Медвежий праздник

А.П. Чехов в письме H. M. Линтваревой в марте 1890 году с сарказмом напишет: «На Сахалине много медведей и беглых, так что в случае, если мною пообедают господа звери или зарежет какой-нибудь бродяга, то прошу не поминать лихом».
В действительности же нивх всегда смотрел на медведя как на дружественного инородца. Медведь, который преждевременно пробуждается от зимней спячки и в голодном исступлении бросается на человека, это медведь сумасшедший или медведь — бродяга, прогнанный «хозяином». В тех редких случаях, когда гиляк на охоте погибает в борьбе с медведем, это приписывается тому, что это был не медведь, а чёрт в образе медведя, или тому, что это была медведица, полюбившая гиляка и пожелавшая переселить его душу к себе. Если медведь достается в добычу гиляку, то это только потому, что медведь сам того хочет. В борьбе с человеком медведь сам показывает верное место для нанесения смертельного удара, при этом испустив последний вздох, оставляет охотнику лишь видимую свою оболочку — мохнатую шкуру, — а дух его остаётся живым и невредимым, как и прежде.
Подробнейшее описание медвежьего праздника можем найти у этнографа и исследователя Сахалина Л.Я. Штернберга: «У гиляков много родовых праздников, но из них самым важным считается так называемый медвежий праздник. Праздник этот играет огромную роль в общественной жизни гиляков. В сущности, это даже не родовой праздник, а междуродовой. Род, устраивающий праздник, берет на себя только расходы и заботы об устройстве праздника, а важнейшую роль играют посторонние роды, приглашаемые к участию в нем. Так как не проходит года, чтобы в тех или других местах не происходили подобные праздники, собирающие на много дней представителей многочисленных родов, то моменты эти играют такую же роль в социальном общении гиляцкого племени, какую некогда играли олимпийские игры в Греции».
Зимний медвежий праздник и называется соответственно игрищем (чхыф-лехернд — медвежья игра), подразумевая проведение целой системы ритуальных песен и танцев. Цель праздника — не в том, чтобы изловить,  выкормить и, в конечном счете, убить зверя, а в жертвенном приношении богам и в укреплении связей между нивхскими родами.         
Через несколько дней, по окончании медвежьего праздника, когда мясо медведя будет съедено, а кости сложены в почетный амбар, гиляки принесут в жертву несколько собак, в сопровождении которых медведь «весело» побежит со всеми украшениями и подарками к «хозяину» самой высокой горы.
То, что медведь одним своим присутствием прогоняет злых духов, понятно хотя бы из того, что во время медвежьего праздника шаману запрещается советоваться во сне со своими кехн (духами) насчет лечения больных, т. е. изгнания вселившихся в них злых духов. Вызвано это тем, что медведь может обидится: ведь он сам разгоняет злых духов своей собственной силой. Аналогии подобного воззрения на очистительное влияние медведя и других тотемных животных можно найти в обрядах многих других народов. Так в Малороссии, как известно, существовал обычай в известные праздники обводить медведя по деревне с очистительной целью. На помещичьих конюшнях России долго сохранялся обычай держать козлов, которые должны охранять лошадей и конюхов от происков нечистой силы. Таким образом, род, кормящий медведя к празднеству, выполняет важное общественное дело, гарантируя всех своих от козней могучих, хотя и невидимых, врагов в качестве религиозной санитарии, единственно доступной первобытному человеку!
Но не только этими проявлениями уважения к высшему существу исчерпывается важность праздника. Душа убитого медведя отправляется к своему хозяину от которого зависит благополучие человека. Это самая верный способ переслать этому далекому владыке жизни разные подарки в виде собак, стрел, лука, яств. Всё это окупится сторицей. Да и сам медведь, ублаготворённый всеми почестями и угощениями, может оказаться небесполезным в испрошении разных милостей у хозяина горы. Таким образом, религиозное значение медвежьего праздника сводится к следующему:
1) вскармливание медведя доставляет селению безопасность и охрану от злых духов, — обстоятельство величайшей важности, принимая во внимание взгляды гиляка на происхождение болезней и смерти;
2) вкушение «божества» придает нивху силу убитого животного;
3) ублаготворенная почестями и явствами душа убитого медведя самостоятельно и через своего «хозяина» может благодетельствовать человеку;
4) она же — и это самое важное в обряде — является послом всевозможных даров Пал-ызгну, от которого в конечном счете зависит благополучие нивха. По поводу этого последнего пункта, необходимо принять во внимание то, что у каждого нивхского рода есть сородичи среди «горных людей», некогда павшие в борьбе с медведем и принятые в род «Хозяина медведя». Каждый такой сородич становится, в свою очередь, маленьким «хозяином» — покровителем своего рода. В действительности, каждый род получает добычу не непосредственно от самого «хозяина горы», а по-свойски от своего родового бога, который специально поселяется на охотничьей территории рода. Так что подарки, пересылаемые через медведя, в сущности направляются не главному «хозяину», а ближайшему «хозяину горы» — сородичу.
Кажется, что ритуальные жертвоприношения животных остались в далеком прошлом, однако традиция сохранялась и на протяжении XX века.