебе за то, что ты следуешь
выбранному пути? Каковы шансы, что у малышки не будет кольца под звездами или в
законная кровать с четырьмя столбиками? Кто женил Адама и Еву? Ты была женой уна
согласно первому плану живого Бога; и если Он изменит Свой
возвышенный ум, когда ты опаздываешь, вина не падает ни на тебя, ни на мертвых.
Придумать baaby-его baaby--под грудью! Думать о встрече с ним в
Время вперед, с другой душа попала в большой любви! Лучше встретить
людей и позволить ребенку обрести полноту жизни, чем увести их и сократить
свои дни и уйти в мир иной с пустыми руками. Разве ты не видишь
это? Что бы сказал Клем? Он бы тебя строго осудил - такой влюбленный малыш
чайлдер в роли него. Это первый каркас твоей бессмертной души, который у тебя есть
раскрывается, как розовый бутон, спрятанный в зелени, и тебе запрещено его прищипывать
эта жизнь для твоей прихоти, и пусть ангелов на небесах станет меньше на
wan. Ты должен жить. И парень заберется в башню силы, потому что
э-э... башня силы и, возможно, стакан, в котором ты снова увидишь Клема Роуза
.

- Какой позор. Моя мать и Уилл... Уилл, который суровый судья, такой
чистый человек.

"Чистый"! Боже всемогущий! Ты свел бы с ума святого на небесах! Мы не помилованы
чистоплотны, ту? Если Бог пошлет огонь - вспыхнет огонь - сладкий, живой огонь. Ты
надо пройти через это-да, и вызовите bwoy Клем, ту. Ты пристыдил
из него, как он лежит здесь? Боишься ли ты чего-нибудь, что может сделать с тобой воздух?
Когда смотришь на него? Он думает, что Небеса слишком суровы? Нет, я говорю
'e, не молодым... не молодым. Ветер в основном смягчается из-за
остриженного ягненка, хотя старые овцы часто жалят его и получают
семена смерти после стрижки. Подожди и будь сильной, пока не почувствуешь
Малышку Клема в своих объятиях. Это будет достаточной наградой, и тогда тебе будет наплевать
тогда весь мир перестанет тебя интересовать. Его сын, заметьте; кто вы такой, чтобы лишать жизни, и'
срывать бутоны на посадке Клема? Хуже, чем лезть в чужой сад
и срывать зеленые плоды.

Поэтому она многословно умоляла, с наэлектризованным приливом жизненных сил, и
продолжала изливать поток слов, пока Крис торжественно не пообещала,
перед Богом и мертвыми, что она не лишит себя жизни. Проделав
так, некоторые новые конструкции сообщил ей.

"Я должна идти", сказала она, "луна и рассвет близок. Умирать надо так
легко, жить трудно. Но жить я буду; клянусь в этом, хотя это ужасно сложно.
мой бедный безумный мозг покажет, как.

"Сын Клема, запомни. И позволь мне быть первым, кто увидит это, потому что я чувствую, что не увижу.
будь на то Божья воля, я бы так и сделал.

- И ты обещаешь не говорить ни слова, что бы ни случилось, и что бы ты
ни услышал?

"Тупым я буду, как и он сам... тупым, считая недели и месяцы".

"День уже на исходе, и я должен идти домой", - сказал Крис. Она повторила
слова механически, потом отошли без всякого формального прощания. У двери
она повернулась, поспешила обратно, снова поцеловала лицо мертвеца и
затем ушла, а другая женщина посмотрела на нее, но больше ничего не сказала.

Оставшись одна, когда борьба закончилась и ее цель была достигнута, мать съежилась и
снова уменьшилась и на мгновение постарела. Затем она снова приняла ту же позу, что и раньше.
и тут же слезы, порожденные новыми мыслями, начали
болезненно сочиться из пересохших фонтанов. Она не пошевелилась, но
позволила им откатиться в сторону. Вскоре ее голова откинулась назад, шапочка упала
и белые волосы рассыпались по лицу.

Казалось, пальцы света приподнимают края шторы. Они набирали силу
по мере того, как угасала свеча, и вскоре с криком петуха, когда
бесчисленные гудки возвестили утро, серый рассвет с золотыми глазами
осветил мертвого мужчину и древнюю женщину, крепко спящих рядом с ним.




ГЛАВА XVII

Отсутствует


Джон Grimbal, сработанный каприз, либо сознавая, что под
обстоятельства приличия требовали его присутствия, присутствовал на
организация похорон Климента Хикс. Некоторый циничный интерес он извлек из
зрелища юного Бланшара среди носильщиков; и действительно, как можно
предположить, мало кто переживал это трагическое окончание жизни своего друга больше
, чем Уилл. Очень искреннее раскаяние омрачало его дни, и он винил себя
достаточно горько за все прошлые разногласия с мертвыми. Он был в настроении
одновременно раскаивающемся и печальном, когда прислушивался к эху падения
ком, и под этот торжественный звук мысленно прошел весь ход событий
своих отношений с любовником сестры. О себе он не думал в
все, и никаких темных подозрений облегчение отразилось на его ум на
отражение, что знания эти роковые недели давно прошло, теперь
неразделенная. Во всех его ссорах с Клементом невозможность того, чтобы этот человек
нарушил свою клятву, когда-то беспокоила Уилла; и теперь глубокая скорбь по поводу
смерти его друга и глубокое сочувствие Крису были эмоциями, которые
это полностью заполнило сердце молодого фермера.

Гримбал наблюдал за своим врагом, пока продолжалась служба у могилы.
Раз в злокачественные мысли потемнело его лицо, и он размышлял о том, что
результат может быть, если бы он намекнул Бланшар характер его разочарование
бизнес с Хиксом на Оке Тор. Все, что Чагфорд слышал, это то, что
хозяин Красного дома намеревался принять Клемента Хикса в качестве арендатора
своей домашней фермы. Этот факт удивил многих, но никто не смотрел за ней
любые тайны, и меньше всех. Мысли Grimbal разработана на
его первая мысль, и он спросил себя, если, вместо
сказав Бланшару, что он отправился узнать его тайну, он должен был
притвориться, что она уже у него в руках. Эта мысль мелькнула лишь на мгновение
, а затем погасла. Во-первых, это оказалось абсолютно бесполезным,
поскольку он не мог сделать ничего, кроме угрозы, и другой должен был быстро
обнаружить, что на самом деле он ничего не знал; а во-вторых, какая-то тень
чувства заставила Гримбала заколебаться. Его жажда мести теперь развивалась по-новому
и хотя его цель оставалась непоколебимой, его последнее поражение
научило его терпению. Отчасти из политических побуждений, отчасти из-за странного
как может показаться, руководствуясь своими спортивными инстинктами, он решил оставить
дело Хикса похороненным. Доброе имя мертвеца его не заботило
однако победа над Уиллом была только более желанной из-за
этой отсрочки. Его черная целеустремленность обрела силу благодаря "отпору"
, но проблема на время была удалена из прежней сферы
активной ненависти к его врагу. Как долго продлится такое отношение
и какие особенности характера привели к нему, не имеет большого значения.
Факт оставался фактом: ментальная позиция Гримбала по отношению к Бланшару теперь больше
это было почти похоже на то, что он носил для других своих жизненных интересов. Это
обстоятельство по-прежнему стояло на первом месте, но повлияло на природу его
эмоций по отношению к вопросам спорта. Когда крупная форель побеждала его
более одного раза, Гримбал снова и снова возвращался к своему особому месту обитания
и не оставлял без опробования ни одного законного плана по ее уничтожению. Но любой
неспортивный метод поимки или умерщвления птицы, зверя или рыбы
приводил его в ярость. Поэтому он покинул кладбище с угрюмой решимостью
его преследуют зловещие цели напрямик.

На похоронах присутствовали все, кто интересовался Клементом Хиксом, включая его мать
и Криса. Последняя уступила желанию миссис Бланшар и
пообещала заехать домой; но она передумала и вела себя
на церемонии со стоической стойкостью. Этого она достигла только благодаря
усилию воли, которое полностью отделило ее сознание от ее окружения
и в равной степени ослепило ее глаза и оглушило уши к
скорбным зрелищам и звукам вокруг нее. Каждая клеточка ее души была занята собственным будущим
и когда гроб с телом ее возлюбленного опускали в
план действий всплыл в ее мозгу.

Менее чем через двадцать четыре часа казалось, что начался последний акт
трагедии. Затем, хриплый, как ворон, прокаркавший о приходе Дункана
, мистер Бли вернулся в Монкс Бартон после раннего визита в деревню
. Фиби жила с отцом в течение двух недель, и это было
она встретила старика, как он пересыпается, затаив дыхание дома.

"Более Герт весть!" - воскликнул он; "если запрет не слишком много для WAN на вашем пути
о'здоровья".

"Ничего плохого в Newtake?" - воскликнула Фиби, бледнея.

- Нет, нет, но, несмотря на все это, семейные новости.

Девушка прижала руку к сердцу, и Миллер Лиддон, привлеченный
Взволнованным голосом Билли, поспешил к дочери и обнял
ее.

- Выкладывай, - сказал он. "Я вижу новости в "e". Какие худшие или лучшие?"

"Плохие, настолько плохие, насколько только может пожелать сердце. Судя по всему, неприятности.
Крис Бланшар бы ушла-исчезла как сон! Мать Бланшар звонил
ей это marnin', и нашли ее постели не так сильно мятые. Она уже
летала, и по этому поводу есть магазин braave на любой вкус, у каждого Бланчарда
с головой более или менее не в порядке, прошу прощения, миссис, как и должно быть ужасно
бледный от брака."

"Но никаких следов? Ни слова ни чего не осталось?"

"Ничего; эта честь по чести это чертовски сильная вера она в реке, бедный
ягненок. Тир тащит гвейна, чтобы разделаться с уродливыми кусками. Я слышал, как рассказывали
об этом в деревне, где я только что пришел повидать старого Леззарда
переехал в работный дом. Замечательный, уравновешенный, шумный мир, конечно.
"Нет! У меня кружится голова".

"Уилл знает?" - спросил мистер Лиддон.

- Его мать срочно послала за ним. Сомневаюсь, что он сейчас в коттедже.
 Какая она была хорошая, прелестная девушка, ту! И такой безмолвный, как две капли воды, на
похоронах, без единой слезинки, чтобы размягчить могильную пыль. Почему? Она
знал, что она снова будет рядом со своим мужчиной до того, как луна пойдет на убыль. И я надеюсь,
что так оно и будет. Но в дни моей юности это были перекрестки и кол из боярышника
. Хотя, слава Богу, эти варварские древние моды исчезли.
живем ли мы в более религиозные времена - это вопрос, когда ты видишь
то, что происходит каждый час двадцать четыре часа в сутки."

"Я должна пойти к ним", - закричала Фиби.

"Я пойду; ты сиди дома спокойно и не тревожься", - ответил
ее отец.

"Мы все должны делать то, что в наших силах - каждый мужчина должен делать то, что в наших силах. Я буду гвейном, разыскивающим труп.
в долине с Чапплом и его "мазинским" водяным псом; и если
если моя рука выведет ее из Игры, это будет сделано по-доброму,
По-христиански, потому что она все же создана по образу Божьему, такая же, как мы; и "уродливая
даже если я утону, это не отвлечет меня от моего долга.




КНИГА III

ЕГО ГРАНИТНЫЙ КРЕСТ


ГЛАВА I

Малыш


После бурных событий, связанных со смертью Клемента и Криса
За исчезновением Бланшара последовал период спокойствия в жизни
тех, от кого почерпнуто это повествование. Такой временный покой
оказался тем сильнее, что касалось Дамарис и ее сына, по причине
инцидента, который произошел с Уиллом вечером, когда у его сестры
отъезд. Мертвой она, конечно, не была и умирать не собиралась; ибо,
вернувшись на Ньютейк после нескольких часов бесплодных поисков, Бланшар
обнаружил ожидавшее его там сообщение, хотя и без тени доказательств
был готов показать, как оно попало на ферму. На уступе
окна он обнаружил это, когда вернулся, и прочитать сообщение на
взгляд:

"Не вы, ни мать ничего не бойся за меня, не ищи меня, ибо это было
быть зря. Мне хорошо, и я так счастлива, как никогда я должен быть, и возможно я буду
придешь домой-вместе когда-нибудь.--Крис".

Уилл отреагировал на этот вызов, проигнорировав мольбу своей сестры попытаться сделать это.
ничего подобного, и приступил к решительным поискам, длившимся почти два месяца.
продолжительность. Трудился он по инерции в конце осени, но ни намека, ни тени
ее награждали квест, и постоянные неудачи на предприятии, где его
сердце было установлено, ради его матери и его собственного, действовали на человека
характер, как впрочем и кованые заметным изменениям в нем. Несмотря на письмо
Криса, Хоуп умерла в Завещании, и он открыто считал свою сестру мертвой; но
Миссис Бланчард, хотя и была достаточно огорчена смертью своей дочери
бегство, никогда не боялась за свою жизнь и не сомневалась, что она вернется
в то время, когда ей будет угодно это сделать.

"Ее природа такая же, как у тебя, и твоя судьба перед тобой. Когда у него была
черная обезьяна на плече, он часто оставлял фургоны на целую
неделю и бродил в одиночестве по самому сердцу Пустоши. Усталость тела часто
успокаивает воспаленный разум. Он любил в темные ночи гром о' ... мой муж ... и
лучше это seemin сейчас. Крис быть безопасным, я думаю, хотя это
сердце-глубокий инсульт это для меня, потому что я сужу она не Каан 'так, как мы любить меня
как я и думал, иначе она бы никогда меня не бросила. И все же холодный мир,
о котором она так мало знает, вернет ее к тем, кто любит ее,
приди сейчас."

Итак, с большей философией, чем мог проявить ее сын, Дамарис практиковалась в
терпении; в то время как Уилл, объехав страну с севера на
юг, с запада на восток, после нескольких недель, проведенных на пустынных пустошах и
тайники конечной Пустоши, после посещения отдаленных деревень и
расспросов в сотне отдельных фермерских домов, вернулись в Ньютейк, измученные,
разочарованные и мрачные до такой степени, что это недоступно тем, кто
знал его. И облако не рассеялось так быстро, как это было обычно.
с его временными фазами депрессии. Обстоятельства объединились, чтобы
усугубить это, и поскольку зима наступила быстрее, чем обычно, ее
свинцовые месяцы скудного дневного света и холодных дождей наложили свой отпечаток на Уилла
как никогда раньше.

В те несколько мрачных дней, которые стали кульминацией уходящего года
, Мартин Гримбал вернулся в Чагфорд. Он расширил свои
расследования сверх первоначально отведенного на них времени и теперь вернулся
к себе домой с большим количеством свежего материала и даже с одним или двумя новыми
теории на своей книге. Он получил в ходе его нет сообщений
отсутствие и новости Пасечник смерти его возлюбленной
исчезновения, вдруг выступил его экономка, ушел далеко в
сокрушить его. Сквозь серый гранит снова пробился радостный танец. Для
краткая час великолепными видами счастья вновь, и его плодотворная жизнь
вдруг ворвались в светлые области, что он пристально вглядывался тоской
раньше и потеряла навсегда. Он боролся с собой, чтобы подавить эту
розовую надежду; но она вспыхнула в нем, юном гиганте, рожденном одним словом.
Значение свободы Криса ошеломило его. Найти ее было
криком его сердца, и, как это делал Уилл до него, он сразу же
предпринял систематические попытки найти пропавшую девушку. Однако в это время года Бланшар был в таком
неуверенном настроении, что он
усомнился в замысле Мартина и усомнился в замысле антиквара
право заняться делом, которое брат Криса уже не смог выполнить
.

- Она принадлежала мне, а не тебе, - сказал он, - и я сделал все, что мог мужчина
сделай, чтобы найти ее. Увидеть ее снова мы не сможем, это мое чувство, несмотря на
то, что она написала мне и оставила так загадочно на окне. Пришло безумие.
я думаю, она испугалась, и она покончила с собой, и они не могут позвонить.
ни тебе, ни любому другому мужчине, чтобы снова взяться за это дело. Пусть все остается как есть
. О таких черных делах лучше забыть ".

Но, пока Мартин не обратиться за советом или желание в этом вопросе, он
был удивлен отношением молодых фермеров, и это что-то добывают
в природе признания от него, ибо там было мало, он сказал
сам, что больше не нужно быть скрыты от брата женщины.

"Сейчас я могу говорить, по крайней мере к вам, будет", - сказал он. "Я могу сказать вам, в
любые ставки. Крис была для меня всем на свете - всем на свете, и случайность
не давала мне узнать, что она принадлежала другому мужчине, пока не стало слишком поздно. Теперь,
когда он ушел, бедняга, она снова кажется почти недосягаемой. Ты
знаешь, что значит любить. Я не могу и не хочу верить, что она покончила с собой.
жизнь. Что-то подсказывает мне, что она жива, и я не собираюсь верить ни одному мужчине на слово.
об этом. Я должен убедиться сам".

После этого Бланшар стал более благоразумным, снял свои возражения и
выразил искреннюю надежду, что Мартин преуспеет там, где он потерпел неудачу
. Влюбленный методично приступил к своим поискам и провел расследование
со строгой близостью и скрупулезным терпением, превосходящими все ожидания.
Сила Уилла, несмотря на его столь же серьезные намерения. В течение шести месяцев
Мартин преследовал свою надежду, и мало кто видел или слышал что-либо о нем в течение
этого периода.

Однажды, в начале лета, Уилл случайно встретил Джона Гримбала на
первой встрече гончих выдр в Тин Вейл; но хотя младший
намеренно приблизился к своему врагу там, где он стоял, и надеялся, что какое-нибудь слово
это могло означать, что их древняя вражда умерла, Джон ничего не сказал, и
его голубые глаза были жесткими и лишенными всяких эмоций, как бирюзовые бусины.
когда они на долю секунды встретились с лицом фермера.

Однако до этого инцидента в жизни Уилла появилось
великолепие отцовства. Пришло время, когда в течение одной бесконечной ночи и
серебристого апрельского утра он топтал кухонный пол, как тигр свою
клетку, и оставил на камнях выцарапанную дорожку. Тогда его мать поспешила наверх
и сообщила о прибытии редкого мальчика.

"Фиби держится молодцом, и она молится о том, чтобы она поскорее спустилась вниз
и сказала Миллеру, что все хорошо. Сам доктор Парсонс говорит, что это потрясающе.
прекрасный парень, так что ни одно мое простое слово не имело бы для меня значения.
я бабушка."

Они немного поговорили о госте, то, благодарен за
возможность быть активным, после долгого ожидания, отец поспешил
прочь, сел на коня, и вскоре загремели вниз по долинам в Чагфорде,
в том темпе, в котором нашли свое животное хромает мертвым на следующий день. Могучим
было возбуждение от этого дикого галопа, когда он промчался мимо койки и фермы
под утренним солнцем с его великими новостями. Рабочие и случайность
время от времени попадались путники. Некоторых Уилл знал, некоторых никогда не видел
но на ухо всем без исключения он
кричал о своем интеллекте. Многие махали шляпами, кивали и
вспоминали великий день в своей собственной жизни; кто-то смеялся, кто-то плакал
"Браво!" - изумились все, кто его не знал, и приняли его за сумасшедшего.

Прибыв в Чагфорд, Уилл встретил на рыночной площади знакомые фигуры,
и снова он выкрикнул свою информацию, не слезая с коня.

"Это сын, Чаппл... пришел час назад... Храбрый малыш, так они говорят"
"Тогда удачи ему!"

"Желаю удачи! И теперь, когда ты родитель, ты должен...

Но Уилл был вне пределов слышимости, и мистер Чаппл больше не тратил времени даром.

Фермер Бартон вскоре с грохотом въехал в Монкс, спрыгнул с коня
, протопал в дом и позвал своего тестя таким голосом, что
зазвенели дубовые балки. Затем мельник, а за ним и мистер Бли,
поспешили послушать, что хотел сообщить Уилл.

"Все в порядке, все в порядке с Фиби?" - были первые слова мистера Лиддона, и
он был бледен и дрожал, когда задавал этот вопрос.

- В самый раз, честное слово... я бы сказал, бабушке. В butivul лил
человек она у тебя из распространенных в порядке, - говорит Парсонс, как надо
кнав--жир как слизняк с 'темными кудрями Мазин на его дите голове, хотя мои
мама говорит, что это awnly своего рода о'поймать-урожай, а не продолжать волос
как приду Артер".

- Эй, парень! Слава тебе! - воскликнул мистер Блий. "Если в нем есть хоть капля
благородства его бабушки в ООН, он окажется преуспевающим
младенцем".

"Благодарю Бога за счастливый конец всех моих молитв", - сказал мистер Лиддон. "Билли,
принеси Уиллу что-нибудь поесть и попить. Я думаю, он проголодался".

"Не ешь Каан, Мельник; но я капельку лучше, если это все
и тебе того же. Нам должно пить за здоровье, обоих. Как по мне, так это
хорошая вещь - быть отцом ребенка, который когда-нибудь вырастет в мужчину,
и, возможно, даже станет историческим персонажем, если дать нам время ".

"Так это Герт вещь. Сядь; Доани не бродяга об. Я лежал ты
на ваши ноги эти поздние часы."

Уилл подчинился, но продолжил свою тему, и хотя его ноги были целы,
его рук все еще не было.

"Нам предстоит столкнуться с воспитанием и назиданием ООН. Я имею в виду, что он будет
воспитанный на силе знания, ибо ничто с этим не сравнится. Не так ли?
ты думаешь, я гвейн, что уклоняюсь от того, чтобы поступать правильно, Миллер,
потому что это не так. Если бы это была моя последняя каламбурная заметка, за которую его вызвали.
он бы ее получил.

"Спешить пока некуда", - заявил Билли. "Ужасно, что ты прав, когда смотришь
в будущее и взвешиваешь долг каждого мужчины перед тем, кого он встречает.
Он никогда не будет стоить вам меньше внимания или полпенни, чем сегодня, и,
не хрипя в такое веселое время, я скажу, что он добьется большего
забота и неприятности - каждый его вздох.

"Не он! Не так, как я гвейн довести до ООН. Суровый и строгий, ни
бред, я обещаю, 'е"

"Это верно. Приручить ООН от груди. Я хотел бы, чтобы мое участие такие компании как думать
а само деревце следует месторождение гроуин сейчас же отдам его лил за ее Фуст
урок способов о'долг", - заявил г-н блее. "Честь по чести с определенным вещам
вы, должно быть, Флинт-о, и Фуст приходит лежа. Доани не позволю ООН ложь;
пороть его из ООН; в сознании, это лучше для вашей руки ломить, чем для
его души, чтобы сжечь".

"Вы оставляете меня, чтобы сделать все правильно ООН. Ты не можешь учить меня, Билли, не будучи
родитель; хотя я допускаю, что то, что ты говоришь, достаточно верно.

"И отправь его на работу пораньше; приучи его к работе, как только он сможет"
носить вельветовые брюки. И никогда не позволяй себе быть жестоким с животными; и
не позволяй себе...

- Тиер, тиер! - воскликнул мистер Лиддон. - Покончим с ним! Ты говоришь как мать.
и то, и другое, устанавливая правила жизни для часового ребенка. Вы поговорите с его
мать об укрощении ООН' grawing саженцы для него лучше
воспитание. Она расскажет электронной вещь или два. Просто ума медлительность о'
рост в человеческой молодой. 'Т пройдут годы, прежде чем предусмотрено достаточно ООН
чтобы победить".

"Они действительно очень постепенно приходят к полноте тела и разума", - признался
Билли: "и хорошо, что так должно быть; хорошо, что все мужчины и "женщины"
должны быть чадолюбивы, потому что они привносят яркость и "радость" в
земли в младенчестве, хотя в основном они меняются, когда их вынашивают. Если бы
мы могли точно предсказать, как отвернутся дети, и знали, кого из них
лучше утопить, а кого спасти в нежной юности, какая разница
таким был бы мир!"

"Они плохо ли м-ль twoads на Фуст, спору нет", - сказал в свою
тесть.

"Сэр, они действительно будут. Это важное обстоятельство, но в целом
допустимо, что люди - ужасные создания Бога, обладающие пониманием,
и все же они приходят в мир более беспомощными и безмозглыми и выжидают
более беспомощный и безмозглый, чем любой другой известный зверь.

"Не стоит называть их "бистами", "похоже, что с тех пор они получили Святого Духа"
из церковной купели, - возразил Билли. "В этом разница
между младенцем и щенком или котенком. Один вводит Бога в ООН при
крещении, у другого не было бы Святого Духа в ООН, если бы вы крестили
оон более сотни раз. Почему? Они созданы не по Образу и Подобию этого".

- В конце концов, ты не можешь заглядывать так далеко вперед или быть таким прямолинейным с
парнями, - продолжил Уилл. "Скача галопом вниз, я сказал себе: "Есть
то, что он может делать, и то, чего он может не делать. Он выберет свой истинный путь
руководствуясь разумом, но в этом выборе он должен руководствоваться мной. Я не отпущу его.
для моряка - никогда. Я отрежу ему шиллинг, если он об этом подумает.

- Думаю, ему хватит времени, чтобы ходить и разговаривать, - сказал Билли, который,
видя, как его хозяин смотрит на это дело, теперь уловил манеру мистера Лиддона.

- Эсс, это очень хорошо, - продолжал Уилл, - но время летит так быстро, что...
чилдер. Потом я подумала: "Когда-нибудь он женится, это уж точно Судьба".
Что касается меня, я верю в сносный ранний брак ".

"Клянусь Богом! Я знаю это! - возразил мистер Лиддон с выражением, в котором
проявилось немало смешанных чувств. "Эс, Фэй! Ты права. Я
следует не упустить момент, если бы я был тобой, посмотрю как вы можете найти
Снегурочки подойдет ООН, а вы идете назад-вдоль по деревне."

- К сожалению, поскольку человеку лучше прожить больше лет, чем вуммону, - добавил Билли, - было бы разумно подождать неделю или две, так что он тоже.
вуммон, - добавил Билли.
надо будет немного познакомиться с его дамой.

"Теперь ты меня ждешь! И я не могу больше оставаться, независимо от того, останусь я или нет, потому что мне
обещали увидеть Фиби и моего сына утром. Нам будет гвейн данным
призыв ООН-Винсент Уильям Бланшар, Артер тобой, Мельник; если он
была девчонкой, нам надо Артер ООН мать; и я благодарю Бога
насчет Пи bwoy в торжественной серьезностью, потому что это Фуст Реал
Гуде вещь, как уже обвалили нам с гвейн бедняги Криса. Это будет
радостью для моей матери и, надеюсь, хорошим дедушкой для вас.

"Идите домой, идите домой", - сказал мистер Лиддон. "Поладь с "е" сию минуту, и "
скажи своей жене, я сильно рад, и придет, чтобы увидеть ее могучий
скоро. Давайте кнав каждый день, как она поживает--и--и--я рад, а вы
позвонил парень Артер меня. Это очень приличные мысли".

Будет отошел, и его разум заполонили различные великолепные фьючерсы на его
ребенок. Уже он видел ее высокий, прямой, великолепный человек, а не волосы
короче, чем его собственные шесть футов два дюйма. Он надеялся, что она будет обладать
его природной мудростью, дополненной чудесным умением Фиби обращаться с
цифрами и счетами. Он также желал, чтобы она соответствовала мудрости его матери.
спокойное и величественное самообладание перед лицом жизненных проблем, и у него не было
возражений против того, чтобы его сын отражал многие и
приятные достоинства Миллера Лиддона.

Он вернулся домой, и вскоре мать позвала его навестить Фиби.
Затем внезапная нервозность охватила Уилла, каким бы крутым он ни был. Дверь
закрылась, и муж с женой остались наедине, потому что Дамарис исчезла.
Но куда подевались все эти великие и блистательные картины будущего?
Исчезли, растворились в тумане. Грудь Уилла вздымалась; он увидел, что Фиби смотрит на него
сияющими, как звезды, глазами, и прикоснулся к сокровищу рядом
ей-ох, как мало это было!

Он наклонил голову низко над ним, поцеловал жену стыдливо, и заглянул с
надлежащую робость под фланель.

- Смотри, смотри, Уилл, дорогуша! Он когда-нибудь видел что-нибудь подобное? И приходи
вечером он пригласит Гвейна выпить в последний раз!




ГЛАВА II

РЫЦАРЬ НЕСБЫВШИХСЯ НАДЕЖД


Ребенок принес все, что ребенок должен довести до Newtake, хотя это может
не скрыть тот факт, что Бланшар дрейфовал ежедневно немного ближе к
конец его ресурсов. Но случайный успех все еще льстил его амбициям
и он работал усердно и честно. В этом отношении, по крайней мере,
человек доказал различные страхи необоснованными, но результат его работы редко
оформилась государей. Он поражался необычайной стойкости,
с которой неудача цеплялась за Newtake, и проклинал, когда в две четверти дня
из четырех ежегодных, пришлось снова окунуться в
тающие остатки наследства его дяди. Оставалось еще около трехсот фунтов
, когда молодой Бланшар вступил в следующий этап своей
карьеры, - который наиболее точно зафиксирован как происходящий в тени
гранитного креста.

После долгих месяцев отсутствия дома Мартин Гримбал вернулся молчаливый,
неудачный и печальный. На основе фактов он построил много
пробных убежищ для надежды; но все рухнуло, неудача
увенчала его труды, и, насколько далеким казалось его открытие,
тайна Криса, как тайны священных кругов, каменных аллей,
и пустых, гипаэфральных покоев Мавра. Без духа и с горечью
обескураженный, он вернулся после таких трудов, о которых Уилл и не мечтал;
и его жизнь, сменившая это глубокое разочарование, казалась далекой.
в глазах Мартина это путешествие приближалось к своему концу - самому яркому событию в жизни.
происшествия, счастливейшие места отдыха, самые драгоценные товарищи - все это было
оставлено позади. Эта вторая смерть надежды по-настоящему состарила человека и посеяла
в его волосах седину. Теперь у него осталось только печальное воспоминание об одном очень красивом человеке
и очень печальном. Крис действительно обещал вернуться, но он
сказал себе, что такая женщина никогда не покидала несчастная мать такой
период времени, если силы, чтобы прийти домой по-прежнему принадлежал ей. Затем,
обозревая прошлое, он сильно измучился с преднамеренным и жестоким
долю в нем. Почему он последовал совету Бланшар и задержали его
предложить работу Хиксу? Он сказал себе, что это потому, что он знал об этом.
такой шаг определенно лишил бы его Криса навсегда; и этим он
обвинил себя в преступлениях, которые его натура была выше совершения. Тогда
он залился горькими виноват будет, и в момент слабости--даром
слабее редкая слабость сильного человека-он по-детски упрекал
фермер с того рокового консультацию относительно Климент, и я позвонил вниз
на голове его глубокое порицание для последующей катастрофы. Уилл, как можно себе представить
, не замедлил возмутиться такому нападению всем сердцем и
голос. Многие тепла от напрасных обвинений не последовало, и бойцы ворвались
в открытые беспорядки.

Недовольный собой из-за этого прискорбного промаха, поколебленный в своем самоуважении,
опустошенный, неустроенный и неуверенный в самих основах, на которых он
до сих пор живший своей жизнью, пожилой человек прожил черный
месяц, затем снова собрался с духом, посмотрел в мир, привел в порядок свой
пыльный письменный стол и снова принялся искать среди реликвий прошлого
для утешения. Он уткнулся в книгу и сказал себе
что она непременно вознаградит его за труды; он усердно трудился над своей
одинокая задача и немного расширила знания человека.

Однажды случилось так, что преподобный Шорто-Шамперноун встретил Мартина. Верхом
через вересковую пустошь после визита к своему коллеге-священнику из Гидли, священник
проехал рысью через Скорхилл Серкл, над северным Тином, и
увидев хорошо знакомого прихожанина, ненадолго притормозил.

"Насколько успешны ваши глубокие исследования?" спросил он. "Приводят ли вас эти свидетельства о расах
аборигенов к каким-либо примечательным выводам?" Что касается меня, то я
не совсем лишен подозрения, что человек мог бы лучше использовать свое время,
хотя я и не осмеливаюсь делать вам подобные предложения.

"Возможно, вы правы; но, как правило, неразумно настаивать на своем правлении.
страсть, если она ведет его по интеллектуальному пути. Эти загадочные камни
- моя жизнь. Я хочу разгадать их секрет или найти хотя бы немного
. Что это за одинокие кольца? Где мы сейчас находимся? В
месте поклонения, где люди молились грому, солнцу и звездам?
Или в зале совета? Или в суде справедливости, который видел много смертей
ярко выраженных, с обильным потоком красной крови? Или это могила? Сейчас не принято
отвергать идею о том, что они представляют какую-либо религиозную цель; и все же я
не вижу никаких аргументов против теории. Я продолжаю подглядывать и совать нос в чужие дела.
ищу искру истины. Я исследую здесь и в павшем круге вон там
по направлению к Косдону; я иду по каменным рядам к Фернуорти; Я тащусь снова
и снова к Грей Уэзерс - этому разрушенному двойному кольцу в Ситтафорде
Тор. Я пожираю их глазами и заселяю вересковую пустошь с теми, кто
вырастил их. Немного глины, и может появиться проблеск света. И если это произойдет, то это
дойдет до меня благодаря глубокому изучению тех каменных людей древности. Именно по ходу
человеческой стороны моих исследований я узнаю, если я вообще что-нибудь узнаю
."

"Я надеюсь, что вы можете достичь своей цели, несмотря на меморандумы и данные
мизерная. Ваше имя упоминается в _Western утром News_ как
кропотливый исследователь".

"И все же, когда теории требуют доказательств - вот в чем загвоздка!"

"Да, действительно. Ты рыцарь несчастный надеется, Grimbal", ответил
Викарий, намекая на прошлые поисковые Мартина к Крису, так же как и его
нынешние амбиции археологические. Затем он перешел реку, и
пешеход остался сидеть, как и прежде, на лежачем камне в
середине круга Выжженного холма. Он сидел молча и смотрел в темноту.
лишайники серого и золотого цветов, венчавшие каждую грубую колонну одинокого кольца
. Эти, как казалось, были на глазах у гранита, но
Мартин они представлены, но плащ из вчера, из-под которого
многовековые секреты были спрятаны. Только камни и вечный западный ветер
, который видел, как их устанавливали, и все еще дул над ними, мог сказать ему
все, что он хотел узнать.

"Рыцарь несбывшихся надежд", - задумчиво произнес мужчина. "Так оно и есть, так оно и есть.
Кузнечик, стучащий там своей маленькой литаврой, знает почти столько же
об этой древней тайне, сколько и я; и птица, которая подрезает себе крыло на
порфирий, и снова исчез. Только после того, как какой-нибудь дамнонианский дух поднимется из
кургана, только после того, как какой-нибудь вождь этих исчезнувших воинств примет
форму из тумана и заговорит, мы сможем собрать крупицу этого погребенного
знания. И кто сегодня поверил бы десяти тысячам дамнонийских призраков,
если бы они снова зашевелились здесь и заполонили Болота, мох и
разрушенные каменные деревни с их очертаниями в лунном свете?

"Ушел навсегда; и она-моя Крис-мой дорогой ... она обитает в
тьма за все время, тоже? О Боже, я бы предпочел услышать шепот
ее голос, ощутить одно прикосновение ее смуглой руки, чем узнать изначальную истину
о каждом бессловесном каменном чуде в мире!"




ГЛАВА III

О СТОЛБЕ ВОРОТ


Так что хороший магазин корнеплоды и сено продолжаться скот в те
месяцев ранней весной, пока еще Мавр бесплодна; так что
картофель-патч процветает и овса созревают хорошо, так что ни пони, ни
Буллок теряется в дрожащих болотах, и в конце лета достаточно сухой
допускают значительный торфа-хранение-когда преобладают все эти условия, ваш
Крис считает его год жирного. Фермеры, живущие на возвышенностях Девона, находятся в
в значительной мере вооруженные против ударов судьбы характером своей жизни
, серым характером даже самых радостных событий и
бедностью своих самых высоких амбиций. Своих стремлений, становится
быстро запугать жестокого возмездного труды и вечные лишения, быстро карлик
и сжиматься, пока даже самые сангвиника редко выражаем надежду гораздо дальше
необходимость.

Будет ворчал, рычал и боролся, в то время как Фиби, которые знали, как благородно
долин погашена в области растениеводства, оплакивала втайне, что его энергичная
здесь трудами, но может производить такие скудные результаты. Очень постепенно их
окружающая среда наложила свою ледяную печать на мужчину и женщину; и к тому времени, когда
маленькому Уиллу исполнилось два года, его родители смотрели на жизнь, ее добро и
ее зло, почти так же, как на нее смотрели другие жители Мавров. Сердце Фиби было
все еще достаточно милым, но она стала более эгоистичной по отношению к себе и своим близким,
более эгоцентричным в отношении большой Воли и малой Воли. Они наполняли ее
наличие на постепенное исключение из широкой симпатии. Миллер Лиддон
однако в день крещения подарил своему внуку серебряную кружку.
с тех пор старик держался более отчужденно от жизни Ньютейка
чем Фиби понимала. Иногда она удивлялась, что он никогда не предлагал
практической помощи ее мужу, но Уиллу очень не понравилось это предложение
когда Фиби предложила его ему. Нет необходимости чего-либо подобного,
заявил он. Как для него, транзиторные амбиции и надежды сверкали в
его карьера, как и прежде, хотя и менее часто. Итак, муж и жена обнаружили, что их
большие натуры несколько подавлены различными насущными проблемами, которые
приносил с собой каждый день. За узкий горизонт собственного
проблемы, с которыми они редко смотрели, и Чагфорде людей, отмечая изменения,
заявил, что жизнь в Newtake завязывал их языки и подкладка их
лбов. Безусловно, выросла более молчаливым, менее свободным советы,
возможно, менее откровенным, чем раньше. Какая-то странность окутывала его,
и только его мать или его сын могли развеять ее. Последний вскоре научился
понимать различные настроения своего отца и мог смеяться или плакать, выказывать радость
или страх, в зависимости от мелодии голоса мужчины.

Наступил вечер в середине сентября, когда Уилл сидел у открытого очага
и курил, не сводя глаз с огня, в котором горели головешки.[13] Он оставался очень
Сайленс и Фиби, хлопотавшие над маленьким пальто из красной ткани, чтобы уберечь
своего маленького сына от холода предстоящей зимой, знали, что это
был не самый счастливый вечер для ее мужа. Его глаза смотрели
сквозь огонь и стену за ним, через пустоши и
дикие места за ними, через гранитные холмы к далекому краю
мир, где Судьба сидела, прядя нити жизней его близких
. Нити, которые он мрачно рассматривал той ночью, выглядели очень сильно
деформированными из-за узлов и путаницы, потому что Прядильщику было все равно
о них. Она страдала каждый ветер беспечно прочь; она возражала не
что они некрасивые; она не жалела нить из золота или серебра с ней
клубок человеческого счастья, чтобы скрасить серую ткань из них. Так это и было
Уиллу казалось, и его темперамент соответствовал бурной ночи. Ветер
выл и рычал в дымоходе, издавал множество внезапных воплей и
призрачный стон, ударенный невидимыми когтями в пылающее сердце
торфяной костер, и красные искры заплясали от короны бледно-голубого пламени
.


[13] _Scad_ = внешняя оболочка торфа с прилипшими к ней листьями и травой
.


- Зима быстро приближается, - сказала Фиби, кусая нитку.

- Эсс, зима все ближе и ближе к нам. Борьба начинается снова, как только
что-либо меняется - снова, и снова, и снова, возвращаясь к рабочим
годам жизни человека. Затем он переворачивается на спину, и так далее, и тому подобное, и
отправляется отдыхать, где больше нет ни времен года, ни морозов, ни солнечного света,
в подземном мире."

- Ты пухленькая, дорогая. Что случилось? Что перечеркнуто буквой "е"? Скажи мне, и
Клянусь, я найду слово, чтобы это сгладить. Ничего противного не случилось с
маркет?

"Нет, нет ... ужасно в моем характере. Когда ветер приносит зиму в
чимбли, и все же эфир снова мертв, я хочу посмотреть вперед.
Вся эйртх умирает, и жизнь у нее такая короткая, а добывать
голую пищу и снимать с нее ренту - тяжелая работа после многих лет. Слава Богу.
Я надеюсь, далеко-их глава, и звучат как колокол, но я Доани не сделать
деньги за все, мой пот, это тайна."

"Вы когда-нибудь. Надеюсь, удача отвернется от Гвейна надолго. А у нас
есть то, что лучше денег, то, что нельзя купить.

"Малыш?"

"Да, если бы у нас не было ничего, кроме него, многие позавидовали бы нашей участи".

"Чайлдер тоже не такая уж и благодетельница".

"Уилл! Как ты можешь это говорить?"

"Я действительно это говорю. Мы ужасно привыкли поддерживать породу, а потом перешли на другую сторону.
сторона. Меня тошнит от мужчин и женщин. Их слишком много ".

"Но чилдер ... наш малыш справится. Мусик оон во все времена был слаще, чем пение птиц
, и ты бы посмел так сказать, если бы не был вне себя.
сам.

"Он храбрый, достаточно маленький парнишка; но опять же! Почему его должны были поселить в этом доме?
Его могли поселить во дворце?" - сказал он. - "Он храбрый, маленький парнишка; но опять же! Почему его должны были поселить в этом доме?
так же просто, "рожденный от королевы-матери", а не от тебя; он мог бы
открыть глаза на мраморные стены, драгоценности и драгоценные камни,
вместо побелки и торфяного костра. Пусть этот бааби Гвейн поблагодарит нас
за то, что мы произвели его на свет, пусть он выкарабкается? Не он! Зачем ему это?"

- Но он согласится. Мы его отец и мать. Он меньше любит свою мать
за то, что она везла тебя в цыганском фургоне? Когда-нибудь Малышка щедро заплатит нам за весь наш
тяжелый труд и будет радовать наши седые волосы и поддерживать наш пожилой
возраст, пожалуйста, Господи ".

- Ха-ха! - Книжки со сказками! Налей мне чашку молока, а потом мы пойдем спать.

Она повиновалась; он засыпал камин дерном, чтобы огонь горел до утра.
затем взял свечу и последовал за Фиби через другую комнату.
комната, наполовину судомойка, наполовину склад, в который спускалась
лестница сверху. Здесь висела бледная туша недавно убитого поросенка,
приостановлено ее задние ноги из петли в потолке; и Фиби, много
мало чьи деликатесы образом исчезла в конце, потрепал
туша с любовью, как жена фермера она была.

"Хотелось бы, чтобы тир был побольше таким большим в шестидесятых", - сказала она.

Оказавшись у ее постели, женщина помолилась, прежде чем опуститься на землю в пределах
досягаемости детской кроватки; в то время как Уилл, не обративший внимания на Небеса без прошения
или благодарения, оказался в постели на пять минут раньше своей жены.

- Спокойной ночи, парень, - сказала Фиби, гася свечу, но ее
муж в ответ только нечленораздельно хмыкнул, уже находясь
за вратами сна.

Ясное утро после бурной ночи, и зимой, кто
конечно, прошептала она идет в темноте, снова исчез на рассвете.
Вересковые пустоши по-прежнему давали корм, но весь свет исчез из-за вереска
, хотя стоячий папоротник отливал желтым под солнцем, а
лежачий папоротник широкими пятнами окрашивается в насыщенный красновато-коричневый цвет поверх влажной
зелени там, где Уилл срубил его и оставил сохнуть на зиму
корм. В этом году он сильно опоздал с укладкой папоротника и придумал
эту работу для своего утреннего занятия.

Тед Чаун случайно уехать на недельный отдых, так вошел в его
скотный двор раньше. Переменчивая погода в его голове редко сохранялась надолго.
штормило, но, в отличие от утра, он проснулся не в лучшем настроении.

Детский голос служил некоторое время, чтобы сгладить лбу, сейчас затуманено от
обзор сломанная пружина в его рыночной корзину, а затем вступил с меньшей будет
с небольшим Китай кружка для его утреннего напитка. Фиби наблюдала за ним
крепко топот по двору, и тем больше смеялись, чтобы увидеть его
сын тревогу раньше, чем внезапное паническое бегство запоздалый телку, которая теперь
поспешил через открытые ворота, чтобы присоединиться к своим товарищам на склоне горы.

"Куси, куси не причинит тебе вреда, мой маленький комочек!" - закричала Фиби, когда Шипп
подпрыгнул и залаял на неуклюжее животное. Тогда ребенок два раза вокруг
навозной куче и скрылся в руках своего отца. Из хлева вышла корова с полным выменем
тихонько замычала, и вот уже малыш Уилл выпил чашку теплого молока; затем,
с его красным ртом, похожим на бутон розы в тумане, и улыбкой его отца
волшебным и смешным образом воспроизведенный на его маленьком личике, он потрусил обратно
к своей матери.

Мгновение спустя Уилл, продолжавший доить, услышал, как его громко окликают со стороны
ворот. Голос он знал достаточно хорошо, но звучал необычно высоко,
и обозначал состояние возбуждения и нетерпения, которое очень редко можно было
встретить у его обладателя. Мартин Гримбал, ибо это был он, не заметил
Бланшара, когда фермер вышел из хлева. Его взгляд был устремлен
в испуганном и критическом разглядывании гранитного столба, к которому были прикреплены парадные ворота Ньютейка
и он продолжал громко кричать, пока Уилл
встал рядом с ним. Затем он появился на четвереньках рядом с
столбом ворот. Он бросил свою трость и сумку; рот его был
слегка приоткрыт; кепка съехала набок; лицо, казалось,
преобразилось перед каким-то ошеломляющим открытием.

Отношения были по-прежнему натянутыми между этими людьми; и не забудьте
на самом деле, хотя он, видимо, бежал Мартин в своем настоящем
волнение.

- Что, черт возьми, ты сейчас делаешь? - резко спросил Бланшар.

- Человек жив! Чудо! Посмотри сюда - подумать только, я проходил мимо этого камня
сто раз и никогда не замечал!"

Он встал, отряхнул перепачканные колени, все еще глядя на столб ворот, затем
достал из сумки совок и начал срезать дерн у основания
него.

"Оставим это в покое!" - резко крикнул мастер. "Что насчет делвинга?
тайер?"

"Я забыл, что ты не знаешь. Я пришел, чтобы увидеть тебя на моем пути к
Мавр. Я хотел пить и рукопожатия. Мы не должны быть врагами, и я
искренне сожалею о том, что я сказал - искренне. Но вот подходящий объект для
построения новой дружбы. Я просто увидел разрезы через
повезло блеском утреннего света. Вот сюда и смотрите
себя. Казалось, что у тебя что Крис будет считаться удачей в
ваши ворота и не угадали!"

"Состояние у моих ворот? Wheer получить? Я ничего об этом не слышал ".

"Сюда, чувак, сюда! Ты видел это сообщение?"

"Я не слепой, я вижу".

- И все же ты был слеп, как и я. Тебе есть оправдание, мне - нет.
Это крест! Да, бесценный старый христианский крест, зарытый здесь головой
вниз какой-то нечестивой душой в далеком прошлом, которая нашла, что из него по размеру
и форме можно сделать столб для ворот. Они достаточно распространены в Корнуолле, но
очень редки в Девоне. Это великое, на самом деле, замечательное открытие, и
Я очень рад, что нашел его у твоего порога, потому что мы можем снова стать друзьями.
рядом с этим символом вполне уместно... а, Уилл?

"Забивай себе голову", - холодно и совершенно равнодушно ответил тот.
перед красноречием Мартина. "Не так давно ты сомневался в моем суждении и
наговорил грубостей и гадостей; теперь я позволяю себе усомниться в твоих. Откуда
ты знаешь, что это крест, не больше, чем другой столб, на котором висят ворота
?"

Мартин напомнил о реальности и присутствия человека до тех пор
недружелюбный, покраснел и вжал в себя немного. Его голос показал
что он страдал от боли.

"Я читаю гранит так же, как вы читаете овец, почву и созревающий урожай на поверхности"
"земля или под ней" - это мое дело", - объяснил он не без стеснения.
в то время как энтузиазм угас в его голосе и пылкости
по его лицу. - Смотри, Уилл, постарайся следовать за мной. Обрати внимание на эти очень слабые линии
там, где зеленый мох заменяет лишайник. Это
резные бороздки-вы можете отследить их на землю, и на 'тереть', как
мы его называем, они будут говорить еще. Они указывают мне на надрезы
по бокам поперечного стержня. Все это - многолетняя
остались следы выветривания. Посмотрите также на форму: камень немного увеличивается в размерах.
по направлению к земле камень становится все тоньше. Мы пока не можем сказать, что скрыто,
но я молюсь, чтобы, по крайней мере, были обозначены границы. Вы видите, что это такое
основание торчит в воздухе, и, к сожалению, часть оторвалась,
я могу проследить надрезы до верха. Бог знает прошлую историю
этого, но ...

- Может, и знает, а может, и нет, - перебил фермер. - Возможно,
это крест, а возможно, и нет; в любом случае, теперь это мой столб на воротах,
а что касается того, чтобы выкопать его, ты, возможно, удивишься, узнав об этом, Мартин
Гримбал, но я еще увижу тебя, проклятый фаст! Я устал от всей этой чепухи
о старых камнях, кругах и прочем; Я болен и устал от
в летние месяцы я сто раз бросаю работу, чтобы показать зияющие фулы
из Ланнона и Лэрд-ноузов, этих круглолицых парней с моей земли.
Это все гниль, как знает каждый житель мурмана; и все же вы и такие, как вы, кричите, если
в наши дни мы осмеливаемся прикоснуться пальцем к камню. Разве гранит не наш?
при Венвелле? Вы знаете, что это так; и потому, что мертвый народ,
вероятно, полуобезьяны, построили из этого свои дома и норы, будь то
есть какая-нибудь причина, по которой этим не следует заниматься сегодня? Они уже попользовались
этим; теперь наша очередь; и такие, как ты, ужасно похожи на тех, кто приезжает сюда в
сияющее лето, когда земля принимает лживый вид, как будто она не знает погоды и зимы.
это ужасно, и вы должны кричать против нас
из земли, если мы осмелимся положить один камень на другой, чтобы построить стену или
чтобы не подпускать чертовых кроликов к молодой пшенице."

- Твое отношение односторонне, Уилл, - мягко сказал Мартин Гримбал.;
- Кроме того, не забывай, что это крест. Мы имеем дело с реликвией нашей веры.
поверь мне на слово.

"Будь проклята вера! Что для меня крест? "Я делаю больше добра, чем есть"
чем когда-либо прежде, клянусь".

"Я надеюсь, что ты проживешь ты ошибаешься, Бланшар. Я встретил тебя в
недобрый час кажется. Ты не в себе. Подумайте об этом. Нет
спешите. Как правило, ты гордишься своим здравым смыслом. Я уверен, что он
придет тебе на помощь. Конечно, это открытие для тебя ничего не значит, но все же
подумай, что оно значит для меня. Если бы я нашел алмазную жилу, я не смог бы быть более доволен
даже вполовину не так доволен, как сейчас.

Уилл на мгновение задумался; но у другого не хватило знаний о характере, чтобы
понаблюдайте или осознайте, что он постепенно становился разумным.

"Так что я действительно горжусь своим здравым смыслом, и у меня есть на это некоторое право. A
крест есть крест - я это допускаю - и что бы я ни думал, я не настолько
недалек, чтобы обвинять их в том, что они думают иначе. Моя мать-ость
будь прихожанкой, если уж на то пошло, и ради нее ты пойдешь на многое.
равная. Но, конечно, я знаю то, что знаю. Мы с Хиксом отговорились.
вопросы религии сухи, как мякина ".

"И все же крест много значит для многих и всегда будет значить, пока земля
продолжает называть себя христианской ".

"Я знаю, я знаю. "Твил" еще долго будет называть себя христианином в ваше и мое время.
что касается того, чтобы быть христианином - это другая история. Клем Хикс прояснил ситуацию
для меня такие вопросы ... хотя он и был в порядке со своей прошлой жизнью.
Но предположим, вы откопаете "Пост", ради аргументации. А как насчет меня, если
придется отправиться на пустошь и взорвать еще одну новую ракету virgin
гранит с порохом? Сделать е кажется, я ничего лучше потратить мое время
чем что?"

Здесь, в его высшей тревоги и нетерпения, забыв манеры человеку
он поспорил с Мартином совершил роковую ошибку.

"Что разумно и по-деловому", - сказал он. "Меня бы не было тебя
страдать из-за потерянного времени, который является частью вашей жизни. Я дам тебе десять
фунтов за камень, Уилл, и это с лихвой окупит твое время
и новую должность.

Он взглянул в лицо собеседнику и мгновенно понял свою ошибку.
Лицо фермера омрачилось, черты его лица потемнели, пока он не стал похож на
разъяренного краснокожего. Его глаза сверкнули стальным блеском под свирепым взглядом
нахмурился; прямоугольность его челюсти стала более заметной.

"Ты смеешь так говорить, да? И я такой же хороший человек, и даже лучше, чем ты
или твой брат тоже! Деньги - ты напоминаешь мне, что я... Теер! Ты можешь отправиться в
синий, пылающий ад за своими гранитными крестами - вот куда ты можешь
отправиться - ты или любой другой назойливый пеликан! Предложи мне денег, ладно?
"е"? Кто вы такой или любой другой мужчина, чтобы предлагать мне деньги за потраченное впустую время? Как
если бы я был дорожным мусорщиком или слугой другого человека! Божья правда! ты
забываешь, с кем разговариваешь!

"Это намеренно для того, чтобы неправильно понять меня, Бланшар. Я никогда, ни за что не имел в виду
ничего подобного. Я один из тех, кто беспричинно оскорбляет другого?
Это типично! Именно твой проклятый характер удерживает тебя в этом мире
и делает из тебя неудачника, - ответил студент стоунз, его собственный.
самообладание почти вышло из-под контроля из-за исключительной провокации.

"Кто сказал, что я неудачник?" прорычал Уилл в ответ. "Что ты знаешь, ты,
серый, мечтающий фул, о том, добьюсь ли я успеха или нет? Заставить тебя
убраться с моей земли или..."

"Я уйду, и с готовностью. Я верю, что ты сумасшедший. Это тот самый
вывод, к которому я неохотно прихожу - сумасшедший. Но не за одно мгновение
представьте, что ваша сумасшедшая глупость собирается встать между миром и
это открытие, потому что это не так".

Он пристегнул сумку, взял трость, надел шляпу
выпрямился и приготовился уходить, тяжело дыша.

- Иди, - фыркнул Уилл. - иди к своим старым камням - они ужасно подходят.
составьте мне компанию. Расшибите о них свои глупые голени и топорщите их, если хотите.
мурманец прав или не прав, оставаясь со своим столбом у ворот до конца.
фюле так хочет!"

Мартин Гримбал ушел, ничего не ответив, а Уилл, в каком-то мрачном настроении
довольный этой победой, вернулся к дойке своих коров. В
встреча, по какой-то неясной причине, восстановил его доброжелательность. Он
рассмотрел его собственных мрачных в нем участие с огромным удовлетворением, и,
зайдя в дом и съев на редкость вкусный завтрак, он закурил
свою трубку и в самом благодушном настроении отправился с лошадью и
тележкой собирать увядший папоротник.




ГЛАВА IV

РЕЙД МАРТИНА


Миссис Бланшар теперь жила одна, и все ее оставшиеся интересы в жизни
были сосредоточены вокруг Уилла. Она заметила, что его предприятие ни в коем случае
пообещали оправдать надежды тех, кто любил его, и тоже понял
поздно, что те качества, которые позволили ей отец, чтобы вырвать из жизни
фермы болота не ее сын. Он, конечно, объяснил это
в противном случае, и указал на изменения времени и повсеместное падение
цен на сельскохозяйственную продукцию. Его мать втайне размышляла о том,
как ему помочь, но средства не появлялись до тех пор, пока однажды вечером, примерно через десять
дней после ссоры Бланшара с Гримбалом из-за столба у ворот, она
внезапно приняв решение навестить Монкса Бартона и обсудить сложившуюся ситуацию с
Миллер Лиддон.

"Я хочу немного поговорить с "e", - сказала она, - по вопросу, который так же
близок твоему сердцу, как и моему. К сожалению, у тебя есть власть, а у меня нет".

"Я знаю, зачем ты пришел, еще до того, как ты заговоришь", - ответил другой."
Присаживайтесь, и у нас будет отличный обмен идеями. Но мне жаль, что мы
не сможем оценить "мысли Билли Бли " по существу, потому что он
сегодня вечером в отъезде ".

Дамарис это обстоятельство скорее обрадовало, чем огорчило, но она была
слишком мудра, чтобы сказать об этом.

"Несомненно, дальновидный человек", - признала она.

- Так и есть; и я удивлен, что ты придешь именно этой ночью, потому что Бли в отъезде
по делу, более или менее касающемуся Уилла, и не рассчитываю быть дома
"передний фонарь".

"Тогда что это за модная работа?"

"Я не могу рассказать тебе факты. Я дал обещание не открывать рот, но
это не причинит герту вреда. Мартин Гримбал - лучший в этом деле, так что можете сами судить.
в этом нет ничего плохого, и он попросил Билли помочь ему по моему совету.
Вы видите, что иногда необходимо принуждать вашего сына. Он такой
упрямый, когда у него на уме что-то определенное ".

"Твердый человек и любит свою мать всем сердцем. Отличный сын,
Отличный муж, хороший отец, труженик. Скольким мужчинам принадлежит все это?
вэнс, Миллер?"

"Он такой--все-- - таки ... человека есть свои недостатки, говоря
вообще."

"Это ужасно говорить, что он мужчина; и если вы не можете найти слов для обозначения его
недостатков, то ясно, что их не стоит упоминать".

"Я могу достаточно легко подобрать слова, уверяю вас; но мужчина глуп, если тратит впустую
дыхание, критикуя поведение сына по отношению к своей матери - если уж на то пошло, он хороший
сын ".

- В том, что это за вина, виноват тир, я. Я поручил его гвейну взять новую работу.
как хозяин, как и его бабушка до него. Я горячо настаивал на этом шаге, и мне
понравилась сама мысль об этом.

"Он тоже ... иначе он бы не поехал".

"Ты не можешь так говорить. Он мог бы поступить иначе, если бы не любовь ко мне.
Не я стояла у него на пути в этом деле ".

"Не терзайте себя подобными мыслями, миссис Бланчард; Уилл
вроде как рулит его ость корабль. По желанию клиента не виноват 'PON для вас. 'За что
важно, если ваш отец спас Гуде деньги на Newtake, почему Каан не будет?"

"Времена меняются. Ты должен приготовить две травинки, которые использовал Ван
, если хочешь жить в наши дни ".

"Тяжелая работа ему не повредит ".

"Но так и будет, если он сочтет, что это напрасная работа. Что может быть горше, чем
бессмысленно трудиться и все это время знать?"

"Не вся работа впустую, конечно?"

"Они бы ни за что на свете этого не допустили. Он такой гей раньше меня, и '
Фиби держит язык за зубами, ту; но сейчас я поднимаюсь неожиданно и снова
заскочишь врасплох и увидишь правду. Ты со своим письмом или весточкой
из первых рук ничего не узнаешь и не узнаешь."

"Ему не повезло, я допускаю. Какова точная причина?"

"Вы найдете это в Книге, как и я. Я знаю, ты ценишь Герта.
- Запомни это Слово. Ну, тогда "кого любит Сало, Того и наказывает".
Вот почему Уилл так томится. Это не будет длиться вечно ".

"Ах! Но у тира есть другие тексты для других целей. Не то чтобы я хотел, чтобы он видел
что моя Фиби для меня значит меньше, чем твой сын для тебя. Я положил на них глаз
, и это правда; и на моего маленького внука ту.

"У этого парня все налаживается".

"Я надеюсь на это. Я возлагаю на него большие надежды. Не волнуйся, мама, за то, что
вечеринка по случаю Нового года будет очень тесно связана с моим счастьем, и, если они
захотят, запрети мне так долго веселиться. Я буду гвейном, чтобы отдать Господину
Хватит ли веревки, чтобы повеситься, имея на него зуб или два
пока; потом, когда работа будет сделана, и он усвоит тяжелый урок для
отбросы, я как-нибудь прирежу его и прочту ему сармону, пока
он в настроении набираться мудрости. Он собирает много информации,
будьте уверены - вещи, которые пригодятся вам сразу: ценность денег,
краткость расстояния, которое они преодолевают, твердость почвы вересковых пустошей и
мужские сердца и тому подобные ветви ларнинга. Позволь ему подождать и доверься
мне ".

Мать была одновременно встревожена и воодушевлена этой речью. Это,
хотя бы ради жены и сына, Уиллу никогда не позволят потерпеть неудачу.
это казалось приятным осознанием; но она боялась, и перед
покровительственные манеры старика, чувствовалась тревога за будущее. Она хорошо
знал, как получит любое предложение помощи предлагаемого в этой
дух.

"Тебе нравится так обещать, но помни, что у него возвышенный ум
и пламенный характер".

- Твердолобый он, это точно; но он может успокоиться, прежде чем ты об этом подумаешь
. Ничто так быстро не приручает мужчину, как увидеть свою женщину и детей.
голодные - а? И особенно, если это из-за его грубых ошибок.

Миссис Бланчард покраснела и почувствовала, как волна гнева захлестнула ее.
грудь. Но она подавила это.

"Ты тяжело в зерне, Lyddon-поэтому их часто, которые жили за
пока вдовы мужчины. По желанию клиента с силой о Гуде в моем завещании, а ваши глаза
когда-нибудь он откроется, чтобы увидеть это. Он молод и полон надежд по натуре;
и такие, как он, как аллус, смотрят на вещи герта снизу вверх, чувствуют себя униженными
хуже, чем другие, которые довольствуются ползанием. Он меняется, и я знаю
и я пролил больше слез из-за этого, находясь на пороге совершеннолетия
теперь я сам, и "не такой сильный духом, каким был" до ухода Криса. Он меняется
и, я думаю, из-за пустошей Герт Мур его кровь стала биться медленнее,
и немного заморозила его юную надежду.

"Он grawiug aulder с, вот и все. Это право, как он должен треп
меньше и больше думать".

"Полагаю, что так; но материнское чувство холодного облака приходят awver ее сердце
смотреть cheel сражение не выиграть. Особенно когда она
может грозно смотреть и "ничего не делать".

"Не бойся. Вы низки духом, иначе вы бы не так говорили
открыть; но я благодарю тебя за tellin' меня, что быть крепче, чтобы Newtake
чем я догадался. Остальное предоставь мне. Я знаю, как далеко можно им позволить зайти;
и если мы не придем к согласию по этому вопросу, ты должен отдать мне должное за
лучшее суждение и не думай обо мне хуже за то, что я помогаю тебе по-своему
и вовремя.

Этим обещанием миссис Бланшар осталась довольна. Осматривая местность.
в уединении своего дома она почувствовала, что есть за что быть благодарной.
Но она озадачила ее сердце и голове, чтобы найти схем, по которым Миллера
благотворительность может быть экранированы. Она прикинула свои средства и представила себя.
немногочисленное имущество было продано с аукциона; она уже предложила переехать и пожить в Ньютейке
и распорядиться своим коттеджем. Но Уилл так яростно взорвался
когда предложение достигло его ушей, что она никогда не повторяла его.

В то время как вдова, таким образом, сосредоточила свои мысли на сыне и постепенно погрузилась
спать с нерешенными текущими проблемами - замечательная серия
происшествия сделали ночь на ферме Ньютейк странной.

Внезапно разбуженная необычным звуком вскоре после двенадцати,
Фиби, вздрогнув, проснулась и закричала мужу:

"Уилл, Уилл, прислушайся к кораблю! Он облаял этого дикаря!

Уилл повернулся и сонно проворчал, что ничего страшного, но лай продолжался.
поэтому он встал с кровати и выглянул в окно. Убывающая
луна только что высунула одну мерцающую точку над мрачным склоном
холма. Она поднималась, пока он наблюдал, распространяя зловещий свет, и
словно какой-то далекий костер висел над лоном ночных Болот.
Его собака по-прежнему лаяла, и в тишине, будет слышится звон и
удар, как он вскочил на пределе своих цепей. Затем среди ночи на Ньютейк-гейт заплясал
фонарь, и Бланшар, привыкший теперь к
темноте, различил несколько движущихся фигур.

"Будь я проклят, если это не тот проклятый Гримбал, который пролез через столб моих ворот", - выдохнул он
, мгновенно проснувшись от возникшего подозрения. Затем,
натягивая брюки и заправляя подол ночной рубашки
внутри них он скатился вниз по лестнице с поистине устрашающей страстью и
поспешил босиком через двор фермы.

Четверо мужчин безучастно ждали его. Игнорируя своего лидера - не кого иного, как
Сам Мартин - он повернулся к мистеру Блею, который случайно оказался ближе всех, и
выбил у него из рук кирку.

"Что же тогда это за дела Хукема-Сниви?" Уилл прогремел
: "А ты кто такой, старый кривой шип, чтобы приходить сюда и красть мой
камень глубокой ночью?"

Маленькие глазки Билли заплясали в свете фонаря, и он поспешно ответил
прежде чем Мартин успел заговорить.

"Ну, чтобы быть равнина, Луна и собаки играли с нами, а ты бы
лучшие источить правду Фуст, как в прошлом. Судебный приказ господина Grimbal ты два
прямые, честные письма насчет этой работы, поэтому он уже объяснял мне,' вы
не так много, как ни отвечал; так, кажется, это здесь, прямо
Христианский крест, не пристойный, он должен всегда быть опущен вниз головой
. Мистер Гримбал привез совершенно новый гранитный столб, засов и прочее.
все в сборе - оно уже в тележке - и он зашел ко мне в качестве
сдержанный пожилой мужчина пришел помочь нам, и я так и сделал; и Питер Бассетт, и Сэм
Бонус, который я также получил, благодаря моему приглашению, выполнять тяжелую работу и "
помогать в хорошем деле ".

"Копни на дюйм, парень, и я покажу, что это за хорошее дело! Я не хочу
никаких разговоров ни с тобой, ни с этими неповоротливыми гертами Фулзами. Это я хотел спросить тебя, Мартин.
Гримбал, по какому праву ты здесь.

"Ты не ответил на мои письма, и я не могу найти его в моем сердце
оставить в таком важном вопросе, как этот. Я знаю, что я не был мудрым, но вы не
понимаю, что бесценная вещь. Я думал, ты найдешь новую.
утром и посмеешься над ней. Ради Бога, будь благоразумен и
разумный, Бланшар, и позвольте мне отнять ее. Появляется новый пост, я
настроили. Он ждет здесь. Я не могу больше".

"Но ты чертовски меньше. Верно, у себя краду по
на "горяченьком". Ты не был мудрым, как вы говорите-это далеко не так. Ты не прав сейчас
и ты это знаешь, кем бы ты ни был раньше. Славный бобби! Почему
он не заберет мой плуг или пару волов? Проклятые воры, их много
!"

"Доани не петух нос так высоко, фермер", - сказал бонус, который никогда не
говорили, что он ушел Newtake; "не очень onhandsome Е К
рассказываю, как это нежно-люди."

- Благородные люди! Благородные люди потребовали бы вашей помощи, не так ли? Вы, как и положено,
ничем не лучше обычного браконьера с тех пор, как я его выключил! Заткни свой
рот и отправляйся домой, не лезь не в свое дело, и держись подальше от
консервированной дичи. Закон есть закон, в чем ты, как правило, убеждаешься раньше, чем большинство людей.

Этот явный намек на определенные слухи, касающиеся рабочего
нынешний образ жизни Бонуса немало разозлил, но это также заставило его замолчать
.

- Закон есть закон, как вы верно заметили, Уилл Бланчард, - ответил мистер Бли, - и
если в двух словах, то это действительно закон. Столб ворот мужчины - это его ость, как обычная,
естественно ворота-пост; но быть святым крестом о'салом наклеить в
airth область упсы-вниз каким-то древним лешим, 'т не ворота-пост, ни еще
каждый день Мавра-камня, но только в общую собственность всех христианских
души".

"Вы не склонны ожесточать свое сердце, мистер Бланшар, когда этот
джентльмен говорит то, что есть на самом деле", - медленно отважился мужчина Питер Бассетт.

"Так ты, Бланшар, и T-это ужасный поступок каждой стороны, и вы будете
Лан это когда-нибудь. Ты должен быть весел и рад слышать такое.
"вещь найдена" по-новому. Подумай о том, какую удачу приносит тебе крест Христов
!"

"И сколько это принесло, старина?"

"Хороший или плохой, ты будешь выглядеть ничтожеством, если оставишь все как есть,
теперь ты знаешь. Они чертовски дорого заплатят, если оставят это сейчас, это точно, как яйца.
это яйца и зима, зима. Ты пожалеешь его, вы будете скрежетать awver он; 'т
обернется против 'е' гниль корневой себя отравлять уха и голодать
вещи и разбить твое сердце. Попомните меня, вы совершаете беспощадный поступок и
губите всю свою удачу, оставляя ее здесь еще на час.

Но Уилл не выказал тревоги по поводу предсказаний мистера Бли.

"Будь что будет, ты не должен прикасаться к моему камню - с крестом или без креста. Черт возьми
крест! И ту, каждая Ван е, грязные ночные птицы!"

Тогда Мартин, кто ждал, надеялся, аргумент о том, что Билли может
таскать тяжести, говорит и закончил сцену.

"Мы больше не будем говорить и ничего не будем делать", - сказал он. "Ты ошибаешься во многом.
Ты сто раз ошибаешься, оставляя этот драгоценный камень, чтобы закрыть ворота и держать внутри
коров, Бланшар. Но если ты не прислушиваешься к моим письмам, я полагаю, ты
не прислушаешься и к моему голосу ".

"Какого дьявола я должен прислушиваться к твоим письмам? Я сказал это Вэнсу за всех,
не так ли? Неужели я мужчина, который меняет свое мнение, как ребенок?"

- Кривые слова тебе не помогут, фермер, - сказал невозмутимый Бассет. - Ты
неправильно, ты, источить право же, вы ошибаетесь, и по желанию клиента придет день
расплаты за 'е, уверен, что мы в христианской земли".

"Пусть это придет, и предоставь мне встретить это. А теперь, убирайся отсюда, каждый день!"
"ван, или я спущу собаку на тебя!"

С этими словами он поспешно повернулся и привел короткохвостую овчарку на
цепи. Ее он привязал к камню, а затем проводил взглядом побежденных.
налетчики ушли. Гримбал уже ушел один, предварительно распорядившись
оставить столб, который он принес, чтобы заменить крест,
на обочине дороги. Теперь, подчинившись его приказу, мистер Бли,
Бонус, и Бассетт забрался в тележку и медленно уехал
домой. Луна поднялась над землей и отбрасывала достаточно света
чтобы было видно, что белый халат Бассетта все еще мерцает в ночи, когда Уилл
увидел, как его враги уходят.

Опоздал на десять минут.р., пока он мыл ноги, фермер рассказал Фиби об
всем случившемся, включая свою предыдущую встречу с Мартином и
предложение антиквара денег. По этому вопросу его жена оказалась в полном несогласии с Бланшаром
и, не колеблясь, заявила об этом.

"Мартин Гримбал настолько хороший друг, какой только может быть у любого мужчины, и ты это сделал"
не следовало так над ним издеваться", - заявила она.

"Ты так говоришь! Разве человеку нельзя высказывать свое мнение ворам и разбойникам?

- Ничего подобного. Это священный камень и вообще не ваша собственность. Чтобы
Отказаться от десяти фунтов за него!

- Тогда помолчи и дай мне заняться своими делами по-своему, - грубо ответил он
, возвращаясь в постель; но Фиби была разбужена и не имела ни малейшего представления о том, что происходит.
намерение говорить меньше, чем у нее на уме.

"Ты ничтожество Герт Фюле, - сказала она, - и полон глупой гордости,
как индюк. Что тебе за дело до камня, если он нужен Гримбалю? А ему
стоило таких трудов его добыть. Какое ты имеешь право
вот так выбрасывать на ветер десять фунтов, и "что плохого в том, чтобы заработать хорошие деньги"
честно? Удивительно, что тебе не стыдно что-либо продавать. 'Т достаточно этих
раз на теле Ван вещь для вас, чтобы сказать другим".

Этот упрек с языка, который почти никогда не произносил грубых слов,
немало поразил Уилла. Он помолчал с полминуты, затем произнес
ответ.

"Ты можешь так говорить ... Ты, моя вторая жена... Ты, как и подобает сердцу
и душой со мной во всем, что я делаю? И муж, которым я являюсь для тебя. Тогда я
должен считать, что я совершенно один в этом мире, и "никакой ошибки ...", за исключением
матери.

Фиби не ответила ему. Ее искра гнева погасла, и она стала
быстро переходить от раздражения к слезам.

"Мне странно, как мне не хватает друзей",
мрачно признался Уилл. "Должно быть, я не такой, каким себя представлял, потому что я..."
аллус почувствовал, что мне не помешала бы целая повозка друзей. И все же они
уходят. Конечно, я достаточно хорошо знаю почему, ту. У них было ветра о'
трудные времена для Newtake, хотя, как они мне не Каан сказать, для
ферма у процветающего взгляд на мои глаза, и их как капель в обеденное время
чаще всего находит с мясом на стол. Странно, что человек, придерживающийся такого уровня
такие взгляды, как у меня, должны сильно расходиться со старшими ".

"В этом они виноваты так же часто, как и ты; и у тебя есть я, а также твой
мама, Уилл, и у тебя есть твой сын. Дети отличают добро от зла.
плохие, как собаки, в некотором смысле спрятаны от взрослых. Смотрите, как Лил
что делать, бежать к " е "носовой никто в мире".

"Так он и делает; и "если ты достаточно мудр, чтобы понять это, ты должен быть мудрым"
достаточно, чтобы понять, что я прав насчет столба у ворот. Кто такой Мартин Гримбал, чтобы
предлагать мне деньги? Человек, добившийся успеха сам, такой же, как я. И все же он мог бы их получить,
и его бы приняли, если бы он поступил должным образом.

- Конечно, если ты так ставишь вопрос, Уилл.

- Насколько я вижу, другого способа сформулировать это нет.

- Но для вашего душевного спокойствия, возможно, было бы разумнее всего выкопать крест.
Я слушал у окна и услышал, как Билли Бли ужасно ругается,
и иногда он мудр, не зная этого.

- Это все колдовство, чепуха и вздор, и тебе следовало бы знать
получше, Фиби. Это так же плохо, как делать ставку на полет сороки,
или достать мертвый зуб с церковного кладбища, чтобы вылечить зубную боль, и
тому подобная глупость ".

"Запрет не глупость обязательно, воля, честь по чести с Олд-попытался мудрости в некоторых древних
поговорки".

"Хорошо, вы ведете свой путь, мой свет, если вы хотите быть счастливым. Это
ради тебя я использую весь свой думающий мозг днем и ночью - для твоей пользы и
для малыша ".

"Я кнав-я кнав право же, это так, дорогой Уилл, и мне жаль, что я так говорил
быстрая".

"Я прощу 'e перед осями меня, милая. Ты должен научиться этому.
доверься мне, и тебе нечего бояться. Мы должны говорить
иногда, для себя я сделал только сейчас, и Т-коэффициенты, но некоторые из них, ребята,
Grimbal включен, может есть Пенн'orth о мудрости от меня".

- Значит, так оно и есть, - сказала она, прижимаясь к нему. - и тебе лучше всего сейчас поспать.
и ... и никогда больше не говори, Уилл, у тебя нет никого, кроме твоего
мама, пока я на поверхности, потому что это противоречит справедливости и "правде".
мне очень страшно это слышать ".

"Это была необдуманная речь, - признался Уилл, - и я сожалею, что произнес ее.
Это были поспешные слова, которые нельзя было воспринимать всерьез".

Они спали, пока луна вплетала бледные гармонии черного дерева и серебра в
Новое восприятие. Проснулся ветер, возвещая утро, пока еще невидимое; и когда он
зашуршал опавшими листьями или повернул колпак камина, собака у ворот
зашевелился, зарычал и заскрежетал цепью по гранитному кресту.




ГЛАВА V

Зима


С приближением Рождества неблагоприятные погодные условия снова принесли
беспокойство сотне жителей болот, не считая Уилла Бланчарда, но
распространенный характер проблемы отнюдь не уменьшило его индивидуальным
забота. Лето необыкновенной пышностью прошло злополучный прочь,
постоянные засухи представлен мизерным сено и после скудного
описание. Зерновые были плохими, в них было очень мало соломы, и к тому же проливные
ноябрьские дожди пришли слишком поздно, чтобы спасти акры истощенных корнеплодов на
возвышенностях. Таким образом, год стал ответственным за один процветающий продукт
только за один продукт: редко удавалось так хорошо высушить эти запасы
собранный с торфяных грядок. Огромные пожары, действительно, пылали на многих
домашний очаг, но их слава служила лишь для того, чтобы осветить встревоженные лица. А
надвигалась суровая зима, и грядущая весна уже появилась
не как видение, которое нужно приветствовать, а как голодный призрак, которого нужно бояться.

Затем, в последнюю неделю старого года, зима подхватила западный ветер
гиперборейские ветры, и когда они миновали, на мир обрушился ужасный мороз
. Дни шли за днями, слабого, с его ярким солнцем, и низкий
температура. Солнце, по его короткого путешествия, показал, лицо его пылало, как
он надулся, вдоль каменистых гряд, болот, и смотрел на
скованная льдом дикая местность, замерзшие воды и темные мхи, которые
никогда не замерзали, а чернели, как раны на белой коже. Дартмур
спал без чувств под гранитом и льдом; ни один овечий колокольчик не издавал музыки; ни один
стада бродили по своей воле; только ветер стонал в мертвых колокольчиках
вереск; только лисы крались вокруг хижины и фермы; только лохматые пони
топали и фыркали под прикрытием холмов и совали дымящиеся
засовывают морды в защищенные расщелины и расселины в поисках увядшей зелени
которая поддерживала в них жизнь. Вскоре снег смягчил очертания
холмы, обрамлявшие гранит серебряными шапками и приблизившие далекий горизонт
в кристально чистой атмосфере. Многие странники, таким образом,
обманутые, с надеждой брели вперед при виде дыма над деревом на крыше,
только для того, чтобы найти свою родину, которая казалась такой близкой, все еще в утомительных милях отсюда.
Высокие вересковые пустоши были троном смерти. Холод ниже точки замерзания
сохранялся в течение всего светового дня и превратился в гиганта, когда солнце
и его зимняя слава скрылись за холмами.

Ньютейк сидел на корточках, как жаба, на этой унылой пустоши. Его поля были голыми
и промерзший на глубину двух футов; его платаны были голыми, если не считать снега в развилках побольше
и одного дрожащего скопления опавших листьев, где ветка
был несвоевременно сорван и таким образом удерживал листву. Почти страдающий
из его освинцованных окон выглядывало живое; здание хмурилось; скот
мычал в дневные часы, и от их красных шкур поднимался пар
когда они сбивались в кучу в поисках тепла. Часто она туманно поблескивала в
свете фонаря Уилла, когда в глухой морозный час перед рассветом он выходил
к своим животным. Затем он тер им носы и разговаривал с ними
радостно, и обратите внимание на их застывшие пары там, где они поднимались
и застывали блестящими паучьими руками льда на стенах и стропилах
хлева. Птицы, серебристо-блестящие и черные, царапали землю по привычке
сражались за ежедневное зерно с яростью, невиданной летом,
бесшумно бродили в пышном оперении по двору фермы и собирали их.
с приглушенным кудахтаньем рассаживались по насестам в сарае над двором фермы.
повозки, как только солнце опускалось за холмы. Утки жаловались
громко, и когда они скользили по зеркальному пруду, они крякали
скорбный протест против времени.

Выпавший снег не таял, а сиял под красным солнцем,
превращаясь в пыль под копытами; каждая колея повозки была полна
тонкий белый лед, похожий на толченое оконное стекло, который сухо трескался и раскалывался
и звенел о гвозди или окованное железом колесо. Снег с крыши дома,
подтаявший от тепла внутри, стекал струйками с карнизов и замерзал в
сосульки толщиной с мужскую руку. Они блестели почти до земли
и преломляли солнечный свет в своих призмах.

Теплокровные существа страдали по большей части молча, но неодушевленные
структура фермы часто жаловалась на скрип, треск и стон во время
ночных дежурств, в то время как слуга Времени мороз деловито грыз старые
балки и вонзал стальные пальцы в кирпич и строительный раствор. Только
круги хижин, серо мерцающие сквозь снег на Метерилле, смеялись над
теми жестокими ночами, как, возможно, смеялись люди неолита, построившие их
в ужасную погоду того времени; и крест у ворот Бланшара
, хотя по возрасту он был младенцем рядом с ними, был сделан из такого же
материала и выдержал такую же нагрузку. Этот камень был из более прочного материала
чем Железный шип застрял в нее, чтобы зафиксировать ворота, для металла
быстро резные и сарай ржавчины в оранжевую полосу на граните.

Где первая эта реликвия возросло, когда еще своего мастера работа
совершенная и до века снизило его просто пропорциях, нет
живой человек мог бы сказать. Мартин Гримбал подозревал, что это обозначало
место встречи, указывало на какой-то цистерцианский путь, отмечало заметный
поступок или служило для того, чтобы направить паломника с вересковых пустошей на его путь к этому
троица великих монастырей, которые некогда процветали в Плимптоне, в
Тавистоке и в Бакленде монахов; но между его первым восстанием
и последним, несомненно, прошло много лет.

Цель антиквара заключалась в том, чтобы спасти реликвию, судьи, близкие
изучение скрытой части, в какой день может быть назначена, то
изучение истории хозяйства Newtake, и попытаться проследить
крест, если это возможно. Однако после своего второго отказа и после
разговора с Фиби, с которой он познакомился в Чагфорде, Мартин разрешил
отложить рассмотрение этого вопроса. Теперь он принялся за то, чтобы вернуть Уиллу
дружба происходит постепенно и естественным образом. Сделав это, он надеялся
когда-нибудь в будущем извлечь вожделенный гранит и установить его на
освященной земле Чагфордского церковного двора, если истинная природа
реликвии оправдает этот курс. На данный момент, однако, он не планировал никаких действий.
его целью было посетить Нормандские острова в начале нового
года, чтобы он мог изучить их свидетельства о доисторических временах.

Зима, если вспомнить, что параллельные мужчины оглядывались назад на целых двадцать лет,
все еще держалась на земле, хотя февраль почти закончился. Бланшар дейли
обсуждал с Фиби максимальные возможности своих ресурсов и боролся с
ненастной погодой из-за своих ранних ягнят. Тот свет, который появился в жизни
в Newtake, был подарен малышом Уиллом, который весело танцевал на льду
и снегу, как алый цветок в своей блестящей шубке. Холод был ему приятен
он с триумфом прошелся по скользкому пруду с утками, его хлеб с молоком никогда не подводил
. Фиби ее материнское право на младенца казалось компенсацией
достаточной за все те невзгоды, которые только что принесла с собой жизнь
; из этого убеждения проистекали ее непоколебимая смелость и жизнерадостность.
Туманный рационализм ее мужа нисколько не затуманил религиозные взгляды Фиби
совсем. Она ежедневно молила Христа на благо ребенка, и пошла к
церковь, когда она, по повелению своего отца. Вспышка
безрассудства Уилла в сочетании с плохой погодой удержали мельника
от любого визита в Ньютейк. Мистер Лиддон с наступлением сильных морозов
отправил Фиби две пары толстых одеял из магазина "Монкс Бартон"
и Уилл, вскрыв посылку в отсутствие жены,
подарок вызвал крайнее негодование, и податель вернул его с резким
сообщение с благодарностью и информацией о том, что он в них не нуждался. Много
больно, донор отвернулся от Newtake в течение шести недель после этого
инцидент, и Фиби, которые ничего не знали-то и дело, поразилась ее
отца длительным и непривычная тишина.

Что касается Уилла, то в эти черные дни неизменный добрый нрав его жены
его почти раздражал; но он видел главный источник ее мужества,
и сам нежно любил их маленького сына. Однажды в его руки попал случайный журнал
и на статье, посвященной эмиграции, он построил секретный
воздушные замки, и на неделю стал более счастливым. Его
зимой мать немного приболела, и он часто навещал ее. Но
в ее присутствии он решительно отбрасывал мрачность, говорил жизнерадостным тоном
о процветании, которое он предвидел наступающей весной, и всегда
предсказано, что мороз должен наступить в течение двадцати четырех часов. Дамарис
Таким образом, Бланшар была в какой-то мере обманута, и когда Уилл потратил
пять шиллингов на фотографию своего сына, она почувствовала, что Новое приобретение
перспективы, по крайней мере, должны быть более благоприятными, чем она опасалась, и позволила
обстоятельства, описанные на картине, должны быть общеизвестны.

Только в середине марта наступила оттепель, а затем высвободились воды и
растаявшие снега с ревом посыпались с холмов через каждый холм и каждую долину.
долины. Каждое ущелье, каждый драчливость вклад непривычной торрент; на
квакающего болота, как будто дрожала под ними монстры превратились в сон или
корчились в агонии, и хриплый крик Тен предвещало новой беды для
уши тех, кто понимает; и вот по этой тропинке, там валялся и
переполненный вниз промокшую мантию тумана, в которых прохладно каждом сердце
заметная высота исчезала на несколько дней подряд. Покрытые непроницаемыми
складками были высокогорья, и гигантский пар тянулся миллионом
капающих щупалец над лесами и пустошами в долины внизу. Теперь
он пробрался даже в самую гущу леса; теперь он незаметно проникал в
безлюдные места; теперь он удвоил свою плотность и господствовал над всем сущим.
Почва дымилась и выделяла пар, как пропитанная губка, и на ее
перегруженной поверхности бледно блестели брызги, полосы и полотнища воды
и пепельного цвета, как слепые глаза, под вечными туманами и дождями.
Эти скопления отбросили последний проблеск сумерек и уловили
первый серый сигнал приближающегося рассвета; в то время как земля, наоборот,
приветствовала ночь, в то время как все еще тусклые закаты боролись с дождем, и
продолжал лелеять темноту еще долго после того, как на небе наступило утро. Каждая
колея и впадина, каждая зачерпнутая чаша на холмах теперь была полна до краев; источники
бесчисленные и неизвестные вырвались из своих тайных мест; вода разливается
кувыркались и гремели, пока их грубый смех не зазвенел, как похоронный звон, в
ушах земледельцев; и под черепичными башенками половины
с сотен церковных башен доносился скорбный шепот молитвы о хорошей погоде
.

Наступил полдень в конце марта, когда мистер Бли вернулся к монахам
Бартон из Чагфорда отряхнул грязь с ботинок и гетр, потряс
коричневым зонтиком и, войдя на кухню, обнаружил своего хозяина читающим
Библию.

"Все готово, Блин", - воскликнул мистер Лиддон торжествующим тоном.
голос первооткрывателя. "Эти последние дожди должны быть показаны в Книге,
согласно моей теории, что все в порядке!"

"Жаль, что вы не узнали о них до того, как они начались; тогда у нас могли бы быть
осенью купил брезент по дешевке, вместо того, чтобы влететь в копеечку
в прошлом месяце за него заплатили. Теперь это фантастические цифры для всего, что построено для защиты от
дождя. Кролик, эта умберелла! Она дала течь, и вода
попала мне по шею ".

- Тогда выпейте чего-нибудь горячего и послушайте это - все изложено в Книге Пророка Исайи
сорок первый-восемнадцатый: "Я открою реки на высотах и источники в
посреди долин; Я превращу пустыню в водоем и
сухую землю в источники воды". Тьер! Если это не изображение
нынешней чумы дождя, то что должно быть?"

"Так оно и есть; и фонтаны посреди долин - это
самая ужасная часть. Отполируй все это! На высокогорье была худшая часть этой зимы
но нам, в лоу-кумбс, повезло, что нам досталась худшая часть.
весна - безопасная, пока вода стекает вниз по течению - долгая."

"Оно достигнет своего начального уровня, о чем знал пророк".

"Хотел бы я, чтобы он знал, как скоро".

"Держу пари, это заложено в Слове. Возможно, я еще наткнусь на это".

"Воздух, черт возьми, почти утонул, и воздух густой, как после стирки"
каждое колесо, и ужасное зрелище дождя, который еще не пролился в стихиях
".

"Это пройдет, это так же верно, как то, что Ной посадил радугу".

- Эс, это пройдет; но Монкс Бартон любит, когда его моют до нитки.
Мост разрушен. Океаны работы ждут, но чем мы можем заняться? По желанию клиента запрет не
немного о' землю, ты не можешь большинство переплыть."

"Распространенная проблема, конечно, не дошло-все awver в Саут-Хэмс, высокий'
на низком уровне".

"Точно так же час назад я встретил Уилла Бланчарда. Гвейн был в аптеке.
Он был. На лил bwoy чудак ... нет Герт плохо, но немного
tisseck на легкие. Он играл в грязи, занятый, как новичок,
и простудился ".

Миллер Лиддон был очень обеспокоен этими плохими новостями.

"О, боже мой!" - воскликнул он. "Это хуже, чем слышать все или что-либо другое"
вы могли бы спуститься вниз. Что говорит доктор?"

"Не стоило звонить Уну", - подумал Уилл. "Ничего страшного", чтобы
убить жука, или, я уверен, мать уна очень скоро вызвала бы Доктора.
Уилл рассчитывал получить уну дозу лекарства и несколько конфет. Природа - это
все для молодых почек. Он не пострадает.

- С утра отправь парня верхом в Ньютейк, - приказал мистер Лиддон.
- Я не смогу уснуть этой ночью, нет, и вообще больше не смогу, пока не услышу
скажите, что дорогой тибби-ламб снова здоров. "Клянусь душой, я удивляюсь, что
упрямый человек сам себя не вылечит".

"Может, и вылечит. Ему это не под силу".

"Теперь я буду вести себя глупо. Если бы миссис Бланчард была дома с Фиби.

"Не серчай по этому поводу. Парень был гвейном, чтобы делать кости старины
и все же - он был тверд, как орех. Дайте ему годы, и он поможет вознести вас на вершину славы.
со временем, я обещаю, - сказал Билли в своей
успокаивающей манере.




ГЛАВА VI

КРЕСТ ПОДНЯЛСЯ.

Мистер Бли лишь правильно сообщил об Уилле, и только несколько
часов спустя ребенок в Ньютейке вызвал у своих родителей какую-либо тревогу. Затем
он проснулся с явными страданиями, и Уилл, по неистовой мольбе Фиби,
встал и вскоре галопом помчался вниз сквозь ночь за доктором Парсонсом.

Он громко постучал в дверь кабинета врача, и мгновение спустя
окно над ним открылось.

"Почему ты не можешь позвонить в звонок, вместо того чтобы издавать этот дьявольский звук и
будить весь дом? Кто там?"

"Бланчард, из Ньютейка".

"Что случилось?"

"Это мой парень. У него что-то не так с дыхательными органами, судя по
этому".

"Ах".

"Не откладывай. Герт страх пришел к его матери в темноте, потому что
он выглядел хорошо, когда засыпал, потом проснулся еще хуже. Поэтому я решил, что нам
лучше не ждать до утра ".

"Я буду у тебя через пять минут ".

Скоро явился доктор вниз по тропинке от задней части дома. Он был
вел свою лошадь под уздцы.

"Я лучше подготовлен, чем вы, - сказал он, - поэтому я буду двигаться вперед. Каждый
минуте спас достигается".

Уилл поблагодарил его, и доктор Парсонс исчез. Когда отец
добрался до дома, было слышать, что его ребенок был серьезно болен, хотя
ничего окончательного характера может быть сделано для борьбы с болезнью, пока она не
приобрела более четкие очертания.

"Это серьезный случай", - мрачно сказал врач на рассвете, когда он
натягивал перчатки и обсуждал проблему с Уиллом перед тем, как
уйти. "Я снова буду на ногах сегодня ночью. Мы не должны упускать из виду
вошедшую в поговорку жизнестойкость молодежи, но если вы будете мудры, вы научитесь
смиряться со своим умом и умом вашей жены. Вы понимаете. "

Он погладил свою острую морскую бородку, покачал головой, затем вскочил на своего
коня и уехал.

С этого дня жизнь в городе замирает на Newtake, постольку, поскольку это
можно всю жизнь делать так, и протяжный усталость многих слов
потребовалось бы уныло растянуть эту историю на сотню страниц
о ночных ужасах и передышках при дневном свете, о перемежающихся страхах, о
разрушающее нервы ожидание, а также приливы и отливы надежды на протяжении двух недель
. Перегруженная работой, Фиби перестала приносить пользу.
после недели, проведенной без сна, Фиби перестала приносить пользу в комнате больного; Уилл делал все
то, что он мог, было достаточно мало; но его мать заняла свое место в доме.
на данный момент дом не вызывал сомнений и правил под руководством доктора Парсонса.
Эта борьба, казалось, снова сделала ее моложе, стерла с лица земли
медленно-сбор ржавчины возраста и очарование всех ее магазинах чувства и
энергии.

Так они боролись за жизнь. Не раз крик Фиби
эхом разносился по ферме, что маленького Уилла больше нет; и все же он жил; много раз
отец ребенка, собравшись с силами, наблюдал за гибнущим атомом,
и молился о том, чтобы взять на себя бремя, слишком тяжелое для детских плеч. В
одном настроении он молился, в другом проклинал Небеса за их жестокость.

Наступило утро в начале апреля, когда их врач, посетивший
Ньютейка перед полуднем, сообщил мужу и жене, что ребенок может
едва ли они переживут еще один день. Он пообещал вернуться вечером и
оставил их наедине с их отчаянием. Миссис Бланчард, однако, не поверила
этому заверению и закричала, чтобы они все еще надеялись.

Во второй половине дня мистер Блие прискакал из Монкс-Бартона. Ежедневный вестник
посетили Newtake для удовлетворения Мистер Lyddon, но это было не часто, что
Билли пришел. Теперь он прибыл, однако, вошел в кухню и сел за
корзины, нагруженные добром. Квартире не хватало былой полировки и
чистоты. Побелка была очень грязной; маленькие восьмидневные часы на
каминная полка обветшала; бегонии в горшках на подоконнике
отчаянно нуждались в воде. Между двумя из них тощий кот растянулся
на солнышке и вылизывал лапы; у костра лежал Корабль носом
на земле; а Уилл сидел рядом с двухнедельной щетиной на подбородке.
Он рассеянно смотрел, как Мистер бли вошел и кивнул, но не
говорить.

"Ну, что новенького? Я занес их справедливая добрая погода в
любые ставки. Воздух такой мягкий, как молоко, даже здесь, наверху, и вы можете видеть, как
зеленеют растения, наверстывая упущенное время. Солнце припекало по-настоящему.
лицо, пока я ехал. Как поживает бедный маленький мальчик?

"Жив, вот и все. Доктор сейчас в ужасе".

"Никогда! И все же я знал, что даже священники совершают ошибки. Я принес им
великолепную гроздь ягод, полученную Миллером от
Ньютон Эббот; также желе; также бутылку бренди - старого доброго напитка из
нижнего погреба - Я смахнул дартмурскую росу, как это называется, с бутылки
я сам; а также курица для хозяйки.

"Никто не звонил. Это все до самого конца".

"Никогда не говори этого, пока ребенок жив! Они волшебные малыши для
даю доктор ложь. Ты жалко для себя усталым вместе о'ночь
бдении".

"Мы должны faace он. Запрет не oncommon вещь. Надежда умерла во мне много дней назад
и умирает сейчас в Фиби - умирает жестоко, постепенно. Она не может заставить себя
Поздороваться с маленьким дорогим мальчиком.

"Какая мать могла бы? Что скажет миссис Бланчард-старшая?"

"Она берет себя в руки по этому поводу. Она полна надежд".

"Не говори так! Она очень мудрая женщина".

В этот момент вошла Фиби, и мистер Блий отвернулся от того места, где он стоял.
Стоя у своей корзины.

"Я подбадриваю вашего парня", - сказал он.

Она вздохнула и устало присела рядом с Уиллом.

- Я принесла цыпленка, чтобы ты поел и...

Тут возня, рычание и плевки прервали Билли. Голодный
кот, обнаружив птицу почти у себя под носом, спрыгнул с ней на землю
, и собака наблюдала за этим действием. Возможно, в голодные
сообществ; корабль проявил себя, и почти перед посетителем
понял, что случилось, бедная Фиби курица пропала.

"Долой проклятых воров!" - закричал Билли, пораженный такими манерами. Он
собирался ударить собаку, но Уилл остановил его.

"Давай подождем", - сказал он. "Он не брал это, и, поскольку это не для нас".
Фиби, лучше пусть это будет у него, чем у кошки. Он зарабатывает себе на жизнь, она
не может.

"Я никогда не видел таких чудовищных бессловесных зверей в поле!"
- а цыплята этой весной чего стоят, - запротестовал Билли.

Вскоре разговор перешел в русло, которое позволило
отчаявшемуся, бессильному мужчине использовать свои мозги и мускулы; в то время как
для матери это дало новый проблеск надежды, основанной на вере.
Билли был тем, кто привел к этому завершению. Во главе с Фиби он
поднялся в комнату больного и пожелал миссис Бланчард "доброго дня". Она сидела
с бесчувственным ребенком на коленях у огня, где из длинного носика
чайника поднимались струи пара.

- Это желе, которое я принес, вдохнуло бы жизнь в труп, я уверен.
верю; и этот виноград бутивул, ту, - они охладят его пыл до
нормализует, я бы сказал.

"Он прошел через все это", - сказала Фиби.

"Никогда!" - воскликнула другая женщина. "Мне кажется, с ним немного легче".

"Позвольте мне воспользоваться ООН", - заявила мать. "Вы меня самое штора для сна".

"Не тут-то было. Мне сорок подмигивает позже, после того, как Доктор
снова".

Вошел Уилл, сел рядом с матерью и погладил ребенка.
маленькая безвольная ручка.

"Судя по всему, он не так уж сильно сопротивлялся", - сказал он.

"Его больше нет. Если он проспит так до темноты, я думаю, он справится"
храбрый.

Несколько минут никто не произносил ни слова, затем Билли, обдумав этот вопрос в
тишине, внезапно успокоился и напал на Уилла, к
изумлению всех присутствующих.

- Нехорошо с твоей стороны сознавать, что эта беда с твоим острием нечестива.
вынашивается, фермер, - сказал он отрывисто. - Хотя, возможно, сейчас не самое подходящее время
говорить об этом. И все же жизнь тира все еще жива, так я говорю.

Уилл уставился на него, потеряв дар речи; но Билли знал себя слишком тщедушным и слишком
почтенным, чтобы бояться грубого обращения. Он посмотрел на сердитого человека перед собой
без страха и объяснил свой намек.

"Ты можешь глазеть на меня и вытаращить свои дикие глаза, но
это не меняет правды. "Так же ужасно, как осенью, когда я сказал тебе"
что с тобой произойдет", - продолжил он, поворачиваясь к женщинам. "Он оставил
крест, который мистер Гримбел нашел перевернутым в воздухе; он встал
перед компанией и проклял славу всех христиан. По сути, он
молодец, что еще страшнее,' если 'т weern недостаточно, чтобы превратить сало по
силы ООН, что было? Уютно себя vitty он Вер ими, что, постольку, поскольку
кто knawed; и с тех пор-почему, беды валятся 'Пон друг друга
хвосты, как яблоко-dranes выпал из гнезда".

Лицо Фиби озарилось некоторым нетерпением, некоторой глубокой тревогой,
и немалой страстью, когда она слушала эту речь.

- Ты хочешь сказать, что камень у ворот навлек на нас это? - спросила она.

- Нет, нет, никогда, - заявила Дамарис. - Это противоречит всякому здравому смыслу.

"Правда это или нет; и любой человек, не говоря уже о таком знающем человеке, как
Я бы сказал тебе то же самое. Это здравый смысл, если ты меня понимаешь. Вашему
человеку сказали, что это благословенный крест, а он пренебрег всеми нами и
оставил его там, где был. 'Т-это вызов, если ты подумай об этом, а
scoffin' а могучая в лице ООН. Я не выдержу это
лично если бы я был он".

- Уилл, он слышит мистера Бли? - спросила Фиби.

- Я слышу его. Уже слишком поздно, даже если то, что он сказал, было правдой, а это
не так.

"Никогда не опаздывай совершить доброе дело", - заявил Билли. - "И тебе придется
приступить к нему, иначе с тебя спустят шкуру раньше, чем ты успеешь
покончено. Горжусь, если когда-нибудь увижу такого мужчину, как ты! Это было бы неплохо.
замечания по поводу "e", поскольку все должно быть от Бога в мастерской всемогущего,
вплоть до ядовитых паразитов. Но я совершенно уверен, что тебе не следует
дважды думать об этой работе ".

"Он имеет в виду, что это может даже сделать разницу между жизнью и смертью для
парня?" спросила Фиби, затаив дыхание.

"Я знаю. И все такое".

"Уилл... ради всего святого, Уилл!"

"Что он сказал, мама?"

"Возможно, это правда. Выясняются странные вещи. И все же это никогда не причиняло вреда моим родителям.
В прошлом.

"Почему?" - спросил Билли. "Потому что они не знали, что я первый, так что
это было сделано Наблюдающим Оком. Теперь все по-другому, и Его
ярость нарастает ".

"Твой благословил Бога нет ни здравый смысл, тогда-и это все, что у меня есть
сказать насчет этого. Что ты повелишь мне делать?"

Уилл задал этот вопрос мистеру Бли, но ответила именно его жена.
Теперь задержка привела ее в ярость.

"Иди! Копай - копай так, как ты никогда раньше не копал! Выкопай священный камень из земли
Немедленно! Сейчас, сейчас, Уилл, пока жизнь не покинула его маленькое тельце.
трепещущее тельце. Обнажи крест и отправляйся к Богу на небеса.
посмотреть! Не терплю щелкать мышкой, когда каждое мгновение дороже всего на свете.
боже."

"Значит, Он не простит тебя, если ты это сделаешь", - возразил мистер Бли. "Допускается
Хозяева сало о'graws немного короткое в его вспыльчивость теперь снова, как с
их gormed израильтян, и Сечи, как и небольшой вину на него; но он
все о милости в сердце своем: 'cordin к мнению этих времен, чтобы ты
лучше копать".

"Почему бы Доани он разрази меня гром, если я разозлил его ... не этот невинный
cheel?"

"Грехи отцов посетят--" начал Мистер бли Бойко, когда миссис
- Прервал его Бланшар.

- Сейчас не время спорить, Уилл. Сделай это, и сделай резко, если это добавит
ничтожную крупицу надежды к шансу бааби.

Страдания молодой женщины переросли в неистовый полузадушенный крик из-за
затянувшейся задержки.

"О Христос, зачем ты сдерживаешься? Запрет ничего не стоит усилий для вашего
ость, сын? Я бы поцарапать камень с моей сырья, палец-кости, кровь, если
Я был человеком. Сделать электронную хотите отправить меня с ума? Не хотим, чтобы заставить меня ненавидеть
вид е? Иди ... иди к любви своей матери, если не меня!"

- А я помогу, - сказал Билли, - и тому парню, который возится во дворе.
можно протянуть руку таким же образом. Я треснувшего сосуда себя на прочность, для себя.
прошлое тяжелой работы, но мой лучший твое звонка 'PON в это пройдет".

Уилл повернулся и вышел из комнаты больного, не сказав больше ни слова, в то время как Билли
последовал за ним.

Фермер принес две кирки и лопату, позвонил Теду Чауну и через минуту
нанес первый удар по восстановлению своего гранитного
креста. Все трудились изо всех сил, и Уилл, который сбросил с себя
сюртук и жилет, обнажил руки, затянул пояс и сделал
работу за двоих. Ручной труд немного подсластил его разум, и
очистил его от какой-то горечи. Пока мистер бли, со многими грунт и
стон, сняли грунт, как другие били его, Бланшар, во
эти моменты вынужденного безделья, смотрел голодными глазами на маленькое окно
верхней палаты, где все его надежды и интересы были сосредоточены.
Затем он снова взмахнул киркой.

Вскоре солнечный луч осветил Ньютейка и внес свой вклад в то, чтобы
успокоить трудящегося отца. Он прочел в нем обещание, и когда тремя футами ниже
на камне появились признаки скрещенных рук, на поверхности,
Уилл почувствовал себя еще более ободренным. Теперь предсказание Гримбала подтвердилось;
и оставалось только доказать, что пророчество Билли также верно. Его огромные физические нагрузки
, яркое заходящее солнце и обнаружение
креста странным образом повлияли на Уилла. Его разум переключился с откровенного
безбожия на своего рода суеверную доверчивость, внушающую благоговейный трепет, но в то же время
радостную, которая заставляла его цепляться за спасительную силу камня. Потому что
Мартин был прав в своем утверждении относительно столба ворот,
Бланшар испытывал смутное убеждение, что оценка Блеем свойств камня
также должна оказаться правильной. Он увидел свою жену в окне и помахал ей рукой
к ней и громко закричал, что крест снят.

"Бедняжка из святых реликвий, конечно, нет", - сказал Билли, вытирая лоб.
"Но крест ... чистый крест?" - Спросил он. - "Нет, нет, нет, нет".

"Но крест... чистый крест? Продолжай работать, Чаун, ладно? Ты все еще
думаешь, что это сослужит службу, не так ли, Блин?

"Нет места сомнениям, хотя они и вышли из строя", - ответил Билли,
занятый древним памятником. "Остались только обрубки рук,
но более чем достаточно, чтобы поклясться".

Все трудились на; потом камень вдруг затих и заснул в такой
образом, чтобы с некоторым уклоном в одну сторону вырытой ямы, они были
в состоянии перетащить его.

"Что-то говорит со мной, когда мы сделали то, что было необходимо",
пробормотал Уилл приглушенным голосом, но на его лице было больше света, чем на закате солнца
. "Что-то больно плохо, что я сказал то, что сказал в
камеры, подумал, что я думал. Бог nigher, чем мы могли бы подумать,
следить за тем что маленькие существа мы быть. Я надеюсь, он простит эти слова".

"Как хорошо известно, у него глаза павлина", - заявил мистер Блий. "И'
У него есть Свои манеры и обычаи обращения с человеческой расой.
Некоторых Он смягчает по отношению к некоторым вещам и богатству, пока они не становятся обязательными.
обращаются к Нему из чистого стыда; других Он разбивает о скалы Своего гнева
до тех пор, пока они не падают на колени и не умоляют о прощении. Я
семя его в обоих направлениях десятки раз и, если ваш малыш с избавлен
'e, вам будет нашпиговать более простой способ, чем вы заслуживаете,
Бланшар".

"Я знаю, я знаю, мистер Блии. Он, конечно, Гвейн, раз позволил нам оставить малыша
Вилли и завоевал нам рай на все времена".

Крест теперь лежал у их ног, и Билли уже собирался вернуться в
дом и посмотреть, как идут дела, когда Уилл попросил его задержаться еще немного
.

"Пока нет", - сказал он.

"Что еще нужно сделать?"

"Я чувствую, что это своего рода послание, которое хотелось бы донести до всех под небом. Мы
не можем поднять его, но если я вытащу пару досок из свинарника и
обмотаю их цепью для бороны, мы сможем водрузить крест и пустить лошадь
поднимите уна на холм и усадите его. Тогда США сделали бы все
человек может".

Он указал на лоне соседнего холма, теперь светящиеся в Великой
свет заката.

"Измором меня! но ты мудр. Мы установим эту штуку под присмотром всевышнего
. Это послужит - попомните мои слова. Это изменит назначение сала.
Хозяева, или я не пророк".

"Это в моей голове ты прав. Я воодушевлен так, как никогда не был".

- Судя по виду, Сало нашло отклик, - критически заметил Билли.
- либо это, либо у тебя кружится голова от недостатка сна. Но, честно говоря, я...
думаю, Он позвонил "э.". Теперь тебе отвечать.

Они вымыли крест одним-двумя ведрами воды, затем оттащили его
на половину подъема на холм и, там, где кроличья нора уменьшала трудозатраты, воздвигли
свой почтенный памятник в свете заката.

"Это действительно выглядит так, как будто было частью вида на все времена", - заявил
Тед Чоун, когда компания отступила на несколько шагов; и, действительно, камень
гармонично возвышался на своем новом месте и, возможно, стоял с незапамятных времен.
особенность сцены.

Бланшар ни на минуту не задержался, когда работа была закончена, а направился к
Ньютейк походил на ликующего великана, в то время как мистер Бли и Чаун с лошадью,
инструментами и грубыми санями следовали за ним медленнее.

Отец возвращался домой с огромной скоростью; великолепная надежда
наполнила его сердце, разделяя ее с печалью и раскаянием. Он
по дороге со смущенным видом бормотал молитвы, обращаясь наполовину к самому себе, наполовину к
Небеса. Он перешел от просьбы о прощении к сокрушенному
благодарность за милость, которую он уже считал дарованной. Его труды,
очарование нынешнего достижения и предыдущее долгое напряжение
его ума и тела, объединившись, заглушили разум на один лихорадочный час.
Уилл слепо двинулся вперед, то устремляя взгляд на окно под
темной крышей Ньютейка внизу, то оборачиваясь, чтобы увидеть серый
крест, воздвигнутый на холме выше. Огромное стремительное море перемен захлестнуло
его интеллект, и старые убеждения с обрывками
уверенной мудрости потерпели в нем кораблекрушение. Его ум был возвышен перед
уверенность в неизреченном благословении; его душа цеплялась за великолепную
уверенность Личного Бога, Который активно действовал от его имени,
и получил его запоздалое искупление.

Далеко позади мистер Бли улучшал ситуацию в пользу молодого Теда
Чаун.

"Посмотрите, как он шагает по холму с высоко поднятой головой, совсем как Моисей
когда он долго спускался с горы. Посмотреть ООН для себя сделать то же самое,
Тедди, по желанию клиента идет человек, а захватили Бог! Это Герт, гей в день
жизни человека, когда он приходит".

Уилл Бланчард поспешил через ворота фермы, где они лениво покачивались с
его священная опора исчезла навсегда; затем он глубоко вздохнул и взглянул
вверх, прежде чем продолжить путь в темноту неосвещенного дома. Как только
он это сделал, у входа заскрежетали колеса, и он понял, что доктор Парсонс
, должно быть, прямо за ним. Наверху, в комнате больного, по-прежнему не горел свет,
чайник с длинным горлышком все еще пускал пар, но огонь в очаге погас, и
Первым словом Уилла был протест против того, что ему позволили пасть так низко.
Затем он огляделся, и радуга в его сердце поблекла и умерла.
Дамарис, как каменная баба, сидела у окна; Фиби лежала на кровати
и обнял маленькое тельце, завернутое в одеяло. Ее волосы распустились; из
густых теней он увидел белое пятно на ее лице и услышал ее голос
звучавший странно, когда она монотонно плакала, таким тоном, от которого первый
страсть улетучилась через час повторения.

"О Боже, верни мне тебя; О Боже, пощади меня; О добрый Бог, верни моего маленького
мальчика обратно".




ГЛАВА VII

СЕРЫЕ СУМЕРКИ


В мягкую землю они положили его, "маленького ребенка, чье сердце
уснуло", и из насыпанного миниатюрного холмика, из маленького коричневого
курган, теперь полностью скрытый под примулами, фиалками и белыми анемонами
из леса Уилл Бланчард и его мать медленно возвращались в Ньютейк.
На нем было его черное пальто; она тоже была одета в черное; одинокая
траурная карета медленно тащилась вверх по холму к Пустоши и еще куда-то.
еще одна такая же карета увозила мистера Лиддона домой.

Ни у матери, ни у сына не хватило духу заговорить. Душа этого человека бушевала.
он восстал против своей жизни, и после смерти его мальчика,
в то время как Фиби оставалась инертной в своем отчаянии и томилась под
психический и телесный паралич, при котором она умерла от голода, если бы не
те о ней, он, наоборот, найти мышцы и разум требуют
за героическое движение. Он был лихорадочно занят на ферме, и колебалась в
думал, с диким активности среди главных проблем мужчин. Его
плохо отрегулированный разум, страдающий под ударами Случая, переключился с
той прошлой преходящей волны суеверных эмоций на противоположную
крайность. Теперь он стыдился своей слабости и терпел, когда убеждения
, присущие ограниченности незрелого интеллекта, овладевали им. Он
уверял себя, что его невзгоды несовместимы с
существование Высшего Существа. Как и бедное человечество во всем мире,
его суждения исказились, его взгляды исказились под ударом
личной скорби и под давлением этого гигантского эгоизма
который всегда парализует разум человека при внезапной потере того, что у него есть.
бедный Бланшар плакал в своем сердце, что Бога нет.

Здесь мы сталкиваемся с любопытной параллелью, предлагаемой в рамках
этого повествования. Как старый рабочий, Блей, пришел к тому же самому
выводу, затем изменил его и вернулся к символу веры в свете
последующие события, так что теперь, вечером похорон своего
ребенка, Уилл обнаружил, что у него проснулись новые интересы и недавние убеждения
поколеблены. Зарождающееся отрицание Божества, построенное на банальной основе
его личных неудач, было почти разрушено в течение недели, с которой началось
его первое существование. На его пути возникла тайна, и поразительные происшествия
пробудили новую волну доверчивости, сродни той, что уже проявилась
над древним крестом. Неровный человека на уме бросало из одной
крайние мнения других, причем этот элемент суеверия, от
которые не врожденный интеллект на лоне природы свободен, сейчас нашли
свежие продукты, и выдвинул мощную корневую внутри него.

Вернувшись домой, Уилл подошел к Фиби с намерением подробно рассказать о грустной,
короткой сцене на кладбище в Чагфорде, но его голос заставил ее
в истерике, поэтому он оставил ее со своей матерью, надел рабочую одежду
и побрел во двор фермы. Вскоре он поймал себя на том, что бездельничает.
разглядывает новый столб для ворот: тот, который Мартин Гримбал когда-то привез
и оставил возле фермы. Тед Чоун занялся его установкой.
все утро.

Это зрелище напомнило Уиллу о другом, и он поднял глаза на
крест на расстилавшейся перед ним волнистой равнине. Когда он это сделал, какой-то объект
, казалось, исчез из виду недалеко над ним, среди камней, и
раздался слабый "грохот" под вершиной тора. Этот инцидент не
занимал разум Уилла, но, побуждаемый к движению, беспокойный и во власти
мрачных мыслей, он побрел по вересковой пустоши и
невольно прошел в ярде от памятника, который он воздвиг на холме
. Он постоял немного, глядя на крест, затем выругался и сплюнул
после этого. Действие определенно говорило о психическом хаосе, невиданном в человеке
который до этого времени никогда не испытывал недостатка в самоуважении. Его поступок
свершился, и это поразило Уилла Бланчарда как удар; он горько удивился
самому себе, он знал, что такой поступок был жалким, и вспомнил, что мозг
, ответственный за это, был его собственным. Затем он сжал его руку и повернул
далеко, а стояла и смотрела на мир.

Дикий, юго-западный ветер, а порывистый дождь-буря промчался по отдельности
через пустырь. Над горизонтом сгущались темные тучи, и солнце
пустыню, раскинувшуюся у них были воспаленного фиолетового. Место
солнце сильно затеняет в этот момент, и самый высокий
литой освещение от неба до земли вырвался с севера. Эффект
, таким образом, приданный сцене, хотя на самом деле не более, чем обычно,
воздействовал на сознание как неестественный и даже зловещий в своей работе с
непривычным кьяро-оскуро. Вскоре угрюмая ясность дали
была сметена и смягчена бурей. На нее наложился другой, налетевший несколькими милями ближе,
. Сразу же на горизонте потемнело.
поднялся ветер, и света в целом стало больше, хотя все очертания холмов
сами по себе исчезли под проливным дождем. Беспорядки в облаках
исходили, и после очередной шквал прошел, последовал воздушный
битва на фоне башни и башенки и, шатаясь обрывов отвесных
мрак. Центр освещения быстро развернулся к солнцу, когда
шторм переместился на север, затем несколько огромных серебряных спиц тусклого солнечного света
неровно развернулись над усыпанной камнями пустыней.

Уилл наблюдал за этим стихийным волнением, и это служило для успокоения того большего
буря печали и самоосуждения бушевала тогда внутри него. Его
природа нашла здесь утешение, прохладная рука Матери коснулась его лба
когда она проходила мимо в своем дождевом одеянии, и впервые с
детства мужчина закрыл лицо руками и заплакал.

Вскоре он снова двинулся вперед, спустился в долины и побрел
в сторону южного Тейна, бессознательно успокоенный собственными случайными движениями
и песней реки. Вскоре он вступил на земли Метерилла, и вскоре
после этого, без преднамеренного намерения, двинулся через этот Проклятый город.
деревня, которая находится там. Мгновение спустя он стоял в кругу хижин
там, где он сам родился. Его двойные каменные дорожки простирались вокруг
него, скрывая норы кроликов; и росли между двумя
гранитными блоками, смелыми в весенней зелени, с дождевыми каплями, мерцающими в
в маленьких гнездышках цветочных почек, пока еще невидимых, рос боярышник.
В камнях овца стояла и кормила его маленькими, но нет
других признаков жизни. Затем Бланшар, присевший отдохнуть и обративший свои
глаза туда, куда он пришел, снова заметил какое-то внезапное движение, но,
пристально вглядевшись в пятно, он ничего не увидел и вернулся к своим собственным мыслям
. Сидя неподвижно, Уилл проследил краткий курс своей
карьеры в течение долгих часов размышлений; и хотя во время опроса его дух не раз доходил до
белого каления, все же сдержанные потоки
смысл был задет среди его более поздних размышлений. На мгновение раздавленный
тяжелым грузом жизни и ее уроков, он представил картину, знакомую
достаточно желанную, необходимую всему человечеству, но все же жалкую
примером могут служить молодые, неразумные и полные надежд люди. Это был тот самый
картина о заре терпения - терпения, порожденного не религиозным вдохновением
, но представляющего собой молчаливое признание Уиллом поражения в
его предыдущих битвах с миром. Это чувство не изгнало его
нынешний незаслуженный бунт против Судьбы; но оно
заставило его взглянуть на жизнь с точки зрения человека, а не
ребенка, и оказали ему бесценную услугу, поколебав их до основания
его уверенность в себе и самоуважение. Эгоистом он, по крайней мере, не был.
мужской стандарт, и теперь его мысли вернулись к Фиби в ее
страдание, и он встал и вернулся по своим следам с намерением утешить ее
если сможет.

День клонился к закату. Непроливные дожди обрушились на высокие холмы, но
к западу огромная полоса первоцветного неба раскатилась над исчезнувшим солнцем и зажгла миллион маленьких янтарных ламп в подвешенных к потолку кристаллах дождя.
...........
......... Они мерцали на колючках и шиповнике, на траве,
на серебряных посохах распускающихся папоротников и на ржаво-красных молодых побегах
вереска.

И тогда, оторвавшись от своих размышлений и повернув домой, мужчина
отчетливо услышал, как его окликают откуда-то издалека. Голос повторил
его имя дважды-в чистых тонах, что могло бы принадлежать мальчику или
женщина.

"Будет! Будет!"

Резко обернувшись на вызов, прозвучавший в абсолютном
одиночестве и тишине, Бланшар безуспешно попытался
выяснить, откуда пришел вызов. Он подумал о своей матери, затем
о своей жене, но ни того, ни другого не было видно, и никто не появлялся. Вокруг него простиралась только старая деревня
с ее седым гранитом, выглядывающим из-под
шапок вереска и дрока, плюща и растущего терновника. И каждый прутик и
камень, казалось, прислушивались вместе с ним к повторению голоса. Овцы
пришлось передвинуть в другое место, и он стоял одиноко в этом театре
исчезла жизнь. Дорожки и круги серо извивались вокруг него, и
весенняя растительность, над которой они возвышались, сливалась в одну тусклую тень, но все же
двигалась вместе с тенями в надвигающейся темноте. Приписав этот голос своему
собственному неуравновешенному духу, Бланшар продолжил свой путь туда, где
скелет мертвой лошади выглядывал из сумрака рядом с трясущимся
болотом. Его кости были рассеяны по воронам, и использовали отбеленные
череп как трамплин. В настоящее время он думал, что пламя-языки
которые здесь имели обыкновение танцевать теплыми летними ночами. Это воспоминание
вызвало в памяти его собственное прозвище в Чагфорде - "Джек-о-Фонарь" - и
впервые в жизни он начал осознавать его значение. Затем,
находясь в сотне ярдов от своего исходного места в кругу хижин, он
снова услышал скрытый голос. Чистый и низкий, он прокрался над
окружающей дикой местностью, и между двумя произнесениями был интервал в
несколько секунд.

"Уилл! Уилл!"

На мгновение дрожь страха пробежала по голове Бланшара
и коже. Он сделал непроизвольный шаг в сторону от голоса; затем он
стряхнул с себя всю тревогу и, не желая терять еще больше
самоуважение в тот день, решительно повернулся и крикнул в ответ,--

"Я слышу тебя. Что за дело? Я приду к тебе, если ты подождешь, где будешь.
ты будешь.

Он не сомневался, что из сгущающейся темноты за ним наблюдают чьи-то глаза
и вскоре, отодвинувшись, он снова оказался в разрушенной
цитадели из старых камней, взобрался на одну из них, опираясь на молодой ясень, который
встал рядом с ним и снова повысил голос,--

"Тогда сейчас! Я буду здесь. Что делать? Кто меня зовет?"

Пришел ответ, но совсем не такой, как он ожидал.
В двадцати ярдах от него раздался звук, который мог быть
плачем ребенка или визгом пойманного животного. Предположив, что это было
последнее, Уилл снова заколебался. Достаточно часто он смеялся над
народными сказками о зайцах-ведьмах как одними из самых фантастических басен старины;
однако в настоящий момент мистические легенды выигрывают от тех
обстоятельств, в которых он оказался. Он поспешил вперед, к краю
круга, из которого исходил звук. Затем, глядя перед собой, он
сильно вздрогнул, опустился на колени за камнем и так и остался стоять,
вперив взгляд в кольцо камней.

 * * * * *

Менее чем за полчаса Бланшар, с его шуба заворачивается вокруг какого-то
объект, который он нес, вернулся в Newtake и вызвал помощь с
громкий голос.

Вскоре его жена и мать вошли на кухню, после чего Уилл
обнаружил свою ношу и маленького ребенка. Фиби упала в обморок замертво
при виде этого, и пока ее муж смотрел на нее, миссис Бланчард
ухаживала за ребенком, который был голоден, но ни в коем случае не встревожен. Что касается Уилла,
его изменившийся голос и необычное волнение в поведении указывали
кое-что о шоке, который он получил. Описав голос, который
позвал его, он продолжил таким образом, чтобы подробно описать то, что последовало за этим:

"Я заглянул в ту самую хижину, в которой родился, и весь задрожал,
потому что я подумал, что это маленький призрак нашего маленького мальчика - клянусь Богом, я так и сделал! Оно
сидело в полном одиночестве, а я смотрел и замер, пока смотрел. Тогда оно
заорало, как гуд-ун, и протянуло руки, и я понял, что это было
живое существо, и никогда не думал, как оно сюда попало. Он "в чем-то меньшем"
чем наш милый, но в чем-то похожий на него, если я не забываю ".

"Похоже на то", - сказала Дамарис, покачивая ребенка и делая его счастливым. "Это
маленький мальчик, двухлетний или больше, я бы предположила. Он продолжает кричать "Мам,
мам", зовя свою мать. Господи, прости эту женщину.

- Ребенок цыганки, я полагаю, - томно сказала Фиби.

"Я так не думаю, - ответил ее муж. - Больше всего я боюсь догадаться"
что это. В одном я уверен: меня позвали громко и ясно, иначе я бы никогда не повернул назад.
и все же, когда меня позвали во второй раз, у меня мурашки побежали по коже ".

"Маленький фланель себя платье быть толстой и доброй, но они Доани не шо
нуля".

- Дело в том, что думать о чуде так же легко, как и не думать. Он посмотрел мне в глаза
, когда я уносил его, и после того, как он привык ко мне, он был тихим, как
мышка, и прижался ко мне ".

"В дни моей юности они бы сказали, что это был сказочный подменыш, - задумчиво произнесла миссис
Бланчард, - но сейчас мы знаем лучше. Предупреждаю, это маленькая цыганка,
и какая-то злая мамаша свалилась у тебя из-под носа, чтобы облегчить свою совесть.
"Что ты будешь делать?" - спросил я.

"Что ты будешь делать? Отвести тебя в богадельню? - спросила Фиби.

- "Богадельню"! Никогда! Это будет моим, ту. Моим! Я был призван к этому, мы не
Я? Человеческим голосом или другим, Бог знает. За этим кроется нечто большее, чем мы можем видеть.
"

Его женщины смотрели на него с тупым удивлением, и он показал значительный
нетерпение трут глаза. Было ясно, что он хотел, чтобы они
остановимся на чисто материалистической или естественное объяснение случившегося.

"Баан не цыганка baaby, - сказал он, - 'это awnly ноги в руки ООН, как
быть коричневым. Тело у него белое, как творог, а волосы не темнее, чем были у
нашего оун Вилли".

"Если запрет не цыганка, чье оно?" сказала Фиби, обращаясь к младенцу
впервые.

"Теперь мой", - решительно ответил Уилл. "Это было послано и передано в мою правую руку"
тем, кто знал, кого они вызвали. Мое сердце потеплело, когда я увидел Уна.
он лежал в моих объятиях, и отныне он мой, навсегда ".

"Что ты на это скажешь, Фиби?" - спросила миссис Бланчард с некоторой опаской.
Она прекрасно понимала, как, должно быть, поразил бы ее любой подобный проект, если бы ее поставили
в положение осиротевшей матери. Фиби, однако, не немедленно
ответ. Ее печальные глаза были устремлены на ребенка, сейчас сидит с удовольствием
на коленях у старшей женщины.

- Милое создание с красивой кудрявой головкой, а, Фиби? Кажется более
"случайно для меня, пришло в этот черный, как ночь, день. И в некотором смысле похоже на нашего
маленького ангела, ту?" - спросил Уилл.

"Похож на него ... в некотором роде, но больше похож на тебя", - ответила она. "больше похож на тебя"
чем была твоя ость - ужасный ужас, что ... живые люди будут!
Не так ли?"

Дамарис посмотрела на своего сына, а затем на ребенка.

"Он похож... очень", - признала она. "Я вижу его сильным. И подумать только, что он
нашел мальчика в том самом месте, где только что перевел дыхание
сам!

"В этом есть скрытый смысл", - заявил Уилл. "И он посмотрел на меня
ласково, когда увидел меня; это был ужасный голод, заставивший не кричать, а не бояться"
я. Мое сердце потеплело, когда я сказал "э". И пусть этот день наступит!"

Фиби взяла ребенка, и осматривал его тело в
наполовину ошеломленный мода для малыша марки, которых она знала. Она молча завершила
опрос, но в ее пальцах не было ни ласки, ни нежности в
ее глазах. В настоящее время она положила ребенка на колени к миссис Бланшар и
говорит, до сих пор о нем с какой-то мутно, почти мстительный
изумление.

"Страшная coorious! Нет такого ребенка, какого я когда-либо видел или о котором слышал; и
ничего о моем мертвом ягненке, теперь я смотрю поближе. Но так хотелось бы
Уилл! Боже! Я вижу уна, смотрящего из его маленьких глаз!"




КНИГА IV

ЕГО ТАЙНА


ГЛАВА I

СТРАННИК ВОЗВРАЩАЕТСЯ


Спелое сено вздымалось серебристо-красноватыми волнами, подсвеченными солнцем.
теплый красный цвет щавеля. Когда дул ветер, по склоняющимся травам пробегала рябь
, и из их гущи просвечивал сиреневый скабиоз
и время от времени вспыхивали маки. Горячий июльский воздух дрожал от сияния
блестящих насекомых, и сонно над сенокосом, прерываемый
стрекотанием бесчисленных кузнечиков, трепетал один устойчивый
шепот, похожий на отдаленную и мягкую музыку дерева и струнных. Жаворонок
еще пели, и ласточки, чьи полноценный молодой тяги разинув клювы
из гнезда под карнизами Newtake, обезжиренное и щебетали над
сенокосные угодья, или обмакивают Пурпурное крыло в стоячей воде, где
ирисы росли.

Бланчард и молодой Тед Чоун приступили к своему ежегодному труду по
заготовке сена, и теперь ритмичное дыхание двух кос и веселый
звон точильных камней о сталь разносился вдалеке в сонном летнем воздухе.
Знакомая музыка донеслась до слуха Фиби, когда она сидела на открытой кухне.
У окна Newtake. Ее обычаем было во время уборки сена помогать в
сушка травы, и немногие женщины лучше управляются с вилами; но там
недавно на ферму прибыла девочка-младенец, и у матери было много
дел, не выходящих за пределы ее колыбели.

Фиби не Демура о получении маленького Уилла Подкидыш из
изба-круг. Желанием его сердца обычно было и ее согласие, и
хотя Тимоти, как звали ребенка, не мог похвастаться материнским
любовь, но Фиби оказалась доброй сиделкой и ослабила свое внимание только после
приезда ее собственной дочери. Затем, со временем, маленький холмик смягчился
в погосте Чагфорде с молодой зеленой, поэтому, прежде чем другой ребенок сделал
утрата матери смягчить, погрузитесь глубже в память, возродить на больших
интервалы колдовать слезы. Ее характер, как было указано,
не допускал чрезмерной постоянной скорби. Страдать она, и огненные был
ее агония; но еще один ребенок доставлен профессии и новую любовь, а ее
муж, после первой сентиментальный порыв любви за
младенец, найденный им в Metherill, поселился в прочные связи с за
его, связанные с ним, каким-то психического процесса невозможно объяснение,
со своим собственным потерянным ребенком и проявил интерес, смешанный из множества любопытных
эмоций, к ребенку.

Сохнущее сено вскоре наполнило воздух приятным ароматом и растянулось
серо-зелеными лентами по изумруду скошенных лугов. Чаун
сопел, потел и чихал, потому что пыльца всегда вызывала у него сенную лихорадку.
его хозяин ежедневно работал как гигант с рассвета до вечера.
совиный свет, выпивал галлоны сидра и творил чудеса с косой
. Многие урожай сена порадовала moormen, и будет всегда
опьяненный маленькой феи фортуны, говорили много его в области растениеводства,
уже вычисленное значение после, и он предположил, что количество
зверей он мог бы кормить зимой.

"'Большинство выглядит так, как если бы я получил специальный подарок с сеном", - сказал он
мама однажды. Она оставила ее в коттедж, чтобы праздник народного и
потратив месяц на болотах.

Миссис Бланчард оглядела сцену из-под шляпки и кивнула.

"Не жалейте сил, не жалейте сил, и уложите все к субботе.
После такой жары будет гром и прольются дожди. Готов ли тростник
для тачки?

"Пока нет; но это не значит, что я забыл".

- Я сам нарежу немного для тебя, когда вечер остынет. А ты можешь
послать Теда с тележкой собрать их.

- Нет, нет, мама. Я найду время завтра.

- Мне будет хорошо, как в старые добрые времена, когда я была маленькой девочкой. Ты
наточи серп и достань моталку, ту, потому что я был ловок на руку.
вяжи веревки из тростника и сделал из них много ярдов за свою жизнь.
время."

Затем она отошла от ослепительного солнечного света, и Уилл, взявший в руки грабли
, приступил к выполнению своей задачи.

Два дня спустя на углу улицы начал величественно возвышаться стог.
Самое большое поле Бланшара, а вокруг него были собраны люди
жизнь фермы. Фиби со своим ребенком сидела на старом коврике из овчины в
тени растущей кучи; малыш Тим, не обращая внимания, катался с кораблем
в сладкой траве и время от времени требовал молока из стеклянной бутылки.
Уилл встал и взял сено у Чауна
вилкой, в то время как миссис Бланшар, занятая "моталкой", воткнутой в борт
стога, наматывала толстые веревки из тростника для настила крыши.

И тут Уилл, взглянув на Вересковую пустошь, заметил вереницу
цыганский народ медленно продвигался к Чагфорду. Среди множества
цыганских кавалькад, которые таким образом проезжали Ньютейк в летнее время, это выглядело
не в последнюю очередь странно. Процессию возглавляли два обычных каравана.
Каждого вел мужчина, рядом с ними бежали босоногий ребенок или двое, а
мальчик постарше вел трех коз. Путешествия домов были заполнены
с ивы и тростника, а вслед за ними пришла немного раздолбанные,
открыть автомобиль. Она была запряжена двумя ослами, запряженными в тандем,
колесница была выкрашена в ярко-синий цвет. За рулем концерна была женщина.,
и в нем появился станок для заточки ножей и корзина с кудахчущей домашней птицей
, а сзади торчали какие-то шесты для палатки. Уилл рассмеялся над этим зрелищем
и привлек к нему внимание своей жены, после чего Фиби и
Дамарис подошли к воротам сенокоса, чтобы посмотреть поближе.
Цыгане, однако, уже проехали, но миссис Бланчард нашла время
посмотреть на небесно-голубую карету и покачать головой.

"Что за чудеса! В настоящее время предусмотрено не овладеть умами 'mongst них людей"
сказала она. "Твой отец не позволил бы его народу сделать шоу
самим это нравится".

"В наши дни они в основном воруют цыплят", - заявил Уилл. "И такие угрюмые
как собаки, если им сказать, чтобы они занимались своим делом".

"Ни для кого из твоего имени - никогда", - заявила его мать. "Ни одна цыганка не сможет
гвейн забыть моего мужа при жизни его сына. У них много хороших качеств.
они приобрели их, в основном из-за того, что так долго жили на свежем воздухе.

"И у всех аппетиты по той же причине! Иди за Тимом, ван из e. Он
пробежал по дороге полмили и бежит под этим синим
озабоченный, как будто это цирк. Тьер! Будь проклята, если эта чертова девчонка в
тварь не останавливается, чтобы дать нам догнать ее! Теперь его боятся, и ему пришлось
поджать хвост и возвращаться. Все в порядке, Корабль с нами.

Вскоре большая из двух стогов Уилла подошла к завершению, и все
начались работы по изготовлению соломенных, лонжероновых балок и тростниковых канатов. По его
желание матери, он, не теряя времени, и трудились на, Вскоре после его партия
вернулись в Newtake; но в сумерках он закончил в тот день,
встал, оперся на него спиной, и по этой потемнение происшествия до
убыв.

К вечернему приливу по неровным западным очертаниям реки распространились
Причаливайте к оранжево-коричневому закату, на котором сплошные массы холмов сгорали
в туманном золоте, все сказочно-яркое, нереальное, невещественное, как
облачный остров над ними, чей одинокий и изрезанный берег отливал пурпуром
сквозь расплавленный огонь.

Детали исчезли с болот; тусклое и безразмерное оно распространилось на
прозрачное великолепие горизонта и его вечные атрибуты
великая необъятность, великое одиночество, великая тишина царили вместе
не обращая внимания на подробности. Сгущающийся мрак уменьшал великолепие неба
и медленно лишал зрелище его красок. Затем поднялся каждый
холм и волнистость в различном оттенке ночи, и каждая высота над уровнем моря
сливались с очертаниями своего соседа. Ночные туманы, приобретая серый оттенок
на фоне темноты нижних земель, клубились вдоль
рек и очерчивали глубины и гребни долин. Движущаяся вода,
нагруженные последний проблеск ущербной, скользила из-под этими вэфовцы
выдохов, и даже плевое ручейки, теперь невидимые исключением шанс
брызги света, не хватало не загадка, как они переехали из тьмы в
тьма с песней. Звезды мерцали над росистым сном земли,
и там над всем царил поразительный покой, нарушаемый только
издалека доносилось карканье батраков.

Эти явления наблюдал Уилл Бланчард; затем желтые огоньки свечей
замерцали в темной громаде фермерского дома, и он спустился вниз в
великолепной усталости и зашагал ужинать и ложиться спать.

Еще не много сна ожидают фермера, ибо вскоре после полуночи нежный
стук мелких камешков в его окно, разбудили его. Вскочив с кровати
и вглядевшись в темноту, он увидел неясную фигуру, которая подняла руку
и поманила его без слов. Страх за сено был первым чувством Уилла.,
но никаких признаков неприятностей не появилось. Как только он заговорил, и как только он это сделал
фигура снова поманила его, затем приблизилась к двери. Бланшар спустился вниз
и обнаружил, что его ждет женщина, и первое же произнесенное ею шепотом слово заставило его
резко вздрогнуть и выронить свечу и спички, которые он нес. Его
уши были открыты, и он узнал Крис, не видя ее лица.

"Я возвращаюсь ... возвращаюсь домой... вместе с тобой, брат Уилл", - сказала она очень тихо.
"Я искал маму дома, но обнаружил, что ее нет рядом. И мне было
от всего сердца жаль, что я причинил столько горя им обоим. Но это было
быть. Странные мысли и голоса были во мне, когда ушел Клем, и мне пришлось
спрятаться или утопиться - поэтому я пошел ".

"Божья милость! Повезло, что я бы сделал-о-очень сильная вещь, я мог бы
думал электронного призрака, ни меньше. Давай в эту ночь, я буду зажигать
свечи. Но говорить мягко. Мы должны быть очень нежны по отношению к маме ".

"Скажи, что ты простишь меня, ладно? Ты можешь это сделать? Если бы ты знал хотя бы половину, ты бы
сказал "да". Я старая, бессердечная женщина, с седыми волосами здесь
и она готова ".

- Итак, у меня есть ван и еще один, ту, вместе с горем похуже твоего.
По крайней мере, так же плохо, как и тебе. Прости тебя? Тысячу раз, и благодари,
Небеса, ты жив! Ты когда-нибудь выжидал? Мы с Гримбалом
обыскали "Саут Хэмс" и "Норт" в поисках буквы "е", и он поместил
уведомления в газеты - десятки таких.

- Вместе с цыганским народом уже больше трех лет. Это были переезды
и "странствия", и то, что я открыла глаза на новые вещи, которые спасли меня от
гвейна Дафта. Иногда нам придуман через Чагфорде, и тогда я закрою
крепко зажмуриться и лежать в фургоне, чтобы не видеть вещи своими глазами
видел-значит не источить, когда мы прошли в коттедж, где он жил. Но теперь
Я должен чувствовать, что смогу вернуться снова ".

"Ты мог бы написать, как у тебя дела".

"Я не осмелился. Ты бы обязательно нашел меня, а я этого тогда не хотел.
"Все кончено, и это к лучшему".

- Ты женщина, и можешь говорить эти глупые слова, а в глубине души думать, что они правдивы.
Я полагаю. "К лучшему!" Я не вижу многого, что происходит к лучшему.
У меня на глазах. Что будем есть?

"Нет, ничего". Возвращайся в свою постель. Мы поговорим утром. Я
останусь здесь. Ты и Фиби в порядке, и ... и дорогая мама?

"У нас все хорошо. Ты не должен убивать меня после того, что съела Фиби".

"Я знаю. Я положила туда несколько фиалок в тот самый вечер. Мы стояли лагерем всего
выше Чагфорде, не далеко от сюда."

"По желанию клиента просто лил Гал сейчас, а bwoy как я расскажу о е bimebye. А
несомненным чудом не был, что пришел в один день я похоронил моего Вилли.
Никакого естественного способа слов могу это объяснить. Но это подождет. Теперь позвольте мне
смотрите на здоровье. Кажется, полнее в теле, и цыганско-смуглая, ей-богу! Такая же
смуглая, как я, до мозга костей. Ну, что ж, ничего не могу сказать. Я увлекся.
сбиваюсь с ног от удивления и радости, ту, если уж на то пошло. Рядом с Фиби и
мама, я всегда любил ее больше всех. Поцелуй меня. Что за женщина, будь уверена!
Ты ушла, Как вор в ночи; тем же путем ты вернулась. Почему
он не мог подождать до свадьбы?

"Дети ... они так сильно хотели меня полюбить ... также мужчины и женщины.
Ради всего святого, они были добры ко мне так, что не передать словами. Они
знали, что я гвейн, и я оставил их спящими. Так они нашли меня.
когда я сбежал. Я заснул от усталости на пустоши, и они
разбудили меня, и я боролся с ними наравне с того дня, как покинул это место.
на подоконнике карандашом написано слово "е".

- Я все это время был в долине и искал твое утонувшее тело! Женщины
- чем мудрее я становлюсь, тем больше запутываю себя. Иди сюда, к линхею. На чердаке есть
чудесная подстилка из сухого папоротника, и ты долженисчезни с глаз долой, пока
маме не сообщат об этом хитрецу. Я придумаю, как сообщить ей об этом, как только
она встанет. А если я не смогу, это сделает Фиби. Иди тихо. А я буду
гвейн, запри его, Крис, если тебе все равно. Почему?
Потому что вы могли бы подумать, что люди из вана взывают к вам и снова проголодались
по бродячей жизни.

Она не возражала и задала еще один вопрос, когда они шли к зданию.
здание.

"Как поживает миссис Хикс, мать моего Клема?"

"Жива, вот и все. Сейчас бедная старая лежебока; просто тихо угасает.
Но слаба на голову, как ребенок. Мать видит ее сейчас и снова. Она
никогда не говорит ничего, но табачок. 'Т-это яркость awnly в ее
жизнь. Она забыла все, что было в прошлом, и если вы приходили к ней повидаться
она протягивала руку и говорила: "У меня есть понюшка табаку для
старое тело, дорогуша? "и это все".

Они еще немного поговорили, пока Уилл вытряхивал прохладную подстилку из сухого папоротника.
папоротник неплохо подходит для душной ночи; затем Крис снова поцеловала его.
он запер ее и вернулся к Фиби.

Хотя странник в настоящее время достаточно мирно спал, было мало
больше покоя в тот вечер ее брат или его жена. Сама Фиби
были сильно потрясены потрясающей новостью. Затем они проговорили до самого
раннего рассвета, прежде чем им в голову пришел какой-либо многообещающий способ представить Крис ее матери
. За завтраком Уилл последовал совету Фиби,
и разумно смягчил шок от своего заявления.

- Прошлой ночью мне приснился "Потрясающий" сон, - резко начал он. "Я
думал, что меня разбудил задолго до полуночи резкий стук, и я пошел
вниз по дому и обнаружил женщину у двери. "Кто ты?" - спрашиваю я. "Ну, я же
Крис, брат Уилл", - отвечает она. "Крис, возвращайся домой, чтобы
мать и ты. "Потом я понял, что это точно была она, и она рассказала мне
все о себе, и о том, как она жила среди цыган. Естественно, как жизнь.
это так, уверяю вас.

Эта притча тронула миссис Бланшар сильнее, чем ожидал Уилл. Она
уронила кусок хлеба, с которого капала вода, побледнела и посмотрела на сына
испуганными глазами. Затем она заговорила.

- Скажи мне правду, Уилл; не играй с матерью в игры не на жизнь, а на смерть
такие вещи, как ее ребенок. Я услышал голоса в ночи и подумал, что это был сон...
но ... о, боже, только не Крис, только не наш оун Крис! - Я бы скорее убил
я думаю, для чистой радости.

"Послушай меня, мама, и ешь свою еду. У нас здесь не будет отходов,
как ты прекрасно знаешь. Я еще не дослушал эту историю. Крис,
'pearin' мы вернемся обратно, я думаю, это даст матери
сердцебиение, хотя это вполне привычное дело для дротиков вернуться
ее мать, поэтому я забрал ее в помещение для на ночь для себя.
запирает ее внутри;' если 'т было правдой, она может быть честь по чести теперь, если он Вер
н не..."

Дамарис встала, держась при этом за стол, потому что колени у нее подкашивались.


- Я буду сильной ... сильной, чтобы встретить свой удар остью. Дай мне ключ, быстро...
ки, Уилл... Ты слышишь меня, дитя?

"Я пойду с тобой".

"Нет, говорю я. Что! Разве я еще не молодая женщина? Это был ужасный день.
Крис стал королем в мире. Ты просто останешься с Фиби и будешь делать то, что я скажу
"e ".

По этому приказу Уилл передал ключ, и миссис Бланшар, схватив его,
не говоря ни слова, нетвердой походкой пересекла двор фермы. Она повозилась с
замком и один раз уронила ключ, но быстро подобрала его, прежде чем Уилл успел до нее дотянуться
затем она открыла дверь и вошла.




ГЛАВА II

НАДЕЖДА ВОЗРОДИЛАСЬ


Желания Джона Гримбала по отношению к Бланшару дремали, и обычное
интересы жизни заполнили его разум. Позиция, которую он теперь занял, была позицией
постоянного терпения и наблюдательности; и лучше всего это можно описать словами
о его собственной работе.

Посетив Древстейнтон примерно через месяц после возвращения Крис.
Бланшар вернулась к себе, мужчина решил продлить поездку и вернуться
окольными путями. Таким образом, он проехал мимо того места, где у бассейна Брэдмер стоит уникальный девонский
кромлех. Переулок отделяет этот гранит от озера внизу.
когда Джон Гримбал проезжал между ними,
подняв голову достаточно высоко, чтобы заглянуть через изгородь, он заметил поднятую лестницу
напротив Скалы Старых дев, как называется кромлех, и человека с
рулеткой, сидящего на камне прикрытия.

Это был трудолюбивый Мартин, снова вернувшийся домой. После разногласий
с Бланшаром антиквар уехал из Девона в очередное турне в связи с
своей работой и посвятил последние шесть месяцев изучению
доисторические останки на Гернси, Герме и других Нормандских островах.

Перед отъездом он, наконец, восстановил дружбу своего брата,
хотя тесная братская дружба прошлого, казалось, вряд ли вернется
между ними. Теперь Джон узнал Мартина, и его первым побуждением было
удовольствие, в то время как вторым было раздражение. Он был рад видеть
своего брата; он испытывал досаду из-за того, что Мартин таким образом возвращается к
Чагфорд и не позвонил сразу в Красный дом.

"Привет! Снова дома! Полагаю, ты забыл, что у тебя есть брат?"

"Джон, как это ни удивительно! Забыл? Это было вероятно? Я так много
плоть-и-кровь друзей, чтобы помнить? Я прибыл вчера, и призвал
тебе сегодня утром, только чтобы найти, что вы были в Drewsteignton; поэтому я пришел к
проверьте некоторые цифры в кромлехе, надеясь, что мы могли встретиться раньше."

Он был рядом с братом к этому времени, и они пожали друг другу руки над
живая изгородь.

"Я оставлю лестницу, пройду мимо тебя и поболтаю".

"Слишком жарко, чтобы кататься на прогулке. Приходи сюда, в бассейн Брэдмер. Мы можем
прилечь в тени у воды, и я привяжу свою лошадь на полчаса
.

Пять минут спустя братья сидели в тени дубов и буков.
на краю небольшого озера, утопающего в густой листве.

- Рад вас видеть, - сказал Мартин. - И, по-моему, выглядит моложе.
Это на свежем воздухе. Держу пари, что в поясе ты не становишься стройнее.
хотя.

- Да, со мной все в порядке.

"Какой сейчас для тебя главный интерес в жизни?"

Джон подумал, прежде чем ответить.

"Не совсем уверен. Зависит от настроения. Только что купил суку грейхаундов
в Дрюстейнтоне. Сейчас я иду на пробежку. Питомник развлечет меня.
Я провожу большую часть времени с собаками. Они никогда не меняются. Я обращаюсь к ним
естественно. Но они переоценивают человечность ".

"Наши интересы так различны. И все же оба принадлежат свежему воздуху и
диким местам, удаленным от городов. Моя книга почти закончена. Я
опубликуйте это через год или даже раньше ".

"Вы вернулись, чтобы остановиться?"

"Да, теперь уже навсегда".

"Вы не нашли жену в своих скитаниях?"

- Нет, Джон. Я никогда не выйду замуж. Это было темным пятном в моей жизни, как и
в твоей. Мы оба сломали голени из-за этого.

"Я ничего не сломал - только кости другого человека".

Он на мгновение замолчал, затем резко продолжил на эту тему.

"Хотя старое чувство почти умерло. Я смотрю и наблюдаю, как этот человек
губит себя; я вижу, как его жена становится суровой и худой, и я
задаюсь вопросом, что за магия была в ней, и вполне доволен. Я бы не стал его бить.
на ярд быстрее к дьяволу, если бы я мог. Я смотрю, как он дрейфует туда.

"Не говори так, дорогой старина. Ты не тот, за кого себя выдаешь.
будь, и притворяйся, что считаешь себя таковым. Не кисло вашу натуру так. Пусть
в прошлом лгать и идти в мир и конец этого одинокого существования".

"Почему бы и нет?"

"Обстоятельства бывают разные. Я не человек для жены. Вы, если
никогда не был один".

"Я держал его за волосок, один раз", - подытожил другой
inconsequently. - Я имею в виду Бланшара. Против него есть какой-то секрет. Ты
не знал этого, но он есть. Какая-то черная дьявольщина, насколько я могу судить.
Но я пропустил это. Возможно, если бы я знал, это оживило бы мой дух и
напомнило бы мне обо всем, что заставило меня вынести скотство.

- И все же ты говоришь, что старое чувство умерло!

"Так и есть - умирал с голоду. Хикс знал. Он сломал шею на час раньше, чем следовало. Это
было похоже на сон о великолепном банкете, который у меня был некоторое время назад. Я проснулся
со слюной во рту, как только сняли крышки с еды, и я почувствовал себя таким
чертовски свирепым из-за того, что с едой покончено, что встал и пошел
спустились вниз и выпили полпинты шампанского и половину холодного жаркого
куропатка! Я смотрю, как Бланшар спускается с холма - вот и все. Если это
знание пришло ко мне, когда я кипел, я должен был использовать его во вред.
конечно, ему было очень больно. Теперь я иногда сомневаюсь, даже если бы я мог повесить
этого человека, стоит ли мне брать на себя труд это сделать.

"Убирайся прочь от него и всех мыслей о нем".

"Я хочу. Он никогда не приходит мне в голову, если только не попадается на глаза. Я проезжаю мимо
Ньютейк иногда вижу, как он потеет, работает рабом и сражается с
Маврами. Тогда я смеюсь, как вы смеетесь над ребенком, строящим замки из песка.
Борясь с набегающим приливом. Бедный дурачок!

"Если тебе жаль, ты, возможно, найдешь в своем сердце силы простить".

- Мое отношение гарантировано. Назовем это простым безразличием. Вы
устроили тот скандал у ворот, когда умер его первый ребенок, не так ли?
вы?

- Да, да. Мы должны быть дружелюбны-мы должны быть, если только ради
памяти Криса. Ты и я-Фрэнк в день. Но ты давно увидел то, что я
пытался скрыть, так что для тебя это не новость. Ты поймешь. Когда Хикс
умер, я думал, что, возможно, спустя годы - но теперь это позади. Она ушла".

"Разве ты не знал? Она снова вернулась".

"Вернулась! Боже милостивый!"

Джон рассмеялся над глубоким волнением своего брата.

"Как будто ты не увидишь ее, если пойдешь по Рашфордскому мосту. Она вернулась
со своей матерью. Странные черти их всех; но я полагаю, вы можете иметь
ей нужно теперь, если вы не могли раньше. Чертовски люблю ее
брата она. Она передала мне два дня назад, и посмотрел на меня так, словно я был
прозрачный, или просто прячется тень чего-то еще."

Прилив чувства переполняли Мартин перед этой грандиозной новостью. Он
не мог заставить себя заговорить. Тогда великая надежда боролась с ним
и победила. В своем собственном восторге он желал видеть всех, кого любил
одинаково возвышенными к счастью.

- Молю Небеса, чтобы ты открыл глаза и оторвал их от своих собак.
и нашел жену, Джон.

- Ах! Мы все хотим, чтобы мир был красивой сказкой для наших друзей.
Ты предчувствуешь свою удачу и желаешь, чтобы мне тоже повезло. Я должен
поблагодарить тебя за это; но вместо этого я дам тебе несколько советов. Не
беспокоиться о благополучии других; сделать что-портить
собственного спокойствия и суд неприятностей, чем ваша доля. Каждый
великодушный человек адски несчастен - он ничего не может с этим поделать. Единственный
философский камень - это каменное сердце; этому научил мир
меня ".

- Никогда! Ты повторяешь кого-то другого, не себя, я клянусь. Я знаю
тебя лучше. Мы должны часто видеться в будущем. Я куплю себе
маленькую двуколку, которую смогу часто возить в Красный дом. И я хотел бы
посвятить вам свою книгу, если вы примете это как комплимент ".

"Нет, нет, отдай это кому-нибудь, кто, возможно, сможет тебе помочь. Я профан в
таких вещах и знаю о старых камнях не больше, чем о лисах и
кроликах, которые прячутся среди них. Пойдем, я должен вернуться домой. Я рад, что ты вернулся.
хотя я ненавидел тебя, когда ты поддерживал их против меня; но
тогда любовь к семье - всего лишь призрак по сравнению с любовью к женщинам. Кроме того, как
редко случается, чтобы лучший друг мужчины был его соплеменником.

Они встали и ушли. Джон потрусил прочь через Сэндипарк,
сначала взяв с Мартина обещание поужинать с ним этим вечером, а пешеход
направился по ближайшей дороге к Рашфорд Бридж.

Криса он не видел, но случилось так, что мистер Лиддон встретил его как раз возле Монкс Бартон.
и хотя Мартин в тот момент ничего подобного не желал.
мельника ничто не обрадовало бы, кроме возвращения его друга
на ферму, чтобы немного поболтать.

- Снова дома, и перейдем к очкам, ту! Что ж, они проясняют зрение, и мы все
рано или поздно должны их надеть. Прошло много времени с тех пор, как я его видел,
если быть точным.

- Надеюсь, все хорошо?

- Не на что ворчать. Билли меня вниз по склону, как постепенно для себя.
просто, как любой человек, с право рассчитывать. Но он стал лысым, как
лысуха; а форма его головы может быть knawed, честь по чести с
wonnerful шишки над ним. Тогда твой брат целиком за спорт и войну. А
Мировым судьей они сделали ООН, ту. У него есть свои парни-волонтеры.
в этом нет сомнений. Герт- мэн для диких развлечений
так и есть. Мне сказали, что зимой Гвейн бегает с собаками-долгожителями.

- А как Фиби и ее муж?

- Сейчас немного не в себе, но я незаметно наблюдаю за ними.
Это проблеск надежды в темноте, если ты поверишь этому, потому что Уилл
акшалли пришел ко мне прошлой ночью, чтобы выслушать мой совет - _my_ совет - по
дело в запасе! Что он об этом думает?

"Он вел проигранную битву, как мне показалось, по-мужски"
когда я видел его в последний раз.

"Таким он был и остается. Я даю ему восемнадцать месяцев или около того - тогда
наступит конец всему этому ".

- "Конец"! Какой конец? Ты не позволишь им умереть с голоду? Твоя дочь и
маленькие дети?

- Не лезь не в свое дело, Мартин, - сказал мистер Лиддон, кивая и
подмигивая. "Нет, они не запрещают гвейну голодать, но я должен разобраться в "Карате" Уилла
. Скорбь - это то, что ему нужно, чтобы подсластить себя
так же, как зима подслащивает терн; и я хочу, чтобы он получил именно скорбь
. Если Фиби сама не может изменить меня или поторопить, то, скорее всего, ты этого не сделаешь
. Она рвется к тебе! Моя Фиби. Она часто ставят в целом
недели и меня до сих пор. Вы помните это: если это работы grawn значение true,' Трауна
правда от музея Плантена', люблю дартер для верующего длится дольше-Н
любая земная любовь вообще, как я слышу, говорят. Она не изнашивается с
брак, ни, как я нашел, слава Богу. Фиби поднимается над старым возрастом
и уродством, "слабостью" и дурным характером старого возраста. Даже бедный,
дряхлый старик, каким я стану через несколько лет, не утомит ее.;
она оглянется назад очень ясными глазами и не забудет. Она
вижу--не awnly трещины, сморщенный старый человек хнычит и ворча
угловой дымоходу, но что за человек был wance--верующего, сильный'
похотливый, когда баловал ее, работал на нее и любил всем сердцем
в дни своей ушедшей мужественности. Эсс, моя Фиби - все это; и она
приезжает сюда с ребенком; и это радует меня, поскольку я правильно понимаю,
чайлдерн будет хранителем герта по достижении совершеннолетия".

"Я уверена, что она хорошая дочь для тебя, Миллер. А Уилл?"

"Ты не волнуешься. Мы все обдумали в уме - я и Билли; и если
два старых блина вроде нас не могут набраться немного мудрости, то какие мозги чего-нибудь стоят
? Мы - гвейн, чтобы очистить этого дерзкого молодого парня "так, словно с помощью
огня", по священному выражению.

"Вы имеете дело со странным темпераментом".

"Я имею дело с проклятым Фюле", - сказал господин Lyddon откровенно; "но это по желанию клиента
файлы и файлы, и это partickler Ван grawed дорогое для меня в некоторые
стороны, несмотря на себя. Я полагаю, Фиби в глубине души это сделала. Этот
Мужчина так полон жизни и надежды. Достаточно энергии в ООН в течение десяти мужчин; для себя
хватит глупости на двадцать. Пока он меня Гуде сердце никогда не лгал в жизни
на мой knawledge."

"Это для того, чтобы похвалить его, и очень высоко. Как поживает его сестра? Я слышал,
она все-таки вернулась".

"Эсс... непослушная девчонка - сбежала от цыган! Но она
теперь протрезвел. Забавно думать, что ее мать, которая казалась женщиной, лишенной
ее правой руки, когда ушел Крис, начала зарываться в землю
необычно быстро для вдовы, начала новую жизнь, как только вернулась ее дочь.
Просто показывает, какая сила заключена в метателе, как я тебе и говорил.

Старик болтливость заработал на нем, и хотя Мартин желанным
ушел, он не имел сердце, чтобы ускорить.

"Дротик - это то, что нужно, и ... но это пока секрет ... Надеюсь, ты увидишь то, что увидишь.
ты увидишь. Конечно, Билли хорош тем, что набрался мудрости и возвышенности.
разговоры о грядущем мире; но ему не нравятся женщины рядом
дом, и, несмотря на всю свою зрелую натуру, он разжигает огонь
иногда - в основном, когда я задаю ему хорошую трепку вечером в "Дубах".
Потом я такая кислота как Олд ревеня, и точку в своей кровати, бесплатный Wi выходи в
'доброй ночи!"

Еще десять минут Мистер Lyddon галдели, но в конце того
время Мартин сбежал и пошли к себе домой. В голове застучало, и его
разум был сильно взволнован разведки дня. Желтая жнивь
, зеленые луга, вспаханные земли точно так же закружились перед ним
и взмыли ввысь, навстречу небу. Когда он вернулся в деревню, перед ним открылось
тележка мясника чуть не сбила его с ног. Надежда взошла в новом великолепии
восход солнца - надежда, в которую он верил, была установлена навсегда. Затем, проходя мимо
бывшего дома Клемента Хикса и его матери, Гримбал почувствовал себя великолепно
страх и дурные предчувствия. Воспоминание о Крис и ее любви к покойному
его пробрал озноб. Он вспомнил свою любовь к Крис, когда подумал, что
она, должно быть, мертва. Он сказал себе, что не должен ни на что надеяться; он повторил
про себя, что исполнение его желания, теперь ожившего после долгого сна,
все еще может быть таким же далеким, как тогда, когда Крис Бланчард сказал ему "нет" в
весенние пустоши при Ньютейке пять с лишним лет назад. В голове у него стучало
это звучало в его сердце; но сердце не поверило и ответило
жизнерадостной песней великих обещаний.




ГЛАВА III

ОТВЕТИЛ


В лесу, на некотором расстоянии от Ньютейка, Мартин Гримбал сел
и стал ждать, зная, что та, кого он ищет, должна пройти тем путем. Он позвонил
на ферму, и Фиби приветствовала его. Уилл был на торфяных грядках и,
спросив о Крис, узнал, что она отправилась в долину собирать
ежевику и росянку, где они уже начали созревать в зарослях
кумбса.

Он сидел в тени леса, там, где река журчала внизу.
замшелые гранитные ступени уходили в глубокую впадину. Над ним пестрая листва
дуба, ясеня и серебристой березы уже была тронута осенью, и
трепетала золотыми остриями там, где выступы из нетронутого гранита венчали
с алым урожаем рябины вознесся над их роскошью.
Мягкое великолепие этих лесов простиралось до самого берега реки, вдоль
которого возвышались величественные массивы гигантской осмунды, увенчанные копьями-семенами
темно-красного цвета. Тут и там позолоченные копья падали в ручей или
усеяли его тихие озера рассеянными блестками солнечного света, где свет
просачивался сквозь купол листьев; и в одном месте, на морщинистом
корень, криво вившийся из ольхи в реку, мерцал там
безмятежный, как опал на костлявом пальце скряги. Сверху, с
верхушек деревьев, донесся циничный птичий смех, и, взглянув вверх, Мартин
увидел сороку, щеголяющую своим черно-белым оперением над долиной; в то время как
откуда-то издалека донеслось более музыкальное веселье дятла.

Затем до его уха донесся детский смех, раскатившийся рябью вместе с
обратите внимание на журчание воды, и мгновение спустя появился маленький, крепкий мальчик
. Его сопровождала женщина. Она поскользнулась ногой в реке
и тем самым вызвала веселье у своего спутника.

Крис пришла в себя после неудачи, уравновесила корзину более аккуратно
, затем наклонилась, чтобы собрать несколько ягод, которые
рассыпались из нее по берегу. Когда она встала, перед ней возник мужчина со смуглым лицом и
мягкими серыми глазами, поблескивающими сквозь очки в золотой оправе.
"Слава Богу, я снова вижу тебя живой.

Слава Богу!" - сказал он с напряженным видом. "Слава Богу, я снова вижу тебя живой".
чувствуя, как он взял ее за руку и тепло пожал. "Лучшая новость, которая
когда-либо радовала мое сердце, Крис".

Она приветствовала его, и он, заглянув в ее глаза, увидел новое знание.
в них появилась тень трезвости, меньше прежнего танца и искорки. Но он
помнил легкий трепетный изгиб ее губ, когда зарождалась улыбка
, и ее голос звучал полнее и слаще, чем любая музыка, которую он когда-либо слышал
с тех пор, как она говорила с ним в последний раз. Приветственная улыбка, которую она ему подарила,
действительно, и пожатие его руки, которое послало волшебные послания к
самой его сути. Он почувствовал, как у него забурлила кровь, а над очками заплясали слезы.
мрак.

"Я был гвейн написать первый момент я услышал, как он был дома. Я хочу
было, ибо я не Каан сказать, что я чувствую. Вспоминаю о е соплей широкий
мир такой-то нулевой! Я благодарю вас за ваши щедрые
gudeness, Мартин. Я никогда не забуду этого-никогда. Но я не стоил такой заботы.
"Не стоило!"

"Не стоило! Это оказалось величайшим, самым горьким горем во всей моей жизни
кроме одного - что я не смог найти тебя. Жестокими этапами мы привыкли
думать... думать, что ты мертв. Какая мука для нас от этого! Но, слава Богу,
это было не так. По крайней мере, сейчас с тобой все в порядке?"

- Не все ладится с мужчинами и женщинами. Но мне повезло больше, чем я того заслуживаю.
Я могу быть полезен. Я прожил двадцать лет.
с тех пор, как мы встретились. И я комед обратно найти не трудно мир
теми, кого я люблю, к сожалению."

Таким образом, в несколько непоследователен мода, Крис ответил.

"Посиди немного и поговори со мной", - ответил Мартин. "Мальчик может поиграть"
. Посмотри, как он марширует с огромной веткой королевского папоротника
через плечо!"

"В некотором смысле это эльфийский парень. У него замечательные глаза. Они обжигают меня
если я посмотрю на них поближе, - сказала Крис. Она смотрела на Тимоти без всяких сантиментов.
Ее глаза были яркими и жесткими.

"Я надеюсь, из него получится хороший человек. Уилл говорил о нем на днях. Он
очень любят детей. Это особенно похож на него, тоже-что-то вроде небольшой
карманное издание его".

"Я слышала, что говорят другие. Я сам этого совсем не вижу. Посмотри в глаза
уну ".

"Уилл считает, что у мальчика очень необычный интеллект и он может пойти
далеко ".

"Может дойти до работного дома", - ответила она со смехом. Затем,
заметив, что ее ответ причинил Мартину боль, Крис схватил маленького Тима, как
он проходил мимо и прижала его к груди и поцеловал его.

"Вы любите его сильнее, чем ты думаешь, Крис ... бедная сирота
вещь".

"Возможно, я делаю. Интересно, его мать когда-нибудь смотрит голодным взглядом на Новоприбывшего?
Когда она проходит мимо?

"Возможно, его забрали другие и сказали матери, что он мертв ".

"Скорее всего, она сама мертва. Иначе эта штука не вышла бы из строя.

Последовала пауза, затем Мартин заговорил о разных вещах. Но он не мог
долго бороться с желанием своего сердца и вскоре
решился, как и пять лет назад, на предложение.

"Он ушел ... бедный Клем ... Ты думаешь...? Я имею в виду, ты думал?
Это что-то изменило, Крис? 'Т-это так трудно выразить это словами без
зондирование жестоким и черствым. Только мужчины являются эгоистичными, когда они любят".

"Что ты имеешь в виду?" - спросила она.

Внезапное озарение подсказало ему ответ. Он ничего не сказал на мгновение,
но с рукой, которая немного дрожала, извлек бумажник, открыл
его, пошарил внутри, а затем передал Крис Браун руины
цветов давно нет в живых.

- Ты сорвал их, - медленно произнес он. - Ты сорвал их давным-давно и выбросил
их подальше от вас, когда вы сказали " Нет " мне, - сказал он так ласково в
прошлое. Возьмите их в свою руку".

"Мертвые колокольчики", - ответила она. "Эсс, я могу назвать время дома. Подумать только,
ты собрала их!" Она посмотрела на него с чем-то похожим на любовь
в ее глазах и нежно потрогала цветы. - Ты отличный мужчина, Мартин
-- муж для хорошей девушки. Лучше всего найти его, если сможешь. Жаль, что я не могу
помочь тебе.

"О, Крис, для меня в мире есть только одна женщина. Не мог бы ты... даже
сейчас? Не мог бы ты позволить мне встать между тобой и миром? Не мог бы ты, Крис?
Если бы ты только знала, чего я не могу выразить словами. Я бы так старался сделать
тебя счастливой.

"Я знаю, я знаю. Но нет такой долгой человеческой жизни, как дорога к счастью.
Мартин. И все же...

Он взял ее за руку, и на мгновение она не сопротивлялась ему. Затем немного
Голос Тима весело зазвучал на берегу ручья, и музыка произвела
мгновенный эффект на Криса Бланчарда.

Она провела рукой от Мартина и в следующий момент он увидел свою умершую
колокольчики торопясь и расставаться навсегда на танцы
вода. Крис наблюдал за ними, пока они не исчезли, а затем повернулась и
посмотрела на него, обнаружив, что он рос очень бледного и взволнованного. Даже его
смирение было трудно предсказать этот решительный ответ после урожайного
отношение Криса сначала решил, что когда она понесла его, чтобы держать ее за руку. Он
вопросительно и испуганно посмотрел ей в лицо. Последовавшая тишина
была нарушена продолжающимся смехом и криками Тимоти. Затем Мартин
попытался связать первое веселье ребенка с одновременной
переменой в настроении женщины, которую он боготворил, но ему это не удалось.

В этот момент Крис заговорил. Она произнесла эти слова под тяжестью огромного
эмоциями и с очевидным желанием избежать необходимости прямого
отрицательного ответа, в то же время оставляя свой отказ от предложения Мартина неявным и
отчетливым.

"Я возражаю, когда клочок бумаги мерцал на дне этой реки, точно так же, как те.
увядшие цветы. Клем схватил их, и они поплыли прочь к морю, мимо
нарциссовых кустов, распускающихся женских папоротников и тому подобного. Это был маленький отрывок
он сочинил стихи, чтобы доставить мне удовольствие, а я, несмотря на всю свою смелость, не сказал
это было правильно, когда он вырезал из меня то, что я думал; так что Клем разорвал стихи
на куски и отослал их прочь. Он сказал, что река встанет. И'
река ондер понимает, почему я бросил в нее эти засохшие цветы, ту. Сомневаюсь, что это мудрый,
древний поток. А ты мудр, ту; и можешь принять мой ответ
без лишних слов, которые заставят ужасно болеть наши сердца.

"Даже если я буду терпеливо ждать?" Ты не смог бы жениться на мне, дорогой Крис? Ты
не смог бы полюбить меня?

"Я не смогла бы выйти за тебя замуж. В душе я навсегда осталась вдовой. Но я благодарю
Бог по доброй воле такого человека, как вы. Я ею дорожу и 'т будет
дорогой для меня всю мою жизнь. Но я не могу прийти к тебе, так что не отказывайся ".

"И все же ты молод, чтобы жить воспоминаниями, Крис ".

- Лучше ничего нет. И послушай; я скажу тебе вот что, если это сделает мое
"Нет" менее резким для твоего слуха. Я люблю тебя... Я люблю тебя больше, чем кого бы то ни было на свете
кроме Уилла, и не меньше, чем я люблю даже его. Хотел бы я, чтобы я мог
принести ему искру радости, женившись на тебе, потому что ты был всем очень хорош,
и хорошо думал о Клеме, когда это делали немногие. Я бы женился на тебе, если бы это было необходимо
но этого никогда не может быть, по многим причинам. Ты должен
принять это холодное утешение, Мартин.

Он вздохнул, затем заговорил.

- Да будет так, дорогая. Я никогда больше не попрошу. Бог знает, что удерживает тебя.
если ты можешь хотя бы немного любить меня.

"Эсс, Бог знает ... все".

"Я не должен протестовать против этого. И все же от этого становится еще тяжелее.
Думать, что ты посвятишь всю свою прекрасную жизнь воспоминаниям! это
только усугубляет мою потерю и показывает мне всю глубину тебя ".

Она тихонько вскрикнула, ее щеки побледнели, и она подняла руки
ладонями наружу, как бы защищаясь от его слов.

"Не смей говорить мне такие вещи или хвалить меня, ради Бога. Я
не могу этого вынести. Я слабый, из слабой плоти и крови, слабее воды. Если бы ты
только мог заглянуть в мое сердце, ты бы навсегда излечился от своей глупой любви.
"

Он не ответил, А подхватил ее корзинку и направилась с ней
долины. Крис протянул руку к ребенку, и сохранить для Тима
болтать было не говорить.

Наконец они добрались до Ньютейка, когда Мартин отдал корзину и
пожелал Крис "спокойной ночи". Он уже повернулся, когда она позвала его обратно
странным голосом.

"Поцелуй малыша, ладно? Я хочу, чтобы он это сделал. Я так люблю тебя. И "он"
"посмотрел, чтобы перейти на "е"; и "он дважды сказал "По-по-по" на "е", но ты не
расслышал ".

Затем мужчина поцеловал Тима в маленький, покрытый фиолетовыми пятнами рот и увидел его
глаза очень блестели ото сна, потому что день был на исходе.

Женщина и ребенок исчезли; мешковина, прибитая к нижней части
Над землей зашуршали новые ворота для содержания цыплят во дворе фермы.
И Мартин, отвернувшись, направился домой.

Но завеса не была приподнята перед ним; он не понимал. Тайна,
достаточно прозрачная для любого, кто рассматривал Крис Бланчард и ее саму.
обстоятельства с точки зрения, не связанной с театром действий, все еще оставались
скрытыми от всех, кто ее любил.




ГЛАВА IV

КОНЕЦ БОЯ


Уилл Бланшар был из тех , кто ведет проигранную битву,

 "Все еще пыхчу в темноте над одним жалким угольком",
 Держусь за надежду, пока не погаснет последняя искра".

Но угасание его амбиций, окончательный крах его предприятия
произошло несколько раньше, чем предсказывал Миллер Лиддон. Там рассвет
в год, когда, только как худший зима была в прошлом, и надеемся, начали
возродить еще на один сезон, сокрушительную катастрофу прекращено
борьба.

Мистер бли был тот, кто принес дурные вести в монахи Бартон, впервые
за ней в коттедж Миссис Бланшар и объявил, что он беспорядочно
про деревню. Как собака с костью , он лизнул интеллект
снова и, своей задержкой с сообщением того же самого, довел своего хозяина до состояния
лихорадочного раздражения.

"Такой резкий поступок! Из всех возможных! Думаю, это стало последней каплей. У него
что-то бурчат в теперь, бедный twoad. Ваш зять; но
теперь-честь по чести--gormed если я кнав, как сказать 'е!"

Встревоженный этой прелюдией с ее мрачными намеками на невыразимое горе, мистер
Лиддон в некотором волнении снял очки и помолился о том, чтобы узнать
худшее без долгих предисловий.

- Предупреждаю, я приду к этому достаточно быстро. Думать спустя годы
он и понятия не имел, что такое вол и овца! Так-так!
Конечно, мы знали, что времена были тяжелые, но Джек-о-Фонарь будет до конца.
теперь он танцует. "Все в порядке".

"В чем дело? Давай к делу, не так ли?

- С телом ничего плохого не случилось - ни с ним, ни с семьей. И ты должен позволить мне рассказать
все по-своему. Что ж, раз все так, как есть, парень не может
скрывать это. Черт возьми! Теперь нашивки на мундире уна - аккуратно пришиты, я согласен.
согласен, но нашивка есть нашивка; и когда половина лошадиной сбруи
шансы невелики, тогда ты знаешь, не говоря уже о том, кем может быть мужчина.
еду в. "T" приобщает к поэзии!--

 "По локти,
 По пальцы ног,
 Без денег,
 Без одежды".

Но...

"Не Каан е сказать, что случилось, вы chitterin' Олд сорока? Я пойду
села за новостями в минуту. Я уверен, что это известно".

"Разве я не могу рассказать об этом? Дело вот в чем. Будет Бланшар был вмешивается в
немного рубленой пух с едой в овечьей эти трудные времена, как и его
блага. Но сегодня я увидел его, выглядящего таким же старым, как Косдон.
кстати. Он был гвейном у лошадиного доктора в Мортоне. И он сказал мне
держать рот на замке, что я и делал по большей части.

"Немного мелко нарезанного пуха овце не повредит".

"Именно так. Потому что почему? У них внутри нет никаких "библий"; но
он пошел и таким же образом передал это волам ".

"Слава Богу!"

"Это смерть для зверей с библиями". И это смерть. Твари не могут
есть такую дрянь, потому что она прилипает и вызывает воспаление. Я вижу то же самое
трюк фюле, проделанный вэнсом тридцать лет назад; и "когда животных мы вырезали"
"авен", в "Библиях" было адски жарко из-за самого ужасного воспаления, какое когда-либо было
вы слышали, о чем рассказывали.

- Сколько убито? Это все, на что ему приходилось рассчитывать.

"Awnly восемь стоя, когда он ушел. Я бы плакал о нем, когда он
tawld меня. Он ведь глина в руке горшечника для сартаевна. Это ничто.
Так давит на парня, как присутствие судебных приставов.

"Жестокое невезение! Я хотел, чтобы его продали за его доброту - но теперь."

"Делай то, что собирался. Не возвращайся к этому. Это для его же блага. Это было
его первой ошибкой. Он сказал мне, что вина была на нем. Дай Уну лечь на кровать
покачаться. Тогда он будет кроток, как червяк.

- Сомневаюсь в этом. Продажа его товара разобьет ему сердце.

- Только не это! У него не так много денег, чтобы их было трудно отбить. Суровый
меры - суровые меры для его вечного благополучия. Подумайте о
лесном пожаре в Оон! Никогда еще ни один лесник не желал стабильности больше, чем он.
Держать вас в план Фуст, и он будет благодарен е еще."

В другом месте две женщины-его жена и сестра ... потерпел полное поражение в лучших побуждений
усилия, чтобы успокоить пострадавшего фермера. Вскоре, перед наступлением темноты,
Миссис Бланшар тоже прибыла в Ньютейк, и Уилл тупо слушал рассказ своей матери с
горящими глазами. Ветеринарный врач из
Мортон пришел, но его усилия были тщетны. Только два зверя из
двадцати пяти остались в живых.

"Пошлите за мясником", - сказал он. "От него будет больше пользы, чем от меня. Дело
сделано, и его не переделать".

Крис вошел в чувствах своего брата и пощадил его
выражения скорби и сочувствия, которая ужалила его, даже с его
губы матери, сказанные в этот кризис. Она принялась за приготовление ужина,
о котором плачущая Фиби забыла.

- Ты еще выдержишь, детка, - сказала миссис Бланчард.

"Это немного, потому что у меня припасено для тебя; а потом придет сено ..."

"Не говори так. Теперь с этим покончено. Я вполне спокоен по этому поводу. Мы
мы должны идти, пока нас ведут. Больше никаких поисков ощупью и сражений в этой проклятой глуши.
для меня это все. Я бы гвейн отвернусь 'PON для него-туман
и мерзкая погода и лед и снег. Ты хочешь, чтобы ангелы с небес
помогли тебе, если ты собираешься что-то сделать здесь; а небеса давно устали от меня
и мои тоже. Так что я найду замену, чтобы обойтись без этого. И никогда больше не говори мне об этом
лжи о том, что Бог помогает им, как помогает самим себе, потому что я доказал это
запрещай это. Я гвейн, разыскивающий земли в поисках голда или бриллиантов.
Мужчина подходящего телосложения для поиска голда, я; потому что я набрался терпения
и тебя не могут лишить такой легкой работы ".

"Подумай дважды. Невезение не преследует человека вечно. И Фиби, и
ребенка ".

"Я принял решение. Я понял это, возвращаясь домой из Мортона. Я уезжаю
через шесть недель или меньше. Парень, которому приходится копать, чтобы заработать на жизнь, может с таким же успехом
обращаться со своими инструментами там, где они спрятаны в
приземляйся, как здесь, в этом черном, проклятом воздухе, где твоя кирка высекает огонь
из камня двадцать раз в день. Мавр есть мавр. Все знают
как это бывает. Почеши его фасад, и он залезет тебе в карман и разобьет
твое сердце - не такое, какое у меня есть, сердце можно разбить."

"Если бы ты мог больше доверять Богу своих верующих, сын мой.
Он сделал для них, почему бы Ему не сделать для тебя?"

"Лучше зарубить Его. Устала от семьи, я полагаю.

- Ты причинил боль своей матери, Уилл, рассказывая такие гадости.

- И это так жестоко, - всхлипнула Фиби. "Я Доани не источить, что когда-нибудь нас
выполняется для того, чтобы ему Бог против нас так. Я старался изо всех сил; и ты
трудился до тех пор, пока мускулы не проступили сквозь твою кожу; и малыш взял
так же, как он начал набирать слова, которые нотивул; и никаких признаков другого
хотя это моя бесконечная молитва ".

- Пути Провидения... - уныло начала миссис Бленчард, но Уилл
остановил ее, как она и ожидала.

- Не надо, мама, сегодня я больше не могу стоять на голове. Я осмелюсь
кто угодно больше упоминать Провиденс в моем доме, пока он мой.
Есть факты, которые заставляют кричать: "Отвергните эту чушь. Честный, справедливый,
простой в общении человек - и посмотри на меня".

"Тем временем мы разорены и даже пальцем не пошевелим".

"Принимайте это строго и твердолобо, как я. Это все случайный розыгрыш приза или
пробел в игре gawld diggin". "Новые приятели", как они их называют, часто находят
лучший голд, потому что они не знают, где его искать, и идут
шарить там, где опытный человек не стал бы. Так уж нечестно обстоят дела
в этом бедном мире.

"Ты бы не ушел, пока я жив, уверен? Я не мог вздохнуть.
я чувствовал себя комфортно, не зная, что ты дышишь тем же воздухом, сын мой.

"Ты еще поживешь и поймешь, что я был прав. Если удача не приходит к тебе,
я думаю, ты должен пойти к ней. В любом случае, я не запрещаю Гвейну оставаться здесь посмешищем для Чагфорда.
"Миллер никогда бы не отпустил Фиби".

"Ты последний, кто осудит меня ".

- Я не должна была говорить ему "с вашего позволения", честное слово. Он может смотреть на это и...
видеть, как с моей спины в этой пустыне слетает плащ, и наблюдать за его метанием.
гвейн худой, как щепка, из-за того, что так много думает. Он может смотреть на
нас, чувствуя себя уютно, как червяк в груше, и видеть. Не то чтобы я стал бы
принимать помощь - ни от кого ни пенни. Я не гвейн на провал. Я буду
снаг парня еще".

Флегматичный Чаун вошел в этот момент.

"Мясник буду bimebye. И последний из них потерпел неудачу, - сказал он.

"Да будет так. Теперь мы поужинаем", - ответил его хозяин.

Ужин был готов, и вскоре Бланшар, чей нынешний горький юмор
побудил его изобразить полное безразличие, сделал вид, что наслаждается своей
едой. Он вывел из-под бренди на его мать, которая выпила немного с
ее ужинать, и сам помогал обильно дважды или трижды, пока
бутылка наполовину опустела. Очарование духа придавало ему оптимизма,
и он говорил с псевдофилософией, которую порождает алкоголь.

"Могло быть и хуже, если подумать. Если вещи не
душили, я сомневаюсь, что они были близки к истощению. Почти все сено делается, для себя.
половину того, что осталось - кучу или около того - я пообещал парню с Манатон-уэй.
Но дело не в этом - меня заставят, вот и все. Так что время сэкономится, если ты
посмотришь на это с правильной точки зрения ".

"Ты жесткий и храбрый, и ты умеешь обращаться со своими монгольскими мужчинами. Жизнь
жизнь, как и у Фейтера, и мы посмотрим на Фиби и ребенка",
сказал Крис.

"Я не могла оставить тебя", - заявила жена Уилла. "Это мой долг сохранить
по Wi себя к лучшему или к худшему."

"Мы поговорим обо всем этом позже. Я был бы гвейном, если бы действовал быстро и продал
все до последней палочки, а затем ушел свободным человеком ".

- Вся наша мебель и имущество! - простонала Фиби, в смятении оглядываясь вокруг.
- Все, до последнего кусочка треснувшей ткани.

- Все.

"Принудительная продажа ничего не дает", - вздохнула Дамарис.

- У них здесь сотни фунтов всякого движимого имущества, и они не пойдут
ни на пенни дешевле, чем стоят. Потому что я вниз, запрет не без причины
для других, чтобы попытаться меня ограбить. Если я не Доани получать за это достойные деньги я разведу огонь
ш' материалов и сжечь все это".

"Нужно увидеть оценщика, мистера Бэмбриджа, и распечатать счета, и "
приклеить "на двери сарая и тому подобное, точно так же, как когда умерла миссис Леззард".
- спросила Фиби. - Что тогда подумает фейзер?

Уилл горько рассмеялся.

"Я вижу несколько по приложила его ость проклятых наружных стен, Если у меня есть
ставить честь по чести им сам. А что касается списков, я составлю их сегодня же.
ночью. Я не хочу, чтобы пыль падала на работу, отмеченную для выполнения.
Сегодня вечером я нарисую пункты."

"Лучше бы Гвейн остался с тобой, Уилл", - сказала его мать.

"Очень хорошо - как тебе будет угодно. Перетряхни в гостиной, а я буду
писать на кухне, когда ты ляжешь спать. Поставь чернила, ручку и
бумагу на место после того, как уберешь. Мне позволено быть достаточно грубой в
в любом случае, это касается бизнеса, хотя, конечно, ни один фермер этого не касается.

"Никто не посмеет сказать ничего подобного", - заявила Фиби. "Вы не можете это сделать
чудес больше, чем другие".

"Я против, когда Эллису, чтобы два потока фермы, потерял Морт о'Тельцов очень
точно так же," сказала миссис Бланшар.

"Дело в том, что, поскольку они выдвинут против меня обвинение и скажут, что с такой историей у меня в руках
knawledge, мне следовало бы быть мудрее. Но я никогда не слышал об этом раньше,
хотя, видит Бог, сегодня я слышал эту историю достаточно часто.

Уже стемнело, и Уилл, зажег фонарь, встал и вышел в сад.
двор. Из окна кухни его женщины наблюдали за ним переехал сюда.
там, в то время, когда он проходил мимо, свет явил великое неподвижно, рыжие
фигуры на каждой руке. Трупы зверей появились в освещении
, а затем снова исчезли, когда узкий круг фонаря
включился свет, подергиваясь в такт шагам Уилла. Из
окна Дамарис наблюдала, как ее сын полностью обошел свою проблему.
Без комментариев. Затем у нее на языке дрогнули нотки эмоций.

"Да поднимется рука Божья против бвоя, так же, как "это было" против бвоя.
кажется, патриарх Иов. Он грозно склонился к розге и будет...

"Он благороден и величествен в своих печалях. Кому, как не мне, знать?" - воскликнула
Фиби. - Это человек из десяти тысяч, и он никогда не уступит ни одной удочке. Он
победить его путь; и я бы гвейн, чтобы прилепиться к ООН, если он едет в
другой конец в airth область".

"Я Доани не судите ООН, Гал. Бог knaws он был для меня с его
отец умер. Он уверен, мой дорогой сын. Но если бы он awnly сгиба до
А могучая разрушает его".

"У него есть я".

"Эсс, и он лепит тебя в соответствии со своей острой тщеславной гордыней и "неправильными путями".
мышление. Если бы вы могли привести право ООН, 'T будет лучше жены
участие такие компании как".

"Он меня мудрее, нежели меня, сильнее. Запрет не мое место, чтобы подумать против него.
Мы пойдем своими путями, дитя мое, и "повернемся спиной" к этой пустыне. Я
Теперь ненавижу это место, так же, как и Уилл.

Крис прервал Фиби и позвал ее из другой комнаты.

"Где бумага и чернила? Я излагаю все против Уилла"
входит. Он убрал их, чтобы быть готовыми, потому что по желанию клиента в интернет-о'
чистописание Афоре его до ночи. И что это за маленький словарик, который я
подарил тебе много лет назад? Думаю, он ему понадобится ".




ГЛАВА V

ДВА МОГУЧИХ СЮРПРИЗА


Уилл вернулся после обследования своего несчастья. На мгновение надежда умерла.
смерть надежды в человеке с характером Бланшара оказалась
болезненной. Письменные принадлежности отвлекли его мысли. Начало без
интерес, в его состав быстро всасывается ему; и, пока эта задача не была
наполовину завершены, он уже представлял, изложенных в большой черный или красный
печать на видных местах.

"Я думаю, что некоторые из них будут удивлены, увидев, какой я ученый,
в любом случае", - размышлял он.

Всю ночь он писал и переписывал. Его ручка царапала
вдоль, сопровождаемый точно таким же звуком от деревянных панелей, где мыши
грызли в тишине. Вскоре из обломков его сочинения сложилось
законченное произведение; и когда Фиби проснулась в три часа,
обнаружила, что ее муж все еще отсутствует, и поспешила к нему, она
обнаружил, что опись завершена, и просто скрепляю ее страницы вместе
с помощью куска бечевки. Он совершенно не спал и был в особенно веселом настроении.


"Ты что, никогда не ложишься спать? "Это просто замечательно", - сказала она.

"Просто иду. Какая работа! Посмотрите сюда - двенадцать страниц. Я сам удивляюсь
подумать только, как чертовски хорошо я справился с этим. Ты не представляешь, что
ты можешь сделать, пока не попробуешь. Я раньше удивлялся, как ловко Клем обращается с пером.
но я сам почти такой же умелый и никогда об этом не догадывался!

"Я уверен, что ты проделал с этим смелую работу. Я прочту это в ближайшее время
завтра.

"Ты услышишь это сейчас".

"Не сейчас, Уилл; уже так поздно, и я сплю уже три недели". Иди в постель,
дорогуша.

"О ... если тебе все равно... если тебе все равно, что я просидела всю ночь без сна...
трудясь ради нашего блага..."

"Тогда я послушаю это сейчас. Конечно, я знаю, что это прекрасное чтение. Ужасно, я
думал, ты устанешь ".

- Садись сюда и подставь пальцы ног теплу.

Он усадил Фиби в угол у камина, закутал ее в свое пальто и
подбросил еще дерна в огонь.

"Теперь ты в порядке; и если ты что-то упустил, скажи мне".

"Я уверен, что с твоей памятью ты мало что забыл".

"Я уверен, что нет. Все здесь; и даже удивительно, сколько у нас всего хорошего
. Они должны были стоить по меньшей мере пару сотен фунтов.
если продажа будет проведена должным образом.

"Они стоили не так дорого".

"Клянусь гором! Не так ли? Ну, изложите полностью, как здесь, они делают
звук, как если бы им следовало быть стоит. Теперь, я буду читать их, чтобы увидеть, как он
все звуки в произносимых слов".

Он откашлялся и начал:

"Продам сегодня на ферме Ньютейк, недалеко от Чагфорда, Дартмур, Девоншир.
Мистер Уильям Бланшар, собирающийся покинуть Англию и отправиться за границу,
желает продать на аукционе свою собственность на ферме, предметы домашнего обихода, одежду,
и эффекты, и т.д., и т.п., согласно приведенным ниже пунктам, тому, кто предложит лучшую цену. Многое
вещи как новенькие. "Как тебе это нравится, Фиби?"

"Но, увы, но неужели ты со всей торжественной серьезностью намереваешься уехать из Англии?" "T"
это ужасная мысль, если вы посмотрите на нее поближе ".

- Эсс, это дерзкий поступок, но я его не боюсь. В последнее время я начинаю
по-деловому смотреть на жизнь; и я подсчитываю
затраты и двигаюсь дальше, в правильном порядке. Послушай, что написано об этих вещах
здесь. Если их напечатать крупными буквами, а под ними - бледными, как я написал.
ими можно заполнить почти всю дверь сарая!"

Затем он обратился к своим бумагам.

"Упомянутые товары и движимое имущество заключаются в следующем, а именно" - в официальном адвокатском
Английский, видите ли, хотя как я умудрился раздобыть его так быстро, я не могу сказать. И все же
это... А именно: 2 противня для мытья посуды; 3 цинковых ведра; 1 мясная консервация; 1
фонарь; две птичьи клетки; разделочный нож и сталь (шеффилдская марка)..."

"Как ты думаешь, Уилл, это лучший заказ?"

"Конечно, нет! Я специально это продумал. Не сбивай меня с пути.
мой шаг посередине. "Шеффилдская кухня", "полдюжины ножей и
вилок; то же самое, но не очень хорошее; ручная пила; 2 молотка; 1 тесак;
солянка трендл; 3 тачки..."

"Не забудь, что ты одолжил одну из них фермеру Тэквеллу".

"Нет, я, подаваемый в ООН, ему был настаивали на необходимости глобальной сети. Вылетело из моей
память. '2 тачки.' Потом идет дальше, 'поголовья свиней; свиньи корыто; 2
молодые племенные свиноматки; 4 садовых инструмента; 2 фрезы для резки торфа; 2 тележки; 1 рыночная
ловушка; 1 пустая бочка; 1 жаровня; 1 воронка; 2 формочки для выпечки и ведро для сидра;
мелкое сито; 3 пары борон New Bedford; 1 цепная борона (не в ремонте
).' Как видишь, все достаточно прямолинейно, чего нет в некоторых распродажах.
Ни один мужчина не должен говорить, что у него меньше полной стоимости ".

"Ты последний, кто думает о таких вещах ".

"Я. Все будет происходить таким образом: '5 мотыги; 4 копают кирками; 4 головки
цепей; 1-топор; кувалды и клинья; также крючки и запоры на жестком
древесины.- Ни разу не пользовался ими за все время, что мы здесь. - 2 комплекта ловушек.
сбруя, сильно поношенная. "Я не запрещаю гвейну продавать собак - а? Мы не продадим
Корабль или твоего маленького терьера. Что он скажет?"

- Нет, никто не стал бы покупать двух старых собак, если уж на то пошло.

"Хотя я не могу ответить, как горная собака, подобная Кораблю, смогла встретить огненное солнце
на раскопках феррина голда. Вот еще: "1 диван; 1
кресло; 4 изящных стула с обитыми зеленой тканью сиденьями; 1 кровать; 2 детские кроватки; 1
колыбель; пуховые перины, подстилки и подушки-валики в тон;
умывальники и наборы посуды, в основном в комплекте; 2 вращающихся стакана; 3
стула для спальни; 1 комплект набедренной повязки..."

"Не лучше ли убрать это подальше от мебели?"

"Никаких джертовых шансов. Также 1 комплект поводковой упряжи; 2 тресселя и гладильная доска
; 2 кранца; каминные утюги и пожарные собачки; 1 старый дубовый сундук; 1 платяной шкаф;
1 Брюссельский ковер (потертый только в 1 месте) - ""

"Изношенность не стоит упоминания".

"Эсси Фэй, вот где я сижу по воскресеньям" - 9 футов на 11; 3 вилки для навоза с четырьмя зубцами
. "Я их передвину. Я допускаю, что они не придутся по вкусу ни одному из них.
"5 плетеных стульев, 1 образец восковых фруктов под стеклом".

"Я не могу смириться с этим, дорогуша. Фейтер подарил его мне; и это было
когда-то по воле матери.

"Ну, поскольку это вынужденная продажа, ее следовало бы продать. И учитывая, что Миллер ушел от нас,
пусть мы плывем на нашей лодке с остью ко всем чертям - но все же, если ты настроен на это ".

Он вычеркнул это, затем внезапно расхохотался так, что зазвенели стены.

"Тише! Ты всех разбудишь. Чему это ты радуешься?"

"Я думал о том, что внизу, в этих пушистых, огненных пирожных, которые нам нравятся,
поскольку ваши восковые сливы и груши чертовски скоро убегут. Они будут расплава для
А. Сартин!"

"Каан не будет так жарко как! На лил Гал никогда не будет стоять она. Читать далее
сейчас. У вас ведь не так много осталось, верно?

"Куча всего! "1 чучело зимородка в хорошем футляре с нарисованным
рисунок на обороте; 1 маска лисы; 1 столик из красного дерева на 2 персоны; 1 сковорода для разогрева;
Металлический чайник Britannia и 6 ложек из того же металла; 5 ложек поменьше - из того же металла
".

"Я нашел ту, которую мы потеряли".

"Тогда "это "6 ложек-поменьше - тоже металлических."Затем"гладильная плита; 5
утюгов; бойлер для стирки; 4 сковороды; 2 крючка для дымохода; 6 кастрюль; пестик
и известковый раствор; украшения для камина; 4 цветных календаря - один с изображением
королевы..."

"Они ничего не принесут".

"Могли бы. "Нож поострее; ширма; комнатные растения; 1 вешалка для полотенец; 1 бегун;
2 формы; кухонный стол; весы, гирьки и перекладина; 1 комплект роликов; 4
фермерские лошади в возрасте; 3 плуга; 1 тележка для сена; 1 стог сухого папоротника; 1-1 / 2
тонны хорошего навоза; старое железо и другая всячина, включая домашнюю птицу, уток,
гуси и домашняя птица". Вот и все.

"Не совсем; но я не могу вспомнить, что ты много чего забыл, кроме всего этого
фарфора и льна".

"А! это твоя работа. И я просто сижу здесь и восстанавливаю все в памяти
понемногу! И этот кусочек наверху дался мне легко, как отрезать палку!
"

"Это замечательная работа! И пианино, Уилл?"

"Я не забыл об этом. Надо взять его с собой или отослать вниз
маме. Не смог бы смотреть ей в глаза, если бы продал это."

"Бан не так уж много стоит".

"Не могу сказать. Стоил, по правде говоря, пять фунтов, хотя это было давно. В любом случае, я
буду гвейном, если куплю его".

Затем наступила тишина. Фиби вздохнула и поежилась. Крик петуха и
его приглушенный голос донесся с курятника. Тусклый серый рассвет только что показал
на лежащие снаружи туши.

- А теперь иди в постель и "отдохни немного" перед выходом на работу, дорогуша. Ты
много работала и творила чудеса.

- Тебя не удивляет, что у меня получилось?

- Это я. Никогда бы не подумал, что это в "э.". Ты такой левый, ту!
Скорее всего, бедняжки замерзнут.

"Это forehandedness я гордится сам Пон. Некоторые из нас Доани не знаю
все, что у меня пока нет. Но они будут жить, чтобы увидеть его".

"Я точно знаю, что так и будет".

"Это завтра поставит маму в тупик".

"Конечно, нет".

"Ты бы хотела, чтобы я прочитал это еще раз, не останавливаясь, Фиби?"

"Нет, дорогая, не сейчас. Отдайте нам все Артер завтрак в
marnin'."

"Так я тогда; и принять его сразу в аукционист минуты
после".

Он убрал свои бумаги в ящик кухонного стола и удалился.
Вскоре им овладел беспокойный сон, и он долго ворочался с боку на бок.,
бормочет о своем удивлении собственным умением обращаться с пером.

Его порывистость несла разрушенного человека вперед с достаточной скоростью
преодолевая мрачную горечь признанной неудачи, неудачи, объявленной во всеуслышание,
неудачи, провозглашенной в печати по всему его маленькому миру.
Он много страдал, и широко распространено сочувствие друзей и
знакомство оказалось не проходил, а скорее наоборот. Он терпеть не мог видеть
глаза растут могилы и уст серьезного после его поступления; он стремился превратить
прислонившись спиной к Чагфорде и возобновить процесс жизни в новых
Окружающая среда. Временные неприятности досаждали ему больше, чем величайшее бедствие
его неудачи. Мистер Бэмбридж внес значительные изменения в свою
заветную мечту; и когда объявление появилось в печати, оно
выглядело убого и заполняло лишь ничтожное пространство. Люди подходили перед началом
распродажи, чтобы осмотреть товары, и Фиби, после двух дней шепчущихся
разговоров о своей драгоценной собственности, не могла больше этого выносить и
уехала из Ньютейка со своей маленькой дочерью и маленьким Тимоти. Преподобный
Позвонил сам Шорто-Шампернаун, который довел Уилла до полного безумия, которое
он радостно сдержанным, затем купили старинный дубовый сундук за килограмм
и десять шиллингов.

Миллер Lyddon не подал, и тяжелые вещи были пробормотал против него
и Билли блее в деревне. Добродетельное негодование у власть над
Quidnuncs цене и с согласия они объявили Мистера Lyddon в
виноват. Где было его христианское милосердие - то милосердие, которое должно начинаться
дома, но так редко начинается? Этот интерес к делам других проявился
в ночь перед распродажей Newtake. Затем кое-кто из низших слоев общества
проявил свой гнев в практической форме, и мистер Бли был одним из них
темный вечер, с него сбили шляпу, и он пострадал от дохлой кошки
, брошенной невидимыми руками. Причина этого безобразия дошла и до него.
Затем, бормоча от негодования и тревоги, он поспешил домой и
познакомил мистера Лиддона с буйным духом за границей.

Что касается Бланшара, то он угрюмо бродил по месту своей проигранной битвы.
В карманах были журналов, в котором излагаются бесчисленные преимущества
некоторых зарубежных регионов, что другие мужчины хотят, чтобы люди за свои
частная заканчивается. Но Уилл был в нерешительности, потому что все открывшиеся перспективы
, казалось, вели прямо к богатству.

День распродажи выдался погожий, и в назначенный час тонкий ручеек
рыночных повозок и пеших пассажиров потянулся в сторону Ньютейка из расположенной внизу деревни
и с нескольких отдаленных ферм. Бланшар поднялся на
соседний холм; и, лежа там, недалеко от гранитного креста,
он полулежал со своей собакой и наблюдал за людьми. Его они не видели;
но он пересчитал их и обнаружил, что около шестидесяти душ были привлечены его рекламой
. Мужчины смеялись, шутили и курили; женщины пожимали
плечами, оглядывались по сторонам и пренебрежительно отзывались о товарах. То тут, то там
покупатель занял свое место рядом с желанным участком. Некоторые заметили, что
никого из наиболее заинтересованных лиц на месте не было; другие распространили слух, что
Компания Miller Lyddon планировала остановить продажу в последний момент и выкупить все.
 Но ни один подобный инцидент не нарушил ход разбирательства.

Уилл из своего укрытия в вереске видел, как подъехал мистер Бэмбридж,
заметил, что толпа следует за ним по ферме, как черные мухи, и почувствовал себя
мужчиной на собственных похоронах. Час был достаточно темный. Краем уха
он прислушивался к стуку молотка аукциониста, похожему на похоронный звон.,
отбивая все, чем он обладал. Он работал и изнемогал на протяжении
долгих лет ради этого - ради сочувствия Чагфорда, ради привилегии
потратить тысячу фунтов, денег, которых едва хватало, чтобы уехать самому
за границу. Еще несколько фигур пересекли белую дорогу и свернули к
открытым воротам Ньютейка. Одна фигура, хотя и слишком отдаленная, чтобы ее можно было распознать с уверенностью.
Она напомнила ему Мартина Гримбала, другая могла быть
Сэм Бонусом. Он размышлял об этих двух мужчинах, таких непохожих, и его мысли были заняты
в основном первым. Он поймал себя на мысли, как было бы хорошо
если Мартин снова сделает предложение Крис; то, что антиквар сделал это, было
последней мыслью в его мыслях.

Вскоре коричневая фигура прокралась через Ньютейкские ворота, немного помедлила,
затем начала взбираться на холм и приближаться к Бланчарду. Корабль узнал его
прежде, чем глаза Уилла позволили ему это сделать, и пес поднялся после долгого отдыха
потянулся, понюхал воздух, затем потрусил к приближающемуся
новичку.

Это был Тед Чаун; и через пять минут он был у своего хозяина с письмом.
 "Это от Миллера Лиддона", - сказал он. "Это прислал аукционист.
Я думал, ты здесь, наверху.

Бланшар взял его без благодарности, подождал, пока рабочий не ушел
, затем с некоторым любопытством распечатал письмо.

Он прочитал страницу из библейских цитат и наставлений, а затем оторвали
коммуникации в пол, выругался и швырнул ее у него. Но вскоре
его гнев утих; он встал, взял записку своего тестя и
дочитал ее до конца.

Его первым чувством была глубокая благодарность за то, что он это сделал.
Здесь, в самом конце письма, говорилось о практическом значении
этого.

"Порошковая смесь, джем-артер, клянусь Богом!" - громко воскликнул Уилл. Затем раздался взрыв
буйный восторг захлестнул его. И снова в его самый темный час
Фортуна повернула колесо. Он кричал, положить письмо в его груди
карман, встал и побрел в Чагфорде так быстро, как его ноги
нести его. Он думал, что его мать и жена будет чувствовать себя после такого
новости. Затем он от души выругался - осыпал Миллера бесчисленными благословениями.
Лиддон свистнул своей собаке и двинулся дальше.

Наставник монахов Бартон на протяжении долгих страниц порицал Уилла, цитировал ему
Священное Писание, мрачно описал его ошибки, а затем
похвалил его за оперативное и мужественное поведение в нынешних условиях.
катастрофа, заявил, что его характер сильно развился за последние
годы, и в заключение предложил ему тридцать пять шиллингов в неделю в "
Монкс Бартон" с единственным условием, что он, его жена и
дети должны жить на ферме.

Похвалы, которые он получил достаточно мало в течение многих лет, был чисто
мед будет. От крайнего уныния, от мрачной и устоявшейся
вражды к мистеру Лиддону он быстрее, чем думал, перешел к противоположному
состоянию ума.

"Это сказка - ужасно правдивая!" - сказал он себе на ходу.

Уилл чуть не поперхнулся, когда подумал о мельнике. Вот был человек,
который верил в него! Ньютейк начисто вылетел у него из головы перед этим
откровением о доверии мистера Лиддона. Он был сыт по горло
Монксом Бартоном. Имя звенело у него в ушах. Прежде чем он достиг
Чагфорд он разработал бесчисленные схемы развития долины
фермы, улучшения, экономии, расширения возможностей в сотне
направлений. Он представил, как кладет деньги в карман мельника.
Он твердо решил добиться этого, даже если ему придется работать двадцать четыре
часами в день занимаюсь этим. Он почти желал, чтобы какая-нибудь серьезная опасность
угрожала его тестю, чтобы он, ценой половины своей жизни, если
понадобится, мог спасти его и таким образом выплатить часть этого огромного долга. Корабль,
следуя указанию своего хозяина, как это делает собака, прыгнул и залаял перед
ним. Внизу, в долине, Фиби рыдала на груди миссис Бланшар, и
Крис говорил нелицеприятные вещи о тех, кто был у власти в Монкс Бартон; наверху
при Ньютейке шиллинги, а не фунты, переходили из рук в руки, и многие бедняки
лот не нашел покупателя.

Проходя мимо ворот под большим холмом Миддлдауна, Уилл увидел двух
возникают у спортсменов с Хранителем и дубль терьеров, от дикой
земельный выше. Они приходят из съемки кролика, как сопровождающий
тяжелый мешок показания. Они повернулись к нему, когда он проходил мимо, и, узнав Джона
Гримбала, Уилл не взглянул на своего спутника. Только что отдохнувший от мира
тогда, счастливый и довольный до такой степени, какой он не достигал годами,
молодой фермер был в таком дружелюбном настроении, что по малейшему поводу пожелал дьяволу "доброго
дня". Теперь он вышел из себя и
заговорил в радостном порыве момента.

- Привет, Ян Гримбал! Рад слышать, что твоя борзая выиграла.
кубок достался Ньютону Корсингу.

Тот от удивления что-то проворчал; затем, когда Уилл отошел
быстро за пределы слышимости, спутник Гримбала обратился к нему. Это был майор
Тремейн; и теперь солдат смотрел на исчезающую фигуру Бланшара с
явным изумлением, затем заговорил.

"Ей-богу! Том Ньюкомб, клянусь всем этим чудесным", - сказал он.




ГЛАВА VI

СЕКРЕТ


Сейчас очень много разных людей в разных местах одновременно
озабоченные будет Бланшар и его дел.

В Newtake Мартин Гримбал потихоньку покупал несколько лотов - и те
стоили больше всего денег. Он оформил их как подарок Фиби; и его
цель не была полностью бескорыстной. Антиквар ни в коем случае не мог
заставить себя принять свое последнее увольнение от Криса. Видя неопределенность
тех условий, в которых она сформулировала свой отказ, и
помня ее откровенное признание в том, что она может любить его, он все еще надеялся.
Вся его душа была поглощена победой Крис, и ее лицо возникло
между ним и корректурными листами его книги; первые мысли его
пробуждающийся разум обратился к той же проблеме; последние размышления погружающегося в покой мозга
были также заняты ею. Как он мог завоевать
ее? Иногда его страстные желания требовали любого возможного пути к
заветной цели, и он вспомнил намек своего брата на то, что в жизни Уилла существовала тайна
. В такие моменты он пожелал, чтобы он это знал, и
рассеянно спросил себя, если бы знания были о природе для достижения собственных
амбиции. Потом он покраснел и плохо думал о себе, но это личное
обвинение было несправедливым, ибо это есть свойство сильного интеллекта
занят делами высшей важности, предлагать все возможные действия
и представлять все возможные точки зрения с помощью чисто механических
процессов мышления. Чем больше мозг, тем больше альтернативных путей
предлагается, тем больше граней сверкает мысль, тем многочисленнее
путей, представленных на суд. Это вопрос интеллекта, а не этики.
Правильные действия и нечестивые представлены одинаково безжалостно, и
Совет совершенства, который считает, что думать неправильно - это грех, должен
осудить каждого святого за бесчисленные проступки. Насколько разумно мы могли бы обвинять
тот, кто мечтает об убийстве. Отклонение от праведности может начаться только там, где
злая мысль превращается в злое действие, ибо только мысль из всех
имущество и прошлое человека свободны, и жизнь, полная
самоконтроль и возвышенное мышление не закроют дверь перед идеями.
То, что Мартин - человек яркого, хотя и ограниченного интеллекта - должен был
продумать все возможные направления действий, которые могли бы помочь ему достичь
наивысшего блага, которое могла предложить жизнь, было неизбежно; но он упустил из виду
причине неких зловещих представлений и обвинил себя в низости в
давая им жизнь. Тем не менее, идея возникла снова и обрела форму. Он
связал утверждение Джона о секрете с другим слухом, который
распространился гораздо дальше. Это касалось происхождения маленького
Тимоти подкидыш, поскольку в последнее время широко распространялся слух, что ребенок
принадлежит Бланшару. Конечно, многие люди знали все факты,
были рады поделиться ими в розницу и могли назвать имя матери. Только
те, кто был наиболее жизненно заинтересован, пока ничего не слышали.

Эти различные вопросы нелегко давили на разум Мартина во время
часы продажи Newtake; и пока гремел в его
коттедж матери и заревел новости. Он и слышать не хотел о возражениях против
его желания, чтобы все без исключения немедленно отправились к монксу Бартону,
и он рассыпался в похвалах мельнику, в то время как Фиби была вынуждена
прослезилась, прочитав письмо своего отца Уиллу.

"Слава богу, что теперь тайна прочитана, и мы можем видеть, как Миллер держал себя в руках"
все это время он следил за обоими и просто ждал критического удара",
сказала миссис Бланшар. - Конечно, я знал его столько лет и никогда
я мог бы понять его нелегкий путь в этом деле, но теперь все ясно ".

"Он спас бы нас от массы хлопот и море о'слезы, если бы он
awnly говорили раньше, или нет", - пробормотал Крис, но будет
терпеть не недоброжелательной критики.

"Он человек из gert, со своим способом ведения дел, как и все мужчины из gert",
он взорвался: "и ни один мужчина не смеет ставить это под сомнение. Он знал,
из какого твердого материала я был сделан, и позволил мне жить согласно. А теперь надевайте свои
шляпки, все остальные, потому что сию минуту я гвейн для Монкса
Бартон ".

Они следовали за ним, задыхаясь шествие, как он поспешил через
скотный двор.

"Постучи в дверь скорее, дорогая, - сказала Фиби, - или я снова разревусь"
.

"Больше не буду стучать после этого толстого письма "бьютивул"", - ответил Уилл. "Мы будем глазеть"
"прямо внутрь".

"Ты иди быстрее, Фиби ... Это правильно, что ты должна", - заявила миссис Бланчард.
- Тогда Уилл может следовать за тобой, а мы с Крисом немного прогуляемся,
пока ты не поманишь меня из окна.

- Не унывай, Фиби, - крикнул Уилл. - Беда накрыла тебя с головой, и все такое.
теперь, судя по всему. Отныне все ясно, фаррард, слава Богу, что
это, если пара сильных рук, работающих утро и ночь на Миллера, может
осуществить это.

И они пошли вместе, где мистер Лиддон нервно ждал внутри; и
Дамарис и Крис гуляли вдоль реки.

На его острове, как и в былые времена, сидела утка-москвичка-отшельник. Он был
стареющий. Он по-прежнему жил обособленно и глубоко задумывался о делах; но
свои выводы он никогда не разглашал.

Еще один человек был удивлен и пришел в неописуемое волнение в тот
день. Джон Гримбал обнаружил, что плод его давнего желания сам упал к нему в руки
наконец-то, когда майор Тремейн сделал свое заявление. Офицер был
провести две недели в "Красном доме", потому что его прежняя дружба с
Джоном Гримбалом созрела.

"Клянусь Юпитером! Том Ньюкомб, клянусь всем этим чудесным!" - воскликнул он, когда Уилл
пронесся мимо него вниз по склону к счастью.

"Это не его имя. Это Бланчард. Он молодой глупый фермер, и
Одному богу известно, почему он такой самоуверенный. Выше по холму они
продают все палки, которые у него есть, на аукционе. Он разорен".

"Он действительно мог бы разориться, если бы я захотел. "Том Ньюкомб", - называл он себя.
Когда был с нами.

"Солдат!"

- Он, конечно, был моим слугой; едва ли не самым достойным,
прямой, похожий на ребенка парень, которого я когда-либо видел ".

"Боже!"

"Ты удивлен. Но это факт. Это Ньюкомб, все верно. Вы
не забываю лица, и смех, как у него. Самый красивый человек, которого я
повидал на своем веку. Он позаимствовал костюм одежда, нищий, когда
он исчез. Но неделю спустя я получил вещи обратно с письмом. Он
до сих пор мне доверял. Я, конечно, пытался разыскать его, но не пожалел.
У меня ничего не вышло.

"Письмо!"

"Да, объясняя причину своего дезертирства. Какой-то парень бежал за своей девушкой
загнал ее в угол и заставил сказать "Да".
хотя ей был ненавистен его вид. Я бы все сделала для Тома. Но
он взял закон в свои руки. Он исчез - мы тогда были в
Шорнклиффе, если я правильно помню. Парень присоединился к нам, чтобы уехать
за границу, и однажды он поделился со мной всеми своими безумными амбициями. Я надеюсь, что
бедняга все равно успел вовремя спасти свою возлюбленную."

"Да, он успел вовремя".

"Я рад".

"Если ты увидишь его снова, Тремейн, я бы посоветовал тебе притвориться, что не знаешь его.
"ты не знаешь его". Если, конечно, вы не сочтете своим долгом объявить о нем.


"Благослови вас бог, я не отличу его от Адама", - заявил майор. "I'm
не собираюсь переезжать после стольких лет. Я бы хотел, чтобы он вернулся ко мне
все равно снова. Хороший слуга.

"Бедное животное! Как поступают с дезертиром? Вы посылаете солдат
за ним или полицию?

"Пара наручников и местный бобби, этоll. Затем этого человека
передают военным властям и отдают под трибунал".

"Что он получит?"

"Зависит от обстоятельств и характера. У Тома, вероятно, будет шесть
месяцев, поскольку он не сдался. Я должен был подумать, зная
манеры мужчины, что он сделал бы свое дело, женился на девушке,
затем вернулся бы и сдался. В этом случае, находясь в мирное время, он бы
всего лишь лишился своей службы, что не имело большого значения ".

Так Джон Grimbal узнал тайну своего врага в прошлом; но, чтобы продолжить
бывший сравнение, плод был так долго оставалась вне досягаемости, что теперь он
был не только перезрелым, но и прогнившим. Началось болезненное воскрешение
желания отомстить - желания, давно умирающего. Пороть в жизнь
страсти близок к смерти от истощения было противно задач Grimbal это. Дней
и ночи, что был, как творение Франкенштейна мрачного клочья и
патчи; тогда она двигалась судорожно, - или ему показалось, что он шевельнулся.

Он обманывал себя повторными заверениями, что он наслаждается открытием
; он говорил себе, что он сделан не из того человеческого материала, который
может прощать горькие обиды или забывать о них, пока их не отменят. Он рисовал в
аляповатые цвета его прошлые тревоги; через ужасное болото месть взрослый
черствый, воспоминаний притупляется временем, он пытался вернуться к своей
исходной точкой в потерянные годы, и чувствую, как он чувствовал, когда он
швырнул будет Бланшар над мостом Rushford.

Когда-то он молил Бога, чтобы правда никогда не дошла до него; затем он заставил
себя немедленно воспользоваться ею и больше не мучить свой разум. Его охватили умственное
истощение и тошнота. В ночь своего открытия он
отправился спать, желая, чтобы Бланшар был так хорош, как о нем ходили слухи.
скажи слово и убирайся из Англии. Но эта мысль обрела форму реальности в
беспорядочной мешанине снов, и Гримбал, проснувшись, спрыгнул на пол
в безумном страхе, что его враг ускользнул от него.

Пока что он ничего не знал об удаче Уилла, и когда это дошло до его
ушей, это неожиданно не пробудило негодования или усилило его
враждебность. Ибо, как он восстановил историю прошлых лет, это было с
ему, как с мужчиной, прочитав повествование о чужих грехах. Он еще не мог
заново погрузиться в борьбу; он не мог возродить
личный элемент.

Иногда, бреясь, он смотрел на себя в зеркало; и вид
седых волос, густеющих по бокам его головы, зрелище
глубоких морщин на лбу и отпечатка многих темных пятен.
морщинки вокруг его голубых глаз - эти признаки послужили больше, чем все остальное
его мысли побуждали его к действиям и разжигали активную злобу.
злокачественность.




ГЛАВА VII

МАЛЕНЬКИЙ ТИМОТИ


Прошел год и даже больше, чем год, за это время немного чистого
солнечного света озарило жизнь Бланшара. Чагфорд посмеялся над его
неизменным везением, объявил, что у него столько же жизней, сколько у кошки, и
втайне жалел его открытую критику Миллера Lyddon до
случае его щедрость. Жизнь монахов Бартон был, по крайней мере, полностью счастливый
для себя. Ни шепот, ни слух о новой беде не достигали
его ушей; рано или поздно он работал с полной энергией; он
старался как можно реже расходиться с мистером Блеем; он утомлял мельника своими
новые разработки, масштабные предприятия, сведения о новом
оборудовании и много информации, касающейся нитратов. Новичок исчез
из его жизни, как старое пальто, снятое в последний раз. Он
никогда не упоминал о месте и теперь есть только один ферме в Девоне
для него.

Тем временем странное облако выросло над ним, хотя еще он не
различить так много, как тень. Это обстоятельство не обладал
связь с Джоном Grimbal. Время шло, а он все еще не предпринимал никаких действий.
хотя он продолжал нянчиться со своими обидами всю зиму, весну,
и лето, как ребенок нянчится с больным животным. Это отравляло его жизнь
но не доминировало в ней. Его существование продолжало быть испорченным и
обесцвеченным, но все же не совсем испорченным. Теперь лежал новый камень преткновения
впереди, и интерес Гримбала немного изменился.

Как и до остального Чагфорда, до него дошли слухи о происхождении маленького Тимоти
слух, который рос по мере того, как созревало сходство между
Бланшар и ребенок. Заинтересованный этой мыслью и ее
значением, он посвятил ей некоторое время; а затем, ранним
октябрьским утром, случай подтолкнул его к действию. Под влиянием случая
он прикинулся трусом, как поступали многие другие, только для того, чтобы
слишком поздно пожалеть о своей слабости.

Над рекой и Гримбалом взошел туманный осенний рассвет.,
спеша через долину Тин, внезапно оказался лицом к лицу с Фиби.
лицом к лицу с Фиби. Она была на лугу с самого раннего рассвета, где
множество грибов, покрытых серебристой росой, жемчужинами мерцали сквозь
туман; и теперь, с полной корзинкой, она возвращалась к Монксу Бартону на
завтрак. Когда она на мгновение остановилась у перелаза между двумя полями,
Из туманной атмосферы вырисовался Гримбал и встал рядом с ней. Она
подвинула корзину, пропуская его, и ее пульс лишь слегка участился,
потому что за последние годы она встречала его множество раз, и они
теперь мы были как чужие. Для Фиби он долгое время был никем, и любая
легкая эмоция, которую он мог пробудить, носила характер обиды на то, что этот
мужчина все еще мог ожесточить свое сердце против ее мужа и оставаться таким
упрямый и непреклонный по прошествии такого большого количества времени. Поэтому, когда Джон
Гримбал, движимый каким-то внезапным побуждением, обратился к жене Уилла,
она вздрогнула от изумления, и румянец прилил к ее лицу.
Он сам удивился собственному голосу, потому что он звучал незнакомо, как будто
в него внезапно вселилось какое-то разумное существо и использовало
его голосовые органы для своих собственных целей.

"Не двигайся. Я думаю, прошел год с тех пор, как мы встречались наедине. Итак, ты
вернулся в Монкс Бартон. Это навевает мысли? Все это мило? По твоему
лицу я не должен судить.

Она уставилась на него, и губы ее задрожали, но она не ответила.

"Тебе не нужно говорить мне, что ты счастлива", - торопливо продолжил он.
"Никто не счастлив, если уж на то пошло. Но ты могла бы быть счастлива. Глядя на твою
разрушенную жизнь и на свою собственную, я нахожу в своем сердце сочувствие к нам обоим
.

"Кто смеет говорить, что моя жизнь разрушена?" она вспыхнула. "Ты думаешь, я
променял бы Уилла на благороднейшего в стране? Он _и_ благороднейший. Я
не хочу жалости - и меньше всего твоей. Я была очень счастливой женщиной.
и ... все знают это, что бы они ни говорили здесь и далее ".

Теперь она была сильной перед ним; в ее голосе прозвучал гнев, и она
взяла свою корзинку и встала, чтобы уйти от него.

"Подожди минутку. Случай забросил нас сюда, и я никогда больше не заговорю с тобой
если тебя это возмущает. Но, встретив тебя вот так, что-то, казалось, подсказало мне
сказать хоть слово и дать тебе знать. Мне жаль, что ты такая
несчастная, честное слово.

"Я не несчастная! Никогда не была более счастливой женой".

"Никогда не был лучше, я знаю; но счастливым? Думаю. Я любил тебя
когда-то и я умею читать Между строк--маленькие тонкие линии на вашем
лоб. Они новички. Я не обманут. И это не скрывается. То, что
этот человек доказал свою неверность, теперь общеизвестно. Факты - это непростая вещь.
и у вас перед глазами этот факт. Ребенок - его живой
образ.

"Кто тебе сказал, и как ты смеешь осквернять мои уши и мысли такой
ложью?" спросила она, ее грудь вздымалась. - Ты трус, каким был всегда,
но никогда не был таким трусом, как в эту минуту.

"Вы притворяетесь, что никто не сказал вам это? Не своими глазами
достаточно яркий, чтобы увидеть его?"

Мужчина был в жалком настроении, а теперь разгорячился и полностью забыл о себе
перед ее жгучим презрением. Она не ответила на его вопрос
и он продолжил,--

"Твое молчание - это ответ. Ты достаточно хорошо знаешь. Кто мать?
Возможно, ты и это знаешь. Она для него больше, чем ты?

Фиби сделала огромное усилие, чтобы не закричать. Затем она
поспешно двинулась прочь, но Гримбал остановил ее и предложил продолжить.

"Подожди. Я разберусь с этим. Почему бы тебе не встретиться с ним лицом к лицу и не заставить его
рассказать вам правду? Любой отважная женщина. Скандал перерастает в
позор и твой отец-дурак, чтобы это выдержать. Так ему и передай от
меня".

- Не лезь не в свое дело и дай мне пройти, ты, неуклюжий, ядовитый Джерт
негодяй! - закричала она. Потом появился мерзавец вдохновения для человека, и,
страдания под растущее раздражение с самим собой как с
Фиби, он задумал идею, что его тайная могут ведь быть сделаны
горький оружие. Он уверял себя, даже когда ему был ненавистен ее вид
, что справедливость по отношению к Фиби должна восторжествовать. Она пребывала в неведении
достаточно долго. Он решил сказать ей, что она жена
дезертира. Цель достигнута - это была реальная идея в его голове, хотя он и пытался
обманывать себя. Внезапная мысль о том, что он мог бы сообщить Бланшару
через Фиби о том, что ему известно, действительно взволновала его.

"Ты можешь отворачивать голову, как будто я грязь, ты, маленькая дурочка, и ты
можешь называть меня, как тебе заблагорассудится; но я поднимаю этот вопрос для
твоего блага, а не для своего собственного. Какое мне дело? Только вмешиваться - дело мужчины.
когда он видит, как топчут женщину.

"Мужчина!" - сказала она. - Тебя больше нет в нашей жизни, и мы не хотим, чтобы
"е в них ". Больше похоже на назойливую старую женщину, чем на мужчину, если ты меня понимаешь.

"Ты можешь так говорить? Тогда мы снимем с тебя вопрос. Я, по крайней мере,
выполню свой долг.

"Это часть твоего долга - запугивать меня здесь одну? Почему бы тебе не вести себя по-мужски
, как мужчина, вместо того, чтобы бушевать передо мной по этому поводу? Отвали! Дай мне
пройти, говорю тебе."

- Не издавай такого шума. Просто слушай и стой спокойно. Я говорю серьезно. Мне
приятно узнать истинную историю этого ребенка, и я намерен это сделать. Как
Мировым судьей я имею в виду".

"AX будет Бланшар затем дал ему ответа. Может быть, вы будете жалеть вы
говорит Артер".

"Ты можешь сказать ему, что я хочу его видеть; ты можешь сказать, что я приказываю ему прийти в
Красный дом между восемью и девятью в следующий понедельник".

"Ты будешь фулом? Кто он такой, чтобы явиться по твоему приказу?

- Он... ну, неважно. У тебя и так достаточно забот. Но я думаю,
он придет. Скажи ему, что я знаю, где он был осенью и
зимой того года, когда я вернулась домой из Африки. Скажи ему, что я знаю,
откуда он приехал, чтобы жениться на тебе. Скажите ему, что серый костюм
благополучно добрался до владельца - помните, серый костюм. Это
освежит его память. Тогда, я думаю, он придет достаточно быстро и позволит мне
узнай правду об этом отродье. Если он откажется, я приму меры
чтобы правосудие восторжествовало ".

"Я полагаю, что он никогда не ставил себя во власти, злобный, жестокий
зверь, как ты," с головой женщины, яростные и испуганные одновременно.

"Неужели? Спроси его. Вы не знаете, где он был в те месяцы? Я
думал, что вы не знаете. Я знаю. Возможно, этот ребенок ... возможно, от другой женщины
замужней...

Фиби опустила корзину и лицо ее стало очень меркнут перед ужасами
таким образом, грубо развел перед ней. Она не удержалась на ногах и чувствовал себя больным на
последняя речь человека. Затем, судорожно вздохнув, она повернулась к нему
спиной, собралась с духом, чтобы использовать дрожащие ноги, и пустилась в путь со своей
максимальной скоростью, как человек, убегающий от какого-то опасного полевого зверя.

Гримбал не сделал попытки последовать за ней, но наблюдал, как она исчезает в тумане,
затем повернулся и продолжил свой путь через мокрый лес. Восход солнца
огни мерцали в верхних слоях рассеивающегося пара и золотили
творение рук осени. Спелые семена падали, постукивая по золоту конских каштанов
множество желудей также упало на растущий
ковер из листьев. Паутина и паутинка мерцали на солнце, и
пылающая листва создавала зрелище цвета сквозь рассеивающийся туман, где красные
листья и желтые падали при каждом вздохе вдоль редеющего леса. Под ними
на деревьях и живых изгородях блестели спелые мхи, коралловые и янтарные грибы,
с мухоморами и другим народом в капюшонах. В компаниях и скоплениях они
возникали бесформенными, зловещими и одинокими. Некоторые были оранжевыми и
оранжево-коричневыми; другие белыми и фиолетовыми; немало выглядывало бледных,
в пятнах и крапинках, как от яда, разбрызганного из лап какой-нибудь рептилии.
челюсти. На закате года они процветали, высасывая странную жизнь из
гнилой палки и полого дерева, открывали жабры на высоких ветвях и сучьях,
сиял в зеленых травяных кольцах лугов, вытягивал чашу и капюшон из
скопления опавших листьев в канавах, сгрудившихся, как восстание.
крыши-деревья сказочной деревни в дингле и в дене.

На опушке леса стоял Джон Гримбал, и час был очень темный
для него, и он проклинал потерю своего мужского достоинства. Его сердце превратилось в
желчь, прежде чем мысль о том, что он натворил, как он тупо
поражался, какой неожиданный низменный инстинкт так опозорил его. Он
просчитал возможность, неизвестную в его собственном характере, и перед своим
пошатнувшимся самоуважением он стоял наполовину увлеченный, наполовину изумленный. Случайность
таким образом, погубила его; импульс изменил весь облик проблемы;
и он стиснул зубы, подумав о чувствах Бланшара, когда
Фиби должна была рассказать свою историю. Что касается ее, то она, по крайней мере, уважала его
в течение последних лет; но какой должна быть отныне ее оценка его?
Он испытывал горькое презрение к себе за такую жестокость по отношению к женщине; он
взбешенный, он преследовал длинные цепочки последствий, порожденных этим единственным
упущением в самоконтроле. Его глаз было очищено от страстей; он увидел база
характер его действий и судил себя, а другие будут его судить. Это
зрелище вызвало определенную психическую проблему и пробудило давно застоявшиеся
эмоции от их беспокойного сна. Он обнаружил, что откровенная ненависть
к Уиллу Бланчарду проснулась и ожила. Он сказал себе, что этот человек виноват во всем
и, не довольствуясь тем, что отравлял ему жизнь, теперь опустошил и его душу
также и омрачил все его мировоззрение. Как соринка на
глазное яблоко, которое закрывает обзор всего глаза, так что этот негодяй
вцепился в него, разрушил его амбиции, разрушил его жизнь, а теперь
поверг в прах его честь и само его мужское достоинство. Джон Гримбал
наконец-то обнаружил, что едва не задохнулся от неистового приступа страсти. Он воспылал
явным неистовством против Бланшара; и топливом для пожара послужило
сознание своего собственного трусливого поведения в то утро. Убегая от
самосозерцания, он искал отвлечения и даже забвения у любого
источника, где его разум мог это завоевать; и теперь он возлагал всю вину на свое
противника и понесли страсть своего собственного стыда и угрызений совести, чтобы подняться, как
это был красный туман, на этом человек, который играет злую шутку с его
тело и душа. Он дрожал под одиночеством в лесу в
Нэвилль лишь грубая ярость, которая утомила его и оставляют свой след и на
оставшуюся жизнь. Даже его нынешние полномочия казались ничтожными, а их использование
делом, не приносящим удовлетворения перед этим безумием. О каком счастье можно было бы мечтать
посадив Бланшара в тюрьму максимум на несколько месяцев?
Какое утешение можно было бы извлечь из мысли о позоре этого человека и его социальном положении?
разорение? Теперь зрелище превратилось в мелочность. Его кровь бурлила
в жилах и взывала к действию. Примитивная страсть охватила его
и он жаждал примитивного выхода. В тот час, в своей глубочайшей собственной
деградации, человек был близок к безумию, и каждый дикий голос в нем
кричал о крови, ударах и растерзании плоти.

Фиби Блошар тем временем поспешила домой и держала свое собственное мнение по поводу
сенсационных происшествий в "Рассвете". Ее первым побуждением было
рассказать обо всем мужу при первой возможности, но Уилл
ушел на свою работу прежде, чем она добралась до фермы, и, поразмыслив,
она не решалась заговорить или передать сообщение Джона Гримбала. Она боялась
ускорить неизбежное. Какая тайна вращалась в ее собственном сердце
Прошлые выступления Уилла, несомненно, отражали ребенка, созданного по его
подобию; и хотя она долго боролась со слухами и обманывала
себя, притворяясь, что верит Крису, чье мнение отличалось от этого
как и большинство людей, но в глубине души она чувствовала, что истина должна быть скрыта
где-то в этой путанице. Только Уилл и мистер Лиддон ничего не знали о случившемся.
доложите, и Фиби не решалась сообщить об этом своему мужу. Он был
счастлив - возможно, от сознания, что никто не знает правды; и
однако у самых его ворот злейший враг догадался о части его секрета и
узнал остальное. Фиби все еще не могла заставить себя заговорить
немедленно. День умственного напряжения закончился, и она ушла на покой
и лежала рядом с Уиллом, очень грустная. Под покровом ночи угрозы врага
переросли в неминуемую катастрофу ужасающих размеров, и с
навязчивым страхом она наконец уснула, чтобы проснуться в кошмарном сне.

Уилл, совершенно не осведомленный о фактах, развеял тревогу Фиби и успокоил
она прижалась к нему в истерических слезах.

"Не плохо вступает в е, пока я жив," она рыдала: "нет, если все
airth область злословит е. Я буду верна тебе, и сражаться за тебя, и буду
хорошей женой, ту, - лучшей женой, чем ты был мужем ".

- Успокойся и больше не плачь. Я обнимаю тебя, дорогуша. Тир,
сделай одолжение, сделай! Я полагаю, тебе снился отвратительный ужин, который ты приготовила
. Не думай, что сейчас никто не поднимет на меня руку, по крайней мере,
так что. Люди начинают понимать, что я за человек; и Миллер знает, что
это все, что меня волнует. У него сильная правая рука, работающая на него, и
аккуратный набор мозгов, хотя я и говорю об этом; и у тебя мог быть муж и похуже,
ту, Фиби; но ты... закрой свои прелестные глазки - я знаю, они все еще влажные,
потому что я слышу, как хлопают твои ресницы по простыне. И не выходи на улицу в
ранняя роса, больше не собирай грибы, потому что это холодная работа, и ты должен
быть сильным в следующие месяцы ".

На мгновение она подумала, не рассказать ли ему смело о легенде,
распространяющейся повсюду; но, как и другие, менее близкие и родные ему, она
побоялась это сделать.

Зная Уилла Бланчарда, ни один человек из числа злословящих не захотел рисковать
разбить голову, открыто намекая на поразительное сходство между
ребенок и он сам; и Фиби почувствовала, что ее собственной храбрости недостаточно для выполнения этой задачи
именно тогда. Она ломала голову над его опасностями еще долго после того, как он уснул.
сам он уснул, и, наконец, она решила найти Крис на следующее утро.
и услышать ее мнение, прежде чем предпринимать какие-либо определенные шаги.

В ту же ночь открылась еще одна пара глаз, и своего рода беспокойство
только менее глубокое, чем у жены, не давало ее отцу уснуть. Билли был
воспользовался случаем, чтобы рассказать своему хозяину об общем отчете и изложить
факты в том виде, в каком он их знал.

Младшие члены семьи рано ушли на покой, и когда Миллер
Лиддон взял карты с каминной полки и приготовился к их обычной игре.
Мистер Блий покачал головой и отказался играть.

"Сегодня вечером у меня нет настроения играть в карты", - сказал он.

"А что случилось потом? Слава богу, я слышала мало, чтобы позвонить плохие новости для
месяц или два. Не ну а что мне чудится тень на лицо моей девушки больше, чем
wance".

"Если не на ней, должны wheer 'e см. Это?" - спросил Мистер бли с нетерпением".
Я видел это, ту, и, если уж на то пошло, у тира кислые взгляды и вздохи.
кто-то другой. Люди не слепы, что еще хуже. Это считается обычным делом
и я поборол в себе желание сказать тебе, потому что это уместно и правильно,
и это может прозвучать более печально из менее осторожных уст ".

"Тогда продолжай; и не мучай меня дольше, чем можешь помочь. Используй несколько слов".

"Думаю, к этому нужно добавить много слов. 'Это хорошо knawn я разворачивается немного о'
новости как цветок в поле-постепенно и наверняка. Вы могли бы
заметили, что любовь-cheel по имени Тимоти насчет занятий? Его
быть просто в возрасте от Гарри уток и тому подобное."

"Хороший лил bwoy, ту, себя любит меня; а ты Каан не сказать, что он меня
любовь-cheel, knawin' ничего 'бой с ним".

"Лав-чел или подменыш, все равно, бледный. Ты когда-нибудь думал, что это было
круто, как Ун сыграл Бланшара?"

"Конечно, это было ... ужасно убедительно".

"Ты никогда в этом не сомневался?"

"С какой стати я должна? Уилл правдив как свет, кем бы он ни был".

"Ты веришь, что когда он отправился "на болота" и нашел того парня в
кругленькой колымаге "Under the gloamin"?

"Эсс, я верю".

"Ты когда-нибудь присматривался к парнишке поближе?"

"Часто ... так похож на Уилла, как две капли воды".

"Вот так! Изображение Уилла! Как ты это читаешь?"

"Никогда не пытался. Несчастный случай, не более."

- Чертовски странный несчастный случай, если хотите знать мое мнение. Начистите все это! Вы еще не понимаете
такой гениальный человек, как вы, знает! Да ведь Уилл Бланчард - истинный правитель!
Малышке двоечнице! Тебе просто необходимо знать законы природы и...
типа того, чтобы поклясться в этом. То, как он ходит и держит голову, его
кудри, его манера повелевать ими наводит страх на птиц и зверей, внезапное
смехотворно - он сын Уилла, за тысячу фунтов, и его мать
жива, вроде как нет.

"Ни одна мать не отказалась бы от ребенка таким образом".

"'Так, как мы так! Onless она получает его отец!" - сказал Билли
триумфально.

Г-н Lyddon отражается и показала очевидную склонность издеваться над
вся история.

"Это хлам!" - сказал он. "С таким же успехом ты мог бы найти кобылье гнездо"
на другой стороне и сказать, что это ребенок сестры Уилла. Это почти так же похоже
на нее, как на него, и вдобавок у нее карие глаза.

"Боже упаси!" - в ужасе ответил Билли. "Это откровенная клевета, и я был бы
последним, кто озвучил бы что-либо подобное за деньги. Если мужчина подставляет щеку не в ту сторону
переворачивать одеяло на другую сторону - это просто мимолетный сарказм, которым нельзя воспользоваться
слишком серьезно. Полкроны в неделю - это как наказание за ость. Но если это сделает
девушка, то это разрушение до конца главы, позор
вечный в грядущем мире, судя по всему. Ты не должен был
думать о таких вещах, Миллер, - вот так брать чистую карательницу gude maiden's.
вот так. Удивлен "е"!

"Это такая же безумная мысль, как и другая, и если ты удивлен,
То и я удивлен. Быть рассказчиком в твое время жизни!"

"Это сожрало "зачарованных" Бланчарда с начала и до конца!" - взорвался
Билли. "Если бы ангел с небес спустился... долго и верно"
насчет меня, ты бы не поверил. Боже, сделай это жестче! Ты сводишь меня с ума! Ты
стоять над головой и помахивать ваше доброе ноги в воздухе для ООН, если он
нанес е."

"Я поговорю с ним сразу и поверить ему на слово. Если это правда, он...
Я ужасно виноват, я знаю это.

- Я думал о твоем дартере. Эти черные мысли не давали ей уснуть
с тех пор, как это дошло до ее ушей.

"Ты рассказал ей, что говорили люди? Я гарантирую, что рассказал!"

"Тогда ты ошибаешься. Нет такого понятия. Я только вздохнула, когда я
семя bwoy играть перед ней, и посмотрел на Бланчарда, для себя.
покачал головой или сделал какой-нибудь такой же мягкий намек. Но не более того."

"Ну, я не верю ни единому слову из этого; и я скажу тебе это для твоего же
улучшения, - это плохая религия в тебе, Блин, чтобы лезть в чужие
неприятности, как свинья в корыте; и хоть ты и старый, ты не такой, чтобы
старый, чтобы помнить, каково это, когда кровь горячая и быстро бежит вскачь.
при виде горничной.

"Я практикую то же, что и проповедую, независимо от того, - твердо сказал Билли, - и я
не могу претендовать на создание чего-либо законного или незаконного по образу и подобию моего Создателя
. Нелишне так говорить в эти безбожные дни. У меня все
держался за мир, плоть и дьявола так крепко, как лучший христианин в компании.
и если это не рекорд для стоуна, может быть,
ты скажешь мне что-нибудь получше. Твой обоюдоострый язычок иногда заставляет меня чувствовать себя так,
как будто мне действительно следовало бы немедленно уйти от него, хотя Бог знает ... Бог,
Он знает ...

Билли закрыл лицо свое и зарыдал, в то время как г-н Lyddon смотрел
Свеча-свет сходятся в сияющую точку на его лысый череп.

"Не поступайся ни единым словом, мой дорогой Савл. Наш долг - исправлять
друг друга. Сомневаюсь, что мы здесь для этого. Многие из
раз ты дал мне Гуде советы, Ань, я поблагодарил 'е' взяла его."

Затем он отправился к духам и смешанные Мистер бли дозе более
обычно сила.

"Вы меня самый клев пользователь языка в Чагфорде, когда ты ум
говорить кислым", - заявил Билли. - Если бы я думал, что ты имеешь в виду то, что сказал, я бы
пошел и повесился в сарае сию же минуту. Но ты этого не делаешь.

Он шмыгнул носом и вытер скудные слезы красным носовым платком, затем
приободрился и выпил свой ликер.

- Для создания мира действительно нужны разные вещи, и человек должен действовать в соответствии с
он хорошо сложен, - продолжал мистер Лиддон. "Запрет не использовать Бейн' возмутило ш'
парень отдается женщинам, чем 'это был возмущен, - а Фуле, потому что он
Фюле. Чего еще ожидать от фюле, кроме глупости, или от крабового дерева, кроме
бесполезных плодов, или от горячей крови, но способов ее получения? Об этом не стоит говорить
Хотя Уилл Бланчард. "О нем мы больше ничего не скажем, пока он не услышит"
то, что вертится у людей на языке. Сводящий с ума парень - я тебе это позволю - и
он забрал год или два из моей жизни, раз за разом. -Груши, я...
я никогда не смогу полюбить тебя так, как хотела бы; и все же я ничем не могу помочь
он, когда меня увидит его чистосердечное закваски положить деньги в карман; или
когда я услышала его разговор нитратов и способы о'мира; или часы
ООН играет Понарошку с детей--сам большой cheel как
никогда не смеялся над fulishness или хотел увесистым и положить в
угол".




ГЛАВА VIII

БЕГСТВО


На следующее утро Миллер Лиддон встал поздно, выглянул из своего
окна и сразу заметил двоих, с которыми были связаны его ночные мысли
. Уилл стоял у ворот и курил; рядом появились маленький Тимоти и
еще один парень, чуть более зрелых лет. Дети
мы дрались зубами и когтями за обладание лягушкой, а эта
сама рептилия, привязанная за ногу к палке, равнодушно наблюдала за
ходом битвы. Уилл также наблюдал за происходящим с добродушным
вниманием и подбадривал конкретное маленькое сердитое животное, которое имело
наибольшее право на его интерес. Тимоти бил ногами и наносил довольно сильные удары
метко, но дрался молча; мальчик постарше кричал, выл и
царапался.

"Врежься в него, чувак, и снеси его уродливую башку!" - сказал Уилл
ободряюще, и малыш, к которому он обращался, предпринял новые усилия, чтобы
оба бойца рухнули на дорогу, дьявол сверкнул в их маленьких ярких
глазах, каждый хилый мускул напрягся. Тим держал своего врага за волосы, а старший
пытался укусить его за ногу, когда Мартин Гримбал и Крис
Бланчард подошли со стороны Рашфорд Бридж. Они встретились случайно, и
Крис приезжал на ферму, в то время как у антиквара были дела в другом месте.
Драка в облаке пыли остановила их, и женщина,
не руководствуясь соображениями спортивного мастерства, набросилась на Тимоти,
оторвал его от работы и, повернувшись к Уиллу, заговорил как Мартин
Гримбал никогда раньше не слышал, чтобы она говорила.

"Ты, вооруженный человек, стоять здесь и смотреть, как этот самый дикий зверь в виде джерта
парень разрывает этого маленького вана, как дикий тигр! Посмотрите на его sclowed faace
все слушали с кровью! С истиной! Я хочу Сарве вы же, я
будет две булавки! Мне за него стыдно!

"Он бил кулаками, как пацан, - сказал Уилл, ухмыляясь. - И он
сделан из правильного материала, я готов поклясться. Не смог бы сделать лучше, будь он на моем месте.
Мой младший сын. Я был бы рад, если бы Гвейн подарил тебе храбрую игрушку бимби. Ты видишь, что завтра придет еще один ребенок
!

Мартин Гримбал наблюдал, как Крис ласкает задыхающегося Тимоти, промывает его
раны, успокаивает тяжело бьющееся сердце; затем, как будто сверхчеловеческий голос
прошептанная ему на ухо, ее тайна была раскрыта, и правда о происхождении
Тимоти предстала перед ним во вспышке молнии души. Он
смотрел на Крис, как человек мог бы смотреть на призрак; он смотрел на нее и
сквозь нее в ее прошлое; он складывал каждую часть головоломки по кусочкам.
родственные части, пока все не стало законченным; он прочитал "мать" в ее голосе,
в ее ласкающих руках и сияющих глазах так же верно, как человек читает "утро".
в первый свет зари; и он удивился, что так ясно и
голые оставил свою находку. Это открытие немало потрясло его
поскольку он был знаком со слухами об отцовстве Тима,
и был склонен им верить; но с момента нового
зарождение мысли захватило его, ибо он чувствовал, что это правда.
Как лампы, расположенные так, что свет каждой из них может падать на границу
тьмы, где гаснет ее собратье, и таким образом завершать цепь
освещения, так и настоящее открытие, должным образом рассмотренное, было всего лишь одним
точка истины, раскрывающая других. Это прояснило многое из того, что раньше было нелегко понять
и потрясающий факт возник в его сознании как связующее звено
в такой совершенной последовательности доказательств, что сомнения фактически исчезли
до того, как он потерял Криса из виду и, ошеломленный, направился дальше.
Внезапная смерть ее возлюбленного, ее собственное исчезновение, появление ребенка у
Новоприбывшей и последующее возвращение женщины - эти основные происшествия
соединили тысячи других и объяснили ту маленькую тайну, которая все еще скрывала ситуацию.
затемняли ситуацию. Он продолжал свой путь и по пути удивлялся , как
таким образом, трагедия настолько завуалированным бежал каждый глаз. В истории
что Крис сказал, это другая история, может быть вставлено без
ее осудили ни говорил неправду. Теперь он догадался, почему
Мать Тимоти отказалась выйти за него замуж после его последнего предложения; затем,
думая о ребенке, он узнал отца Тима.

Так он предстал перед истиной; и она наполнила его сердце некоторой болью
и некоторым светом. Исследуя свою любовь в этом откровении, он обнаружил
странные вещи; и во-первых, только любовь открыла его сердце.
глаза и позволили ему вообще разгадать тайну. Никто не сделал этого
открытия, кроме него самого, и он, из всех людей наименее склонный к разгадке
любой проблемы, которую другие хотели бы скрыть от него, постиг это великое
факт, вырвал его из сердца бессознательного Криса. Его любовь расширилась
и переросла в глубокую жалость, когда он подумал обо всем, что ее тайна и
сохранение ее, должно быть, означало; и слезы затуманили его глаза, когда он
представил ее жизнь после смерти возлюбленного.

По его мнению, это открытие так мало задело Криса, что какое-то время он недооценивал его
влияние этого на других людей. Его привязанность поднялась выше этого
печального факта, и прошло некоторое время, прежде чем он начал ценить
зрелище Криса на глазах у всего мира, когда правда больше не была
скрыта. Затем чувство собственной беспомощности овладело им; он пошел
медленно, остановился у ворот и замер неподвижно, прислонившись к ним. Так
он стоял молча и так долго, что дорогу перебежал горностай
в двух ярдах от него.

Он в полной мере осознал, что абсолютно бессилен. Крис одна
должна рассеять слухи, распространяющиеся о ее брате, если они верны.
разошлись. Он знал, что она не будет страдать облако неосновательного
порицание на волю, и он увидел то, что должно быть горьким проблемы
подавляющее ее. Никто не мог помочь ей, и он, который знал, был так же
бессилен, как и остальные. Затем он спросил себя, было ли это последнее убеждение
правдой. Он исследовал потаенные уголки своего разума, чтобы найти идею; он молился
о какой-нибудь случайной искре или вспышке гениальности, которая помогла бы ему перед этим испытанием;
он оплакивал свои собственные незатейливые мозги, столь слабые, чтобы помочь ему в этом жизненно важном деле.
Но из всех живущих людей случайное открытие было для него самым безопасным.
Его сердце потянулось к тайной матери, и он сказал себе, что будет
хранить ее тайну, как золото.

Это было странно для такой робкой натуры, что ни разу подозрение, что он
допустил ошибку, не охватило его, и теперь он удивлялся, насколько древним было это открытие о материнстве Крис.
это открытие выросло в его сознании. Это
казалось таким же почтенным, как его собственная любовь к ней. Он жаждал власти, чтобы
помочь; не осознавая направления своего движения, он шел и шел
часами. Затем он поел хлеба с сыром в гостинице и
снова зашагал вперед по извилистой дороге в сторону деревни
Зил.

Сквозь его неуверенность, сквозь глубокое замешательство его разума пробились
надежда и затуманенная радость. В нем снова возникло видение счастья
как-то на фото и помолились, как только возродится, но так и не выслан на
серое Лимбо амбиций за выполнение. Теперь реалии омрачили эту мысль
и сделали амбиции в новой среде менее
великолепными, чем в старой. Но, несмотря на облака, надежда наконец забрезжила.
наконец-то. Итак, планета, за которой глаз следил в сумерках, а затем потерял
в то время как, по прошествии дней, лучи вновь загораются на рассвете и кружатся в широких лабиринтах
на каком-то новом фоне неизменных звезд.

В другом месте г-н Lyddon попытался взять себя в тяжкий долг, и собственной
выступление со своим зятем. Подобно удару молнии, циркулирующие подозрения
обрушились на Уилла и на мгновение заглушили его обычные черты характера
из-за явного удивления.

Мельник говорил нервно и ходил взад-вперед, отводя глаза
.

- Надеюсь, ничего страшного, и я не оторву тебя от работы на пять
минут. Ты просто обязан сказать "Нет", и на этом все пока заканчивается.
что касается меня. Вот что: вы заметили, что головы сблизились сейчас
и еще раз, когда вы проходили мимо в последнее время?

- Не я. У меня много дел, уверяю тебя. Конечно, у тира
завистливые перешептывания; все это, когда человек занимает высокое положение, то же самое, что
У меня, благодаря его ость Гуде смысл и мудрость других, как knaws
из чего они сделаны. Но ты доверился мне со всем сердцем, а ты будешь
никогда не жить, чтобы оплакивать ее".

"Я не хочу. Вы меня grawing быть много для меня путем медленной стадии. И все же
эти вот истории. Этот ребенок Тимоти. Кто его отец, Уилл, и кто
его мать?"

"Как пылающий ад я должен кнав? Я нашел его так же, как вы находит
ягоды на шиповник. Это история доброе, верно?"

"Ребенок так размашисто рисует, как ты, что даже такие тусклые глаза, как мои,
могут это увидеть".

Внезапная вспышка света осветила лицо Бланшара. Затем огонь погас
так же быстро, как и разгорелся, и он успокоился.

"Боже всемогущий!" - сказал он приглушенным от благоговения голосом. "Они так думают! Я
полагаю, именно поэтому твоя Дартер плакала по ночам, и Крис тоже
была грустной и желала по-своему, а мама ласкала мальчика.
мгновение и до следующего было недолго".

Он оставался удивительно спокойным под этой атакой, но главным образом изумление
отразилось на его поведении. Миллер Лиддон, ободренный этой неожиданной
разумностью, снова заговорил более сурово.

- Жене и матери это кажется скверным, и мой долг - найти на это простой ответ.
по этому поводу. У человеческой природы есть отвратительный трюк
повторяться в этом вопросе, как мы все знаем. Но я ничего не скажу
и не думай, пока ты мне не ответишь. Будешь бвоем ты или нет? Скажи мне
правду, положа руку на это.

Он взял свою Библию с каминной полки, в то время как Уилл, явно напуганный
осознав серьезность ситуации, положил на нее обе ладони, затем серьезно уставился
на мистера Лиддона.

"Как на небесах Бог мне судья, он запрет не cheel мой, и я кнав
ничего о нем--нет, ни его отец, ни мать, ни занятий в
рождения. Я нашел все, что сказал, и если я солгал хоть на малую толику, пусть Бог
задушит меня, когда я стою здесь перед вами ".

"И я верю тебе до глубины души!" - заявил его тесть. "Я
верю тебе так, как надеюсь, что поверят мне, когда я стою перед
Открытыми книгами и говорю, что пытался выполнить свой долг. Я у тебя на хвосте.
стороны, такое скажет, Вы будете иметь Фиби себя твоя мать, ту, за
наверняка."

Затем настроение Бланшара изменилось, и наступило потрясающее восстановление после
напряжения последних нескольких минут. В кульминационном моменте, последовавшем за
его клятвой, страсть, скованная на некоторое время изумлением, вырвалась на свободу в виде
вихря.

"Пусть они верят или не верят, кого это волнует?" он прогремел. "Не
я - не проклятие для тебя или кого-либо еще, моя кровь ости или не моя кровь ости. В
убежище ложь против меня! Но женщинам в большинстве случаев нравится верить в плохое.

- Кто сказал, что они в это верят, Уилл? Не сходи с ума, теперь все ясно.
сделано.

"Они поверили в это; я знаю, я вижу это во внешности, если подумать
об этом. Это старая песня. Я не могу поступить неправильно. Конечно, у меня есть дети
и разорившиеся служанки в каждом приходе Пустоши! Черт бы побрал их лживость,
ядовитые языки, у них у всех такие! Меня тошнит от этой гнилой, ложь-разведение
отверстие, а на парти у каждого сажа в ней, но мать. Она бы никогда не
думаю, против меня. И я, такой же верный Фиби, как пчелка своему остистому животу
задница! Я уйду - я выберусь из этого - да поможет мне бог, я уйду - в чистую землю,
"большинство людей с чистыми мыслями, которые поступают честно и судят о парне по его
строительство. На думал, что свернуть шею взорвали ребенок, ей богу я
будет!"

"Он ничего плохого не сделали".

"Ни мне, ни. Я приложил к нему не больше усилий, чем он сам.
Бедный малыш, прости, что я так резко о нем отзывался. Он дал мне--он был
дай мне--и я молю Бога, чтобы он _was_ шахты. В любом случае он Шаа не сойдет на нет
вреда. Я буду бороться удел Е для ООН, пока он достаточно старый, чтобы бороться
для себя".

Затем грянет монахов Бартон и исчез. Он ушел далеко от
границ фермы, забрел на высокую пустошь, и больше его никто не видел
до следующего дня.

Наиболее заинтересованные лица собрались после его ухода и услышали результат
интервью.

"Мрачна, как министр он поклялся", - пояснил г-н Lyddon; "а потом, уж скоро
перед его руках была Книга, он разразился бы такой визг,
ураган жертв. Я почти чувствовал, клятва была напрасна тогда' 'T был его
реальный характер bubblin' вверх, как".

Они обсудили этот вопрос, все, кроме Криса, который сидел отдельно, тихий и
абстрагируйтесь. Вскоре она встала и оставила их, столкнувшись лицом к лицу со своей бедой
в одиночку, как она точно так же сталкивалась с более серьезными горестями в прошлом
.

Она была полна решимости скрыть ее заветная тайна до сих пор; пока не
для поверхностной причиной того, что произошло на любую голову. Подавляющее психических
изменения трансформировали Крис Бланшар после смерти Климента.
Ее семья, она вряд ли теперь считать; без питания логики бы
убедил ее, что она имела на них обижены или померкнет их слава. В
последние, действительно, не в последнюю очередь мотивом ее полета была сосредоточена в страхе
воли; но теперь она боялась никого, и ее собственное несчастье проведен нет
тени греха или стыда за нее, оглядываясь на него. Те , кто хотел бы
если бы они отказали себе в ее обществе или дружбе, зная это, это
не причинило бы ей боли от потери. Она чувствовала себя совершенно неподвижно, когда
она оглядывалась назад, на рождение своего сына, и прослеживала долгий путь
своих страданий; и все же она время от времени испытывала острые ощущения
удовлетворение в моменты своей слабости, когда она опускала маску и
не без гордости размышляла о силе и решительности, которые
позволили ей сохранить свою тайну. Но раскрыть правду сейчас было бы
перспективой, совершенно ненавистной в глазах Крис, и она знала, что
Причина. Не раз она была на грани разоблачения, поскольку
недавние неприятные подозрения омрачили жизнь Фиби; но она
снова и снова откладывала необходимый шаг из-за одной мысли. Ее
сила духа, ее апатия, ее стоическое безразличие сломались и покинули ее.
все женское перед необходимостью исповеди; ее сердце замерло, когда
она вспомнила, что Мартин Гримбал должен знать и судить. Его вердикта она
действительно, боялась всей душой, и только его; его она
полюбила, и мысль о его уважении была драгоценна для нее.
она. Все должны знать, все или никто. Долгое время она не могла
представить себе никаких действий, обеляющих Уилла в глазах более широкого круга людей, которые
не захотели бы верить ему на слово, и в то же время оставить себя
в стороне. Затем пришло решение. Она хотела еще раз отправляются с
ребенка. Такой полет был косвенным признанием, и не может быть
неправильно поняли. Мартин, конечно, знал, но она никогда не увидит его
после он знал. Встретиться с ним лицом к лицу после того, как правда достигла его ушей, казалось
Крису обстоятельством слишком ужасным, чтобы зацикливаться на нем. Ее поступок, конечно,
провозгласит происхождение Тимоти и освободит Уилла от дальнейшей клеветы.
в то время как сама сквозь слезы она видела добрые лица
цыганский народ и ее жизнь отныне были посвящены ее малышу.

Чтобы подчеркнуть значимость поступка, она решила осуществить
свое намерение в тот же день и во второй половине дня при предоставленной возможности
. Ее сын, игравший один во дворе фермы, охотно вышел на прогулку.
и около трех часов они отправились в путь. Лицо мальчика было
сильно поцарапано после утренней схватки, но боль прекратилась, и его
травмы служили лишь объектом большого интереса для Тимоти. Там, где
вода в канаве или луже превращалась в зеркало, он останавливался, чтобы осмотреть
себя.

Зритель, осведомленный о некоторых фактах, наблюдал за прогрессом Криса
с некоторым интересом. Перед ней были открыты три пути, три главных.
магистрали, ведущие из Чагфорда в места параллельные или более важные.
значение. По Мур-роуд Уилл брел в глубоком смятении;
по ней в Окхэмптон шел другой человек, озабоченный той же проблемой
с другой стороны; третье шоссе вело в Мортон; и туда
Крис мог бы продолжить путь беспрепятственно. Но небольшой общественный транспорт
как раз в это время возвращался с железнодорожной станции. Беглец
знал об этом и поэтому выбрал другой путь.

В ее кармане были все деньги, которые у нее были; в ее сердце была какая-то
смешанная печаль. Две мысли разделили ее разум после того, как она приняла решение о
плане действий. Она задавалась вопросом, как быстро Тим научится называть ее
"мама", потому что это было единственное приятное слово, которое еще сохранилось в жизни; и все же об отце ребенка
она не думала, по ее разумению, без особого усилия
усилием воли повернулась и снова повернулась к тому, на кого снизошло бабье лето
ее любви.




ГЛАВА IX

ПОД КОСДОНСКИМ МАЯКОМ


Под регионом, где "новоприбывшие" вторгаются на восточный фланг Косдона
и отмечают борьбу между человеком и гигантским маяком, Крис Бланчард
немного отдохнул на траве у шоссе. Тим, завернувшись в шаль,
крепко спал рядом с матерью, а она сидела, упершись локтями в колени
и подперев одной рукой подбородок. Уже сгущались сумерки; темный туман
над пустошью клубились облака, и набегающий ночной ветер предвещал дождь.
Затем, за мгновение до того, как она намеревалась покинуть это самое уединенное место,
она услышала шаги на дороге. Не желая ничего узнавать о
прохожем, Крис продолжала смотреть в землю, но
шаги внезапно прекратились перед ней, после чего она подняла глаза и увидела
Мартина Гримбала.

После двадцатимильного перехода он повернулся лицом к дому,
и, таким образом, встреча состоялась. Возможное ограничение на первый отмеченные
выражение и мужчиной, и женщиной, и он был оставлен для Мартина
нарушить молчание, Крис начал только видит его, но сказала
ничего. Ее разум, однако, активно размышлял о причине внезапного появления Гримбала
и поначалу она не поверила, что это случайно.

"Почему, моя дорогая, что это? Ты забрел далеко!"

Он обратился к ней в неестественных тонов, на удивление и эмоции послал его
голос в его голове, и он пришел тонкий и трепетный, как и женщины.
Даже когда он говорил, Мартин боялся. Исходя из знаний, полученных им в то утро,
он заподозрил смысл этого поступка и подумал, что Крис
убегает.

И она в тот же миг догадалась, что он до сих пор угадывал правду
что касалось нынешнего положения. Она по-прежнему ничего не говорила, и он
успокоился и воспринял ее молчание как признание.

- Ты уезжаешь из Чагфорда? Разумно ли это?

- Эсс, Мартин, так будет лучше. Ты видишь, что у этого бедного ребенка неприятности с воспитанием,
и он против воли заводит плохие разговоры. Он никому не нужен - маленький Тимоти - и
Я не хотел слишком многого, поэтому мне пришло в голову, что я бы ... я бы просто ускользнул
от суматохи и поговорил с Тимом. Тогда ...

Она остановилась, потому что ее сердце билось так быстро, что она не могла больше говорить
. Она вспомнила свои собственные аргументы в недавнем прошлом, - что это
флайт должна рассказать всем, кого это волнует, что ребенок был ее собственным.
Теперь она посмотрела на Мартина, чтобы увидеть, догадался ли он об этом. Но он
проявил исключительное самообладание, и она успокоилась.

"Так же, как и ты, вдумчивый, пытающийся спасти других от горя.
Куда ты идешь, Крис? Не рассказывайте мне больше, чем вам заблагорассудится; но я
могу быть вам полезен на этом, первом этапе путешествия.

- Сегодня вечером в Окхэмптон. Завтра... Но я бы предпочел больше ничего не говорить. Мне
все равно, пока ты считаешь, что я прав.

- Я этого еще не говорил. Но я дойду с тобой до Усердия. Тогда
мы будем вам крытая такси. Мы можем добраться до деревни, прежде чем
дождь".

"Не призываю вас приходить. Это awnly короткий миля".

"Но я должен. Я понесу мальчика. Бедный малыш! Тяжело быть
причиной такого беспокойства.

Он взял Тимоти на руки так нежно, что ребенок не проснулся.

"А теперь, - сказал он, - пойдем. Ты, должно быть, уже устал".

"Какой ты молодец!" - устало сказала она. "Я рад, что ты не ругаешься и не впадаешь в ярость"
Я знаю, что я прав. Парню лучше уйти, и
От меня сейчас мало толку. Но я могу быть занят этой маленькой девочкой. Я
мог бы поступить хуже, чем отдать свою жизнь не... а, Мартин?

Затем какая-то сила вложила слова в его уста. Он дрожал, когда произносил их.
но он бы не вспомнил их.

"Ты не мог бы поступить лучше. Это долг, который стоит перед тобой".

Она резко вздрогнула, и ее темная кожа запылала в ночи.

"Почему ты так говоришь?" - спросила она громким, резким голосом и остановилась.
сделав это, она замерла. "Почему ты говоришь "долг"?"

Он тоже стоял и смотрел на нее.

"Моя дорогая, - ответил он, - любовь - это быстрая, тонкая штука. Она может сделать даже
такого мужчину, как я, менее глупым, чем создала его природа. Он стреляет тускло
мозги; это придает зрение тусклым глазам; это показывает книжному червю, как узнать
секреты, скрытые от более проницательных умов; это приподнимает завесу с любимого человека
и позволяет любящему видеть больше, чем кто-либо другой. Будь терпелив со мной. Я
говорил, потому что все еще люблю тебя всем сердцем и душой, Крис; Я
говорил, потому что то, что я чувствую к тебе, длится всю жизнь и не может измениться. Я
не все еще поклонялись земле под ногами я бы умер скорее
чем вам рассказать. Но любовь делает меня смелой. Я смотрел на тебя так долго и
молилась за тебя так часто. Я видел в вас небольшие отличия , которые
больше никто не видел. И сегодня я знаю. Я понял, когда ты забрал Тимоти
и улетел по собственному желанию. С тех пор я скитался, Бог знает где, просто
думал, думал, удивлялся и не видел выхода. И все это время
Бог хотел, чтобы я пришел, нашел тебя и сказал тебе. "

Она поняла; она издала один горький крик, который вызвал эхо от разрушенных
горных выработок неподалеку; затем она отвернулась от него, и через мгновение
от чистого безнадежного горя, бросила себя и свои разбитые амбиции на землю
на обочине.

На мгновение мужчина застыл, напуганный таким отчаянным ответом на свои слова.
Затем он поставил свою ношу на землю, подошел к Крис, опустился на колени рядом с ней и
попытался поднять ее. Наконец она села с тяжело дышащей грудью и глазами, в
которых застыл ужас.

"Ты!" - сказала она. "Тебе знать! Разве моя чаша была недостаточно полна раньше, но
что моя слабая надежда должна быть уничтожена, ту? Боже мой, я терзаюсь в печали
сейчас - очень давно. Но наконец-то это все. Ты знаешь, и я должен был услышать это
из твоих острых уст! Для меня сейчас нет ничего хуже в мире.

Ее руки были прижаты к груди, и когда он бессознательно придвинулся к ней.
она отпрянула назад, затем поднялась на ноги.
Тимоти проснулся и заплакал, после чего она повернулась к нему и взяла на руки.

"Уходи!" - внезапно закричала она. "Если ты когда-либо любил меня, убирайся с глаз моих"
сейчас же, или из-за тебя мне снова захочется покончить с собой".

Он понял, что пришло время для решительного самоутверждения, и заговорил.

"Послушай!" он сказал. "Ты не понимаешь, но ты должен. Я единственный мужчина
в мире, который знает - единственный, и я рассказала тебе, потому что это было
запечатлено в моем мозгу, чтобы сказать тебе, и потому что я люблю тебя, возможно, больше
чем одно существо имеет хоть какое-то право любить другое".

- Ты знаешь. Разве этого недостаточно? О ком еще я заботился? Кто еще имел значение
мне? Матери, брату или другим людям? Я прошу тебя уйти и оставить меня.
Бог знает, как трудно было это скрывать, но я приняла это и страдала больше
никто, кроме матери, не мог понять, потому что все идет своим чередом. Потом
пришла эта беда, а семян по-прежнему нет. Но подразумевалось, что ты должен, а
остальное не имеет значения. Я бы скорее вернулся сейчас, чем нет.

- Так и будет, - спокойно ответил он, - только сначала выслушай это. В прошлый раз, когда я
говорил о том, что было в моем сердце, Крис, ты сказал мне, что мог бы любить меня,
но что ты не женишься на мне, и я сказал, что никогда больше не попрошу тебя об этом.
Я должен сдержать свое слово, милая. Я не буду просить, я буду считать без
прошу. Вы любите меня, это все, что меня волнует. Мальчик вошел между
в прошлый раз; теперь ничего не делает".

Он обнял женщину и поцеловал ее, но в следующее мгновение уже был
летящим туда, где в канаве была вода, потому что его неожиданное поведение
ошеломило Криса. Она положила руки ему на плечи, издала
слабый крик, затем тяжело выскользнула из его объятий в обмороке. Мужчина
метался туда-сюда, ребенок сидел и громко выл, женщина
долго оставалась без сознания, а из окна начал лить сильный дождь.
тьма, однако, до дня своей смерти пустом месте Земли привез
свет в глазах Мартина так часто, как он прошел его.

Крис в настоящее время пришла в себя, и произнес слова, которые заставили ее
сердце колотится от любовника. Она произнесла их печальным, тихим голосом, но ее рука
была в его руке, он крепко сжимал ее.

"Awften себя awften я зарубившего топором более могучая, чтобы дать мне Ван блестят о'
knawledge а как ведь все, конец. Если бы я knawed! Но я никогда не догадывался, насколько
велика твоя сила, Мартин. Я никогда не думал, что ты из тех мужчин, которые могут
любить женщину за это.

"Бог знает, что у меня на сердце, Крис".

"Когда-нибудь я расскажу ему все. Оглядываясь назад, я понимаю, что это ни в коем случае не порочно.
хотя холодным сердцам при свете дня это может показаться таким".

- Пойдем, пойдем со мной, дождь усиливается. Я знаю, где можно нанять
крытый экипаж на постоялом дворе. Это всего в пяти минутах езды, а
бедняга Тим несчастлив.

- Он голоден. Ты не будешь жесток с моим малышом, если я приду к нему,
Мартин?

- Ты знаешь все, что я могу тебе сказать. Есть еще кое-что. О нас
Чагфорде, Крис? Ты боишься его? - Я отвернусь, если ты
как. Я отвезу тебя в Окхэмптон прямо сейчас, если ты предпочитаешь поехать туда.

- Никогда! Это тебе должно быть не все равно, не мне. Так что ты знаешь и прощаешь... Что такое
остальное? Тени. Но позволь мне держать тебя за руку и придержать язык за зубами.
Я болен и теряю сознание из-за того, что эта герта крутит руль. "Слишком глубоко для
любых слов ".

Он чувствовал себя не менее воодушевленным, но его радость была мужской. Это накатывало и
опрокидывало его существо подобно буйному западному ветру. В таком напряжении его
разум не мог найти достойных слов, и все же он был опьянен и
должен был говорить. Он был совсем на себя не похож. Он произносил банальности; затем
тяжесть Тимоти на его руке напомнила ему, что ребенок существует.

- Он пойдет в хорошую школу, Крис.

Она вздохнула.

"Я хотел бы умереть быстро здесь, на обочине дороги, дорогой Мартин, потому что жизнь
вместе с тобой не будет счастливее, чем я в этот момент. Мои мысли действительно таковы:
все бегут назад, а не вперед. Я прожил достаточно долго, я считаю. Если бы я сказал
'э! Но я бы предпочел, чтобы с меня заживо содрали кожу, чем сделать это. Я бы дал отдых
кнав лет агонии, но для вас".

Возвращаясь домой полчаса спустя, Крис Бланчард рассказала Мартину об этом.
часть ее истории касалась ее жизни после рождения Тимоти.

"The travellin' people были для меня настоящим гостем", - сказала она. "И их
многое можно сказать о Герте Гуденессе. Но я могу рассказать ему об этом в другой раз.
Это случилось в тот самый день, Уилла лил Ван был похоронен у нас был в Чагфорде,
и сад ссоры оживились себе ум, как мысль о моем
cheel. Мне пришло в голову уехать из Ньютейка. Я оставил фургоны там, где
в тот день они разбили лагерь и "спрятались" на холме с баби.
Затем Уилл вышел сам, и я привел в порядок свои мысли и последовал за ним.
где бы он ни бродил, я знал цвет его разума в те черные часы.
как будто это была моя рука. Это было после того, как он оставил того кругленького весельчака, каким был
родился я поставить своего ребенка в нем, то называл ту ООН громко и ясно. Он
не knawed голос, который был awnly, чего я боялся. Но голос
долго молчали скоро забыли. Я выждал под рукой, пока не увидел bwoy в
руки брата Уилла. А потом я knawed 'это хорошо', что мать
приходите, чтобы увидеть это. Позже я ужасно страдал без тебя. Но я
боролся с собой и держался подальше до того времени, которое я зафиксировал в своем сознании.
Это было так, как никто не должен связать меня с Лил Ван по желанию клиента
мысли. Ждать было самое тяжелое дело, и наблюдая за моей bwoy первый
время, когда я ездил в Ньютейк, было трудным. Но сейчас все прошло.

Она молчала, пока долгая поездка не закончилась и не подъехали к коттеджу ее матери
. Затем, когда дом, в который она думала больше не входить,
появился снова, природа женщины на секунду пробудилась, и она
бросилась в сердце Мартина.

"Пусть Бог сделает меня наполовину такой, какой ты меня считаешь, потому что я люблю тебя по-настоящему, и ты
лучший мужчина, которого Он когда-либо создавал", - сказала она. "А завтра воскресенье", - добавила она
невпопад, - "и я встану на колени в церкви и призову пожизненное
благословение на "и".

"Не ходи завтра, моя дорогая. И еще ... но нет, мы не пойдем, либо
нас. Я не мог слышать свои списки чтения для мира, и я не
думаю, вы могли бы; но читать они будут так же точно, как проходила служба".

Она ничего не сказала, но он знал, что она чувствовала; затем мать и ребенок уехали.
а Мартин, отпустив свою машину, отправился в Монкс Бартон с
известием, что все в порядке.

Миссис Бланшар услышала историю своей дочери и ее продолжение. Она проявила
некоторые эмоции, но не печаль. Горе, которое она, возможно, испытала, никогда не было
открыто ни одному глазу ни словом, ни слезой.

"В последнее время я считала, что в этом ребенке течет кровь Бланчардов", - сказала она.
"и не скрою от тебя, я думала, что больше, чем Ванс, ты так похож на
быть матерью, как Это сделает судьба оон. А теперь иди спать, если не можешь.
поешь, выпей кофе и поблагодари Бога за то, что он украсил твою темную тучу
этим серебром. Если Он простит тебя, и этот вот гуд Грей Мартин простит
кто я такой, чтобы волноваться? Хуже, чем то, что тебя сразу простил Лард
, когда Он путешествовал на ногах монголов из плоти и крови; и у людей есть
короткие воспоминания о свиданиях, и теперь они, как смешинки, превратятся в пыль или
dotards перед тим grawed. Когда вы были законной женой десять лет для себя.
более того, кто гвейн в виду это? Не сотрудник маленький Тим bwoys себя Галс
в любом случае. Его ость поколение не придет к нему, и он найдет мудрые
опекун в Мартине, а любовь Гран'mother в меня. Вытри слезы и
а Бланшар. Всемогущий Бог посылает людей в мир по-своему, и "
выбирает для них верующих и матерей; и "Он никогда не учил Природу"
идти вторым после пастора, что еще хуже. Это сделано, чтобы роптать на
мертвый человек делает это-особенно если вы не Каан чинить их-быть напрасно".

"Моя доля составляла половину, не меньше", - сказал Крис.

"Да, ты так говоришь, но это wheer деле виноват запрет не awften делится
равны", - ответила миссис Бланшар. "Где эта девушка в роли "Не могу дождаться"?
ее свадебные колокола?"

Использование последних двух слов волшебным образом перенесло Криса в прошлое.
Совпадение было любопытным, и она вспомнила, как мужчина, которому было суждено
никогда не слушать эту мелодию, нетерпеливо заявил, что слышал ее в "
сокровенном сердце летнего дня, давно прошедшего". Она ничего не ответила своей матери
но встала, взяла своего ребенка и пошла отдыхать.




ГЛАВА X

ПЛОХИЕ НОВОСТИ Для БЛАНШАРА


В то утро, когда состоялась свадьба Криса и Мартина, Фиби
Бланшар нашла в себе силы заговорить со своим мужем об этом.
она все еще держалась взаперти в своем сознании. После встречи с Джоном
Grimbal она много страдала в секрете, но по-прежнему молчал; и
теперь, после спокойного обслуживание перед завтраком на утро в
в середине декабря, большинство из тех, которые присутствовали в качестве зрителей возвращается
в долину, и Фиби говорит Уиллу, когда они шли отдельно от
отдых. Вид врага был тем, что разжало ее губы, ибо, к большому сожалению
к удивлению всех присутствующих, Джон Гримбал присутствовал на свадьбе своего брата
. Когда небольшое собрание расходилось после церемонии, он
снова ускакал галопом в сопровождении грума, и теперь этот инцидент привел
к более важным событиям.

- Свадьба в стиле "чил-фэшн", - сказал Уилл, направляясь домой, - но это так.
"мне кажется, что всем Бланчардам суждено жениться на крутых. Что ж, это отличный вариант
дело вышло из-под контроля. Я знаю, что разозлился, когда услышал что-то ужасное
но сейчас я думаю иначе, особенно когда думаю о том, что Крис должен
я чувствовал те разы, когда она видела, как я бью ее ребенка, и слышал, как я кричу.,
и все же стиснула зубы и ни разу не подала виду.

- Она обратила внимание на Яна Гримбала Тира?

"Я видел Уна, и я поймал Уна на том, что он чаще смотрит на тебя, чем на Ванса. Он
в последнее время выглядит так, как будто у него во рту только кислая слива".

"В мозгу у него кислый спрятался в нем, если бы его рот не был. Будь вечно
боялись ООН?"

"Не мне. Почему я должен быть? Теперь он будет скучать по семье. Он
не сможет вечно поддерживать свою страсть. Мы, вероятно, встретимся, когда Мартин
снова вернется домой из медового месяца ".

- Уилл, я должна тебе кое-что сказать... кое-что серьезное и ужасное. Я должна
сказал бы тебе раньше, но я был напуган ".

"Не побоялся заговорить со мной?"

"Эсс, учитывая то, что я должен был сказать. Я ждал неделями в страхе и '
дрожа, ожидая, что что-то произойдет, и весь отягощенный
страхом и трепетом. Теперь, что с cheel, что придет, я Каан не несут
это больше".

Фиби, и без того заплаканная, как женщины на свадьбе,
теперь пролила пару слезинок. Вслед за этим Уилл произнес слова утешения и
обвинил ее в том, что она что-то скрывает от него.

"Еще проблемы?" - спросил он. "И все же я так не думаю, не сейчас, не тогда, когда я
правильно во всех отношениях. Я думаю, это твое состояние делает тебя странным и глумливым ".

"Я надеюсь, что это были пустые разговоры и в любом случае неправда".

"Еще поговорим обо мне? Можно подумать, Чагфорду больше всего надоело мое имя,
не так ли? Кто это был сейчас?

"Он - Ян Гримбал. Я встретил его в "монг грибы". Он разразился гневом и наговорил
злых, ужасных вещей, но его слова тронули маленького мальчика. Он думал, что Тим
- это ты, а он - гвейн, который злоумышляет против тебя.

"Черт бы побрал его черный разум! Я удивляюсь, что он еще не сгнил со своей острой желчью"
"До сих пор".

"Но это еще не все. Он все говорил и говорил, и угрожал, если ты
не пошла к нему, потому что он рассказал бы о тебе в прошлом, когда ты была в отъезде.
Той осенью, перед тем как мы поженились.

"Неужели, Ей-богу! Разве он не жалеет, что узнал?

"Он действительно знает, Уилл ... По крайней мере, он сказал, что знает".

"Никогда не мечтай об этом, Фиби. Это ложь. Зачем? Потому что, если бы он знал, я
не должен был... Но нет, я никогда этого не делал, и я не запрещаю гвейну сейчас.
Ужасно, что я скажу это, - если бы Гримбал действительно знал, он бы ... но он не может
знать, и на этом все.

"Подумать только, что я должна была быть напугана такой историей все эти недели!
И это неправда. О! Жаль, что я не сказала ему, когда он отправлял сообщение. Я бы
ты так много спасла меня ".

"Эсс, никогда ничего не скрывай от меня, Фиби. Твои проблемы, которые могут
сокрушить твое сердце, как легкий груз, разделенный на двоих. Что
сообщение?"

"Какие-то глупые Олд рассказ о костюме сером костюме. Он сказал, что я был до
скажи э то был получен awner".

Уилл Бланчард замер так внезапно, что, казалось, волшебство
превратило его в камень. Он встал, разжал руки и
Церковный сервиз Фиби, который он нес, с глухим стуком упал на дорогу.
Его жена заметила, как он изменился в лице, и заметила выражение
она никогда раньше не видела его.

"Боже всемогущий!" - прошептал он, и в его глазах отразился целый мир
неподдельного изумления и даже ужаса. "Он действительно знает!"

- Что? Знаешь что, Уилл? Ради всего святого, не смотри на меня так.
от страха у меня сердце так и выскочит из груди.

"Подумать только, он знал, " наблюдал" и ждал все эти годы! Паук
терпение этого человека! Я понимаю, как это было. Он позволил миру идти своим путем
и думал увидеть меня сломленной, без каких-либо неприятностей с его стороны. Затем, когда я
победил, и добрался до правой руки Миллера, и победил мир с самого начала
гейм, он ... и вынашивал это против меня! Сердце оон!

Он разговаривал сам с собой вслух, глядя прямо перед собой в никуда.

"Уилл, скажи мне, в чем дело. Разве твоя вторая настоящая жена не может помочь тебе сейчас или
никогда?

Вспомнив ее слова, он пришел в себя, взял ее книгу и пошел
дальше. Она снова заговорила, и тогда он ответил,--

"Нет, это ловушка, при которой ты ничего не можешь сделать - и никто. Черная
Сила ожидания - это то, о чем я никогда не слышал. Я думал, что знаю
что есть в мужчинах до глубины души - я, тридцатилетний, зрелый мужчина, если
всегда был бледен. Но этой злобы! Этого достаточно, чтобы заставить его поверить в
дьявола.

"Что ты наделал?" она громко закричала. "Расскажи мне все самое худшее и как"
что он имеет против тебя".

"Сиди тихо", - ответил он. "Я расскажу ему, но не на дороге общего пользования.
Нет, но он позаботится о том, чтобы об этом услышали все. Закрой свой рот.
а теперь поднимись в нашу комнату после завтрака, и я расскажу тебе, как обстоят дела.
правильно. И этот пес знал и мог держать это при себе все эти
годы!

"Он опасен, ужасен и силен. Я вижу это по твоему лицу,
Уилл."

- Значит, так оно и есть; теперь я тебя не обманываю по этому поводу. 'Т-это ужасно мощность
ждать он меня; для себя он не ждал своего часа все эти годы'
лет ни за что. Праздник к нему, я остановился. Он облизывал свои проклятые губы
десятки раз, думая о еде, которой он подкрепил бы свою месть.
бимби.

- Он может забрать тебя у меня? Если нет, я это переживу ".

"Эсси фэй, со мной покончено; слава, состояние - все пропало. Это могло быть
смертью, если бы мы тогда были на войне ".

Она прижалась к нему, и у нее закружилась голова.

- Смерть! Боже милостивый! ты никогда никого не убивал, Уилл?

"Не настолько, насколько я знаю, но, возможно, ты еще не опоздал, чтобы исправить это. У меня леденеет кровь
у меня леденеет кровь при мысли о том, какими были его мысли. Нет, нет,
запрет не на смерть или что-нибудь в этом роде. Но это точно тюрьма, если...

Он замолчал, и его лицо очень помрачнело.

- Что, Уилл? Если что? О, утешь меня, утешь меня, Уилл, ради Бога!
И еще один маленький ван приближается!

"Не берись за это", - сказал он. - Не в моих правилах визжать до тех пор, пока мне не будет больно. Пусть это
байд, и будет ярким и радостным приходят питанию, для мамы в
рот у теряем Крис, хотя она Доани не шо это".

Миссис Бланшар, с маленького Тимофея, вступил в партию завтрак в монахи
Бартон, и некий мрак висит над партией, Мистер бли прокомментирован
на нем в своей обычной критический дух.

"Это здесь даю в брак не обязательно делать-смотреть на это в
рот, если он здравомыслящий сорта человек. В этом контраст между
мужеством двух бедолаг, прыгнувших в штат, и
непреложным фактом быть женой мужчины или мужем женщины на все времена.
Клятвы, которые они дают! И голос у этого Мартина такой сильный и жизнерадостный! A
брачная коллизия изобилует нарушенными клятвами; и все же каждая новая пара
идет, как овцы на заклание.

- Ты рассуждаешь как холостяк, - сказала Дамарис.

- Это не так, миссис Бланшар, уверяю вас! Зрители видят большую часть игры.
Разве клещ, живущий в сыре, не может рассказать о вкусе сыра?
нет. Посмотрите на женатого мужчину на свадьбе - весь в сукне и
жизнерадостный, как лиса, потерявшая хвост и жаждущая увидеть
другого парня в такой же переделке ".

- И все же ты чертовски старался сбросить свой хвост и обзавестись женой, несмотря ни на что.
ваша болтовня, - сказал Уилл, который, хотя и был достаточно занят, все же мог
обычно найти резкое словечко для мистера Бли.

"Черт с вами!" - сердито ответил старик. "_это_ для тебя! Это все!
твой способ привнести личное в светскую беседу. Мне было улучшение ваших межличн'
час с общими соображениями; но вульгарный тон, который вы даете
дискурс бы морды мудрость о'Соломона".

Миллер Лиддон попытался восстановить мир, и вскоре после этого
трапеза подошла к концу.

Полчаса спустя Фиби услышала от своего мужа историю его краткого
военная карьера: о том, как он записался в армию перед отъездом за границу
и сколачиванием состояния, о том, как он стал слугой одного капитана
Тремейн, как после известия о помолвке Фиби он дезертировал, и
как его намерение вернуться и признаться в этом дважды менялось
обстоятельства, последовавшие за его женитьбой. Он долго рассказывал
подробно описывая каждый инцидент и обстоятельства.

"Если подумать, - сказал он, - конечно, все ясно, насколько Гримбал должен знать"
мой старый учитель. Я знаю , что его имя дослужилось до майора на _западном
Утренние новости_ несколько лет назад, и он был в Окхэмптоне с батальоном
, когда Хикс узнал о его смерти. Так вот, как бы это; я бан не
гвейн, чтобы потянуть время Grimbal испорчен, вы можете быть очень уверены
что. Теперь я кнав, я действую".

"Он может быть вполне доволен, ты должен знать. Этого мяса и выпивки достаточно.
для него думать о тебе, гвейн, в страхе день и ночь".

"Эсс, но это не в моих правилах. Я запрещаю вану ждать удовольствия врага".

"Ты не пойдешь к нему, да?"

"Пойдешь к ООН? Эсси Фэй, пока день не закончился, ту.

"Это ужасно ускоряет конец".

"Чем скорее, тем лучше".

Он бродил вверх и вниз в спальне с его глаз на землю, его
руки в его колц.

"Потрясающая вещь, всплывшая на поверхность за все эти годы.;
и потрясающее время для того, чтобы это произошло. Это было преступлением против королевы
в моих собственных интересах. Мне пришлось выбирать между ней и тобой; я бы сделал то же самое
завтра. В этом нет нашей вины. Дело было не в спине Гвейна ".

"Ты не мог, у тебя была сломана рука".

"Мне следовало вернуться, когда все было в порядке. Потом прошло время, и
деньги дяди иссякли, а меня так и не нашли. Но теперь все впереди.
теперь, конечно.

"Возможно, просто позор, он будет ждать тихий насчет этого. Человек не Каан ненавижу
еще один человек во веки".

"Я думал, что нет, как и ты, но Гримбал шоу утверждает, что мы ошибаемся".

- Тогда пойдем; давай сделаем то, что ты собирался сделать до того, как появился свершившийся факт.
Будь так добр. Давай отправимся в феррин паартс, прямо сейчас.

"Сомневаюсь, что он отпустил бы меня. В данный момент это мышь и кошка.
По крайней мере, так он думал с тех пор, как поговорил с Э. Но он кнав
отличаются не перед тем, как он лежит в своей постели в эту ночь. Необходимо вырезать и сушат для себя.
решен".

"Быть медленным, чтобы действовать, воля,'--"

"Тир! тир!" он сказал: "Не давай мне никаких советов, тир хорошая"
девчонка, потому что я не смог бы вынести этого даже от тебя, прямо в эту минуту. Бог
знаю, я не против принять это в общих чертах, для самого опытного мужчины.
иногда можно учиться у младенцев и сосунков; но это то, что требует
ничего, кроме сомкнутых губ. Это моя работа, и я должен довести ее до конца
по-своему.

- Ты будешь терпелив, Уилл? Это не похоже на другие случаи, когда ты был прав,
а он ошибался. У него железная рука, так что ты не должен диктовать.

- Только не я. Я могу быть разумным, как и любой мужчина. Я никогда не прятался от себя.
в то время я поступал неправильно. Но, в конце концов, у этой старой истории есть две стороны.
особенно, если вспомнить, что это было
из-за ужасного поступка Джона Гримбала мне пришлось поступить неправильно, чтобы спасти тебя.
поступил еще хуже. Ему тоже придется проявить благоразумие. Как мужчина мужчине.
"

Беседа Уилла продолжалась еще час, но Фиби не смогла поколебать его решимости.
и после ужина Бланшар отправился в "Ред Хаус".
место назначения было известно только его жене.

Но пока Уилл шел по этому поручению, человек, которого он желал видеть,
только что вышел из своей парадной двери, прошел через голую лиственничную рощицу
и серебристый бук, которые приближались к дому, а затем направился туда, где
лес побольше стоял на небольшом плато болотистой земли, окруженный
высокими флагами. Леса заплатили свой долг Природе чистым золотом,
и все деревья были голыми. Восточный ветер придавал местности суровую, чистую ясность
. На переднем плане два маленьких озера разливали свои воды
серо-стальные в свинцовой чаше; даль была прозрачной, холодной и компактной.
из всех спокойных цветов, за исключением того, где, сквозь серый и переплетающийся
обнаженная множеством ветвей, возвышалась крыша Красного Дома.

Джон Гримбал сидел на срубленном дереве рядом с прудами, и пока он
неподвижный, с незажженной трубкой, с ружьем рядом, спаниель
работал внизу, в сухой осоке у кромки воды. Вскоре собака
залаяла, болотная курица, наполовину летя, наполовину плывя, пересекла озеро побольше
, а бекас поднялся и, изогнувшись, унесся прочь по ветру.
Собака стояла одна передняя лапа поднята и вода стекает по его
живот. Он ждал, пока треск и дым, и стук птицы
упасть в воду или в зарослях. Но его хозяин не выстрелил; он
даже не заметил, как вспорхнул бекас; тогда собака подошла и
его глаза выражали протест. Гримбал потрепал зверя по голове, затем поднялся
со своего места на поваленном дереве, потянулся, снова сел и
раскурил трубку.

Утреннее событие повернуло его мысли в прежнее русло,
и теперь они были полностью заняты Уиллом Бланчардом. После приступа
бесплодной хандры и ярости после встречи с Фиби Джон медленно
вернулся к прежнему бесстрастному поведению. От этого иногда
интересно разбудил его ... а интересно, может ли женщина никогда не дал ей
муж свое сообщение на всех. Его последние активной ненависти, Казалось, немного
смягчился, хотя почему это должно было быть так, он не смог бы объяснить. Теперь он
иногда убеждал себя, что ему не следует переходить к крайностям, но
на некоторое время занес свой меч над головой Уилла и, возможно, в конце концов помиловал
его вообще.

Таким образом, он поиграл со своей лучшей ролью и представил зрелище человека,
умственно больного до смерти из-за разрушенной цели. Его единство
замысла исчезло. Он считал, что последнего разговора с Фиби само по себе
было достаточно, чтобы пробудить в нем первозданную страсть, но гнев против
самого себя был главным фактором той бури, помимо которого
обстоятельства, он допустил ошибку, предположив, что его страсть спала,
тогда как на самом деле она была мертва. Теперь, если Гримбала нужно было подтолкнуть к деятельности
, это должно было произойти по другой линии и по новому счету.

Затем, пока он размышлял у маленьких озер, к нему подошел Уилл.
Сам Бланшар; и Гримбал, подняв глаза, увидел его стоящим среди белых
кочек пожухлой травы у воды и оттирающим о них грязь со своих
ботинок. На мгновение его дыхание участилось, но он не был удивлен.
и все же, прежде чем Уилл подошел к нему, у него было время удивиться
самому себе, что это не так.

Бланшар, заехавший в Красный дом через десять минут после ухода хозяина
, был проинформирован старым Лоуренсом Вэллаком, доверенным лицом Джона,
что он пришел слишком поздно. Однако выяснилось, что Гримбал
забрал свое ружье и собаку, поэтому Уилл, зная поместье, предположил
пункт назначения спортсмена, и ему помогли добраться до него
в пределах слышимости лающего спаниеля.

Теперь это животное возмущались его заражения, и на мгновение оно появилось
что освоить животного тоже. Будет уже видел Grimbal где он
сидел, и стремительно приближался к нему.

"Что ты здесь делаешь, Уильям Бланшар? Вы вторгаетесь на чужую территорию и вы
это знают", - сказал помещик громко. "У вас нет в бизнесе".

"Разве я? Тогда зачем ты посылаешь мне сообщения?

Уилл стоял прямо и сурово перед своим врагом. Его лицо было более
мрачным, чем в пасмурный полдень; его челюсть выдавалась очень квадратной; его
серые глаза были жесткими, как блеск восточного ветра. Он мог бы быть
обвинителем, и Джон Гримбел обвинил. Спортсмен не двинулся со своего
места на бревне. Но он почувствовал, как кровь запульсировала в нем в тот момент, когда
голос другого, как будто его сердце, долго стоявшее на месте, проветривали.

"Это? Я совсем забыл об этом. Ты не торопился подчиняться
мне."

"Этим утром, и не раньше, я слышал, что ты ей сказал, когда
застал Фиби одну".

"Ах! теперь я понимаю задержку. Скажи, что ты должен сказать, пожалуйста, и
затем исчезни с моих глаз.

- Это тебе говорить, а не мне. Что ты, Гвейн, должен сделать и когда?
ты, Гвейн, должен это сделать? Я допускаю, что ты превзошел меня, Бог знает как; но
ты меня победил. Так что чем скорее ты скажешь, каким будет твой следующий шаг, тем
лучше.

Мужчина постарше рассмеялся.

"Побежденная сторона, как правило, не выдвигает условий".

"Я не хочу никаких условий; я бы не стал заключать с тобой условия ради верного утешения на небесах"
. Скажи мне, что ты, гвейн, можешь предпринять против меня. Я имею право на это.
"Я не могу тебе сказать".

"Ты имеешь в виду, что не скажешь мне?" - Спросил я. "Я не могу сказать тебе".

"Ты имеешь в виду, что не скажешь мне?"

"Я имею в виду, я не могу ... не сейчас. После разговора с женой я забыл о
это. Меня это не интересует".

"Будьте гвейн, чтобы дать мне?"

"Вероятно, я так и сделаю - по долгу службы. Я сам немного солдат.
Дезертировать - это такая грязная трусливая уловка. Да, я думаю, что сделаю из тебя
пример.

Уилл пристально посмотрел на него.

"Ты хочешь разбудить во мне дьявола - я это вижу. Но ты не сделаешь этого. Я старше
и мудрее сейчас. Так ты собираешься бросить меня? Я знал об этом без промедления.

"И это тебя не разбудило?"

"Нет. Теперь понимаешь, почему я сбежал, и не забываешь, что ты будешь возить меня".

Гримбал не ответил, и Уилл попросил его назвать дату.

"Говорю тебе, я выберу сам, а не ты. Когда тебе это понравится меньше всего,
будь уверен в этом. Мне не нужно притворяться, что я не чувствую. Я ненавижу этот вид.
ты все еще рядом, и чем ближе ты подходишь, тем больше я тебя ненавижу. Это прокатывает
от меня ушли годы, чтобы увидеть твое смуглое лицо так близко и услышать твой голос
в моем ухе - годы и годы; и я рад, что это так. Ты разрушил мою
жизнь, и я еще разрушу твою ".

Наступила пауза; Бланшар смотрел холодно и жестко в глаза Grimbal по ;
тогда Джон продолжил, и его мерцание страсти немного охладела, как он
таки да,--

"По крайней мере, это то, что я сказал себе, когда впервые услышал эту маленькую новость.
небольшая новость - что я разорю тебя; теперь я не уверен".

"По крайней мере, я буду благодарен тебе за то, что ты принял решение. Это поворот за поворотом
. В эту минуту ты будешь наверху. Что касается того, чтобы погубить меня, это возможно.
"Что ж, я сейчас приму решение.".

"Хорошо. Я полагаю, ты не убежишь. И это
неважно, если ты это сделаешь, потому что дурак не может спрятаться за своей
глупостью ".

"Я не убегу. Я хочу покончить с этим и оставить это позади ".

"Ты сейчас торопишься".

"Это просто правильно. Я это знаю. И нет никакой разницы, кто именно"
информатор. Но я хочу, чтобы это было у меня за спиной, а ты впереди. Видишь?
Это вышло из-под контроля, потом снова моя очередь. Заставляешь меня ждать такого.
момент должен быть таким маленьким и женственным для драки между мужчинами. 'Т-это ваш
очередь ударила Яна Grimbal, получите честь по чести никакой не охранник против хода, так
если ты мужчина, ударь-и дело с концом".

"Ах! тебе не нравится мысль об ожидании!"

"Нет, не нравится. У меня нет твоего змеиного терпения. Дай мне то, что
Я должен съесть, вытерпеть это и положить этому конец ".

"Ты торопишься приготовить блюдо, которое будет неприятно есть, уверяю тебя
".

"Это просто то, что я тебе говорю; и я знаю, что это так, хотя все эти годы
скрывали это. Твоя работа не отличается. Полагаю, ты в аду похуже меня,
даже сейчас.

"Моралист! Как тебе мысль о чертовски хорошей порке?
пятьдесят ударов плетью, наложенных горячими и сильными?

- Разве ты не хотел бы получить эту работу? Избиение человека ногами и
связанные руки как раз подошли бы для твоей храбрости.

"Что касается этого, то они не будут пороть тебя по-настоящему; и я полагаю, что мог бы отлупить тебя
все еще без чьей-либо помощи. У тебя короткая память. Не бери в голову. Убирайся
сейчас; и не разговаривай со мной так долго, как вы живете, или я
наверное, попали вы в рот мой хлыст. Что касается того, чтобы выдать тебя
ты в моих руках и должен ждать своего часа для этого ".

"Должен ли я, клянусь Богом? Слушай, что говорит фюле! Почему я должен ждать твоего удовольствия?
Я с языком в голове? Ты достаточно долго болтал. Теперь
можешь слушать. Я сдамся, вот и все! Я скажу правду,
и что заставило меня дезертировать, и кем ты в любом случае будешь - когда отправляешься в путь
с йоменами, так храбрись в черном и серебряном, с обнаженным мечом!
Это может испортить ваш маркет срывать для себя отвагу в любом случае. И если я
сделали все, что трибунал дает мне, я вернусь!"

С этими словами он отвернулся; а другой сидел неподвижно в течение часа
после ухода Уилла.

Трубка Джона Гримбала погасла; его собака, устав ждать, подползла к его ногам
и заснула там; вокруг торчали живая шерсть и перья, а
окинул взглядом его согнутую фигуру, неподвижную, как ствол дерева, который ее поддерживал; и
пистолет, лежащий под рукой, потянул белый свет от сбора
сумерках.

Одно большое желание было в сознании спортсмена, - он уже нашел себя
жаждущий еще одна встреча с Бланшар.




ГЛАВА XI

ФИБИ ЗАДУМАЛАСЬ


Той ночью Уилл сидел, курил в своей спальне и разговаривал с Фиби, которая
уже отправилась отдыхать. Она посмотрела на него поверх колен круглыми,
печальными глазами; а рядом с ней в кроватке спала ее маленькая дочь. Свеча
горела на каминной полке и освещала одну или две выцветшие фотографии
; дагерротип Фиби в детстве, сидящей на осле, и
старинный силуэт Миллера Лиддона, вырезанный для него во время посещения выставки
Great. В рамке под ними была фотография
маленького Уилла, который умер в Ньютейке.

"Он думает, что он гвейн, раз выжидает подходящего момента и позволяет мне париться и потеть ради этого"
Угрюмо сказал мужчина.

"Ужасно, что прирожденный дьявол мог сказать такое зло. Не запрещай себе никаких способов
встретиться с ним, теперь ты знаешь? Если бы ты поговорил с фейзером...

"Какой смысл навлекать печаль на его седые волосы?"

"Что ж, это должно произойти, ты это знаешь. Гримбал не тот человек, который умеет
прощать".

- Простить! Это было бы хуже всего. Если бы он простил меня сейчас, я бы сошла с ума.
Подожди, пока у меня будет солдатский закон, тогда мы поговорим о прощении артера.

Фиби вздрогнула и стала беспомощно плакать, вытирая глаза на
лист.

"Честь по чести--честь по чести, - сказал он, - Доани не cheel. Мы сделали о'сурового материала,
тобой. 'Т awnly несколько лет, я думаю, и поэтому я
пошли, может сократить предложение немного. Мама никогда не отвернется от меня,
и пока твой отец может прощать, остальной мир может радоваться
можешь выглядеть таким мрачным, каким ему заблагорассудится.

"Отец простит тебя".

- Он мог бы ... просто захотеть еще больше. Он должен лучше понимать мои аргументы.
последние дни."

- Тогда иди спать и все равно больше не волнуйся до рассвета.

"Это то, что спрятано, висит у меня над головой, поджидает за каждым углом.
 Я не могу этого выносить; я не могу этого ждать. Я вырасту сущим дьяволом
если мне придется ждать; и, нравится мне это или нет, я когда-нибудь встречусь лицом к лицу
и отправлю его туда, где ни его лай, ни укус не причинят мне вреда. САО
Фэй--истинная правда. Я не буду отвечать за него. Я могу так крепко в руке Пон
сам, как любой человек после работы, но сесть при этом..."

"Ты больше ничего не можешь сделать", - сказала Фиби. Говоря это, она зевнула,
но ответ Уилла заглушил зевок и окончательно разбудил ее.

"Поэтому января Grimbal сказал, я скорее обвинил shawed ООН он был. По желанию клиента есть
что я могу сделать для себя делать. Это выбьет почву у него из-под ног; "t"
его месть будет безобидной, как выстрел в воздух из пистолета; "t"
сделает его злобу кислой, как пиво после грома. Я буду гвейном, если сдамся
тогда мы посмотрим, кто победит! "

Фиби вскочила с кровати и в одно мгновение обняла мужа.

- Нет, нет, никогда. Ты не смог бы, Уилл; ты не смеешь... Это против природы.
Ты не волен совершать такие дикие поступки. Ты забудешь меня, и лил
номера, услуга " Т " другие придут!"

"Не души меня, - сказал он, - и не смотри так испуганно. Твои
маленькие ручки не могут уберечься от того, что ждет меня впереди; и я бы им не позволил
если бы они могли. В этом мире парню приходится расплачиваться за свои грехи
в большинстве случаев, и, насколько я могу судить, у тебя чертовски короткий кредит, ту. Итак, что они
хотят блеять про адское пламя, потому что я никогда не понимал, видя, как ты получаешь
свою сдачу здесь. В любом случае, так же уверен, как и в том, что делаю трюк, который не банит
мудро, за всем этим стоит кнут ... Кнут...

Он повторил это слово изменившимся голосом, потому что оно напомнило ему о том, чем
Угрожал Гримбал. Он не знал, была ли в этом доля правды
. Его гордость вздрогнула и ахнула. Он подумал о том, что Фиби, возможно, много лет спустя увидит его обнаженную
спину. Буря ярости омрачила его лицо, и
он заговорил хриплым и резким голосом.

"Вставай и ложись спать. Не хнычь, ради Бога, или ты сведешь меня с ума
. Я заплатил вперед, и я снова заплачу и, возможно, салом помочь ему, кто
когда-нибудь должен мне должны. Никакой жалости я не ощущал от живой человек,--только
Миллер, - никого я никогда не покажу".

- Не завтра, Уилл, не на этой неделе. Пообещай это, и я лягу в постель
и буду тихо ждать. Ради твоей любви ко мне, просто оставь это до следующего Рождества
. Пообещай это, иначе ты убьешь меня. Нет, нет, нет - ты не должен кричать
я остановлю это. Я буду плакаться тебе, пока у меня еще есть жизнь. Обещаю, что нет.
пока не пройдет Рождество.

"Я ничего не буду обещать. Я должен подумать в тишине ночи. Иди спать
и сиди тихо, а то разбудишь малышку.

"Я не буду ... я не буду ... я никогда больше не засну. Ты не можешь думать обо мне так хорошо
как себя ... ты, как бы ни думать о мне? Запрет не я рассчитывать на
ужасно пройти такой? Я не ярмарка-погода жена, как вы knaws сейчас. Если
ты сдашься, я покончу с собой. Ты думаешь, я не мог, но я
мог. Сколько дней я проведу вдали от тебя?

"Тише, тише!" - сказал он. "Ты с ума? 'Т-это вопрос, ту мал для такого
поговорим об этом".

"Обещаю, то, обещаю, ты будешь немым до Артер Рождество".

- Так я и сделаю, если ты так настроен; но если бы ты знал, что такое ожидание
для таких, как я, ты бы не стал топорщиться. Даю тебе слово, сейчас же.
молчи, это моя дорогая любовь, и вытри слезы.

Он уложил ее в постель и вскоре растянулся рядом с ней. Затем она
прильнула к нему так, словно силы уже уносили его прочь навсегда.
Уиллу, скучающему и измученному, было жаль свою жену от всей души, и
он продолжал бормотать слова ободрения, проваливаясь в сон. Она
все просила и умоляла об отсрочке и своей настойчивостью заставила его
пообещать, наконец, что он ничего не предпримет до Нового года.
Затем, обнаружив, что в этом направлении она больше ничего не добьется, Фиби обратилась к
другому аспекту проблемы и начала спорить с неожиданным "если
софистический навык. Теперь ее слезы высохли, глаза ярко блестели в темноте
она говорила и говорила с лихорадочной словоохотливостью, и ее
голос превратился в протяжный шепот, когда слух Уилла ослаб на
на грани потери сознания.

"Почему, ради всего святого, ты говоришь, что был неправ в том, что сделал? Зачем ты играешь на арфе?
играешь на арфе, прекрасно зная, что завтра ты сделаешь то же самое снова?
Ты не ошибся, и царица сам бы сказал то же самое, если она
knawed. - Это было для того, чтобы спасти беспомощную женщину, от которой ты сбежал, и ее... королеву
Виктория - с ее большим сердцем, способным сочувствовать горю даже таких
такие маленькие люди, как мы, - она была бы последней, кто стал бы винить ее.

"Она никогда ничего не узнает об этом, хорошем или плохом. Они не раздражают ее.
Уши пустяками. Я дезертировал, и это преступление".

"Я говорю, что у нас ничего подобного нет. Тебе пришлось выбирать между этим и "
позволив мне умереть. Ты спас мне жизнь; и факты были бы оценены одинаково
любой, кто был женой и матерью, высокого или низкого положения. Пусть Бог будет лучшим.
и он сам рассудит, насколько ты был неправ; и ты знаешь, что Он не винит тебя,
иначе твое сердце болело бы из-за этого все эти годы. Ты
никогда не винил себя до этого момента."

- Эсс, часто, и очень часто я это делал. Это приходило и уходило, приходило и уходило
снова, как зимние морозы. Правда, поскольку я живу, это пришло и ушло вот так
.

Так он говорил, наполовину бессвязно, его голос был размытым и нечетким из-за
сна.

"Ты ужасно думаешь, что это было так. Иначе ты бы никогда не села под это. В любом случае, это
не означало, что ты должна сдаваться сейчас. Бог есть
отправил sojers чтобы найти 'E когда ты убежал от вас, если бы он хотел, чтобы они
найти е. Вы не спрятаться. Вы смотрели на мир в faace смелый как
Лев, Не е? Coourse вы сделали; и Т гвейн против Божьей воли
и хочу, чтобы ты сдался сейчас. Так что ты не должен говорить, и ты
не должен никому говорить - даже фейтеру. Я был неправ, решив рассказать ему.
Никто вообще не должен знать. Будь немым, и поверь, что я буду немым. Это похоронено
и забыто. Я буду сражаться за тебя, моя дорогая, так же, как ты сражалась за меня
много раз; и все будет хорошо для тебя, потому что мужчины приходят
проходить через испытания похуже этого с меньшим количеством друзей, чем у тебя есть.

Она остановилась, чтобы перевести дух, и в тишине услышала ровное дыхание Уилла
и поняла, что он спит. Как много он слышал о ее речи
Фиби не могла сказать, но она чувствовала себя приятно думать, что несколько часов в
крайней мере покоя и умиротворенности теперь его ожидает. Сама она никогда не была
более широко проснулась, и ее мозг был очень занят часов
тьма. Сотни мыслей и схем представились. Она
постепенно исключены все от главного вопроса, но, Джон
Гримбал и она сама; и, продолжая спор, начала подозревать, что
она одна обладала властью исправить зло. Только в одном направлении могло вести такое
мнение - в направлении, для нее огромном. И все же она не отступила
от предстоящей необходимости; она собралась с духом, чтобы встретиться с ней лицом к лицу; она жаждала
возможности и решила воспользоваться ею как можно скорее.

Теперь что ночь была самой длинной в целый год; и все-таки Фиби нем
прошло с волшебной быстротой.

Уилл проснулся около половины шестого, сразу же встал, согласно своему обыкновению
, зажег свечу и начал одеваться. Он начал день
в прекрасном расположении духа, благодаря хорошему сну и крепкому здоровью; но его
жена видела, как легкость на сердце, бурная деятельность тела ослабевают
впал в апатию и инертность, когда воспоминания настигли его в час пробуждения. IT
как краткий и великолепный рассвет раздавлен грозовые тучи на
восход солнца.

Фиби вскоре одела свою маленькую дочку, и, как только девочка
спустилась вниз, Уилл вернулся к проблемам своего положения.

"Я раздумываю над этим утром", - сказал он. "Я думал, чтобы сказать
мать этого вопроса. Она-то, что мудрый, я knawed она положила мне на
правильном пути, прежде чем теперь, и никогда не угадать, что она сделала это. Не то, что я.
все склонны прислушиваться к советам, если я им следую, и никто так не готов
воспользоваться мудростью тех, кто лучше меня. Вот как я делал все, что мог.
в свое время я так и делал. Другой мыслью было последовать твоему совету и "поговорить" с
Миллером.

- Я был неправ, Уилл, совершенно неправ. Я тут подумал, ту. Он не должен
знать, ни мать, ни вообще кто-либо. Знатоков и так достаточно ".

"Что за мудрость в таких разговорах? Кто такой гвейн, чтобы скрывать это
, даже если бы захотели? Бог знает, что я не запрещаю. Я хотел бы, так же как
нет, чтобы подняться Чагфорде ближайший базарный день кричать бизнес-Афоре
мира".

"Вы не можете сейчас. Вы должны подождать. Ты обещал. Я думал об этом с
каждый дюйм моего мозга прошлой ночью, и у меня такое ощущение ... я не Каан
объяснить, но буду ждать. Я тебе доверял всю свою жизнь долго и обязательно должны;
теперь это ваша очередь, чтобы поверьте мне, только этот wance. У меня отличные
мысли. Я вижу путь; я сам могу многое сделать. Видишь ли, Ян Гримбал...

Уилл стоял неподвижно, наполовину остриженный.

"Ты посмеешь это сделать, - сказал он, - и я воспитаю Каина в этом одеянии";
Я...

Он замолчал и рассмеялся над собой.

"Теперь я буду бушевать, как хулиган из Герта! Не бойся, Фиби.
Прости мой шум. У тебя такие добрые намерения, но ты не умеешь скрывать свои секреты,
к счастью. Благослови господь твои прелестные глазки - будь добра ко мне, и все было хорошо,
храбрая маленькая женщина!

"Но не более того-ни на него, ни слова с ним, если
как твой бедный, глупый думал, что был. Мои кости болят, когда я думаю о тебе.
Все это пришлось пережить. Но не вздумай опускать весла в эту мутную воду,
иначе лодка перевернется, это верная смерть. Я обещал не говорить
словом, пока Артер Новый год; сейчас ты должна пообещать мне никогда, чтобы помочь вам, чтобы
говорить с этим человеком, или смотреть на ООН или слушать слово из ООН. Управляй им
как ты управлялся бы с дьяволом; и он немного уступает дьяволу - если это так.
ужасно в вопросе терпения. Обещай сейчас. "

- Ты такой поспешный, Уилл. Ты не понимаешь женского ума в
таких вопросах. Это всего лишь дань моде, которая показывает, из чего мы сделаны.

"Обещаю!" - загремел он в гневе. "Сейчас, этот момент, момент, в Ван
слово".

Она дала ему один дерзкий взгляд. Затем дерзость в ее глазах
померкла, а уголки губ опустились.

- Тогда я обещаю.

- Мне следовало думать, что ты так и сделал.

Несколько минут спустя Уилл ушел, а Фиби промокнула влажные глаза и
обвинила себя в том, что так неуклюже раскрыла свое великое намерение - увидеть
Джона Гримбала и умолять его. Теперь это тайное честолюбие было сметено
уехала, и она не знала, куда обратиться и как поступить ради своего мужа.




ГЛАВА XII

КАНУН НОВОГО ГОДА И ПЕРВЫЙ ДЕНЬ НОВОГО ГОДА


С этого момента в своей карьере Уилл Бланшар, которому не хватало умения
скрывать свою душу, вскоре дал понять, что его постигли новые
проблемы. Ни слова о его невыносимых тревогах
от него не ускользнуло, но великое облако скорби окутывало каждый час,
и проявлялось другим в возросшей раздражительности и вспыльчивости
характера. Это душевное трение быстро отразилось на лице молодого человека,
и его обычное выражение угрюмости, которое раньше противоречило ему, теперь
усилилось и более точно отражало господствующий темперамент
Ума Бланшара. Его нервы были на стойке, и он становился угрюмым и
капризный. Унылое выражение приобрело после его черты, выражение грустное
в зимние сумерки матовый с дождем. С Фиби он редко говорил об этом
и вскоре она оставила дальнейшие попытки вторгнуться в его душу
хотя ее собственное сердце разрывалось из-за него. Билли Бли и работники фермы
были предохранительным клапаном Уилла. В какой-то момент он осыпал Уилла жесткими и горькими словами;
в следующий раз, при виде слез какого-нибудь пахаря или разумного гнева пожилого мужчины
, Уилл мгновенно смягчился и выразил свою печаль. Самые тупые
со временем среди них поняли, что с ним что-то не так, потому что его
измученный разум начал влиять на его действия и нарушать ход
его жизни. Порой он кропотливо работал и многое сделал своими руками
которые могли остаться для окружающих; но его энергия была представлена в
порядке, судорожные и спазматические; порою он и вовсе исчез
двадцать четыре часа или более; и никто не знал, когда он может явиться или
исчезнуть.

Это случилось накануне Нового года, что разнообразный компании собраны в
"Зеленый человек" по древнему обычаю. Здесь были Чаун инспектор, г-н
Чаппл, мистер Блие, Чарльз Кумсток и многие другие; и собрание
еще больше обогатилось присутствием звонарей. Их услуги
вскоре понадобятся, чтобы провести старый год, встретить
радостным звоном новый; и они собрались здесь до закрытия, чтобы
выпить пинту особо крепкого напитка "процветающий трактирщик".
предусмотрел для своих клиентов в этом сезоне.

Разговор шел о Бланшаре, и мистер Блие, которому предложили тему, которая
всегда бросала вызов его самой выразительной дикции, обсуждал Уилла свободно и
без предубеждения.

"Я больше всего боюсь за свою жизнь, - говорю я. - Но, слава Богу, это
начало конца. Он расправит крылья перед весной и снова улетит
или я не знаю. По сути, он уедет со своей вспыльчивой натурой
и "ужасными идеями" о возделывании земли; и "скатертью дорога для монахов"
Бартон, говорю я.

"Удивительно то, - заявил мистер Кумсток, - что он выглядит таким черным
всякий раз, видя, что удача улыбается ему тогда, когда он больше всего этого хочет
.

"Так оно и есть", - признал Билли. "Вид уна вир аллюс угрюмый, как у
вид старого кота-барана, у которого, возможно, доброе сердце, несмотря на все его
пылающие глаза. Но он! Они никому не доставляют удовольствия. Чего он хочет?
Конечно, ни один мужчина никогда так плохо не держался на ногах."

- По-моему, это все и портит, - сказал мистер Чаппи. - Немного
неудачи ему хочется сейчас, как салату с зеленью хочется чего-нибудь перекусить
. Судя по виду Уна, он бы поворчал на небесах. И все же это показывает
терпение Бога к человеческим жертвам ".

"Эсс это сделать", - ответил Г-н блее; "но терпение запрет не под силу, толкнул ту
далеко. Правосудие есть правосудие, как я уже сказал более чем wance Миллеру себя.
Бланшар, Ту, а мужчина моих лет может увидеть wheer правосудия лежит и так понятно
как Бог может. Почему? Ведь запрет не предусмотрено места для двух мнений. Я
ставил своему Создателю лучшие оценки и десятки раз, как мы все должны; но истина
не может измениться, и, вложив в наши головы мыслительные инструменты, это больше
ничего не может сделать могущественный Бог, чтобы удержать нас от их использования ".

- Тревожная мысль, - сказал мистер Чаппл.

- Так оно и есть. И что я хочу знать, так это то, почему Бланшар должен получить свою
бросать, и обращаться со мной как с грязью, и ездить в грубой обуви верхом на тех, кто лучше,
и все время хмуро смотреть в небо, и ничего не сказал?"

"Провиденс" не отвечает на вопрос только потому, что нам приятно его услышать", - сказал Абрахам Чоун.
ван". "Что случается, то случается, потому что это
предопределено, и ты не можешь судить о добре и зле в жизни человека
с тех пор, как тебе исполнилось год, или два, или десять, а то и больше, ты можешь судить о стакане эля по одной
чайной ложке. У многих есть ужасно длинная веревка, на которой они могут повеситься.
в конце концов, благодаря чудесному предвидению Бога ".

- И все же было бы чертовски трудно, если бы Томми заплатил очень быстро, если бы ты и
я делал то, что делает Бой, и продолжал это делать по-религиозному ",
ответил мистер Бли с мрачной убежденностью. "Это несправедливо по отношению к другим людям,
и если бы это был Конец Света, я бы встал и сказал так. Какие добрые дела он совершил
чтобы жизнь выровнялась, холмы сровнялись с землей, а долины были засыпаны
? И ничего, кроме кислых взглядов на это. "

- Но вы уверены, что он счастлив? - спросил мистер Чаппл. - Он не тот человек,
чтобы гулять со скрипкой, если бы была хорошая погода. У него
те же проблемы, что и у нас, можешь не сомневаться.

В этот момент вошел сам Бланшар. Потребовалось всего полчаса, чтобы
когда он это сделал, было время закрытия, и он оглядел бар, фыркнул от
густой атмосферы алкоголя и дыма, затем вытащил трубку и
занял свободный стул.

- Добрый вечер, Уилл, - сказал мистер Чаппл.

- Счастливого Нового года, Бланчард, - добавил хозяин.

- Добрый вечер, видели все, - ответил Уилл, кивая вокруг. - Старый год.
судя по всему, я бы умер от мороза - жало, скажу я вам. Кто-нибудь
видел фермера Эндикотта? Я ищу его с полудня с сообщением
от моего свекра."

"Я передал тебе это сообщение сегодня утром", - воскликнул Билли.

- Эсс, я знаю, что ты это сделала; в этом моя беда. Ты неправильно выразилась. Тогда я просто
выпью пинту "дискант Икс". "Это вечер для "т".

Поведение Уилла противоречило недавнему разговору о нем. Он
казался в отличном настроении, шутил с мужчинами, обменивался шутками
с Билли и был первым, кто покатился со смеху, когда мистер Бли получил
тем лучше для него в оживленной битве остроумных замечаний. Правду сказать,
сердце молодой человек почувствовал себя немного легче, а с причиной. Завтра свое
обещаем Фиби держала его больше нет, и его узнавали тяжкие изматывающие суд
терпение должно было закончиться. Груз упадет с плеч на
дневной свет. Его письмо мистеру Лиддону было написано; утром мельник
должен прочитать его перед завтраком и узнать, что его зять
отправился в Плимут, чтобы расквитаться за совершенное в прошлом преступление. Джон
Гримбал не подал никакого знака, и акт капитуляции теперь будет
добровольным - мысль, которая облегчила сердце Бланшара и вызвала
поворот настроения, почти веселый. Он присоединился к хору, смеялся вместе с остальными
громче всех и ухитрился перед закрытием выпить полторы пинты пива.
знаменитое фирменное варево. Затем звонари приступили к своим обязанностям,
а мистер Чаппл с мистером Бли, Уиллом и еще одним или двумя любимцами
спиртные напитки провели еще полчаса в личной гостиной хозяина, и
там выпили немного тернового джина, чтобы разбавить жужжащий эль.

- Мы с тобой должны посмотреть еще один дом, - сказал Уилл, когда они с мистером Бли
ушли в морозную ночь.

- В первый раз, как всегда, подай мне руку, - пробормотал Билли.

- Уверен, не последний, - заявил Уилл.

- У меня всегда было подходящее слово для "е" с тех пор, как я узнал "е", - ответил
Билли.

- А почему бы и нет? - спросил Уилл.

"Начало Нового года-торжественное sarcumstance," продолжил Билли, как
одинокий колокол стал платным. - Это предсмертный хрип восемнадцати!
Сотни и восьмидесяти шести! Так, так, мы все должны умереть - и люди, и мыши.

"И черт бы побрал крайнего".

Мистер Блий усмехнулся.

"Давайте пойдем в обход", - сказал он.

"Почему? Разве твои старые кости еще не готовы ко сну? Это не что иное, как
звездный свет и мороз.

"Будь сыт по горло морозом! Я смеюсь над этим. Запретите это. Это Профсоюз.
работный дом, где старый Леззард врет. Мне нравится проходить мимо и кивать Уну, когда он
сидит с левой стороны стены в своем белом халате, пережевывая свои
мысли.

"Он счастливее меня или тебя, я уверен".

"Только не он! Ты бы видел, как ты сердито смотришь на меня, когда я устраиваю "добрый день".
Я tawld wance ООН как низкие показатели было что-то жестокое, поскольку он
пошли в дом, - он выглядел так, как будто он все любил делать мне
насилие. Нет, предупреждаю, он несчастлив ".

"Ну, ты не увидишь его сидящим под звездами в своем белом халате, бедняга.
старина Блид. Он спит под одеялами, я лежу".

"Тонкие ножки! Тонкие одеяла, и их не так много. И все его ости заняты.
Патентная справедливость, если я когда-нибудь ее увижу ".

"Топай вперед! Так ты сможешь двигаться быстрее. Фэй! Справедливость - это
боевой клич Бога против людей в большинстве случаев. Может быть, они сильны в этом на небесах
, но здесь, внизу, у них чертовски маленькие фильтры. Снова бьют
колокола! Наступил еще один Новый год. Лет о лярдов они называются! Годы о'
большинство дьявола раз, если ты мне топор. Мы сказали, что мы хотим в новом году
приносим тебе, Билли?"

- Довольное сердце, - сказал мистер Блий, - и, возможно, всего на полкроны больше
в неделю, если это прилично. В этом мире за мозги платят больше, чем за пот,
и сейчас я в основном занимаюсь своими делами с Миллером. Мозг подобен ореху
, который созревает круглый год и вскоре становится пригодным для сбора.
когда дерево созревает. Осенью жизни
мозг мужчины стоит того, чтобы его выщипывать, как... а?

"Не знаю. В твоем возрасте они в основном становятся личинками!"

"И "они" у тебя в основном молочные!"

"Послушай звон колоколов и их болтовню", - сказал Уилл.

"После хорошего запаса выпивки что-то грустное, вроде звона святых колоколов в далекой темноте
у меня щиплет в носу и слезятся глаза", - признался
Мистер Бли. - А ты... да ведь это бабуля, которую спрятали на Новый год для
тебя - человеческого существа, которое может творить чудеса на земле и оказаться
в Антихриста, несмотря на все, что вы можете сказать позитивного. Это смелая мысль
для "э"!

Это замечание отрезвило Бланшара, и его мысли перенеслись в будущее, к
Фиби, к ребенку, который родится в июне.

Билли продолжал что-то болтать, и вскоре они добрались до коттеджа миссис Бланчард.
Сама Дамарис, с накинутой на голову шалью, стояла и слушала звон колоколов
а Уилл, попрощавшись с мистером Бли, поспешил пожелать своей матери удачи.
все счастье в этом году теперь расцвело заново. Он прошелся раз или два взад
вперед по маленькому садику рядом с ней и, развязав язык от
выпитого, был близок к тому, чтобы рассказать ей о своих предстоящих действиях, но не стал
этого делать. Тем временем мистер Блии со всей осторожностью направился по Рашфорду
Мост Монкс Бартон.

Вскоре ветеран предстал перед своим хозяином и Фиби, которые
дождались наступления Нового года, прежде чем уйти на пенсию. Миллер Лиддон хотел было
предложить ночной колпак для Билли, но передумал.

"Хватит, это так же хорошо, как пир", - сказал он. "Можешь ли вам наверх, бесплатный Wi выходи
помочь?"

- Конечно, могу! Но парень из "Зеленого человечка", который разливает свой
ликер в периоды веселья. Пропало больше, чем было записано; Я
допускаю это. Если вы зажжете в моей спальне свечу, я буду благодарен вам, миссис;
и всех с Новым годом.

Фиби повиновалась, направила мистера Бли в сторону его комнаты, затем
повернулась, чтобы принять ласку Уилла, когда он вернулся домой и запер за собой дверь
.

Ночной воздух все еще доносил музыку колоколов. В течение часа они
звонили; затем перезвон медленно стих, по одному колокольчику за раз, пока два
не зазвенели друг о друга. Вскоре один остановился, и последний,
слегка расслабившись, отбил еще несколько ударов, затем перестал волноваться
морозный час рождения нового года.

Темнота рассеялась, и Бланшар, который давно научился вставать,
не будя жену, встал и снова оделся вскоре после пяти
часов. Он бесшумно спустился, положил письмо на каминную полку в кухне.
на кухне достал гусиную ножку и ломоть хлеба из
кладовая, затем отправился в холодную пятимильную прогулку до Мортона
Хэмпстед. Оттуда он намеревался сесть на поезд и отправиться в Плимут
как можно прямее и быстрее.

Примерно через два часа письмо Уилла оказалось в руках мистера Лиддона,
и его тесть узнал секрет. Фиби была почти так же поражен, как
сам Миллер, когда это знание пришло к ней ухо; ибо не
вдохнув его намерения к ней, и никаких подозрений пересекли его жены
виду, что он намерен действовать с такой мгновенной быстротой на
срок действия их контракта.

"Я сомневался, что узнал его насквозь, но это ужасно"
сегодня и после всего этого я могу сказать то, что делаю", - размышлял мистер Лиддон над
нетронутый завтрак. - Подумать только , он ужасно рисковал, чтобы заставить тебя
скорей к нему! Подумать только, в прошлом он объехал всю Англию, чтобы сделать
тебя своей женой, несмотря на опасность с твоей стороны и силу Яна
Мы с Гримбалом подтянулись к другому!

Продолжая этот сорт, к искреннему облегчению Фиби, мельник не стал ни
выказывать сильного негодования по поводу поступка Уилла, ни изображать
отчаяние по поводу своего будущего. Однако он был сильно сбит с толку.

- По-моему, он будет держать меня "в узде, пока я жив". Но он ушел.
на данный момент, и я не говорю, что сожалею, зная, что было позади. Нет.
позвоню тебе, чтобы ты рыдала до жара. Пожалуйста, Боже, он вернется
задолго до того, как он тебе понадобился. Мы сделаем из этого все, что в наших силах, и подождем
терпеливо, пока не услышим о нем вестей. Он уехал в Плимут - вот и все
Чагфорду сейчас нужно знать.

- Это газеты Тира и Яна Гримбала, - всхлипнула Фиби.

"Темный человек с определенными целями, это точно", - признал ее отец, поскольку
Длинное письмо Уилла выложило перед ним все факты. "Что он сделает"
мы не можем сказать, хотя, видя действия Уилла, им больше ничего не остается
оон. Почему этот человек так долго молчал, если он собирался нанести удар в конце концов
? Теперь я должен пойти и рассказать миссис Бланчард. Уилл умоляет меня
сделай это, как только он уйдет; и он будет прав. Она должна знать.;
но это работа, требующая тщательного подбора слов и легкой руки.
Удивительно, что он сам ей не сказал. Но он никогда не делает того, что
ты бы посчитал его поступком.

- Ты ведь не скажешь Билли, правда? Запрет ни к чему".

"Я не скажу ему, конечно, нет; но блее с хорьком, когда вещь
спрятал. Детектив ум, честь по чести, - это Билли. Как было бы лучше сказать тебе об этом
и "поручить уну" для его чести ничего не говорить?

"Он не должен знать, он не должен знать. Он не смог бы сохранить такой секрет, как
это если ты дашь мне пятьдесят фунтов, чтобы я сохранил его. Так что скорее скажи городскому глашатаю
как он."

"Тогда мы не будем", - пообещал г-н Lyddon, а также десять минут после того, как он приступил
коттедж Миссис Бланшар с новостями. Его первый поспешный обзор положения
не был полностью неблагоприятным для Уилла, но он был человеком с
неустойчивым умом в своих оценках человеческого характера, и теперь он главным образом
его мысли были заняты таким преступлением, как дезертирство из армии.
Позор такого поступка усилился, когда он задумался о
прискорбном поступке Уилла.

Фиби, тем временем, уступила и оказалась беспомощной жертвой ужасов
расплывчатые и несть числа. Судьба она не могла догадаться, но она чувствовала
она должна быть тяжелой; она не сомневалась, что его предложение будет распространяться за
долгие годы. В своем унынии и страдании она оплакивала себя и
задавалась вопросом, что бы это был за ребенок, который сейчас обрел реальность
в период такого уныния и накопившихся печалей. Эта мысль
породила жалость к грядущему малышу - предельное сочувствие, которое заставило
Слезы Фиби течет заново, - и когда Мельник вернулся, он обнаружил, что его
дочь пострадавшего сверх меры и непоследовательны в своем горе. Но Г-Н
Лиддон вернулась с компаньонкой, и это был ее муж, а не она сама.
отец вытер глаза Фиби и утешил ее одинокое сердце. Уилл,
действительно, внезапно появился и встал рядом с ней; и она услышала его голос и
громко возблагодарила бога и крепко обняла его.

Однако это неожиданное появление не послужило поводом для радости.
повторное появление. На самом деле, причиной этого было еще большее несчастье. Когда мистер
Лиддон прибыл к воротам миссис Бланчард, он обнаружил Уилла и доктора
Парсонс, стоявший там, затем узнал об инциденте, который помешал его зятю
предложенное действие.

Сам проходя тем путем несколькими часами ранее, Уилл внезапно был
удивлен, увидев синий дымок, поднимающийся из трубы дома. Прошло
очень много времени, прежде чем можно было разумно ожидать такого события
и при втором взгляде на него сердце Бланшара встревожилось, потому что на маленькой дымоходной трубе
он знал каждый горшок, и это был не кухонный дымоход, а
та, что была в спальне его матери, где теперь по утрам горел недавно разведенный огонь.
камин.

В планах и целях второй Уилла были сметены до этого
зрелище. Пожар в спальне, представляет собой обстоятельство почти снаружи
его опыт. По крайней мере, это указывало на болезнь, ведущую к смерти. Мгновение спустя он был в доме.
Щеколда открылась от его прикосновения; и когда он
постучал в дверь своей матери и выкрикнул свое имя, она пригласила его войти.

"Что это? Что случилось с 'е, мать? Доани не скажите Ничего
очень плохо. Я видел дым и мое сердце остановилось".

Она улыбнулась и заверила его, что ее болезнь не имеет значения.

- Ничего особенного. Просто дрожь и колотье в груди. Моя ость
счастье гулять, слушая звон колокольчиков на морозе. Но звонка нет.
бояться. Я ужасно просила свою маленькую служанку принести мне чашку чая, и она
приходила и разжигала огонь, и ходила за доктором, хотя они
вообще никакого запрета нет ".

"Каждый случай, и девушка была права, и он shawed Гуде смысла в таких
изящный номера, как и ее. Ничего подобного taaking холодного времени Гуде. Он
получает тепло от камина?

Глаза миссис Бланшар были тусклыми, а дыхание немного прерывистым.
Уилл немедленно засуетился. Он подлил масла в огонь, поставил на огонь
чайник, достал из шкафов одеяла и разложил их на своей кровати.
мать. Затем он нашел наволочку, проветрил ее, пока она не подгорела,
вставил подушку и подложил ее под голову пациентки. Его
следующим шагом было достать из ящика сушеный зефир,
приготовить что-то вроде унылого варева и налить чашку больной женщине.
Доктор Парсонс все еще медлил, Уилл вышел на улицу, выбил кирпич
из стены птичника, принес его внутрь, раскалил почти докрасна, затем
завернул его в старый плед и приложил к ногам его родителей.
все это больная женщина терпеливо перенесла.

"Ты оказываешь мне огромную услугу, дорогуша", - сказала она, чувствуя, как ее дискомфорт
и страдания усилились.

Вскоре прибыл доктор Парсонс, проверил Уилла в фантастических экспериментах
с припаркой и дал ему назначение в приемную врача
. Вернувшись, он услышал, что его мать
страдает от сильной простуды, но что какое-либо определенное заявление по поводу
этого случая пока невозможно.

"Нет причин опасаться?" он спросил.

"Бесполезно быть слишком оптимистичным. Ты знаешь мою философию. Я видел, как
поцарапанный палец убил человека; я знал, как тщедушные малыши выпутывались из
Рука Смерти, когда я мог бы поклясться, что она сомкнулась над ними навсегда
и все такое. Где есть жизнь, там есть надежда."

- Эсс, я знаю тебя, - мрачно ответил Уилл, - и я знаю, когда ты это говоришь.
вы все имеете в виду, что надежды вообще нет.

- Нет, нет. Сильный, крепкий, как твоя мать не хочет дать нам каких-либо опасений
в настоящее время. Сон и покой, радостные лица вокруг нее, и никакой самодеятельности
физика. Я навещу ее сегодня вечером и немедленно пришлю сиделку из коттеджа
Больница.

Затем приехал Миллер Лиддон, а вскоре вернулся Уилл.
Главная. Он совершенно неправильно истолковал неистовый прием Фиби и предположил, что она
должно быть, плачет по миссис Бланчард.

"Она это переживет", - сказал он. "Храни доброе сердце. Девчонка из больницы
мне запретили приходить не потому, что она в опасности, а потому, что она умная
и остроумна в палате для больных, и жизнерадостна, как канарейка, и я узнаю ее
бизнес. У Сартина быстрые руки и легкая походка. С мамой все будет в порядке.
Глубоко внутри я чувствую, что так и будет.

Вскоре разговор перешел на самого Уилла, и Фиби выразила надежду, что это печальное событие хотя бы на какое-то время отвлечет его от прежней решимости.
...........
.

"Какое решение?" спросил он. "О чем ты говоришь?"

"О письме, которое ты оставил фейтеру, и о том, что ты начал делать", - ответила она
.

"Это правда! Так что я сделал; если прицел о'дыма, а потом услышал о'
болезнь матери не закону, весь бизнес из моей головы!"

Он стоял, пораженный собственной полной забывчивостью.

- Конечно, странно! Но coourse предусмотрено weern место в моей голове
что угодно, но мать Артер я семя ее сражен".

Вечером, после последних сообщений из комнаты больной миссис Бланчард
говорилось об успокаивающем сне, Миллер Лиддон отправил Билли с поручением, и
обсудили позицию Уилла.

"Ян Гримбал так долго ждал, - сказал он, - что, возможно, подождет еще дольше.
все равно в конце концов вообще ничего не сделает".

- Только не он! Ты судишь о человеке по себе, - заявил Уилл. - Но он сделан
из совсем другого металла. Я возлагаю он bidin' до края это будет
острые и обязательно вырезать глубокие. Так что, как будто это не так, когда он услышит, что маме
стало плохо, он выберет именно этот момент, чтобы увести меня ".

На мгновение воцарилось молчание, затем Бланшар пришел в ярость, порожденный
внезапной мыслью, и сильно ударил кулаком по столу.

"Черт бы побрал это! Я весь теперь жду мести какого-то вана! Я не могу
больше терпеть такую жизнь. Я не могу и не буду... Этого достаточно, чтобы смягчить разум любого человека.
"Тихо!" - воскликнул я.

"Тихо! тише, не так ли? - сказал мельник, как будто приказывал собаке
лечь. "Ну же! Ты меня напугал своим шумом.
У меня учащенное сердцебиение. Битье по столам этого не исправит, как и плохие слова. Эта штука
появилась не случайно. Ты зреешь в уме и лелеешь его каждый день.
Попомните мое слово, честь по чести с вопросов Морт о'выковыривать из этой новой
беда. И Фуст, терпение".

- Терпение! Если терпеливый, многострадальный человек ходит по этому воздуху, то я им являюсь.,
Я должен считаться. Я не могу ждать такого удовольствия от этой собаки, даже
ради тебя, Миллер.

- Это дисциплина, и она послана для укрепления твоих нервов.
Провидение преградило тебе сегодня дорогу, иначе ты был бы сейчас в тюрьме. Запрет'т
означал, что ты должен сдаться - вот как я это понял ".

"Это подло, ждать и играть ему на руку; если вы awnly
knawed как это замутили мое сознание со злом,' испортились вкус
что я ем, и притупилась faace жизни, и затупил право
чувства, которые есть во мне даже к тем, кого я люблю больше всего, ты бы никогда не посоветовал мне скрывать
под ними. Они разлагают меня - тело и пилу - вот что я делаю. И
теперь я дошел до того, что, если бы я встретил уна завтра и он поклялся
своей предсмертной клятвой, что никогда не расскажет, я бы не был доволен даже этим".
это.

"Нет такого большого состояния", - вздохнула Фиби.

"Это не было бы большим состоянием", - ответил ее муж. "Я как грязная камера"
комната, покрытая паутиной и этими призрачными старыми пауками, которые висят мертвыми
в незащищенных углах. Если оставить все как есть, становится еще хуже. Мой разум весь погружен в
фермент и т не будет ни лучше сейчас, если Ян Grimbal сломал
его проклятую шею,-завтра' взяла с ним своим секретом. Я не могу дышать
из-за этого; это душит меня ".

Фиби использовала деликатность в своем ответе и предложила ему взглянуть на ситуацию
с ее точки зрения, а не с его собственной.

- Тогда подумай обо мне и о других. Все эти разговоры - чистый эгоизм,
если разобраться в сути.

- Что касается этого, я бы так не сказал, - начал мистер Лиддон, медленно набивая свою трубку.
- Нет. Когда человек проникает так глубоко в свое сердце, что
в эту минуту передо мной не становись человеком, который осудит тебя или скажет насчет
эгоизма. Мы должны спасти наши острия, и нам даже придется бросить
жену, мать и ребенка, если нет другого способа сделать это. Запрет'т
нет правильной жизни -запрет'т нет честных путешествий в двойной упряжке с '
совестью, если только у тебя чистый разум. И все же ожидание - это, кажется,
единственный путь к мудрости именно здесь. Вы никогда не получил комнату в голове о'
ваше дополнительные-н Ван подумал, что на время; я Доани не виноват 'е по желанию клиента
ни для парня с идеей глобальной сети, если он к ней пристает, и дальше пойдет-Н
его, как управляет командой мысли наполовину сломан. Я имею в виду, ты м
только твоя мама на данный момент. Надо сказать, ждать ее
mendin' прежде чем ты сделаешь что-нибудь."

Мысли Бланшара от всего сердца вернулись к его матери.

"Эсс, - сказал он, - ты совершенно права. Мой плащ ей пригодится, пока она не уедет.
и если он попытается забрать меня до того, как она снова спустится в подвал, клянусь
Богом! Я...

"Пусть это выждать, а потом. Пусть t' другой вопрос, о' Твой разум так далеко
как вы можете. Наполнить вашу трубу и сосать глубоко в нее. Я не видел дыма e
это долгое время; и, на мой взгляд, нет лучшего слуги, чем табак.
табак для ума, озадаченного множеством жизненных перекрестков ".




ГЛАВА XIII

ТАКТИКА МИСТЕРА ЛИДДОНА


Утром Миссис Бланшар был хуже, и спустя несколько дней лежал в
опасность ее жизни. Ее сын половину времени проводил в комнате больного, расхаживал
босиком, стараясь не издавать ни звука, и терзался нетерпением при мысли
о том, сколько дней должно пройти, прежде чем Крис сможет вернуться в
Чагфорд. Были отправлены телеграммы Мартину Гримбалу, который проводил
свой медовый месяц за пределами Англии; но по самым оптимистичным расчетам он
и его жена вряд ли вернется домой раньше, чем через десять дней или через
две недели.

Надежда и уныние быстро сменяли друг друга в сознании Уилла Бланчарда
, и поначалу он отнесся к последовательному пессимизму доктора
Парсонса несколько более либерально, чем того требовал вопрос. Поэтому, когда
ему сообщили правду и он оказался лицом к лицу с опасностью, грозившей его матери
, надежда угасла, и его неустойчивый дух был низвергнут с высоты
тайной уверенности в противоположную глубину отчаяния.

Во время долгих пауз, пока она спала или казалось, что спит, молодой человек
проследил свою и ее жизнь; и он начал понимать, что значит быть хорошей матерью
. Затем он обвинил себя во многих ошибках и сделал импульсивное
признание своей жене и ее отцу. В таких случаях Фиби
смягчала его самообвинения, но мистер Лиддон позволил Уиллу выговориться и сказал ему в качестве
своего утешения, что сын каждой матери должен быть обвинен в подобных
проступках.

"Лучшее в чайлдере - это далеко не все", - заверил он Уилла. "Лучшее приносит тебе много
слез, если это ужасно из-за распутства; и он думает, что был всем
он должен быть для своей матери лживым по отношению к самому себе; и тот, кто говорит, что лжет, лжет
другим людям ".

Натура дикого ястреба Уилла была подавлена до этого серьезного кризиса в жизни его родителей.
он сидел долгими ночами и тихо поддерживал огонь.
пальцы; он научился у медсестры, как осторожно передвигать подушку, как
бесшумно закрывать дверь. Он утрудился доктор Парсонс тщетными
предложения, но имитация врача цинизм часто ломалась в
секрет перед этим зрелищем, как пес сына настойчивостью.
Бланшар очень хотел, чтобы его матери вскрыли вену, и это было далеко не все.
красноречие практикующего врача было равносильно тому, чтобы убедить его, что такой курс невозможен.
не следует продолжать.

"Она стала такой ослепительно белой из-за того, что захотела крови", - заявил Уилл;
"и я разрываюсь с доброй красной кровью, и почему бы тебе не вставить
трубку и выпить кварту или около того для ее улучшения? Я готов поклясться, что это
укрепило бы ее сердце ".

Прошло время, и однажды, во время прогулки за границу, случилось так.
в перерыве между бдениями Бланчард встретил Джона Гримбала. В последние дни Уилл размышлял о том,
любопытно, до каких призрачных размеров дошла его связь с
хозяином Красного Дома, которая теперь уменьшилась перед этим его большим бедствием
болезнь матери; но внезапный вид врага пробудил страсть и
это вернуло его мысли к их последнему разговору в лесу.


И все же первые слова, которые прозвучали сейчас, были к чести Джона Гримбала. Он
произнес удивительное и неожиданное высказывание. Действительно, произнесенное слово
удивило его не меньше, чем его слушателя, и он обругал себя за глупость
, когда ответ Уилла достиг его ушей.

Они проходили совсем близко,--Бланшар пешком, Джон по
лошади, - когда последний сказал:,--

"А как с миссис Бланшар в день?"

"Не лезь не в свое дело и держи наше имя у себя на устах!" - ответил тот.
пешеход, который неправильно понял вопрос, как и большинство вопросов, которые он задавал, когда это было возможно,
и теперь предположил, что Гримбал имел в виду Фиби.

Его резкие слова мгновенно вызвали гнев.

"Что ты за рычащий, помесный пес! Я должен судить о твоей собственной семье.
ты будешь первым, кто поблагодарит меня за то, что я посадил тебя под замок. Ад
чтобы жить, ты должен быть".

"Да грязные сердца! Сделать это-сделать это; Доани не челюсть-сделай это! Но если вы
палец 'PON для меня пока моя мама с плохо или у меня взяли, прежде чем она
'м вновь пришел в движение, Я убью тебя, когда я выйду. Бог мне судья, если я этого не сделаю!
"

Затем, забыв, что заставило его выйти на улицу и по какому делу
он был занят, Уилл в порыве гнева развернулся и поспешил в коттедж своей
матери.

В Монкс-Бартоне у мистера Лиддона и его дочери было много и продолжительных бесед
на тему трудностей Бланшара. Оба
трепетали при мысли о том, что могло бы произойти, если бы умерла его мать; оба начали
понимать, что для Уилла больше не может быть счастья, пока не произойдет
определенного выхода из его нынешнего положения. По просьбе своей
дочери мельник, наконец, решился на решительный шаг. Он
решил навестить Гримбала в Красном Доме и добиться от него, если
возможно, какого-нибудь предприятия, которое позволило бы ему избавить своего
зятя от нынешней неопределенности.

Фиби умоляла о тишине и умоляла своего отца получить обещание любой ценой
в этом направлении.

"Пусть awnly обещание не рассказывать о его свободной воле, в дверь
против опасности с закрытыми", - сказала она. "Когда Уилл узнает, что Гвейн Гримбала стал
немым, он некоторое время будет бушевать, затем успокоится и снова станет самим собой. Это
сомнение, которое привело его в бешенство ".

"Я увижу человека, то; но ни слова на ухо. Весь жир будет
быть в огне, если он так много, как снилось, что я ни о какой такой бизнес.
Что касается обещания, если я смогу его получить, я так и сделаю. И свяжись со мной и с тобой, Фиби,
Я надеюсь на это. Он так долго молчал, что это не может быть ничем.
огненный голод только что пробудил волю в ООН. Я успокою его и получу
его честное слово, если его можно получить. Тогда твой муж может делать все, что ему
заблагорассудится.

- Остальное предоставь мне, Фейтер.

Две недели спустя осторожный миллер, после большого и исчерпывающего
поразмыслив, решил осуществить свое намерение на практике. Встреча
была назначена в тот день, когда Уилл поехал в Мортон на встречу со своей сестрой и
Мартином Гримбалом. Это устранило его с дороги, в то время как Билли был
отправлен в Окхэмптон за сбруей, а дочь мистера Лиддона,
посвященная в тайну, провела день со своей свекровью.

Итак, Миллер направился в "Ред Хаус" и вскоре обнаружил, что ждет
Джона Гримбала в унылой, но красивой столовой. Квартира
не предполагала особого занятия. У окна стоял письменный стол, а на нем
были полдюжины документов под пресс-папье, сделанное из конского
копыта. В широком камине пылал огонь; ряд стульев, обитых
темно-красной кожей, стояли чопорно; дюжина безликих картин маслом
с собаками и лошадьми в больших золотых рамах на стенах; и на
массивный буфет из черного дуба на нем было выставлено несколько серебряных кубков, завоеванных собаками Гримбала
на различных выставках и соревнованиях по бегу.

Мистеру Лиддону пришлось ждать около десяти минут; затем вошел Джон
, холодно поздоровался с ним, не пожимая руки, и
поставил для него кресло у камина.

"Ты не будешь возражать, если я раскурю трубку, Ян Гримбал?" - смиренно спросил мельник
и вместо ответа тот достал из своего
кармана коробок спичек и протянул его посетителю.

"Спасибо, спасибо, я обязан вам. Дай мне свет, тогда я
С Е."

Он пыхтел в течение минуты или двух, пока Grimbal молча ждал его
оценки для начала.

"Сейчас, бесплатный Wi выходи любого побью куста или пустая трата времени, я буду говорить. Я...
пришел насчет Бланшара, как, смею предположить, вы догадались. Новости о том, что он
натворил девять или десять лет назад, дошли до меня всего месяц назад. Месяц назад
было, или могло быть три недели. Как гром среди ясного неба, это свалилось на меня.
и это факт. И я слышал, как ты догадался об этом - у тебя же был
такой хороший повод ненавидеть меня.

"Однажды?"

"Ну, нет мужчины терпеть не могут пережить его причина, верно? Я с е ту
после; но человек, что позволяет себе страдать от неприятностей на протяжении всей жизни из Фюле быть
сам Фюле. Не то чтобы Бланшар был в полном восторге - отнюдь. Он
в последние годы немного созрел, хотя и медленно, как фрукт дождливым летом.
Конечно, он превзошел вас в прошлом, и "ваша естественная надежда" и молитва были
когда-нибудь я окажусь с тобой в беде. Что ж, все это умерло и похоронено, не так ли
? В те дни я ненавидел тень оон так же сильно, как и ты; но
ты получаешь возможность увидеть больше мира и людей, которые в нем живут, когда ты
"я отдалился от всего на несколько лет. Тогда вы обнаружите
как одно дело влияет на другое. Будет сделано не больше, чем вы бы сделали "а".
если бы дела были изменены. На самом деле, ты так м в некоторые моменты, пришел к
подумайте об этом".

"Это то, что ты пришел сюда, чтобы сказать мне?"

"Нет; я здесь, чтобы быть откровенным и незамысловатым, как спортсмен и натурал
человек с добрым сердцем, который в большинстве случаев говорит мне, что тебе делать.
насчет этой работы. Я Олд, я уверяю е Ты возненавидишь себя, если вы
дать ООН вверх. 'Т будет вне carater, чтобы сделать это".

"Вы говорите, что! Вы Харбор осужденного из Принстон если вы нашли
он прячется на ферме?"

"Запрет не нравится случае. По желанию клиента с личной точки зрения, если вы
onderstand меня. Человек дезертировал из армии десять лет назад, а вы,
что-то вроде солдата-любителя, считаете своим долгом отдать ООН под суд.

"Ну, разве не это произошло?"

- Нет, Фэй! Ничего подобного. Если это был твой долг, почему ты его не выполнил
как только узнал об этом? Если вы не хотите исполнительного листа к власти', подаваемому
человек, момент Фуст, я бы сказал 'т было трудным делом, но я
никогда не осмелился бы сказать 't weern не просто. Awnly вы этого не сделала.
Ты кормила власти и высасывал мысли, так же как и furriners сосать на
мака яд. Ты поиграл с картиной мести человеку, которого ты
ненавидел, и позволил идее о том, что бы ты сделал, заполнить твой мозг; и тогда, когда
ты хотел больших доз, ты сказал Фиби то, что знал, считая, что
она бы рассказала Уиллу Бимби. Это плохо, Ян Гримбал, хуже, чем травить
лисиц, клянусь Богом! И ты это знаешь.

"Кто ты такой, чтобы судить меня и мои мотивы?"

"Старый человек, и хотел бы глубоко заинтересоваться этим делом. Было время,
когда мы одинаково думали о бое; теперь мы не думаем; потому что твои
знания об Уне не продвинулись дальше того момента, когда он сбил нас, а
мои продвинулись ".

"Дурак ты, чтобы так говорить. Вы думаете я не смотрел молодой
зверюги эти долгие годы? Самодостаточная, неуч, холерик, всегда в
неправильно. Что вы находите достойного похвалы в клоуне? Посмотрите на его жизнь.
Неудача! неудача! неудача! и наживает врагов на каждом шагу. Где
был бы он сегодня, если бы не ты?"

"Честь по чести с редким Герт целеустремленность насчет ООН".

"Грандиозный успех, его, без сомнения. Я полагаю, ты не мог обойтись без
с ним сейчас. И все же однажды ты достаточно свободно проклял детеныша.

- Горькие речи тебе не помогут, Гримбал; но они очень ясно показывают мне,
что в тебе скрыто. Эта штука со всех сторон разрывает твою пилу, и ты
поворачиваешься к ней снова и снова, как собака к своей блевотине, но существо в ней
утаскивает ее прочь ".

- Лучше отрежь все это. Ты не хочешь сказать мне, зачем пришел, так что я
скажите вы. Ты хочешь, чтобы я обещание не двигаться в этом вопросе, - это что
так?"

"Почему, не ezackly. Я хочу больше, - н -, что. Я ни на минуту не думал, что ты
сделаешь это, теперь ты позволил времени пройти так далеко. Я знаю, ты больше никогда не будешь
вести себя так безобразно, как сейчас; но я сделаю это, и он никогда мне не поверит
если я ему расскажу.

Другие издала звук, наполовину рычание, наполовину невесело смеяться.

"Вы приняли все это как должное, потом, кто знает больше о том, что
в моей голове, чем я сам? Вы любящий старик; и если бы вы
хотели взвинтить меня до такой степени, что пришлось бы взять на себя необходимые хлопоты, вы
она не могла пройти лучше. Я был слишком занят, чтобы беспокоиться о
молодой мошенник или семья, он сейчас в тюрьме".

"Доани не говорю нет таких пустяков! Вы думаете я не читал, что Каан свой
лицо говорит так ясно? Глаза человека рассказывают awftener правду, чем то, что его
язык вообще, для них М опираемся на лжи. "Ты занят"! Ты ведешь себя
грязно до мозга костей с этой работой, и ты это знаешь ".

"Как ты думаешь, вся ненависть на моей стороне? Отправь это животное в ад!
И ты хочешь, чтобы я съел скромный пирог с человеком, который разрушил мою жизнь?"

- Ничего подобного. Вся ненависть на твоей стороне. Он простил тебя.
чист. Даже сейчас, несмотря на то, что ты доводишь его до белого каления
из-за ожидания тебя, он не чувствует злобы - не больше, чем запертый в клетке
во всяком случае, крыса чувствует себя лучше, чем человек, который его несет.

- Тут ты ошибаешься. Он убил бы меня завтра. Он дал мне это понять. В
момент слабости, я спросил его, как его мать, и он повернулся
на меня, как бешеная собака, и просил сохранить его имя с моих губ, и
он сказал, что бы моя жизнь, если бы я дал его".

- Тогда это разумно, потому что он жаждет сдаться, как только
старая женщина снова в порядке.

- Говори! Я полагаю, он послал тебя поскулить по нему?

- Это не так. Он бы преградил мне дорогу, если бы догадался.

"Что ж, я честен, когда говорю, что мне наплевать, что он делает или не делает
. Пусть идет своей дорогой. А что касается его провозглашения, я сделаю это, когда
мне будет угодно. Это отвратительное преступление - предатель своей страны".

"Не подобает ни тебе, ни мне зацикливаться на этом, видя, как обстоят дела".

Гримбал поднялся.

"Ты думаешь, что он благородный человек, и что у вашей дочери был милостив
побег. Это не для меня, чтобы предположить, вы ошибаетесь. Теперь у меня больше нет времени.
Боюсь, что времени в обрез.

Мельник тоже поднялся и, собираясь уходить, произнес последнее
слово.

"Судя по всему, у вас ужасно мало времени. Я знаю, что это трудно
в этой жизни находить время для того, чтобы поступать правильно, хотя каждый мужчина может найти себе занятие по душе.
"ужасная смерть" или свободное время для чего-то другого. Но послушай меня: ты ruinin'
себя, тело и сажа, а также о нашей работе-тело' сажа, как яблоки
в бочке гниет друг друга. Ты в плохом настроении, Ян Гримбал, и мне жаль,
несмотря на это, за кирпичный дом, лошадей и собак. Есть
генеральную уборку в своей долей раненом мозгу, о, Сын мой, и будь человеком с
сам, так же как и ты, будь мужчиной в этом мире.

Другой усмехнулся.

"Не горячись. Воздух холодный. И как ты дала столько добра
совет, берите тоже. Занимайтесь своим делом, и пусть ваш сын-в-законе
ум его".

Г-н Lyddon покачал головой.

"Такие слова только доказывают, что я прав. Загляни в свое сердце и посмотри, как там дела.
ты можешь так разговаривать со старым человеком. "T" - обычный металл.
в "e" выставляют напоказ, и "мне жаль его находить ".

Не сказав больше ни слова, он отправился домой и, по воле случая,
выехал из ворот Красного дома на авеню, пока крытый автомобиль
проезжал мимо по дороге из Мортон-Хэмпстеда. Его крыша была завалена багажом.
внутри сидели Крис, ее муж и Уилл. Они заметили мистера
Lyddon и сделал место для него; но позже, вечером будет облагаться налогом
Миллер с его действий.

- Я прекрасно знал, откуда ты родом, - мрачно сказал он, - и я бы скорее отрубил себе правую руку, чем тебе следовало это делать.
"а" Ты сделал
и не должен был, Правда; ибо я не допущу, чтобы ни один живой человек встал между мной и
ним.

"Я ясно дал понять, что был начеку", - объяснил мистер Лиддон.
но в ту ночь Уилл написал письмо своему врагу и отправил его с парнем до того, как
завтрак на следующее утро.

 "Сэр, - сказал он, - это означает, что Миллер видел вас вчера.
 он был не в себе, и если бы я знал, что он придет, я бы
 принял все меры, чтобы предотвратить это.

 "У. БЛАНШАР".




ГЛАВА XIV

Экшен


Время шло, и здоровье миссис Бланшар медленно возвращалось к ней. Ее
дочь взяла на себя заботу о комнате больного, а Мартину Гримбалу было отказано
в удовлетворении от того, что Крис поселилась в своем будущем доме на период
почти на два месяца. Затем, когда больной стал достаточно
восстановленные, чтобы уехать из Чагфорда, чтобы сменить обстановку, Мартин и Крис
сопровождали ее и провели несколько недель у моря.

Уилл, тем временем, занимался своими делами и терпел долгие мучения.
затянувшийся. Для этих затянувшихся неприятностей его собственном доме были
ответственность, и, как Фиби и Миллер сильно ошиблись в своих
лечение его в этом сезоне. Для женщины действительно были оправдания.
Но от мистера Лиддона можно было ожидать большей мудрости и
лучшего знания характера, всегда достаточно прозрачного. Фиби,
приближающаяся материнская скорбь, поставила новое препятствие на пути своего мужа,
и умоляла его всеми святыми вещами, теперь, когда он до сих пор воздерживался от
исповеди, сохранить свою тайну еще немного и дождаться
рождение ребенка. Она использовала все возможные способы, чтобы добиться этого от Уилла.
новое начинание, и ее отец присоединил свой голос к ее.
Выраженное желание миллера, настойчиво выдвигаемое, часто повторяемое, наконец,
восторжествовало, и вопреки собственному желанию и мысленным подсказкам Бланшар,
страшной ценой для себя, пообещал потерпеть до июня.

Жизнь, омраченная и подавленная таким образом, нанесла ущерб этому человеку. Его естественные
предохранительные клапаны были заблокированы, нервы расшатаны, характер отравлен.
В результате такого положения проявились примитивные черты, и он
продемонстрировал свирепость загнанного ручного зверя или затравленного дикого зверя
. В дни, давно прошедшие после этого кризиса, он выгляделЭд вернулся с холода
тело и содрогнулась от воспоминания того кошмара, весна; и он никогда не
охотно разрешено даже в тех его близких, позволяющих восстановить срок.

Борьба длилась долго, но его природа бить Бланшар до конца,
взрыв облигаций, разбитые обещания и обязательства, ослабленные брачные
люблю на некоторое время, и освободить его от одного огромного взрыва и
победа сил природы. В последнее время в его голове возникло новое
ощущение, как будто деловитые пальцы вплетают нити в его череп, а железные
руки формуют вещество его мозга в новые узоры. Демон
существа, ответственные за его мучения, спали только тогда, когда он спал, или когда, как
случалось раз или два, он напивался, безразличный ко всем мирским делам
. Пока он не до сих пор их долго можно, и даже Фиби слышала
бормотание и угрозы нить пряхи, которые преследовали ее
муж был зол.

Однажды вечером в конце мая она всерьез встревожилась за его рассудок.
Обстоятельства внезапно объединились, чтобы задушить последний трепещущий вздох
терпения Уилла, и тонкие барьеры были сметены такой
бурей, с какой не мог сравниться даже богатый опыт Фиби в общении с ним.
Миллера Лиддона не было дома, на собрании в деревне, созванном для определения
каким образом Чагфорд должен отпраздновать юбилей Соверена;
Билли также отбыл по личным делам, а Уилл и его жена остались
Монкс Бартон много думал о себе. Даже она раздражала страдающего мужчину в
это время года, и ее осунувшееся лицо и болтовня о собственном состоянии и
будущих надеждах на сына часто доводили его до полного безумия. Его обещание
однажды выполненное, она редко касалась этого вопроса, полагая, что чем меньше
сказано, тем лучше, но он неправильно понял ее сдержанность и счел ее эгоистичной.
Действительно, Бланшар резные и сейчас побаливает в покое; ибо Иоанн Grimbal по
устойчивая тишина давно убежден г-н Lyddon, что мастер
Красный дом означает отсутствие активных вред, и Фиби с готовностью ухватился за
же выводу.

Этой ночью, однако, шлюзы рухнули, и будут рушиться, перед тщетным
заявлением Фиби о счастливом обещании того, что придет время и
веселая весенняя погода, с проклятием бросил трубку, стиснул
руки, затем вскочил на ноги, покачал головой и зашагал по комнате, как
маньяк.

"Уилл! Ты разозлил меня до дрожи - трубка из бутивульского дерева с янтарем, которую
Я подарил тебе на прошлый день рождения!"

"Будь проклят мой день рождения - это был желанный день для меня! Я прожил слишком долго- слишком долго
за все свои годы, и никому нет дела до соленой слезы, что я буду гореть
в адском огне раньше своего срока. Я больше не могу этого выносить - совсем не могу
ни ради тебя, ни ради твоего отца, ни ради ангелов на небесах, ни ради десяти миллионов
младенцев, которые родятся в этом проклятом мире - ни если бы я был честен с ними
все. Я должен прожить свою жизнь свободным, иначе я попаду в сумасшедший дом. Свободным.
ты слышишь меня? Я достаточно страдал и ждал еще больше. Несколько месяцев
и недель тоже нет - это долгая, долгая жизнь. Ты говоришь о времени
тянущемся! Если бы ты знал ... если бы ты знал! И эти шайтан-блесны обязательно
завязывания и скручивания. Я мог бы сделать что-то-я мог бы ... вещи, которые человек никогда не
мечтал. Я буду ... ибо они 'М grawing и grawing, и они будут лопаться
мой череп, если я позволю ждать их в этом. Несколько месяцев назад я сидел на заборе
неизвестные стреляли и свистели, призывая смерть. Да поможет мне бог,
это правда. Я должен это сделать! Это шавка для "e"; и все же меня не забанишь
ни то, ни другое, но вертушки в моей голове. Смерть - это вечеринка, которую легко назвать,
заметьте. Нож, или щепотку о'порошок или капли спиртного глубоко под водой ... они
вернуть ООН по локоть в момент. Awnly, если бы я сделал это, я пойду в
компании. Никто не должен выжидать, чтобы смеяться. Те, кто хотел бы плакать, могли бы плакать, но
тот, кто хотел бы смеяться, должен быть рядом со мной - он должен, клянусь Богом!

"Уилл, Уилл! Это не мой Уилл так говорит?"

"Это я, и это не мне запрещено. Но я, наконец, серьезен и говорю
правду. Прядильщики знают, и они правы. Меня тошнит от явной ненависти к своей жизни.
и ты помогла сделать меня такой - ты и твой отец тоже.
Эта вещь Доани не рвать сердце из тебя перемелет ваши нервы
мякоть, как это следует сделать, если вам была истинной женой".

"О, мой дорогой, мой милый, как могут 'е сказал или подумал? Вы источить что он имеет
для меня".

"Я знаю, что ты думал обо всем неправильно, если ты вообще думал. И "
Миллер, ту. Вы преобладали ш' мне дальше жить жизнь труса за
бесчисленные века, о времени,--меня--меня--гонишься по Wi земли своим хвостом,
у меня между ног и knawin' я никогда не видел человека, так как запрет не храбрее
чем я сам. И он - Гримбал - смеется, как дьявол, которым он и является, думая
о том, какой должна быть моя жизнь!"

- Я не могу быть быстрее. Парень движется, набирается сил и
готовится появиться на свет, не так ли? Я говорил ему это пятьдесят
раз. Ждать осталось недолго.

"Это не дольше. Это ближе, чем сон, еда или питье. Оно приближается
перед заходом Луны. Это или сумасшедший дом - больше ничего. Если бы ты
почувствовал огонь, который пожирал мои мысли в последние дни, ты бы
знал. Бесполезно плакать, потому что это не любовь ко мне заставляет тебя.
Реки слез меня больше не возбуждают. Теперь я сталь - всего на один
месяц - и пока я сталь, я буду действовать как сталь и наносить удары как сталь.
Я имел шаткую ночи и, глупо ночей в ые ночи, но моя голова
понятно, для wance, и я буду использовать его, пока это."

- Не совершать опрометчивых поступков, Уилл? Ради Бога, ты не причинишь вреда
себе или кому-нибудь другому?

- Я должна встретиться с ним, Уэнсом, ради всего святого.

"Он на совете по поводу Юбилея с отцом, пастором и остальными".
"Но он скоро отправится домой."

"Но он вернется домой позже. И сегодня вечером я скажу "Да" или "Нет" - я скажу,
если мне нужно будет вытрясти хоть слово из его уст. Я бан не гвейн быть
приводимый в сумасшедший для него или вы или кто-либо. Смерть-лучше, чем мягкий
головка для себя на всю жизнь о'грязи и лезете не в свое дело и лепечет, как
безмозглых тварей они кормят и откармливают в приютах. Это худшая жестокость,
больше всего я, Гвейн, страдал от человеческих рук - быть оплакиваемым при виде
этих жутких безумных дыр с дыбой и оскаленных останков пустой плоти и
бормочут мне со всех уголков земли. Теперь я в здравом уме - в здравом уме
достаточно, чтобы понимать, что я быстро схожу с ума - и я не потерплю этого еще час.
Этой ночью это обрушилось на мой разум со слезами и воем, как буря, и
этой ночью я положу этому конец ".

"Подожди хотя бы до утра. Тогда увидься с ним ".

- Иди спать и не заставляй меня еще больше ждать, если ты когда-нибудь любил меня.
Вам в кровать ... с глаз моих долой! С меня хватит 'восточной долготы и всего человеческого
все это много дней. И вот как рядом с безумием, как я гвейн. То, что я
делаю, я делаю сегодня вечером".

Она вскочила со стула, внезапно рассердившись на его странную резкость, ибо
жена, которая никогда не слышала дурного слова, страстно возмущается
, протестуя против первого же укола, когда он падает. Теперь искреннее негодование
вспыхнуло в Фиби, и она с горечью произнесла:

- "Хватит с меня"! Эсси Фэй! Как и достаточно того, что у тебя есть - бедное, терпеливое создание
потеет ради нее, думает ради нее и промокает глаза слезами
ради тебя, ради твоего ребенка и твоих проблем, ту! "Хватит с меня".
Эсс, я пойду к себе в постель и размяну суставы, стоя на коленях в
молитве за тебя и усталом Божьем ухе ради шутки!"

Его ответом было действие, и, прежде чем она закончила говорить, он потянулся
над собой и снял свой пистолет со старой балки, которая тянулась
по потолку.

"Ради всего Святого, зачем это? Ты бы не ...?

"Застрелил лису? Почему бы и нет? Я теперь фермер, и я бы убил лучшего старого рыжего болотника.
фокс, как всегда, уделил полю сорок минут и победил. Ты просто ныл.
насчет цыпочек, которые ужасно выходят на этот раз. Я немного посижу под поленницей дров.
и "подумаю ", прежде чем начать. Гуда Гвейна пока нет.

Объяснение Уилла о его поступке было правдивым, но Фиби каким-то смутным образом осознала
, что она стоит в тени критической ночи
и что от нее требовались действия. Ее гнев немного поутих, и
ее сердце забилось чаще, но она действовала смело и
быстро.

"Пусть это будет сегодняшняя ночь - старая лиса, я имею в виду. У них больше цыплят, чем детенышей.
Если подумать, лис; и он ужасно делает то, что ты забываешь делать.
делать - борется за свою лисичку и детенышей.

Она посмотрела прямо в глаза Уиллу, взяла пистолет из его рук,
взобралась на стул и повесила оружие на место.

Он с любопытством рассмеялся и снова помог жене спуститься на землю.

"Спасибо", - сказала она. - А теперь иди и делай, что хочешь, и не забывай
будущее счастье женщин и их детей зависит от этого. Ее
гнев почти прошел, когда он заговорил снова.

"Как плохо ты понимал меня все эти годы - и никогда
не поймешь ... Никто никогда не поймет, кроме мамы. Чего она боялась? Что я нажму на спусковой крючок
возможно, человек из-за дерева?

"Нет-нет, у вас может быть действие, чтобы убить себя вместе о'
имея такую плохую жену."

"Теперь мы обе на безумной дороги", - сказал он с горечью. Затем он поднял
свою палку и, мгновение спустя, вышел в ночь.

Фиби смотрела, как его высокая фигура пересекает реку, и увидела его
силуэт на фоне мертвого серебра залитой лунным светом воды, когда он пересекал
каменные ступени. Затем она снова полезла за пистолетом, спрятала его и
вскоре приготовилась к возвращению отца.

"Что, кроме мира и тишины, может быть в служении добру богу".
она подумала: "По сравнению со службой у буйного мужа!" Затем печаль
сменилась активным страхом, а тот, в свою очередь, перешел в безысходную
усталость и безразличие. Она обнаруживается никакой справедливости в ее
выходка мужа; она не видит обстоятельств, должны рано или
поздно уже осаждают его бунт; и она чувствовала себя очень жестоко
недооценил, очень серьезно обидел.

Тем временем Бланшар прошел через ураган ярости против своего врага
очень похожий на тот, что ранее был зафиксирован в отношении самого Джона Гримбала, когда
грубиян одержал над ним верх, и он жаждал физического конфликта. Это
ночь была решена получить однозначный ответ или прийти к какому -
вывод с оружием в руках. Его мысли далеко унесли его, и прежде чем он
занял свое место в красном доме, в точке с
какой подход проспект может быть контролируемой, он уже упал
в неистовой жаждой борьбы и надеемся, что его противник окажется в
как разум. Он жаждал нападения и побоев, и его сердце требовало, чтобы
его грудь снова была чистой.

Что бы ни случилось, он был полон решимости сдаться на следующий день.
на следующий день. Он сделал все, что мог, для тех, кого любил, но он был
не в силах больше страдать. Теперь он страстно желал втоптать своего врага в
пыль, и, достигнув этого, он уйдет, вполне удовлетворенный, и
понесет заслуженное наказание. Его накопленные обиды должны быть наконец оплачены
и он твердо решил за час до возвращения Джона Гримбала
домой, что расплата должна быть такой, какую получил он сам
много лет назад, на Рашфорд-Бридж. Его мышцы пульсировали от напряжения, пока
он сидел и ждал на вершине пологого холма, усеянного боярышником
который тянулся вверх от края аллеи и заканчивался на
бахроме молодых зарослей.

И теперь, по нередкой случайности, две отдельные серии обстоятельств
были готовы столкнуться, в то время как вызванному ими потрясению было суждено
ускорить кульминацию судьбы Уилла Бланшара, поскольку это
это касается записи. В ту ночь, когда он так бушевал и терпел, как выплескивалась наружу
желчь, порожденная долгим бездействием, Джон Гримбел также пришел к
внезапному заключению с самим собой и совершил поступок, характерный для определенного
насколько это возможно.

В связи с приближающимися юбилейными торжествами воздух в некотором смысле наполнился боевым духом
, и Гримбалю с его йоменами было суждено
чтобы сыграть свою роль. Кратковременная вспышка милитаризма, похожая на комету, часто вспыхивает
над воюющими нациями в любое время всеобщей радости, и это еще не все
особенно если краеугольным камнем конституции страны является корона. Этот
огонь нашел достаточно воспламеняющийся материал в сердцах многих жителей Девоншира
, и перед его теплым порывом Джон Гримбал, вдохновленный особым
случаем, наконец-то воспламенился душой. Длинные языки передавали слухи
из деревенской пивной до его ушей дошел отчет о
некоторых необдуманных высказываниях, сделанных его врагом по поводу событий в
тот самый час. Они были только холерик и очень несчастный человек глупо
комментарии на вещи в целом и приближающегося праздника в
частности, и они ему служили, но чтобы проиллюстрировать тот факт, что нет
плохо образованный и страстная душа может терпеть всеобщего ликования,
сам несчастен; но Grimbal схватился за эту проверенную нелояльности к
старый дезертир, и сказал себе, что личные вопросы должны взвесить с
его больше нет.

"Какой недовольный зверь, который дрейфует в социализм и все
замышлять недоброе", - подумал он. "Негодяй, должно быть, как только намордник для
все, и в другом сообществе я буду действовать, не как враг
его".

Этому выводу он пришел вечером того дня, который увидел
Последнее извержение Бланшара, и он был поражен, обнаружив, насколько
прямым и незатейливым выглядел его курс, если смотреть на него с
безличной точки зрения долга. Его брат должен был обедать с Джоном.
Гримбал через полчаса, поскольку оба мужчины работали в комитете, который должен был
встретиться в тот вечер по вопросу о местных празднествах в Чагфорде,
и они собирались вместе. Однако у Джона оставалось время, чтобы положить
его решение воплотилось в действие. Поэтому он повернулся к своему столу и написал.
Нужные слова он знал наизусть, потому что сочинил свое
письмо много месяцев назад, и оно всегда было с ним; но теперь, когда он впервые увидел
, изложенное таким образом на бумаге, это выглядело странно.

 - РЕД-ХАУС, ЧАГФОРД, ДЕВОН.

 _ Коменданту Королевской артиллерии, Плимут._

 "СЭР, насколько мне известно, этот человек, Уильям Бланшар,
 который поступил на службу в Королевскую артиллерию под именем Тома Ньюкомба
 и дезертировал из своей батареи , когда она дислоцировалась в Шорнклиффе
 около десяти лет назад, сейчас проживает на этом месте на ферме Монкс
 Бартон, Чагфорд. Мой долг требует, чтобы я представил эту информацию
 и я, конечно, могу подтвердить ее, хотя у меня есть
 основания полагать, что дезертир не попытается избежать справедливого наказания
 в случае задержания. Имею честь быть,

 "Вашим покорным слугой",

 ДЖОН ГРИМБАЛ,

 "Капитаном Дэв. Йоменри".

Он только что закончил эту связь, когда Мартин приехал, и как его
брат вошел он инстинктивно отодвинул письмо подальше от глаз. Но
мгновение спустя он возмутился против себя за этот поступок, понимая, насколько уродливым было это действие.
Молчаливое признание, заключенное в нем. Поэтому он вытащил письмо.
поприветствовав брата, он сунул записку перед ним.

- Прочтите это, - мрачно сказал он. - Думаю, это вас удивит. Я хочу
ничего не делать тайно, и поскольку вы связаны с этими людьми на всю жизнь
сейчас просто вам следует услышать, что произойдет. Вот
информация, на которую я однажды намекнул вам, которой я обладал относительно Уильяма
Бланшара. Я подождал и дал ему достаточно веревки. Теперь он повешен
сам, как я и предполагал, он сделает, и я должен действовать. Несколько дней назад он сказал
неуважительно о королеве перед дюжиной других бездельников в
трактире. Это грех, который я считаю гораздо большим, чем его грех против меня.
Прочтите, что я только что написал.

Мартин с нежностью посмотрел на свирепое и вызывающее лицо Джона. Его
слова и брата поведение никоим образом не вмешался в судебный
модерирование его речи. Затем антиквар внимательно просмотрел письмо, и
тишину нарушила тишина, нарушаемая только шуршанием пера.
Джон Гримбал надписывал адрес на конверте.

Вскоре Мартин уронил письмо на стол перед собой, и лицо его
было очень бледным, голос дрожал, когда он заговорил.

"Это случилось более десяти лет назад".

"Так и было; но не воображайте, что я знал об этом десять лет".

"Боже упаси! Я лучшего мнения о вас. И все же, хотя бы ради меня, подумайте,
прежде чем отправлять это письмо. Сделав это, ты разрушил жизнь. Я
видела Уилла несколько раз с тех пор, как вернулась домой, и теперь я понимаю, почему
в нем произошла потрясающая перемена. Он, должно быть, знал, что ты это знаешь. Это было
последней каплей. Он, кажется, совершенно сломлен колесом мира, и нет
интересно. Для человека его натуры прошлое с тех пор, как ты раскрыл эту
ужасную тайну, должно быть, было сущей мукой.

Джон Гримбел сложил письмо вдвое и вложил его в конверт,
а Мартин продолжал:

"Что ты пожинаешь? Ты не такой человек, чтобы совершить поступок такого рода и
жить после этого так, как будто ты его не совершал. Предупреждаю тебя, ты задумал
ужасно опасную вещь. Это может быть крушение одной живой души, кроме
Бланшар. - Я знаю твой характер, хотя Вы скрыли это так близко
последние годы. Отправь это письмо, и твоя жизнь станет горькой навсегда.
Загляни в свое сердце и не притворяйся, что обманываешь себя".

Его брат зажег спичку, поджег красный воск и запечатал письмо
перстнем с печаткой.

"Долг есть долг", - сказал он.

"Да, да; все будет сделано правильно, и об этой экстраординарной вещи станет известно
в нужном месте. Но не позволяй этому выйти наружу через тебя; не
омрачай свое будущее таким поступком. Твои личные отношения с этим человеком,
Джон, - невозможно, чтобы ты сделал это после стольких лет".

Другой приложил марку к своему письму.

"Не думай, что личные соображения влияют на меня. Я солдат, и
Я знаю, что значит быть солдатом. Если я найду предателя своей королевы и
страны, должен ли я перейти на другую сторону дороги и не выполнить свой долг
потому что этот человек оказался личным врагом? Вы низко оцениваете меня
и довольно жестоко недооцениваете, если воображаете, что я настолько слаб.

Мартин ахнул от такого взгляда на ситуацию, мгновенно поверил себе
ошибался и поверил Джону на слово. При этих словах он чуть не покраснел,
подумав, что должен был прочитать такую низость в характере брата.

"Прошу прощения", - сказал он. "Мне должно быть стыдно, что я
неправильно понял тебя. Я не мог избежать личного фактора в этом деле.
ужасное дело, но ты, я вижу, должным образом все взвесил. Я причинил тебе зло.
Да, я обидел тебя, как ты говоришь. На написание этого письма было очень
за отважные действия в данных обстоятельствах ... как отважная, как
человек сделал, пожалуй. Прости меня за столь подлый взгляд на это, и
прости меня даже за то, что я сомневался в твоих мотивах.

"Я хочу справедливости, и если я неправильно исполняю свой долг ... почему, что
ничего нового. Я могу признать, что, как лучше мужчин до меня".

На минуту или две воцарилось молчание; затем Мартин заговорил, почти
радостно.

"Слава Богу, я вижу выход! Редко случается, чтобы я был быстр в чем-либо
в вопросах человеческих поступков, но на этот раз я нахожу путь, по которому можно поступить правильно
и ты все еще избавлен от этой ужасной задачи. Действительно, знаю.
потому что я знаю Бланшара лучше, чем ты. Я догадываюсь, что он имеет
переживают в последнее время, и я покажу ему, как он может положить конец применению пыток
себя делать правильные вещи, даже сейчас."

"Это страх, что я опалю человека, а не стыд за его собственное преступление".

"Тогда, как более сильный, как солдат, избавь его от страданий и поставь
ваш разум в покое. Поверьте, вы можете сделать это без каких либо размышлений о
себя. Скажите ему, что вы решили не предпринимать никаких шагов в деле, и
остальное оставь мне. Я пари, я могу заставить его дать
себя. Я однозначно уверен, что я смогу осуществить его. Затем,
если я потерплю неудачу, делай то, что считаешь правильным; но сначала позволь мне
попытаться спасти тебя от этой болезненной необходимости.

Последовало долгое молчание. Джон Гримбал понял, насколько легче было
обмануть другого, чем себя, и, перед зрелищем своего
обманутый брат, чувствовал, что он ценил его собственного недвижимого мотивы и
льготы по достоинству. Тем более совершенно был Мартин
правдивая история красной шапки, в более заметным не растут в уме Джона.
То, что на самом деле было ответственно за его предполагаемый поступок, никогда не выглядело яснее, чем тогда.
и пока Мартин со всей невинностью говорил о мужестве,
которое, должно быть, необходимо для совершения такого поступка, Гримбал прошел через
вспышка белого света и мельком увидел его недавние мыслительные процессы
многократно усиленные ослепляющим лучом. Зрелище
это вызвало у него легкое отвращение, ослабило его, затронуло его глубины, взбудоражило
его натуру. Вскоре он ответил грубым, отрывистым и глубоким голосом.

"Я лгал достаточно часто в своей жизни, - сказал он, - и могу лгать снова, но я
думаю, что никогда не лгал тебе до сегодняшнего дня. Ты такой чистый, великодушный
человек, которого ты не понимаешь разумом моего склада - разумом, который не может
простить, который не может забыть, который годами питался мыслью о
мстя за тот страшный удар в прошлом. То, чего вы опасались и на что намекали
только что было отчасти правдой, и я знаю это достаточно хорошо. Но это
только для того, чтобы сказать, что мои мотивы в этом деле неоднозначны.

"Никто, кроме храброго человека, не признался бы в такой правоте, но сейчас ты сам виноват,
как я обидел тебя. Мы похожи. Я тоже иногда бывал в мрачные моменты.
винил себя за дурные мысли и дурные поступки, выходящие за рамки моих реальных заслуг.
Так что ты. Я не знаю ничего, кроме того, что твое чувство долга заставило бы тебя отправить это письмо.
письмо."

"Мы разрушили жизни друг друга, он и я; только он мальчик, и его
в жизни перед ним; я человек, и моя жизнь, ибо я сортировка
что стареет рано, и он помог мне времени больше, чем кто-либо знает, но
себя".

- Не говори так. Счастье никогда не приходит, когда ты жаждешь его больше всего.
горе - никогда, когда ты считаешь, что лучше всего настроен его вынести. Когда-то я
думал так же, как ты сейчас. Я долго ждал, когда мне улыбнется удача, и сказал
"прощай" всем моим надеждам на земные наслаждения ".

"Удовлетворить тебя было легче, чем следовало бы мне. И все же ты был
таким же постоянным, как и я. Мы так устроены. Чем больше, тем
жаль.

"У меня есть абсолютно бесценные благословения; моя чаша счастья полна.
Иногда я спрашиваю себя, как это получается, что человек так мало этого заслуживает
я так много получил; иногда я просыпаюсь в самом крайнем страхе,
потому что радость, подобная моей, кажется большей, чем имеет право любое живое существо ".

"Я рад, что один из нас счастлив ".

"Я доживу до того, чтобы увидеть вас такими же благословенными".

"Это невозможно".

Наступила пауза, затем в зале прогремел гонг, и братья
отправились ужинать. Теперь их беседа касалась различных местных тем,
и только когда скатерть была снята в соответствии с
старомодным обычаем, а фрукты и вино расставлены на сверкающем столе,
Джон вернулся к важнейшей теме момента.

Он налил Мартину бокал портвейна и пододвинул к нему сигары
затем сказал,--

- Выпейте. Это очень вкусно. И попробуйте одну из этих. Я не отправлю это
письмо.

"Мужик, я так и знал! Я знал его очень хорошо, без слуха, поэтому от вас. Уничтожить
в чем дело, дорогой друг, и так сделайте первый шаг в мир, я боюсь, что ты
не известно в течение многих дней. Все эти страдания исчезнут быстрее
чем сон. Справедливость-это здорово, но милости больше. У вас есть
привилегия милосердия, и все же правосудие также не пострадает - нет, если я
знаю Уилла Бланчарда ".

Они долго разговаривали и выпили больше обычного, в то время как мрачный
и угрюмый дух пожилого человека немного развеялся перед его решимостью и его
вином. Запах прошлых страстей, обломки мертвых вещей, казалось,
выветрились из его сознания. Он забыл о часе и об их встрече.
пока не прошло время, назначенное для этой конференции. Затем он посмотрел на свои
часы, встал из-за стола и поспешил в холл.

- Давайте не будем уходить, - настаивал Мартин. - Я уверен, они прекрасно обойдутся без нас.
уверен.

Но единственным ответом Джона было натянуть водительские перчатки. Он предвидел
некоторое удовлетворение от заседания комитета; он действительно подозревал, что
его попросят занять на нем место председателя, и, как большинство мужчин, он был
не прочь проявить немного власти в маленьком уголке.

"Мы должны идти", - сказал он. "У меня есть важные предложения, чтобы сделать, особенно
в отношении добровольцев. В учебный бой на Scorhill бы быть счастливой
мысли. Мы будем ехать быстро, и только на двадцать минут позже".

Собака-тележка прождала полчаса, и вскоре братья быстро
кружась, спускался Красный дом авеню. Жених бросил из-за спины и открыл
ворота; затем все, на что была способна его ловкость, - это вскарабкаться в седло.
он снова стал прекрасным конем, мчался со скоростью двадцати миль в час.
потрусил в сторону Чагфорда.




ГЛАВА XV

БИТВА


Молча и неподвижно сидели Бланшар, на окраине одного из банков в
перелеска края. Он смотрел, как звезды движутся вперед и тени
лунный свет ползут с запада на север, с севера на восток. Боярышник благоухал
ночь была полна девственного серебра под луной; из
красного Домашнего "совиного дерева" - опушенного вяза, посвященного мудрой птице, - пришло
мяуканье коричневой совы; и еще один белый нанес удар, быстрый как вспышка
пернатый лунном свете, на перелесок края, и прошел так близко от Бланшар
что он увидел убогую землеройку-мышь в когтях. "'TIS для молодежи
птицы somewheers, - думал он, - так они будут процветать и получится
совята braave приходят bimebye; но Лил, пищать, слепые, землеройки,
что они сделают, когда ни одна мать приходит домой вместе с ними?"

Он мрачно размышлял на эту тему, но внезапно вздрогнул, потому что позади него в подлеске раздалось
эхо медленных шагов. Они погрузились в
сайленс и сет будут гадать, что бы они могли означать. Затем до него донесся другой
звук, похожий на топот скачущей лошади и хрустящий стук колес,
и, полагая, что приехал Джон Гримбал, он сосредоточился на деле
. Но автомобиль не остановился. Вспышка желтого света
прыгнул через расстояние в Почте-телега с грохотом мимо по пути к
Мортон. Это обстоятельство рассказал наступит час и он знал, что его бдение
не могли бы значительно более затяжной характер.

После смерти снова преследуют за рубежом, но на этот раз в форме, которая проснулся
глубоко укоренившиеся инстинкты наблюдателя вывели его из себя и
разозлили до страсти, но не по его собственному, а по чужому поводу. Раздался
внезапный крик пойманного зайца, - звук, в котором ужас и агония
смешиваются в крике наполовину человеческом, - и так тихо было в тот час, когда Бланшар
слышал борьбу зверя, хотя тот находился на расстоянии пятидесяти ярдов. Заяц в
капкане в любое время года означал браконьера - ненавистного врага общества в представлении
Бланшара; и его первой мыслью было привлечь негодяя к ответственности, если он сможет.
правосудие. Теперь недавний звук шагов был объяснен и будет
не сомневался, что жестокий крик, рассеявший его грезы,
быстро привлечет какого-нибудь скрытого человека, ответственного за это. Заяц был пойман
проволокой, натянутой на опушке леса, и теперь Бланшар
подполз на животе на расстояние десяти ярдов от места трагедии, и
там, на опушке леса, в тени белой колючки, он ждал.
В течение двух минут, кусты расступились, и там, где листва молодых
березы осыпают выше меньшей хворост, человек с маленькой головой
и появились огромные плечи. Не видя никакой опасности, он пробрался в открытую,
поднял голову к Луне и увидел лицо и черты Сэма
Бонуса, рабочего, с которым Уилл поссорился в давние времена.
И вот, прямо перед ним развернулась такая битва, какой желал Бланшар
, но с другим противником, чем он ожидал. Однако этот несчастный случай
ничего не значил. Будет только увидел браконьера, и урегулирования
бизнес такой человек отбился от рук, если это возможно, в своих суждениях,
определенные обязанности, которые должны быть предприняты каждый настоящий мужчина в любой момент
возможности, которые предоставляет.

Он внезапно вышел из тени и остановился в трех ярдах от
грабитель в качестве награды поднял приклад ружья, чтобы убить визжащее животное
у своих ног.

"Ты! И с поличным, клянусь Богом! Я знал, что они не лгали об э.".

Другой вздрогнул, обернулся и увидел, кто стоит против него.

"Бланшар, не так ли? И что ты здесь делаешь? Пришел по той же причине,
возможно?

"Я бы заставил тебя заплатить, если бы это было ужасно за такие слова! Я человек, чтобы украсть
чужой шерсти вне сезона, запрет не я? Но я Доани не иметь никаких слов беспроводной интернет'
любит тебя. В любом случае, я обошелся с тобой честно, и просто уйду.
ты придешь без шума, или мне его поднимать?

Другой зарычал.

- Ты... ты подойдешь на ярд ближе, и я размозжу твою проклятую башку...

Но угроза осталась незаконченной, и ее исполнение провалилось, потому что Уилла
научили сражаться с вооруженным человеком в первые дни его пребывания на реке, и
он видел, как опытная рука захватила в плен не одного отчаянного персонажа. Он знал
что мгновенное действие может привести его под дуло пистолета и
вне опасности, и пока Бонус говорил, он налетел прямо на него с
такой неожиданной быстротой, что у Сэма не было времени выполнить свою цель.
Он тяжело рухнул, а Бланшар навалился на него сверху, и его оружие выпало
из его руки. Но с браконьером было еще не покончено. Пока они лежали,
борясь, он обнаружил, что его нога свободна, и сумел дважды ударить Уилла по
ноге выше колена. Затем Бланшар, повисший на своем враге, как собака,
высвободил руку и несколько раз сильно ударил Сэма в лицо. Удар по носу
показалась красная кровь, которая брызнула на обоих мужчин, черных, как чернила в лунном свете
.

Прошло совсем немного времени, прежде чем они оторвались и поднялись после своей первой схватки на земле.
Бонус, наконец, встал на колени, затем на
ноги, и Уилл, когда сделал то же самое, понял это по внезапной боли в ноге
что если браконьер сбежал, то теперь он, должно быть, не в силах преследовать его.

- Шансов нет, - выдохнул он, отвечая вслух на свою мысль, пока они боролись.
"Если ты подрался со мной на пару колес, это неважно, потому что ты отмечен, все в порядке"
и твои косящие глаза станут еще чернее, когда появится терн
марнин".

Эта очевидная истина привела Бонуса в ярость. Он не пытался уйти, но,
заметив свой пистолет, сделал невероятное усилие, чтобы дотянуться до него.
Другой увидел эту цель и напряг свою силу в противоположном направлении.
Некоторое время они сражались молча - рычали и ругались, потели и раскачивались,
штампованные поскользнулся и капнул крови под росистой и
боярышник-душистые ночь. Бонус использовал все свои силы, чтобы дотянуться до пистолета;
Будет принесен в жертву все, чтобы его удержать. Он страдал больше
наказание какое-то время, потому что сам воевал со всеми своими конечностями, как
зверя; но в настоящее время Бланшар сбросил браконьер сильно, и снова они
спустились вместе, на этот раз почти на жалкий зверь, что еще
изо всех сил, провел провода под рукой. Оно содрало мех со своей лапы,
и белые нервные волокна, оторванные наголо, мерцали в красной плоти под луной
.

Оба бойца теперь слабели, и каждый знал, что еще несколько минут
должны решить исход битвы. Бонус все еще боролся за пистолет
, и теперь его вес начал сказываться. Затем, когда он оказался в пределах досягаемости и
протянул руку, чтобы схватить его, Бланшар, вместо того, чтобы тянуться к нему,
бросил всю свою силу в том же направлении, и Сэм был застрелен прямо над пистолетом.
пистолет. На этот раз они повернулись, и Уилл упал под ними. Оба
одновременно протянули руку к оружию; оба схватили его, а затем
напрягли всю свою силу для владения. Уилл имел в виду использовать его как дубинку, если
судьба оказалась благосклонна, а другой человек, оценкой собственной жизни в ничто, и,
считая, что он понес Бланшар обида свою собственную гибель, по назначению,
при этом красно-горячий момент, чтобы сдержать свое слово и мозги, другой из
если бы у него был шанс сделать это.

Затем, неслышимые сражающимися, дальние ворота распахнулись, два
ярко-желтых огненных диска засияли вдоль проспекта внизу, и Джон
Гримбал вернулся в свой дом. Внезапно, увидев яростно сражающиеся фигуры
на краю холма, менее чем в пятидесяти ярдах от него, он остановился,
и в его ушах зазвучал шум конфликта в виде стука копыт и
колесо и упряжь остановились. Спрыгнув, он побежал к месту происшествия.
конфликт закончился так быстро, как только мог, прежде чем он прибыл. Ружье
внезапно взорвалось, и раскаленный язык пламени осветил ночь
. Сто отголоски поймал детонацию и по мере разряда
разнеслись вдоль каменистых горках, чтобы отель fingle ущелье, Бланшар
попятился назад и упал в кучу, а браконьер пошатнулся, потом
успокоил себя, и исчез в лесу.

"Принеси лампу", - крикнул Гримбал, и мгновение спустя его конюх повиновался;
но к тому времени, как Джон добрался до него, упавший мужчина уже сидел, и
взорвавшийся пистолет лежал у его ног.

- Ты опоздал на полсекунды, - выдохнул он. "Я сам себя уволил, когда я
семя морды ясно. Poachin' он был, но человек, с пометкой ладно.
Завтра пошлите п'Лайсмана за Сэмом Бонусом, и, надеюсь, вы найдете ему замену.
- Бланшар! - крикнул я.

- Бланшар!

- Эсси Фэй, и " ничего страшного ", за исключением негнущейся ноги. Лучше всего стукнуть толстяка беднягу
двояка по голове. Я услышал крик Уна, подошел и подождал.
и застал моего джентльмена на месте преступления.

Конюх поднес огонек к искалеченному зайцу.

"Стукни его по голове, - сказал Уилл, - тогда помоги мне".

Ему помогли подняться на ноги; слуга прошел вперед с лампой, и
Бланшар, обнаружив, что может идти без труда, двинулся дальше,
медленно опираясь на ружье браконьера.

Гримбал подождал, пока он заговорит, и вскоре он заговорил.

- В этом лабиринте мира все складывается совсем не так, как может рассчитывать человек.
- Как случилось, что ты оказался здесь? - спросил я.

- Как получилось, что ты оказался здесь?

- Будь я проклят, если смогу сказать это, пока не соберусь с мыслями. "Груши".
прошло полвека или около того с тех пор, как я появился; и все же не более двух часов назад.

"Ты, я полагаю, пришла не к Сэму Бонусу?"

"Нет, фэй! Нет мужчины, который был бы так далек от моих мыслей, как он, когда я его посеяла".
высуньте его морковную голову под луну. Я занимался своими делами и
зашел повидаться с вами. Я хотел прямой речи и прямого удара; и я
получил их, если уж на то пошло. И дерусь, наверное, за кровь, я полагаю
- во всяком случае, за мою модную кровь.

- Значит, ты пришел драться со мной?

"Я бы ... если бы я мог заставить его драться".

"С этим пистолетом?"

"Только с диким сердцем и двумя моими кулаками. Пистолет принадлежит
Сэму Бонусу. По крайней мере, так оно и было, но теперь это мое - или ваше, как сторона
наиболее обиженный ".

"Подойди сюда и выпей капельку бренди, прежде чем пойдешь домой. Рад, что ты
немного подрался, поскольку ты так сильно этого хотел. Я тоже знаю, каково это -
быть таким. Но между нами не было бы ссор. Мое решение
было принято. Сегодня днем я написал в Плимут. Я написал и через час
решил не отправлять письмо. Я полностью изменил свои намерения
, потому что суть начинает представать в новом свете. Я сожалею
о нескольких хороших вещах, которые произошли за последние годы.

Уилл тяжело вздохнул; затем он заговорил медленно и не без продолжения
эмоции, которых не было в его словах.

"Это прямая речь, если ты это имеешь в виду. Я никогда не понимал, как это получилось
спортсмен, такой же, как ты, может продолжать работать и водить
простой парень с земли вроде меня попадет в ад за то, что я натворил десять лет назад.
"

"Отпускать прошлое. Забыть его, изгнать его за все время, насколько вы есть
власть. Виноват, должно быть, похоронил обеих сторон. Вот письмо к моему
рабочий стол. Я сожгу это и постараюсь часто спустя годы сжигать память вместе с этим.
Ваша дорога для меня свободна.

- Спасибо, - очень медленно произнес Бланшар. "Я уверен, что никогда не услышу "нет".
хорошие новости, что на этой airth область. Теперь я буду свободен, волен делать как я
пожалуйста, бесплатно, чтобы сделать это без движения?"

Наступило долгое молчание. Гримбал налил полстакана бренди,
добавил содовой, затем протянул стимулятор Уиллу; и Блошар,
выпив, немного посидел в комфорте, потер распухшую челюсть и
соскреб с рук засохшую кровь Бонуса.

"Почему вы изменились так внезапно?" спросил он, когда Гримбал повернулся к своему
столу.

"Я мог бы сказать вам, но это не имеет значения. Письмо в сознании выглядит
различные документу на бумажном носителе; и долг, часто меняет свой облик, слишком,
когда человек честен с самим собой. Чтобы быть честным с самим собой-это
сильнее всего рода честность. У меня были выступления с другими пользователями об этом ... мой
брат, в частности".

"Я молю Бога, чтобы мы могли уладить это без помощи извне".

Гримбал позвонил в колокольчик, затем ответил.

"Что касается улаживания, я ничего об этом не знаю. Я разобрался со своей собственной совестью
такой, какая она есть.

- Я пришел бы за "Да" или "Нет".

- Теперь у вас есть определенный ответ.

- И "спасибо". Тогда что же будет между нами, когда я вернусь? Май
Я понимаю это? Они, которые больше не были запретными врагами, могли бы стать друзьями - а?"

Что Grimbal ответ сделал бы сомнительно. Он не ответил, Для
его слуга, Vallack. Лаврентия, вошли в данный момент, и он повернулся
резко против старика.

"Где письмо, которое я оставил на своем столе? Оно было адресовано в Плимут".

"Все в порядке, сэр, все в порядке; не беспокойтесь. Я глаза в голове моей
лучше, все-таки, слава Богу. Я семя ООН, когда я прихожу чтобы закрыть ставни для себя.
отправил Джо после ускорения в коробку. У меня было достаточно времени для отправки почты.

Джон глубоко вдохнул, наполовину вздохнув, наполовину застонав. Он
не мог говорить. Только его пальцы сжались, и он, приподняв руку, как
хотя разгромить ухмыляясь древних. Затем он опустил руку и посмотрел
на Бланшара, глазами задавая вопрос, для которого не мог найти
слов.

- Я услышал, как отправили почту, как раз перед тем, как заяц завизжал, - флегматично сказал Уилл.
- и письмо наверняка вместе с ним.

Гримбал вскочил и бросился в коридор, в то время как другой прихрамывал за ним.


"Не делай ничего подобного. Я верю, что ты никогда не собирался публиковать un. Ess,
Я поверю вам на слово. И если вы не собирались отправлять
письмо, это как, если бы вы не отправили ООН. На мой взгляд вере фиксированной, независимо
вы можете сделать".

"Не челюсть, сейчас! Нет времени, чтобы остановиться на почту. Я могу добраться до
Мортон так же быстро или быстрее, чем ползет телега, если я поеду. Я не буду
обманывайте себя, как это!"

Он побежал в конюшню, позвал конюха, надел седло на лошадь
, которая только что привезла его домой, и примерно через три минуты был
ехал по аллее, в то время как его парень добрался до ворот и распахнул их настежь
как раз вовремя. Затем Grimbal поскакал в ночь, с сердцем и душой
на его письмо. Он имел в виду, чтобы восстановить его в любой приемлемой стоимости.
Белая дорога прожилками далеко под ним, и сквознячок его
собственный стремительный прогресс стабилизировался его, как он поспешил на. Вскоре у подножия
холма он понял, как сэкономить милю или больше, срезав путь по
лугам, поэтому съехал с шоссе, проехал через сенокос и помчался
от этого с промежутком в секунду. Затем он хмыкнул, и звук этот выражал удовлетворение.
его огромная скорость продвижения достигла своей цели.
и уже далеко впереди, выезжая на главную дорогу, он увидел повозку
в которой была почта.

Тем временем Бланшар и слуга стояли и смотрели, как Джон Гримбал
в ярости отбыл.

- Жалко, - сказал Уилл. "Нет вызова, чтобы сделать это. Я принял его слова, в конце с
то же, письмо или нет письмо. Теперь позвольте мне закончить то, что предусмотрено бренди, затем
Я пойду домой".

Но мистер Вэллак ничего не слышал. Он вглядывался в ночь и
дрожал от страха.

"Государственная измена против закона О земле и пальцем на почте. А
письмо разместил быть как за каменной flinged или слово, сказанное--наши
держась за все время. И виноват в этом я. Я разоренный человек из-за того, что
слишком много забочусь о себе и так стремлюсь к другим. Он вышвырнет меня.
конечно, это смерть. Со мной все в порядке".

"Что касается этого, я думаю, что многие собаки получают пинок, когда думают, что они
заслужили поглаживание", - сказал Уилл. "Такова жизнь. Может болеть по желанию клиента
сердца в бессловесных скотов, ту, иногда, собака очень любит похвалу, как
женщина. Он не выставят е. Вы сделали то, что 'Чез свой долг".

Затем Бланшар вышел из дома, медленно пошел по проспекту и
вскоре выехал на большую дорогу. Когда он шел боль
нога уменьшилась, но он не положил никакого напряжения на нем и очень исходили
спеша к дому. Великое счастье ворвались в его разум, незамутненная
ноющие кости и ушибы. Мысль о том, что он примирился с Джоном
Гримбал вытеснил более мелкие мысли. Он знал, что собеседник сказал правду,
и воспринял его стремительное бегство с целью ареста почты как достаточное доказательство
этого. Затем он подумал о возможности сдаться до того, как
Письмо Гримбала должно прийти, чтобы его прочитали.

Дома Фиби лежала без сна и в отчаянии ждала его. Она
принесла в их спальню большую тарелку холодного бекона с овощами
и пинту пива; и когда Уилл медленно появился, она вскрикнула и
обнял его с праздником. По виду Бланшар возвращение к себе
жена под впечатлением разные странные мысли. Он успокаивал ее, утешал ее,
и заверяет ее своей безопасности. Но ему казалось, что он разговаривает с незнакомцем
, поскольку полвека опыта, казалось, прошли между
настоящим моментом и его отъездом из Монкс Бартон примерно за три часа
до этого. Его жена испытывала похожие ощущения. То, что этот жизнерадостный,
избитый, голодный мужчина мог быть тем же самым, кто сбежал от нее в ночь
несколько коротких часов назад, казалось невозможным.




ГЛАВА XVI

ПАРА НАРУЧНИКОВ


Мистер Бли, надо отдать ему справедливость, обычно первым отправлялся в путь в Монкс
Бартон и зимой, и летом. Служанки, которые спали рядом с ним, не нуждались в предупреждении
Его шаги на лестнице и пронзительный призыв: "Сейчас
тогда, ленивые девчонки, чего вы храпите, когда уже рассвело?" - этого было
всегда достаточно, чтобы обеспечить их пробуждение.

Ранним утром, когда начались ночные приключения Уилла
, Билли стоял во дворе фермы и смотрел на сверкающую реку
под аккомпанемент множества музыкальных звуков. О монксе Бартоне , который высекает
голуби ворковали, кланялись и булькали своим дамам, коровы мычали из хлевов
крики петухов и мельничное колесо, уже запущенное в работу на
дела дня, задыхаясь от своего темного обиталища из мокрого мха
и папоротника.

Билли понюхал утро, затем направился к свинарнику, открыл дверь
внутри него и усмехнулся открывшемуся ему зрелищу.

"Начисти все это до блеска! старая свиноматка наконец-то опоросилась. Насыщенная ночь для нее,
конечно, нет! И, судя по всему, у меня самый прекрасный помет, какой я когда-либо производил.

Он поспешил принести чего-нибудь перекусить для изможденной, новоиспеченной матери, и как только
он так и сделал знакомы с Тедом Чаун, который теперь работал на Мистера Lyddon, и только
приехал из своего дома в Чагфорде.

"Marnin, сэр; у 'Е слышали новость? Герт приносит новости - длинные, я "уверен".

- Не такие уж герт, как то, что у меня есть, я положу. Но мусор есть. Вернулся
дай мне силы".

"Бонус арестовали прошлой ночью poachin' в красном доме. Для себя он уже
его faace разбита, нос сломали, и все такое. Позже он сбежал; но сегодня он пошел
к доктору Фасту и наложил себе пластырь; и тогда, зная
прятаться было бесполезно, пришел прямо сюда и сдался на милость
свершившейся правды ".

- Звезды мои! И не более того, чего он желал, это точно.

- Но даже это не все. Магистр Ян Гримбал пропал! Он уехал.
прошлой ночью, Лэрд знает куда, и с тех пор ни единого признака присутствия оон.
Они послали на станцию насчет его теперь; они М scourin' в
airth область для ООН. И это был Мейстер Бланшар, который дрался с бонусом, за Сэма
так сказал ".

"Гай Фокс и ангелы! Вот, смешай это. Я должен сказать Миллеру и сбежать
кое о чем. Судя по всему, у Гвейна будет отличный день!"

Он поспешил в дом, встретил своего хозяина и начал, затаив дыхание
поспешно,--

- Ужасные дела! Ужасные дела, Миллер. Какая сладко пахнущая кухня, ту!
Выдержи это, потому что мы не можем сказать того, что еще нужно сказать.
"Что сейчас не так?

Не души себя." - Спросил я. "Что сейчас не так?" Ты привык ко всему старому
волнениям современной жизни, Билли. Завещание Уира?

"Ты вполне можешь отказаться. Спит до сих пор, я думаю, он комед в лонг-Артер
полночь. Я мешаю в свое время, услышав ООН. Сплю по-черному
дела, если все, что они рассказывают, правда.

"Черные дела!"

"Парень Тед только что пришел с этим. Это так: Бонус будет при смерти.
дверь с разбитым носом, и это сделал Бланшар; и дом Яна Гримбала
исчез с лица земли. Ни малейшего признака отсутствия семени после того, как он
уехал прошлой ночью с Юбилейного собрания. И если это убийство,
ты будешь на скамье свидетелей, зная стороны так же, как и ты; и
у свиноматки отличный помет, хотя что это значит после таких новостей?

"Думаю, ты спишь, Блин", - сказал мистер Лиддон, взяв шляпу и
войдя во двор фермы.

Билли был ранен.

"Сплю, да? Я, конечно, мужчина из "синих снов"! В ту старую
полагаю, теперь на него можно положиться. Тир! Тир! он изменил свой голос, и
он перешел в надтреснутый крик возбуждения. "Тир! Возможно, я
мечтаю, чтобы инспектор Чаун и констебль Ламакрафт вошли в
ворота сию минуту!

Но в этом факте нельзя было ошибиться. Вошел Абрахам Чаун, торжественно прошествовал
к группе у дверей, крикнул "Стой!" своему подчиненному,
затем повернулся к мистеру Лиддону.

"Доброго тебе дня, Миллер", - сказал он. "Хотя это плохой день, я
боюсь. Я здесь из-за Уилла Бланчарда, Алиаса Тома Ньюкомба".

- Если вы имеете в виду моего зятя, то он не вылезает из постели по моей вине.

"Уважаемые sawls! Доани не е сказать 't голубое убийство-Доани не" э " сказать!"
взмолился Мистер бли. Его голова тряслась, и его язык вращался вокруг его
губы.

"Не настолько, насколько я знаю. Мы действуем по инструкциям военных в
Плимут".

"Несмотря на то, что все злодеяния Тира скрывались под псевдонимом", - заявил
Билли, несколько разочарованный: "Он нашел Яна Гримбала?"

"Они ищут ООН. Джим Люк, инспектор Мортона, и его люди
разъезжают по стране. Но я здесь со своими сотрудниками ради Уильяма
Бланчарда. Марш!

Ламакрафт, к которому обратились таким образом, прошел шага два, пока его не остановил мистер
Лиддон.

- Никто не просил заходить. Он спустится. Но у меня болят озадачен, источить что
это значит, для awnly прошлой ночью я слышал от Января Grimbal по ЭВН
губы, которые он chaanged свое мнение по поводу частного вопроса роли на
это."

"В любом случае, я хочу, чтобы этот человек был у меня, и я буду Гвейном", - заявил
Инспектор Чоун. Он достал из кармана пару наручников и отдал
их констеблю.

- Приготовь эти отвратительные штуки, Абрахам Чаун, - строго сказал мельник.
- Разве ты не знаешь Бланшара лучше?

"Он будет в наручниках, нравится ему это или нет", - ответил другой;
"если беда предусмотрено все, желаю всем присутствующим и любые трудоспособных мужчин Пон
помещений, чтобы помочь мне взять его именем королевы".

Билли, прихрамывая, завернул за угол, сунул два пальца в рот и
дунул в дрожащий свисток; после чего двое рабочих, работавших в нескольких сотнях
ярдов от него, немедленно побросали свои инструменты и присоединились к нему.

"Беги сюда", - крикнул он. - Пусть меня обвинят в убийстве Уилла Бланчарда, и
мы все должны помочь Закону, потому что им нанесут удары, если я узнаю
оон.

"Уилл Бланчард! Что он натворил?"

"Действовал под вымышленным именем - это самое малое, но ... Боже, он знает... это может
поднимайтесь на убийство. Наш прямой долг - помочь восстанию против ООН".

"Будь я проклят, если я это сделаю!" - сказал один из мужчин.

"И я тоже", - заявил другой. "Пусть Чаун делать свою работу сам--себя сделать его
челюсть сломал на свою беду".

Но они последовали за г-блее того, где Миллер по-прежнему выступал против
Вход Lamacraft это.

"Почему они не послали солдат в ООН? Это то, на что он рассчитывал",
сказал мистер Лиддон.

"Просто это моя работа".

- Мне жаль, что вы пришли в таком приподнятом настроении. Вы знаете этого человека и должны
поверить ему на слово, что он будет вести себя тихо, и я гарантирую это.

- Я знаю свой долг и не хочу, чтобы ты меня чему-то учил.

"Ты мерзавец!" - сказал Миллер с некоторым гневом. - И потребуется больше времени, чем
тебе и этому лунолицему мужлану, чтобы напялить все это на человека, или я сильно
ошибаюсь.

Он ушел в дом, пока рабочие смеялись, а младший констебль
покраснел от оскорбления.

"Как тебе это нравится, Питер Ламакрафт?" - спросил рабочий.

"Мне все равно", - ответил полицейский, нервно облизывая руки и
глядя на дверь. "Я бан не боялись ничего сказать или сделать, если я получил
закон за меня. И вы сами несете ответственность, если не поможете.

"Мы больше не можем ждать", - заявил мистер Чоун. "Если он в постели, мы заберем его".
я в постели. Давай, ты!

Получив приказ продолжать, Ламакрафт решительно выпрямился и
как раз входил на ферму, когда появилась Фиби. Слезы ее высохли,
хотя голос дрожал, а веки покраснели.

- Доброе утро, мистер Чаун, - сказала она.

- Доброе утро, мэм. Дайте нам пройти, пожалуйста.

- Вы идете? Почему?

- Мы не можем больше ждать и не можем больше приводить причины. Закон
и не предполагал объяснять причины своих действий, и нас не одурачат
и не отложат ни на минуту дольше, - мрачно ответил Чаун. "Марш, говорю тебе,
Питер Ламакрафт".

"Ты не можешь видеть моего мужа".

"Но мы все гвейн, чтобы увидеть ООН. Он должен увидеть меня, - Пойдем со мной,
ту. И если он умен, то придет тихо и будет держать рот на замке. Это
Многое, что я скажу тебе в его пользу.

"Если ты выслушаешь, я, возможно, помогу тебе понять, почему ты не можешь видеть"
Уилл, - тихо сказала Фиби. - Ты должна знать, что он сбежал и пошел в армию.
Прежде чем жениться на мне. Потом он вернулся из любви ко мне.
без чьего-либо разрешения.

"Тем хуже, мэм; он дезертир!"

- Темная злоба! - ахнул мистер Бли. - и он был нем, как тритон, на этот счет.
все эти годы! Совесть оон!

"Что ж, вам больше не нужно беспокоиться", - обратилась Фиби к полицейским.
"Моему мужу лучше взять это дело в свои руки".

Инспектор Чоун рассмеялся.

"Вот это да, вот это да! - теперь на него напали!"

"Он гвейн, чтобы сдаться - большего он сделать не может", - сказала Фиби,
поворачиваясь к своему отцу, который только что появился.

"Конечно, он больше ничего не может сделать. Чего ему еще надо? - поинтересовался мельник.

"Его", - ответил мистер Чаун. "Не больше и не меньше; и все сказанное
будет использовано против него".

- Ах ты, старый хрыч! - прорычал рабочий.

- Ладно, ладно. Вы просто подождите, все! Где этот человек? Сколько
мне еще ждать его удовольствия? Марш! Черт бы все побрал! быть закон
посмешище?" Инспектор растет очень горячий и возбужденный.

"Он ушел", - сказала Фиби, когда мистер Ламакрафт вошел на ферму, поставил одну ногу
на нижнюю ступеньку лестницы, затем повернулся за дальнейшими распоряжениями.
"Он ушел еще до рассвета. Он отдохнул часа два или около того, потом мы запрягли
двуколку, и он уехал в Мортон, чтобы сесть на ближайший поезд до Плимута через
дорогу Ньютон Эббот. 'Он сказал Тед chown был идти в Артер
завтрак езды ловушка домой".

"Не мог бы сказать ничего, что доставило бы мне больше удовольствия", - сказал мельник.
"Это тяжесть свалилась с меня ... и с него, я думаю. Теперь ты получил ответ, мой сын.
Ты можешь отправить ответную телеграмму, как только сможешь, в своих старых наручниках.
опаздывает на несколько часов, и этот человек уже на пути к тому, чтобы сдаться.

"У меня есть только твое слово".

"А какое слово должно быть лучше?" - пропищал Билли, который в течение
полуминуты встал рядом со своим хозяином. - Ты подвергаешь сомнению
слово миллера Лиддона, ты, коварный ворон! Кто это говорил
пятнадцать лет назад и заставил их стать друзьями, потому что ты был
тебе так хочется заняться каким-нибудь другим ремеслом? Герт, неблагодарный двоечник! И кто это
позволил им держать "Зеленого человечка" в подвале две ночи на прошлой неделе после
закрытия, потому что он сам хотел еще выпить?"

"Иди-ка ты отсюда", - сказал инспектор, чтобы его констебль. "Запрет не за
любит у нас есть любые разговоры с таких, как они. Но они еще услышат
об этом; и если они вели какие-то хитрые дела с Законом
, они еще пожалеют. И ты тоже следуй за мной, - добавил он, обращаясь к
своему сыну, который стоял рядом. "Ты пойдешь со мной, Тед, потому что ты не можешь не
больше работы для беглых солдат, а не для старых лысоголовых выходок вроде
вот этого!

Он указал на мистера Бли, затем повернулся, чтобы уйти.

"Убирайся с земли честного человека, ты, чернобородое чудовище!" - заорал Билли.
"Ты больше всего похож на любого человека, о котором я когда-либо слышал, чтобы он сам совершил убийство;
и каким бы старым я ни был, я бы пополз на четвереньках, чтобы увидеть, как тебя будут драить
если бы это было так далеко, как солнце на небесах!

"Это клевета", - ответил мистер Чаун с холодной и надменной властностью;
"Ань, ты ставишь себя в тисках закона, сказав это, как вы
источить, прежде чем стал намного aulder".

Затем, имея это ничтожное преимущество, он отступил, в то время как Ламакрафт и
Тед прикрывали тыл.

"Итак, на этом все. Теперь у нас будут не худшие аппетиты ",
заявил Миллер. - А что касается Уилла, - добавил он, - то, прежде чем вы, ребята, уйдете, просто
имейте в виду и не судите человека, пока не узнаете, что доказано против него. Онлесс
у тира худшее отставание, чем я предполагал до сих пор, я гвейн, чтобы поддержать его
оон."

"И меня, ту!", сказал г-н блее, с тонкой пренебрежение к своей недавней
высказывания. - Я обучил парня почти всему, что он знает, и я запрещаю
гвейну нападать на тебя сейчас, пока не будет доказано, что это убийство блу. И это
Чаун позорит свое сословие; и я бы оттаскал его уродливую летучую мышь за уши от своего имени
, будь я помоложе и проворнее ".




ГЛАВА XVII

НЕИЗВЕСТНОСТЬ


Судьба Джона Гримбала стала известна инспектору через час или два .
Уход Чауна из "Монкс Бартон"; и к тому времени, когда Мартин Гримбал
был поставлен в известность о случившемся, его брат уже лежал в больнице.
Дом.

Джона нашли на рассвете на лугу, где он ехал верхом.
ночью он отправился перехватить почту. Мгновение спустя после того, как он
заметил вдалеке повозку, его лошадь попала ногой в яму; и на
когда несчастный случай был обнаружен, животное было найдено лежащим со сломанной ногой
в двадцати ярдах от своего бесчувственного хозяина. Его лошадь была застрелена,
Джона Гримбала доставили домой со всей возможной поспешностью, и доктор Парсонс прибыл на место происшествия
как можно быстрее, чтобы сделать для пострадавшего все, что можно было сделать
пока на место происшествия не прибыл более способный врач, чем он сам.

Три тоскливых дня видели Гримбала на пороге смерти, затем короткий промежуток времени
сознание вознаградило за неустанную заботу, и распространился слух
что он все еще может выжить. Мартин, когда немедленно испугался за жизнь своего брата
жизнь обрадовался, засуетился около Бланшар, и отправился в Плимут.
Там он увидел там, узнал все факты, касающиеся письмо, и его
возможное, чтобы выиграть информацию о возможных заключенного наказания. Опасения,
раздутые слухи, высказанные мнения, в основном ошибочные, гудели в
ушах встревоженной компании в Монкс Бартон. Затем Мартин Гримбал вернулся
в Чагфорд, и наступил вечер, когда наиболее заинтересованные собрались
после ужина на ферме, чтобы услышать все, что он мог им рассказать.

Вытянувшиеся лица сгрудились вокруг Мартина, когда он делал свое заявление в пасмурном июньском
сумерки. Мистер Бли и мельник курили, миссис Бланчард сидела, держа свою
руку в руке дочери, а Фиби занимала удобное кресло у
камина. В промежутках между долгими паузами тишины раздавались громкие, сочные звуки.
из трубки Билли доносились звуки, и когда свет померк, они продолжали разговаривать.
пока Крис не пошевелилась и не стала искать лампу.

"Они сказали мне", - начал Мартин, "что дезертирство солдат наказаны
по своему характеру и с учетом того, является ли он
сдастся или будет арестован. Конечно, мы знаем, что Уилл сдался
но тогда они узнают, что он знал беднягу Джона
злосчастное письмо достигло своего адресата ... или, во всяком случае, начал
за нее; и они могут спорить, не зная, правда, что дело было в том,
информация стала наконец прикончив будет сдаться. Они
боюсь, скажут то же, что сказали мне: "Почему он ждал до сих пор, если
он хотел поступить правильно? Почему он не сдался давным-давно
?"

"На этот вопрос легко ответить: чтобы понравиться другим", - объяснил мистер Лиддон. Сначала
первым было его обещание Фиби, затем болезнь его матери, затем его
другое обещание - подождать, пока его жену не уложат в постель. Оглядываясь назад, я
видишь, мы были неправы, использовав нашу силу против его воли; но так оно и есть
.

"Я должен идти, я должен быть вместе с ООН", - простонала Фиби: "я был на
дно все из Фуст с прошлым. Из-за меня он сбежал; из-за меня
он остановился. Моя вина, и те, кто судит его, должны это знать
и услышать, как я это говорю ".

"Нельзя совершать такие напрасные поступки", - заявил мистер Блий. "Этого никогда не было".
Жене никогда не позволялось, поскольку она должна быть услышана о действиях своего бывшего мужа.
Потому что почему? Она будет односторонней-или пухлые ООН через толстый'
тонкий, иначе все против ООН, как дело могло стоять".

"Как в предложении", - продолжил Мартин, "Если человек с хорошим характером
пустыни и передумывает и возвращается в свой полк, он не
как правило судим военно-полевым судом на всех. Вместо этого он теряет всю свою
прежнюю службу и вынужден начинать отсчет срока службы - шесть
или, возможно, семь лет - заново. Но как известно, плохой характер
будет судим военно-полевым судом в любом случае, будь он приводит себя в порядок или
нет; и он получит наказание по скверности своего прошлого
запись. Такой человек получил бы от восьмидесяти четырех дней тюремного заключения с
принудительными работами на срок до шести месяцев, или даже год, если он дезертировал более
и не раз. Тогда и негодяи были приговорены к 'уволены
службе Ее Величества'".

- Но настоящие настоящие мужчины, - взмолилась Фиби, - те, кто не шептался против них.
они такие же, как Уилл? Их нельзя было сложно над ними, особенно если они
knawed все?"

"Я надеюсь, что нет; я уверен, что нет. Вы видите этот случай настолько необычен, как
офицер объяснил мне, и такой большой протяженности времени
между действием и суд над ним. Что это в пользу Уилла. A
хорошим солдатом с чистой репутацией, которые пустынь и воспримется не
узнать более трех месяцев каторжных работ, а иногда и меньше. Вот
худшее, что может случиться, я надеюсь".

"Что это тяжелый труд с ним?" - пробормотал Билли, чьи такта на случаи
всеобщая скорбь иногда был неисправен. "Это мучительно быть в
каждый мерзавец рот, что буду резать будут по живому".

"Какие подлецы говорят и думают запрета нет шансов", - заявил г-жа Бланшар.
"Так лучше, гораздо лучше, если он сделает то, что должен сделать. Позор -
в умах тех, кто облизывает губы при виде его горя. Пусть он заплатит
за совершенный неправильный поступок, за то зло, которое он совершил, чтобы из этого могло получиться что-нибудь хорошее. Я
вижу правую руку Бога, держащую маленькие ниточки жизни моего сына,
и я лучше любого из вас знаю, что сейчас будет в сердце мальчика."

"И все же, в конце концов, это печальный сарказм, призванный к нашему
наказанию", - решительно возразил мистер Блий. "Мы не должны отрицать эту
муку и "притворяться", что ничего не произошло. Это неприятно,
- особенно в такое время, когда весь воздух полон радости за гвейна.
милостивая милость Божья к королеве Англии. Простым языком,
все это чертовски уныло, и я плакал по ночам, старина.
хотя и плакал, но при мысли о том, что малышки этого человека мучаются из-за всего этого
шеи. И хочет родиться, пока его сажают! Это черный!
Подборщик для него! Он выполняет каторжную работу, как предписывает Закон, а его жена
выполняет каторжную работу, ту ... в своей одинокой постели! Да ведь я был бы горд, если бы ...

"Ради Бога, закрой свой рот, ты, ужасный старик!" - вырвалось у Мартина.
Когда Фиби в слезах поспешила прочь, Крис последовал за ней. "Ты
позор для человечества, и я не колеблюсь, я вообще не колеблюсь, чтобы
сказать, что в тебе нет должных чувств!"

"Права, Мартина, Билли", - заявил г-н Lyddon без эмоций. "Ты м
думал ту быстрая встретиться с чужим бедам и половины пути, как я уже говорил
'E до ночи. Запрет не благообразные черты в электронной. Ты заставил ее убежать
рыдания ее, бедную, ушиб сердца. Она как будто не хватает плакал о'
поздно. Неужели он думает, что мы не можем понять, что все это значит, и облако желаний
оно окутывает все наши головы, выглядя темнее по контрасту со счастьем
из-за страны, в связи с Юбилеем королевы герты? Конечно, мы знаем.
Но неразумно говорить с ними о черноте облака, как
пытаюсь найти в этом луч надежды. Если ты не можешь облегчить проблему, лучше всего
помалкивай. "

"Какой смысл кричать "мир", когда мы в глубине души знаем, что это война?
Мы должны заглянуть внутрь и снаружи и подсчитать цену так же, как я делаю это сейчас
", - заявил мистер Блие. "Затем, чтобы быть схваченными такими суровыми монгольскими друзьями!
Ну, что ж, спокойной ночи, всем; я пойду отдыхать. Жесткие слова не сломают.
Но я выполню свой долг, независимо от того, останутся синяки. Но я выполню свой долг, независимо от того, будет это или нет.

Он встал и зашаркал к двери, затем оглянулся и открыл рот
, чтобы заговорить снова. Но передумал, покачал головой, фыркнул
выразительно, и исчез.

"Странноватый парень, - прокомментировала миссис Бланчард, - и иногда в его кислой речи застревает
мудрое слово, как черная смородина в протухшем
клецке".




ГЛАВА XVIII

НОЧЬ ЮБИЛЕЯ


Бесчисленные праздничные огни отмечали день благодарения нации в
звездной темноте июньской ночи. По всей территории
Британии - на холмах, возникающих рядом с густонаселенными городами, над дикими утесами
наших побережий, в низменных землях, на берегах рек, у
опушки лесов и более тысячи бесплодных пустошей, безлюдные пустоши и
каменистые вершины неприрученных холмов, похожие на какую-то обычную звездную галактику или
многоязыкая вспышка пожара, мерцали костры. И
их золотое семя было посеяно так густо, что ни из одной кучки из тех
сотен, которые тогда скрашивали часы темноты, не было возможности
вглядеться в ночь и не увидеть ничего другого.

На мохнатых твердыне Центрального Девона отходов, в границах,
метес и районов города Дартмур Форест, там светилось всего
созвездие маленьких солнц, и странник в воздухе может быть расценено в
сто без труда, а для зрителей сидели на Да
Тор, Хай-Уилхейс или лоно Косдона во время справедливости и
ясности той памятной ночи горели шестьдесят маяков. Все
эти гранитные гиганты в пределах сферы деятельности человека, все
чудовища, чьи огромные тени падали на рассвете или вечером на
хутора и поселки вересковых пустошей, теперь несли на своих высоких коронах
пламя ликования. Костры разного размера, в зависимости от энергии
и важности сообществ, ответственных за них, усеивали
окружность пустынного региона огромной неправильной фигурой, но
поредел и прекратился по направлению к безлюдному сердцу пустоши. На Уоттерне,
в Кранмере, на Фурторе и под седыми, населенными призраками лесами
Вистмана не горели радостные маяки и не звенели голоса. Там Природа, не ведающая
об эпохах и не обращающая внимания ни на олимпиаду, ни на люстрацию, ни на цикл, ни на столетие,
правила в одиночку; там все эгоцентрично, замкнуто, не подозревая о
сознательное существование и его маленькие радости, ее совершенство выше всяких похвал и
более долговечно, чем любая хроника о нем, не требующая земного рождения
приветствия ее вечного правления, требующего от всех только повиновения
под страхом смертной казни Мать незаметно взмахнула своим скипетром. Семя и камень,
травинка и ягода, горячая кровь и холод, выполнили ее приказ и уснули или
зашевелились по ее указанию. Козодой резко прожужжал под ней
скамеечка для ног; тусклые языки пламени поднимались и опускались на ее трясущиеся алтари;
горная лисица, быстро бегущая к кроличьей норе, уловила свет
от этих выдохов в его круглых зеленых глазах так и рявкнуло.

Человечество толпилось и веселилось вокруг бесчисленных потрескивающих куч
огня. Мужчины и женщины, мальчики и девочки шумно радовались, и от
из каждого пылающего центра праздника доносился тонкий звук человеческих криков и
смех струился к звездам вместе с дымом.

Удаленный на короткое расстояние в пространстве, наблюдатель без чрезмерного
напряжения или воображения может отойти на шаг или два назад во времени и
на мгновение представить себя в присутствии тех, кто подобным образом
ухаживал за маяками на этих гранитных высотах древности. Тогда, действительно, цель
и повод были совершенно иными; тогда, возможно, в ответ на зло
слух, движущийся зигзагом на черных крыльях летучей мыши сквозь ночи страха, многие
огненный шар взметнулся вверх, к краеугольному камню торжественной арки Косдона,
кровавой рукой манил к северу и югу и кричал об опасности для
тысяча британских воинов скрывается в болотах, топях и лесах.
Ответное пламя вырвалось из Хэй-Тора, из Бакленд-Бикона, из
Великой катастрофы на западе; и их предупреждение, подхваченное в другом месте, будет
быстро проникните в сердце Саут-Хэмса, на окраины
крепостных валов корнуоллских пустошей, в Эксмур и на береговую линию
севера. Но смеха не было слышно у тех старинных костров. Их зловещий
свет, размазанный по волчьим шкурам, брызнувший на металл и незадубленную шкуру, осветил
варварские украшения, свирепые лица, растрепанные локоны и дикие глаза. Встревоженный
Кельтские матери и девы стояли рядом со своими мужчинами, в то время как страх и ярость
прыгал от лица женщины к лицу, пока какой-то задыхающийся негодяй,
имея за плечами двести миль дикой природы, рассказывал о высококлювой
чудовища, движущиеся под гребцами, несущие страшную опасность, смерть и разорение,
внезапно появились ночью из-за кромки моря.

С тех пор вершины Болот улыбались или хмурились под бесчисленными
человека пожаров, вспыхнули радостные вести или обругают новость для многих
поколений. И сейчас, сидели на одной огромной массы камня, есть
возвышалась вверх Маяк, пылающий дрок и сосны. В его сердце была смола
бочки, и монстр выделял достаточно тепла, чтобы напомнить граниту под ними
о тех огнях, которые впервые превратили эльфийские ингредиенты в бетон
целое и швырнули их сюда.

Об этом глаз от пламени толпились те, кто ее построил, и ревущие
раскаленной массе лесоматериалами и бурлит питч представлял собой завершение
торжеств Чагфорда в ночь празднования Юбилея. Языки пламени, послушные
такому легкому дуновению ветра, изгибались в унисон с черными
клубами дыма, которые вились над ними. Огромные, дрожащие языки
отделились от массы и взмыли вверх, мерцая, когда исчезли;
искры и струи, потоки и звезды света, вылетающие из кучи, чтобы
осветить клубящиеся глубины дымового облака, раздвинуть его завесу
с блестками и драгоценными камнями из золота и рубина, чтобы вплести странные, зловещие огни
в саму ткань его объема. Далеко-далеко, когда подул легкий ветерок
на них падал красный отблеск огня, когда эти обугленные фрагменты подхватывались
в спешке и, подброшенные ввысь, снова возвращались на землю; и весь
раскаленное добела сооружение, возвышавшееся на вершине Йестора,
с небольшого расстояния наводило на мысль о огненном узле струящегося пламени на вершине
какой-то огромной демонической головы, торчащей вверх из нижнего мира.

Великое великолепие света озарило кольцо человеческих существ.
Предприимчивые духи выпрыгивали вперед, подкармливали пламя хворостом и ветками
и рисковали своими волосатыми лицами в пределах досягаемости обжигающих лучей костра.
дыхание. Чередующиеся отблески и зарева фантастически воздействовали на зрителей
и, хотя по большей части они двигались совсем немного,
огонь их веселья был в самом разгаре, пожар вызвал настоящий
дьявольский танец озорного света и тени, пробегающий по каждому лицу и
фигуре в собрании. Фантастический волшебник огня надел горбы
на прямые спины, расплющил красивые круглые груди, нарисовал морщины на
гладких лицах, превратил глаза и губы в сияющие драгоценные камни, сделал белые зубы
желтый, накладывающий гротескные чары нереальности на юные формы, на
ужасно на старых. Какая-то обезьянья грубость прокралась в красные,
обращенные кверху лица; их пропорции были искажены, их изящество
уничтожено. Существенные линии фигур были скрыты чернильными
тенями; незначительные черты лица были ярко выделены;
чистый огонь внезапно вспыхнул в ночь черных теней, как восход солнца на
луне. Атмосферы не было. Человеческие носы причудливо торчали из
ничего, человеческие руки махали без рук, человеческие головы двигались без тел.
Тела покачивались без ног. Сердцебиение и топка
рев огня был оглушительным, но были слышны крики мужчин, еще более пронзительный
смех женщин, а также крики и вопли детей
сквозь него, вместе с пистолетоподобным взрывом, сок превратился в
пар, прокладывающий себе путь от зеленой древесины. Тревожили и другие звуки.
воздух на расстоянии ста ярдов - в кругу хижин - играл Чагфорд.
оркестр барабанов и флейт придавал своей пульсации и писку ритм и изо всех сил старался
хочу увеличить всеобщую радость. Так разгорелся огонь, и возник
плутонийский скальный массив тор, центр самой сцены
плутонианский.

Удаленные на много ярдов от кольца зрителей-людей и разбросанные
в широком порядке по склонам холма стояли ручные звери. Овцы
скукожилась и заблеял изумлению, их руна тронут
мерцание далекого пожара; красный телок и бычков тоже столкнулась с пламенем
и жевали жвачку на зрелище за пределами бывшего опыта; в то время как
любознательная пони подошли к широким радиусом, фыркнул и обнюхал с
нежный, расширенные ноздри непривычным запахом бриза, бросил
их маленькие головки, принес компас на максимальной скорости и поэтому вернулся;
затем столпились с фланга на фланг, плечом к плечу, и снова безучастно
смотрели на огонь, который отражался в белках их бегающих
глаз.

Сторона причудливые выходки красный свет, карнавал, дух, трудно
зажги в Северной сердцах, разбудил в этой толпе Девон мужчин и
женщин, стариков и детей. В их возбуждении было что-то
вдохновляющее от радостного события, которое они отмечали; и что-то,
также от бочки. Начались танцы и игры, беспомощная днем, но не
не хватает дьявол, когда проводимая под покровом темноты. Там обнимались
и поцелуи, и взрывы смеха, когда влюбленные пары, которые считали, что
они в безопасности, внезапно соприкоснулись губами и сердцем к сердцу благодаря
недоброй вспышке огня. Некоторые, в силу своей натуры, танцевали и кричали
этот огненный час был далеко; некоторые безучастно сидели, курили и смотрели с меньшим
интересом, чем внешняя аудитория из бессловесных животных; некоторые изо всех сил старались
поддерживайте пламя в костре. Эти последние работали по привычке и забыли свое
сукно. Никто их не уговаривал, но трудиться было их жизнью; это пришло
естественно для ума и мускулов, и они смеялись, пока трудились, и
вспотел. Дюжина степенных групп наблюдали за происходящим из окрестных домов
, но не присоединились к веселящимся. Мистер Шорто-Шамперноун,
Доктор Парсонс и их домашние дамы стояли ногами на
отдельно стоящем кургане; а в других местах мистер Чаппл, Чарльз Кумсток, мистер Бли,
и другие, в основном древние, сидели на граните, осматривали
столпотворение, развернувшееся перед ними, и критиковали как знатоки, видевшие
костры, зажженные до того, как большая часть присутствующих собралась.
из своей колыбели. Но никакого циничного восхваления прошедшего времени перед
пренебрежение к настоящему отразилось на их мнениях. Мистер Чаппл действительно.
объявил "Пожар" блестяще успешным и, не колеблясь, заявил
, что это исчерпало весь его опыт в этом направлении.

"Бравый блеск, - сказал он, - блеск, который дает вдумчивому глазу и нюху
точное представление о том, какой должна быть Яма. Это, действительно, религиозный огонь
, так сказать; и я ручаюсь, что пророк присутствовал именно при таком пожаре
когда он сказал, что человек рожден для неприятностей, это так же верно, как то, что искры летят вверх ".

Несколько ранее, той же ночью, под северными валами
Дартмур и на длинный ползучий холм, который поднимается ввысь от
Окхэмптон, затем снова спускается, проходит под Бельстоунами и петляет мимо
Колюшка и Рвение под Косдоном загремела ловушка, в которой оказались двое мужчин.
Из их разговора выяснилось, что один из них был путешественником, который сейчас
возвращался из путешествия на юг.

- Герт, гей, какие у нас сегодня чудные дела, - сказал водитель, глядя вверх
туда, где набухал Косдон-Бикон. "Вы можете видеть свет от пламени
вдалеке, и "сейчас", и снова вы можете заметить знак в ночи, похожий на
раскаленную проволоку, протянутую по воздуху. Насколько я понимаю, это небесные ракеты.

"Это радостная ночь, конечно".

Водитель продемонстрировал политическое невежество, довольно распространенное в сельской местности.
десять лет назад и не столь уж редкое сегодня. Он трудился
в прежние подозрения, что поддержка монархии был прямым и
мрачный налога по карманам бедных.

"Жаль, что весь сыр-бор не из-за лучшей работы", - сказал он. "Старушка,
пожилая леди так же хороша, как и другая, если подумать. Почему не стоит
моя мать юбилей?"

"Зачем? Потому что она меня родила проклятых Фюле?" - спросил другой человек
сердито. - Если ты так думаешь, лучше оставь это при себе.
В любом случае, я оторву твою глупую башку, если услышу еще хоть слово на эту тему
так что теперь ты знаешь.

Говоривший был выше среднего роста и ширины, человек, который его подвез,
оказался необычно маленьким.

"Ну, ну, без обид", - сказал последний.

"Это оскорбление; и если бы я услышал, как лорд этой страны говорил таким образом"
сегодня вечером я заставил бы тебя проглотить каждое грязное слово. К черту твою
измену!"

Водитель сменил тему.

"Теперь вы можете увидеть несколько новых очагов возгорания", - сказал он. "Это Троули
полыхает; и это, далеко отсюда, будет..."

- Да, судя по всему. Весь Чагфорд в ловушке - надолго, предупреждаю вас,
сегодня вечером.

Теперь они приближались к повороту дорог, и путешественник
внезапно изменил пункт назначения.

"Если подумать, я пойду прямо", - сказал он. - Это сэкономит тебе время
миль на десять, ту. Поезжай немного дальше. Потом я
оставь его, и ты вернешься домой как раз вовремя, чтобы еще немного повеселиться ".

Водитель, радуясь этой неожиданной уменьшение его трудов, только
пешком дошли до шероховатой по-дороге, которая поднимается в болотах между
усадьбы ягодных и Creber.

Слева, под шапкой пламени, возник Да Тор, и путник,
у которого не было багажа, заплатил за проезд, пожелал другому "спокойной ночи" и
затем исчез в темноте.

Он проезжал между спящими фермами, и только лай сторожевых собак нарушал тишину.
в ту ночь все жители Гидли были за границей. Прессование
вперед, родные поспешили Scorhill, потом перешли на Тен ниже
Ферма Batworthy, прошли через двор, и так продолжалось до
общие подо да Тор. Он насвистывал на ходу, затем на мгновение остановился, чтобы
прислушайся. Первые звуки музыки и отдаленный смех достигли его ушей. Он
спешил вперед, пока отблеск не осветил его лицо; затем он прошел сквозь
кольцо зверей, все еще зачарованно смотревших вокруг костра; и
наконец он протиснулся между людьми.

Он встал и открыл там возник внезапный шепот среди тех, кто знал
его, но кого он не знал. Один или двое испуганно вскрикнули при этом.
появление, для всех, ассоциировало новоприбывшего с событиями и происшествиями.
очень далекими от радости того часа. Как он оказался среди них сейчас, и
какое событие дало ему возможность стоять среди них свободным человеком,
не самые мудрые могли догадаться.

Имя передавалось из уст в уста, затем его громко выкрикивали, затем приветствовали
легким одобрением. Он долетел до слуха мистера Бли, когда он готовился отправиться домой.
и едва от этого звука у него перехватило дыхание, как из пламени и тени вырос крупный
мужчина и встал перед ним с протянутыми
рука.

"Отполируй все! Ты! Будь то Бланшар или призрак Уна?"

"Сам человек - такой большой, как говядина, и такой свободный, как густой огонь!"
- сказал Уилл.

Буйная радость зазвучала в его голосе. Он сжал руку Билли.
Старик подпрыгнул и заерзал.

"Свободен! Слава Богу! Только не говори мне, что ты расслабился - не смей так говорить!
Господи! если ты не раздавил мне руку так, что она ничего не чувствует!
Разве он не сказал, что ты сбежал?

"Ничего подобного", - ответил Уилл, оказавшийся теперь в центре небольшой толпы. "Я
скажи е sawls все, если ты не против, чтобы услышать. Вот так: королева Виктория,
обеими руками отдавшая лучшее, что у нее было, высокопоставленным лицам
земля, как мне говорят, ничего не может забыть, даже в такое время, когда
это здесь. Она сделала замечательные дополнения для всех мужчин; и для меня,
и для таких, как я, она дала то, что дороже, чем быть лордами
или герцогами. Я свободен - я и все, кто сбежал из рядов. Суверен
Королева отпускает дезертиров на свободу, если вы можете в это поверить; и вот так я
стою здесь в эту минуту ".

За объявлением Уилла последовал гул приветствий, смех и поздравления
. Затем люди разошлись, чтобы распространить его историю
, и мистер Бли заговорил.

"Пойдем домой, к Вэнсу. Здесь нет никого, кого волновала бы спешка.
- э, кроме меня. Но внизу много встревоженных людей. Я пришел сюда по старой памяти
ради бога и потому что у меня нет причин предполагать, что я когда-нибудь увижу еще кого-нибудь
джой Файр пон Да Тор рок, в мое время жизни. Но мы пойдем и передадим
эту редкую новость Чагфорду и Бартонам.

Они исчезли из красного радиуса пожара, оставив его медленно угасать.
Воля помогла Билли от неровной поверхности дороги. Затем он отправился на
скорость вообще не в силах старика, так что мистер бли прибегают к
стратагемы.

- "Сбавь темп", сбавь темп; я не могу передвигаться такой походкой и разговаривать
в то же время. И все же это сила в прекрасных вещах, которые я мог бы рассказать тебе, если бы ты захотел
выслушать. "

"Трудно медленно приближаться к такой матери и жене, как моя,
после того, как я почти месяц не был с ними; но давай узнаем твои новости, Билли, и не будем
квакни, ради Бога. Скажи, что со всеми все в порядке.

- Я не квакун, как ты знаешь. Ты счастлив? - рад за Вэнса? Я
полагаю, ты скажешь сейчас, как говорил уже много раз, что ты
увяз в своих проблемах из-за гуда и всего остального - в своей старой, глупой
манере?

- Только не я, старина, никогда больше - пока ты жив! Ha, ha,
ха, это для тебя плохо! Спасибо! если это не повод снова посмеяться!"

"Я очень рад, поскольку у меня нет новостей, которые могли бы заставить его заняться чем-то еще, хотя
не часто в наши дни мы можем быть пророками добра. Но если вы grawed в
полоса мудрее конца, затем надежду, честь по чести, несмотря на то, вертопрах, как
вы, салом быть всесильным. Не то чтобы шутки против таких, как я,
понравились бы Ему еще больше.

- Я много думал в свое время, Билли; и я еще не закончил думать.
Я пришел к выводу, что мне не очень хорошо живется без мира, хотя
миру было бы достаточно легко обойтись без меня.

Билли кивнул.

"В этом есть смысл, насколько это возможно", - признал он. "Послушание тяжело для
молодых; для стариков это естественно; для меня аллус был легким, как грязь, начиная с
моей юности. Послушание тем, кто лучше на небесах и в воздухе. Но ты - ты с
твоим врожденным везением - никогда не слышал ни о чем подобном. Что для тебя решение проблемы
? Ты заходишь в один конец и уходишь с другого, как кролик
через изгородь. Тем, кем вы были - в таком трудном положении, как вы могли бы сказать
ни Бог, ни ангелы не смогли бы обойтись без библейского чуда, когда,
отполируйте все это! если Юбилейная королева Англии не займется собой...
насчет нее!"

"Это правда, поскольку я иду рядом с тобой. Я бы отдал год своей зарплаты, чтобы
знать, как я мог бы высказать все, что я думаю по этому поводу ".

"Ты мог бы поблагодарить ее. Это все, что скромные люди могут сделать в большинстве случаев, когда
Королевы, оруженосцы или Сам могущественный задумываются о том, чтобы улучшить нас.
Мы можем искренне сказать "спасибо".

На некоторое время воцарилось молчание; затем Билли снова попросил своего спутника
замедлить шаг.

"Я забываю все, что должен сказать ему, хотя у меня новостей хватит на целую кучу"
буке, - сказал он.

- Как поживает Ян Гримбал, мистер Плейс?

- Он снова на ногах и вне опасности, если луннонский доктор знает
все, что угодно. Говорят, у этого парня была сотня гиней! Тебя звали
танцевал под безумную мелодию "Губы пона Гримбала", прежде чем к нему вернулись чувства
оон. Почему, я не могу сказать тебе. Он пожал руку Смерти за сартина.
пока тебя не было.

- И матери, и жене, и мельнику?

"С твоей матерью все в порядке, она стойкая женщина. Радость не поднимет ее,
и горе не сокрушит ее. В ее образе жизни есть большая мудрость. 'T
это моя ость, если уж на то пошло. Тогда Миллер - ну, он старый добрый и
не оценивает меня так высоко, как раньше - не то чтобы я кого-то осуждаю, но
я сам. И твоя хозяйка... прости, если я не приберег это напоследок! Это
новости двадцатичетырехчасовой давности, и они написали мне вчера, но я...
надеюсь, ты пропустил письмо, адресованное мне...

"Продолжай!"

"Ну, она принесла тебе мальчика, так что теперь у тебя есть оба сорта - мальчик и девочка"
. И все делают хорошо, насколько это возможно, хотя я хотел бы работать на нее, думая при этом о тебе.
"о тебе".

Уилл остановился и издал торжествующий, но нечленораздельный
звук - наполовину смех, наполовину рыдание, наполовину благодарность. Затем мужчина заговорил, медленно
и глубоко,--

"Он пойдет за солдатом!"

- Тир! Теперь я знаю, что это вернулся Бланшар, и никто другой! Послушай меня, Уилл!;
не планируй для себя такой неровный образ жизни.

"Клянусь Богом, он это сделает!"

Слова вернулись через плечо Уилла Бланчарда, потому что он был быстр.
исчезая.

"Мог бы и догадаться, что он после этого со мной не пойдет", - подумал
Билли. Затем он повысил голос и прокричал уменьшающейся фигуре,
которая уже была не более чем темным пятном во тьме ночи.

"За любовь салом пойдем в тихий и постепенный, или вы пугаете жизни
из них всех."

И ответ пришел,--

"Я знаю, я знаю; я не запрещаю этому человеку совершать опрометчивый поступок!"

Мистер бли усмехнулся и побрел дальше через ночь-то время шагнул далеко
вперед.

В настоящее время он стоял у калитки коттеджа Миссис Бланшар и
колебался между двумя женщинами. Несмотря на обстоятельства, ответа не последовало.
неуверенный ответ исходил из самых глубоких его глубин. Он не мог пройти через
эти врата именно тогда. И поэтому он остановился и повернулся и вошел; и она,
его мать, сидя в одиночестве подумал, услышал шаги на большой
ночное молчание,--вдруг знакомый топот эхом отдалось в ее сердце
музыку он любил больше всего.

КОНЕЦ.