три листочка

Я коллекционирую бабочек и, если судить по обычным меркам, человек я сумасшедший. Нормальный человек не будет тратить столько времени и денег на свои капризы. Более того, для коллекции нужна отдельная просторная комната, а лучше две, если есть. Враги бабочек – это свет и теснота. Почему свет? Окраска крыльев – это белок, а он на свету разлагается. А почему теснота? Нет, не потому что бабочки хрупкие, а потому что хранятся они в отдельных коробках по системному принципу – отряды, семейства, роды, а отдельные виды в персональных ящиках. И эти коробки нужно где-то хранить.

В Санкт-Петербурге сохранились музейные бабочки великого князя Николая Михайловича Романова страстного энтомолога и родного дяди последнего царя. А у меня все моё богатство умещается в комнате со стеллажами «под потолок». Но я все приобретаю и приобретаю новые коллекции, трачу и трачу деньги, потому что не могу устоять перед красотой и редкостью этих чудесных созданий. Про бабочек я могу говорить бесконечно долго, а кроме того, я пишу о них статьи, публикую книги и читаю лекции, а в летний отпуск порою и сам с энтомологическим сачком за бабочками бегаю. Разве это нормально для солидного человека давно перешагнувшего центнер живого веса? Но пока еще бегаю, а там посмотрим.

На днях, на известном онлайн аукционе, мне предложили приобрести коллекцию очень редких бабочек - карликовых бражников, которых не каждый энтомолог еще и видел. У меня имелись прекрасные хорватские бражники, тоже редкая популяция, а карликовых не было никогда и вдруг такая удача. Короче говоря, мы сторговались. И вот прислали мне коробку с большим конвертом, а в нем несколько специальных ватных слоёв с карликовыми бражниками, где они отлично сохранились. И в коробке, помимо конверта, неожиданно обнаружился бумажный сверток, о котором при покупке речи не было.

Листочки были такие ветхие, что сверток едва не рассыпался, а внутри  обнаружился  обычный навозный жук. Их все знают, они и бронзовые бывают и зеленые с металликом, даже красные есть. А это был чёрный, редкий, но я жуков не собираю. Хотел завернуть жука обратно в эти ветхие  листочки и все вместе  выкинуть, но случайно заметил на пожелтевшей бумаге строчки выцветших букв. Написанное читалось с трудом, но потом привык к почерку и вот, что я прочитал.

Первый листочек.

29 марта 1915 г.

Дорогие мои мама и папа!
Ах, как мечталось мне заскочить на пару дней домой и отпраздновать с вами моё производство в прапорщики, переночевать в своей комнате, подышать весенней Невой. Но в полку разрешили отсутствовать только трое суток, вместо шести и в Петроград я уже не попадаю. Но я распорядился отправить домой мои личные вещи и купленные для вас небольшие подарочки. И новую книгу Шрейнера по энтомологии с пятью рисунками, 1912 года издания, которую купил тут совершенно случайно и несказанно этому радуюсь.
Все время мысленно захожу в свою светлую комнату и разглядываю коллекции бабочек и жуков, которые даже частенько вижу во сне. Особенно дорожу я своей несравненной коллекцией карликовых бражников, которых во всем Петрограде не сыскать. Только поговорить мне про них тут не с кем. Да что там карликовые бражники, если никто в нашем полку не ведает, что пауки не являются насекомыми и объяснять почему - бесполезно. Ну, вот, опять я на своего энтомологического конька влез, опять увлекся.
Очень скоро нас отправят на передовую. По жребию мне выпало ехать на Северо-Западный фронт, вот получим бумаги и в путь-дороженьку. У меня тут есть хороший товарищ, тоже прапорщик, подружились мы с ним быстро и крепко, я вам в следующий раз про него напишу. Буду вам писать часто, вы у меня одни на белом свете. И я у вас один. И буду я себя беречь. И вы себя берегите. 

Ваш любящий сын Михаил Павлов


Второй листочек

3 марта 1916 г.
               
Дорогие мои мама и папа!
Все время вас вспоминаю и это единственное, что приносит мне настоящее облегчение. Берегите себя, очень вас прошу. У меня все в порядке, хотя стоим вблизи немцев. Ночью нельзя пройтись по своим окопам, можно угодить в плен, потому что посты наши далеко друг от друга, метров 100-150, а один полк не захотел стоять и ушел с позиции ночью, самовольно. Питаемся мы сытно, нам вполне хватает, а пленные немцы до того голодные, что руки обваривают, потому что в котлы с горячей едой лезут от нетерпения.
Своё жалование я из полка перевел на ваше имя. И наградные в размере 50 рублей, может уже получили?
У нас тут артиллерийская и ружейная стрельба круглые сутки, без отдыха. Днем короткая передышка вышла, и мы с товарищем рядом в окопе были. Вижу по брустверу жук ползет. По-научному этот жук подсемейства Geotrupinae, семейства жуков-навозников Geotrupidae. Их всюду можно встретить, ползут так важно и шарики навозные впереди себя катят. И война им не помеха. Я его на ладонь посадил, товарищу показываю. Он ближе подвинулся и к жуку наклонился и сразила  его германская пуля насмерть. Он и не вскрикнул, а только вздрогнул и сполз по стенке окопной на землю. Если бы не жук, то не товарища убило, а меня. Плакал я ночью по товарищу своему, и по себе, представив, что мертвый лежу. 
Жука я положу в это письмо. Бог даст вернусь живым. И на рождественской неделе слеплю свечку восковую с жуком и украшу ею наряженную семейную ёлку.  И буду молиться, что жив и невредим остался. Только мысли о доме меня и спасают, особенно теперь, в беспокойстве ожидании русского наступления на германцев, дабы союзнически помочь французам под Верденом.
Дорогие мама и папа, я вас всегда любил и уважал и буду любить и уважать до конца своей жизни. Непрерывно думаю о вас и крепко целую.
Ваш любящий сын Михаил Павлов

Третий листочек

29 марта 2016 г.

26-й пехотный Могилевский полк 7-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса

"Прошу уведомить родственников находившегося во вверенном мне полку прапорщика Михаила Константиновича Павлова, проживающего в Петрограде, улица Гороховая, дом 38, что поименованный Михаил Константинович Павлов убит в сражении под Нарочью 17 марта 1916 г."

(подпись - Полковник   Решетов Н.Д.)

Я сидел, пил кофе и смотрел в окно. Потом достал свечки, вытопил парафин, и отделил фитиль. Положил жука между стенками двух стаканчиков и налил сверху немного расплавленного парафина. А потом вынул внутренний стаканчик и в образовавшуюся пустоту положил фитиль и   вылил оставшийся парафин. И получилась у меня рождественская свечка с жуком, о которой говорил прапорщик Павлов.

Зажгу я свечку в Рождество по старому стилю и украшу ею наряженную семейную ёлку. А потом буду зажигать эту свечку каждое последующее Рождество, потому что все в нашей жизни связано воедино и пока горит свеча, то видят её все ангелы небесные, одного из которых зовут Михаилом Константиновичем Павловым.