Встреча с прошлым

Я с начала 1999 года живу в Германии.  До этого 30 лет жилв Днепропетровске. А до этого 0 20 лет жил в Донбассе, в Енакиево. В 2003м году я был  по делам  в Днепре, и решил  на денёк съездить в город моего детства и юности — Енакиево.   Как это было: 


    На третий день пребывания в Днепре я поехал на маршрутке на вокзал, узнать расписание поездов на Донецк. Вокзал был на ремонте и справочная служба располагалась в строительном вагончике , перед зданием вокзала, на солнцепёке. Выстояв полчаса и уплатив за справку 1 гривну я получил украинское подобие  «фарплана», написанное от руки на крошечном листике расписание. Те же данные были и на большом табло на стене вокзала, только бесплатно. Оказалось, что удобным  является только  утренний электропоезд.
   Утром  я с сумкой, заполненной видео-фотоаппаратурой и на всякий случай (Украина всё-же) суточным запасом нескоропортящейся пищи и большой бутылкой минералки (жарко всё-же) уже был снова на вокзале и за 15 минут, предъявив зачем то кассиру паспорт, получил  именной билет, не обратив внимания на вопрос кассира, какой мне билет, подешевле, или подороже. Выбрал подешевле, ведь ехать то всего 4 часа.. При посадке я обнаружил, что попал в вагон с обычными скамейками электричек, по 3 жестких  места. Зайдя в соседний вагон, я обнаружил там самолётные сиденья, по 2 в ряд, с широким проходом посредине вагона.  Для перехода в этот более комфортабельный вагон потребовалось разрешение начальника поезда. Им оказалась молодая симпатичная женщина. Повидимому не устояв перед моими чарами, она разрешила мне передислокацию, которую я подкрепил трёшкой при отправлении поезда. Четыре часа пролетели незаметно, и вот я уже стою на перроне старого Донецкого вокзала. Теперь нужно добраться до Енакиево. Тут кстати объявили о прибытии электрички «Мариуполь-Ясиноватая», и я, вспомнив, что от Ясиноватой уже будет немного ближе до Енакиево, и выяснив, что билет можно приобрести прямо на перроне, подхожу к кассиру. Она интересуется, пенсионер ли я и сообщает приятное, что для пенсионеров проезд в электричках бесплатный. Я всё же беру билет, т. к. пенсионного удостоверения у меня нет.  Через 15 мин. Я уже ищу Ясиноватскую автостанцию, которая в годы моей студенческой юности располагалась рядом с желдор вокзалом. Она и впрямь на месте, только полуразрушенная, или полувосстановленная, да так и брошенная в первые годы перестройки. Рядом, на площадке бойкие  извозчики-частники ловят пассажиров. Поинтересовался стоимостью услуг до Енакиево. Вроде бы и не дорого, да вот попутчиков нет. То есть, они есть. Но, для них  -дорого. Пришлось за пару гривень доехать до развилки и там ловить попутную маршрутку на Енакиево. За 4 гривни какая-то  «скорая помощь» быстро, как на вызов к больному,домчала меня до города моего детства.
Сошел на «Блочке», возле шахты «Красный Профинтерн», в медсанчасти которой проработала полжизни мама. Профсоюзного Интернационала уже давно нет, но, шахта стоит. И трамваи в город ходят, правда, ржавые, с железными сиденьями. Во время поездки разговорился с одной женщиной. Жаловалась, что город почти застыл, работать негде, люди бегут кто куда. Дом или квартира стоят 1000 гривень (200 долларов). Через 15 минут езды в тряском трамвае выхожу возле общежития ЕМЗ.  Вот гордость первой-второй послевоенных пятилеток – «Дом народного творчества». Давно уже в нём никто не творит, стоит дом грязный, заколоченные окна-двери. Иду дальше. Здания бывшей музыкальной школы, бывший детсад тоже забиты и забыты. А вот и наш «серяга», как все пацаны называли  крепкий трёхэтажный закруглённый дом, где прошло моё детство.  Только «серяга»  уже тоже  давно нежилой, завалена часть стен с фасада и со двора, обрушена крыша, зияют пустые глазницы-окна. Примерно в 1985 году жители были выселены, а дом поставлен на капремонт,  навечно… Подходы к дому перекрыты высокими кучами  мусора от разваленных стен. Сделал несколько снимков на память.  Вся перпендикулярная улица Достоевского тоже нежилая. В двухквартирных домах, где раньше жило заводское начальство, расположились разные заводские службы. Молчит и столовая, из которой мы брали в послевоенные годы  в судках обеды. В то время взрослым не всегда удавалось найти время для готовки. Находящийся на этой же улице дом директора завода с большим садом, где мы тоже часто играли, приспособили для какого-то автохозяйства, сиреневый сад вырублен.  Скорее всего, прилежащие к заводу улицы давно выселены в связи с высочайшей задымлённостью и загазованностью этого района.
    Вышел на проспект Металлургов, который тянется от заводской проходной  через центр города вверх, в сторону кладбища, символизируя путь, который проходят металлурги. Нет уже старого «Еленовского» хлебного магазина, возле него высится 2х этажное здание аптеки и аптекоуправления. Когда-то им командовал наш сверстник Виктор Кулишов. Захожу в аптеку: «Виктор Савельевич у себя?». «На втором этаже». Но и там его не оказалось, куда-то поехал. Оставляю ему записку и иду дальше. Слева  довольно большой крытый рынок. Раньше его не было. Не захожу туда, знаю, что всюду одно и то же. Сразу за рынком  - небольшая, но очень красивая церковь в стадии благоустройства территории. Видно местные богачи скинулись, чтобы отмолить грехи. Наверно не знают, что им в рай, как верблюду в игольное ушко. А может это ушко для них растягивается.
    Теперь мой путь в городскую больницу, где работает зав. тер. отделением мой бывший дружбан Валера Бершадский,  который работал когда-то под  моим началом в промотделе санстанции, брат Димы Ливенцова.  Километр под палящим солнцем и я  у цели. Захожу в приёмное отделение и узнаю, что все терапевтические отделения давно перебазированы в бывшую МСЧ шахты «Кр. Профинтерн», на «Блочёк». Вот те раз. Узнаю телефон Валеры и с шестой попытки попадаю на него. Он  обещает подъехать за мною. А пока, томимый голодом, спускаюсь в подвальное помещение, бывшее когда-то бомбоубежищем. Там сейчас находится буфет. Просмотрев скудное меню и внимательно оглядев помещение и персонал буфета, повидимому семейную пару, решаюсь только на банку ряженки и булочку ( с уверением, что всё только что привезено).  Через минут 20 приехал Валера. Мы не виделись лет 20 . За эти годы он, понятно, постарел, к тому же растолстел до 90 кг. В моей памяти он оставался стройным  модно одетым молодым человеком. Оказалось, что он так и не женился, живёт с парализованной матерью, получает зарплату зав. отделением, которой с трудом хватает на примитивную жизнь. «Даже новые амортизаторы купить не могу» – пожаловался он. Поговорили о прошлом, настоящем. Эмигрировать он не может из-за матери.
    Затем Валерий предложил отвезти меня к Диме Ливенцову, моему однокласснику и приятелю. Учитывая, что я не видел его  более 30 лет,  мне было интересно, во что он превратился.  В подъезд мы не могли зайти, т. к. он открывался «квадратом», наподобии вагонного. Хорошо, что сидевший во дворе сосед дал нам свой. Вот такая примитивная защита подъездов в Енакиево. Вадим был дома, точне не Вадим, а толстый, обрюзгший лысый старикан, чем-то отдалённо напоминающий Вадима. Он узнал меня. Живёт один, жена, с которой он прожил недолго, психически заболела, и они развелись. В квартире относительный порядок. Разговорились, вспомнили Петю и др. одноклассников. Все евреи в Америке или Израиле. Вадим, еврей по матери, ехать никуда не хочет, ленив. Так и живёт, регулярно попивает с соседом –вдовцом, тоже бывшим врачом. А вот и сосед тут как тут , с бутылкой. Я отказываюсь, а они наливают по первой. Меня Вадим угощает печенью в сметане собственного приготовления. Готовить он научился.  Пытаемся дозвониться на вокзал, чтобы узнать, когда идут поезда на Донецк.  Не удалось, Енакиево, одним словом. Прощаюсь, тащусь на вокзал.
Поезд ушел час назад, следующий в 23.20. Нахожу, что идти ночью через Енакиево опасно и иду искать гостиницу. Оказалось, что в Енакиево уже есть 9ти этажная гостиница возле рынка, за новой церквушкой.  Номера свободные есть, но нет одного,горячей воды…  с момента открытия гостиницы лет десять назад. «А есть ли вода в других гостиницах?». Оказалось, о чудо, в гостинице ЕМЗ (металзавода), возле моего разваленого дома. Опять иду туда. В «готеле» вежливо интересуются, не командировочный ли я.  Пришлось «расколоться», показать на дом рядом, где я жил и сознаться, что я живу  сейчас  в Германиию. После этого дал «на лапу» 25 гривень без оформления,  получил ключ от 3х местного номера и попросил меня до утра не беспокоить.  Комната оказалась большой, напоминающей по меблировке студенческое общежитие времен моей молодости. Три кровати с панцирными сетками, три тумбочки возле них, стол с тремя стульями тоже пенсионного возраста, шифоньер-однолетка кроватей. Первым делом я решил принять душ. День был жаркий, я здорово устал и проголодался.  Проглотил бутерброд, запил минералкой, быстро разделся и бросился в душевую. Душ-туалет представлял собой длинную узкую комнату. В конце  комнаты стоял унитаз с покосившимся бачком, рядом ванная с лежащим на дне душевым шлангом. Вызвал горячую воду. Она появилась минут через пять, когда я уже было совсем решился нырнуть под слабую струю холодной. Сон после перенесенных  мытарств был глубокий и спокойный.
  Утром проснулся от пения птиц. Значит Енакиево живёт.   Попрощался с гостеприимными  служащими гостиницы. По дороге в кафе зашел к старому знакомому  Виктору Кулишову в аптееку. На этот раз он был на месте. За 25 лет, что мы не виделись он, конечно изменился, но, передо мною был всё тот же полный энергии, умный и рассчётливый человек – глава аптечной службы Енакиево свыше 30 лет. Встретил радушно, но кофе не предложил. Проговорили больше часа, вспомнили молодость. Он прожил жизнь неплохо. Рано женился на красивой женщине, дети взрослые и при должностях. Ещё в мою бытность построил большой дом на Ватутино, купил «Волгу». Умел жить и тогда. Сейчас ездит на «внедорожнике», купленном на аптеку. Не раз был в Европе и даже охотился с Януковичем (премьер Украины). Одно плохо – дышит всю жизнь воздухом Енакиево. Распрощавшись, иду искать кафе. А вот и оно, в полуподвале. Гуляш с пюре  и салат были на уровне, а вот блинчики с мясом жарили на прошлогоднем комбижире. Жаловаться было некому, т. к. кафе оказалось неприватизированным.  Затем совершаю ностальгическую поездку на Красный Городок, где когда-то работал в Лечебно-Трудовом Профилактории.
Жуткий, дореволюционный трамвай с сиденьями из неокрашенной  листовой стали, с полом, под которым видна убегающая назад дорога, доезжаю до последней остановки. Не могу вспомнить путь, которым три года ходил в ЛТП. Вижу только 2 пятиэтажных общежитиях для «химиков» (так тогда называли заключённых, направленных на стройки коммунизма). Теперь эти  хрущобы стоят пустые, с зарешеченными окнами первых этажей. Спрашиваю у сторожа, где тут когда-то было ЛТП. По указанному пути подхожу к тому, что когда-то служило местом перевоспитания и лечения буйных алкоголиков (и то и другое было безуспешным). Лечебный корпус полуразрушен, столовая-клуб снесена.  Стоят какие-то грузовики. На обратном пути прохожу мимо  развалин трёхэтажной школы. Развалили её лет десять назад, да так и оставили, как и наш бывший дом. Захожу в книжный, покупаю всего Артура  Хейли на радость продавцам. Нагруженный бреду на рынок, ищу площадку, где загружаются маршрутки-Газели на Донецк. Расписания там нет, загрузился-поехал.
 В Донецк приехал рано, до электрички на Днепропетровск ещё 4 часа. Город здорово изменился за 40 лет, прошедшие со  времени окончания института, повидимому за последние 5-7 лет, когда партийно-уголовное ворьё прихватизировало всю бывшую народную собственность.Еду в «Альма матер».
 А вот институт мало изменился.  Посаженные нами деревца стали великанами.  Но здания… Те же старые окна-двери, ржавые чаши «Генуя» в туалетах. Как это непохоже на немецкие вузы. А кругом суетятся студенты, смотрю на них и вспоминаю себя в этом возрасте. Как нелегко было нам…
    Переполненный троллейбус доставляет меня на вокзал. Снова ряды торговых палаток, жуткая жара мухи. Подкрепившись горячей собакой сажусь в поезд. Прощай, прошлое, ты не вернёшься!!!